Звёздные гаснут свечи,
Чьей-то полны виною, —
Сын мой широкоплечий,
Поговори со мною!..
Я жму руку Анатолию Жукову, писателю великолепному русскому, другу моему несравненному.
На кособокие избёнки русские, ослепшие от горя и нищеты, ваучеры надвигаются, ваучеры, взвеивая рыжий раскалённый песок тысячелетних барханов тяжелыми чешуистыми хвостами.
Бойтесь рептилий
Есть озеро в пустыне Гоби, в нём много столетий подряд размножаются и плавают ваучеры. Выблядки крокодилов. А мы о красоте тоскуем, олухи.
Бегут круги,
Кружки,
Кружинки…
Мальчонки взмахами уды
Золотобокие кувшинки
Вытаскивают из воды.
Василий Фёдоров
Крестьяне зарабатывали себе на хлеб и соль, на одежонку и на крышу над головой — урчащим трактором и честною бороздою, над которой к лету волновались зелёные гривы пшеницы и ржи, овса и гречихи. А осенью к ним, сеятелям, нагрянывали студенты из городов: помогали убирать золотой труд, урожай России.
И городок Невремянск участвовал в жизни, в планах граждан страны и в её обязанностях наравне с другими центрами районов и областей… Но вот ночью, под покровом ужасной мглы, ночью, к тихому городку, занимающемуся науками — физикой и математикой, химией и атомом, подползли удавообразные ваучеры. Потянулись на траве и хвостами зашевелили.
Телеэкраны охрипли от счастья:
"Ваучеры — наше грядущее!"
"Ваучеры — цивилизация Запада!"
"Ваучеры — свобода и богатство!"
А газеты даже заикаться и пугать земляков принялись:
"Борис Ельцин — спаситель наш!"
"Выходите на демонстрацию и поддержку перестройки!"
"Горбачев — послан нам Богом!"
А удавообразные ваучеры лежат молча. Чуть позже они изрыгнут листки синюшные — квитанции на благо, на проценты от прибыли… Так запеленговала нас перестройка. И Невремянск заболел шоу-бизнесом.
Это — ветер смеха и трагедий из романа Ивана Савельева "Провал", изданного недавно. Читая, я дивился уважительно: как тонко и как глубоко поэт Иван Савельев знает психологию обычных людей и нравы крупных ученых, отдающих свой талант и свой опыт призванию — науке, народу, государству.
Но отрава и страсть — быстро разбогатеть превратила уютный и мудрый стратегический Невремянск в преступный базар: где лилась классическая музыка — заскрежетал потный и сексуальный рок, а в аудиториях закрытых стратегических вузов — захихикали, как блицкриговый сатирик Петросян, юные и ещё свежие десятиклассницы, предлагая себя в мгновенное угощение и насыть доллару. Вокруг благородного Невремянска зaпузатились виллы.
Закружились вымышленные и реальные деятели, ученые, прозаики, поэты: замелькали серьёзно и несмешливо, работяще и прощелыжно имена — Юрии Иннокентьевичи и Валентины Дмитриевичи, фамилии родовитых Гасманов и аж Брынцаловых, завздыхали зазывно в бардаках узаконенные проститутки.
Иван Савельев — честный и талантливый поэт, потому проза его, роман "Провал" — очень горек, очень правдив, до беспощадности полезен нормальному человеку: ведь судьба нормального человека, труженика, сегодня в стране нашей превращена в рабскую. Голодные бомжи и голодные собаки мешают сегодня шагать спокойно не только в Москве, по тротуару, но и в каждом, большом и малом, городишке, поселке, хуторе.
Уничтожение коренных народов России — схема, план, своеобразный курий грипп, навязанный нам из-за океана страдальцами, борцами за нашу радость… Слово Ивана Савельева то насмешливое, то гневное, то пронзительное до слёз и до тоски по тем временам, когда глаза наши не упирались в нищету около метро, в беззаконие на суде, в жестокость и разбой на улицах и в домах, не упирались глаза наши и в преступные списки золотозобых олигархов…
Поэт и в разрушенном уюте России не ослеп, нет, он изумительно слышит природу и высоким вдохновением пишет красоту:
"…Теперь он смотрел на белые (в золотистых крапинках песчинок) руки Светланы, и они казались ему белыми запястьями лилий, что лежали рядом на умиротворённой заводи".
Сказано художником. Сказано поэтом, крылатым и русским!..
Валентин Дмитриевич вчера нормальный, до перестроечных новаций, и работящий, ныне, припоминая быстродолларовых партнеров женщины, озираясь на знакомые деревья и заросли вокруг, вдруг вздрогнул, цитируя про себя, немо, изречения великого Александра Блока:
"Современная жизнь есть кощунство перед искусством, современной искусство — кощунство перед жизнью". А женщина играла святошу, привычно и весьма умело раздеваясь... Сегодня — жить не надо: надо побеждать в рубле, в долларе, в грабеже, в приватизации, в разбое.
Сегодня нормальному русскому поэту, да и не только русскому, а просто — нормальному, нет хода ни в газету, ни на экран, ни в издательство без шороха червонцев, а где их взять поэту? А рифмошлёпый маньяк и завистник травит таланты, в баснях, доносами и кляузами, опоздавший на поезд стервятник эпохи приватизаций, орля и графоманя стукачеством у кошеля хозяина:
Он до поэтов так и не дорос,
Хотя и на полметра их длинней,
Зато водил чугунный паровоз,
Который был весьма его умней.
Теперь болван к нам с баснями прилип,
Хотел взорлить, но сброшен синевой,
Он зацепил хвостом куриный грипп