- Офицеров бы, товарищ капитан. Взводами командуют сержанты.
- Знаю, Иван Архипович, знаю. Но что поделаешь, Цишицы придется брать наличными силами.
- Ясно, - вздохнул Ковалев. - Буду людей готовить. Перед 6-й ротой противник также вел себя спокойно. Однако ощущение тревоги не проходило. Возвращаясь назад, невольно задержал шаг. Со стороны Цишиц доносился какой-то непонятный гул. Прилег на землю и стал всматриваться. Через несколько минут появилась черная расплывчатая тень, оформившаяся вскоре в контуры танка. Вслед за ним возникла вторая машина, затем третья... Колонна на приглушенных оборотах шла вдоль фронта. Бросился на огневую позицию артиллеристов. Расчет выдвинувшегося вперед орудия по-прежнему спал. Растолкал ребят. Командир орудия сам встал за прицел. Глухо клацнул затвор. Выстрел. Видно было, как трассер снаряда вошел в борт головной машины. Номера расчета сорокапятки еще не успели перезарядить орудие, как над немецким танком вспыхнул сноп огня.
- По второму, по второму давай! - крикнул кто-то из артиллеристов.
Орудие вновь откатилось назад. Снаряд огненной дугой чиркнул но броне.
- Эх, не берет! - сплюнул сержант.
- Наводи в борт!
- Поздно уже.
Фашистские танки разворачивались, уходили в тыл. Артиллеристы, теперь уже всей батареей, вели по врагу огонь. Им удалось поджечь еще одну вражескую машину. Экипажи, покинувшие танки, попали под наши пулеметы.
Огневая дуэль продолжалась, пока немецкие танки не скрылись в садах Цишиц. Первыми прекратили стрельбу фашисты. Вслед за ними угомонились и наши артиллеристы. Лишь два огненных столба напоминали о прошедшей схватке. Тяжелый смрад до самого позднего утра стлался над землей.
Днем истребительно-противотанковая батарея уничтожила четыре огневые точки врага. Так что моя похвала батарейцев была ими вполне заслужена.
Однако Валентин Евстафьевич ответил с ноткой иронии в голосе:
- Жалеешь, комбат, пушкарей. Смотри, как бы не было хуже. Тебе людей поднимать в атаку.
- Подниму, товарищ майор, не впервой. Да и Мастеров расчистит дорогу.
- Тогда добро. - Майор Павлюк пожал мне руку. - Я в первый батальон загляну. Готовься к атаке. Не забывай о проходах. Они тебе очень потребуются.
Командир полка ушел. Вернувшись на НП, я разбудил капитана Преснякова. Проснулся и Бухарин. Мы принялись за работу: поставили задачу минометчикам, противотанкистам, взводу сорокапяток, а точнее, одному оставшемуся орудию с неполным расчетом.
На НП прибыл командир истребительно-противотанковой батареи капитан Мастеров. Только сели с ним обдумать, как лучше использовать его артиллеристов, из штаба полка прибыл посыльный с боевым распоряжением на наступление. Я обернулся к телефонисту:
- Командиров рот и отдельных подразделений - сюда!
Времени до начала атаки оставалось в обрез. Сделать же предстояло немало: отдать боевой приказ, дать возможность поработать нижестоящим командирам, накормить людей. Появилась масса других непредвиденных дел. Словом, как мы ни торопились, по к артподготовке едва успели справиться.
По общему замыслу, нам предстояло штурмовать колонию Цишицы с фронта. 1-й батальон двумя ротами наносил удар по обороне противника с левого фланга, а одной - перерезал дорогу, идущую в населенный пункт с северо-запада.
В пять тридцать ударила паша артиллерия. Передний край покрылся фонтанами разрывов. Минут пятнадцать дивизионы артполка обрабатывали позиции гитлеровцев. Истребительно-противотанковая батарея вела огонь по разведанным целям. Приданная дивизии артбригада обстреливала позиции артиллерийских и минометных батарей противника. Но вот наши пушкари перенесли огонь на Цишицы. По моему сигналу взлетели вверх ракеты. Роты пошли в атаку.
Воспользовавшись проходами, старший лейтенант Дмитрий Одегов сравнительно легко ворвался в первую траншею противника. Труднее было 5-й и 6-й ротам. Подразделения попали под кинжальный пулеметный огонь, залегли и начали нести потеря. Пришлось срочно нацелить туда артиллеристов капитана Мастерова. С запасных позиций они открыли огонь по пулеметным гнездам врага и буквально за несколько минут расчистили путь стрелкам. Роты ворвались в немецкую траншею и, перекатившись через нее, рванулись к домам Цишиц, где уже завязали бой взводы старшего лейтенанта Одегова.
Дмитрий Михайлович Одегов принял роту в ходе операции по форсированию Вислы. С первых часов боя на плацдарме нашел себя в новой должности. Подчиненные увидели в нем волевого, бесстрашного командира и поверили в него. В этом большую помощь командиру оказал командир взвода, он же и парторг роты, старший лейтенант Эммануил Чалаганидзе. Спокойный Одегов и горячий Чалаганидзе как бы дополняли друг друга, что положительно сказывалось на выполнении боевых задач. Словом, за 4-ю роту я всегда был спокоен: дерется напористо и расчетливо. Не ошибся в ней и теперь.
- Овладел четырьмя усадьбами, - донес через связного Дмитрий Михайлович, - однако сопротивление противника возрастает, продвижению мешают два вкопанных танка...
Пока капитан Мастеров перебрасывал туда взвод противотанковых пушек, бойцы сумели уничтожить одну из машин. При этом отличился расчет противотанкового ружья. Наводчик рядовой Иван Гудыменко вторым выстрелом попал в триплекс и ослепил механика-водителя. Остальное доделали противотанковые гранаты. Фашистская машина вспыхнула и взорвалась под дружное "ура" бросившихся вперед пехотинцев.
Рота старшего лейтенанта Одегова, отвлекая на себя внимание противника, дала возможность 1-му батальону обойти Цишицы с левого фланга и перехватить дорогу из деревни Доротка, по которой фашисты подбрасывали в населенный пункт подкрепления. Справа обтекали колонию батальоны 828-го Владимир-Волынского полка. Отчаянно сопротивлявшиеся немцы сначала заметались, затем начали пятиться назад, попадая под ружейно-пулеметный огонь рот нашего 1-го батальона.
Враг попытался подбросить к месту боя резервы с запада. Но эти резервы - до батальона противника при поддержке штурмовых орудий - вынуждены были развернуться и завязать бой с ротой старшего лейтенанта Дмитрия Тимофеева. Здесь особенно отличились поддерживающие подразделение пулеметчики капитана Алексея Бессонова. Они буквально прижали немецкую пехоту к земле и до конца боя не дали поднять ей даже головы.
862-й Владимир-Волынский полк окончательно лишил немцев возможности подбросить силы и средства в помощь гарнизону Цишиц.
Часам к девяти утра бой, набрав силу, гремел по всему плацдарму. Фашисты сосредоточили на наших боевых порядках всю мощь артиллерийско-минометного и пулеметного огня. В воздухе появилась вражеская авиация. Но по ротным и батальонным цепям гитлеровцы бомбовые удары наносить не решились: боевые порядки перемешались в результате нашего вклинения в оборону врага. 'Фашистские летчики сбросили груз на полковые тылы и в районе командного пункта дивизии.
К этому времени на плацдарм прибыл штаб дивизии. Возросли оперативность управления и влияние командования на ход и исход наших схваток с фашистами.
- Как там у тебя идут дела? - связался со мной в разгар боя начальник штаба полковник Абашев.
- Крайние дома Цишиц в наших руках, - доложил я Федору Федоровичу. Продвигаемся трудно. Фрицы цепляются за каждое строение. Несем потери.
- Да-а. - Федор Федорович откашлялся. - Чем тебе помочь, капитан? Огоньком? Тут рядом со мной бог войны.
- Неплохо бы, товарищ полковник. А то у капитана Мастерова боеприпасы на исходе.
- Вот и добро. Сейчас к тебе для корректировки прибудет офицер. Жди, но и сам не плошай, нажимай на фрица. Колония должна быть взята.
Абашев положил трубку. Почти тут же позвонил майор Павлюк. Командир полка также был недоволен медленным продвижением:
- Время упускаем, Алтунин. Фрицы с каждой минутой усиливают нажим на Красовского и Кожевникова, не говоря уже о первом батальоне. Торопись. Подчиняю тебе Сергеева и все, что еще тут наскребу. Жду добрых вестей.
Минут через пятнадцать на НП батальона появился командир артдивизиона майор Береза и еще из хода сообщения забасил:
- Ну что вы тут, бродяги, застряли? Какая помощь требуется, комбат?
- Обыкновенная - огонька побольше, Валентин Петрович. Фрицы роты пулеметным огнем прижали. Да и их артиллерия не дает головы поднять.
- Ну это нам по плечу. Показывай, где немцы, а где твои роты находятся.
Пока вводил Валентина Петровича в обстановку, появился командир роты автоматчиков капитан Сергеев. Вместе с ним мне раньше приходилось решать задачи. За боевые дела Ивана Алексеевича не раз отмечали наградами. С сегодняшнего дня он должен был пойти на повышение, но из-за обстановки командование полка решило оставить его на прежней должности до конца боя. Я знал о назначении и, протягивая руку, не удержался, пошутил:
- Последний, решающий бой, Иван Алексеевич!
- Это как сказать. В должности ротного - возможно, ну а вообще - куда командиру уйти от боя?! - Сергеев вытянулся во весь рост, добродушно улыбнулся: - Ставь задачу, Александр Терентьевич.
- Задача у нас одна - взять Цишицы, Иван Алексеевич. Немцы вон как упорствуют.
- Вижу, несладко твоим ребятам приходится.
- Раз видишь, чего тут больше объяснять. Давай в четвертую к Одегову. Он у меня на главном направлении, на месте разберетесь и после артналета ударите. Сержант Ребров, сопроводить капитана с людьми.
Сергеев с Ребровым - связным от Одегова - отправился в роту.
Через несколько минут майор Береза произвел пристрелку и перешел на поражение. Снаряды ложились кучно, взметая вверх клубы кирпичной пыли, щебень, бревна строений. По противнику сосредоточили огонь также артиллерийская и минометная полковые батареи и батареи истребительно-противотанкового дивизиона. Дома и прилегающие к Цишицам хлебные поля затянуло огнем и дымом.