- Что же вы предлагаете? - спросил Бородюк.
- Написать записку и сбросить ее с вымпелом, - ответил я.
- Дело стоящее, - согласился адъютант.
Так и решили. В тот же вечер впятером засели за текст письма. Вот примерное его содержание:
"Дорогие колхозники!
Враг в зимней кампании потерпел большое поражение, но он еще не разгромлен окончательно, не добит. Успех будущих сражений зависит от нас с вами. Ваш труд воодушевляет воинов на героизм и отвагу. С вашей помощью мы непременно выиграем победу.
Ваш земляк Иван Вишняков".
На следующий день я и Самков чуть свет поднялись в небо для облета заданного района. Вскоре достигли Требунских Выселок, где я родился, ходил в школу и работал до переезда в Москву. Под крылом - деревенские дома, обнесенные палисадниками, сады, школа, колхозные фермы, поля. При виде знакомого, родного защемило сердце.
Отчетливо видны люди. Они машут нам руками, кепками, платками. Возможно, среди них есть и мои близкие. Делаем над Требунками два круга. Приземлиться бы сейчас, поговорить с колхозниками. Нет, этого делать нельзя...
Уменьшаем скорость, планируем. Почти у самой земли я выбрасываю вымпел. К нему устремились десятки людей. Я несказанно счастлив: теперь колхозники узнают, что над ними кружит не просто наш истребитель, а земляк. Позже мне стало известно, что этот воздушный визит односельчане расценили как призыв к новым трудовым подвигам во имя разгрома врага.
* * *
Нашей 315-й истребительной авиадивизии предстояло действовать в интересах 3, 61 и 63-й общевойсковых, а затем и 3-й танковой армий Брянского фронта. Воздушную разведку вел в основном 50-й истребительный авиационный полк. Он непрерывно снабжал командование весьма ценными сведениями. 12 июля, например, была обнаружена на марше пехотная дивизия противника, двигавшаяся от Болхова на Городище, 5 августа - автоколонна, насчитывающая около 800 автомашин. Из Нарышкино она направлялась на Богдановку.
Наступление советских войск на орловском направлении началось 12 июля. Авиация же 15-й воздушной армии, в частности 315-я истребительная авиационная дивизия, приступила к активным боевым действиям значительно раньше - 6 июля. Выполняя задания, наши летчики в боях с численно превосходившим противником демонстрировали высокое мастерство, мужество и отвагу, проявляли массовый героизм.
6 июля шестерка "лавочкиных" (ведущий капитан Г. Н. Старцев) сопровождала штурмовиков, которым была поставлена задача подавить огонь вражеской артиллерии в районе Мало-Архангельска. На пути к цели их атаковали восемнадцать "фокке-вульфов". В неравном воздушном бою капитан Старцев сбил одного "фоккера", а младший лейтенант И. С. Дубинин - двух. Выполнив задание, советские летчики без потерь возвратились на свой аэродром.
В тот же день сопровождала штурмовиков другая шестерка Ла-5 (ведущий лейтенант А. А. Гончаров). "Илы" должны были нанести удар по скоплению немецких войск в районе Малоярославца. При подходе к объекту штурмовки их атаковала девятка Ме-109ф. В тяжелом воздушном бою лейтенанты Гончаров и Нестеренко сбили по одному неприятельскому самолету. В разгар схватки, когда на Алексея Нестеренко навалились два "мессера", младший лейтенант Шелест немедленно поспешил ему на помощь. Спасая командира, он сбил фашиста, но сам погиб.
8 июля отличилась шестерка истребителей Як-7, ведомая старшим лейтенантом 431-го полка Суравешкиным. Она также сопровождала группу "илов" на штурмовку немецко-фашистских войск в районе Ржаного. Над целью советские летчики сначала попали под сильный огонь зенитной артиллерии противника, а затем были атакованы вражескими истребителями. Но наши истребители действовали расчетливо и согласованно. Пока младший лейтенант Банько и сержант Степанов пикировали на огневые позиции зенитчиков, остальные вели воздушный бой. Два ФВ-190 были сбиты. Это сделали младшие лейтенанты Давидян и Куринов. Группа выполнила боевое задание и без потерь вернулась на свой аэродром.
Боевые действия с каждым днем принимали все более напряженный характер. 12 июля нашей эскадрилье поставили задачу обеспечить боевые действия штурмовиков, которые должны были нанести удар по танкам и артиллерии противника в районе деревни Веселое. Для непосредственного сопровождения двенадцати "илов" мы выделили восемь истребителей Ла-5. Первое звено надлежало вести мне, второе - моему заместителю Алексею Гончарову. О нем могу сказать только хорошее. Общительный, жизнерадостный, он заражал своей бодростью товарищей.
Алексей был сильным летчиком и опытным методистом, умело обучал и воспитывал подчиненных. Здесь уместно рассказать о его успехах в первые дни боев на Курской дуге.
7 июля, как уже говорилось выше, Гончаров, сопровождая штурмовиков, провел воздушный бой. Четыре "лавочкиных" вышли победителями в поединке с шестеркой "фоккеров". Алексей сумел лично сбить самолет врага.
10 июля Гончарову и его трем товарищам пришлось драться против восьмерки "мессершмиттов". Как ни старались фашисты, им не удалось прорваться к штурмовикам. В этом неравном бою Алексей и летчик Голяев сбили по одному Ме-109. Через два дня при сопровождении штурмовиков Гончаров вогнал в землю еще два "мессера", а 13 июля, во время прикрытия наших наземных войск, уничтожил два "Фокке-Вульфа-190".
Несколько слов о летчиках первого звена. Мой ведомый Саша Самков был несколько медлителен, скуп на слова. Он казался замкнутым. Но в полете он словно преображался: блестяще владея искусством маневра, становился сразу подвижным, стремительным, и я слышал в наушниках его звонкий и бодрый голос.
Хорошим воздушным бойцом зарекомендовал себя и Василий Григорьев. Он же слыл в полку одним из лучших агитаторов, редактировал боевой листок эскадрильи.
Юрий Иванов был не только ведомым, по и верным другом Григорьева. Они вместе кончали авиашколу. С первого дня пребывания в части друзья стали летать в паре. Бывшие однокашники с полуслова понимали друг друга, а это очень важно для достижения успеха в бою. Юрий, рост которого достигал почти двух метров, обладал недюжинной физической силой. Крепкое здоровье и спортивная закалка позволяли ему легко переносить любые перегрузки.
Такова краткая характеристика некоторых летчиков эскадрильи. С ними я и вылетел 12 июля на выполнение боевого задания.
Штурмовики появились над аэродромом в условленное время. Они шли двумя шестерками, одна от другой на дистанции 600 метров, в правом пеленге.
Над командным пунктом взвилась ракета, и мы устремились на взлет. Опробовав в воздухе оружие, пристроились к "илам". Я с ведомым находился справа от сопровождаемых, пара Григорьева - слева, звено Гончарова - сзади с превышением в 700-900 метров. Оно предназначалось для сковывания действий вражеских истребителей на маршруте и в районе цели.
Когда подошли к линии фронта, которую нетрудно было определить по многочисленным очагам пожаров, увидели несколько групп самолетов. В воздухе шел жаркий бой. На наших глазах несколько машин, то ли наших, то ли неприятельских, горящими головешками свалились на землю.
Первым обнаружил противника Юрий Иванов.
- Слева впереди вижу восемь истребителей, - доложил он по радио.
Гляжу в указанном направлении и вижу восемь "фокке-вульфов". Они на встречном курсе, находятся выше нас на 600-800 метров.
Все ясно: хотят пропустить нашу группу, а затем с левым разворотом атаковать штурмовиков сзади. Спрашиваю у Гончарова, видит ли он противника.
- Вижу! - отвечает Алексей. - "Фоккеры" разворачиваются для атаки и словно не замечают моего звена.
- Это хорошо, - говорю ему. - Атакуйте их внезапно над целью, когда начнут работать штурмовики.
Звено Гончарова свалилось на фашистов внезапно и стремительно. Один "фоккер" вспыхнул и, словно зажженный факел, провалился вниз через наш боевой порядок. ''Противник попытался частью сил оттянуть звено Гончарова в сторону, чтобы дать возможность остальным своим истребителям прорваться к нашим штурмовикам. Но перехитрить такого опытного бойца, как Алексей, нелегко. Умело маневрируя, он и его подчиненные втянули в карусель боя всех "фоккеров" и вынудили их драться там, где нам выгодно.
А "илы" тем временем стали в круг и начали штурмовать скопление танков и огневые позиции вражеской артиллерии.
Внезапно я увидел откуда-то выскочивший ФВ-190. На полной скорости он несся к нашим штурмовикам. Даю полный газ, стремительно сближаюсь с врагом до ста метров и длинной очередью из пушки поджигаю его.
Немало атак противника отбили Григорьев и Иванов.
Закончив штурмовку, "илы" построились в боевой порядок и взяли курс на свою территорию. Я приказал Гончарову снизиться до нашей высоты и прикрыть подходы к штурмовикам с другого фланга. Мы как бы окаймили своих подопечных. Ни одному вражескому истребителю не удалось к ним прорваться. Сделав несколько безуспешных атак, гитлеровцы повернули обратно.
По возвращении на аэродром я доложил командиру полка, что боевое задание выполнено. Надежно прикрытые штурмовики сумели сделать три захода на цель. Сбиты два истребителя противника.
Затем я собрал летный состав, чтобы разобрать неправильные действия Юрия Иванова на обратном маршруте. Заметив вражеский самолет, он без разрешения ведущего начал преследовать его. Только решительное требование Василия Григорьева прекратить преследование охладило горячую голову ведомого. Юрий объяснил свой поступок тем, что ему хотелось сбить фашиста. Пришлось разъяснить ему, что в подобных ситуациях смельчаки нередко попадают впросак: преследуя одиночный самолет, они натыкаются на целую группу истребителей и становятся жертвой.
- Виноват, товарищ командир, погорячился, - смущенно процедил сквозь зубы Иванов.
- Вот разрисуем тебя за это в боевом листке - на всю жизнь запомнишь, заметил Григорьев.
Здесь же, на разборе полета, я подробно проанализировал действия звена Алексея Гончарова, отметил умение ведущего управлять боем. Он непрерывно поддерживал связь со мной, четко выполнял все команды, летчики его звена вели только прицельный огонь.
Похвалил я и своего ведомого Сашу Самкова. И не только за этот полет. Не один раз он, словно броневой щит, прикрывал меня в бою.
12 июля было совершено несколько групповых полетов на задание. И ни один из них не обошелся без воздушного боя. Защищая штурмовиков от атак истребителей противника, наши летчики демонстрировали не только тактическое мастерство и отвагу. В этой суровой обстановке, как никогда ярко, проявлялись также их высокие моральные качества: верность воинскому долгу, взаимная выручка, готовность к самопожертвованию.
Четыре истребителя, ведомые старшим лейтенантом С. Т. Ивлевым, сопровождали штурмовиков в район Орла. При подходе к цели на них напали восемь ФВ-190. В разгар боя старший лейтенант К. Ф. Соболев заметил, что один "фоккер" заходит в хвост самолета младшего лейтенанта Аксютчева. Еще несколько мгновений, и тот будет сбит. Но советский летчик упреждает фашиста и меткой пулеметной очередью срезает его - и врага уничтожил, и товарища спас от верной гибели. Всего в этом бою Соболев сбил два вражеских самолета. Столько же фашистов вогнал в землю и старший лейтенант С. Т. Ивлев. Наша группа возвратилась на аэродром без потерь.
В тот же день, 12 июля, отличились летчики группы капитана А. Г. Шевцова, сопровождавшие штурмовиков в район города Новосиль. Вчетвером они выдержали поединок с двенадцатью "фокке-вульфами" и одного уничтожили. Кстати говоря, сбил его молодой летчик старший сержант А. А. Борисов.
В конце напряженного дня командир полка подвел итоги. На разборе присутствовал весь летный состав. Первым выступил С. И. Орляхин, затем Шевцов, Ивлев, Соболев, Гончаров и Григорьев. Из сказанного сделали выводы: во-первых, противник все усилия авиации нацелил на помощь своим терпящим неудачи наземным войскам; во-вторых, он действует большими смешанными группами; в-третьих, инициатива переходит в наши руки.
- Не исключена возможность, - сказал в заключение командир, - что завтра, 13 июля, нам придется не только сопровождать штурмовиков, но и прикрывать свои наземные войска, усилить борьбу за господство в воздуха.