Я довольно долго пролежал в забытии, не испытывая ни боли, ни страха, ни снов и иллюзий. Только всепоглощающая темнота. Вековечный мрак, к которому мне не посчастливилось прикоснуться. Мне даже казалось, что моё сознание совсем уж вышло из тела и отправилось в бесконечное странствие по безмолвному загробному царству.
У древних жителей африканской страны Та-Кхемет, была вера, согласно которой души мёртвых попадали на суд богов. Их душу клали на весы, вместе с пером аиста, чтобы проверить на греховность. Если перо перевешивало суть, то мертвеца отправляли в безмятежное царство на небе. А если душа всё же оказывалась отягощена скверными деяниями, то её пожирало чудище похожее на крокодила. Получалась такая себе «смерть после смерти». Покойный низвергался в космическую пустоту, где ожидал гибель и перерождение мира. Этим процессом руководил двуличный собакоголовый бог космоса и тьмы. Его звали Анубисом.
Не знаю, почему я решил что попаду именно к нему. Может, всему виной тот случай, когда я с моей Изгнанной Армией был послан в Та-Кхемет, разбираться с аборигенами? Мы тогда повидали немало осколков древних культов смерти… и отправили к Анубису множество его жрецов. Просто потому, что Босгорской Империи хотелось увеличить своё влияние на небольшое африканское королевство и получить пару лишних миллионов в казну.
Тогда, святотатствуя, я впервые задумался о том, что занят чем-то не тем. Я был далёк от Родины, её освобождения и даже от борьбы с коммунаристами. Меня просто использовали, как нелюбимого пасынка. И вот, пришла пора расплачиваться по счетам.
По крайней мере, я был твёрдо убеждён, что мне придётся платить за всё былое. Моя душа точно не будет легче пера и её пожрёт хтоническое чудовище. Но прежде чем мне вынесут приговор, наверняка припомнят всё то, что я когда-то сделал…
В отсутствии осмысленности, я убедил себя в том, что загробная кара неизбежна и придёт прямо сейчас. Даже когда я наконец открыл глаза, представшая картина реальности полностью перемешалась с ирреальным. Медблок поезда казался мне залом суда.
Глиммер, спокойно сидевшая в сторонке и читавшая книгу с затёртой обложкой, безусловно казалась мне богиней мёртвых Инпут, женской версией Анубиса. Да и в ней, определённо, было что-то собачье. Карпов же, напряжённо склонившийся надо мной, напоминал хтонического крокодила, что готовился сожрать моё сердце.
Тем не менее я был невозмутим перед неизбежным и тихо произнёс:
- Я отдаю свою душу тебе Глиммер-Инпут и не молю о снисхождении.
Вместо ответа, Карпов повернулся к Доктору и сказал, с сомнением:
- Ты уверена, что он в полном порядке? Он бредит.
- Он здоров как бык, - ответила Элл, - а любые бредни вполне закономерный побочный эффект отравивших его химикатов. Да и вообще это цветочки, учитывая что другие пострадавшие от пыльцы, словив многим меньшие дозы, умерли в муках. Можно считать за чудо, что его одарило всего лишь галлюцинациями.
Карпов пощёлкал перед моим лицом:
- Эй, Ян! Ты как?
- В порядке… кажется. Долго я был без сознания?
- Всего-ничего. Около семи часов, если я не ошибаюсь. Глиммер провела детоксикацию твоей крови и ты уже пару раз приходил в сознание.
- Странно… Я этого совсем не помню. Кроме того, мне казалось что прошли многие годы.
Я попытался встать и испытал с этим не больше сложностей, чем после обычного ночного сна. Мотнув головой, чтобы освежиться я спросил:
- Что у нас с планом?
- Доехали только до «Странной религиозной постройки». Вот сейчас, в ближайшие полчаса, я планирую откупорить вульпинский храм.
- Значит я ничего особо и не пропустил. Что ж, я пойду с тобой.
- Ты уверен? Выглядишь ты, если честно, не очень.
- Да, дай только чаю попить и я буду готов выдвигаться. Элл же сказала, что я здоров как бык.
Карпов снова глянул в сторону доктора и та кивнула, подтвердив мои слова. Вздохнув, капитан помог мне подняться и одеться. Мы вместе отправились чаёвничать, где к нам присоединилась Эрмелина. В вылазке к храму она была нужна не меньше, чем сама Глиммер. Ибо нам, скорее всего, предстояло встретиться с множеством надписей на вульпинском языке. Я угостил девочку-лису, припасённой с Арбер Цвейта, шоколадкой. Специально для чая купил.
Закончив с приёмом пищи и облачившись в броню, мы двинулись к возвышавшемуся недалеко от дороги куполообразному строению. У него не было окон, но была одна огромная дверь, которую мы отворили, приложив немало усилий.
Внутри, в свете миллиарда свечей, источавших характерный запах воска, проходило таинство. В центре зала стоял тёмно-красный менгир, сделанный из камня походившего на обсидиан. Он был снизу доверху расписан множеством загадочных символов. Тысячи огромных белых лис, рассаженных по полукруглым низеньким диванам, расставленным по обе стороны от обелиска, направили свои морды в сторону камня.
Они тихо скулили незатейливый мотив и тихонько раскачивались из стороны в сторону. Я стал медленно приближаться к таинственному мегалиту. Чем ближе я подходил, тем громче становился вой прихожан. Когда мне оставалось всего пару шагов, их песнь замолкла, а передо мной возник лис в просторных одеждах.
Стоя на четырёх лапах, он был выше меня на голову. Его шерсть была чёрной, словно ночь, в то время, как кожа около глаз, внутри ушей и на лапах была золотой. У вульпина была длинная морда и большие уши. По комплекции же он был крайне худым, кожа обхватывала тонкие кости, делая образ точь-в-точь повторявшим образ… бога мёртвых страны Та-Кхемет.
Жрец произнёс по-человечески:
- Тебе открыто то, что не было открыто никому из приматов. Мы играли ваших богов, чтобы вольготно питаться вашим видом. А теперь, кажется, ваша очередь питаться нами. Это круговорот жизни. Я был живым воплощением этого круговорота. Тем, кого вы звали Анубисом или Инпут. Бессчётное количество имён было у меня и других пожинателей.
Я не знал, что ему сказать. Мой взгляд тонул в бездонных чёрных глазах вульпина. Я зрел в них образы возвышения и смерти древних царств. Я видел царей пустынь и их рабов. Я видел храмы и жрецов, что возносили мертвецов таинственным скотоводам, которые представлялись богами.
Зверь громко выдохнул и произнёс:
- Ты многое видишь, но многое и утекает от твоего взора. Душа, которую мы зовём Кут, является движущей силой не только нашего мира, но и вашего тоже. Думаешь, ферма, на которой вы живёте, могла бы существовать столь долго не собирай мы Кут людей и не передавай его энергию мегалитам? Думаешь, все эти истории про загробный мир, расположенный на Земле, являются вымыслом?
- Значит, что дома есть подобные монолиты-батарейки? И Царство Запада из мифов Та-Кхемет, на самом деле существует в виде таких камней?
- И Царство Запада, и Хель, и Элизиум, и множество других метафор для обозначения менгиров, пропитанных человеческой кровью, использовалось нами. Внушительная часть вашей популяции должна была стать питающей их энергией Кут. Но нас, вульпин, ждала похожая участь. Давай, притронься к этому мегалиту.
Я приложил ладонь к чёрному камню. Он был тёплый и гладкий. Стоило теплу перейти с его поверхности на мою руку, как она тут же омолодилась. Исчезла старческая бледность, мышцы окрепли и пальцы перестали выглядеть как кости, обтянутые кожей. Да и всё моё тело вдруг напиталось энергией. Исчезали складки и морщины, а мой облик принимал юношеский вид. Даже зрение пришло в норму.
Жрец произнёс:
- Кут питает все живые существа жизнью. Когда он истекает, тело стареет и умирает. Ты прикоснулся к части нашей энергии. Знаешь, сколько моих мёртвых соплеменников оставило свой Кут в руинах и степях Страны Ветров? Катаклизм разметал наши души по мёртвому миру, и они впитались в его почву. Ты подцепил кусочек моей Кут и поглотил его. Поэтому мы с тобой и говорим.
- Значит, всё происходящее, на самом деле, нереально?
- Почему же? Всё, что ты видишь, реально внутри твоей черепной коробки. А, в том, что ты сейчас называешь «реальностью», твоё тело оставило около храма свой ужин и лежит в отключке. «Твоё тело», понимаешь? Разум же твой здесь, со мной. Мы связаны ныне и пока ты не умрёшь.
- Я не понимаю, что всё это значит.
- Это значит, что у тебя ровно на одного пассажира в голове больше. Осколки менгира, которому мы отдали наши души, чтобы избежать последствий Катаклизма, разметало по степи. Они порой прорастают яркими цветами, питаясь нашим тусклым солнцем. И ты вдохнул малую часть моего Кут. Вот я и говорю про иронию ситуации, в которой кормом стал я. Забавный круговорот.
- Я так погляжу, он тебя не слишком заботит?
- Вовсе нет. Я ведь уже давно почил и даже не думал что когда-нибудь смогу снова, хоть частично, оказаться живым. Это вроде как второй шанс побывать в бренном теле, пусть и столь неразвитом. Знаешь, ведь с людьми, в былые эпохи, происходило что-то подобное, только наоборот. Их Кут сливался с моим в процессе… симбиоза разного рода. Мы пользовались неразумным человечьим скотом как только могли. В смысле, не только ели вас и использовали как источник энергии. Наш гедонизм опустил нас до половых актов, после которых Кут несчастных поглощался нашим, более сильным.
- Вот откуда взялась эта традиция у древних, связывать секс и смерть…
- Ты довольно многое знаешь о былых эпохах.
- В более молодые годы приходилось соприкасаться с последователями давно почивших культов. С твоими, в том числе.
- Тогда мне очень повезло, что именно ты вдохнул пыльцу с частичкой моей души. Нам будет о чём поговорить.
- И каждый раз ты будешь вот так вырывать меня из реальности?
- Может быть… Может быть… Но сейчас точно особый случай. Я приметил, что твой Кут слаб. Не весь, только его материнская часть, Ийэ-Кут. Он даётся нам предками, народом и культурой. Ты был оторван от своей страны столько лет и многое подрастерял. Чтобы прожить долгую жизнь и не свернуть со своего жизненного пути, тебя надо укрепить потерянную связь. Всё же, дерево без корней, всё равно что мёртвое дерево.
- И что ты предлагаешь, чтобы укрепить эту связь?
- Сделать правильный выбор. Ты сейчас мучим конфликтом между дружбой и страной, но только один из выборов поможет тебе не сойти с намеченного Дао. И ты знаешь, что я имею в виду. Подумай об этом, когда очнёшься.
Я вновь открыл глаза в медицинском отсеке. Всё повторилось. Я лежал на кровати, надо мной склонился Карпов, а в углу сидела Глиммер. Капитан сказал:
- Чтобы я ещё раз позволил тебе взяться за работу раньше времени. Ты должен лежать и отдыхать, пока не придёшь в себя. А то чуть все кишки у храма не оставил.
- Вы… были внутри? Видели менгир?! - спросил я, в надежде зацепить видение за реальность.
- Нет, мы не смогли вскрыть ворота. Даже взрывать пытались, да всё без толку. И о каком «менгире» ты вообще толкуешь?
- Монолитный чёрно-красный камень… Он должен быть внутри!
- Да чёрт его знает есть этот твой булыжник там или нет. Мы не смогли даже нашей аппаратурой его просветить, материал купола любое излучение экранирует. Так что, боюсь, мы так и не сможем узнать что там внутри. А с чего ты решил, что он там вообще есть? Привиделось чего? Элл… - он обратился к доктору, - Ты же говорила, что у него больше не может быть галлюцинаций.
- Я говорила, что их быть не должно. Тем не менее, они были. Не знаю пока, с чем это связано. У меня совсем не было времени изучить эти странные цветы, ибо я вынуждена заниматься латанием одного старого генерала. Может, отложенные галлюцинации часть воздействия пыльцы. Может и вовсе, Халлер отложено умрёт, как те двое его спутников. Кто знает?
- Так сделай так, чтобы он не умер!
- Я и делаю. Но только пока это не тормозит нашу экспедицию. Выхаживать его неделями я не собираюсь, как и спасать от пуль. На это всё нет времени и пусть он пеняет на себя, если его чем-то зацепит. Или на тебя, раз уж ты так беспокоишься о своём друге. Сам его и будешь на себе вытаскивать, если что. А я займусь более важными делами.
- А я и вытащу. Не только потому, что мы с Яном друзья, но и потому что я человек. И это будет по-человечески. Я каждого готов, если что, броситься спасать. Даже тебя. Таков уж мой личный долг.
«Долг». Знал бы ты, мой дорогой Андрей, что за долг был повешен на мои плечи… Какую цену мне нужно за него заплатить… Какую нам всем нужно заплатить цену.