Я в детстве очень любила книгу «Овод». Только мне было непонятно, что это такое. Имя? Кличка? Бабушка уверяла, что это комар. Теперь вот думаю, что Этель Лилиан Войнич написала «Овэд», а наши переводчики уже что-то напутали. Но я не уверена. Это только мое личное предположение.
У Джо, сотрудника Джека, тяжело заболела сестра. Как я поняла, страховки у нее не было и дорогостоящее лечение предстояло оплачивать из собственного кармана. Лично на меня в такой ситуации напал бы страх. Ведь это такие счета, что рехнуться можно! Но родственники и друзья пришли на помощь. И не просто пошли с шапкой по кругу, а придумали кое-что поинтересней и поэффективней. Хотя «придумали» — это не совсем точно. Потому что этот ход здесь, извините за каламбур, в ходу. А руководил этой акцией, как я уже сказала, Джо — очень деятельный и веселый человек. Помогали же многочисленные родственники-активисты. Итак, «Джо и компания» на одну из суббот арендовала помещение Клуба ветеранов-католиков (есть тут и такая организация), наняла музыкантов, накупила мяса и наделала из него (пальчики оближешь) барбекю. А за неделю до этого организаторы напечатали пригласительные билеты по цене 6 долларов и распространили их везде по Виктории. В назначенный день народу в клубе ветеранов было столько, что я даже отказывалась верить собственным глазам. Подавали не только барбекю, но и всякие приготовленные в домашних условиях торты и пирожные, а также пиво и колу. Вечером одна из молодых симпатичных родственниц устроила еще и… стриптиз. Шуточный, конечно. Люди смеялись и одаривали ее купюрами. Когда я поинтересовалась в конце мероприятия у Джо, сколько они за день заработали денег? Он сказал, что по предварительным подсчетам 20 тысяч долларов. Не зря говорят, не имей 100 рублей, а имей 100 друзей. И родственников.
Как вы уже знаете, американцы обожают детей. Рождение ребенка — это событие огромной важности, даже если в семье уже семеро по лавкам сидят. Перед рождением малыша родители или родственники, обычно, устраивают «Baby Shower», что в дословном переводе обозначает «Детский душ». Но мне больше нравится «Детский дождь», потому что shower — это еще и дождик. Как правило, эту вечеринку затевают, когда пол младенца уже известен, чтобы мальчику не дарить розовые ползунки, а девочке — голубые.
Мне очень понравилось, как это дело организовали как-то у Джека на работе. У одной сотрудницы долго не было детей и она уже совсем было отчаялась их иметь. Но свершилось чудо… Когда она уже собиралась уходить в «декретный» отпуск, коллеги устроили ей сюрприз. И это было на самом деле приятной неожиданностью, потому что ее пригласили в комнату, где все происходило, под предлогом экстренного рабочего совещания. Каково же было удивление, когда Лиз открыла двери и увидела цветы, воздушные шары, огромный торт и корзину с подарками. А к груди каждого сотрудника был даже пришпилен значок в виде детской молочной бутылочки. Меня не перестает удивлять рациональность и основательность, с которой американцы подходят к любой затее. Даже к тому же «дождику». Когда мы покупали для малышки подарок, то пошли в «Вол март». Это здесь самый популярный супермаркет. В детском отделе стоял компьютер, на котором мы набрали ее фамилию. На экране моментально высветилось то, что люди уже купили для маленького человечка. Мы внимательно все изучили и выбрали в подарок детскую аптечку, которую еще никто не купил… Получилось, что детенышу преподнесли все, что необходимо и в нужном количестве.
Девочку, которая родилась через несколько дней, назвали Джесикой.
У на с колледже уже доходят до маразма. Недавно наше руководство организовало для студентов поход в боулинг. Бесплатный. Что-то типа внеклассного мероприятия. Пригласили и нас, работников. Но мы туда пошли не только бесплатно, нам за это еще и заплатили. Мне было даже неудобно. И я, чтобы хоть как-то отработать полученное удовольствие, потом выпустила стенгазету с фотографиями. В боулинге я была впервые. В принципе, мне понравилось. Правда, пришлось переобуваться в специальные тапочки, которые там выдают посетителям. И еще шары оказались очень тяжелыми. После трех часов игры чувствовала себя так, будто таскала мешки с картошкой. Мой сын сказал, что в Запорожье один поход в хороший боулинг стоит 200 (?!) то ли гривен, то ли долларов. В любом случае, невероятно дорого! Мне больше нравится, когда не ты, а тебе платят за посещение…
Как вы думаете, о чем я думаю каждый день на протяжение вот уже четырех с половиной лет? Повторяю для ясности: Каждый Божий День Четыре с Половиной Года! Честное слово, — уже свихнуться можно… Мне кажется, что вы все-таки не догадались. Так вот, все это время я ежедневно ломаю голову над тем, чем мы и американцы отличаемся друг от друга? Вроде, внешне одинаковые люди: с одним цветом кожи, европеоидными чертами лица, с руками, ногами, одним сердцем и одной головой. Но мы разительно отличаемся во многом, особенно в мелочах, из которых, как известно, и состоит жизнь. Я буду стараться в своих рассказах возвращаться к этой теме. А сейчас приведу маленький пример. Я ехала в лифте. Была ненакрашенная и поэтому комплексовала. Со мной ехала какая-то американка и сказала мне: «Вы сегодня прекрасно выглядите». Я зарделась и ответила: «Ну что вы! Я сегодня без макияжа и выгляжу плохо». Она посмотрела на меня с недоумением, но все равно мило улыбнулась и вышла на своем этаже. Ну какая же я идиотка! Во-первых, она это сказала, чтобы просто разрядить тишину. А во-вторых, я должна была просто поблагодарить ее за комплимент и не вдаваться в подробности. Вот вам и первое маленькое отличие. Мы не умеем воспринимать похвалу. Можете себя и своих друзей проверить. Придите к кому-нибудь, например, в гости и скажите: «Как у вас чисто и уютно!» Уверена, что хозяйка сразу начнет оправдываться и говорить что-то наподобие: «Ну что ты, я уже неделю пол не мыла»… Кстати, мы не только не умеем принимать похвалу, но и хвалить. А здесь все просто купаются во взаимных комплиментах. (Я не имею в виду мужские комплименты — это не очень принято). А дети здесь так просто цветут, ведь их хвалят за любую безделицу: прочитал книжку, поставил чашку в посудомойку, принес дедушке очки… Поводов вокруг очень много. Вот они и растут счастливыми и без комплексов. И абсолютно уверены в том, что все вокруг их очень любят.
Захотелось рассказать вам смешную историю из моего прошлого. Когда мой сын Юра был маленьким, то был очень активным. Гиперактивным! Когда мы с ним шли на пляж, я проходила один километр, а он — три. Юра бегал по дороге «челноком», как собака спаниель на охоте. Вот у него столько и получалось. Дело было в мае. Солнышко только пригрело и народ повалил на берег. Но для купания было все-таки прохладно и все просто загорали.
Мы с подружкой тоже разделись до купальников, сели на скамейку и принялись о чем-то щебетать. Вокруг было полно компаний, которые мирно потягивали пиво и хрустели свежими огурцами. Юра, конечно, сразу полез в воду. Я вытащила его из холодного Днепра один раз, второй, третий. Потом подружка несколько раз. Потом уже весь пляж только и делал, что гонялся за моим сыном. Этот четырехлетний пацан так утомил всех, что оторванный от пива народ взмолился: «Ну, сделайте что-нибудь!» И я придумала. Я стащила с него «труханы» и повесила их на ветку. А Юрка засел на скамейку аж на целых полчаса. Отдыхающие облегченно вздохнули и дружно сдвинули бокалы.
Правда, смешная история? Кто не засмеялся, поднимите руку. Правильно. История, на самом деле, не смешная. Но это я поняла только сейчас. На заре своей жизни в Штатах я как-то рассказала ее одной молодой американке. Она не только не засмеялась, а посмотрела на меня, как на пожирателя младенцев. Я тогда не поняла, а сейчас понимаю, какая я была стерва. Здесь бы за такую выходку мамашу, то есть меня, в тюрьму посадили. Вот вам и второе отличие. Почему в пример я постоянно привожу себя? Потому что я — типичный представитель своей страны и своего поколения. Уж не обессудьте.
Ни для кого не секрет, что американцы не любят вслух говорить о своих доходах. Впрочем, по большому счету это вовсе никакой не секрет. Раз в году, когда население предъявляет в налоговые службы декларации о доходах, эти данные публикуют в газетах и журналах и ты всегда можешь узнать на какой работе сколько платят. Иногда печатают с разрешения людей даже их имена и фамилии. Тогда почему в быту американцы об этом не говорят?
Вот что ответил Джек на мой вопрос. Люди не хотят ставить друг друга в неловкое положение. Если ты получаешь больше меня, то я могу испытать чувство ущербности. Если я получаю больше, то ты будешь чувствовать что-то подобное. А зачем расстраивать друг друга? Мне это объяснение показалось вполне логичным. Кстати, покупая дорогие дома и машины, люди тоже это не афишируют. Вероятно, из тех же соображений.
Я уже неоднократно писала о том, как в Америке трудно учиться. Теперь вот решила рассказать и о работе. Работать здесь тоже невероятно тяжело. Везде. И если не физически, то морально.
Как вы знаете, я работаю в госпитале и в колледже. Раньше работала полную рабочую неделю — 40 часов, теперь неполную — 26 часов. Госпиталь меня выматывает по полной программе — и физически, и морально. Целую смену практически на ногах, огромная ответственность. Ошибки чреваты не только чьим-то здоровьем, но тебя могут и дисквалифицировать. В колледже с одной стороны легко — сидишь, решаешь со студентами математические задачки. А с другой — все время что-то подчитываешь, ведь я не профессиональный учитель математики. Но все бы ничего, если бы и в колледже, и в больнице не задалбливали постоянными собраниями, курсами повышения квалификации, экзаменами и подтверждениями лицензий. Приведу примеры.
В госпитале в начале года каждому сотруднику закладывают в компьютер 18 тем с тестами, которые ты должен сдать до июля. Плюс раз в месяц проводят занятия по какой-то медицинской тематике, после чего ты должен сдать тоже экзамен. Плюс раз в году менеджер проводит эвальюэйшен на предмет твоей профпригодности. Плюс ежегодно ты пересдаешь экзамен на получение карты по первой неотложной помощи. Плюс раз в два года должен отправлять документы на подтверждение твоей лицензии. Если ты не успеваешь все это сделать в рабочее время, то приходи в госпиталь в свое личное. Единственное, что хорошо — тебе за все платят. Но иногда ничего не хочется. И денег в том числе. А должен… В колледже тоже не далеко упали. Раз в семестр с сотрудниками также проводят эвальюэйшен. Для этого даже опрашивают студентов: довольны ли они своим тютором? Каждый вторник — собрания или психологический тренинг. Постоянно заполняешь какие-то анкеты, опросы и т. д. Но что тоже хорошо — все это оплачивают. Но так иногда не охота тащиться во вторник в колледж. Сидишь там на собрании всего час, а день испорчен. И никакой тебе в жизни расслабухи, постоянно чувствуешь какое-то давление… Как вы знаете, я два года здесь была без работы и ужасно страдала. Теперь приходится чуть ли не палками от нее отбиваться. Кстати, с лета я еще начну работать в двух интересных местах. Но об этом напишу позже, не хочется предварять события.
Я не завидую своему мужу. Несчастный он человек. Во-первых, потому что я не подарок, а во-вторых, ему со мной пришлось пройти все фазы моих иммигрантских ломок. А это, я вам скажу, — сущий кошмар! Сейчас, когда в моей жизни, говоря по-русски, все «устаканилось», я могу почти беспристрастно говорить обо всем. Итак, по моим наблюдениям иммигрант проходит в новой стране через три фазы адаптация.
1. Тяжелая стадия. Неприятие Америки, крушение надежд и иллюзий (деревьев, на которых растут доллары, в округе не наблюдается. Надо пахать).
2. Очень тяжелая стадия. Отторжение Родины и соотечественников (все завистливые, грубые, бестолковые и от них нужно держаться подальше).
3. Стадия, когда попускает (начинаешь принимать Америку, скучаешь по Родине, приходя к выводу, что ее все-таки лучше любить на расстоянии и жить врозь, как со взрослыми детьми).
Мы не очень часто ходим в церковь. И это плохо. Но это из-за того, что у нас с Джеком редко выпадают выходные вместе. Но как только такое случается, мы стараемся пойти на утреннюю мессу. Я люблю нашу церковь. Проводишь там всего какой-то час, а получаешь заряд добра и света на целую неделю. Особенно мне нравится минута мира в конце каждого служения. Это когда все встают, обнимаются и жмут друг другу руки.
Нашего священника зовут Джонатан. Он еще совсем молодой человек, нет еще и 30-ти. Но у него уже трое детей — двое родных и один приемыш. Девочку он привез из Грузии, когда ей было 8 месяцев. Легкая была, как перышко. Сейчас Тамаре — Хлое уже 2 года. На последней мессе она всех умилила, а меня так и вовсе до слез. Кто-то из прихожан держал ее в зале на руках, а Джонатан в красивой сутане вел службу у алтаря. В церкви зависла на какое-то мгновение тишина и девочка в это время закричала: «Посмотрите, это мой папа!» Люди засмеялись, зааплодировали. А у меня такой комок стоял в горле, что я боялась произнести хоть какой-то звук. Потом отдышалась и украдкой вытерла глаза. Как хорошо, что у ребенка есть папа, мама, братья, эта церковь и эти люди. И что он может вот так запросто закричать посреди мессы и никто на него не зашикает и не станет одергивать.
Вообще-то, русские не боятся никого и ничего. За исключением маленького безобидного зверька по имени… телефон. На Родине, конечно, этот зверек был ручным и милым, но на чужбине неожиданно показал свои острые зубы. И это не только мое мнение. И здесь нужно, как правило, потратить несколько лет, чтобы его снова приручить.
Дома я страшно любила телефон. Он у меня трещал на работе и в квартире безостановочно. А приехала в Америку и у меня возникло чувство, что меня ограбили, то есть отобрали это важнейшее средство коммуникации. Нет, телефон у нас был. Даже три. И подключены они были к двум телефонным линиям. И звонили исправно. Но почти все звонки на первых порах были не ко мне. Это меня огорчало. К тому же, как только аппарат оживал и начинал издавать трели, меня мгновенно обуревало чувство тревоги, страха и даже ненависти. Я не хотела поднимать трубку, мне хотелось выдернуть шнур из розетки. И все потому, что телефон говорил на чужом языке и мне казалось, что мое мычание по-английски выглядит глупо, чтобы не сказать по-идиотски. Впрочем, это понятно, ведь разговаривать с невидимым собеседником намного трудней, чем при прямом контакте. На этой почве у меня даже развилась «телефонофобия» и я всячески избегала это чудесное изобретение человечества долгих два года.
Слава Богу, это трудное время осталось в прошлом. Сейчас меня порой от телефона не оторвешь, особенно если собеседник приятный. Хотя чувство выдернуть шнур иногда посещает. Это когда звонят рекламные агенты. Недавно один тип попался, что просто «караул». Украл у меня полчаса. Не могла бросить трубку, потому что он сразу сказал, что это его первая работа и его трудовая биография зависит от меня, подлец. Таким образом была вынуждена с ним разговаривать — не ломать же человеку жизнь. Но на кредитную карточку, которую он предлагал, все равно не подписалась. В конце беседы поблагодарила его за бесплатный урок по английскому. Голос учителя звучал разочарованно. Его уловка так и не сработала.
Я начала работать в интернате для трудновоспитуемых подростков. Это учреждение называется нон-профит организация Devereux. Попала я туда случайно. Бродила у нас колледже по ярмарке вакансий и зацепилась с какими-то ребятами. Слово за слово, вот уже и анкета откуда-то всплыла, которую я, не задумываясь, заполнила, а через несколько дней, бац, меня приглашают на собеседование. Словом, через какое-то время я уже там работала. Пока они нас учили, тренировали — мне все нравилось, а как дело дошло до практики, я чуть не сошла с ума. Никогда даже не предполагала, что в Америке встречу таких детей. Но подробнее об этом я напишу позже, а сейчас о смешном случае, который произошел во время моего тренинга.
Интернат расположен в чистом поле, то есть в лесу. Это небольшой городок со школой, спальными корпусами, кафе, парком, оранжереей, бассейном, спортзалом и зоопарком. Зоопарк — законная гордость учреждения. Здесь живут козы, овцы, ламы и вьетнамские свиньи. Все животные очень ухоженные и абсолютно не боятся людей. Особенно умиляют свиньи. Низенькие, толстые, мохнатые, черные и очень умные. Видела как-то передачу по телевизору, как во Вьетнаме их разводят не только на мясо, но и на утеху людям. Они прекрасно поддаются дрессировке и заменяют порой во дворе собак. Но речь не о них, а о страусе, который до недавнего времени тоже проживал в зоопарке и я его даже видела. Когда нас, новых сотрудников, повели показать хозяйство, страус мне сразу приглянулся. Высокий и стройный, он гордо вышагивал по траве и что-то гортанно кричал. Но, видимо, именно этот звук чем-то не понравился смотрителю и он вызвал ветеринара. Доктор Айболит прибыл оперативно, мы еще были в окрестностях. Он осмотрел птицу со всех сторон, прослушал ее стетоскопом, заглянул в глаза, для чего двум мужикам пришлось нагибать ей голову, и сделал заключение, что животное абсолютно здорово. Более того, он даже выдал страусу справку и все на этом успокоились.
Каково же было мое удивление, когда на следующий день я не увидела страуса в вольере? Что случилось? Куда исчезла птица? Не улетела же. Оказалось, что она протянула ноги еще минувшей ночью. Медицина и справка оказались бессильны. Тяжелый случай…
Я продолжаю по чуть-чуть работать в госпитале. Пришла к выводу, что больница — это потрясающая школа жизни. Недавно у меня был один очень интересный больной мистер Чарльз Байер. Глубокий старик, немец по происхождению. Мы с ним много разговаривали обо всем на свете, в том числе о и второй мировой войне, в которой он участвовал. Спрашиваю его: «Мистер Чарльз, как это вы, немец, воевали против немцев?» «А что делать? — отвечает он. — Я же был кадровым военным, куда Родина послала воевать, туда и пошел». Ну, прямо как наш ветеран Великой Отечественной! Дальше спрашиваю: «А убивать приходилось?» «Убивал», — говорит. «А что чувствовали?» — не унимаюсь я. «Это был ужас!» — признается старик.
Через наше отделение много проходит стариков-ветеранов Второй мировой. У них отличные страховки, их лечат на полную катушку и они выкарабкиваются из самых безнадежных ситуаций. Многие во время войны встречались с русскими, с удовольствием рассказывают об этом. Знали бы они, что в СНГ их ровесников уже по пальцам пересчитать можно. Грустно…
Недавно увидела в магазине смешную открытку, которая напрочь опровергает расхожее утверждение, что в Техасе все большое. Итак, открытка. По загородной дороге среди кактусов мчится автобус. На обочине стоит мужик в широко распахнутом пальто и демонстрирует проезжающим свои мужские достоинства. Ну, вы, наверняка, знаете таких «нимфоманов» или «нудистов» со сдвигом, которые любят показывать девочкам и женщинам свою «игрушку» из-за угла. На открытке такой же. Лицом к пассажирам и спиной к нам, покупателям. И, глядя на него в окно, одна пассажирка говорит другой с выражением явного разочарования на лице: «А еще говорят, что в Техасе все большое..». Глупая открытка, конечно. Но она меня рассмешила. А штат, на самом деле, самый большой.
Недавно прочитала книгу Александры Марининой «Фантом памяти». Нашла там и даже записала одну простую, но гениальную мысль, которая очень близка и понятна нашему брату иммигранту. «Если не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней. Если не можешь восстановить свое место в окружающем мире, создай его заново. Кого — его? Мир? Невозможно. Он таков, каков есть. Речь может идти только о создании своего места. О его формировании и укреплении». Вот так и мы. Разрушили свой старый мир, потеряли привычное, насиженное место. А новый мир оказался абсолютно другим и в нем уже все места заняты. Состояние близкое к панике… Но сейчас, лично я, уже с полной определенностью могу сказать, что я счастлива. Как никогда раньше. И почти совершенно. Я создала здесь свое место.
Впрочем, многие на чужбине так и не могут найти своего пристанища. Наверное потому, что втискиваются в эту новую жизнь со своим старым стулом.
Не перестаю поражаться, сколько внимания американцы уделяют русским. Только за последнюю неделю по ТВ показывали два художественных фильма о нас. Первый — «Россия — дом», в котором в главных ролях снялись такие звезды, как Шон Коннери и Мишель Пфайфер. Второй — «Сдержать обещание», история жизни украинской фигуристки Оксаны Баюл (до этого я видела документальный фильм о ней). Что можно сказать по этому поводу? «Россия-дом» весьма типичный, с претензией на остросюжетный, фильм. Шпионаж, политика, любовь. Но русские, в американском исполнении и интерпретации, вызывают симпатию. Мишель в роли Кати Орловой очень органична. Даже чем-то похожа на молодую Наталью Белохвостикову. Но самое лучшее в этом кино — грандиозные панорамы Москвы и Петербурга. Аж дух захватывает! Так, что хочется немедленно туда ехать, гулять по шумным проспектам, дышать морозным воздухом… Время действия — 70-е годы уже прошлого столетия. Об этом можно догадаться по «ушастому» земляку — автомобилю «Запорожец», который лихо гоняет по гололеду главная героиня. Фильм об Оксане Баюл гораздо слабее, чтобы не сказать откровенно слабый. Но на слезу пробивает. Я сидела перед экраном и, злясь на себя за излишнюю сентиментальность, хлюпала носом. Особенно в тех местах, где девочка, глядя на луну, разговаривает с умершей мамой. Умеют, гады-американцы, народ пронять, умеют. Самое слабое место фильма — мало фигурного катания. Только финальная сцена, где уже взрослая, настоящая Оксана, в костюме черного лебедя из «Лебединого озера», божественно скользит по льду.
Недавно разговаривала с одной афро-американкой «за жизнь и любовь». Она меня все допытывалась: действительно ли я счастлива со своим мужем-американцем? Мне этот вопрос показался странным. И я в свою очередь спросила: а почему я не могу быть с ним счастлива? Женщина призналась, что у нее был печальный опыт общения с иностранцем, в которого она была влюблена. И что ей трудно поверить в счастливый межнациональный брак. Ее история меня не потрясла. Нет. Это было что-то другое. Ближе к неожиданности, какому-то открытию. Ее возлюбленный (то ли немец, то ли швед) долгими уловками заманивал ее в постель. Наконец она согласилась. Они уединились в отеле, с вином, свечами и всеми полагающимися в этих случаях атрибутами. В самый ответственный момент кавалер вдруг замер и открыл рот. «У тебя такая большая… ступня, как у мужчины» — сказал он с удивлением. Дальше все развивалось банально. Он предложил ей немедленно покинуть отель и больше никогда не звонить ему. Объяснил это только тем, что он никогда не видел женщин с таким большим размером ноги и это его шокирует. Женщина ушла, но у нее на всю жизнь остался в душе неприятный осадок от контакта с иностранцем. «Это было самое большое унижение в моей жизни», — сказала она. Я с трудом удерживала отваливающуюся от удивления челюсть. Черт подери, бывают же ситуации. Потом она мне как-то по-свойски сказала: «Ты же знаешь, что у нас, черных, больше размер ноги, чем у белых». Честно говоря, я этого не знала. Хотя много раз удивлялась в отделах женской обуви «туфелькам», о которых говорят, что это уже чемоданы. В госпитале я как-то непроизвольно стала приглядываться к ногам пациентов. Благо, они лежат на кровати разутыми и глазеть можно запросто и сколько угодно. Точно! Нога еще та! Большая, плоская! Сразу пришла на ум черная топ-модель Наоми Кэмпбэл. Неужели и у нее?..
Теперь мне абсолютно понятно, почему афро-американцы так уверенно шествуют по этой земле.
Недавно делала покупки в супермаркете и так увлеклась, что потеряла кошелек. Он у меня большой, в карман не помещается и я держала его в руках. Но в пылу шопинга, что-то примеряя или щупая, положила его, вероятно, на полке или еще где-то и забыла. Когда я с полной тележкой порулила к кассе, то тут-то и обнаружила пропажу. Сразу я ужасно расстроилась, потом стала думать, как исправить положение. Вначале хотела пройтись по всем отделам, где я была, но потом отказалась от этой идеи — нужно было прочесывать весь огромный магазин. Потом я решила обратиться к кому-нибудь из сотрудников за советом. Не зря ведь они шастают тут в оранжевых безрукавках с надписью «Как я могу помочь тебе?» Первая же попавшаяся работница направила меня в администрацию. Я направилась туда без энтузиазма. «Ага, раскатала губу! — думала я. — Какой дурак добровольно вернет портмоне, набитое баксами?» Но мой пессимизм быстро улетучился. Как только я описала кошелек и назвала приблизительную сумму, которая в нем находилась, так мне его сразу и вернули. Оказывается, я забыла его в отделе бижутерии, между вертящими тумбочками с украшениями. Кто-то его потом подобрал и принес в административный отдел. По дороге домой я думала о том, как бы поступила я, если бы нашла в магазине немалые деньги? А вы?
Что мне безоговорочно нравится в Америке, — так это библиотека! Придешь туда, усядешься и читай, ройся в каталогах, пользуйся интернетом хоть целый день напролет. И что примечательно, совершенно бесплатно! А уходя домой можешь прихватить с собой хоть 20 книг, главное, чтобы на них библиотекарь маленькую наклеечку прикрепил с датой возврата.
Вернуть книги нужно обязательно в назначенный срок, иначе придется платить штраф. Но для этого вовсе не обязательно идти в библиотеку. У нас в Виктории, например, в людных местах стоят специальные металлические ящики, наподобие почтовых, куда можно опустить прочитанные книги. Читатели здесь на полном доверии. Надеюсь, что они не очень часто разочаровывают библиотечных работников. Впрочем, если бы эта система четко не работала, ее бы уже давно упразднили.
Стала за собой замечать последнее время, что мне до боли иногда хочется… заматериться. Сочно так, многоэтажно… Чтоб у собеседника аж уши завяли или на худой конец свернулись в трубочку. Да, не хватает мне здесь великого и могучего во всех его широких проявлениях! Честное слово, еле сдерживаю себя, а иногда, каюсь, и не сдерживаю. А ведь, вроде, интеллигентная женщина… Думаю, что заковыка здесь в том, что мне не хватает английского для полного выражения чувств и эмоций, которые иногда просто хлещут через край. Что ни говорите, а язык — это не только культурное наследие, это еще и часть нашего тела, если хотите, генетика. Блин.
Иногда я просыпаюсь рано утром и выхожу на патио с кофе и сигаретой. Предрассветные сумерки, звезды еще не погасли, где-то далеко-далеко за городом кукарекает петух. Тягучий, влажный воздух Техаса, густой запах тропических растений, не остывшая за ночь трава под ногами… Мне спокойно и уютно, я уже все это очень люблю… И вдруг старая мелодия из включенного на кухне радио. Тихая, в забытом стиле диско. И все. Я переношусь в свое прошлое, в Европу. Захлестывает жгучее желание сию минуту полететь куда-то в Запорожье, в Москву, в Варшаву, где я была много раз, в Хельсинки, где была всего однажды, в Париж, где не была никогда. Все-таки я скучаю по старушке-Европе, какой бы прекрасной не была Америка. А потом гаснут звезды, бледнеет небо, в кроне апельсинового дерева громко-громко начинают петь птицы и медленно и торжественно выплывает горящий диск солнца. Наступает чудесное, звонкое утро. А за ним идет прекрасный, светлый, хоть и знойный день. Как хорошо жить на свете! Возвращаясь в дом с пустой чашкой, почему-то думаю о том, что в СНГ уже выросло целое поколение, которое не знает, что такое самолет, не говоря о том, чтобы на нем полетать. Наверное, мое мысленное путешествие навеяло.
Мы ездили в Эль Пасо. Именно эти места и называют Диким Западом. Послала нас туда в качестве судей регионального автородео компания Джека. Да-да, меня тоже. Правда, я там выполняла незначительную роль — внутри автобусов замеряла время, за которое участники проходят дистанцию. Но все равно было интересно. Особенно за пределами полигона, где проходили соревнования. (Улыбка.) Нам дали отличную японскую машину, снабдили командировочными и мы двинулись в путь, который занял 12 часов в один конец. Конечно, было утомительно, особенно для Джека. Он был все время за рулем, я ведь на длинных расстояниях уже через 2 часа засыпаю. Дорога была длинной и я засыпала и просыпалась несколько раз. Пейзаж менялся с каждым моим пробуждением. У нас здесь степь, хлопковые и кукурузные поля, низкорослый лес. В Керрвилле — буйство зелени, горы и леса повыше и погуще. Поближе к Эль Пасо начинаются космические пейзажи. Каменистая равнина с холмами-параллелепипедами. Странное зрелище. Часто показывают в вестернах. Здесь раньше жили индейцы-каманчи. Как известно, почти вся земля в Штатах находится в чьем-то частном владении. Вот я ехала в машине и думала: а на фига людям эти холмы? Вот дали бы мне во владение хоть один такой, ну, ей-Богу, не знала бы что с ним делать. Как же я была неправа. Умные люди давно нашли этим гигантским каменным глыбам полезное применение. На них рачительные хозяева устанавливают ветряные электростанции, которые на природном, так сказать, сырье работают 12 месяцев — ветер здесь дует не переставая 365 дней в году. Поближе к Эль Пасо все эти фантастические монстры были буквально усеяны вертушками.
Эль Пасо примечательно тем, что здесь находится индейская (1500 человек) резервация и через мостик можно сходить в Мексику — город Хуарез. Конечно, мы и там, и там побывали.
В индейской резервации мы посетили культурный центр, которым руководит некий Сэмми Гутиэррез, он же художник и хозяин сувенирной лавочки. У индейцев, как оказалось, раньше не было фамилий и они стали брать мексиканские. Кстати, смесь мексиканцев и индейцев называется местизо. Сэмми 30 лет и у него четверо детей. Коммерция идет неплохо, он не только рисует, но печет индейский хлеб, напоминающий нашу мамалыгу. Также он плетет из перьев ритуальные индейские головные уборы, которые туристы покупают за милую душу. Я спросила у него, перья каких птиц он использует? Он меня разочаровал. Выяснилось, что куриные и индюшиные. Использовать для сувениров перья орлов — это святотатство. Между прочим, федеральный закон запрещает отстреливать орлов нескольких видов и вообще держать в домах орлиные перья. Это, я полагаю, одно из самых серьезных завоеваний индейцев — они поклоняются этой сильной красивой птице и считают ее самой близкой к Богу. Второе серьезное завоевание индейцев — право открывать казино и боксерские ринги в своих резервациях. Как вы понимаете, бизнес весьма доходный. Побывали мы в таком казино и в Эль Пасо. Называется оно очень экзотически «Говорящие камни», расположено как раз напротив автозаправки «Бегущий медведь».
В Мексику мы пошли рано утром. Неторопливо прошлись по мостику-границе, поглазели на канавку внизу, а потом сразу попали в… цыганский табор. Хуарез начинается с шумной, пестрой улицы, которая с двух сторон напичкана аптеками, оптиками и кабинетами дантистов. Эти услуги в США очень дорогие, а у соседей всем этим можно разжиться подешевле. Тут же крутятся какие-то ярмарочные карусели, танцует и извлекает из рожка-ракушки странные звуки уже мексиканский индеец, бродят нищие и изъязвленные ранами калеки. И очень громко, перекрывая весь гам, «нечеловеческим» голосом орет котенок, которого, иначе и не подумаешь, живьем и по кусочкам режет какой-то живодер… У меня от всего этого балагана, а особенно от котенка, разболелась голова и мы быстро юркнули в костел. Там шла месса, было прохладно и все дышало стариной и добропорядочностью. Немного передохнув, мы решили снова окунуться в праздник жизни…
В Америку возвращались вечером усталые, но довольные. Я купила за бесценок прекрасные массивные украшения из серебра и бирюзы, а Джек вволюшку попил свое любимое, после «Славутича», пиво «Корона».
Кстати, тот жуткий, пронзительный «ор» издавал вовсе не котенок, а уличный торговец. Такая у него во рту была свистулька, чтобы привлечь внимание покупателей. А еще через день, благополучно отсудив автородео и приятно посидев на заключительном банкете, мы поехали назад в Викторию. Банкет оставил тоже самые приятные впечатления. Его устроили в здании старого железнодорожного вокзала, который как таковой уже давно не функционирует. Весь вечер для нас играли и пели марьячес и их голоса парили и эхом отдавались под высокими сводами здания. Столы ломились от барбекю, рекой текла «Маргарита», а букеты подсолнухов красовались в настоящих ковбойских сапогах, водруженных на видных местах (в Эль Пасо самая знаменитая в Техасе фабрика по пошиву обуви в стиле «вестерн», которая, надо полагать, и выделила свою продукцию на это мероприятие). … И все-таки самое лучшее в путешествии — это дорога домой.
Недавно прочитала в Интернете на русском сайте комментарий к фотографии моего мужа. Дескать, посмотрите, сударыни, какой он некрасивый, а она еще о нем взахлеб рассказывает! Откровенно говоря, я жутко… не обиделась. Во-первых, сразу видно, что писало очень зеленое создание, во-вторых, невоспитанное, в-третьих, это просто смешно. Я уже давно заметила, что чрезмерное внимание внешности уделяют только люди, живущие в странах СНГ. А всему остальному миру на это, по большому, счету глубоко наплевать, ведь это удел тинейджеров. Главное, чтобы человек хороший был. Впрочем, с утверждением, что Джек непривлекательный, я не согласна. У него очень оригинальная внешность, а глаза просто восхитительные. А что толку с красавцев (понятие относительное)? Например, мой последний отечественный «возлюбленный» был очень ничего. По утрам я на него смотрела и с грусцой думала: «Какое красивое и бесполезное животное!» По моему глубокому убеждению, красивый муж — это как автомобиль «Мерседес». Радость на неделю, а головная боль (кредит) на годы. Нет уж, я лучше на «Шевроле» буду ездить. Как раз средняя цена. И машина надежная.
Кстати, о птичках и автомобилях. Месяц назад мы опять купили мне новую машину. «Шевроле-Малибу». Этого года. Торговалась я отчаянно. К конце-концов, автомобиль, который стоит около 20 тысяч, нам продали за 13. Мою старую «Шевроле-Люмину» там же забрали, оценив ее очень хорошо, так как пробег был всего 39 тысяч миль. Я с ней рассталась почти без сожаления, а вот за своей первой машиной «Олдсмобилем», которую я разбила, как за первой любовью, скучаю. Купили мы новую машину, конечно, не «с жиру». Просто «Люмину» нужно было уже продавать, чтобы она не обесценилась. Теперь вот езжу на «Малибу». Летает она, как птица. Но больше всего мне нравится «Шевроле-Монте Карло». Даст Бог купим через пару лет.
Вот опять представился случай сравнить русскую манеру общения с американской. Встретила недавно одну соотечественницу — я ее видела первый раз, — а она мне сразу «бряк»: «Что-то ты плохо выглядишь!» Я выпала в осадок. Никогда меня раньше не встречала и вдруг такое заявление. Хоть я не обиделась, но было неприятно. Наверное, человек общается по принципу «Лучшая защита — нападение», чтобы ей никто подобный комплимент первым не сделал. Ну скажите мне, почему американцы всегда найдут повод, чтобы поднять тебе настроение? Почему они всегда найдут пару теплых слов, чтобы поддержать тебя?.. А наши же наоборот, все сделают для того, чтобы ты немедленно почувствовал себя дерьмом собачьим. Или еще пример. Встретила одного русского мужчину. Начали разговаривать. Спрашиваю его: «А где вы работаете?» А он весь на понтах, пальцы веером: «Что я — дурак, вкалывать? У меня свои мутки. Я тяжелее стакана ничего в руках не держал». И гордый такой! Я не стала ему ничего говорить о его убогости, но себе опять же задала вопрос: «Ну, почему американцы работают старательно и тяжело и гордятся именно этим, а не какими-то мутками?»