Земля обиделась на грабителей и казнителей. Земля обиделась на лжецов и христопродавцев. Земля обиделась на уничтожителей цветка и родника, пчелы и соловья, облака и луга. Обиделась — и раскачала моря и океаны: ну, держитесь теперь, хутора и села, города и страны!..
Гнев Земли — равен гневу матери. Кара грядет великая. Готовьтесь.
Избить или же оцарапать Ленку Брашнину — фантазия пенсионеров. Она так отмутузила моего земляка, уральца, пьяная, что тот, пудов на семь бугай, пятое лето не появляется в Москве. Прошел слух — вроде Ленка едет на день в Челябинск по юридическим делам, так тот бугай ночью из Челябинска, труханув, аж в Чибаркуль смотался, забыв и жене сообщить...
За Арсения Ларионова Братнина горло перегрызет волкодаву. Я видел” — как русский, армянский, ленинградский, болгарский, рязанский, тамбовский, переделкинский поэт, прекрасный лирик, приседал клятвенно перед Брашниной, друг Ларионова, Олег Николаевич Шестинский:
— Елена, я считаю Арсения Третьим Солнцем, а ты мне не веришь, эх, ты,, третьим, третьим! Первое — Пушкин. Второе — Шолохов. Третье — он!
— Смотри у меня! — пригрозила икающая коньяком икряным Брашнина. Ленка таксистовым вокзальным матом гоняла и Михалкова с Шереметьевым. И не случайно Михалков кинул-таки автоматчиков. Хотел он снять на Дом Ростовых дивизию имени Дзержинского, но побоялся: вдруг переворот пришьют?
Моряк, а не дуряк
Богис Ширинкметьев, морской офицер,
Драл дань с арендаторов крупно — и цел!..
Входил не с пистолем он к ним, не с баклажкой, -
С глубокой своей, как жаровня, фуражкой:
И клал в нее доллары, в китель и в брюки,
Сичас умывает подсудные руки?
И ждет Михалкова, как пес, у забора,
Хотя их скамейка — у генпрокурора!..
Итог:
Вот так говорит его друг, инородец, —
Богис, ты карманник?
Аль все ж флотоводец?
Я слышал — в бескозырку, а на самом деле — в офицерскую фуражку дань Боря собирал. И нечего обвинять одного Ларионова. В Ларионове много и добрых качеств: всегда — угостит, всегда — все знает, всегда — прав!.. Оборотни взяли штурмом Дом Ростовых, введенные в заблуждение ужасное Михалковым, дивизионным командиром, автором трех гимнов, гением эпохи!..
Арсению Ларионову
Дело вёл ты бестолково,
Все теперь увидели:
Лучше б продал Михалкова,
А не эти флигели.
Сделка выгодна взаимно
Гражданам империи,
Как никак он —
автор гимна
И баллад о Берии.
Это мы живём беспечно,
Ну, а он, развалина,
КГБ воспел сердечно,
МВД и Сталина.
Что сказать о нём ещё вам,
Поклянусь на месте я, —
Даже сына в честь Хрущёва
Оникитил, бестия!..
Скоро сто ему, но всё же
Помнит к бабе тропочку,
Очень хочет, да не может
Подарить нам Вовочку...
Эх, Арсений ты Арсений,
Я, в сам деле, сетую: