2 августа в Урус-Мартане убит взрывом глава администрации Магомед Шамсуев. В Чечне обезврежено 18 взрывных устройств. Российское военное командование привело данные о том, что с начала контртеррористической операции на Северном Кавказе — со 2 августа 1999 года — федеральные силы уничтожили около 14 тыс. боевиков.
Первый заместитель начальника Генерального штаба ВС РФ генерал-полковник Валерий Манилов заявил, что за время контртеррористической операции на Северном Кавказе потери федеральных сил составили 2585 погибшими и 7505 ранеными. По его словам, потери федеральных сил в ходе первой чеченской кампании в 1994–1996 гг. составили 3826 погибшими и 17 892 ранеными, 1906 военнослужащих пропали без вести.
10 августа Министерство по делам Федерации, национальной и миграционной политики РФ опубликовало сведения о числе беженцев из Чечни: начиная с 1 сентября 1999 года свои жилища вынуждены были покинуть 502 803 человека.
«Вторая чеченская война» дала ясно понять, что Москва готова была использовать всю свою военную мощь, чтобы восстановить федеральный контроль и отразить любые угрозы целостности России.
Каковы же итоги второй чеченской войны?
Несмотря на всю жестокость, с которой велась войсковая операция, большинство россиян поддержало войну по очевидным причинам. Самозванная независимость Чечни превратила непослушную территорию в анклав беззакония, где людей брали в заложники и даже обращали в рабство. Россия должна была ответить на этот дерзкий вызов безопасности своих граждан. Существование мятежной территории в составе России представляло реальную угрозу целостности страны.
Что касается командования вооруженных сил, то оно восприняло войну как возможность реабилитировать себя после поражений в Афганской войне (1979-89) и первой чеченской войне (1994-96). Российские военные также хотели показать как соседям России, так и НАТО, что Россия будет бороться с исламскими мятежниками твердо и безжалостно, не реагируя на критику западных правительств и международных организаций по правам человека.
Наконец, это был сигнал другим национальным республикам и областям Российской Федерации, что сепаратизм будет сокрушен железным кулаком. Таким образом, военный успех в Чечне обещал политические дивиденды по нескольким направлениям одновременно, включая восстановление территориальной целостности, укрепление национального единства, повышение морального духа вооруженных сил и отстаивание авторитета России на международной арене. Сепаратизм может продолжать тлеть в умиротворенной Чечне в течение некоторого времени как политическая тенденция, но он вряд ли возродится как военно-террористическое движение.
Однако цена успеха оказалась слишком высока: тысячи мирных жителей, российских солдат и чеченских боевиков были убиты на войне, тысячи человек стали беженцами. Тем не менее, война оставалась популярной в России. К началу 2001 года российские генералы выполнили боевую задачу, разбив главные формирования мятежников. В конце января контроль над операцией был передан от Министерства обороны к спецслужбам, но при этом подчеркивалось, что военная кампания продолжится. План состоял в том, чтобы уменьшить присутствие федеральных войск в республике с 80 000 человек до постоянного гарнизона приблизительно в 20 000 военных.
Одновременно политическая власть постепенно передавалась назначенным Москвой лидерам администрации Чечни, а функции поддержания порядка в республике постепенно переходили к вооруженной чеченской милиции. Некоторые наблюдатели видят в этой попытке «чеченизации» республики (то есть в назначение чеченцев ответственными за местную администрацию) старую колониальную тактику, заключающуюся в том, чтобы заставить местные власти самим бороться с сепаратизмом в регионе. Но критики Кремля указывают, что ни «вьетнамизация» в войне во Вьетнаме, ни «афганизация» войны Советского Союза в Афганистане не помогли должным образом ни Соединенным Штатам, ни бывшему СССР.
Как бы там ни было, вновь созданные чеченские органы власти стали играть важную роль в нейтрализации нападений не смирившихся с поражением сепаратистов. Новая правительственная структура стала постепенно выстраиваться в республике. В марте 2003 года был проведен референдум по конституции республики. Чеченцы одобрили новую конституцию, которая положила конец сепаратистским стремлениям и твердо провозгласила Чечню неотъемлемой частью Российской Федерации.
Референдум открыл путь выборам президента республики. На выборах в октябре 2003 года Ахмад Кадыров, который являлся фактическим чеченским правителем, назначенным тремя годами ранее Центром, официально стал президентом. Представители республики снова заняли свои места в Государственной Думе и Совете Федерации. Чечня медленно возвращается в политическое и правовое пространство России.
Действительность, однако, состоит в том, что чиновники из этнических чеченцев, которые сотрудничают с федеральными властями, становятся главными мишенями террористов. Хотя сепаратисты были разбиты в военном отношении, а их организованные вооруженные отряды были уничтожены или рассеяны, надежды на полную победу над ними в ближайшем будущем остаются призрачными, и партизанская война в республике, вероятно, будет тянуться в течение долгого времени.
В мае 2004 года президент Кадыров погиб от бомбы террористов. После его гибели его сын, Рамзан, быстро выдвинулся на роль наиболее влиятельной политической фигуры в республике. Более того, высшее руководство России всячески способствовало его возвышению. Рамзан Кадыров был назначен чеченским премьер-министром при новом президенте Чечни Алу Алханове, поддержанным Кремлем. Кадыров быстро стал фактическим верховным правителем республики.
В марте 2007 года Рамзан Кадыров был избран президентом Чечни. Он получил в свои руки фактический контроль над чеченской нефтедобывающей промышленностью и над большими денежными потоками, направляемыми Москвой на восстановление экономики республики. Кремль настаивает, что он принес стабильность и обеспечил стремительное восстановление разоренной войной столицы республики города Грозного.
Правовой процесс восстановления конституционного порядка в республике завершается. Но твердого убеждения в том, что «чеченизация» сможет твердо гарантировать долгосрочную стабильность в республике или что Кремль сделал ставку на правильного местного политика, к сожалению, нет. Кадырова критикуют за молодость и нехватку образования. У многих наблюдателей нет уверенности, что Кадыров, получив неограниченную власть, сумеет избежать искушения большей независимости от Кремля.
Сегодняшняя лояльность Чечни основана не столько на государственной, сколько на личной лояльности (личной унии) местных лидеров и представителей федеральной элиты. При такой политике не происходит реальной интеграции республики в общенациональное пространство (правовое, социокультурное, управленческое). Сама же лояльность оплачивается политическими привилегиями.
Пока еще рано говорить, что Чечня превратилась в оазис мира, процветания и стабильности. Многие положительные изменения носят здесь поверхностный характер, поскольку они нацелены на решение тактических (а нередко и просто сиюминутных) проблем. Многие положительные тенденции куплены неимоверно высокой ценой — ценой формирования фактически самостоятельного квазигосударства.
Напоследок снова обратимся к опыту царской России. И вспомним Ермолова. Он составил план действий исходя из того, что «установить мирные отношения при существующих условиях совершенно невозможно. Надо было заставить горцев уважать русское имя (вы, читатель, представляете эти слова в устах наших высших чиновников?), дать им почувствовать мощь России, заставить себя бояться. А этого можно было добиться лишь силой, ибо горцы привыкли считаться только с силой». И не только горцы, Алексей Петрович! — добавим мы.
Воюя в горах, генерал Ермолов брал на вооружение методы, принятые здесь испокон веку. В частности, взятие аманатов, заложников, которые должны были быть казнены в случае обмана, нарушения или предательства со стороны своих соплеменников. Алексей Петрович считал, что «снисхождение в глазах азиатов — знак слабости, и я прямо из человеколюбия бываю строг неумолимо. Одна казнь сохранит сотни русских от гибели и тысячи мусульман от измены».
Однако не только огнем и мечом проходит генерал Ермолов по землям горцев, но и претворяя в жизнь целую систему мер по благоустройству покоренного края, развитию в нем самоуправления, обеспечению нормальной мирной жизни. Его политика сводилась, в общем-то, ко вполне понятному правилу: будь честен, уважай законную власть — и будешь жить хорошо, потому как великая Россия будет заботиться о тебе.
«Смирись, Кавказ, идет Ермолов!» — писал Пушкин. А когда плененный имам Шамиль — герой уже последующего этапа Кавказской войны — был привезен в Москву и его спросили, что он желает здесь увидеть, он отвечал: «Прежде всего — Ермолова». Они встретились и имели долгую беседу.
«Великодушие, бескорыстная храбрость и правосудие — вот три орудия, которыми можно покорить весь Кавказ, — писал Казем-Бек, мусульманский ученый, — одно без другого не может иметь успеха. Имя Ермолова было страшно и особенно памятно для здешнего края: он был великодушен и строг, иногда до жестокости, но он был правосуден, и меры, принятые им для удержания Кавказа в повиновении, были тогда современны и разумны».
Иной подход пахнет гнилым компромиссом. И не подходит ни России, ни Кавказу как её части.
Читающий да разумеет!..
Когда все русские беженцы из Чечни вернутся на свои временно ставшие «ичкерийскими» земли и будет восстановлен памятник великому русскому генералу, тогда и станет окончательно ясно, что стремление современной Чечни оставаться в составе России — искренне.
Новый мировой беспорядок, который после 11 сентября 2001 года расползается по планете, ломая устоявшиеся международно-правовые стандарты, национальные границы, остатки этических норм во внешней политике, не может быть осмыслен без анализа его теневой, скрытой части. По сути, теневая политика, теневая экономика, теневая война, как никогда в истории, определяют мироустройство и мировое развитие ХХI века.
Мир тени заслонил мир легитимности. Война этих миров уже проиграна миром легитимности. Сами события 11 сентября из легитимного объяснения провалились в мир заговора, который и составляет суть мира тени. И получили емкое народное название: «Самострел в Нью-Йорке». Но речь не о них, а о демонах мировой деструкции, которых взрывы «башен-близнецов» в очередной раз выпустили в мир людей.
Два взаимоисключающих принципа заложены в международном праве: принцип территориальной целостности государств и право наций на самоопределение. Заложены, видимо, неслучайно. Во времена двухполярного мира баланс более-менее соблюдался. Но с уничтожением СССР этот баланс нарушен. И всё решается с позиции силы, в которой РФ в ее нынешнем положении априори отказывают. А ведь если при решении территориальных вопросов опираться хотя бы на Хельсинкский Акт 1975 года, провозгласивший нерушимость послевоенных границ Европы, то сам распад Советского Союза выглядит вопиющим, вселенским беззаконием. А существование постсоветских государств — призрачным, нелегитимным. Точно так же обстоит дело и с объединением двух Германий, и с распадом Югославии, и с делением Чехословакии на Чехию и Словакию…
А кто сказал, что так ставить вопрос можно и должно? И кому? Только тем, кто сильнее? Тогда к чему фиговые листочки, из которых состоит международное право? Банда, именуемая «цивилизованными странами», пропустила мимо ушей ссылку Президента Медведева на Хельсинский акт, когда он обосновывал право на признание независимости Абхазии и Южной Осетии. А могла бы возразить! Но тогда все территориальные изменения в Европе, включая распад СССР, предстанут нелегитимными…
Очевидно, что с 2007 года эпицентром рассмотрения политических событий с позиций теории заговора становится «независимость» Косово, вокруг которой разворачивается сразу несколько теневых глобальных проектов.
Первый проект: исламистский.
Кто первым признал самопровозглашение «независимости» косовскими сепаратистами? Это был оккупированный войсками НАТО Афганистан — член Организации Исламской Конференции (ОИК). Главным «резервом» международного признания «независимости» Косово выступили именно страны-члены ОИК, в которую входят 57 государств. Генеральный секретарь ОИК Экмеледдин Ихсаноглу заявил: «Нет сомнений, что независимость Косово явится ценным вкладом в исламский мир и ещё больше укрепит общемусульманское дело».
Очевидно, что «независимость» Косово подстегнет реанимацию скрытого проекта Всемирного Халифата. При этом в одной связке надо рассматривать деятельность албанских сепаратистов в Косово и руководителей Албании. Известно, что в начале 2008 года представители Албании провели не особо афишировавшиеся переговоры с представителями ведущих стран Персидского залива об укреплении военно-технического сотрудничества. Албанские СМИ, в частности, заявили, что роль первого государства Персидского залива уготована Кувейту. А посетивший с визитом Объединенные Арабские Эмираты министр обороны Албании Фатмир Медиу подписал специальный меморандум о взаимопонимании в области военного сотрудничества между Албанией и ОАЭ. Его партнер, начальник генштаба вооруженных сил ОАЭ Хамад Мохаммед Ар-Румейси, назвал военную область главной сферой развития двусторонних отношений.
Любопытно, что в известном докладе совета разведок США «Проект-2020» создание Всемирного Халифата названо в качестве одной из главных стратегических угроз для США до 2020 года. Но именно США наиболее яростно отстаивают «независимость» Косово, прекрасно понимая, что это только шаг к реализации второго проекта — «Великая Албания», который и должен стать точкой опоры для Всемирного Халифата на Европейском континенте.
Косово, объявившее в одностороннем порядке «независимость» от Сербии, может со временем присоединиться к Алба-нии. Идею «Великой Албании» активно пропагандировали экстремистки настроенные лидеры албанской общины в Косово. По их словам, «Великая Албания» призвана стать мощным мононациональным исламским государственным образованием на юге Европы. В нее должны войти собственно Албания, а также Косово, обширные районы Македонии, южной и юго-восточной Сербии, восточной Черногории и Северной Греции, где в настоящий момент компактно проживает албанское население. Так что потрясения на Балканах только начинаются!
Те российские и зарубежные политики, которые при словосочетании «Великая Албания» глумливо улыбаются и бормочут: «Ну что это за бред?», — видимо, плохо знакомы с историей ХХ века и Второй мировой войны.
Дело в том, что «Великая Албания» в прошлом веке уже была объявлена — в начале Второй мировой войны. После расчленения югославского государства большая часть Косово и Метохии, а также Западной Македонии вошли в созданную фашистской Италией «Великую Албанию». Немецкие и итальянские войска албанцы встречали как освободителей, надеясь с их помощью осуществить мечту о едином независимом албанском государстве. За время войны территорию Косово, по разным данным, покинули от 100 до 200 тысяч сербов и черногорцев, вместо которых пришли около 70–100 тысяч албанцев. Это — результат политики геноцида, который проводили фашистские структуры албанцев.
Уже в 1939 году были сформированы Албанская королевская гвардия, дислоцировавшаяся в Риме, и четыре албанских фашистских милицейских легиона. Эти части общей численностью в 12 тысяч бойцов приняли участие во вторжении в Югославию и Грецию в апреле 1941-го. Помимо этого, были созданы шесть королевских албанских пехотных батальонов, три артиллерийские батареи, две легкие батареи ПВО, а также пять иррегулярных добровольческих батальонов. В 1940–1941 гг. албанцев стали призывать в итальянские ВМС и ВВС, пограничную и таможенную охрану, а также в карабинеры. В самой Албании для поддержания порядка были созданы местные полицейские силы, подчинявшиеся итальянскому фашистскому оккупационному командованию.
Против антифашистских партизан в Косово и Метохии также действовал ряд албанских националистических формирований: четыре стрелковых полка; албанская жандармерия; полк «Реджимент Косова», сформированный в 1943 г. в Косовска-Митровице как оперативная часть; два территориальных полицейских полка, сформированных в январе 1944 г. Один со штабом в Печи, другой — со штабом в Приштине. Общая численность этих войск — около 18 тысяч. Кроме того, гитлеровским властям подчинялась албанская милиция численностью около 5 тысяч в Западной Македонии.
В апреле 1944 года из албанцев была сформирована 21-я горная дивизия войск СС «Скандербег». Почти 11 тысяч солдат были набраны из края Косово, а также из самой Албании. По данным историка Шимона Бримана, первой же акцией дивизии стала депортация 300 евреев Приштины для последующего их уничтожения. Историк Говард Уильямсон отмечает в своей книге «СС — инструмент террора» (1994): «Мусульмане албанской дивизии СС «Скандербег» были заинтересованы лишь в сведении счетов со своими старыми врагами — сербами, результатом чего явились многочисленные зверства». Албанские эсэсовцы вырезали более 40 тысяч православных Косово и Македонии, включая сотни православных священников.
Память о фашистской «Великой Албании» жива в сердцах косовских сепаратистов. Именно поэтому Черный двуглавый орел на красном фоне — эмблема дивизии СС — вновь стал их символом.
Фашистский проект для Косово существует не только в символах. Он продолжает реализовываться и через традиционно мощную немецкую агентуру в среде албанцев. Не секрет, что в разведслужбах и ФРГ, и ГДР трудилось немало представителей разведок фашистской Германии. Традиционные агентурные связи были восстановлены с середины 80-х годов в Албании (после смерти Энвера Ходжи) и с конца 80-х — в начале 90-х годов в Югославии (после начала процесса её развала). Заработала так называемая «спящая агентура» с их многочисленными родственными связями и в Югославии, и в Албании.
В Албании немецкие спецслужбы изначально ставку сделали на Сали Беришу, благодаря чему его партия одержала победу на выборах 1992 года, а сам Бериша возглавил правительство. Из Германии к нему потекли деньги, и начались поставки оружия. Одновременно ФРГ наладила контакты с Армией освобождения Косово (АОК), которая финансировалась и вооружалась Федеральной разведслужбой Германии (BND).
Таким активным участием немецких спецслужб в делах Косово (региона, который США уже объявили зоной своего влияния) явно были недовольны в Вашингтоне. Поэтому в начале 1998 г. в газете «New York Times» появилась статья, в которой содержалось требование, чтобы Германия «прекратила поставки оружия в Албанию, поскольку все оно переходит в руки албанских партизан». Затем о тайных сделках с оружием между германскими и албанскими разведывательными службами с целью вооружения АОК поведало государственное телевидение ФРГ. Независимое расследование этой проблемы провел французский журналист Роже Фалиго. «Имеются серьезные доказательства того, что с момента создания АОК в феврале 1996 года она получает поддержку по линии тайной немецкой дипломатии», — заявил он и… вскоре погиб.
В сентябре 1998 г. о связи BND и косовских албанцев сообщила газета «The European»: «Германские гражданские и военные разведывательные службы продолжали втайне готовить и снабжать оружием мятежников, стремясь укрепить свое влияние на Балканах. Образование АОК совпало с назначением на пост главы BND Ханс-Йорга Хайгера, который привел в боевую готовность региональное бюро организации в столице Албании Тиране. По его заданию агенты BND работали в тесном взаимодействии с албанскими службами, подбирая членов руководства ОАК. Германия поставила в Албанию телефонное оборудование и контрабандно ввезла туда оружие. На севере Албании из состава элитных войск были сформированы отряды коммандос».
«Засветка» немецких спецслужб в Албании и Косово не была случайной. Американцы готовили «в помощь» косовским албанцам и Албании нового эффективного субъекта — «Аль-Каиду».
В итоге американская агентура стала доминировать в Косово. Но немецкие спецслужбы не остались в долгу. Именно по информации BND весь мир во всех подробностях узнал летом 2007 года о том, что ставленник США — спецпредставитель ООН в Косово Ахтисаари (нынешний лауреат Нобелевской премии мира) получил за «правильное решение» проблемы косовской «независимости» 40 млн. евро от мафии косовских албанцев.
Третий параллельный проект для Косово можно смело именовать мафиозным. О мафии косовских албанцев ещё в 1997 году в Интерполе был подготовлен специальный доклад. Уже 10 лет назад было установлено, что албанские преступные структуры контролируют около 70 % рынка героина в Германии и Швейцарии, а британские власти отметили рост объема торговли героином в центральной Европе. Каналы перевозки наркотиков через Балканы соединились с маршрутами, начинающимися в Юго-Восточной Азии. Главный канал транспортировки, известный как Балканский маршрут, пропускает 80 % зелья, предназначенного для продажи в Европе.