– Эмили! – позвала Би из коридора.
Дверь со скрипом приоткрылась, и в комнату заглянула Би.
– Ох, прости, детка, не знала, что ты еще спишь. Почти десять. Тебе звонит Грег.
Она улыбалась наполовину ободряющей, наполовину поддразнивающей улыбкой.
– Хорошо, – сонно пробормотала я. – Секундочку.
Я встала, накинула зеленый флисовый халат и отправилась в гостиную, где меня ждала Би.
– Держи, – прошептала она, протягивая мне телефонную трубку. – Похоже, ему не терпится поговорить с тобой.
– Ш-ш-ш!
Еще не хватало, чтобы Грег решил, что я сижу и жду его звонка! И вообще, без утреннего кофе мой уровень терпения застрял на отметке «минус два».
– Алло.
– Привет, Эмили.
– Привет.
От его голоса мне сразу стало теплее. Как от двойного эспрессо.
– Знаешь, я никак не привыкну, что ты на острове, – сказал Грег. – Помнишь, как мы нашли старую тарзанку на пляже мистера Адлера?
– О, да, – улыбнулась я, вдруг вспомнив цвет его плавок: зеленые с синей отделкой.
– Ты вначале боялась прыгать, а потом я пообещал, что буду ждать тебя в воде и поймаю.
– Да, но ты забыл упомянуть, что перед этим я плюхнусь животом.
Мы рассмеялись, и я вдруг поняла, что ничего не изменилось и в то же время все поменялось.
– Что ты делаешь сегодня вечером? – спросил он немного смущенно, совсем не так, как Грег Эттвуд, которого я знала летом восемьдесят восьмого. Похоже, он либо подрастерял уверенность, либо научился смирению.
– Ничего особенного.
– Я тут подумал… если захочешь, мы могли бы поужинать в ресторане «Гнездо дрозда». Мой друг открыл его в прошлом году. Ничего особенного по сравнению с нью-йоркскими, но нам, островитянам, нравится. Там потрясающая винная карта.
– Заманчивое предложение, – весело сказала я, чувствуя взгляд Би.
– Отлично. В семь часов? Я могу за тобой заехать.
– Да, буду ждать.
– Замечательно.
– Пока, Грег.
Я повесила трубку и повернулась к Би, которая слушала весь разговор из-за кухонного стола.
– Ну?
– Что «ну»? – переспросила я.
Би многозначительно посмотрела на меня.
– У нас свидание. Сегодня вечером.
– Умница!
– Даже не знаю. – Я состроила гримасу. – Все как-то странно.
– Глупости, – заметила Би, складывая газету. – У тебя были другие планы на вечер?
– Ты права, – согласилась я, запуская руку в банку с маленькими ракушками, которая стояла на журнальном столике. – Просто сперва Грег, потом Джек… Отвыкла я от внимания.
Услышав имя Джека, Би отвернулась и стала глядеть в окно. Она всегда так делает, когда затрагивают не самые приятные темы, например, если речь заходит о ее покойном муже Билле или о ее картинах.
В конце концов, я нарушила молчание:
– Не хочешь говорить, и не надо. Но если тебе не нравится Джек, то хотя бы скажи почему.
Она покачала головой, запустила пальцы в седые волосы. Мне нравится, что она носит прическу «боб», а не коротко стрижется, как все мои знакомые женщины, которым перевалило за семьдесят. В моей тете все необычно, даже имя. В детстве я как-то спросила, почему ее назвали Би, и она ответила, что похожа на пчелу: милая, но с опасным жалом[3].
Еще немного помолчав, Би вздохнула.
– Прости, дорогая, – сказала она отстраненным голосом. – Не то чтобы не нравится. Просто тебе нужно быть осторожнее со своим сердцем. Когда-то я очень сильно страдала, и мне бы не хотелось, чтобы с тобой случилось то же самое, особенно после всего, что ты пережила.
Она попала в точку. На острове я спасалась от сердечных переживаний, от которых не скрыться в Нью-Йорке, и не стоило подвергать себя новой опасности. Тем не менее, Аннабель считала, что мне нужно научиться принимать все происходящее как данность, не задавая слишком много вопросов и не пытаясь редактировать, словно неудачное предложение в тексте. Ладно, в этом марте моя жизнь будет спонтанным письмом, решила я.
– Пообещай, что будешь осторожна, – ласково попросила Би.
– Постараюсь, – ответила я, надеясь, что мне это удастся.
Грег заехал за мной на двадцать минут позже, чем мы договаривались. Я вспомнила все те давние летние месяцы, когда он не приходил к тарзанке или кинотеатру на берегу, хотя обещал. На какой-то миг мне даже захотелось, чтобы он не приехал. Смешно, что я вообще согласилась поужинать со своим школьным ухажером. Я вдруг запаниковала: «Кто так делает? Что я творю?» Затем на дороге сверкнули огни фар. Грег гнал, как будто пытался наверстать каждую потерянную секунду. Я схватилась за дверную ручку и глубоко вздохнула.
– Приятно провести время! – пожелала Би, помахав рукой.
Я вышла во двор и увидела, как Грег паркует автомобиль – тот самый старый голубой четырехдверный «мерседес», на котором ездил еще в школе. На машине возраст сказался сильнее, чем на самом Греге.
– Прости, что опоздал.
Он вышел из машины, нервно сунул руки в карманы, потом вытащил.
– Работы было невпроворот, еще и в самом конце смены. Помогал покупательнице найти вино «Шатонеф-дю-Пап». Она целую вечность не могла решить, какой год выбрать, восемьдесят второй или восемьдесят шестой.
– И на чем остановилась?
– На восемьдесят шестом.
– Хороший год, – сказала я с иронией.
Одно время я встречалась с мужчиной, который относился к выбору вина как к серьезной науке. Он вращал бокал, нюхал и делал первый глоток со словами «превосходный год» или «изумительный букет». Именно поэтому я перестала отвечать на его звонки.
– Ну да, хороший, – кивнул Грег, по-мальчишески улыбаясь. – Год, когда мы встретились.
Господи, неужели он помнит? Я сама почти забыла. Внезапно в моей памяти всплыло все.
Я была плоскогрудой четырнадцатилетней девчонкой со светлыми лохматыми волосами. Грег уже оканчивал школу и выглядел обалденно – загорелый красавчик, в крови которого бурлили гормоны. Он жил через несколько домов от Би. Не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда, во всяком случае, для Грега. Но к концу лета я уже красилась, носила лифчики с пуш-ап эффектом, позаимствованные у Рэйчел, моей двоюродной сестры, и Грег впервые обратил на меня внимание.
– Отличный бросок, – заметил он, увидев на берегу, как я кидаю Рэйчел тарелочку «фрисби».
Я так удивилась, что ничего не ответила. Подумать только, со мной заговорил парень! Да еще и симпатичный! Рэйчел уронила «фрисби», подбежала ко мне и ткнула острым локтем в бок.
– Спасибо, – наконец выдавила я.
– Грег, – сказал он, протягивая мне руку.
Странно, что он не обратился к Рэйчел, подумала я.
Мальчишки всегда замечали ее первой, но по какой-то непонятной причине Грег смотрел на меня. Только на меня.
– Меня зовут Эмили, – пропищала я.
– Хочешь зайти ко мне сегодня вечером? – спросил он, придвинувшись ближе.
От него пахло лосьоном для загара. Мое сердце стучало так громко, что я едва расслышала продолжение.
– Придут мои друзья, будем жечь костер.
Я никогда не жгла костер. Мне показалось, что это что-то противозаконное, вроде курения марихуаны, но я все равно согласилась. Я бы пошла за этим парнем куда угодно, даже на незаконное сборище, где употребляют наркотики.
– Отлично, придержу для тебя место, – сказал Грег и подмигнул. – Рядом со мной.
Он вел себя дерзко и самоуверенно, и от этого нравился мне еще больше. Потом он повернулся и пошел к своему чарующе обветшалому дому, а мы с Рэйчел, открыв рты, уставились на мускулистую спину.
– Вот придурок! – оскорбленно заявила Рэйчел.
Я ошеломленно молчала. Симпатичный парень только что пригласил меня на свидание! Если бы я могла говорить, то наверняка бы сказала: «Нет, он классный!»
Грег обошел машину и открыл мне дверь.
– Надеюсь, ты голодна, – ухмыльнулся он. – Наверняка ресторан тебе понравится.
Я кивнула и заглянула в салон автомобиля. Смахнула с кресла засохший ломтик жареной картошки и села. Внутри пахло, как когда-то от Грега: пьянящей смесью аромата немытых волос, машинного масла и одеколона.
Грег дернул рычаг переключения скоростей и случайно задел меня.
– Ой, извини.
Я ничего не ответила, надеясь, что он не заметил, как моя рука покрылась гусиной кожей.
Ресторан находился меньше чем в полумиле от дома Би и, судя по забитой машинами парковке, пользовался популярностью. Грег повел меня по дорожке к вершине крутого холма, где возвышалось строение, похожее на искусно сделанный домик на дереве. Я достала из сумочки две таблетки аспирина и незаметно сунула в рот.
– Правда, здесь уютно? – осматриваясь, спросил Грег.
– Угу.
Меня одолевали сомнения, что я поступила правильно, согласившись на свидание.
Нас провели к столику в западной части ресторана.
– Я подумал, что мы успеем полюбоваться закатом, – с улыбкой заметил Грег.
Когда я в последний раз смотрела на закат? Не помню. А ведь для жителей острова Бейнбридж это самое обычное занятие, о котором ньюйоркцы давно забыли. Я улыбнулась Грегу и выглянула в окно. Тучи слегка разошлись, и сквозь просвет выглядывали два оранжевых солнечных луча. Официантка принесла бутылку выбранного Грегом красного вина и под нашими взглядами наполнила бокалы. Воздух будто слегка искрился от напряжения. Тревожная атмосфера, как выразилась бы Аннабель.
– Что-нибудь еще? – спросила официантка.
– Нет, – торопливо сказала я, одновременно с «все» Грега.
Я рассмеялась. Он извинился. Неловко получилось.
– Я имел в виду, что все в порядке, ничего не нужно, – пояснил Грег, теребя воротник.
Мы подняли бокалы.
– Рада, что вернулась, Эмми?
В последний раз Грег назвал меня Эмми в восемьдесят восьмом году. Мне понравилось, как он произнес мое имя.
– Да, – без обиняков ответила я, намазывая булочку толстым слоем масла.
– Удивительно, я и не думал, что мы еще встретимся.
– Знаю, – кивнула я, под действием вина глядя на него чуть дольше, чем следует. – Как там сложилось с Лизой?
– Какой Лизой?
– Девушкой, с которой ты встречался в колледже. Мне сказала твоя сестра.
– Ах, Лиза… на первом курсе все и закончилось.
– Ну, ты бы мог мне позвонить, – попеняла я с полуулыбкой.
– Разве я не звонил?
– Нет.
– Уверен, что звонил.
Я с притворно сердитым видом покачала головой. Грег вымученно улыбнулся.
– Подумать только, если бы я позвонил, может, мы поженились бы и сидели бы сейчас здесь как семейная пара со стажем.
Он пошутил, но никто из нас не засмеялся. Повисло напряженное молчание. Грег налил еще вина.
– Прости, зря я это сказал, после того, через что ты прошла, – развод и все такое.
Я покачала головой.
– Не нужно извиняться. Честно.
– Вот и ладно. – У Грега явно отлегло от сердца. – Знаешь, сижу я с тобой и думаю, хорошо бы вернуться в прошлое, чтобы все исправить. И остаться с тобой.
– Это в тебе вино говорит, – улыбнулась я.
– Хочу тебе кое-что показать, – сказал Грег, взглянув на часы после того, как официантка принесла счет. – Еще ведь не слишком поздно? Здесь недалеко.
– Конечно.
Он протянул кредитную карту, я даже возмутиться не успела. Мне стало стыдно. Конечно, я давно ничего не писала, но наверняка зарабатываю куда больше Грега. Впрочем, на острове Бейнбридж это совершенно неважно. Здесь я просто Эмили, племянница Би, и, честно говоря, быть ею мне нравилось гораздо больше, чем писательницей-разведенкой в творческом кризисе.
Мы ехали примерно милю до какого-то парка. Грег остановил машину и повернулся ко мне.
– У тебя есть с собой пальто?
Я покачала головой.
– Только кофта.
– Вот, держи. – Он вручил мне темно-синюю флисовую куртку. – Пригодится.
Я пошла за ним вниз по скалистой тропе, такой крутой, что пришлось схватиться за его руку. Другой он обнял меня за талию, чтобы поддержать, если я потеряю равновесие. Мы шли в темноте, и только у самого берега я увидела на воде лунные блики и услышала, как плещутся волны – нежно и тихо, словно боятся разбудить спящих островитян.
Bee – пчела (англ.).