Следующей ночью в воздух поднялись четыре торпедоносца. Лейтенант Е. П. Захаров обнаружил и атаковал транспорт, но цель не поразил. Капитан П. Н. Михайлов сбросил бомбы в танкер и тоже безуспешно. Не дали результата также полеты над морем капитана Тихомирова и лейтенанта Сквирского.
Тихомирову нельзя было возвращаться на аэродром с бомбами. Он быстро нашел выход и нанес удар по вражескому железнодорожному эшелону, разбив двумя бомбами четыре и повредив шесть вагонов, паровоз, здание станции.
Как ни горько в этом признаться, но свободный ночной поиск оставался в полку слабым местом до конца войны. Редко удавалось визуально, без радиолокационного обеспечения обнаружить и атаковать боевые корабли и транспорты врага.
Результативнее оказались групповые ночные вылеты к базам фашистов. Ярким примером тому может служить весьма успешный удар, нанесенный в ночь на 1 июля по базе вражеских торпедных катеров в Таллинском порту. В нем участвовали экипажи старшего лейтенанта Филимонова и лейтенантов Шилкина и Сачко.
Успешно заканчивались групповые налеты на заранее разведанные цели в дневное время. В них участвовали как торпедоносцы, так и топмачтовики. Один из таких групповых налетов состоялся 5 июля: на рейде в районе Азери торпедно-бомбовыми ударами удалось потопить три вражеских сторожевых корабля и повредить один транспорт.
В группу входили звенья майора Пономаренко, капитана Михайлова и лейтенанта А. М. Гагиева. Они должны были действовать как топмачтовики. С торпедами вылетало звено лейтенанта Карабасова.
Все самолеты вернулись на аэродром целыми. Потеряли мы одного стрелка-радиста сержанта А. П. Дзюбенко - он скончался от тяжелого ранения.
Из приведенных примеров боевых действий в полку сделали некоторые выводы.
Первые полеты были удачными и неудачными. Но каждый из них обогащал нас опытом, давал возможность переходить от менее сложных боевых задач к более сложным, от одиночных крейсерских полетов к групповым комбинированным атакам по заранее разведанным целям. Естественно, что в условиях, когда обстановка на море резко менялась и вражеские транспорты охранялись большим количеством боевых кораблей, групповые удары давали значительно больший эффект, нежели одиночные крейсерские полеты или так называемая "свободная охота".
* * *
В один из июльских дней 1944 года у командира полка собрались все его заместители, начальник штаба Иванов, штурман Заварин, начальник связи Черкашин, командиры эскадрилий. Подводились итоги первых недель боевой деятельности. Говорили и о допущенных ошибках, и о том, что принесло значительные результаты.
- Наши люди, - говорил замполит Добрицкий, - накопили определенный опыт. Этот опыт следует обобщить, изучить, множить.
Разговор прервал телефонный звонок. Трубку взял командир полка:
- Майор Кузнецов слушает...
Мы притихли, внимательно следя за его лицом. Сосредоточенное вначале, оно потом засияло в улыбке.
- Да, да, товарищ полковник. Обязательно передам, сегодня же... Обрадую ребят.
Кузнецов положил трубку, какое-то время помолчал, а потом сказал:
- Звонил командир 8-й минно-торпедной авиадивизии полковник Александр Николаевич Суханов. Разведчики сообщили, что на фарватере Таллина сегодня взорвался крупный транспорт врага - сработала одна из поставленных нами магнитных мин. Командование объявило благодарность экипажам, вылетавшим на задание...
Все обрадовались. И не без основания. Благодарность старшего начальника являлась своего рода оценкой нашей работы по минным постановкам на фарватерах, на рейдах, в портах и базах врага, через которые он подбрасывал боевую технику и подкрепления своим оборонявшимся войскам, вывозил в Германию награбленное в советской стране добро.
Минные постановки выполнялись нами до конца воины. Они входили в число основных задач, решаемых полком на всем протяжении боевой деятельности.
Это было эффективное средство борьбы с вражескими морскими перевозками. На наших минных заграждениях на Балтике фашисты понесли значительные потери, в два с лишним раза превысившие аналогичные потери на других морских театрах. Из шести уничтоженных кораблей и транспортов врага, один погибал на минах.
Во второй половине июля мы вели наиболее интенсивные минные постановки. Почти каждую ночь группы "ночников" вылетали по 2 - 3 раза. Напряженная боевая работа начиналась с наступлением сумерек.
Вылеты производились с таким расчетом, чтобы быть над целью в наиболее темное время суток. Мины ставились одиночными самолетами, парами и звеньями. Все зависело от условий на маршруте и, главным образом, в районе цели. Для отвлечения на себя вражеской противовоздушной обороны проводились демонстрационные бомбоудары по объектам в непосредственной близости от мест, где ставились мины, и это давало положительный результат. Хочется отметить, что задача для бомбардировщика в этом случае была не легче, чем у миноносцев. Он должен был привлечь огонь вражеской зенитной артиллерии и лучи прожектора на себя, находиться вблизи района постановки мин до тех пор, пока все миноносцы не уйдут от цели.
В период белых ночей на минные постановки привлекались и молодые экипажи без специальной тренировки в ночных условиях. Потом наиболее способные из них постепенно втягивались в ночные полеты и полеты в сложных условиях в течение суток. Это был большой риск, но риск вполне оправданный.
Интенсивные минные постановки велись каждую ночь. Основными объектами являлись Таллинский залив и устье реки Западная Двина (Даугава). В вахтенном журнале полка в те дни можно было прочесть такие записи:
"В ночь на 16 июля постановку мин в устье реки Западная Двина производили экипажи майора В. М. Кузнецова, майора И. Н. Пономаренко, капитанов В. А. Меркулова и И. В. Тихомирова, старшего лейтенанта И. К. Сачко... всего 15 экипажей. Выставлены 24 магнитные донные мины весом по 500 килограммов каждая. В районе цели противник оказал сильное противодействие. Полк понес потери: самолет младшего лейтенанта Б. И. Семенова подбит зенитной артиллерией и горящий упал в воду".
В ночь на 17 июля 12 экипажей вновь ставили мины в районе порта Таллин и в устье Западной Двины. И на этот раз не обошлось без потерь.
Минные постановки парами самолетов производились в районе Таллинского порта и в ночь на 18 июля. В качестве обеспечивающей силы был выделен бомбардировщик (летчик Сквирский). Одновременно с миноносцами, ставившими мины, он бомбил железнодорожную станцию и тем самым отвлекал внимание врага.
Все задачи, поставленные полку, были выполнены. За период июль начало августа миноносцы произвели 81 самолето-вылет, из них 70 успешно. В разных квадратах Таллинского залива и в районе Риги они поставили 135 мин, в основном магнитных.
Анализируя операции на постановку мин, приходишь к выводу, что зачастую у нас, командиров, при принятии решения не всегда присутствовала здоровая творческая мысль. Ведь каждый бой - это прежде всего творчество. Практика войны подсказывала: нельзя повторять несколько раз один и тот же прием. В каждом бою должно быть что-то новое, не похожее на предыдущее. Даже самая мудрая тактика, но уже не раз примененная, становится шаблоном.
Наибольшего боевого успеха добивались опытные кадры летного состава, мастера ночных полетов, прославившие себя в боях. Они были гордостью полка.
Каждый имел на своем "лицевом счету" не один потопленный вражеский корабль, большой стаж летной работы. Тогда официального определения и присвоения летному составу соответствующей классности, как это делается теперь, еще не существовало. Такие экипажи допускались к полетам днем и ночью без ограничений. Хочу рассказать об одном из них.
Капитан В. А. Меркулов и его штурман А. И. Рензаев всегда служили образцом выполнения воинского долга, смелости и находчивости в бою. Эти качества они выработали в себе в первые же дни боевой деятельности полка. Особенно запомнился один из вылетов экипажа Меркулова на минные постановки на входных фарватерах Таллинского порта. Над районом постановки самолет попал под сильный зенитный огонь. Снаряд пронзил центроплан, повредил бензобак, маслобак... Внутри самолета все заволокло парами бензина. Машина стала плохо слушаться рулей и начала терять высоту. Казалось, гибель неминуема. Но Меркулов почти над самой поверхностью Финского залива выровнял самолет и мастерски посадил его на "пятачке" маленького острова Лавенсари. Машина остановилась в 3 - 4 метрах от края обрыва. Благополучный исход полета мог быть только у таких сильных духом людей, как капитан Меркулов.
Много хороших дел числилось у прославленного экипажа Меркулова. А в начале марта 1945 года при атаке вражеского конвоя в Данцигской бухте их жизнь оборвалась и Балтийское море навсегда похоронило их в своей пучине. Они погибли как герои.
Героя Советского Союза А. И. Рензаева (этого высокого звания он был удостоен посмертно 6 марта 1945 года) вечно будут помнить жители Калининграда, где одна из улиц носит имя прославленного балтийца. Есть и рефрижератор "Алексей Рензаев". Он гордо несет по морям и океанам флаг Страны Советов.
* * *
Заметной удачей нашего полка в начале его боевой деятельности в Финском заливе является участие в потоплении фашистского крейсера ПВО "Ниобе" 16 июля 1944 года. Это был один из крупных вражеских кораблей, уничтоженных на Балтике в годы Великой Отечественной войны.
Как все произошло? Для сохранения основных плацдармов фашисты укрепляли свои позиции на островах и северном побережье Выборгского залива. На небольшом участке гитлеровцы сосредоточили около 60 артиллерийских батарей. В шхерах находилось более 30 вражеских боевых кораблей, а на прилегающих к городу Котка аэродромах базировалась авиационная группа, главным образом истребителей. Наиболее важным среди других считался порт Котка. Сюда стягивались также корабли и суда, поврежденные нашей авиацией. Вполне естественно, что гитлеровское командование стало лихорадочно усиливать противовоздушную оборону района. С этой целью в Котка и прибыл крейсер ПВО "Ниобе".
Воздушная разведка КБФ немедленно доложила о прибытии такого важного "гостя". Командование приняло решение: уничтожить крейсер.
Первый удар, нанесенный 12-м бомбардировочным полком КБФ, оказался неудачным. Самолеты сбросили 70 бомб. В порту возникло много пожаров, но крейсер остался невредимым. Повторить удар сразу не удалось: несколько дней стояла нелетная погода.
Штаб ВВС флота, возглавляемый генералом А. М. Шугининым, разработал план повторной операции. Учли все ошибки первого налета, обсудили различные мнения об использовании сил и средств флотской авиации. Высказывалось, например, такое мнение: поскольку район порта в Котка до предела насыщен зенитной артиллерией и топмачтовикам трудно подобраться к крейсеру, то следует применить торпеды. Предложение заманчивое, но невыполнимое. Почему? Глубина, где стоял корабль, была в пределах 10 метров, а торпеда, при сбрасывании ее с самолета, ныряла на глубину до 20 метров. Следовательно вероятность попадания в цель сводилась к нулю.
Предпочтение отдали топмачтовикам. Если бомба и не попадет в борт корабля, а взорвется на дне, то и тогда крейсер может получить смертельную дозу металла, тем более, что у "Ниобе" в подводной части брони нет. Решили использовать 1000-килограммовые фугаски. Более крупных бомб не имелось.
Для выполнения поставленной задачи в качестве главной ударной силы привлекались самолеты нашего 51-го минно-торпедного полка. На борту каждой машины - по две тысячекилограммовых бомбы. Ведущий - подполковник И. Н. Пономаренко.
К операции привлекались также 33 бомбардировщика ПЕ-2 из 12-го полка. Шесть из них должны были вылететь без бомб. Их цель - имитировать удар и тем самым отвлекать на себя зенитный огонь во время атаки топмачтовиков. Остальные "петляковы" имели на борту фугасные бомбы весом в 100 и 250 килограммов. Ведущий - командир полка Герой Советского Союза В. И. Раков.
27 самолетов ИЛ-2 должны были подавить огонь зенитной артиллерии фашистов и создать условия для выхода в атаку ударных сил. На борту машин находились мелкие бомбы, реактивные снаряды, пушки, пулеметы. В операции участвовали также 48 истребителей - ЯК-9 из 21-го полка под руководством Героя Советского Союза подполковника П. И. Павлова и ЛА-5 из 1-й авиадивизии.
План операции и схему взаимодействия всех частей, принимавших в ней участие, штаб ВВС флота продумал до мелочей.
Решающий удар наносили 16 июля ровно в 17.00. За 10 минут до решающего удара в район Котка вылетают 24 ЛА-5. Их задача - очистить небо от вражеских истребителей.
За пять минут до удара пикировщиков 12-го полка, штурмовики 11-й авиадивизии, под прикрытием истребителей, подавляют огонь зенитной артиллерии в порту Котка, где стоит "Ниобе", и на близлежащих островах.
В 16.50 - 16. 55 в атаку идут пикирующие бомбардировщики. Ровно в 17.00 наносят завершающий удар топмачтовики. Одновременно имитирует удар эскадрилья ПЕ-2 без бомб.