— Картина классная, — говорю, — но ведь это «капиталистические джунгли»… Там все решают деньги.
— Да черт с ними, — перебивает, — с джунглями. Один Ив Монтан чего стоит!
— В нашей картине, — гну я свое, — деньгами и не пахнет. Наши люди не какие-нибудь, а советские, и выполняют свой долг бескорыстно, согласно уставу и присяге. Все правильно и хорошо…
— Ну и что? Что из этого?
— Да скучно, характеров нет, все одинаковые, все положительные.
— А вот тут ты ошибаешься! Из этого всего можно выжать много неожиданного, понимаешь?
До вечера мы гуляли по городу и болтали о том о сем, в том числе и о французском кино. Андрею очень нравилась картина «Их было пятеро» и тот эпизод, где один из героев выходил на сцену, засунув руки в карманы. И читал стихи, и кому-то в зале они не нравились, а он всё читал и читал… Ну нравилась ему поэзия, и любил он быть самим собой в любой обстановке…
На следующий день мы узнали, что сценарная кафедра дает нам сценариста. Им оказалась красивая молодая женщина Инна Махова. Работали мы вместе, а когда фильм был закончен, Андрей настоял, чтобы в титрах стояли и наши фамилии. Я уговаривал Андрея быть великодушным и снять фамилии, чтобы Махова могла защититься на кафедре самостоятельно, без соавторства, но Андрей был неумолим: «Ведь это и наша работа». К счастью, это не помешало Инне защитить диплом.
Бюджет учебной студии ВГИКа скуден, и тем не менее студия нашла средства, чтобы отправить нас в Курск для изучения и сбора материала. Мы поселились в гостинице, оставили Инну в номере, а сами поехали в воинскую часть, где служили героические саперы. Едем по улицам Курска. Улицы взбираются на горки, скатываются вниз, дома деревянные, на окнах ставни. За заборами видны сараи, пасутся козы, лают собаки.
В штабе части собрались офицеры. Начинаем беседу Спрашиваем:
— Читали «Эхо войны?»
— Читали, — отвечают.
— Рассказывайте, как было дело, показывайте героев.
— Да ничего особенного не было, — говорят, — обычное дело. — А кто-то добавил — И за что орден дали?
«Почему они так говорят, из зависти, что ли?» — думаем про себя.
— Наша служба такая. И до того случая находили снаряды, только нё писали об этом. А теперь раздули газетчики…
— А где капитан Горелик?
— Уехал на повышение квалификации.
— А солдаты?
— Демобилизовались.
— Ну, что же, наврали в очерке, что ли?
— Да нет, было такое. Только народ теперь поменялся.
И весь разговор в таком роде. Не густо.
Приглашают в зал, там солдаты ждут встречи с «кинематографистами».
Выходим на сцену. Спрашиваем у солдат, что слышали, как дело было, какие детали событий помнят, что кого поразило. Молчание.
— Ну, расскажите, в конце концов, что-нибудь интересное!
Теперь в зале оживление, гул, почти веселье. Друг другу кивают, переговариваются, словно нас и нет. Андрей разозлился, подошел к краю сцены, выдержал длинную паузу. В наступившей тишине крепко припечатал солдатскую братию. Но разговора не получилось. Мы уехали расстроенные — зацепиться ни за что не удалось.
Возвращаемся в гостиницу, видим — у парадных дверей стоит всем известный актер Зиновий Гердт с палкой в руке. А с ним — двое неизвестных, из которых один тоже с палкой. О чем-то говорят, то серьезно, то шутливо. Потом неизвестные ушли, а Гердт остался подышать свежим воздухом и выкурить сигарету.
Заманчиво познакомиться со знаменитостью, но стесняемся. Проходим мимо, но все-таки не выдерживаем: «Здравствуйте, Зиновий Ефимович!»
В ответ — немой вопрос в глазах и добрейшая улыбка. Мы ринулись представляться, такие, мол, и такие, с курса Михаила Ильича Ромма.
— Что вы тут делаете? — с радостным удивлением.
— Собираемся картину снимать!
— О чем же?
— Снаряды здесь нашли недавно. «Эхо войны», очерк Сахнина, читали?
— Не читал, но слышал.
— А, слышали? И от кого?
Он посмотрел на нас весело и загадочно. Мы были заинтригованы.
— А вы заметили, мои молодые друзья, что нас тут было трое? Вот здесь, где вы сейчас стоите, Саша, стоял Аркадий Сахнин. Второй, с палочкой, Николай Розанцев, режиссер «Ленфильма». Они живут по соседству и пишут сценарий по очерку «Эхо войны». Наступила глубокая пауза. Гердт продолжал:
— Картина уже запущена в производство, идет подготовительный период. Вы не знакомы с ними случайно?
— Нет. И нет никакого желания! — сказал я.
— С конкурентами нужно бороться, а не знакомиться, — мрачно заявил Андрей.
Гердт задумался, пожевал губами.
— Такого я еще не слышал. Интересно!
— В Голливуде такое бывает сплошь и рядом. Там, я вам скажу, за тему насмерть бьются и кровь течет рекой, — произнес Андрей.
— Да-да, интересно… Искренне рад был познакомиться.
Гердт направился к дверям гостиницы, потом остановился, повернулся и поманил нас пальцем. Мы подошли. Гердт заговорщицки зашептал:
— В Голливуде льется кровь, говорите? Рекой? Бр-р-р… Это просто кошмар!
И вдруг неожиданно:
— Хотите, буду вашим агентом? Вам же нужно знать о передвижениях в стане врага. — Он улыбнулся. — Люблю помогать молодым.