— Звучит как эпитафия, — засмеялся он. — На вас что, прослушка? Рассчитываете, что я в ответ на все эти глупости каяться начну?
Я молча поднялась и задрала футболку, чтобы он убедился: никаких микрофонов. Повернулась спиной, поправила футболку и заняла прежнее место.
— Ну и чего ты хочешь? Денег?
— Нет, — покачала головой я. — Хочу, чтобы вы знали: то, что вы убийца, — больше не тайна.
— Вся прелесть в том, что все это надо еще доказать.
— Я смогла во всем разобраться, значит, и доказательства смогу найти. Кое-что уже нашла. И времени мне на это потребовалось совсем немного.
Я вновь поднялась, собираясь уходить, но не удержалась и спросила:
— Дом с колоннами купили вы? Чтобы скрыть в нем трупы?
Теперь Дорин смотрел с недоумением, и это вроде не было игрой. Похоже, он действительно не понимал, о чем речь. Признаться, это смутило. Выходит, мои логические построения вовсе не были безупречными.
— Какие еще трупы? Вы в своем уме? — возмутился Дорин, а я сказала:
— Всего доброго.
И зашагала в сторону аллеи. Почему-то я думала, Дорин меня окликнет, попытается убедить, что я все выдумала или неправильно поняла, но он продолжал молча сидеть на скамье, вроде бы любуясь пейзажем.
Я шла по аллее, чувствуя такую усталость, точно пробежала марафон. Ноги едва слушались, я решила: пожалуй, стоит найти скамейку и немного успокоиться. Услышав шорох за спиной, хотела обернуться, и тут на голову мне опустилось что-то тяжелое. Мир вспыхнул разноцветными огнями и мгновенно погрузился во тьму.
Очнулась я в машине «Скорой помощи». Рядом — молодой парень, то ли врач, то ли фельдшер. Заметив, что я открыла глаза, спросил:
— Как дела? — и весело мне подмигнул.
Голова болела, очень хотелось пить. Пока я думала, что сделать сначала — попросить воды или узнать, что со мной произошло, — парень показал мне три пальца и спросил:
— Сколько пальцев?
Я собралась ответить в том духе, чтобы он шел подальше со своими шуточками, но вовремя сообразила, что торопиться с этим не стоит. В конце концов, он не средний палец показывает. И сказала:
— Три.
— Хорошо, — обрадовался парень. — Будем надеяться, что все обойдется и сотрясения мозга у тебя нет.
— Будем, — кивнула я.
Тут машина начала тормозить — мы приехали в больницу. В тот момент куда больше собственного здоровья меня волновал вопрос, где Валька с Глазковым, а главное — что там с Дориным. Все это выяснилось довольно быстро. Валька приехал в больницу вместе со мной, только на своей машине, в «Скорую помощь» его не пустили. Потом появилась Людка.
Ожидая результатов рентгена, я выслушала историю дважды: сначала Валька рассказал ее мне, а потом подруге. История вышла рекордно короткой, хоть и имела большие последствия.
После того как я его покинула, Дорин позвонил по мобильному. Валька, находясь внизу, это видел, и ему сие очень не понравилось. Он предупредил Глазкова, а сам, стараясь не привлекать к себе внимания, начал подниматься по лестнице, не выпуская Дорина из вида. Тот отправился в противоположную от меня сторону и вскоре скрылся из виду. Но Вальку в тот момент куда больше интересовала я. Как, впрочем, и моего соседа, который после звонка Томилина бросился за мной. Но немного опоздал.
Воспользовавшись тем, что на аллее я оказалась в одиночестве, наш старый знакомый Вася появился из кустов и огрел меня обрезком трубы, которым запасся заблаговременно и прятал в свернутой газете. Как видно, Дорин, не зная, чем закончится наш разговор, на всякий случай подготовился и прихватил Васю с собой. Довести начатое до конца Васе не удалось, Глазков появился весьма стремительно, а вслед за ним и Валька. Они скрутили парня, а также вызвали «Скорую» и полицию. Глазков остался дожидаться полицейских, а Валька отправился со мной.
В больнице мы пробыли больше двух часов, за это время неоднократно успев поговорить по телефону с Глазковым. Говорил в основном Валька, ну, и Людка, конечно, тоже. Худо-бедно мы смогли придумать приемлемую историю, которой и решено было придерживаться.
Результаты рентгена порадовали: хоть голова моя прямо-таки раскалывалась от боли, сотрясения не было. На затылке выперла здоровенная шишка, и это, собственно, все. Мне сделали укол, дали таблетки и разрешили отправиться домой. Я-то была уверена, что мне предстоит визит в полицию, но Глазков сказал, что спешить с этим не стоит. Лучше, если Вася будет считать, что я вот-вот скончаюсь и впереди у него маячит реальный срок.
Явиться в полицию мне, конечно, пришлось, но лишь на третий день. Основной моей задачей в тот момент было никоим образом не впутывать Глазкова, потому что он прав: его начальство от нашей самодеятельности в восторг не придет. Из моего рассказа следовало, что о присутствии в парке соседа я даже не догадывалась. О Вальке и вовсе не упоминала, сочтя это излишним. Зато подробно рассказала о своем расследовании и встрече с Дориным.
Следователь слушал меня так, точно я вслух читала ему «Войну и мир», то есть очень сомневаясь в уместности подобной затеи. Но я не стала принимать это близко к сердцу и продолжила повествование, настояв, чтобы все изложенное мной занесли в протокол.
Вечером, собравшись в гостиной, мы долго обсуждали ситуацию и сошлись во мнении, что она небезнадежна. Игнорировать факты ментам будет трудно, однако прижать Дорина — еще трудней. Васе он звонил с телефона, который не был зарегистрирован, и симку, наверное, успел уничтожить. Впрочем, рассчитывать, что Дорин попадется на такой ерунде, не приходилось. А вот с Васей все было не так уж плохо. Звали его, кстати, Андронов Василий Николаевич.
Так вот, Глазков быстро выяснил: Дорин на заре своей карьеры дважды помогал этому типу избежать тюрьмы. Тот был ему обязан, впрочем, вряд ли «трудился» безвозмездно. Поначалу Вася говорить категорически отказывался, но время шло, Дорин ему на помощь не спешил, и он слегка запаниковал. Особенно когда следователь заявил: очень может быть, что девка не выкарабкается. Девка — это, конечно, я. Его знакомство с Дориным было очевидным, и в конце концов Василий Николаевич сказал, от кого получил заказ. А начав говорить, уже не мог остановиться. Этому очень поспособствовал тот факт, что в материалах дела о гибели Дениса нашелся фоторобот, составленный с помощью продавщицы магазина, где в последний раз видели Дениса в компании двух мужчин. Оказывается, поначалу были все основания заподозрить убийство, оттого возможные свидетели были допрошены, а фоторобот составлен. Но в какой-то момент следствие вдруг пришло к выводу, что парень утонул случайно.
Как такое могло произойти, для меня неясно, но фоторобот сохранился, и узнать на нем Васю было можно. Вряд ли продавщица спустя восемь лет опознала бы Андронова, но уверенности, что не опознает, у него тоже не было. Весьма далекий от мысли всю вину брать на себя, он вскоре принялся торговаться со следователем, а так как ума был небольшого, успел много чего наболтать.
Еще одной безусловной удачей стало возобновление дела об убийстве Анжелики Кураевой. Чем все закончится, оставалось лишь гадать, но извечный пессимист Глазков вдруг заделался оптимистом и заявил, что отвечать Дорину придется. Фемида — дама неторопливая, но злодеев в конце концов карает по всей строгости. Я при всем желании помочь правосудию не могла, потому что теперь, когда за дело взялись профессионалы, путаться у них под ногами мне никто не позволит. Оставалось лишь ждать и надеяться.
В очередной раз, коротая вечер в гостиной, мы вновь заговорили о Дорине, и Тимка заявил:
— Очень сомневаюсь, что трупы в мешках — адвокатская затея. Дом он, конечно, купить мог, но владелец паспорта и его мамаша ни Васю, ни его дружка, которого Вася сдал с большим удовольствием, ни уж тем более Дорина в глаза не видели. Допустим, он мог убить Ковтуна, заподозрив, что тот догадывается, кто у него деньги увел. Но Эмму и охранника с какой стати убивать? Если они столько лет молчали, а дело уже, по сути, было сдано в архив.
— Вот именно, что молчали, а тут молчать перестали, — горячилась я. — Я тебе уже сто раз повторяла: им стали известны факты, которые позволили заподозрить Дорина. Допустим, охранник сообщил об этом Эмме, она — Кресту. Дорин обо всем узнал и…
— Все равно у меня большие сомнения, — отмахнулся Тимка. — Вася с дружком утверждают, что ничего о них не слышали, что, между прочим, похоже на правду. Вряд ли у Дорина были еще мастера на все руки. И уж совсем не верится, что убийства он совершал сам. Такие предпочитают все делать чужими руками. Ладно, поживем — увидим.
В атмосфере ожидания прошла еще неделя. Надо признать, для меня эти дни были вполне счастливыми. Любопытство, конечно, мучило, а Дорина очень хотелось увидеть за решеткой, но зато со мной был Валька. Охранять меня теперь было незачем, но он, по сути, ко мне перебрался, а Людка и даже Глазков ничего против этого не имели.
Мы собирались в отпуск. Сидя за компьютером, я просматривала возможные предложения, когда позвонил Власов и сообщил: Ольга Владимировна вышла на работу, и если я хочу с ней поговорить, то могу подъехать в офис прямо сейчас. И хоть я давала Глазкову слово никуда не соваться, тут же пообещала быть через двадцать минут.
Валька, который слышал наш разговор, посмотрел с таким выражением на физиономии, точно хотел сказать: «Горбатого могила исправит».
— Отвезешь меня? — пискнула я.
— Конечно, отвезу, — вздохнул он, поднимаясь. — Правда, не очень понимаю зачем.
— Я просто хочу поговорить…
— Это я понял.
— Вдруг она что-то вспомнит…
— Вспомнит что? — усмехнулся Валька.
— Чего ты дурака валяешь! — возмутилась я. — Она знала всех четверых: Ковтун был ее боссом, Крест его другом, вполне возможно, Ольга была с ним знакома…
— Необязательно.
— Хорошо. Но Эмма и охранник точно работали вместе с ней. Должно было случиться что-то… Некое событие, очень напугавшее Дорина и заставившее его убрать всех этих людей.