С императорского приёма я вернулся под утро. Отмахнулся от вопросов Нормы, закрылся в спальне. Но спать не лёг — сидел в кресле, размышлял. В голове перемешались слова баллады о Звере и Колдунье, рассказы Белины, обрывки речи императора, где вар Виртон кит Орнаш перечислял полагавшиеся мне за разрушение Белой стены награды. В этот же клубок вплелась молитва, которую читала Тилья в том моём сне. Мне почему-то казалось, что она слово в слово повторяла строки из песни менестреля.
За завтраком я всё больше молчал. Задал Норме лишь один вопрос: поинтересовался, не рассказывала ли принцесса кому-либо о моём сне, в котором я видел Тилью в храме у алтаря богини любви Сионоры. Рыжая ответила не задумываясь. Заявила, что никому не сообщала о моих «дурацких» сновидениях. «Это точно!» Когда явился сиер вар Жунор, я повёл его не в портальную комнату городской башни, а к ПК в моей комнате — на ходу объяснил учителю, что ему предстояло сделать.
Я вошёл в кабинет дяди — в ноздри ударил запах чиманы. Дым почти выветрился через приоткрытое окно, за которым виднелись покрытые шапками снега вершины гор. Но его аромат давно пропитал стены этой комнаты. Сиер Нилран Вар Торон кит Сиоль сидел за столом, что-то записывал в толстой книге с пожелтевшими от времени страницами. «Мужчина. Светловолосый, но… виски у него, кажется, были седыми», — вспомнил я слова Белины.
Дыхание, подбородок — следил за ними, согласно наставлениям Тильи. Но успокоить сердцебиение у меня не получилось. Сердце подобно разъярённому зверю рвалось сквозь клетку рёбер наружу. Дядя заметил меня — отложил карандаш. Посмотрел на моё лицо. Недовольство исчезло из его глаз. Он опустил взгляд на меч, который я прихватил с собой в Валесские горы — подарок вар Нойса кит Шемани.
— Здравствуй, племянник, — сказал сиер Нилран. — Не ожидал увидеть тебя сегодня. Слышал о твоём подвиге в Корвениге. Поздравляю. Белую стену, конечно, жаль: не многие свидетельства могущества древних магов дожили до наших дней. Но я уверен, что ты теперь сможешь построить и не такое. Признаюсь, твоя версия Трузиланского маяка меня впечатлила. Не удержался — прогулялся, чтобы полюбоваться на него. Невероятное по красоте строение. Вот только место для него ты выбрал неудачное.
Дядя закрыл книгу, указал на диван.
— Проходи, племянник. Присаживайся. Рассказывай, что привело тебя ко мне?
Он снова посмотрел на мой меч.
— Вчера был на приёме у императора, — сообщил я. — Видел там Белину — бывшую сиеру вар Вега кит Марен. Уверен, ты помнишь её, дядя — мы часто разговаривали о ней за ужином в беседке. Сиера рассказала мне много всего интересного. В том числе и о том, что встретила тебя и Тилью на площади во время моей казни. Тебя она хорошо описала. Сиера Белина умеет подмечать детали. Но я ей сперва не поверил. Ведь ты же твердил, что Тилья в тот день не покидала этот замок.
Я положил руку на навершие меча.
Сиер Нилран усмехнулся. Достал из ящика стола курительницу и мешочек с чиманой.
— Ты всё же нашёл эту белобрысую девицу, — сказал дядя. — Удивительно быстро. Словно удача всё ещё сопутствует тебе. А ведь я как чувствовал, что та встреча с сиерой вар Вега вылезет мне боком. Говорил сиеру Михалу, что нужно избавиться от этой кит Морен. Но твой дед был тем ещё упрямцем. Заявил, что не хочет расстраивать тебя её смертью. Словно ты заметил бы смерть этой вар Вега кит Марен на фоне гибели Тильи и всей бывшей имперской столицы.
Он неторопливо набивал курительницу травой.
Я не воспользовался его приглашением — продолжал стоять у порога кабинета.
— Почему ты меня обманул, дядя? — сказал я.
Сиер Нилран резко поднял голову, посмотрел на меня.
— Потому что должен был это сделать, племянник, — сказал он. — Так было нужно для меня, для тебя, для нашей семьи, для нашего народа.
— И для Тильи?
Дядя вновь перенёс внимание на курительныцу. Утрамбовал в ней траву. Зажёг над пальцем огонёк.
— Я мог бы тебе сейчас сказать, что твоя знакомая солгала, — произнёс сиер вар Торон кит Сиоль, — что нас с Тильей не было в тот день рядом с эшафотом.
Он зажмурил один глаз, закурил.
Первая порция дыма устремилась к окну.
— Но я скажу тебе правду, — сказал сиер Нилран.
Покачал головой.
— Сразу нужно было тебе обо всём рассказать. Прав был твой дед. Мудрым человеком был сиер Михал вар Фелтин. Он очень любил тебя, Линур. И гордился тобой.
Я отогнал от лица дым чиманы.
Спросил:
— О чём нужно было мне рассказать, дядя?
— О том, племянник, что именно мы сделали — я и сиер Михал — и зачем.
Дядя посмотрел мне в глаза.
— Мы с ним. Вдвоём. Больше виноватых нет, Линур — можешь не искать.
— Помнишь, племянник, я говорил тебе, — сказал сиер Нилран, — что кит Сиоль просили у Тайного клана помощь? И что те в свою очередь выдвинули нам своё условие. Так вот, Линур, тайные (а позже мы поняли, что при их посредничестве с нами говорил император) потребовали от нашего клана не только стать вассалом кит Орнаш. Но и сделать с Селеной то же, что наши предки когда-то сотворили с Форидом. Вар Виртону кит Орнаш пришла в голову мысль избавиться от надоевшего Совета. Для этого он решил нашими руками уничтожить верхушку Великих кланов, а заодно и имперскую столицу.
Дядя усмехнулся, заметив моё удивление.
— Да, племянничек. Идея скормить жителей Селены духам принадлежала императору. Правду тебе говорю: идея и способ её воплощения (как в Фориде) принадлежали не мне. Император давно строил планы править империей, не оглядываясь на Совет. Или, если говорить точнее, прислушиваться к мнению имперского Совета надоело Совету князей Великого княжества Наворского. Об этом я сам узнал только недавно, когда от имени своей семьи заключал с Великим княжеством договор.
Сиер вар Торон выпустил в сторону окна струю дыма.
— Кит Сиоль не приняли предложение императора, — сказал он. — Они и не могли его приять: вряд ли бы такое решение спасло наш клан от гибели. Ещё после Форида на призывателей устраивали гонения. Кланы тогда поняли, насколько колдуны могут быть опасны. Тогда мы отделались тем, что перенесли лаборатории в горы. Но после гибели Селены, простым переездом обойтись бы не получилось. Никто из Сиоль не сомневался в этом. Кого ещё, кроме нас, могли бы назначить виноватыми?
Дядя постучал курительницей по столу.
— Вот только против кит Сиоль ополчился бы не только клан Рилок. Нас бы преследовала вся империя. Так, кстати и случилось — вчера имперские мстители убили главу нашего клана и его наследника. По всей Селенской империи и даже за её пределами идёт охота на призывателей и всех, кого называют колдунами. В Валесские горы ринулись военные отряды бывших Великих кланов. А всё это случилось из-за того, племянник, что я (именно я!) согласился на условия императора.
Сиер Нилран ухмыльнулся.
— Да, племянник, я это сделал. И пока нисколько об этом не жалею. Потому что не нашёл другого решения проблемы. Решил, что если не смогу сберечь весь клан, то спасу хотя бы семьи оборотней. Признаюсь тебе, люди в клане не считали нас равными себе. Так почему же моя семья должна была из-за них погибнуть? Через твоего деда, сиера вар Фелтина, я вышел на представителей Совета князей Великого княжества Наворского. Они пообещали нам, оборотням из клана Сиоль, свою защиту.
Дядя прервался, чтобы вдохнуть очередную порцию дыма.
— Сперва я намеревался совершить ритуал сам, — сказал он. — Пожертвовать жизнью ради спасения своих детей — это обязанность любого родителя. Но потом мне пришла в голову идея получше. Да, ты правильно понял, Линур. Я решил использовать твою подружку. Тем более что таким образом решил бы и другую проблему: убрал её от тебя. Как бы вы ни любили друг друга, но человеческая женщина — не пара оборотню. Она не могла родить тебе наследников и продолжить твой род.
Сиер Нилран вздохнул.
— Не нужно так на меня смотреть, племянник. Когда ты поостынешь, то поймёшь, что я поступил правильно. От Тильи так или иначе следовало избавиться. И чем скорее, тем лучше: чем раньше бы ты стал жить с правильной женщиной, тем больше бы был шанс у нашего народа заполучить одарённых оборотней. Убрать от тебя Тилью требовал мой отец. Того же хотел и Совет князей в Вульфгарде. Но я всё медлил. Говорил, что ищу подходящий повод. Доказывал всем, что ты сам скоро поймёшь, что неправ.
Дядя усмехнулся.
— На самом деле, я не убирал от тебя Тилью, потому что она показала себя великолепным призывателем, — сказал он. — Поначалу мне было жаль терять такого специалиста. Ну а потом… сам понимаешь. Она была влюблена в тебя — безумно, безоглядно. Раньше никогда бы не поверил, что розы, пусть и бывшие, на такое способны. Этим я и решил воспользоваться — её чувствами к тебе и её умениями. Поделился своей идеей с сиером вар Фелтиным. И вместе с ним мы разработали план.
Сиер вар Торон вновь ударил курительницей по столу.
Сказал:
— Повторяю, племянник: использовать твою подругу — была моя идея. Не подумай, что я ею горжусь. Нет, я изначально сознавал, что по отношению к тебе и Тилье поступаю подло. И это был только наш с сиером Михалом план. Мой отец и моя семья о наших с сиером вар Фелтиным делах ничего не знали. Я сознательно не стал привлекать их к этому: чтобы после ты не посчитал их виноватыми. Потому что я не сомневался: рано или поздно ты обо всём узнаешь. И решишь, что «твоя честь задета».
Дядин взгляд вновь опустился на подарок Исона.
— Но мы с сиером вар Фелтиным посчитали, что затеяли нужное дело, — сказал сиер Нилран, — Раз уж мы решили уничтожить Селену, то понимали, что твоя учёба скоро закончится. Сиер вар Фелтин организовал то нападение на тебя около Академии. Я слышал, что ради него он заставил императора заключить с кит Аринах какую-то сделку. Я не в курсе подробностей. Но уверен, что твой дед не поскупился на обещания для них. Ведь он уже знал, что величие кланов совсем скоро померкнет.
Сиер вар Торон указал на меня курительницей.
— Не подумай, что мы действительно хотели тебя убить. Вся эта сцена с девицей кит Аринах служила для иной цели. Мы не сомневались, племянник, что ты выживешь. Ведь ты же не какой-то там хрупкий человек. Одним ударом оборотня убить непросто. К тому же, мы понадеялись на твою удачу. А она у тебя точно… была. Ты это доказал ещё в боях на Арене. Как бы мы ни относились к Тилье, но удачу она тебе подарить смогла — в этом ни я, ни твой дед не сомневались.
Он задумчиво посмотрел на ручеёк дыма, что струился от курительницы к приоткрытому окну.
— А вообще, это удивительное дело, племянник: человеческая женщина подарила удачу оборотню. Это что-то сродни тем невероятным историям, которые описывала моя бабка. Никогда раньше о подобном не слышал. Обычно люди нас ненавидят и боятся. Да и мы их, признаться, недолюбливаем. А тут… девчонка узнала, кто ты, но её чувства к тебе от этого не изменились. Совсем не изменились — точно тебе говорю: я часто беседовал с ней о тебе. И каждый раз удивлялся.
Дядя вздохнул.
— Знаешь, племянник, — сказал он, — если бы Тилья была способна от тебя родить, я бы и не подумал использовать её в своих целях. Клянусь. Тогда бы я сам проделал тот ритуал в доме сиера вар Фелтина. Но… мы с людьми слишком разные. Боги не зря нас сделали такими: у нас разные пути в этом мире. А когда те пересекаются — ни к чему хорошему это не приводит. Вот как в твоём случае. Эта роза, останься она жива, испортила бы тебе жизнь: сам бы ты, Линур, от неё не отказался.
Сиер Нилран вновь взглянул мне в лицо.
— Твой дед организовал нападение на тебя около Академии. Должно быть, кит Аринах получили от императора что-то действительно ценное, раз заставили своего вассала ударить тебя в спину. Так вот: мы не пытались тебя убить, Линур — только хотели, чтобы ты обернулся на глазах у большого количества людей. У нас получилось. А после… тюрьма, казнь — всё это было для того, чтобы… Тилья страдала. Да, это всё мы устроили именно ради неё. Мы знали, что ты без особого труда выдержишь эти испытания. Но твоей подруге я говорил иное.
Дядя не отводил взгляд.
— Признаюсь тебе, племянник: я поступил с твоей подругой, как последний подлец. И мне правда за это стыдно. В те дни, когда ты отдыхал в относительно чистой яме, твои тюремные будни виделись Тилье совсем иначе. Когда-то она была на твоём месте, Линур. Да и я бессовестно подливал масло в огонь её фантазий. Сам понимаешь, с какой целью. Ну а потом, на площади, я даже испугался, что её сердце не выдержит, и девчонка своей смертью похоронит мои старания.
Он затянулся дымом.
— Да, Линур, это я нашёптывал ей о том, что подлые людишки заслужили наказание, — сказал он. — И не однажды за время твоего пребывания в тюрьме вслух вспоминал о случившемся в Фориде. Нет, я не уговаривал её эффектно покончить с жизнью. Я всячески подбивал Тилью отомстить за тебя. И, честно признаюсь, не затратил на это много усилий. Лишь подсказал способ. После твоей смерти желания и решимости отомстить у девочки и без моих слов хватало, уж можешь мне поверить. Она готова была мстить не только Селене — всему миру.
Дядя откинулся на спинку кресла.
— Ну а что было после твоей казни, — сказал он, — ты знаешь. Тилья сбежала из моего замка в имперскую столицу. Я не понял, зачем она прихватила золото. Но сиер Михал подтвердил, что она занялась именно тем, к чему мы её подталкивали. Будь твоя подруга в нормальном состоянии, а не расстроена тем, что случилось с тобой, она наверняка бы раскусила нашу затею. Тилья была умной женщиной. Но мы с твоим дедом сумели добиться своего. Жители Селены погибли. А семьи оборотней уже перевозят свои вещи из Валесских гор в Великое княжество.
Я долго молчал, будучи не в силах выдавить из себя ни слова.
Смотрел на спокойное лицо дяди.
Наконец, спросил:
— Если вы знали, что так случится, то почему погиб император? Почему не предупредили его? Почему не покинул Селену дед?
Дядя ответил не сразу.
Затянулся дымом, задержал дыхание.
Потом, выдохнул, посмотрел на меня сквозь клубы дыма.
— Не верь тем, кто говорит тебе о смерти старого императора, — сказал он. — Вар Виртон кит Орнаш жив и чувствует себя превосходно, насколько я знаю. Старик теперь наслаждается покоем. Он с радостью избавился от бороды и от старых шрамов. И от бремени правления тоже — спихнул его на своего так называемого «старшего сына». Отделался и от жёнушки — оставил её в Селене. Было бы слишком подозрительно, согласись, если бы клан Орнаш и его союзники совсем не пострадали от случившегося в бывшей имперской столице.
Сиер Нилран заглянул в курительницу, где дымилась чимана.
— Ну а твой дед… — продолжил дядя. — Сиер Михал умер. Да ты и сам видел его тело. Он не захотел уходить. Сказал, что… не сможет после такого смотреть тебе в глаза. Что ты очень похож на своего отца: никогда его не простишь. Когда-нибудь поймёшь, почему мы так сделали… но не простишь. И ещё он сказал, что однажды пообещал тебе: если Тилья погибнет, то рядом с её телом ты найдёшь его труп. Он… просил напомнить тебе о том обещании, когда ты явишься, чтобы призвать меня к ответу. И сказать, что твой дед сдержал своё слово.
Сиер Нилран вар Торон кит Сиоль посмотрел мне в глаза.
Спросил:
— Ты позволишь мне докурить, племянник?
Я отметил, что дядино лицо стало ещё более бледным.
Но признаков страха в его взгляде не увидел.
Ответил:
— Я подожду. Ответь мне только ещё на два вопроса.
— Конечно, Линур.
Сиер Нилран заставил себя улыбнуться.
— Норма знала, на что вы с сиером Михалом подбивали Тилью? — спросил я.
— Не думаю, — сказал дядя. — Зачем бы твой дед стал посвящать её в такое? Во всяком случае, казнь она считала представлением для горожан, а не для твоей подруги. А побег Тильи из замка стал для неё пусть и приятной, но неожиданностью. Возможно Норма и подозревала, что мы пытались разлучить тебя с Тильей. Она не глупая девочка. Да и явно к тебе неравнодушна. Но вряд ли догадывалась о нашем желании сделать в Селене бесконтрольный межмировой прокол.
— А кому ты говорил о моём сне?
Сиер Нилран в удивлении приподнял брови.
— О чём?
— О том сне, в котором я видел Тилью в храме всех богов, — сказал я. — Я рассказал о нём только тебе и Норме.
Дядя пожал плечами.
— Зачем бы я о нём кому-то говорил? — удивился он.
Я вытер клинок о дядин халат.
Прошептал:
— Честь не задета.
Убрал меч в ножны. Подарок Исона в очередной раз не подвёл меня. Клинок сработал лучше любой магии. Носком сапога я отбросил в сторону подкатившуюся к моим ногам курительницу. Посмотрел на тело дяди. Вспомнил, что в похожей позе видел там, в Селене, мёртвого деда. Вот только не помню, чтобы у того на столе было столько крови. Как говорила Мираша, совсем не важно, охотник ты или человек: и тот и другой, лишившись головы, умирают.
Я вынул из кармана шар-маяк. Направил в него струю маны — тот песком осыпался на пол. Отправил сигнал. Сиер вар Жунор среагировал быстро. Песчинки едва успели упасть на паркет, как в кабинете сиера Нилрана открылся диск портала. Больше у меня в дядином замке не было дел. Но прежде чем покинуть Валесские горы я подумал о том, что дядя так и не попытался защититься. Не напал на меня, в попытке спасти свою жизнь. Зря я активировал на себя защитный купол.
В свою комнату в Вульфгарде я вернулся ненадолго — лишь для того, чтобы сразу же шагнуть в другой портал.