— Как мы интересно заговорили… — Кей столкнул меня с колен и поднялся. — Как будто ты хотела этого меньше, чем я!
— А ты хотел? — спрашиваю я, пряча лицо, явно опухшее от слез. Скорее бы он ушёл, не хочу, чтобы видел меня такой: красной, уродливой и лохматой!
— А ты не видела? Очень хотел. И все ещё хочу. Может быть, я все же останусь?
От его слов мне становится намного легче, но я все равно отказываюсь.
— Проваливай. Не хочу тебя больше видеть.
— Ну-ну. Ты знаешь, где я сплю. На конюшне. Захочешь ещё — приходи.
— И многих в школе ты уже туда звал? — а вот этого говорить не стоило, прозвучало обиженно и вовсе не равнодушно.
— Спроси лучше, многих ли я прогонял прочь, — теперь Кей откровенно смеётся. — Твои цветочки порой бывают очень настырны. Где мой пояс? Ах, да, вот он. Тут ведь есть другой выход? Чтобы не идти через весь дом? Не хочу, чтобы сплетни пошли.
— Окно, — коротко отвечаю я, на миг отнимая от лица подушку и бросая на него быстрый взгляд.
Он уже полностью одет, только бос. Ну да, свои сандалии он сбросил у входа.
— Окно — это хорошо, — весело кивает ильхонец, ловко запрыгивает на подоконник, а потом исчезает в зелени сада.
А я поднимаюсь с постели, прислушиваюсь к своему сытому и довольному телу и с ужасом понимаю, что никто из нас не позаботился о предохранении. Только ещё одного ребёнка мне сейчас и не хватало! Я его убью. Кея, разумеется, не ребёнка. И закопаю в розовых кустах. Нет, скормлю заживо Рене, ей понравится.
А лекаря у нас тут нет, лекарь только в городе. Придется ехать туда. Как не вовремя все это!
И главное, как мне вообще теперь намекнуть Кею о гражданстве?
16. Выбор и его последствия
Поездку в город решила не откладывать, позвала Тайхана, который явно был удивлен, зачем нам нужно в город, если мы недавно там были. Но сопротивляться не стал, пожал плечами и снарядил повозку. В этот раз я надела шляпу и даже взяла зонтик и веер — почему-то мне было жарко, даже душно. Наверное, пора прекращать думать о том, что случилось утром, потому что щеки краснели от одного только воспоминания.
Тайхан спокойно правил, думая о чем-то своем, а я с ужасом представляла, что будет, если я все же забеременнела. Еще один ребенок? Да зачем он мне? Что я буду с ним делать? Родить и, торжественно обвязав ленточкой, вручить отцу? Будет забавно. Представила изумленное лицо Кейташи, захихикала.
Тай даже не оглянулся. О чем же он сейчас думает, если вообще не замечает ничего вокруг? Спрашивать не стала, знаю, что все равно не скажет. Отшутится, переведет разговор… Оборотень. Умеет уходить от нежеланных разговоров и неприятных людей. Все равно не человек, даже если с людьми воспитывался. Чужак.
Мы с ним оба чужаки. Я гюйдо, он оборотень. Отлично.
— Поворачивай к дому сэя Никэ (*сэй — особое обращение к лекарю. Лекари в Ильхонне особо почитаемы).
— Ты больна, матушка? — наконец, ожил Тайхан.
— Нет. У меня пара вопросов.
— По поводу Кея? Думаю, что не стоит…
— Нет. Хочу найти учителя для Мэйгут, — быстро придумала я.
— А! Ясно.
Успокоился, снова ушел в свои раздумья. Остановил повозку возле скромного одноэтажного домика с высокой зеленой крышей, на которой была установлена фигурка журавля. Эту птицу позволяли ставить только к домам особо почтенных людей. Сэй Никэ был одним из них. Он, кстати, у меня роды принимал когда-то. Я отчаянно боялась родить чудовище и поэтому буквально силой притащила беднягу в Дивный Сад. Ничего, мы потом вполне подружились.
Меня здесь знали хорошо, платила я за услуги неизменно щедро, по ерунде не обращалась, поэтому лея Дано, почтенная супруга лекаря, немедленно провела меня в гостиную, несмотря на то, что сэй Никэ сегодня никого не принимал. Он вообще предпочитал приходить к своим пациентам лично, в дом пускали не каждого. Но меня пустили и даже налили чая.
На мою удачу, услуги лекаря сегодня понадобились только мне. Это и неудивительно: ильхонцы — практически всегда здоровые люди. К тому же услуги этого лекаря стоили весьма дорого, и по мелочам, вроде ангины или сломанной конечности, его не вызывали. Для простых случаев есть гораздо более знающие доктора. Вот когда они не знают, как лечить, или выписанные ими процедуры не помогают — тогда зовут сэя Никэ.
Ну а я сразу предпочитала обращаться к высококлассным специалистам. Хотя на самый крайний случай у меня еще была Рене.
Сэй Никэ вовсе не старичок, как можно подумать из его репутации. Это довольно высокий и весьма привлекательный мужчина. Ему едва минуло пятьдесят, для ильхонцев это даже не период увядания. Скорее уж, самый пик зрелости. К тому же стройное телосложение, длинные черные волосы с белыми прядями, ровный цвет лица (сэй Никэ бережет себя, всегда надевая шляпу в жаркий день) и весьма злое чувство юмора его только молодят. Хм, если он возьмет в ученицы Мэйгут… это будет даже забавно. Она его в ехидстве может и переплюнуть. К тому же я ему могла доверить честь своей дочери — он вообще был первым человеком, кто взял ее на руки.
— Моя любимая пациентка! — радостно провозгласил сэй Никэ, появляясь в дверях и картинно расправляя плечи. Посмотреть было на что: он был в незапахнутой рубашке без рукавов и широких домашних штанах. Гладкая мускулистая грудь и сильные руки и вправду были красивыми. Я оглядела его с явным удовольствием, но не забывала, что жена у него, вообще-то, наполовину оборотень. И запросто отгрызет голову любому, кто попробует покуситься на ее пару. Смотреть можно, трогать нельзя. Ну мне и не хотелось никогда.
— Сэй Никэ, я сразу по двум вопросам.
— Расказывай, лея.
— Мне нужен амулет от беременности, — не стала тянуть я. Чего уж перед врачом юлить? Конечно, нормальный воспитанный ильхонец сначала бы полчаса вел изысканную беседу, интересуясь делами самого доктора, но в данной ситуации время — деньги, как любили говорить у нас в Ранолевсе.
— Я тебе давно говорил, что твои старшие ученицы… порой бывают очень настойчивы, — мягко улыбнулся сэй Никэ, опускаясь на кресло и протягивая руку к чашке. Его супруга, которая вовсе не собиралась оставлять мужа наедине со мной (к этому я тоже давно привыкла) тут же налила ему чай. — Хотя правильнее было бы надеть этот амулет на Тайхана.
— Нет, не для учениц, — тоскливо вздохнула я. — Для меня.
— Великие журавли, — округлил глаза Никэ. — Кого ты нашла? Ох, прости, это не мое дело.
— Не твое, — согласилась я. — Так уж вышло, что я провела ночь… ну, в смысле, утро… демоны, не важно. Я была с мужчиной, теперь я волнуюсь… и мне нужен амулет на будущее.
— Я, пожалуй, вас оставлю, — мягко пропела лея Дано. — К чему мне слушать разговоры врача и пациента?
Мы проводили ее озадаченными взглядами. А раньше она никогда не покидала комнаты, когда я приходила. И даже в Дивный сад приезжала вместе с мужем.
Сэй Никэ откашлялся и поглядел на меня чуть виновато.
— Ты уверена, что уже не беременна? — прямо спросил он. — У тебя в первый раз было… быстро.
— Нет, не уверена. Поэтому и приехала.
— Сколько прошло времени? — оживился лекарь. — Сейчас мы все узнаем. Только ведь я роды больше не принимаю… Но ради тебя, возможно, сделаю исключение.
Глаза его заблестели, и я поняла, что очень скоро весь Шейнар будет угадывать имя моего любовника. Ильхонцы — ужасные сплетники, а уж доктор всегда знает больше других. Навряд ли ему следует знать про Кейташи, пусть себе гадает.
— Прошло меньше одного дня, — сообщила я таинственно.
— Рано, — вздохнул лекарь. — Можно точно сказать не раньше, чем через неделю. Приезжай позже. А амулет я тебе дам, может, и пригодится. Но ты говорила про два дела?
— Да. Второе даже серьезнее, чем первое. У Мэй открылся дар целителя, — не стала уточнять, что он года три как открылся, это не столь и важно. — И она твердо намеревается изучать медицину. Посоветуй мне книги и учителя на первое время.
— Насколько сильный дар? — сэй Никэ весьма оживился, весь подобрался и хищно засверкал глазами. — Я ждал этого много лет! Правда, по моим подсчетам, дар должен был явить себя лет в тринадцать, а ей почти шестнадцать, верно? Ну так она только наполовину фэйри, зато ее отец — один из сильнейших!