Цена вопроса. Том 2 - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 29

Дзюба

В конце концов Роман понял, что если не встанет из-за компьютера хотя бы на пятнадцать минут, то просто сойдет с ума. Они с Анной рыскали по всему Интернету в поисках упоминаний Надежды, Филиппа или Кирилла Хмаренко. Упоминаний находилась масса, но при ближайшем рассмотрении оказывалось, что люди не те. На одного только Кирилла Хмаренко поисковик выдавал двенадцать миллионов результатов. Легче застрелиться сразу… Начинать следовало, конечно, с личных страничек в соцсетях, чем они с Анной сейчас и занимались. Но Дзюбе нужен был перерыв, иначе он не поручится за свой здравый смысл.

Он встал, прошелся несколько раз по комнате, поотжимался, выполнил упражнения на дыхание. Вроде бы стало полегче. Анна сидела за своим компьютером, не отрываясь, и Роман в который уже раз подивился тому, что девушка, казалось, не нуждалась в перерывах. Как это она так ухитряется? Может, секрет какой знает?

Ему вдруг мучительно захотелось позвонить Дуняше. Или хотя бы написать. «Глупости, — сердито сказал себе Дзюба. — Не нужно. Не трогай ее». Но тоска оказалась сильнее. Он снова сел за компьютер, зашел на свою страничку, где сбоку висел список «друзей», которые в данный момент находились в сети. Рядом с фотографией Дуняши мигала жирная синяя точка: она в сети. Скорее всего, дома, за своим компьютером. Или не дома, но тоже за компьютером, то есть совершенно точно вышла со стационарного устройства, а не с мобильного, иначе значок был бы другим, не точкой, а телефончиком. Не дома… У него?

Ему стало тошно и больно. Отвлекся, называется! Только хуже стало.

— Мышонок, — начал было он.

Что дальше говорить — не знал, просто чувствовал, что нужно что-нибудь сказать, завязать разговор, переключить внимание с мыслей о Дуняше на другой предмет.

— Сейчас, момент, — отозвалась Анна.

И через пару секунд обернулась к нему. Щеки раскраснелись, глаза горят.

— Я его нашла, кажется! Только он тухлый какой-то.

— Кого нашла? Филиппа или Кирилла?

— Кирилла. Указаны город Нанск и год рождения восемьдесят девятый. Вроде он, правильно?

— Похоже, да. А почему тухлый? Что это значит?

— У него есть страничка в «Одноклассниках», но он туда не заходил с двенадцатого года. Я пытаюсь через участников групп выяснить, куда он подевался, почему не выходит. Никто пока не ответил.

— А групп много?

— Больше десятка. И в каждой до фига народу. Но группы какие-то не сильно активные, в них народ почти не общается, только постами делятся. Друзьям его тоже написала, но шансов мало.

— Почему?

— Да у него друзей полторы тысячи с лишком! Это означает, что на самом деле он с ними не общается. Из этой кучи максимум десяток — активные контакты, а остальные просто так, для красивости. Будто сам не знаешь, как это бывает.

— Знаю, — огорченно кивнул Роман.

Он действительно знал: если страница открытая, то сообщения о том, что некто хочет стать вашим другом или «присылает заявку на добавление в друзья», приходят с завидной регулярностью. Причем в «друзья» просятся какие-то совершенно незнакомые люди и бог весть по каким причинам. Если принимать всех, то и полторы тысячи наберешь, и больше. В результате в твоей ленте появляются все новости и посты этого «друга», а личного общения все равно нет, ибо о чем можно разговаривать, то есть переписываться, с человеком, которого в глаза не видел? Но любителей набирать таким вот манером когорту «друзей» очень много, это Дзюба знал совершенно точно.

— Я написала тем друзьям Кирилла, которые сейчас в сети, — продолжала Анна. — Но по закону подлости именно они и окажутся туфтовыми. Штук двадцать сообщений отправила. Подождем, может, кто ответит.

— А в других сетях ничего?

— Я только «Одноклассников» проверила, больше ничего не успела.

— Тогда я попробую в других местах поискать. Везучая ты! Или знаешь секрет, как искать?

— Да никакого секрета, Гудвин. Ты же, наверное, только имя и фамилию вводишь?

— Ну да.

— А ты введи еще год рождения и город. Сразу круг сузится.

Тьфу ты! Роман мысленно выругался. Проще пареной репы. Совсем он заработался, выдохся, элементарных вещей сообразить не может.

Ну, раз так, то подойдем к делу творчески, решил он. Не будем ждать милостей от природы.

Он ввел в поисковик «Филипп Хмаренко Надежда Хмаренко Кирилл Хмаренко». Вот и посмотрим, что получится. Наверняка ничего путного, но хотя бы ради любопытства можно узнать, насколько сузится круг поисков. Если искать по упоминаниям одного человека — выпадает больше десяти миллионов результатов. А если по всем трем сразу?

Выпало 315 000. Тоже немало, но все-таки…

Почему Кирилл Хмаренко не заходил на свою страничку с 2012 года? Обычно такое происходит, когда человек обнаруживает, что в другой соцсети ему удобнее. Может, интерфейс больше нравится или еще какие-то причины. Страничку в покинутой сети не удаляет, просто перестает ею пользоваться, перебирается на виртуальное жительство в другое место. Значит, нужно действительно искать в других сетях.

Какие еще причины могут быть? Болезнь, например, психическое заболевание, когда человек полностью теряет интерес к общению и к контактам с внешним миром. Тогда и других страничек нет. Просто исчез человек из Интернета — и все.

Что еще? Посадили. Мотает Кирюха Хмаренко срок на зоне, никаких тебе Интернетов, никаких соцсетей. Тоже вариант.

Или умер. Но в двадцать два — двадцать три года — скорее погиб.

В любом случае что-то произошло в 2012 году. И искать нужно именно там. Понятно, что методом обычного просмотра до материалов 2012 года они с Аней добрались бы еще очень не скоро, ведь поисковик выдает сначала последнюю по времени информацию либо ту, которую чаще запрашивают.

А если совместить имя Кирилла с названием города и с датой «2012 год»? Спасибо Ане, направила мысль в нужном направлении!

— Гудвин! — окликнула его Анна. — А ты чего хотел сказать-то?

— Когда? — не понял Роман, выныривая из собственных размышлений.

— Ну, перед тем, как я тебе про тухлого Кирилла сказала. Ты что-то начал говорить, а я тебя перебила, стала про страничку в «Одноклассниках» трещать.

— А, это… — он махнул рукой. — Хотел спросить, что там твой Мишка-Мишка пишет, нет ли чего новенького.

— Да ну его, он про себя больше всего на свете любит рассказывать, что ни спрошу — он ответ на себя, любимого, выворачивает. Но если по крупицам из текста выковыривать, то семья Хмаренко жила, прямо скажем, не бедно, денег у них было много, но люди они довольно замкнутые, ни с кем из соседей близкой дружбы не водили. Мишкина семья — единственное исключение, и то только потому, что пацаны в один садик ходили, и мамочки то и дело кооперировались и договаривались, кто детей в сад отведет и кто заберет. Мишка, если я правильно поняла, на пару лет старше Кирилла, то есть он ходил в старшую группу, а сын Хмаренко — в самую малышовую. В тот раз, в девяносто пятом году, именно Надежда была инициатором похода с детьми в пиццерию, Мишка это хорошо помнит, потому что его отец тогда был недоволен и сказал что-то вроде: «Богатенькая соседка решила нас облагодетельствовать», а мама стала Надежду защищать и говорить, что она хороший человек и она не виновата, что муж у нее такая бука нелюдимая. Понятно, что между репликами родителей логическая связка пропущена, но ребенок так запомнил. Ему восемь лет тогда было, помнит-то все, а понимает еще не все. Больше ничего интересного пока нет.

Бука нелюдимая… Ну само собой, станешь тут букой, когда живешь чужой жизнью по чужим документам. А если еще и сама жизнь сложная и опасная, то сам бог велел посторонних близко к себе не подпускать.

Оппа! Это еще что такое? «Трагедия в Нанске».

«6 сентября 2012 года. Вчера в Нанске, на озере Круглом, взорвался катер, принадлежащий жителю нашего города, предпринимателю Филиппу Хмаренко, владельцу галереи „Ренессанс“. Трагедия произошла, когда вся семья Хмаренко — сам Филипп, его жена и сын — выехали на водную прогулку. Надежда Хмаренко и ее 23-летний сын Кирилл погибли, 69-летний Филипп Хмаренко получил тяжкие увечья. Сейчас Ф. Хмаренко находится в реанимации, врачи борются за его жизнь».

Вот и приехали…

— Мышонок, по Кириллу — отбой, — устало проговорил Дзюба. — Он погиб в двенадцатом году. И Надежда тоже. На катере взорвались. Осталось только выяснить, выжил ли Филипп.

— Ох, ни фига ж себе! — ошеломленно выдохнула Анна, обернувшись.

— Иди отдыхай.

— Как — отдыхай? — возмутилась она. — А про Филиппа узнать?

— Я сам справлюсь. Иди, Мышонок. Совсем я тебя заездил, мне аж самому стыдно.

— Ничего не заездил! — заупрямилась Анна. — Ну Гудвинчик, миленький, ну пожалуйста, не прогоняй меня, давай я помогу, а? Я не могу уходить спать, когда работа не до конца сделана, для меня это как незакрытый гештальт, я и заснуть нормально не смогу, промучаюсь до утра.

Спорить с ней было бесполезно, это Роман отчетливо понимал. Да и не хотелось, если честно.

— Ладно, тогда будем делиться: я возьму тот информационный портал, на котором прочитал про взрыв, и буду его шерстить дальше. А ты поищи публикации на других ресурсах в Нанске за период после пятого сентября двенадцатого года. Галерею «Ренессанс» тоже надо не забыть.

Примерно через час картина стала более или менее понятна. На галерею «Ренессанс», вернее, на здание, которое она занимала, давно точили зубы. Владелец «Ренессанса», Филипп Хмаренко, в свое время приобрел это здание при помощи огромного количества нарушений. Был он человеком состоятельным, и какое-то время его финансов хватало на то, чтобы платить властным структурам за «крышу», то есть за то, чтобы «плохим парням» не выдавали нужные бумажки, дающие основания для перехода права собственности на здание. Но финансы постепенно истощились. Тогда галерист прибег к немонетизированному методу обеспечения поддержки. Информационные источники ничего с точностью не утверждали, но довольно прозрачно намекали на то, что господин Хмаренко широко практиковал организацию подделок и продаж живописных полотен, а также осуществлял помощь заинтересованным лицам в контрабанде подлинников произведений живописи из России. Уж за что именно с ним и всей его семьей так жестоко расправились — достоверно не известно, то ли за махинации с полотнами, то ли за упрямство и нежелание отдать здание, но факт остается фактом: взрыв на озере Круглом — результат криминальных разборок. Надежду и Кирилла Хмаренко похоронили там же, в Нанске, Филипп выжил, но остался инвалидом, потеряв обе ноги, да и других травм было предостаточно. Здание галереи у него, естественно, выкупили по мизерной цене, уж по такой мизерной, что честнее было бы сказать: отобрали.

Информация о трагедии появлялась ежедневно в течение первой недели, а через месяц о ней все забыли. Последнее, что удалось найти, — упоминание о том, что, по словам бывшего помощника Хмаренко, некоего господина Савина, Филипп Владимирович вынужден продать и бизнес, и дом, чтобы оплатить дорогостоящее лечение и уход, поскольку отныне он будет постоянно нуждаться в помощи. «У Филиппа еще остается городская квартира в Нанске, и он намерен жить в ней после того, как вернется из Европы, где проходит лечение и реабилитацию», — заявил г-н Савин.

Больше ничего. Для информационного пространства Филипп Владимирович Хмаренко словно умер. И непонятно, жив ли он, а если жив, то где находится, по-прежнему в Нанске или где-то еще.