Никакого представления не имели японо-маньчжурские солдаты о действительных причинах конфликта на границах Монгольской Народной Республики. От них это скрывали. Все пленные в один голос говорили, что советско-монгольские войска хотели захватить Маньчжурию. Именно так объяснили им события офицеры. Командование лгало солдатам о победах японских войск и умалчивало о поражениях, утаивало правду о том, что творится на их родине.
Пропаганда в японских войсках имела целью добиться их определенного прозрения, подорвать их боеспособность. Наши органы пропаганды разъясняли японским солдатам смысл происходящих событий. Через звуковещательные станции транслировались обращения к ним. Вот одно из них:
Солдаты! Генерал Камацубара и его офицеры ведут вас на явную смерть. В районе Номон-Хана убито до 6000 японских солдат и ранено до 15 000. Вы сами видите, сколько людей осталось в каждой роте. Прибывшее пополнение из охранных отрядов плохо обучено и не хочет воевать. Вы были свидетелями их панического бегства при первой встрече с красноармейцами. Генералы завели вас в тупик, ставят под убийственный огонь советско-монгольской артиллерии и авиации.
Спасайте свою жизнь! Уходите с земли Монгольской Народной Республики! Прекращайте войну.
Группа красноармейцев, друзей японского народа.
Или вот еще:
Японские солдаты!
Почему вы терпите авантюры своих генералов и офицеров? Вас посылают, как пушечное мясо, против могучей техники советско-монгольских войск!
Вы сами чувствуете на себе силу огня многочисленной и меткой артиллерии. На Баин-Цагане ваши собратья уничтожены и буквально раздавлены танковой атакой. Зачем напрасно гибнете? Сдавайтесь в плен, вам будет обеспечена хорошая жизнь{27}.
В дни боев у Халхин-Гола активно работал пропагандистский отряд армейской группы. Забегая вперед, отмечу, что за время с 20 по 30 августа на фронте было передано одиннадцать обращений к японским солдатам, прочитанных на различных участках фронта шестьдесят раз. Некоторые передавались от двух до двадцати раз. Например, когда японские войска были уже окружены, около двадцати раз передавалось следующее обращение:
Японские солдаты!
Вы прекрасно знаете, что находитесь в окружении уже несколько дней. Вы не имеете воды и пищи. У вас израсходованы боеприпасы. Вас оставил генерал Камацубара на верную смерть. Дальнейшее сопротивление бесполезно и немыслимо. Сдавайтесь в плен. Поднимите высоко над окопами белый флаг. По этому сигналу мы прекратим огонь. Выходите из окопов без оружия, с поднятыми вверх руками и с белыми флагами. Переходите к нам. Монголо-советское командование гарантирует вам сохранение жизни.
Командование монголо-советских войск.
Слово большевистской правды западало в души обманутых солдат противника, озаряло их сознание. Идеологическая борьба, которую мы повели против захватчиков, была для японских генералов не менее страшной, чем удары нашей пехоты, танков, авиации.
Наши пропагандисты серьезно подорвали политико-моральное состояние японо-маньчжурских войск, которое поддерживалось обманом, водкой, страхом. Без сомнения, агитационная работа среди войск противника сыграла определенную роль в разгроме японских агрессоров в районе реки Халхин-Гол.
В лозунгах, листовках, а затем и газетах, выпускаемых на японском языке, предназначенных для распространения среди японо-маньчжурских войск, разоблачался империалистический характер войны, затеянной японскими захватчиками против монгольского народа, разъяснялись вражеским солдатам военно-политические вопросы.
Примером может служить следующая листовка:
Японские солдаты!
Что вам дает и даст завоевание новых земель и порабощение чужих народов? Сотни тысяч ваших солдат, дравшихся в Китае, стали калеками. С протянутой рукой, как нищие, ходят они по улицам городов и сел. Они голодают, спят на улицах, мрут как мухи. Они никому не нужны, им никто не помогает. Всех вас ждет такая же участь. Война нужна только генералам и богачам. Они богатеют на этой войне. Солдаты, бросайте оружие, уходите с фронта!
Эта и подобные ей листовки, как потом выяснилось с опроса пленных, заставили кое-кого из них задуматься. Да, чувствовалось, что война в Китае уже начинала тяготить многих японских солдат. Угнетающе действовало на них и то, что японские власти не проявляют никакой заботы об инвалидах войны, по существу выбросив их на улицу.
Огромное влияние на успех пропаганды в войсках противника сыграли три газеты: Голос японского солдата, Китайский народ непобедим и Монгольский арат (для баргутов), которые стали выпускаться со второй половины июля.
На страницах этих газет печаталась международная информация, рассказывалось о положении Японии, Маньчжурии и Внутренней Монголии, о борьбе китайского народа против японских оккупантов, о Советском Союзе и МНР. Помещались в этих газетах письма и портреты военнопленных, зарисовки о их жизни в плену.
Хорошо влияли на врага обзоры военных события на фронте, которые волей-неволей ненавязчиво подводили к мысля о несокрушимой мощи советско-монгольских войск, о неизбежности их победы и о срыве коварных планов японской военщины.
Опыт боев дал богатый материал, характеризующий японскую армию. Суровы были японские законы по отношению к солдатам, которые сдались в плен. Офицеры предупреждали, что семьи сдавшихся в плен будут подвергнуты преследованиям. Но все же пленных становилось все больше. И не только солдат, но и офицеров. В солдатских памятках мы встречали заповеди примерно такого рода: Пока ты жив, ты должен быть потрясен великим императорским милосердием. После смерти ты должен стать ангелом-хранителем японской империи, тогда ты будешь окружен почетом в храме. Но как ни воспитывали, как ни обрабатывали японского солдата, страх перед смертью был выше, чем посулы и заповеди об императорском милосердии.
Один японский солдат, попавший к нам в плен, на вопрос, за что он воевал, ответил:
- Не знаю за что. Мне лишь известно, что был приказ императора; этот приказ каждый солдат должен выполнять беспрекословно...
- Почему же ты не выполнил приказа и бежал с фронта?
- Когда ваши части начали наступать, стало страшно, и я вместе с товарищами бросился удирать{28}.
Однако встречались факты и иного характера. Во время нашего генерального наступления японцы были окружены советско-монгольскими войсками. Дальнейшее сопротивление врага являлось бессмысленным. Это понимали не только мы, но, безусловно, и сами японцы. Сохранить себе жизнь они могли лишь сдачей в плен. Все же многие так не поступили, а дрались до тех пор, пока почти все не были уничтожены.
В приказах и инструкциях японцам предписывалось в безвыходной обстановке обязательно кончать жизнь самоубийством, но ни в коем случае не сдаваться в плен. При этом давали и другой совет: перед тем как уйти в мир иной, оставить кошелек с деньгами, чтобы было на что похоронить.
Наряду с инструкциями, приказами существовало довольно веское средство для воспитания японских солдат - телесные наказания. Правда, есть русская пословица: Слово доходит до души, палка - до кости. Одной лишь палкой цели не достигнешь. Тогда японское командование прибегало к запугиванию. Из уст пленных часто приходилось слышать легенду, которая усердно преподавалась офицерами для солдата на всем протяжении его службы. Согласно этой легенде, если японский солдат сдастся в плен, его в Советском Союзе немедленно расстреляют. И тот верил. Говорили ему и о том, что если он каким-либо чудом вернется на родину из плена, то его ожидает очень тяжелая участь. Вот поэтому многие солдаты упорно сопротивлялись и не сдавались. в плен.
Позже при передаче попавших к нам в плен солдат и офицеров, среди которых были и раненые, мы наблюдали такую картину: японцы грубо стаскивали пленных с машин, надевали им на голову колпаки позора. Но надо сказать, что японское командование, по-видимому, не предполагало, что пленных будет большое количество, и не заготовило нужного числа колпаков. Пришлось заменить их мешками.
Были и другие методы воспитания японского солдата, которые принимали для того, чтобы поднять его патриотизм, мужество и самурайский дух. Когда солдаты уходили в армию, многим из них выдавались талисманы омоморьи. Их хранили на груди под нательной рубашкой. Хотелось бы привести один любопытный рассказ о талисмане пленного солдата. Он говорил, что талисман подарила ему сестра. Талисман должен сохранить ему жизнь на войне, облегчить боль от ран, а кроме того, и сберечь от плена. Но на щеке у солдата еще не зажила рана от пули советского воина, и, кроме того, он попал в плен. Талисман не помог.
Жизнь показала, что солдаты Страны восходящего солнца не могли решить той задачи, которую перед ними ставил японский империализм. Сила советского оружия, высокие моральные, боевые качества советских воинов свели на нет и приказы, и инструкции, и талисманы, которыми снабжались японские императорские войска.
Все то, что японские офицеры годами вдалбливали в голову солдата, развеялось, как пыль песчаных пустынь. Общаясь с японцами, которые попали в плен, мы убедились, что упорство и патриотизм японского солдата недолговечны, хотя его воспитывали многие годы. Как только японский солдат узнавал подлинную большевистскую правду, сразу же терпели крах те идеи, которые столь усердно навязывали ему в армии офицеры и начальники. Впрочем, такова судьба идеологической обработки солдат любой капиталистической армии.
Однако вернемся ко времени начала наступления. Наши войска занимали плацдарм по восточному берегу реки Халхин-Гол в 3 - 5 километрах восточнее реки. К 20 августа 1939 года мы были готовы к нанесению решительного удара по японским захватчикам. Наши войска вышли на исходные позиции и в назначенный час были совершенно готовы к наступлению. При изучении опыта боев на Халхин-Голе передо мною во всей полноте раскрылся план операции, который претворяли в жизнь войска группы, в том числе и наш 24-й мотострелковый полк. Этот план по своему содержанию был прост: сковав противника с фронта, нанести удар сильными группами с обоих флангов, окружить врага в районе между рекой Халхин-Гол и государственной границей и уничтожить. Для этой цели были созданы три группы: Южная, Центральная, Северная, а также резерв.
Главный удар наносился по левому флангу неприятеля, то есть там, где он менее всего ожидал и где оборона его была менее прочной. Кроме того, на южном участке наши войска занимали наиболее выгодное положение. Развернувшись фронтом на север, они имели возможность прямолинейным движением на северо-восток быстро охватить фланг врага и кратчайшим путем выйти ему в тыл. Удар предполагалось нанести по менее стойким частям баргутской конницы и маньчжурам.
Перед нашими войсками были поставлены следующие задачи:
- Южной группе в составе 57-й стрелковой дивизии и 8-й монгольской кавалерийской дивизии, 8-й мотобронебригады. 6-й танковой бригады (без двух батальонов), одного батальона 11-й танковой бригады, 1-го дивизиона 185-го артиллерийского полка, 37-го противотанкового дивизиона и танковой роты Т-130 наступать в направлении Номон-Хан-Бурд-Обо и во взаимодействии с Центральной и Северной группами окружить и полностью уничтожить японскую группировку южнее и севернее реки Хайластын-Гол, не допустив отхода противника на восток. Эта группа наносила главный удар. Правый фланг ее обеспечивала 8-я монгольская кавалерийская дивизия.
- Северной группе в составе 601-го стрелкового полка 82-й стрелковой дивизии, 6-й монгольской кавалерийской дивизии, 7-й мотоброневой бригады, двух танковых батальонов 11-й танковой бригады, батальона 6-й танковой бригады, 82-го гаубичного артиллерийского полка и 87-го противотанкового дивизиона наступать в направлении озер в 6 километрах северо-западнее Номон-Хан-Бурд-Обо и во взаимодействии с Центральной и Южной группами окружить и уничтожить противника севернее реки Хайластын-Гол. 6-б монгольская кавалерийская дивизия обеспечивала левый фланг группы.
- Центральной группе в составе 82-й стрелковой дивизии (без 601-го стрелкового полка), 36-й мотострелковой дивизии и 5-й стрелково-пулеметной бригаде атаковать с фронта, сковать противника огнем на всю глубину и лишить его возможности маневра в направлении флангов. 82-й стрелковой дивизии нанести главный удар своим правым флангом, во взаимодействии с 57-й стрелковой дивизией Южной группы окружить и уничтожить войска противника в районе к югу от реки Хайластын-Гол. 36-й мотострелковой дивизии с 5-й стрелково-пулеметной бригадой нанести удар левым флангом, во взаимодействии с частями Северной группы и 82-й дивизии окружить и уничтожить группировку противника в районе севернее реки Хайластын-Гол.
В резерв выделялись 212-я авиадесантная бригада, 9-я мотоброневая бригада, танковый батальон 6-й танковой бригады. Ему была поставлена задача - к утру 20 августа сосредоточиться в районе в 6 километрах юго-западнее горы Хамар-Даба и быть готовым развить успех Южной или Северной группы войск.
Авиации ставилась задача до начала артподготовки нанести массированный удар по главной полосе обороны противника с целью уничтожения его живой силы и огневых средств. Перед началом атаки пехоты и танков намечалось нанести второй удар по обороне врага. В дальнейшем - действовать по резервам противника, не допуская их подхода к полю боя.
Артиллерийская подготовка планировалась продолжительностью 2 часа 45 минут. Причем последние 15 минут отводились на мощный огневой налет всей артиллерией по переднему краю японской обороны.
Глава шестая.
Час расплаты настал
Занимался рассвет, медленно разгоралось утро 20 августа 1939 года. На склонах гор Хамар-Даба, Баин-Цаган и над рекой Халхин-Гол стлался серой дымкой туман. В такие часы хорошо спится, но в войсках группы уже давно никто не спал, а многие командиры вообще не смыкали глаз. В эту ночь им было не до сна. Шли последние приготовления. Вот стрелки часов приблизились к 5 часам 45 минутам. Вдалеке, в тылу наших позиций, послышался гул. Он ширился, нарастал. Вскоре мы увидели в небе большую группу наших бомбардировщиков. Они шли в строгом боевом порядке в сторону врага.
Вслед за бомбардировщиками пронеслись истребители. Развернувшись над окопами противника, они ударили по японцам, поливая их огнем пулеметов и пушек. А потом началась артиллерийская подготовка. Содрогнулась, застонала земля от разрывов тысяч снарядов. Тонны раскаленного металла врезались в землю, в укрепления врага, уничтожая его живую силу, оружие и технику.
Бомбы и снаряды с необыкновенной точностью ложились в цель, крушили противника на переднем крае, его ближние резервы и артиллерийские позиции. Буквально в первые же минуты огнем артиллерии были подавлены зенитные батареи японцев, что облегчило действия нашей авиации: в это утро зенитчикам врага не удалось подбить ни один наш самолет.