— И как получилось? — заинтересованно спросил толстячок.
— Получилось, как любой компромисс-проект, довольно посредственно. Крейсера получились очень дорогие, длинной почти в четыре сотни метров, с десятью тяжёлыми плазменными орудиями и шестью установками протонных торпед, двенадцатью счетверёнными установками ПКО, лётной палубой под двенадцать истребителей, системой наведения «Дюрандаль» а главное — двигателями M88−2U. В них вся сила и вся слабость этого проекта. Чтобы обеспечить скорость и большой радиус действия этого крейсера-рейдера, разработчики остановили своей выбор именно на этой модели. Но вот проблема. Они сжирали почти всю энергию, что выдавали реакторы, и её не хватало полноценное защитное поле. И возникала дилемма: либо закрыться щитами и отстреливается стоя на месте, либо маневрировать и палить по врагу, надеясь избежать фатальных повреждений.
— А поменять ректоры на более мощные? — предложил обладатель антикварной ручки.
— Эх, Митрофан Палыч, если бы всё было так просто! На верфях республики тоже не идиоты работают. Более мощные реакторы займут больше объёма корабля, что повлечёт за собой увеличение его размеров, а значит и массы. Что соответственно переводит его в класс линкоров, да и количество турелей ПКО тоже возрастает. А они тоже в бою «кушают» будь здоров! Все это уже никак не соответствуете требованиям заказчика, да и цена возрастает совсем уж до неприличия. Поэтому конструкторы приняли половинчатое решение и прикрыли энергощитами только критически важные отсеки.
И из трех построенных кораблей один был уничтожен пиратами, когда он пристыковался к их станции, захваченной десантом. Как установили потом, на ней прятался один из лидеров «Священного пути». Что делал экстремист фанатик с территории Арабской лиги на границе Французского сектора и серых территорий, контролируемых французскими же корпорациями, непонятно. Но наверняка не достопримечательности осматривал. Ну вот, поняв, что его обложили и ему не уйти, он подорвал себя. И видно поблизости находился склад с вооружением, жахнувший следом. Разворотило полстанции и раскололо на части пристыковавшийся крейсер. Но неприятности галлов в этот день на этом не закончились. Второй крейсер типа «Альжери» принял на себя весь сноп образовавшихся обломков, но так как он щиты не отключал, повреждения получили не прикрытые им части корабля. Вот только их было столько, что встал вопрос: что дешевле — отремонтировать корабль или построить новый? Судили, редели, но так ничего и не решили. Так он и застрял на ремонтной базе флота на несколько лет. И вот сейчас они решили избавиться от повреждённого крейсера.
— Ясно, контракт на утилизацию, — понимающе протянул Митрофан Палыч.
— А значит, они сняли с него все, что можно использовать, — сказал Николай Евгеньевич. — Это просто раскуроченный корпус. Нам придётся фактический заново построить крейсер.
— Шеф, вы плохо обо мне подумали. Чтобы я вот так, не просчитав варианты, вышел на совещание? — с наигранной обидой в голосе ответил директор по развитию. — Да, двигатели они демонтировали, но реакторы практически новые и не повреждены, также цел Искин корабля, большинство внутренних коммуникаций имеют незначительные повреждения. Его хотели продать кому-нибудь под небольшую станцию на орбите луны или астероида. Вы все знаете, какой хлам порой используют старательские артели, а тут и жилые помещения, и ангары. Вот только ценник для и них слишком серьёзный, поэтому он ещё и находится в отстойнике ремонтной базы. Я связался с нашей верфью и переговорил с главным инженером — в док он поместится. Пока на пальцах прикинули время ремонта. Сумму пока не прикидывали до конца — не зная объёма повреждений, какое вооружение будет установлено и что с дополнительным оборудованием, вычислить её сложно.
— Знаешь, Вячеслав, в твоём предложении что-то есть, — подумав, произнёс старик. — Вечером окончательные расчёты по затратам скинешь мне на почту. Также кому и сколько дадим на лапу, чтобы наша компания не фигурировала как приобретатель. Пускай его купит кто-нибудь из наших фирм-«прокладок».
— Сделаем, — кивнул худой и на некоторое время его взгляд остекленел — директор по развитию подключился к нейросети.
— Ну, если директор по развитию высказался, и его предложение, вероятно, сулит в будущем неплохую прибыль, то почему бы мне, как финансовому директору, тоже не внести уже своё предложении?
— Давай, Митрофан, ты никогда глупостей не предлагал, — поддержал толстячка хозяин Компании.
— Я по нашей колонии на Морозной. Общее число жителей перевалило за двести тысяч — это шахтёры и члены их семей. Со свежими продуктами там сложности, не зря планету так назвали. Большинство продуктов питания приходится завозить из метрополии, на данный момент — это самый экономичный вариант. Теплицы с гидропоникой совершенно не справляются, и поэтому моё предложение тоже связано с тратами. Нам нужна сельскохозяйственная станция, это обеспечит продуктами колонию и даст возможность ещё и продавать их.
— Сомневаюсь, что старатели из вольных смогут покупать свежие продукты, даже если станция обеспечит более низкие цены, — покачал головой Вячеслав. — Их рационы состоят сплошь из сублимированных, быстро приготовляемых блюд, они не тратят времени и сил на готовку, да и хранится такая еда не в пример проще.
— Слава, в отличие от тебя я прекрасно знаю, чем питаются вольные старатели — сам в молодости провел не один год на борту их кораблей, — твердо ответил толстоватый франт. — Поверь, нормальную еду они видят в барах на каких-нибудь станциях и только если выдаётся удачный полёт и команда при деньгах, а такое случается далеко не часто. Кто тебе сказал, что излишки мы будем им продавать? Нет, я собираю предложить нашим соседям по сектору, германцам на Аугсбурге — у них та же проблема: выращивать самим практически невозможно, а доставка влетает в копеечку. Тем более должен заметить, население на Аугсбурге более пяти миллионов человек. Так что сбыт нам будет обеспечен, да и не одни они с радостью уменьшат расходы на сельхозпродукцию.
— Какая станция? Какова площадь? Персонал? — быстро выдал Николай Евгеньевич.
— Классический бублик, общая площадь посевов двадцать девять тысяч квадратных километров, потенциально имеет возможность выращивать не менее 2 млн. тонн продовольственного зерна, 1 млн. тонн овощебахчевой продукции, 35 тыс. тонн риса, 100 тыс. тонн плодов, 50 тыс. тонн винограда и много другой продукции. Персонал по большей части андроиды и сельскохозяйственные роботы различных конструкций, численностью сто пятьдесят тысяч единиц и пятьсот человек как контролёры, настройщик и ремонтники. Вообще станция может работать и без людей, но некоторые операции лучше проводить под контролем живых. Да и хоть здесь, в серой зоне, стало поспокойней, не стоит сбрасывать со щитов возможность нападения, а человека порой сложнее обмануть, чем самый продвинутый искин.
— Эта станция обойдётся куда дороже моего крейсера, — протянул директор по развитию.
— Да уж… — хозяин компании внимательно рассматривал трёхмерную проекцию гигантской станции, зависящую в полуметре над столом. То, что объект огромный можно было понять, сравнив с грузовыми кораблями, что словно мошкара вились у её причальных стенок.
— А её вообще буксировать-то можно? — впервые заговорил рыжий паренёк, удивлённо смотря на голограмму.
— Можно, Максим. Кстати! — глава компании оторвал взгляд от проекции. — Наш начальник службы безопасности должен был доставить в распоряжение технического отдела нового сотрудника. Он уже прибыл?
— Нет, Николай Евгеньевич, по последними данным они застряли на Бонайре, — несколько смущённо сказал парень.
— Так… И на сколько они там застряли???
— Ну, шеф, на связь выходил правая рука нашего безопасника — Алексей Брагин, и сказал, что как только они сбросят с хвоста местную полицию, вернутся.
— Всё веселее и веселее. А полиция там какими боком? — удивился Митрофан Палыч.
— Я в курсе тамошних дел, — бросил пожилой глава.
— Все настолько секретно, что даже нам не расскажешь? — не успокоился он.
— Максим, перескажи кратко историю, — обратился Николай Евгеньевич к парню.
— Несколько месяцев назад нам стало известно, что у одного из лучших за последний десять лет аспирантов Санкт-Петербургского университета возникли серьёзные проблемы с работодателем. И он хочет сменить место работы, — начал рассказ Максим.
— Просто аж кушать не может — как хочет, а его работодатель в таком же страстном порыве мечтает открутить паршивцу голову, — вставил ремарку Николай Евгеньевич. Ты прости, я по ходу буду несколько уточнять, а то ты даёшь уж очень прилизанную версию.
Паренёк согласно кивнул.
— Такой специалист, да ещё помощник академика Сергеева, на дороге не валяется, поэтому мы и ухватились за этого человека. Тем более они с академиком вместе работали над проектом «Гонец».
— А какая у вашего человека специальность? — поинтересовался директор по развитию.
— Программирование искусственного интеллекта, нейронные сети, но обучался у нобелевского лауреата профессора Беклемишева. И именно он рекомендовал своего ученика в проект «Гонец» академику Сергееву.
— Это тот «Гонец», из которого выросли знаменитые имперские сверхскоростные курьеры, — уточнил хозяин компании, продолжая рассматривать станцию.
— Да, именно так, в этом проекте они работали над практическим воплощением теории академика Сергеева о многослойности гиперпространства. После ряда экспериментов выяснилось, что более глубокие слои гипера существуют и, погружаясь на них, корабль способен преодолеть большее расстояние за более короткий отрезок времени. Участникам эксперимента удалось погрузить корабль на второй слой (как назвал его академик) и получить уникальные результаты. Скорость возросла на несколько порядков, а расход топливных стержней уменьшился на двенадцать процентов.
Но оказалось не все так радужно. У экипажа начался бред, галлюцинации, странные видения. Человеческий организм крайне плохо переносил полет в этом слое гиперпространства, и исследователи не могли понять, что оказывает такое влияние. Подготовили новый эксперимент, набили борт всевозможной аппаратурой, экипаж только андроиды. Снова полёт удачный, но не приблизивший разгадку ни на йоту. Анализы показаний приборов не выявили никаких вредных излучений, за защитное поле ничего не проникало. Провели ещё семь экспериментальных полётов и на седьмом андроиды начали выходить из строя, а аппаратура по-прежнему ничего не показывала. И коллектив, уже мысленно тративший премии и примерявший награды, загрустил: открыть новый способ перемещения открыли, но пользоваться им оказалось практически невозможно. Хорошо ещё, что с экспериментальным кораблём, сколько полётов он ни сделал, а никаких аварий не случилось.
Напоследок по просьбе военных решили испытать и с экипажем из киборгов — они захотели проверить новую серию на устойчивость. По факту в этом полёте киборги были пассажирами, их перепрограммировать сложно и долго, а по основной специализации они штурмовики. Прокатили, никаких сбоев не выявили, да и с андроидами поначалу тоже все складывалось удачно. Но проходил полёт за полетом, никаких странностей не вылезало, и после двадцатого подвели итоги. Подобными скоростными звездолётами могут без сбоев и вреда для себя управлять киборги, машинно-человеческий гибрид, как созданный искусственно, так и путём киборгизации человека — превращения человека в киборга.
— Но ведь в Империи, как и в большинстве стран, полная киборгизация человека запрещена! — удивилась женщина.
— Ольга, это только для гражданских придел модификации организма имплантатами установлен на шестьдесят процентов. Даже если это медицинские имплантаты, и они способный полностью устранить последствие травмы или болезни. Но военных и спецслужбы подобные ограничения не волнуют, — отреагировал на удивление Ольги Игоревны глава компании.
— Вот Космофлот и решил построить на основе разработок академика Сергеева серию скоростных курьерских судов. А управляют ими флотские киборги, созданные из тяжелораненых офицеров, которые выразили добровольное согласие, — продолжил рассказ Максим.
— Как наверно все знают, экспансия земных государств в космосе остановилась по причине того, что как ни быстры полёты в гипере, они все же занимают определённое время. Сейчас пространство, занимаемое землянами, напоминает условную сферу, где её центр Земля, а внешняя оболочка — граница освоенных миров.
— Ну, ты завернул — сферу! Скорее кривобокого морского ежа! — усмехнулся Митрофан Палыч.
— Я же сказал — условную сферу!
— Не перебивай его, Митрофан, — подержал шеф молодого человека.
— Сейчас от Земли до условной внешней границы освоенного пространства в среднем два месяца лёту. Конечно, всё зависит от характеристик звездолёта. Если случится какое-то происшествие (нападение, авария, мятеж, эпидемия), правительства смогут отреагировать с большим запозданием. Дело даже не в связи, подпространственные маяки способны передавать информацию с минимальной задержкой, а в реальной помощи. Да, земные государства стали развивать так называемые узловые миры или региональные центры (Это смотря, кто как называет). Ну, а некоторые перенесли свои столицы на другие планеты. И все равно экспансия затормозилась.