Ты лжешь - я перебежал из сторонников Бондарева в сторонники Михалкова теперь. А почему же теперь я выступал и выступаю против Михалкова? Где ж ты прочитал мою оду в честь Михалкова? Крутя всю свою сытую жизнь задницей перед начальством, ты и других видишь такими? Лжец неунывающий.
Мой отец лежит в могиле с немецким свинцом в теле, а ты сомневаешься, мол, хорошо ли он воевал, если его семью дважды раскулачивали? Как тебе не совестно? Ты и мать мою оскорбил, лежащую в земле русской, рядом с отцом, воином русским. Тебя раздражает, что я, как мои отец и мать, русский безоговорочно и неостановимо? А кто ты? Подделыватель чужих строк и переделыватель графоманистый:
Я прошел через такие грозы! - моя строка.
Ты переделал:
Я пережил такие грозы! - да, сразу верблюжья рассудочность и добавка странная, оптимистическая и сексуальная. Но неужель ты, хрыч, все ещё завлекаешь педофилов, рифмуя:
Я принимал такие позы! Неужель?
Тебе ведь никогда не звенел соловей в сердце. Тебе ведь никогда не плакала в душу кукушка. Ты ведь так и не услышал ни разу вздохи золотострунных горных ковылей. Электрический волосатый глухарь, не птица, а политический робот, упёршийся когтями и клювом в двери Мавзолея. Ты ведь так и мыслить: не считает человек Ильича святым - враг народа!.. А ты народ-то русский не чувствуешь, не знаешь и заочно ненавидишь.
Ты перевертываешь чужие боли, слова, чужие истины, чужие образы, чужие судьбы, клевеща, донося, хихикая и принимая сексуальные позы. «Маниакальная верность твоя распутству собственной совести заставляет тебя лгать и подличать на русском поле. Ты - собрат по борьбе с русскими патриотами Ларионову. Тот, обманув нас, прекрасную группу русских литераторов, склокой с Михалковым, хапужеством, - таскается по судам, прячась за имя Бондарева, а ты бородатую мосю, мусющу волосатую, прячешь за Михалкова.
Я пережил такие грозы!
Я принимал такие позы!
Нет, я не верю, что ты кому-то ещё нравишься, убей, не верю.
Бушин обзывает меня психом, с ножом за голенищем, антисоветчиком, фашистом, сороконожкой, антисемитом, сионистом, шовинистом, бездарем, ну, нет смысла перечислять его сопли. Я бы не таил на клеветника большой обиды, но он мать мою, родившую восемь детей, четыре сына и четыре дочери, крестьянку, колхозницу, записал в еврейки, чем унизил собственную генетическую «жилу»... А я за него, «полуеврея», переживаю.
Зависть у него ко мне, распахнутому и бесстрашному русскому поэту, так жгуча, что он даже не ощущает песенности русского моего стиха, коверкая слова мои русские и летящую энергию строки русской:
Я прошел через такие грозы,
И назло обманчивой судьбе
Вновь душа, как юная береза,
Синий звон баюкает в себе.
Наплывет и медленно отхлынет
Вековая музыка полей
Шорохом тоскующей полыни,
Вздохами горячих ковылей.
Далеко до той причальной грани,
Где луна покоится на дне.
Кровяными гроздьями герани
Вспыхнул день в озерной стороне.
Дом ты мой за скорым перевалом,
Щедрый стол, раздольная кровать, -
Неужели этого мне мало,
Чтобы никогда не горевать?
Красота и удаль русская, да? А Бушин испохабил графоманией каждую мою строку, приводя ее в подкрепление своей доносной аргументации. Обвинил он меня чуть ли не в деляческой измене советской армии - почему я не служил? Да в моей трудовой вписано, что я мобилизован на мартен. Чего же Бушин лжет и стучит? Высоковольтный бетонный столб... Так и не смог стать прозаиком, поэтом, а оформился в ненавистника русского народа.
Эх, просватать бы тебя, позирующую бабушку, за бен Ладена ради мира!
Врет, что я как главный редактор издательства «Современник» склонял к сожительству какую-то Дашу. Даши у нас вообще не было в коллективе. А Машу Шолохову у меня времени не было склонять: она занималась усмирением и литвоспитанием коллектива - отец-то ее в классиках, зачем ей работать? Она по шесть, семь месяцев в году находилась в «творческом» отпуске, как ты: твои одногодки шли на фашистские танки, Сергеич, а ты телефонные провода по закусочным тянул. А теперь меня, бушинского жида, героизму учишь.
Внутри себя ты знаешь, что ты графоман. Завидуешь. Благодаришь Сергея Михалкова, что он похвалил твою раннюю рифмованную графоманию. А если бы тебя Бондарев похвалил? Ты бы всех нас ослюнявил до потери сознания. В России в 2003 году умерло от наркотиков более 100 тысяч. Более 100 тысяч! За последнее время из России выехало 45 тысяч девушек и молодых женщин, 45 тысяч! Скажи, девяностолетний стукач, как же мы возродим деревню и город в России? Кем возродим, тобою? Тебя, одного, лишнего для России!.. Гей.
Ты поносишь Александра Байгушева, вставшего защитить меня от подлой клеветы. Ты поносишь Сергея Семанова. Поноси уж всех, кто помог мне стать свободным и отважным поэтом русским:
Сергея Наровчатова, Николая Воронова,
Михаила Львова, Александра Макарова,
Евгения Осетрова, Сергея Воронина,
Василия Федорова, Бориса Леонова,
Сергея Орлова, Льва Скворцова,
Георгия Маркова, Владимира Гусева,
Бориса Ручьева, Петра Проскурина,
Людмилу Татьяничеву, Михаила Шевченко,
Юрия Прокушева, Леонида Соболева,
Myстая Карима, Дмитрия Ковалева,
Расула Гамзатова, Бориса Можаева,
Юрия Бондарева, Ивана Акулова,