В суровые дни первой блокадной зимы не замерла до конца и театральная жизнь. В осажденном Ленинграде продолжал работать Театр музыкальной комедии, который, после того как в декабре 1941 г. его помещение было повреждено разорвавшимся снарядом, стал давать свои спектакли в помещении Академического театра драмы им. А. С. Пушкина.
В середине декабря 1941 г. в Большом зале Филармонии состоялся симфонический концерт, в котором под управлением И. С. Миклашевского исполнялась Шестая симфония П. И. Чайковского. "Во время концерта, вспоминал один из его участников, - на улице поднялась метель. Мороз крепчал, и холод в зале стал нестерпимым, электрический свет в люстрах над эстрадой погасал, он еле теплился неровным ущербным огнем... Музыка стала жизнью... И разве можно было найти более прекрасную форму, чтобы почтить память погибших героев - людей прославленных и людей безвестных, одинаково беззаветно любивших Родину и одинаково без колебаний отдавших жизнь за ее спасение!"{283}.
Героическими усилиями немногочисленных работников редакций и типографий удавалось обеспечить выход центральных и ленинградских газет даже в самые тяжелые дни зимы 1941/42 г. Только однажды - 25 января 1942 г. - газета "Ленинградская правда" не вышла. Номер уже был набран и сверстан, но его нельзя было отпечатать - в этот день в городе не было электричества. Из-за отсутствия транспорта в суровые зимние дни 1941/42 г. истощенные рабочие типографии "Правда" впрягались в саночки и доставляли на них матрицы с аэродрома. В помещениях типографии температура доходила до 10-15 градусов ниже нуля, руки примерзали к металлу, но "Правда" продолжала выходить.
Помещение редакции "Ленинградской правды" было разрушено, и сотрудники вынуждены были для продолжения работы перебраться в неотапливаемый подвал типографии, лишенный вентиляции и дневного света. Не хватало бумаги. Газеты печатались на бумаге узкого формата и часто различного цвета, значительно сократился их тираж. С декабря 1941 г. "Ленинградская правда" стала выходить всего на двух полосах, но это не снизило ее политического уровня, писать стали короче, еще более содержательно.
Необыкновенную силу звучания приобрело зимой 1941/42 г. радио. Оно помогало ленинградцам переносить неимоверные лишения, сознавать, что они не одиноки в своей борьбе. По радио читались статьи центральных и местных газет, доставка и распространение которых были затруднены условиями блокады. По радио население города узнавало о долгожданном увеличении продовольственных норм. Работники Ленинградского радиокомитета готовили передачи в сложнейших условиях, но они знали, как необходимо ленинградцам услышать слова поддержки и ободрения. Сколько труда и усилий стоило организовать передачи из Москвы, когда прямая проводная связь со столицей была прервана, а техника радиовещания сильно повреждена. В феврале 1942 г. многие чтецы и дикторы были уже не в состоянии работать, и передачи у микрофона ежедневно вели артисты радио И. Горин и К. Миронов. Работники ленинградского радио ни на один час не оставили своего боевого поста, продолжая работать в промерзших помещениях при свете изготовленных ими свечей. В суровые блокадные дни передачи для ленинградского радио готовили журналисты и писатели: Вс. Вишневский, Н. Тихонов, О. Берггольц, В. Ардаматский, Я. Бабушкин, М. Блюмберг, Л. Маграчев, Г. Макогоненко, А. Пази, М. Фролов, В. Ходоренко и другие.
Из-за недостатка электроэнергии радио буквально шептало, районные подстанции часто не работали, и тогда радио умолкало. Но и тут работники радио нашли выход, организовав повторение передач для подключаемых районов города. Сквозь ледяную тишину из искалеченных репродукторов снова раздавался голос, приковывавший к себе внимание ленинградцев. В эфире по-прежнему звучал голос непокоренного Ленинграда, опровергая лживые заявления фашистов о том, что город пал.
Не прекратили своей деятельности в период первой блокадной зимы и крупнейшие ленинградские вузы - Университет, Политехнический институт, Институт инженеров железнодорожного транспорта, Горный институт. Занятия проходили в необычной обстановке: вокруг печки-времянки расставлялись столы, за которыми располагались студенты и преподаватели. Из-за отсутствия электричества всю учебную работу приходилось вести только при дневном освещении или при свете коптилки. В жестоких условиях голодной блокады ленинградские ученые рассматривали обучение студентов как свой долг перед Родиной. Обессиленные, они по-прежнему приходили на свои факультеты, читали лекции, проводили лабораторные занятия, руководили дипломными проектами студентов-выпускников. В университетских аудиториях, окна которых были забиты фанерой, крупнейшие ученые читали свои лекции. В 1941/42 учебном году в вузах осажденного Ленинграда работало около тысячи преподавателей, среди них свыше 500 профессоров и доцентов{284}.
В январе - феврале 1942 г., когда страшный голод, отсутствие топлива и электроэнергии грозили парализовать жизнь Ленинграда, ряд институтов города проводил очередную экзаменационную сессию, а также государственные экзамены и защиту дипломных проектов. Несмотря на строгие требования, предъявлявшиеся к экзаменуемым, большинство студентов получили хорошие и отличные оценки. В результате чрезвычайных усилий ленинградские вузы подготовили и выпустили в первую блокадную зиму 2500 молодых специалистов{285}.
Героизм стал нормой поведения не только взрослых, но и детей. Они продолжали свои занятия в школе, боролись с зажигательными бомбами, оказывали помощь семьям военнослужащих. Хотя в декабре 1941 г. было разрешено временно прекратить учебные занятия, педагоги и ученики 39 ленинградских школ решили продолжать учебу. Учиться в жестоких условиях зимы стало подвигом. Учителя и ученики сами добывали топливо, возили на санках воду, следили за чистотой в школе. В школах стало необычайно тихо, дети перестали бегать и шуметь на переменах, их бледные и изможденные лица говорили о тяжких страданиях. Урок продолжался 20-25 мин.: больше не выдерживали ни учителя, ни школьники. Записей не вели, так как в неотапливаемых классах мерзли не только худые детские ручонки, но и замерзали чернила. Рассказывая об этом незабываемом времени, ученики 7-го класса 148-й школы писали в своем коллективном дневнике: "Температура 2-3° ниже нуля. Тусклый зимний свет робко пробивается сквозь единственное небольшое стекло в единственном окне. Ученики жмутся к раскрытой дверке печурки, ежатся от холода, который резкой морозной струей рвется из-под щелей дверей, пробегает по всему телу. Настойчивый и злой ветер гонит дым обратно, с улицы через примитивный дымоход прямо в комнату... Глаза слезятся, читать тяжело, а писать совершенно невозможно. Мы сидим в пальто, в галошах, в перчатках и даже в головных уборах..."{286}.
Учеников, продолжавших заниматься в суровую зиму 1941/42 г., с уважением называли "зимовщиками".
В условиях почти полного отсутствия продовольствия в Ленинграде партийные и советские организации делали все возможное, чтобы облегчить жизнь школьников. К скудному хлебному пайку дети получали в школе суп без вырезки талонов из продовольственной карточки. С началом действия Ладожской ледовой трассы десятки тысяч школьников были эвакуированы из города.
Наступил 1942 г. В школах, где не прекращались занятия, были объявлены каникулы. И в незабываемые январские дни, когда всё взрослое население города голодало, в школах, театрах, концертных залах для детей были организованы новогодние елки с подарками и сытным обедом. Для маленьких ленинградцев это было настоящим большим праздником. Одна из учениц писала об этой новогодней елке: "6 января. Сегодня была елка, и какая великолепная! Правда, я почти не слушала пьесы: все думала об обеде. Обед был замечательный. Все жадно ели суп-лапшу, кашу, хлеб и желе и были очень довольны. Эта елка надолго останется в памяти"{287}.
Одна ленинградская учительница очень верно заметила, что "надо быть ленинградцем, чтобы оценить всю заботу о детях, которую в это время проявили и партия, и правительство, надо было быть учителем, чтобы понять, что дала елка детям"{288}.
Пульс жизни осажденного Ленинграда, несмотря на перебои, продолжал биться. Его героические защитники, перенося все тяготы голодной зимы, оставались на боевых постах.
Во второй половине января 1942 г. в связи с наладившимся подвозом по Ладожской ледовой дороге произошло заметное увеличение продовольственных запасов. С 24 января 1942 г. ленинградцы стали получать 400 г хлеба на рабочую карточку, 300 г - для служащих и 250 г - по детской и иждивенческой карточкам. 11 февраля 1942 г. была объявлена третья по счету прибавка продовольствия для населения: рабочим и ИТР - 500 г хлеба (рабочим горячих цехов - 700 г), служащим - 400 г, по детским и иждивенческим карточкам 300 г.{289} Были увеличены нормы снабжения и другими продуктами питания. Норма выдачи крупы и макарон достигла того уровня, который был в начале введения карточной системы. По карточкам стали выдавать мясо, сливочное масло, клюкву, сухой лук, и хотя голодная смерть все еще продолжала бушевать, население облегченно вздохнуло. Каждому стало ясно, что самые страшные дни остались позади.
Сломить стойкость и волю защитников города к сопротивлению, победить их голодной смертью немецко-фашистским захватчикам так и не удалось. Верные своему долгу, ленинградцы под руководством партийной организации отдавали последние силы делу обороны города Ленина. С непоколебимой верой они заверяли всю страну: "Живы. Выдержим. Победим!". И страна делала все, чтобы облегчить положение осажденного Ленинграда, приблизить победу над жестоким врагом.
VI. Помощь "большой земли".
Ладожская ледовая трасса
Ленинград, отрезанный от Большой земли, не был одиноким. Оборона Ленинграда стала поистине всенародным делом. Еще в период боев на ближних подступах к городу со всех концов необъятной Советской Родины в Ленинград шли послания трудящихся с выражением солидарности, готовности поддержать героических защитников колыбели Октября. Рабочие Уралмашзавода в своей резолюции, принятой на митинге, писали: "Нам дорог родной Ленинград. Пусть пас отделяют тысячекилометровые пространства, но наши сердца - с мужественными ленинградцами. Уральские рабочие в цехах куют победу над озверелым фашизмом. Стойко держитесь, родные! Бейте варваров без пощады, не давайте им ступить на священную землю города Ленина. Клянемся обеспечить вас всем необходимым для полной победы над врагом"{290}.
Коллектив фрунзенского механического завода имени М. В. Фрунзе писал ленинградцам. "Вы не одни. Мы вместе со всем народом готовы в любую минуту своей грудью защищать город великого Ленина. Гордость советского народа Ленинград был и будет советским"{291}.
Слова братского привета шли из всех республик нашей страны, ярко выражая дружбу народов Советского Союза. Свыше 200 тыс. трудящихся столицы Советского Азербайджана - Баку - в письме, принятом 22 августа 1941 г., обращались к ленинградцам: "Дорогие товарищи, братья и сестры! Колыбель социалистической революции - город Ленина, город-богатырь, краса и гордость русского народа и всех народов Советского Союза - сегодня находится в величайшей опасности... С затаенным дыханием следит вся страна за вашим героическим сопротивлением врагу. В этой борьбе вам обеспечена братская помощь могучего советского народа и всего прогрессивного человечества.
Вместе с ленинградцами подступы к славному городу революции с беззаветной храбростью защищают и москвичи, и киевляне, и бакинцы, и тбилисцы, и сталинградцы, миллионы патриотов, горящих священной ненавистью к иноземным захватчикам. В эти грозные дни нефтяники Баку, колхозники хлопковых полей, интеллигенция и все трудящиеся Советского Азербайджана с вами, товарищи ленинградцы"{292}.
Помощь осажденному Ленинграду была предметом постоянной заботы Центрального Комитета Коммунистической партии и Советского правительства. Особенно большое внимание уделялось снабжению населения города и воинов Ленинградского фронта и Балтийского флота продовольствием, топливом, оружием, боеприпасами. Главную роль играло государственное централизованное снабжение Ленинграда продовольствием, руководство которым было возложено на заместителя Председателя СНК СССР А. И. Микояна. Уполномоченным ГКО по продовольственному снабжению населения города и войск фронта до февраля 1942 г. являлся нарком торговли РСФСР Д. В. Павлов. Организацией всенародной помощи Ленинграду занимались центральные комитеты Коммунистической партии союзных республик, краевые, областные и районные комитеты партии, местные советские органы и общественные организации.
Продовольствие поступало в Ленинград как из близлежащих областей Вологодской, Кировской, Ярославской, Горьковской, так и из более дальних Саратовской, Сталинградской, Куйбышевской, Омской, Свердловской, Семипалатинской, Оренбургской и других, а также из Татарской и Башкирской АССР, Краснодарского, Алтайского краев.
Несмотря на тяжелые условия войны, недостаток продовольственных запасов в стране, в сторону Ленинграда непрерывно шли эшелоны с мукой, маслом, крупой, сахаром и другими продуктами. На 20 февраля 1942 г. для Ленинграда было отправлено из Саратовской области 12 414 т муки, 760 т мяса; из Татарской АССР - 150 т крупы, 230 ящиков яиц, 357 т мяса, 20 т яичного порошка, 295 т масла; Сталинградская, Пензенская, Горьковская и Куйбышевская области отправили в Ленинград 996 вагонов разных видов продовольственных товаров; из Ярославской области в феврале в осажденный город было направлено 6500 т муки, 400 т квашеной капусты, 77 т сухих овощей, 240 т сыра, 300 т картофельной муки, 33 вагона глюкозы{293}. Поездам с продовольственными грузами для Ленинграда, несмотря на перегрузку железных дорог, была открыта "зеленая улица". Вторым источником снабжения Ленинграда продовольствием, существенно дополнявшим централизованное снабжение, являлись подарки, поступавшие от трудящихся самых разных уголков нашей Родины. С энтузиазмом откликнулись на призыв Коммунистической партии организовать помощь городу Ленина советские люди - рабочие, служащие, колхозники проявили широкую патриотическую инициативу. Под руководством местных партийных организаций сбор подарков для Ленинграда превратился в массовую политическую кампанию.
В виде подарков в Ленинград поступало то, в чем больше всего нуждались защитники города - продукты питания, теплые вещи, предметы личного обихода. В сентябре 1941 г. в ответ на призыв ЦК ВКП (б) по всей стране развернулся сбор теплых вещей для фронтовиков. Собранные вещи отправлялись на все фронты Великой Отечественной войны, в том числе и на Ленинградский.
В декабре 1941 г. трудящиеся страны начали сбор новогодних подарков для воинов фронта. В далеком Приморском крае инициаторами этого движения явились рабочие и служащие Владивостокского торгового порта, которые 12 декабря обратились с призывом к трудящимся края. Поддержанные Крайкомом партии, приморцы всего за 13 дней собрали 43 вагона новогодних подарков. В дальнейшем, в 1942-1943 гг., они отправили защитникам Ленинграда еще 157 вагонов с подарками283. Подарки в Ленинград шли от трудящихся Урала и Сибири. Из Омской области только за первую половину 1942 г. было отправлено три эшелона с подарками{294}. Большую помощь Ленинграду оказали трудящиеся Поволжья. Эшелоны с подарками шли из Горьковской, Ярославской, Саратовской и других областей. Активно помогали Ленинграду рабочие и колхозники северо-восточных районов Ленинградской области, которые осенью и зимой 1941 г. доставили в город более 10 тыс. т продовольствия{295}.
Кампания помощи Ленинграду раскрывала силу патриотизма советских людей, которая возможна только в условиях социалистического строя. Трудящиеся всех национальностей нашей страны пришли на помощь осажденному Ленинграду, который в довоенные годы много сделал для их хозяйственного и культурного строительства. Подарки для защитников Ленинграда посылали трудящиеся Башкирской, Татарской, Чувашской АССР, Карело-Финской ССР. Широкая волна всенародной помощи Ленинграду развернулась по всем республикам Средней Азии. Одними из первых сбор подарков для ленинградцев начали трудящиеся Казахской ССР. В 1942-1943 гг. они отправили в Ленинград более 200 вагонов с продовольствием{296}. С большим подъемом собирали подарки в Киргизской, Узбекской и Таджикской ССР. В Киргизской ССР, кроме сбора продовольствия для Ленинграда, во всех отделениях Госбанка были открыты особые счета, куда поступали деньги для приобретения подарков героическим защитникам Ленинграда.
Эшелоны с подарками для ленинградцев сопровождали делегации трудящихся, в их состав входили знатные люди областей, краев и республик. Первой - в начале февраля 1942 г. - в Ленинград прибыла делегация Приморского края. Доставив эшелон с продовольственными подарками, делегаты встретились с воинами 54-й армии, побывали в Ленинграде и Кронштадте. На одном из митингов командующий 54-й армией генерал И. И. Федюнинский от имени воинов вручил делегации фронтовое Красное знамя, которое Бюро Приморского крайкома партии решило присуждать как переходящее знамя предприятию, совхозу или колхозу, добившимся самых высоких показателей в работе. Развернувшееся в крае соревнование способствовало усилению работы по оказанию помощи фронту и усилило связи трудящихся Приморского края с защитниками Ленинграда{297}.
Большим событием в жизни блокированного города было прибытие в марте 1942 г. партизанского обоза с продовольствием и делегаций партизан и трудящихся "Партизанского края", образовавшегося на оккупированной территории Ленинградской области. По призыву руководства 2-й партизанской бригады колхозники края в труднейших условиях в короткий срок собрали более 3500 пуд. хлеба, крупы, жиров и других продуктов и на 223 подводах отправили в Ленинград. Двигаясь глухими тропами, просеками и болотами, партизанский обоз пересек линию фронта и доставил собранное продовольствие ленинградцам. Прибывшие в Ленинград партизаны побывали на Металлическом, Кировском, Балтийском заводах, на заводе им. Карла Маркса, на кораблях Балтийского флота, и всюду ленинградцы встречали их с особым энтузиазмом. 4 апреля делегацию в Смольном принял А. А. Жданов.
В феврале - мае 1942 г. в осажденном городе побывало 17 делегаций, в том числе Казахской, Узбекской, Киргизской и Карело-Финской ССР, Краснодарского и Красноярского краев, Омской, Свердловской, Ярославской, Горьковской, Кировской, Саратовской, Вологодской областей{298}. Делегации встречались с воинами Ленинградского фронта и Балтийского флота, с рабочими Ленинграда. Встречи эти знаменовали подлинное единство фронта и тыла. Они воодушевляли защитников города, чувствовавших заботу и поддержку всего советского народа, вдохновляли на новые подвиги тружеников тыла.
Проявлением всенародной помощи Ленинграду являлась и та огромная работа, которую вели партийные и советские организации и все жители тыловых районов страны по размещению и устройству эвакуированного из Ленинграда населения. Местные советские органы ряда областей и республик принимали специальные постановления об обслуживании ленинградцев, которые действительно были окружены всеобщим вниманием.
Особую заботу трудящиеся тыла проявляли о ленинградских детях Собрание женского актива Кировской области, состоявшееся в ноябре 1941 г, приняло обращение "К защитникам Ленинграда", в котором говорилось: "Мы заверяем вас, что создадим все необходимые условия для сохранения жизни и здоровья ваших детей, проявим материнскую ласку и отеческую заботу, чтобы воспитать из них патриотов Родины, воспитать поколение, достойное своих отцов и матерей - храбрых защитников Родины. Работайте и боритесь мужественно, защищайте родной для нас всех любимый город Ленина. Будьте спокойны за своих детей!"{299}.
Так было везде, куда прибывали ленинградцы в Ярославской, Пермской, Оренбургской и в других областях и республиках, всюду они принимались как родные
Самая разнообразная, всенародная помощь осажденному Ленинграду помогла его героическим защитникам не только преодолеть невероятные трудности фашистской блокады и выстоять, но и разгромить врага
Таким образом, страна выделяла Ленинграду достаточное в условиях войны количество продовольствия и другого снабжения, но надо было изыскать пути их доставки в город Коммуникации Ленинграда приобретали жизненно важное значение, без них не находила разрешения вся проблема всенародной помощи Ленинграду.
Единственным путем, по которому могло осуществляться снабжение Ленинграда, после того как сухопутные пути в город были перерезаны (кроме воздушных), являлось Ладожское озеро, точнее - южная часть озера. Центральный Комитет Коммунистической партии и Советское правительство хорошо понимали значение коммуникаций для Ленинграда в сложившейся обстановке, поэтому путь через Ладожское озеро постоянно был предметом их особого внимания и заботы 30 августа 1941 г. Государственный Комитет Обороны принял свое первое по этому вопросу постановление No 604 - "О транспортировке грузов для Ленинграда", где были намечены конкретные меры по организации водных перевозок по Ладожскому озеру. В частности, наркоматам военно-морского и речного флотов предлагалось выделить 75 озерных барж грузоподъемностью тысяча тонн каждая и 25 буксиров, обеспечив курсирование ежедневно по 12 барж с грузом от пристани Лодейное Поле до Ленинграда. Для перевозки горючего предлагалось выделить один танкер и 8 наливных барж. На случай необходимости было предложено немедленно подготовить фронт разгрузки в районе станции Ладожское Озеро{300}. Для выполнения этого постановления Военный совет Ленинградского фронта сразу принял меры, прежде всего организационного характера. Руководство всеми водными перевозками с 3 сентября возлагалось на Ладожскую военную флотилию. Начальником перевозок был назначен заместитель командующего флотилией капитан 1-го ранга Н. Ю. Авраамов. Северо-Западное речное пароходство (СЗРП) в части выполнения постановления ГКО было подчинено Ладожской флотилии{301}. 9 сентября на совещании руководящих работников Обкома и Горкома партии, Ладожской флотилии и Северо-Западного речного пароходства выступил А. А. Жданов. Он сказал, что от военных моряков и водников СЗРП зависит дальнейшая судьба Ленинграда, и потребовал по-боевому развернуть строительство причалов на западном берегу Ладожского озера{302}. И это строительство в спешном порядке началось в Осиновце.
30 сентября Военный совет фронта назначил в район Волхов - Новая Ладога - Гостинополье и качестве своего уполномоченного по перевозкам генерала А. М. Шилова, возложив на него ответственность за выполнение постановления ГКО No 604 о завозе грузов в Ленинград Ладожским озером. Все распоряжения А. М. Шилова в пределах возложенных на него обязанностей подлежали немедленному и беспрекословному выполнению всеми учреждениями и организациями{303}.
Перевозки производились в труднейших условиях: не хватало транспортных и погрузочно-разгрузочных средств, мало было причалов на западном берегу озера. Очень сильно затрудняли перевозки частые свирепые штормы и систематические бомбовые удары противника, стремившегося прервать связь с Ленинградом. Однако советские люди преодолевали все трудности и в осеннюю навигацию 1941 г. доставили в Ленинград 60 тыс. т грузов, преимущественно продовольствия{304}. По сравнению с потребностями фронта и города это было немного, однако давало возможность некоторое время, хотя и по крайне урезанным нормам, снабжать войска и население продуктами.
Водные перевозки осенью 1941 г. были первым этапом борьбы за ладожскую коммуникацию, которая велась в течение всего периода блокады Ленинграда.
К ноябрю 1941 г. город уже третий месяц находился в блокаде. Имевшиеся запасы продовольствия почти совершенно иссякли. Достаточно сказать, что на 16 ноября войска Ленинградского фронта были обеспечены мукой только на 10 дней, крупой, макаронами и сахаром - на 7 дней, мясом, рыбой, мясными и рыбными консервами - на 19 дней{305}. Тяжесть положения усугублялась тем, что водные перевозки были прерваны рано начавшимся ледоставом (хотя отдельные суда пробивались вплоть до 7 декабря 1941 г.) и связь с Ленинградом могла поддерживаться только самолетами. Однако организованные воздушные перевозки решить проблему снабжения города в той обстановке не могли. Кроме того, гитлеровское командование, стремясь соединиться с финнами на р. Свири и тем самым полностью блокировать Ленинград и задушить его голодной смертью, в октябре - ноябре 1941 г. предприняло наступление, и 8 ноября фашистские войска захватили Тихвин.
Судьба Ленинграда волновала всех советских людей. М. И. Калинин 14 ноября в письме на имя Председателя Государственного Комитета Обороны И. В. Сталина писал: "Трудности в положении Ленинграда и опасность для него, видимо, увеличиваются. Мне кажется необходимым, чтобы были выяснены и тщательно разработаны возможные пути и способы снабжения Ленинграда в условиях зимы: гужевое, автотранспортное, самолетами... Немцы, очевидно, ведут линию дальнего прицела, метят на Вологду, чтобы отрезать для нас непосредственную связь с Америкой".
Отвечая М. И. Калинину, И. В. Сталин написал: "Письмо получил. Ваши соображения насчет Ленинграда и Вологды совершенно правильны и вполне своевременны. Принимаем все необходимые меры"{306}.
По указанию Ставки Верховного Главнокомандования советские войска в ноябре - декабре предприняли наступательную операцию, освободили Тихвин, и это сохранило для Ленинграда коммуникацию через Ладожское озеро.
Спасение Ленинграда заключалось в строительстве зимней дороги, которая могла быть сооружена только по льду Ладожского озера. Гитлеровцы были уверены, что из этого ничего не выйдет и, злорадствуя, писали, что "по льду Ладожского озера невозможно снабжать миллионное население и армию"{307}.
Но то, что казалось невозможным для фашистов, было осуществлено советскими людьми. Ледовая дорога была построена, и это имело решающее, жизненное значение для города и фронта.
Подготовка к организации ледовой дороги через Ладожское озеро началась еще в октябре 1941 г. Постройка и эксплуатация ледового пути затруднялись не только тем, что Шлиссельбургская губа озера, через которую должна была проходить трасса, находилась в зоне действия артиллерии и авиации немцев, но и сложным и к тому же малоизученным характером водного режима и ледового покрова озера. "Что мы знали о Ладоге? - писал в 1942 г. комиссар Военно-автомобильной дороги Ленинградского фронта И. В. Шикин. - Мало... Знали, что Ладога коварна и зла, что осенью на ней бушуют свирепые штормы, что целиком озеро не замерзает. Однако строителей автомагистрали волновали десятки других вопросов. Как крепок ладожский лед, как влияют на крепость льда ветры, водные течения, глубины, изменения температуры. На эти вопросы не могли дать исчерпывающего ответа ни научные работники, ни ладожские старожилы. Между тем дорогу надо было строить и строить очень быстро"{308}.
Все подготовительные работы к строительству ледовой дороги и изучение ледового режима Ладожского озера велись Автодорожным отделом Управления тыла Ленинградского фронта. К этой работе были привлечены Гидрологический, Дорожный, Коммунального хозяйства и другие научно-исследовательские институты, которые ранее занимались этим вопросом. Обобщение всех материалов и составление проекта строительства ледовой дороги были поручены Первому управлению Уполномоченного Гушосдора НКВД СССР.
Между тем в Автодорожном отделе Управления тыла фронта 6 ноября 1941 г. был составлен первый вариант проекта постановления Военного совета Ленинградского фронта "О постройке ледяных дорог через Ладожское озеро" между Осиновцем на западном берегу и Кобоной и Лаврово на восточном{309}. В это же время от начальника Осиновецкого порта поступило предложение, основанное на материалах Краснознаменного Балтийского флота, о прокладывании ледовой дороги по линии маяк Осиновецкий - маяк Кареджи, расстояние между которыми было всего 17 км{310}. 10 ноября 1941 г. последний (пятый) вариант проекта постановления, предусматривавший в течение семи дней с момента ледостава постройку двухпутной узкоколейной железной дороги и автотракторных дорог по трассе мыс Осиновец - маяк Кареджи - Кобона - Лаврово - ст. Жихарево, докладывался генералом Ф. Н. Лагуновым Военному совету фронта, но подписан не был{311}. Из документа "Обследование выбора направления переправы через Ладожское озеро", поступившего от начальника Первого управления Уполномоченного Гушосдора НКВД СССР, следовало, что каналы и реки, впадающие с юга в озеро, замерзают в первой декаде ноября, узкая полоса льда вдоль берега устанавливается во второй декаде ноября. Вся Шлиссельбургская губа замерзает в середине декабря, но толщина льда не превышает 20 см. В документе высказывалось предложение о возможности наметить два варианта трассы ледовой переправы. Первый вариант - от Осиновца, через банку Астречье, на о-ва Зеленцы и далее на Кобону. Второй вариант начинался южнее бухты Ольховец и шел в направлении маяка Кареджи и далее на с. Черное{312}.