"Шарнхорст" уходил полным ходом на юг, а потом вновь повернул на север.
Замысел контр-адмирала Бея заключался, по-видимому, в том, чтобы обойти три крейсера и попытаться атаковать конвой с севера, не вступая в бой с крейсерами.
Но в то же время следует иметь в виду, что английские крейсера непременно попытались бы занять позицию между "Шарнхорстом" и конвоем для защиты последнего, несмотря на то что в 09.20 они при встрече с "Шарнхорстом" очутились в очень опасном положении.
"Шарнхорст" значительно превосходил их в броневой защите, живучести и особенно в артиллерийском вооружении. Артиллерии среднего калибра английских крейсеров противостояли наряду с артиллерией такого же калибра девять 280-миллиметровых орудий "Шарнхорста".
Принимая это во внимание, следовало, видимо, во время утреннего боя довести до конца артиллерийскую дуэль с английскими крейсерами, чтобы уничтожить их или нанести им тяжелые повреждения. После этого конвой, прикрываемый только эскортными эсминцами, стал бы легкой добычей "Шарнхорста". Вот чего опасался адмирал Фрезер!
Конвой вместе с крейсерами оказался а этот момент перед тяжелым германским кораблем. Сам же Фрезер на линкоре "Дюк ов Йорк" находился на расстоянии более 200 миль от места боя.
Во время короткого утреннего боя "Шарнхорст", видимо, не добился ни одного попадания, в него же попали два снаряда. Один из них упал на батарейную палубу, но не взорвался, а другой угодил в фор-марс и разрушил радиолокационную антенну. "Шарнхорст" лишился возможности вести радиолокационное наблюдение в секторе от 60 до 80 градусов. Но повреждений, которые вынудили бы его выйти из боя, он не получил.
Следует, однако, иметь в виду, что контр-адмирал Бей, возможно, расценил тактическую обстановку во время утреннего столкновения с английскими крейсерами как неблагоприятную. Его корабль выделялся на более светлом южном горизонте, а английские крейсера находились в более темном северном секторе, так что, по всей вероятности, немцы видели англичан хуже, чем те немцев.
Бей мог опасаться, что его корабль подвергнется внезапной атаке эсминцев и что эта опасность фактически сведет на нет его превосходство.
Но если он и придерживался такого мнения, то все равно трудно понять, почему он во время или после столкновения с английскими крейсерами не вызвал к "Шарнхорсту" германские эсминцы и не приказал им следовать за собой, чтобы иметь возможность при встрече с противником использовать их в дальнейшем.
4-я флотилия эсминцев видела, правда, разрывы осветительных снарядов в ходе утреннего боя, но, не получив никакого нового приказания командующего группой, продолжала следовать курсом на юго-запад. В 10.27 4-я флотилия получила приказание:
"Курс 70 градусов, скорость хода 25 узлов, в 11.58 действовать против квадрата 6365."
Таким образом, никакого тактического взаимодействия между "Шарнхорстом" и 4-й флотилией эсминцев уже не было.
При отходе "Шарнхорста" на юг и последующем повороте на север адмирал Бернетт принял безусловно правильное решение - не следовать за линейным кораблем, а подойти со своими тремя крейсерами к конвою, чтобы защитить его в случае новой атаки "Шарнхорста".
Следуя на север, "Шарнхорст" в 11.00 получил донесение германского самолета о том, что тот обнаружил далеко к северо-западу от Нордкапа пять кораблей.
Получив эту радиограмму в Киле, командование флота предположило, что речь идет о пяти германских эсминцах, которые в соответствии с рекомендацией, данной "Шарнхорсту", - проводить операцию без эсминцев - были отправлены обратно. Поэтому ни командование флота, ни штаб руководства войной на море не сочли нужным из-за этого донесения самолета вмешиваться в операцию, которую в данный момент проводил командующий боевой группой, тем более что точных данных о ее ходе не имелось.
Только после гибели "Шарнхорста" удалось выяснить, что в действительности донес германский самолет:
"Пять кораблей, среди них предположительно один тяжелый - к северо-западу от Нордкапа".
Командующий военно-воздушными силами, передавая это донесение командованию флота и "Шарнхорсту", приказал вычеркнуть слова "среди них предположительно один тяжелый", так как стремился передавать только точные данные, а не предположения.
То, что это важное добавление было вычеркнуто, привело к особенно трагическим последствиям. Мы не знаем, о чем подумал контр-адмирал Бей, получив в 11.00 донесение об этих пяти кораблях. Возможно, он допускал, что речь могла идти и о тяжелых английских кораблях. Об этом говорят показание спасенного матроса, который заявил, что позднее, около 15.00, экипажу "Шарнхорста" было объявлено, что английское соединение, находящееся к западу от линейного корабля, следует курсом на восток. Эта информация могла, в сущности, основываться только на донесении воздушной разведки, принятом в 11.00.
Если бы в нем содержалось добавление "среди них предположительно один тяжелый", адмирал Бей, по всей вероятности, с большей уверенностью сделал бы вывод о том, что речь идет о тяжелом английском корабле, и, возможно, немедленно стал бы действовать согласно приказу:
"Прекращение операции - по собственному усмотрению. При появлении тяжелых кораблей - обязательное прекращение операции".
Да и командование флота при таком тексте донесения воздушной разведки также наверняка не подумало бы, что речь идет о пяти наших эсминцах, и, по всей вероятности, приказало бы немедленно прервать операцию, если бы этого не сделал сам командующий группой.
В этот момент - в 11.00 - "Шарнхорст" мог незаметно оторваться от противника и достигнуть безопасных норвежских фьордов до встречи с приближавшимся с запада английским корабельным соединением англичан.
Таким образом, мы не знаем точно, как расценил адмирал Бей донесение, поступившее к нему в 11.00. Во всяком случае, он не изменил своего решения атаковать конвой с севера. Около 12.00 "Шарнхорст" оказался к северу от конвоя. Вскоре после этого он вновь встретился с крейсерами 1-го соединения, которое к тому времени было усилено четырьмя английскими эсминцамм, и снова заняло позицию между конвоем и "Шарнхорстом". В этом втором бою "Шарнхорст", по-видимому, не получил никаких повреждений. Зато были два попадания в "Норфолк". Они вывели из строя кормовую башню и все радиолокационные устройства, за исключением одного, и причинили потери в личном составе. Спасенный с "Шарнхорста" старший унтер-офицер рассказал о своих наблюдениях во время этого боя следующее:
"Вскоре после 12.30 на корабле визуально были замечены три тени впереди по курсу. Боевую тревогу объявили еще раньше, на основании показаний радиолокатора. Но прежде чем наша артиллерия успела открыть огонь, первые осветительные снаряды разорвались над "Шарнхорстом". Снаряды разрывались довольно близко от корабля. Первые залпы артиллерии главного калибра накрыли противника. Я видел, как после трех или четырех залпов на одном из крейсеров вспыхнул сильный огонь примерно около задней трубы, а на другом крейсере начались пожары на корме и на носу и появились клубы дыма.
После следующих залпов - попадание в носовую часть третьего крейсера. На мгновение появилась громадная вспышка, которая, однако, вскоре погасла. Большие клубы дыма свидетельствовали о том, что на корабле начался пожар. Огонь противника стал неравномерным, и, пока мы ложились на другой курс, английские крейсера отвернули и исчезли в дожде и снежных зарядах. В этом бою противник появлялся спереди и с обоих бортов. У нас огонь вели башни "А" и "Б", а временами - и обе передние башни 150-миллиметровых орудий. О попаданиях в "Шарнхорст" я на этом этапе боя ничего не знал. В ходе первого боя противник почти не был виден, теперь же силуэты его кораблей отчетливо вырисовывались в сумрачном свете.
К тому же и дистанция была теперь значительно меньше, чем утром."
Английским эскадренным миноносцам не удалось предпринять торпедную атаку. По истечении примерно 20 минут по неизвестным причинам прекратился и этот бой.
На сей раз "Шарнхорст" занимал тактически выгодную позицию по отношению к английским крейсерам. Противник вырисовывался на более светлом юго-западном горизонте, а "Шарнхорст" оставался в более темном северном секторе. Эскадренные миноносцы англичан не были видны. Из английского донесения мы знаем, что из-за большой волны они не смогли своевременно подойти.
Казалось, бой с более слабыми английскими крейсерами следовало бы довести до конца, тем более что "Шарнхорсту" уже удалось добиться заметных успехов. Естественно, что затем появилась бы также возможность успешно атаковать конвой.
Но может быть, Бей решил, что наступил момент, когда следует начать отход, чтобы избежать встречи с тяжелым кораблем, возможно находящимся среди тех пяти кораблей, о которых упоминалось в донесении, полученном в 11.00. Это соответствовало бы уже упомянутому пункту приказа.
Возможно также, что ему показалось опасным продолжать бой вблизи английских эскадренных миноносцев, в то время как сам он был лишен прикрытия со стороны своих эсминцев.
Как бы то ни было, примерно в 12.40 "Шарнхорст" полным ходом пошел к берегам Норвегии курсом на юго-восток.
Вот тут-то и следует поставить решающий вопрос. Почему "Шарнхорст" стал уходить этим курсом, которым за ним могли следовать английские крейсера и эсминцы, идя чуть поперек волны? Любой более западный курс, который шел бы против ветра и навстречу волне, позволил бы ему скорее оторваться от крейсеров и эсминцев, так как "Шарнхорст", безусловно, мог держать на встречной волне скорость хода, на несколько узлов превышавшую скорость хода более легких крейсеров и эсминцев противника. В своем боевом донесении адмирал Фрезер сообщает, что "Шарнхорст" имел бы из-за погоды преимущество в скорости хода на 4-6 узлов".
Метод, заключающийся в том, чтобы, идя навстречу волне, оторваться от легких кораблей противника, так как они могут идти лишь с меньшей скоростью хода, хорошо известен и общепринят в боевых действиях на море.
Но может быть, контр-адмирал Бей полагал, что если "Шарнхорст" пойдет более западным курсом, то это слишком приблизит его к группе из пяти кораблей, о которых он узнал в 11.00? Поэтому он примирился с тем, что все английские корабли из 1-го соединения поддерживали с мим контакт. Это решило судьбу "Шарнхорста".
Адмирал Фрезер считал тогда, что ему удастся разыскать "Шарнхорст" лишь в том случае, если одному из легких кораблей 1-го соединения удастся сохранить с ним контакт.
Это значит, что если бы "Шарнхорст" пошел курсом на юго-запад или на запад, то он еще и около 12.40, то есть после прекращения начатого в полдень боя, по меньшей мере имел бы шансы избежать потопления в бою с "Дюк ов Йорк". К тому же, следуя этим курсом, он, как мы теперь знаем, сблизился бы с конвоем и оказался бы рядом с ним.
Но события пошли своим неизбежным ходом. 1-е соединение, которое поддерживало контакт с "Шарнхорстом", непрерывно доносило адмиралу Фрезеру о месте линейного корабля. Фрезер действовал в соответствии с этими донесениями и обнаружил "Шарнхорст". В артиллерийском бою, продолжавшемся с 16.48 до 18.20, "Дюк ов Йорк" с его десятью 356-миллиметровыми орудиями не смог подавить "Шарнхорст". Напротив, дистанция между обоими кораблями стала вновь увеличиваться, и английский адмирал начал опасаться, что "Шарнхорсту" все же удастся уйти. Поэтому Фрезер приказал английским эсминцам атаковать. С близкой дистанции они нанесли удары торпедами по "Шарнхорсту", которого не прикрывали свои корабли. Германский линейный корабль шел по ветру, что было выгодно английским эсминцам.
После этого "Дюк ов Йорк" снова вступил в бой, открыв артиллерийский огонь.
В 19.45 "Шарнхорст" затонул. Из 1 900 человек экипажа спаслись только 36 унтер офицеров и матросов.
4-я флотилия эсминцев выполнила приказание командующего группой, полученное в 11.08, и начала действия против конвоя. Однако в 13.43 поступила радиограмма без подписи: "4-й флотилии эсминцев операцию прекратить". Это приказание сильно удивило капитана 1 ранга Иоганнессона и заставило его направить запрос командующему группой, который в 14.20 ответил: "Следовать в базу". 4-я флотилия эсминцев так и не увидела конвоя.
Потеря "Шарнхорста" имела далеко идущие последствия для стратегической обстановки в Северной Норвегии. Поскольку установить причины гибели "Шарнхорста" никогда уже не удастся, бессмысленно высказывать те или иные предположения. Как упоминалось выше, позднее историкам, может быть, удастся пролить больше света на обстоятельства этой операции. Но главное действующее лицо - контр-адмирал Бей - никогда уже не сможет сказать своего слова.
Однако версия, согласно которой "Шарнхорст" не имел возможности распознать противника и попросту был расстрелян им благодаря превосходству английских радиолокационных станций, не соответствует действительности. Английские корабли вели огонь по оптическим приборам. Во время боя на "Шарнхорсте" определили и знали координаты противника. Залпы линейного корабля хорошо накрывали цели.
Не ушел от своей судьбы и "Тирпиц". В марте 1944 года удалось завершить ремонт корабля. Однако в условиях возросшего тем временем превосходства авиации противника о действиях против конвоев противника во время светлых северных летних ночей не могло быть и речи. В это время года противник имел возможность своевременно узнавать от своей воздушной разведки о любом передвижении "Тирпица". Кроме того, английское командование всегда могло усилить охранение конвоев авианосной авиацией.
Смысл пребывания "Тирпица" в Северной Норвегии по-прежнему заключался в том, что он приковывал тяжелые корабли противника к Северной Европе, и их уже нельзя было использовать в других операционных районах.
К тому же "Тирпиц" и теперь продолжал защищать Северную Норвегию от десантов противника. На другом театре военных действий корабль не был нужен. Да и отправить "Тирпиц" на родину дальним путем через Северное море было невозможно. Противник наверняка заметил бы его и атаковал на переходе превосходящими силами авиации и флота.
Следовало постоянно иметь в боевой готовности достаточное число истребителей для защиты "Тирпица" с воздуха.