физической красоты считалась в женщине интересная бледность лица и
непостижимая тонкость талии; барышни пили уксус и перетягивались так, что у
них трещали ребра и спиралось дыхание; много здоровья было уничтожено по
милости этой эстетики, и, по всей вероятности, эти своеобразные понятия о
красоте еще не вполне уничтожились и теперь, потому что Льюис восстает
против корсетов в своей физиологии {11}, а Чернышевский заставляет Веру
Павловну упомянуть о том, что она, сделавшись умною женщиною, перестала
шнуроваться {12}. Таким образом, физическая эстетика очень часто идет
вразрез с требованиями здравого смысла, с предписаниями элементарной гигиены
и даже с инстинктивным стремлением человека к удобству и комфорту. "Il faut souffrir pour etre belle" {Чтоб быть красивой, нужно страдать (фр.). -
Ред.}, говорила в былое время молодая девушка, и все находили, что она
говорит святую истину, потому что красота должна существовать сама по себе, ради красоты, совершенно независимо от условий, необходимых для здоровья, для удобства и для наслаждения жизнью. Критики, не освободившиеся от влияния
эстетики, сходятся с обожателями интересной бледности и тонких талий, вместо
того чтобы сходиться с естествоиспытателями и мыслящими историками. Надо
сознаться, что даже лучшие из наших критиков, Белинский и Добролюбов, не
могли оторваться окончательно от эстетических традиций. Осуждать их за это
было бы нелепо, потому что надо же помнить, как много они сделали для
уяснения всех наших понятий, и надо же понимать, что не могут два человека
отработать за нас всю нашу работу мысли. Но, не осуждая их, надо видеть их
ошибки и прокладывать новые пути в тех местах, где старые тропинки
уклоняются в глушь и в болото.
Относительно анализа "светлых явлений" нас не удовлетворяет эстетика ни
своим красивым негодованием, ни своим искусственно подогретым восторгом. Ее
белила и румяна тут остаются ни при чем. - Натуралист, говоря о человеке, назовет светлым явлением нормально развитой организм; историк даст это
название умной личности, понимающей свои выгоды, знающей требования своего
времени и вследствие этого работающей всеми силами для развития общего
благосостояния; критик имеет право видеть светлое явление только в том
человеке, который умеет быть счастливым, то есть приносить пользу себе и
другим, и, умея жить и действовать при неблагоприятных условиях, понимает в
то же время их неблагоприятность и, по мере сил своих, старается
переработать эти условия к лучшему. И натуралист, и историк, и критик
согласятся между собою в том пункте, что необходимым свойством такого
светлого явления должен быть сильный и развитой ум; там, где нет этого
свойства, там не может быть и светлых явлений. Натуралист скажет вам, что
нормально развитый человеческий организм необходимо должен быть одарен
здоровым мозгом, а здоровый мозг так же неизбежно должен мыслить правильно, как здоровый желудок должен переваривать пищу; если же этот мозг расслаблен
отсутствием упражнения и если, таким образом, человек, умный от природы, притуплён обстоятельствами жизни, то весь рассматриваемый субъект уже не
может считаться нормально развитым организмом, точно так же как не может им
считаться человек, ослабивший свой слух или свое зрение. Такого человека и
натуралист не назовет светлым явлением, хотя бы этот человек пользовался
железным здоровьем и лошадиного силою. Историк скажет вам... но вы и сами
знаете, что он вам скажет; ясное дело, что ум для исторической личности так
же необходим, как жабры и плавательные перья для рыбы; ума тут не заменить
никакими эстетическими ингредиентами; это, может быть, единственная истина, неопровержимо доказанная всем историческим опытом нашей породы. Критик
докажет вам, что только умный и развитой человек может оберегать себя и
других от страданий при тех неблагоприятных условиях жизни, при которых
существует огромное большинство людей на земном шаре; кто не умеет сделать
ничего для облегчения своих и чужих страданий, тот ни в каком случае не
может быть назван светлым явлением; тот - трутень, может быть очень милый, очень грациозный, симпатичный, но все это такие неосязаемые и невесомые