запах: запах вкуснятины.
Стыдно признаться. Я никогда не готовила завтрак. Мои нехитрые рецепты: «Залить
овсянку молоком», «намазать хлеб маслом» или «открыть коробку с творогом и смешать со
сметаной» не требовали обоняния в принципе.
Уже несколько недель каждое утро я пеку блинчики, оладьи, печенье. Омлет, зразы, сырники. Сегодня жарила деруны.
Кайф даже не в еде, кайф в запахе! Домом пахнет. Маминым. Настоящим.
Когда-то, в прошлой жизни, которую моя десятилетняя дочь почти не застала, я пыталась
играть в настоящую маму. Но роль «папы» давалась в нагрузку, а двоих Боливар не вынес.
Запах вкусного утра остался в детстве. Потерялся, забылся, застрял где-то на очередном
витке эмансипированной круговерти, пал в сражении за реноме «сильной-смелой-
самостоятельной и шоб жишь не дай бог не в халате с бигудями».
И вот, вдруг, я испытываю невероятное удовольствие, когда мой заспанный барсучоныш
вылезает из детской и тянет носом по ветру: «Ма, чем это так вкусно пахнет?!»
Конечно, я и без собаки могла бы вставать в пять-шесть часов, гулять и готовить. Наверняка
для тысяч женщин — это обыкновенное утро. Но я этого не делала. И не сделала бы. Я просто
забыла об этом. А он напомнил.
P. S. Вчера прогуляли школу. А вот так. Тупо прогуляли. Взяли Яшку и пошли в пустой
будничный парк Горького, потом к мемориалу. Какой-никакой, а лес. Для нас, детей
асфальта, — это непроходимая чаща. Набесились в прошлогодних листьях, грязные по уши.
Сейчас стала шмотки стирать, хвоей пахнут…
Не знаю, товарисч мой зловредный, ответила ли я на твой вопрос?!
MediaPort blogs, июнь, 2010 г.
ВИННИПЕГ И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ
Прошлое — родина души человека.
Генрих Гейне
Я вернулась! Я снова могу убивать!:) Первое, что я сделала на этом континенте, — позвонила в International House и спросила, есть ли курс для лингвистических кретинок? Есть. Записалась.
По-честному, очерк должен начинаться и заканчиваться словами «Гребаный «Аэросвит», причем капслоком.
Однако в рейтинге незабываемых впечатлений предыдущей недели отечественная авиакомпания заняла даже не
второе место. Шестнадцать часов в аэропортах перебила случайная встреча с живым медвежонком. Просто так, у
дороги. :)
Америка. Северная.
ПАТРИОТИЗМ. ДЕМОКРАТИЯ. ЭКОЛОГИЯ. ЛЮДИ…
За восемь дней эти слова наполнились смыслом. Таким простым и осязаемым, что мне
больше никогда не придется подсматривать определения в учебниках.
В 2007-м, снимая фильм о Харьковской области, я даже предположить не могла, что по-
настоящему пойму, ЗАЧЕМ я это делала, только три дня назад. На другом конце Земли. В
Канаде. В провинции Манитоба. В городе Виннипег.
Когда зимой получила письмо с просьбой «позволить перевести фильм «Жернова» на
английский язык», я улыбнулась. Шутка. Юмор. Что ж еще? Однако «позволила». Через
несколько месяцев получила приглашение на «Мировую премьеру», так значилось в
официальном письме и в тексте афиши. Я снова улыбнулась. Смешно.
Мой фильм теперь назывался «Stone mill», и мне страшно понравилось это словосочетание.
Другое сочетание слов меня напугало. Под приглашением подпись: «Украинская диаспора».
Националисты (!). Я их боюсь — и наших, и не наших. Затравленная здесь на форумах после
показа фильма только за фамилию, поспешила честно признаться: «Я — еврейка и очень
плохо говорю по-украински». Получила из Канады смайлик и подпись: «Все нормально».
Я правда боялась. Местные вечно воинствующие националисты, занимающиеся
исключительно тем, что ненавидят вслух все русскоговорящее, давно и твердо убедили —
диалога быть не может.