Вопросы. Ответы. Вопросы. Ответы. Стихи. Разговоры. И опять — стихи, Много друзей — есенинцев. Много, сотни и сотни, выпускников института и ВЛК, работающих на бессмертную память о Есенине. Я берегу их дружбу ко мне. Горжусь ими. Они не помогают. Я помогаю им. Годы летят, летят.
Тот ураган прошел. Нас мало уцелело.
На перекличке дружбы многих нет.
Но, как говорят в народе, семья — не без урода. Об иной мокрый тюфяк на мусорной свалке запинается всякий, кто чистит свой дом, двор и душу: тюфяк этот пахнет всеми наркотиками и спиртами, дурной и обшарпанный. А иногда и похмельный одописец мешает красоте слова тюфяковыми афоризмами: то от имени Бондарева заявит личную глупость, то от имени русского офицера шалавый номер выкинет. Пил бы, болван, и не мешал красоте. А он, знай: то от Исполкома МСПС, то от ВЛК, то от Проскуринского Комитета, лежа на свалке, бубнит и чешется...
Чем чаще он таскает по склочной странице яркие имена поэтов и прозаиков, тем ужаснее веет от него исполинским перегаром, мурло халявное. Зациклился на имени Владимира Гусева, на моем имени. А я спас олуха от явной тюрьмы. Спас от увольнения с работы. Теперь спасаю — от оплеух, нависающих над его обросшей конфликтами физиономией.
Клопы, маломошки и блохи
Сидели на сыне эпохи.
Кусали...
Он дрыхнул, верзила...
А утром их сильно отрезвило —
Лежали без шороха, стона.
Итог:
Скончалися от самогона!..
Прикрываясь именем Юрия Васильевича Бондарева, они, до опохмелиния, в стрессе алкашном, орут: “Юристку убивают! Юристку насилуют!”
Опохмелясь, вопят: “Юристка пропала! Юристка сейф с нашими детскими метриками и бамперсами украла!” А юристка драчливее Жириновского...
Но я точно знаю: на юристке ночью внезапно женился бен Ладен, всунул ее в багажник самолета МЧС и собирается дорого продать ее музею Европы, Шавкат Ниязи, Ринат Мухамадиев, Владимир Фомичев и я сообщили о факте другу, классику Исхаку Машбашу, но тот лишь спросил нас: “Мужики, неужели бен Ладен решил заняться полезным делом?”
Мы все вместе захохотали над шуткой, сострив снова: “На Кавказе и без нее неспокойно. Слава Богу, что она с бен Ладеном смылась из России!”..
Без государства
Вот мне — через год, если я доживу, исполнится 70 лет. Я без перерыв протрудился 53 года на родной земле. Перед кем я должен извиниться, а?
Перед Горбачёвым? Перед Ельциным?
Перед Путиным?
Перед Фрадковым?
Перед Гайдаром, Чубайсом, Черномырдиным, Грефом, а?
На литфондовских территориях домов творчества восходят, как спелые грибы, виллы: кто продаёт землю? Кто продал наши издательства и журналы газеты, больницы, кто? А кто 300 квадратных километров отторгнул от нас передал их китайцам? И почему Гаагский Суд не арестует Шеварднадзе, он ведь пол-океана продал Америке, отняв у СССР? Разве Горбачев и депутаты пригорбачевские не предатели? А где остров Даманский, подаренный пьяным Ельциным КНР? Страна — Россия есть. А Российского Государства нет.
То, что происходит в Кремле, антинародного, антироссийского, антигосударственного, — в малых дозах творится в республиках и областях, районах и комитетах, союзах творческих и прочих организациях. При советской власти ко мне иногда забегал литхмырь: — Василич, а я не работаю. Я за столом творю! —.. И ныне эти хмыри не перевелись: — Василич, я не лезу в склоку, я творю! —.. Чего ты творишь, если ты робеешь замолвить слово против тех, кто продаёт, предаёт, пропивает и прожирает наше, горбом заработанное? Чуток мы сплотись — нет их, жуликов и христопродавцев бы!..
С 1991 года я умоляю собратьев решить вопрос о создании комиссии, наделённой правом разобраться — хотя мы имена опубликовать — литераторов, ограбивших Союз Писателей СССР, но славнее творцы, заикаясь и оглядываясь, убегают от смелых забот и поступков. Хмыри. Вильнопопые герои!..
Друзья! Друзья!
Какой раскол в стране,
Какая грусть в кипении весёлом!
Знать, оттого так хочется и мне,
Задрав штаны,
Бежать за комсомолом.
Возле мертвых и живых есенинцев пляшут бесы. То подавай им раскопку могилы Есенина. То нас, действующих есенинцев, они оболгут, стукачи. Молчим — визжат ж улюлюкают. Не задеваем — воняют. Провоцируют скандал за скандалом. Пытаются затащить, заманить, завлечь, заарканить в бесий круг наивных и безгрешных. Часто сия подлость им удается. Чего скрывают?
А что будет — если мы перестанем ссориться — с тайной отца и сына?
Кто хихикает там исподтишка,
Злобно отплевываясь от солнца?
………………………………….
... Ах, это осень!
Это осень вытряхивает из мешка
Чеканенные сентябрем червонцы.