— Вы как тот пострел, который везде поспел, — пошутил Люлька. — Мало тебе, Борис Михайлович, мировых рекордов в небе, так ты и на земле стараешься всех обогнать.
— А может быть, у меня двигатель форсированный, Архип Михайлович, — ответил шуткой Адрианов. — Так и быть, пропущу вас вперед, если разрешите с вашим двигателем слетать со скоростью 2,35 маха…
Спустя некоторое время в дневнике ведущего инженера по испытаниям М.И. Зуева появилась запись: 25 мая 1962 года летчик-испытатель Анатолий Кознов в испытательном полете на Су-9 достиг скорости 2600 километров в час. А потом он же установил мировой рекорд скорости по замкнутому кругу 500 километров. На высоте 18 000 метров он пролетел 500 километров со средней скоростью 2340 километров в час.
…После того как летчик-испытатель Владимир Сергеевич Ильюшин на самолете Су-9 с двигателем АЛ-7Ф 14 июля 1959 года достиг высоты 28 852 метра, а это был абсолютный мировой рекорд, он приехал в КБ Люльки и в самом большом помещении, переполненном сотрудниками, рассказал, как проходил этот полет.
«Собрались на аэродроме еще ночью. Небо было чистое, все в ярких звездах. Полет решили провести перед рассветом с таким расчетом, чтобы на высоте самолет осветило солнце и он выделился бы на темной фоне неба. Расчет оправдался. При наблюдении с земли в теодолит самолет, уходивший носом вверх, подставил лучам свои плоскости и стал похож на белую, быстро движущуюся комету или искусственный спутник. Высота все росла: 15, 20, 25 километров… Пора выключать двигатель. Воздух здесь настолько разрежен, что тяги почти нет. В кабине наступила полная тишина. Серебряный нос самолета все еще направлен вверх, но движение замедляется, приближается верхняя точка баллистической кривой. И вот, перевалив через невидимый бугор, самолет устремился вниз.
Вверху осталось сине-фиолетовое небо, внизу на земле лежала черная тень. Теперь самолет был виден ярко освещенным снизу. Когда после приземления обработали данные полета, установили цифру — 28 852 метра».
Так высоко еще не летал ни один самолет в мире. Летом 1962 года, а точнее 30 августа, летчик В.С. Ильюшин на таком же самолете с двигателем АЛ-7Ф установил новый мировой рекорд: он пролетел более 20 километров на высоте 21 270 метров в горизонтальном полете.
Тем же летом В. Ильюшин готовился к новому рекордному полету. Стояла задача превысить потолок в 30 километров. Из-за автомобильной аварии, в которую попал Ильюшин по дороге на аэродром, полет не состоялся. Получив тяжелую травму, Владимир Сергеевич несколько месяцев находился в госпитале.
— Архип Михайлович с особой заботой относился к работе испытателей, принимал близко к сердцу все удачи и неудачи, он просто «жил» машиной, — говорит Герой Советского Союза, заслуженный летчик-испытатель генерал-майор Владимир Сергеевич Ильюшин. — Сразу было видно, какое значение он придавал замечаниям летчиков: выслушивал их с большим вниманием и решения по замечаниям принимал без замедления. У него весьма характерный подход к выявляемым нами дефектам его двигателей: он не лечил их, а совершенствовал. Такой самокритически-деловой подход в кратчайшие сроки расширил границы устойчивости двигателя, улучшил другие параметры, создал возможность для установления мировых рекордов.
Многолетнее сотрудничество с Архипом Михайловичем дает мне право утверждать, что «годы над ним были не властны», он всегда неистощимый, смелый, самобытный в своем творчестве. Он решительно отходил от хорошо отработанной конструкции, которой много лет он сам и его коллектив жили, если видел, что она скоро исчерпает свои возможности. Он предвидел проблемы, которые возникнут перед авиацией где-то впереди, и потому его двигатели не только совершенны и современны, они — двигатели завтрашнего дня.
Удивительные для 50-х и 60-х годов самолеты Сухого — результат большой, кропотливой работы конструкторской мысли двух гениальных людей — П.О. Сухого и А.М. Люльки и их КБ, озаренной видением перспектив авиации и основанной на огромном трудолюбии.
Думаю, что и двигатели АЛ, и самолет Су в те времена были лучшими в мире.
В английском справочнике Джейнс «Авиация всего мира» есть примечательные слова о двигателе АЛ-7:
«Первоначально двигатель предназначался дли самолета Ил-54, двухмоторного бомбардировщика Ильюшина, который, однако, не был передан в серию, несмотря на то, что его скорость на малой высоте, равная 1150 км/ч, вероятно, была недоступна в 1955 году ни для какого другого бомбардировщика. В том же году был спроектирован одноместный истребитель Сухого — Су-7 с расчетом на Двигатель АЛ-7Ф (со специальным устройством, так называемым форсажным, позволяющим резко увеличить тягу Двигателя и, значит, скорость самолета).
К 1956 году Су-7 летал, и АЛ-7Ф взяли в качестве силовой установки для всепогодного истребителя-перехватчика Су-9.
В 1958 году двигатель АЛ-7Ф был выбран главным конструктором Г.М. Бериевым для разведывательного гидроплана — единственного в мире чисто реактивного гидроплана, находящегося в эксплуатации. На нем был поставлен ряд мировых рекордов по скорости, высоте и грузоподъемности.
Двигатель АЛ-7 является очень большой удачей А.М. Люльки и одной из конструкций, переданных в крупносерийное производство».
Еще в 50-х годах была поставлена задача создать реактивную летающую лодку, Георгий Михайлович Бериев, главный конструктор ОКБ гидросамолетов, без колебаний обратился к Люльке.
Советские морские самолеты всегда отличались высокими летными качествами. Школа, заложенная в конструирование этого особого сложного рода самолетов знаменитым Дмитрием Павловичем Григоровичем, позволяла смело решать самые трудные проблемы, связанные с полетами над морем. Тут и необходимость взлетать и садиться на крутых волнах, летать в грозовой обстановке, когда черные тучи низко стелются над водой, и, главное, обеспечить надежность всей конструкции во время эксплуатации, потому что эксплуатация здесь совсем иная, чем на земле.
От соленого морского тумана, мелкой водяной пыли, конденсата, скопляющегося во внутренних полостях самолета, кажется, нет спасения: все ржавеет, все коррозирует буквально на глазах. Обычные материалы и обычные методы защиты от коррозии тут не годятся. Нужны особые стойкие краски и покрытия металлов, особые подходы к компоновке двигателя. Его нужно расположить так, чтобы не захлестнула случайная волна, но если это даже и случится, он должен выдержать и не остановиться…
Предложение Бериева захватило Люльку. Его всегда тянуло на трудные проблемы. Но не с азартом он брался за новую работу, а с точным расчетом. Архип Михайлович знал возможности своих конструкций и ясно представлял, что предстоит сделать. А предстояло сохранить все данные АЛ-7, но при этом не утяжелить его, хотя на первый план в качестве материала должна была выступить «нержавейка», сталь.
На высоко расположенном стреловидном крыле летающей лодки М-10 необходимо было подвесить два реактивных двигателя. Корпус лодки напоминал корпус быстроходного корабля с плавными стремительными обводами. Он понравился Люльке, согласование проекта прошло без задержек со стороны его ОКБ. Двигатель, разработанный для лодки, назвали АЛ-7ПБ.
Как им удалось справиться с такими большими объемами новых работ и в такие короткие сроки, остается секретом люльковцев. Но все трудности были преодолены. Двигатели с повышенной эксплуатационной надежностью построены, испытаны, установлены на самолет, облетаны…
Раннее утро седьмого августа 1961 года. Черное море почти неподвижно и отсвечивает тысячами солнечных зайчиков. Двери огромного ангара распахнуты, и на специальной тележке, буксируемой автомобилем, к берегу подвозят большую, выкрашенную в серо-голубой цвет летающую лодку. Ее спускают на воду, и, буксируемая катером, она плывет на рейд.
Готовится полет необычный — рекордный. На море размечен маршрут длиной в 15 и 25 километров, вдали видны несколько кораблей слежения.
Отчаливает и направляется к гидросамолету катер с экипажем — пилотом Андриевским, штурманам Безверх-ним, бортрадистом Федоренко.
Вскоре раздается жужжание стартера, а затем отражаемый водной гладью мощный гул двух двигателей. Лодка трогается с места и, оставляя за собой расходящийся шлейф волны, некоторое время бежит, едва касаясь днищем воды, а потом круто взмывает в небо…
Есть рекорд! При тяге каждого двигатели в 6500 килограммов скорость лодки при крейсерском режиме достигла 912 километров в час. А потом в сентябре состоялась Целая серия рекордных полетов на лодке: на скорость по замкнутому тысячекилометровому маршруту, на высоту с грузом и без груза.
Особенно впечатляющим стал рекорд, установленный 12 сентября 1961 года: лодка М-10 поднялась с грузом в 15 тонн на высоту 11 997 метров.
Всего при полетах на лодке было установлено 12 мировых рекордов. Эти рекорды являются единственными в мире…
У люльковцев с работниками КБ Г.М.Бериева сохранились добрые дружеские отношения. Когда Архипу Михайловичу исполнилось 60 лет, из приморского города Таганрога пришла телеграмма:
«Вы и руководимый Вами коллектив вносите большой вклад в дело развития советской авиации. Созданные под Вашим руководством авиационные двигатели нашли широкое применение в боевой технике.
Наше творческое содружество дало плодотворные результаты в области развития авиационной техники.
Георгий Бериев».
Дальнейшим развитием самолета Су-9 явился истребитель-перехватчик Су-11, который имел аналогичную компоновку и конструкцию, но в отличие от Су-9 у него более совершенные радиолокационный прицел, ракеты с лучшими боевыми характеристиками, и он был оснащен более мощным двигателем АЛ-7Ф-2.
К летным испытаниям Су-11 приступили в 1958 году. Много сил было отдано испытаниям двигателей АЛ-7Ф-2. Их останавливали, выводили на неустойчивые режимы работы, они останавливались сами, а иногда отказывали, казалось бы, без видимых к тому причин. Зато запускались в воздухе идеально, и это всех как-то успокаивало. Об аварийной посадке с остановленным двигателем думали скорее в теоретическом плане, и дальше споров дело не шло. Никакой единой теории посадки с остановленным двигателем не было. Были отдельные попытки посадок, но они кончались трагически, и, следовательно, никаких советов получить было нельзя.
И вот в одном из полетов у Владимира Ильюшина на высоте около 20 километров на скорости, близкой к 2000 километров в час, отказал двигатель. Не просто отказал, а грохнул, как из пушки, самолет затрясло. «Вот он коварный помпаж, — кровь хлынула в лицо летчика. И в какое-то мгновение он подумал: — Поймал-таки».
Рассказывал Владимир Сергеевич Ильюшин: «А дальше — полная ясность мысли, я сказал бы, даже прозрачность. Все происходит как будто на экране, и виден необычно контрастный и резкий фильм. Разворачиваю домой — первая попытка запуска двигателя, хотя чувствую, что запуска не будет… Еще и еще пытаюсь. Нет, запуска не произойдет. Высота все меньше и меньше, скоро отключатся генераторы. Надо доложить на землю и просить обеспечить посадку. Аэродром все ближе, высота все меньше- Слежу только за скоростью. Большая скорость ни к чему, снижение и так огромное, а меньше нельзя — страшно подойти к земле без запаса скорости.
Выпускаю шасси, наклоняю машину еще круче к земле, снижение увеличивается: скорость сейчас синоним жизни, она сейчас 50 метров в секунду. Скорость, скорость, скорость… Высота 1000, 500, 300 метров. Начинаю уменьшать угол, затем все энергичней и энергичней. В такт моим действиям падает скорость снижения. Последнее движение очень быстрое, и за ним выпуск закрылков. Теперь почти дома! Высота — 5 метров, снижение 1 метр в секунду. Плавно гашу скорость и очень мягко касаюсь земли, становится радостно. Не торможу, а пробегаю весь аэродром и с разбегу заруливаю на рулежную дорожку.
К самолету мчатся автомобили. Бегут друзья. Хотят помочь мне выйти. Вылезаю сам. Рот растягивается от улыбки, не могу его закрыть. А здесь, на земле, все какие-то серо-зеленые. Им здесь было труднее, чем мне, — я был очень занят».
Евгений Сергеевич Фельснер, ведущий Константин Соловьев из КБ Сухого и начальник ЛИО от Люльки Павел Семенович Тарабан молча жмут летчику руку. Все ясно без слов. Так почему же отказал двигатель? Разобрались, исправили, испытания продолжились.
Рассказывает Михаил Михайлович Гойхенберг.
«Архип Михайлович Люлька — патриарх отечественной авиационной и ракетной техники, признанный во всем мире. Он имел уникальное свидетельство — «Золотой сертификат», предоставленный ему как создателю одного из первых в мире турбореактивных двигателей.
Вся деятельность ОКБ и предприятия «Сатурн», его традиции, история и успехи связаны с инженерным гением генерального конструктора. А.М.Люлька был всесторонне развитым, необычайно интересным человеком и в то же время простым и доступным в общении. Его увлечениями были история, философия, литература, особенно поэзия. Общение с ним доставляло огромное удовольствие.
История предприятия неразрывно связана с историей страны. С самого начала оно было создано правительством, чтобы обеспечить необходимой техникой противовоздушную оборону страны. Конец 40-х годов — сложное послевоенное время, когда страна восстанавливала разрушенное хозяйство, но, несмотря на трудности, надо было двигаться вперед.
Создание первых отечественных двигателей — ТF-1, ТF-3, АЛ-5 — принесло первые успехи нашей авиации, подняло престиж страны и творческий настрой коллектива. Тогда появились и первые награды.
В 50-е годы наши новые, реактивные самолеты уже широко осваивали небо. Однако жизнь предъявляла свои требования. Натовцы «прощупывали» нас, засылая свои высотные самолеты-разведчики, часто беспрепятственно, в наше небо, поскольку советские истребители с трудом парировали эту «деятельность».
Мы должны были выиграть такое противостояние, поэтому надо было наращивать высоту и скорость самолетов. Эти проблемы были в сжатые сроки решены с разработкой двигателя АЛ-7Ф. На самолетах Су с этим двигателем было установлено несколько престижных мировых рекордов, появились громкие имена летчиков: Борис Адрианов, Анатолий Кознов, Владимир Ильюшин.
Всю сложную работу по разработке и созданию двигателей выполняли всего 220 конструкторов. Каждый из них был личностью, многофункциональным специалистом, способным на самоотверженный труд. Это были блестящие наставники, патриоты в самом высоком значении этого слова, которые трудились на совесть, работая без принуждения и не считаясь со временем.