- По телефону. - Сначала я хотел упомянуть о том, что он каким-то образом раздобыл мой номер, не внесенный в справочник, но потом вспомнил, что его раздобыла и Мэтти, и решил не касаться этой темы.
- Когда это произошло?
- В прошлую субботу, вечером. Четвертого июля. Он позвонил мне, когда я любовался фейерверком.
- И предметом вашего разговора стало утреннее происшествие?
Задавая этот вопрос, Дарджин сунул руку в карман и достал магнитофонную кассету. Нарочитым, показным жестом. В этот момент он более всего напоминал фокусника, который демонстрирует обе стороны шелкового носового платка. И он блефовал. Я не мог этого знать.., и тем не менее знал. Дивоур записал наш разговор на магнитофон (даже по ходу разговора я обратил внимание на очень высокий уровень статического шума), и я полагал, что именно эта запись и была на кассете, которую Дарджин вставлял в магнитофон.., но он блефовал.
- Я не помню.
Дарджин застыл, не успев закрыть прозрачную панель над кассетной нишей Вытаращился на меня. Он словно не верил своим ушам. Но во взгляде читалось и что-то еще. Скорее всего, злость.
- Не помните? Да полно, мистер Нунэн. Уж писатели-то умеют запоминать разговоры, а этот состоялся всего лишь неделю тому назад. Расскажите мне, о чем вы говорили.
- Действительно, не помню, - бесстрастно повторил я.
Какое-то мгновение на лице Дарджина читалась паника. Потом он взял себя в руки. Указательным пальцем правой руки провел по клавишам, маркированным REW, FF, PLAY, REC.
- И как мистер Дивоур начал разговор?
- Поздоровался, - ответил я, и из-под стеномаски донесся какой-то странный звук. Возможно, старик откашлялся. А может, подавил смешок.
На щеках Дарджина вспыхнули пятна румянца.
- А потом? Что он сказал после того, как поздоровался?
- Не помню.
- Он спрашивал вас о том, что случилось утром?
- Не помню.
- Разве вы не говорили ему, что Мэри Дивоур и ее дочь были вместе, мистер Нунэн? Что они вдвоем собирали цветы? Разве не эти слова услышал от вас встревоженный дедушка, когда поинтересовался инцидентом, о котором в тот день говорил весь город?
- О Господи, - вздохнул Биссонетт. - По-моему, достаточно.
Дарджин пронзил его взглядом. Пятна румянца на щеках заметно увеличились, губы чуть разошлись, обнажая маленькие, но, похоже, острые зубки.
- О чем вы? - рявкнул он, словно Биссонетт случайно заглянул в конференц-зал, чтобы рассказать о Пути мормонов или, возможно, об обществе розенкрейцеров.
- Я хочу, чтобы вы прекратили направлять этого человека в нужном вам направлении. И я хочу, чтобы весь этот монолог о цветочках вычеркнули из протокола.
- Почему? - пожелал знать Дарджин.
- Потому что вы пытаетесь внести в протокол сведения, не упомянутые свидетелем. Если хотите, давайте сделаем перерыв, чтобы мы смогли связаться с судьей Рэнкортом, узнать его мнение…
- Я снимаю вопрос, - прервал его Дарджин. Мне показалось, что его распирает от бессильной ярости. - Мистер Нунэн, вы хотите помочь мне выполнить возложенное на меня поручение?
- Я хочу помочь Кире Дивоур, если представится такая возможность.
- Очень хорошо. - Он кивнул, словно речь шла об одном и том же. - Тогда, пожалуйста, скажите мне, о чем вы говорили с Максуэллом Дивоуром.
- Не могу вспомнить, - я поймал его взгляд. - Может, вы сможете освежить мою память?
В конференц-зале повисла мертвая тишина, какая бывает за покерным столом, где играют по-крупному, аккурат перед тем, как игроки вскрывают карты. Даже пилот-истребитель затих, поверх маски глядя на Дарджина. А тот отодвинул от себя кассетный магнитофон и продолжил задавать вопросы об утренних событиях четвертого июля. О моем обеде с Мэтти и Кирой он даже не вспомнил и более не упоминал о телефонном разговоре с Максом Дивоуром, том самом, в ходе которого я сказал многое из того, чего говорить не следовало.
На вопросы я отвечал до половины двенадцатого, но, по существу, допрос закончился в тот самый момент, когда Дарджин отодвинул от себя магнитофон. И мы оба это знали.
***
- Майк! Майк! Сюда!
Мэтти махала мне рукой. Она сидела за одним из столиков в зоне для пикников позади эстрады. Как мне показалось, веселая и счастливая. Я вскинул руку, показывая, что сигнал принят, и направился к ней, лавируя между детскими игрушками, огибая молоденькую парочку, целующуюся, и не только, прямо на траве, у всех на глазах, пригибаясь, чтобы разминуться с фрисби <летающая тарелка - пластмассовый диск для спортивной игры.>, которую тут же, подпрыгнув, поймала пастью немецкая овчарка.
Рядом с ней сидел худощавый, рыжеволосый мужчина, но его я удостоил разве что мимолетного взгляда. А Мэтти бросилась мне навстречу, обняла за шею и поцеловала прямо в губы, с такой силой, что чуть ли не размазала их по моим же зубам. Когда она подалась назад, и наши губы с громким чмоканием разделились, ее глаза сияли от радости.
- Это ваш лучший поцелуй, не так ли?
- За последние четыре года - безусловно, лучший, - ответил я. - Согласны?
И если б она не отступила на шаг, то ощутила бы наглядное доказательство того, что поцелуй мне понравился.
- Придется соглашаться. - Она повернулась к рыжему и как-то разом сникла. - Правильно я поступила?
- Скорее всего нет, но по крайней мере стариков из автомастерской здесь нет. Майк, я - Джон Сторроу. Очень приятно познакомиться.
Мне он понравился сразу. Возможно, потому, что в момент нашей встречи он, одетый в костюм-тройку, расставлял бумажные тарелки на пластмассовом столике для пикника. Рыжие вьющиеся волосы, белоснежная, в веснушках, кожа, которая никогда не коричневеет, только обгорает и слезает клочьями. Крепкая, но больно уж костлявая рука. В свои тридцать с небольшим выглядел он не старше Мэтти, а пятью годами раньше, чтобы получить порцию виски, ему наверняка приходилось показывать бармену водительское удостоверение.
- Присядьте, - он указал на свободный стул. - Ленч у нас из пяти блюд, спасибо “Касл-рокским деликатесам”: “сандвичи героя” <длинная булка, разрезанная вдоль, с начинкой из нескольких видов мяса, сыра с салатом и приправами.>, почему-то названные “итальянскими”.., сырные палочки.., картофель, жаренный с чесноком… “Туинкиз” <Печенье с кремовой начинкой, выпускается с 1930 г, по рецепту чикагского кондитера Дж. Дьюара.>.
- Я насчитал только четыре.
- Забыл про прохладительные напитки, - ответил Джон и достал из бумажного пакета три высокие бутылки с безалкогольным пивом. - Давайте поедим. По пятницам и субботам Мэтти с двух до восьми работает в библиотеке, и сейчас ей никак нельзя опаздывать на работу.
- Как прошло вчерашнее заседание литературного кружка? - спросил я. - Судя по всему, Линди Бриггс не съела вас живьем.
Мэтти рассмеялась, захлопала в ладоши:
- Я произвела фурор! Потрясла всех! Правда, не решилась сказать им, что лучшие идеи почерпнула от вас…
- Возблагодарим Господа за дарованные им маленькие радости. - Сторроу уже разворачивал свой сандвич, очень осторожно, кончиками пальцев.
- ..поэтому сослалась на пару книг, в которых, мол, и нашла подтверждение некоторым моим мыслям.
- Хорошо.