– Эрван? Вы Эрван Мальгорн?
Слабые лучи утренней зари осветили мужчину в красной непромокаемой куртке и желтых рыбацких штанах. Он явно кого-то ждал в порту. Люси представляла себе старого морского волка с густой засаленной бородой и резкими чертами лица. Но он оказался совсем другим. У Эрвана было узкое лицо, длинные черные бакенбарды и аккуратная прическа. Примерно лет тридцати. Рыбак нового поколения.
– Где Манон? – спросил он, с недоверием глядя куда-то поверх плеча Люси.
Круги под глазами, потрескавшиеся от морского воздуха губы. Лейтенант полиции сжала кулаки под непромокаемой накидкой.
– Не знаю. С вами поеду я.
Стиснув зубы, Эрван потер ладони. Вдали, между восходом цвета кипящей лавы и непроглядной тьмой вод, понемногу занимался день.
– Она говорила мне о кудрявой блондинке! – прокричал он, стараясь перекрыть сильный порыв ветра. – В случае, если она не придет!
Люси откинула и снова натянула капюшон.
– Кудрявая блондинка! – повторила она.
– В таком случае не будем терять время! Рыбацкая лодка пришвартована на пирсе, метрах в ста.
Он поднял воротник куртки.
– Море плохое, но судоходное. Надеюсь, вас не укачает.
– Посмотрим!
И, согнувшись под порывами ветра, они молча двинулись по пирсу. В порту беспорядочно раскачивались пришвартованные суда. Фалы хлестали по мачтам, металлические корпуса бились о воду. В открытом море буквально бушевали волны.
Эрван поднялся на борт своего судна и помог Люси.
– Рузик всего в нескольких милях, мы будем там через четверть часа! – сказал он, надевая на Люси спасательный жилет.
– Вы знаете, какого примерно размера этот остров?
– Совсем маленький! И там ничегошеньки нет! Только отвесные утесы и птицы! Скажите! Что вы собираетесь там делать?
– Понятия не имею!
– Похоже, вы вообще мало о чем имеете понятие!
Они укрылись в рубке. Эрван зажег габаритные огни, активировал экран радара и повернул ключ.
Заворчал мотор, выпустив струю густого черного дыма. Переборки и стекла дрожали, лампа на потолке раскачивалась и мигала. Все вибрировало, вниз, вверх. Люси почувствовала, как ее охватило странное ощущение силы. Невидимая энергия толкала ее вперед, в открытое море, в темноту. Рыбацкое судно вышло в фарватер, миновало два проблесковых бакена, ринулось в волны и исчезло за горизонтом.
Люси устроилась на металлическом подоконнике и устало сжалась, закрыв лицо руками. По нему медленно потекли слезы. Ее сердце обливалось кровью всякий раз, как она представляла себе сияющую улыбку Манон, ее любознательные глаза. Молодая женщина так внезапно появилась в ее жизни… Люси попыталась обуздать свои мысли, не твердить, что, возможно, никогда больше не увидит свою возлюбленную на одну ночь, свою наперсницу, ту, что в конечном счете стала одной из ее немногочисленных друзей…
Люси Энебель неловким движением утерла слезы. А она-то? Она, лейтенант полиции? Что станет с ней?
Перед тем как пойти к Эрвану, Люси убедила себя в необходимости скрыть от начальства все следы своих встреч с Манон, а главное, не рассказывать о ее очередном исчезновении. Она сорвала со стен каждой комнаты все бумажки и кнопки, старательно сложила одежду Манон и убрала все в багажник своего «форда». А ключ от входной двери просто положила на прежнее место, под гранитный вазон.
Никто в тот вечер не приходил в этот бретонский дом. Ни она, ни Манон.
Люси не хотела потерять свою работу. Просто не могла – вопрос жизни и смерти. Работу, которую она любила больше всего на свете. Работу, которую ненавидела.
Кто похитил Манон? Профессор? Человек в сапогах с подковками? Защитник? Где ее удерживают? Где обнаружат ее труп?
Лейтенант полиции провела дрожащими пальцами по разбитому экрану органайзера, снова попыталась включить его. Безуспешно.
– Берегись! – крикнул Эрван.
В оглушающем грохоте Люси швырнуло на пол. Она ухватилась за какой-то шаткий поручень. Эрван, крепко сжав обеими руками штурвал, пытался выровнять лодку. Волны разбивались о нос судна, их смертоносные тиски смыкались на форштевне.
– Мы попали в отбойную волну! – выкрикнул рыбак. – Я предупреждал, что будет качать! Все в порядке?
– Как сказать… – ответила Люси, подбирая расколовшийся надвое органайзер.
– Подходим! – объявил Эрван.
На зеленой поверхности экрана радара вырисовывались семь неподвижных громад, которые вскоре материализовались перед ними, появившись и тут же исчезнув за толщей воды. Рыбачья лодка ушла к западу, на подходе к первым скалам двигатель изменил режим. Эрван действовал точно, не отрывая взгляда от экрана, а луч мощного прожектора прорезал в темноте крошечный конус.
– Сейчас я максимально близко подойду к галечному пляжу, там меньше всего штормит! Придется спустить на воду надувную лодку и грести! Справитесь?
– Справлюсь!
Он удрученно посмотрел на Люси:
– Повторяю еще раз, я считаю, что это самоубийство! Если это плохо кончится, я…
– Знаю, вы меня никогда не видели!
Эрван повернул штурвал, судно опасно покачнулось и приблизилось к берегу.
– Я не могу остаться, – напомнил моряк. – Встречаемся на этом же пляже через три часа. Я приду за вами. Будьте на месте, ждать я не стану.
Эрван выключил двигатели и поспешил из рубки, чтобы отцепить якорь. Люси, спотыкаясь, пошла следом.
– Садитесь в лодку! – приказал он, сунув ей в руки весло. – Сейчас я ее спущу! Быстро! Волны вынесут вас на сушу, но гребите не переставая! Иначе они раздавят вас, как букашку!
Люси бросила испуганный взгляд на берег и прижала весло к груди. Пляж поджидал ее в пятидесяти метрах. Пятьдесят метров… В конце концов она села в лодку.
«Куда ты тянешь меня, Манон? В какую преисподнюю?» – думала она, слушая шлепки надувной лодки о поверхность воды.
– Скажите! – крикнула она вдруг. – Манон уже приезжала повидаться с вами? В последние месяцы?
– Что? – прокричал Эрван, орудуя рукояткой ворота, чтобы поднять цепи.
– …нон… жала… цы…
– Ничего не понимаю! Гребите! Гребите, не останавливаясь, до самого берега!
И утлое суденышко отдалось на волю волн.
Люси изнемогала в борьбе со стихией. Ледяные брызги хлестали по лицу. Повсюду вокруг нее сталкивались, разбивались и разлетались чудовищными снопами водяные валы. Она уже готова была сдаться, когда последняя волна выбросила ее на гальку. Оглушенная Люси поднялась, отчаянным усилием вытащила надувную лодку из воды и без сил рухнула на землю, раскинув руки. Прожектор моторки постепенно исчез вдали.
Одна, в сердце преисподней.
Так, не шевелясь, она пролежала несколько долгих минут, а потом снова открыла глаза.
И тогда они появились, усевшиеся на скалах, похожие на неправдоподобные хлопья.
Тысячи птиц. Мерзкая мозаика уставившихся на нее глаз. От них у Люси в жилах стыла кровь.
И что теперь? Что делать? Где искать? А главное, что искать? Какой-то крест на какой-то спирали?
Лицом к лицу с этой враждебной природой, с этой разбушевавшейся стихией, с этими изрезанными утесами она осознала всю глупость своей рискованной вылазки.
«С днем рождения, Люси», – сказала она себе, поднимаясь на ноги.
Засунув окоченевшие пальцы в карманы, она нащупала там обломки органайзера, пропитанные водой, морской солью и песком. С яростным воплем она размахнулась и бросила его так далеко, как могла.
Никто никогда не узнает, что она, Люси Энебель, приезжала в Бретань. Даже бедная, потерявшая память девушка, если ее, конечно, найдут живой.
Сохранить свою работу. Ради дочек. Люси страшно сердилась на себя.
Три часа… Надо прожить три часа, прежде чем отправиться в обратный путь, в Дюнкерк, забрать дочек и продолжать притворяться.
Она никогда не сможет. Во что она превратилась? В какое чудовище?
По возвращении домой все сжечь. Химера. Она непременно должна это сделать.
Совершенно окоченев в своем оранжевом спасательном жилете, Люси решила двигаться. Следовало обойти остров, поискать в ожидании возвращения Эрвана. Три часа…
Она шла, лезла по скалам, миновала галечные бухты, ежеминутно опасаясь нападения олуш… Но груды перьев оставались неподвижными, безучастными. Почему эти птицы пересекают границы, чтобы прилететь именно сюда? Какая таинственная сила движет ими?
Несмотря на скользкие камни и многочисленные препятствия, Люси все-таки продвигалась вперед. С трудом, но продвигалась. Внезапно она остановилась. Прямо перед ней, в углублении скалы, как будто виднелись какие-то надписи. Она осторожно приблизилась.
Ей не приснилось. Там, на камнях, действительно были зарубки.
Цифры, буквы.
Она прочла, и ее как током ударило. Не в силах устоять на ногах, Люси рухнула на колени.
Она только что все поняла.
Это приключение было всего лишь гигантской каруселью. Могила Бернулли, спирали, седьмой крест…
Оглушенная, она прочла еще раз. Первое послание гласило: «04.06.2006. Бродила часами. Ничего. Абсолютно ничего. ММ».
И второе: «8/10/2006. Еще здесь. Отчаяние. Все без толку. ММ».
Манон Муане, «ММ», уже дважды была на острове, с интервалом в четыре месяца, и собиралась добираться сюда в третий раз.
Она ходила по кругу.
Бедняжка, потерявшая память, думала, что продвигается в своем расследовании, приближается к Профессору. Но на самом деле воспроизводила один и тот же сценарий: удушье, которое пробуждало память тела и проясняло смысл шрама, поездка в Базель к могиле Бернулли, спираль с крестами на карте Франции и, наконец, Рузик, точка падения в небытие.
Но почему же Манон не отметила свои достижения и промахи ни в органайзере, ни как-то иначе? Почему она не помнила ни про Бернулли, ни про Рузик? Почему каждый раз начинала с нуля?
Она непременно должна была делать записи. Но ее «защитник» стирал информацию до того, как она ее фиксировала. Несомненно, он не мог помешать ей приехать сюда, значит он каждый раз уничтожал ее память. Что может быть проще?
И опять все тот же вопрос: брат?
Люси встала, подняла ракушку и швырнула ее в стену. Опять подлая спираль. Спирали, спирали, в небе, на земле. Повсюду, как проклятие.
Вне себя, она снова двинулась в путь. Манон могла без конца ходить по кругу. Но если ее брат или таинственный незнакомец действовали подобным образом, значит от нее хотели что-то скрыть. Этот остров наверняка таит какой-то секрет.
Люси повезет там, где не удалось Манон. Идти до конца. Сдержать свое обещание.
Но еще час поисков – и Люси почувствовала, как мужество покидает ее. Ничего, абсолютно ничего! Только ледяные брызги, скалы, волны! Она тоже напрасно тратит силы. Люси уже собиралась повернуть назад, когда на краю галечного пляжа увидела странный феномен.
Птицы.
Они сотнями кидались к подножию утеса, летали во все стороны, испуская невыносимо резкие крики.
Что-то привлекало их.
Чтобы понять, что именно, Люси подошла поближе. Олуши исчезали в пещере, на три четверти находящейся под водой. В углублении, которое, похоже, уходило далеко под скалу. Туда вполне можно было попасть на небольшой лодке, например на надувной. Но наверняка в прилив туда было не добраться.
«Может, косяк рыбы, – подумала Люси. – Ну да, всего лишь рыбы».
Внезапно она замерла.
Одна олуша пролетела прямо у нее перед носом.
С глазом в клюве.
С человеческим глазом, висящим на зрительном нерве.
Манон.
Люси прижалась к скале и закричала. Это был крик, полный отчаяния. Она одна, совершенно одна в хаосе этих бескрайних просторов.
Этого не может быть. Страшный сон. Просто страшный сон.
Она подошла к краю пещеры и наклонилась. Мрачные темно-синие глубокие воды. Волны бились вдали, оставив в покое бухту.
Не было времени идти за лодкой. Требуется чуточку безумия, чтобы сделать то, что она собиралась. Ребяческая глупость, полицейская глупость, безбашенная глупость. Люси сделала к пропасти шаг-другой. Медленно закрыла глаза. Мысленно она изо всех сил обняла дочурок и прыгнула солдатиком, вытянув руки вдоль туловища.
Удар. Холод. Мертвый вес собственного тела, тянущий ее в морскую бездну.
Спасательный жилет выбросил ее на поверхность. Она задышала, едва переводя дух, сплевывая соленую воду, поняла, что жива, и отдалась течению, которое понесло ее в пещеру.
Вдруг ее пронзила страшная мысль: а что, если скоро прилив? Как она тогда выберется из этой крысиной норы?
И тут она поддалась панике. Она была, кстати, хорошим пловцом и попыталась бороться с естественным течением воды, размахивая руками во все стороны. Слишком поздно. Ее уже вносило в широкую темную пасть.
Вокруг нее летали олуши – мерзкий эскорт в безвозвратном маршруте.
Люси вытащила из кармана водонепроницаемый фонарик и в его луче увидела, что узкий проход разветвляется на три мрачные галереи. Она последовала за птицами, которые исчезали в левом рукаве. Дальше он снова разделялся на другие тоннели. Настоящий лабиринт. Вода была холодная, но терпимая. И все же Люси чувствовала, как одна за другой деревенеют ее мышцы. Скоро она не выдержит. Новые ответвления. Похоже, она навсегда станет узницей этого лабиринта.
Ухватившись за выступ скалы, она посмотрела назад. Надо возвращаться. Камень был гладкий – вернуться, цепляясь за скалу, не представлялось возможным. И даже если ей удастся добраться до выхода, туда, куда устремлялось море, прибой разобьет ее тело об утесы.
Люси, захлебываясь в рыданиях, отчаянно принялась плыть против течения. Только не умереть. Ее дочери…
Но очень скоро она стала слабеть, перед глазами запорхали воображаемые бабочки – первые симптомы переохлаждения. Скоро последует частичная потеря сознания. А затем полная отключка. Люси замолотила руками, ногти скользили по скале, не находя ни малейшей неровности, чтобы зацепиться. Ее охватил ужас. Она без конца глотала соленую воду.
И вдруг ей показалось, что сквозь мутную толщу воды она видит мерцание света. Это не галлюцинация, Люси была уверена. Там, в самом сердце тьмы, точно был свет.
Тогда она заметила птицу, которая летела в противоположном направлении, к выходу, с кальмаром в окровавленном клюве.
Наконец течение выбросило ее к широкому и плоскому карнизу, куда она с трудом взобралась, скользя и нахлебавшись воды. Она выпрямилась. Губы посинели, с нее потоками лилась вода, она чувствовала себя совершенно раздавленной. Идти, надо непременно идти, чтобы не замерзнуть на месте. Она двинулась туда, где собрались олуши.
Подойдя, она в ужасе поднесла руку ко рту, словно пытаясь сдержать крик.
Перед ней было тело.
Тело, окруженное догорающими свечами. Тело, которое она с трудом узнала.
Люси сделала еще несколько шагов. Желудок свела судорога. Это действительно был он. Фредерик Муане.
Он висел на веревке, со связанными за спиной запястьями.
Грудная клетка была вскрыта и набита кальмарами.
Люси вдруг засомневалась. Загар Муане полностью исчез. Даже труп не мог быть таким бледным.
Он был в буквальном смысле… лишен пигмента…
Птицы неутомимо бросались на него и острыми клювами вырывали кусочки мяса.
Они разделывали его по косточкам.
Люси отвернулась. Ей понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя.
Прихрамывая, совершенно ошарашенная, она сделала несколько шагов. Окружавшие ее стены были испещрены математическими формулами, уравнениями, написанными красной краской; цифры частично обгорели. Сотни и сотни непостижимых доказательств. Хуже, гораздо хуже, чем в доме с привидениями в Эме. Игровая зона проклятого безумца.
В углу Люси заметила горку кальмаров. Над ней, чуть выше, птицы одна за другой будто вылетали прямо из скалы. Она с опаской подошла и задрала голову. Бледный луч, очень далекий, очень слабый, буравил стену: пробивается дневной свет. Длинная узкая расщелина метров двадцать-тридцать в длину и несколько сантиметров в ширину соединяла эту пещеру с внешним миром. И валявшиеся у ног кальмары, казалось, явились прямо оттуда.
Тогда Люси поняла, что можно добраться до сердца лабиринта при помощи кальмаров и олуш. Действительно, олуши, привлеченные сильным запахом, могли протиснуться в узкую горловину, но не могли выбраться обратно. Значит, чтобы вернуться назад, они обязательно должны были найти себе путь в лабиринте, тревожа других птиц, залетавших со стороны берега и двигавшихся в противоположном направлении. Нечто вроде ведущей к пище нити Ариадны, которой теперь оставалось следовать.
Кто мог придумать настолько сложную, запутанную систему?
Лейтенант полиции снова посмотрела в сторону трупа Фредерика и рискнула взглянуть на его безжизненное лицо. Уцелевший глаз совершенно побелел, радужка стала прозрачной, как у альбиноса. Депигментация, и здесь тоже.
Люси рухнула на землю, ноги не держали ее. Должно быть, вот уже шесть лет, как Зло зарождалось здесь, в этом мраке. А потом торжествовало, поглощая несчастные невинные жизни. Почему, почему, почему?
Она выхватила «зиг-зауэр» и несколько раз выстрелила в воздух, взметнулось облако перьев.
– Оставьте его в покое, мерзкие твари! Оставьте его в покое! Прошу…
Люси заткнула уши и снова закричала так, что ее чуть не вывернуло наизнанку.
Кошмар еще не закончился.
Позади Фредерика. На абсолютно плоском камне…
Скальпы. Шесть обугленных скальпов, натянутые на скукожившиеся от огня головы пластмассовых манекенов.
Профессор явился, чтобы уничтожить улики. Избавиться от своих трофеев. Теперь стало понятно, почему уравнения на стенах частично обгорели.
Люси простояла так несколько минут, окаменев от ужаса. Птицы вокруг нее продолжали атаковать останки, которые она уже была не в состоянии защитить. Скоро кальмаров не останется, и олуши исчезнут. И тогда будет по-настоящему сложно выбраться наружу. Люси, покачиваясь, поднялась и направилась к воде, которая теперь казалась еще более холодной. Никогда… Никогда она отсюда не выберется… Это конец. И все же стоило попытаться, еще побороться, бросить вызов противнику, как она всегда делала. Не может же она сдохнуть здесь, в этом подземелье.
Люси скользнула в ледяную воду и поплыла вслед за тучей птиц. Но очень скоро она почувствовала, что слабеет. Только злость давала ей силы продолжать. Стоило ей продвинуться на метр, как ее относило назад на два. Без жилета, единственного спасательного круга, связывающего ее с миром живых, она бы уже утонула.
Теперь счет шел на секунды. Она погрузится в сон, без страданий… Но с ужасными сожалениями.
Люси боролась с течением, потом отдавалась на его волю, безуспешно пыталась восстановить дыхание, снова боролась… Она уже почти добралась до более широкого рукава, но в этот момент перед ней возникла черная масса.
Прямо ей навстречу неслась лодка. Сейчас она со всего размаха врежется в нее.
Он возвращался…