— И все же, я не могу отпустить вас одну, мисс! — сообщил сэр Уолш Альеноре, но в его голосе слышалась не только решительность, но и раздражение.
Несмотря на то, что лошадь мисс Нортон была смирной и не любила быстрого галопа, она смогла увезти свою хозяйку достаточно далеко от дома, и сэру Уолшу пришлось пришпорить своего коня, чтобы нагнать упрямицу-сестру Филипа. Он был невероятно голоден, так как рассчитывал на то, что Нортоны пригласят его к утренней трапезе, однако этого не произошло. Вместо того, чтобы быть хозяйкой, эта красавица Альенора невежливо оставила его в замке, дожидаться пробуждения ее матери! Нет, эта девица уж точно никогда не найдет себе супруга! Кому нужна такая эгоистичная жена, не желающая брать на себя обязанности гостеприимства?
Но, каким бы пустым ни был его желудок, сэр Леонард понимал, что, отпустив мисс Нортон без охраны, он поступил не так, как подобает благородному вельможе. Пусть она упрямиться, пусть не желает его компании. Он старше и мудрее, и ему не чужды правила приличия и этикет.
— Ах, сэр Уолш, вам не следовало… — недовольно начала было Альенора, когда его конь поравнялся с ее лошадью и также, как и Пиги, был пущен бодрым шагом.
— Не стоит благодарности, мисс, — сухо перебил девушку сэр Уолш.
— Я не просила вас…
— Не просили, но я, в отличие от вас, придерживаюсь правил и обязанностей моего пола.
— Вашего пола! — Альенора издала смешок. — И что же это за правила и обязанности, сэр?
— Защищать женщин от их собственной глупости, — уже не скрывая своей неприязни, бросил сэр Леонард. В данный момент эта гордая мисс так раздражала его нервы, что он не желал глядеть на нее.
— И в чем же тогда мои обязанности, сэр? — насмешливо уточнила девушка.
— Быть слабой и подчиняться мужчине.
— Ах, вот оно что! — сладким голоском сказала на это Альенора. Ей было ясно, что данный сэр никогда ранее не имел дела с девушкой, которая знает себе цену, и была уверена в том, что, нарочно отрицая способность слабого пола постоять за себя, он подпитывал свои патриархальные взгляды на жизнь и устройство мира.
— Вы, мисс, кажется, позабыли Божьи заповеди. Женщина слабее мужчины и обязана…
— Следовать его мудрым решениям и подчиняться ему!
— Именно. Будьте уверены, я обязательно побеседую с вашим отцом. Лорд Нортон должен знать, чем вы занимаетесь, пока он находиться в Лондоне и верно служит королю!
— В отличие от вас, мой отец понимает, что женщина — не вещь и вполне обладает своей собственной волей и своими желаниями!
Спорщики не заметили, как тропа свернула в едва-едва проснувшийся от зимы лес. Тропа, по которой Альенора проезжала каждый Божий день, размякла от вчерашнего дождя, и лошади, хлюпая по вязкой грязи, послушно увозили своих всадников в самое сердце леса. Ни один из них не желал уступать в горячей дискуссии, и каждый стоял на своем. Обычно Альенора не вступала в такие жаркие споры, но этот мужчина вывел ее из себя, и она не жалела невидимых стрел, которые посылала в него вместе со своими словами, желая ранить его, и как можно глубже. Сэр Уолш, в свою очередь, осознавал, что ругается с юной девушкой, плохо разбирающейся в мире, но ее запал передался и ему, и, не желая, но невольно продолжая, он стыдил мисс Нортон и всячески указывал ей ее место. Выросший в строгости и посланный на военную службу в пятнадцать лет, он не имел других представлений о слабом поле кроме тех, что вбил в его разум его отец, держащий всю семью в строгости и послушании.
Не замечая ничего вокруг, всадники с упоением продолжали спорить, как вдруг их лошади громко заржали и встали на дыбы, едва не скинув своих хозяев. Те, к счастью, вовремя вцепились в поводья и пригнулись, однако Альеноре, сидящей в женском седле, пришлось несладко: она едва не рухнула наземь и, лишь благодаря чуду, осталась в седле.
— Так, так, и кто здесь у нас? — Посреди дороги стоял высокий дюжий оборванец, с зажженным факелом в руке. Было светлое солнечное утро, но именно этот огонь помог незнакомцу остановить лошадей, идущих прямо на него. — Смазливая знатная девчонка и ее женишок!
— Поди прочь, пес! — мрачно бросил незнакомцу сэр Уолш.
— Пес, говоришь? — захохотал оборванец и нарочно помахал факелом перед мордой коня сэра Леонарда, отчего жеребец в очередной раз громко заржал и испуганно отпрянул назад. — Отдайте мне свои кошельки и драгоценности, и, обещаю, я отпущу вас c миром!
— Мужчина, которого ты видишь перед собой, пощадит тебя, если ты немедленно уступишь нам дорогу и пойдешь своим путем! — уверенно заявила Альенора грабителю и взглянула на сэра Уолша. — Ведь так, сэр? Вы готовы разрубить на куски этого оборванца, посмевшего угрожать вашему кошельку и вашей невесте? — ухмыльнулась она, нарочно назвав сэра Леонарда своим «женихом», чтобы задеть его за живое.
Тот ответил девушке мрачным взглядом.
— На куски не обещаю, моя дорогая невеста, — в свою очередь, насмешливо сказал он, заставив Альенору звонко рассмеяться. — Но проучить этого невежду стоит.
Сложившаяся ситуация не только не напугала мисс Нортон, но и рассмешила ее. Нет, какое невероятное событие для этой милой глуши! Какой-то мужлан желает ограбить ее! Да она справилась бы с ним сама, без помощи этого мрачного рыцаря сэра Уолша!
Альенора хотела было припугнуть грабителя пернатой стрелой, но вдруг, к своему неудовольствию, осознала, что забыла лук и стрелы в конюшне. Ах, какая жалость! Она бы показала этим невеждам, что несмотря на то, что она была женщиной, «слабой и упрямой», как назвал ее сэр Уолш, она смогла бы защитить себя! Но забытое в конюшне оружие лишило ее этого удовольствия.
— Кажется, этот богач не хочет отдавать нам свои деньжата, парни! — Тряхнул оборванец грязными длинными волосами, и вдруг всадники обнаружили себя окруженными. Двое грабителей, с мечами наперевес, вышли из-за могучих дубов и встали рядом с их товарищем спереди, и еще двое, с длинными острыми ножами, встали позади лошадей.
Только сейчас мисс Нортон осознала, в какой опасности они находились. Ведь что может сделать сэр Уолш, когда его противниками были сразу пятеро верзил? Ее ладони вмиг вспотели, лицо побледнело. Она взглянула на сэра Леонарда: тот был спокоен и даже бровью не повел. Его хладнокровность немного успокоила девушку, и она попыталась скрыть свое волнение, но эмоции выдавали ее.
Заметив перемену в своей упрямой собеседнице, сэр Леонард накрыл ее ладонь своей и тихо сказал ей: «Не стоит так волноваться, мисс. Просто делайте, что вам скажут».
— Слезайте с лошадей! Они нам тоже пригодятся! — скомандовал главарь воровской шайки, тот самый, что держал зажженный факел. — Эй, живо! А то пырнем каждого в живот, чтоб неповадно было!
Сэр Леонард спустился со своего коня первым, а затем помог сойти на землю мисс Нортон. Коней отвели в сторону и привязали к низко спускающейся ветви одного из дубов. И только сейчас Альенора заметила широкие длинные ножны, привязанные к седлу коня сэра Уолша, и виднеющуюся из них рукоять меча.
«Это конец… Без меча! Один против целой шайки! Он не справиться… Нас убьют, а надо мной, должно быть, еще и надругаются! Бедные мои родители… Они сойдут с ума от горя!» — с отчаянием подумала Альенора, едва ли не прижимаясь к сэру Уолшу.
Рыцарь бросил на мисс Нортон теплый взгляд и даже улыбнулся, но та смотрела лишь на главаря грабителей и не заметила этого его взгляда. Девушка мысленно прощалась с жизнью и молила Господа как можно скорее залечить душевные раны ее матери и отца, которые лишаться обоих своих детей.
— Деньги! Драгоценности! Живо! — Один из верзил толкнул своих жертв в спины.
Альенора дрожащими руками отвязала от пояса небольшую бархатную сумочку с серебром и отдала ее главному грабителю. Сэр Уолш, не колеблясь, также отдал все свои деньги, серебряные с дорогими камнями кольца и золотую брошь.
— Драгоценности, милочка! — ухмыльнулся грабитель с факелом.
— Клянусь, на мне нет ни единой… — начала было Альенора.
— Эй, Одноглазый! А ну-ка обыщи эту богатую суку! — приказал главарь, и к девушке тотчас подошел косматый заросший детина, с мечом наперевес. Довольно ухмыляясь, он протянул к Альеноре руку, как вдруг сэр Леонард ловким движением выбил из его руки меч, тут же поймал его и распорол им живот грабителя.
— Убить! — истошно завопил главарь шайки, и оставшиеся четверо оборванцев ринулись на сэра Уолша.
Рыцарь и воин, ловкий и искусный, успел оттолкнуть мисс Нортон наземь, чтобы ее, не дай Бог, не зацепило острое лезвие, и девушка лишь молча, с широко раскрытыми от испуга и удивления глазами, наблюдала за тем, как, крича от боли и забрызгивая все вокруг своей кровью, один за другим грабители были убиты. Девушкам из знатных лондонских семей и фрейлинам королевы подобные зрелища не были в диковинку: рыцарские турниры, устраиваемые королем, проходили каждую неделю, но для Альеноры, никогда в жизни, не покидающей отдаленных владений отца и замка Нортон, представшее перед ее глазами было невероятно жестоким и отталкивающим. Однако, при всем при этом, она не закрыла глаз и не отвернула лица: сила и ловкость сэра Уолша изумили ее до глубины души.
— Прошу простите меня, мисс. Из-за меня вы выпачкали в грязи свое красивое платье, — тяжело дыша, обратился сэр Уолш к Альеноре. Он отбросил от себя меч, протянул девушке руку, помог ей подняться на ноги, а затем нашел отброшенные главарем шайки драгоценности и мешочки с монетами, и отдал мисс Нортон то, что принадлежало ей.
— Они… Они мертвы? Вы убили их? — все еще со страхом поглядывая на окровавленные тела грабителей, тихо спросила девушка. Ошеломленная событиями, особенно быстрой их сменой, Альенора все еще не могла прийти в себя, и ее голос и руки дрожали.
Что произошло лишь несколько секунд назад? Как сэр Уолш справился со всеми этими негодяями? А вдруг они всего лишь притворяются мертвыми и вот-вот накинуться на них и зарежут исподтишка? Сэр Леонард убил их… Спас их… А что было бы, не поскачи он за ней вдогонку? Она была бы обесчещена и мертва.
Мисс Нортон, в волнении, встала так близко к своему спасителю, что тот невольно улыбнулся, но не сделал ей замечания, не желая смущать девушку.
— Эти псы больше не будут угрожать вам, мисс. Их души уже прибыли в Чистилище и ждут своего справедливого суда, — мягко ответил сэр Уолш. Ему вдруг захотелось прикоснуться к белому лицу Альеноры… Просто коснуться кончиками пальцев ее мягкой чистой кожи. Однако, помня о приличиях и не желая пользоваться случаем и состоянием девушки, лишь добавил: — Но нам лучше вернуться в замок. Вам следует принять ванную и сменить наряд.
— Только не говорите…. Не говорите моей матери! — умоляюще прошептала Альенора, вдруг схватив своего собеседника за рукав, который тотчас покрылся грязью, ведь ладони мисс Нортон были покрыты ею. — О, ради Бога, простите меня! — тотчас воскликнула она, поняв свою оплошность и резко отнимая ладонь.
— Я испортил ваше платье, мисс, поэтому вам также позволено испортить мой костюм, — улыбнулся сэр Уолш. Но, затем, осознав, что эта фраза прозвучала довольно интимно, поспешно произнес: — К тому же я уже забрызган кровью этих мерзавцев. Я не скажу ни слова вашей матушке о случившемся, если вы пообещаете мне больше никогда не совершать прогулки без надежной охраны, мисс Нортон.
— И отцу… Никому!
— И вашему отцу. Но дайте мне свое слово, мисс, слово благородной леди.
— Даю вам слово… Но и мне нужно ваше.
— Обещаю вам, мисс, что не обмолвлюсь о случившемся ни слова. Клянусь своей честью.
Они молча смотрели друг на друга, и каждый из них вдруг подумал: теперь их связывает секрет. Словно они совершили что-то неслыханное, скверное, порочное. Словно они только-только предались плотской страсти и теперь желали держать это в строгой тайне. Лишь они двое знали эту тайну. И эта тайна связала их, как любовников, как влюбленных, хотя ни теми, ни другими они не являлись. И все же этот секрет показался обоим сладким, игривым, ужасным и прекрасным одновременно.
— Наши бедные лошади… Должно быть, они напуганы также, как и я, — нарушила эту интимную тишину Альенора и, уже не стараясь приподнять подол своего платья, ведь он уже был покрыт грязью, подошла к привязанным к ветви лошадям и отвязала свою верную Пигги, которая даже заржала от радости.
Последовав примеру мисс Нортон, сэр Уолш отвязал своего серого жеребца, помог Альеноре взобраться на ее лошадь, затем оседлал своего коня, и они направились обратно в замок, пустив лошадей бодрой рысцой. По дороге Альенора показала своему спасителю неглубокий быстрый ручей, в котором тот смыл кровь со своего лица и ладоней. Однако с каплями крови, впитавшимися в ткань его костюма, сэр Уолш ничего сделать не смог, но Альенора уверила его в том, что ее мать подслеповата и даже не заметит этого.
— Вы спасли меня, но я, кажется, забыла поблагодарить вас за это, сэр. Если бы не вы, моя жизнь была бы грубо и бесчестно оборвана. Те негодяи не пощадили бы меня, — тихо сказала девушка, когда они добрались до замка и готовы были спешиться.
— Не стоит благодарности, мисс. Я всего лишь исполнял свой долг, — учтиво кивнул головой сэр Уолш, однако весьма довольный тем, что эта гордая красавица признала его правоту.
Альенора смущенно улыбнулась и, не дожидаясь помощи, спешилась, отвела Пигги в конюшню, а затем вошла в холл замка, где, как она обнаружила, ее прихода дожидался ее спаситель.
— Надеюсь, моя матушка еще не появлялась? Если она увидит меня в таком виде, у нее разорвется сердце! — весело промолвила девушка, шагая по каменному полу в сторону лестницы. Ей не терпелось отмыть от грязи свое тело и надеть свежее, чистое платье. И это платье должно было быть одним из самых красивых, что имелись в ее собственности: ведь замок посетил гость! И не просто гость, а мужчина, спавший ее честь и жизнь! Она была от всего сердца благодарна ему за это.
— Нет, мисс, леди Нортон, кажется, все еще не покинула своих покоев, — с улыбкой ответил сэр Уолш. — Но ваше послание от лорда Нортона, мисс… Оно лежало на полу, мисс, вероятно, оно незаметно выпало из ваших рук, когда вы покидали замок.
— Ах, да! Вы правы! Я совсем позабыла о нем! — спохватилась девушка и, подойдя к гостю, вновь приняла из его рук записку. — Но мне нужно освежиться… Прошу, пройдите в обеденный зал. Я прикажу подать вам обильный и вкусный завтрак. Я спущусь так скоро, как только это возможно, и покажу вам наш прекрасный сад.
— Это будет честь для меня, мисс. — Серые глаза рыцаря вдруг засияли, а сердце забилось быстрее: он проведет этот день здесь, в замке, рядом с этой красавицей!
Альенора невольно улыбнулась: перемена в облике сэра Уолша, ранее такого серьезного и холодного, не укрылась от ее глаз, и, чтобы не думать о том, как красив и силен был этот мужчина, она сломила печать, раскрыла записку и, медленно поднимаясь по лестнице, быстро прочла ее содержимое.
— Мистер Уолш! — вдруг каким-то странным тоном позвала она, вдруг остановившись на полпути.
— Да, мисс Нортон?
— Вы говорили, что встречались с моим отцом.
— Так оно и есть, мисс. При дворе.
— Значит, вы обитатель дворца Его Величества?
— С некоторых пор, мисс.
Девушка вперила в сэра Уолша пристальный взгляд, в котором легко читалось торжество.
— В таком случае, сэр, вы будете видеть меня каждый день, и для этого вам не придется приезжать в нашу глушь, — победно улыбнулась она. — Ведь вы намерены были навещать меня и мою матушку?
— С превеликим удовольствием, мисс, — прямо ответил сэр Леонард, вдруг поняв, что, сам того не осознавая, полюбил эту дерзкую упрямицу всем своим сердцем и готов был следовать за ней и в Рай, и в Ад.
Она флиртовала с ним, давала ему надежду, такая опасная и притягивающая одновременно.
— Он разводиться с ней! — торжественно сказала Альенора.
— Разводиться? Кто? — переспросил сэр Уолш, не понимая, о чем говорит девушка.
— Король разводится с королевой Екатериной, сэр. Официально. И это значит, что уже совсем скоро вы увидите меня в свите новой королевы Анны Болейн.