Мистеру Альфреду Хичкоку
Студия «Юниверсал»
Голливуд, Калифорния
2 октября 1961
Уважаемый мистер Хичкок!
По-моему, со мной что-то не так. По крайней мере, я искренне надеюсь, что все это мне чудится.
Понимаете, мистер Хичкок, похоже, моя сестра Роуз хочет меня убить. С ней происходит что-то ужасное. Она всегда завидовала мне, но сейчас дело не только в этом. В ее ледяном взгляде я вижу ненависть.
Иногда я встаю ночью, а ее кровать пуста. Еще хуже, если я открываю глаза, а она стоит рядом и смотрит на меня.
Однажды я проснулась от того, что Роуз меня душила.
А сейчас я расскажу вам самое страшное. Клянусь, один раз среди ночи в ее кровать попало какое-то существо. Сначала мне показалось, что это собака или медвежонок, но на нем была одежда – платье Роуз. Существо зарылось под одеяло, а когда снова сбросило его, в лунном свете стало видно, что там лежит моя сестра.
Утром на подушке Роуз я нашла жесткий темный мех, а от ее простыни воняло, как от дикого зверя.
Что она такое?
И на что способна?
Искренне вашаМисс Сильвия А. СлейтерМотель «Тауэр»Шоссе 10, дом 328Лондон, ВермонтНесмотря на исчезновение Сильви, Роуз все равно заставили идти в школу и делать вид, что ничего не произошло.
– Ты никак не поможешь, если будешь просто слоняться по дому, – сказала мама. Она положила в рюкзак Роуз сэндвич с тунцом и отправила дочь к автобусу. Мама никогда раньше не плакала, а сегодня не могла остановиться. Она не смотрела Роуз в глаза и хотела спровадить ее подальше.
Как потом узнала Роуз, папа позвонил в полицию. Сильви объявили сбежавшей. Папа ходил на железнодорожную станцию и на автобусный вокзал, показывал людям снимок Сильви, но никто ее не видел.
– Наверное, отправилась в свой Голливуд, – повторяла мама. – Она всегда была такой мечтательной. С самого детства.
Подруг Сильви поразила новость о ее исчезновении, и они сказали, что не слышали ни о каком плане побега. Однако, по их словам, в последнее время Сильви странно себя вела, и подруги подозревали, что у нее есть тайный поклонник.
Марни, ее самая близкая подруга, предположила, что Сильви поедет прямиком к Альфреду Хичкоку на студию «Юниверсал». Полиция проверила эту зацепку, но помощница режиссера сказала, что мистер Хичкок не знаком с Сильвией Слейтер из Вермонта и не получал от нее никаких писем, однако она обязательно свяжется с полицейскими, если девушка, подходящая под описание, появится на студии.
Роуз проверила: все письма Сильви, которые она доставала из почтового ящика и читала, надежно спрятаны. Никто их не найдет. Долгие годы эти письма служили ее тайным проводником в мир сестры. Что ж, больше писем не будет.
Пока родители спали, Роуз пробралась в мастерскую, взяла фонарик, который достала из рюкзака еще вчера, и пошла к башне. Роуз вспомнила, как прошлой ночью Сильви спросила из темноты: «Что тебе нужно от меня?»
Зайдя в башню, она щелкнула фонариком и на верхнем этаже осмотрелась, будто ожидая, что Сильви еще здесь, прячется в темноте.
Их схватка очень походила на танец, но в итоге Сильви упала с крыши, и в этот момент на ее лице застыло выражение настоящего ужаса.
Роуз выключила фонарик и села, прижавшись спиной к холодной каменной стене. Глядя на звезды, она думала, как же выглядит ночное небо вдалеке отсюда, например в Голливуде, куда хотела поехать Сильви.
На первом этаже послышались шаги.
– Сильви? – позвала Роуз, в глубине души надеясь, что это сестра. Роуз совсем не пугала мысль о том, что ее сестра монстр и способна сотворить страшные вещи. Вот бы только это была настоящая Сильви, вот бы Роуз ошибалась насчет нее, Фентона, всех этих оборотней и мотыльков.
Кто-то поднимался наверх.
Роуз замерла. Слышалось дыхание. Кто-то прошел по второму этажу и уверенно направился к лестнице на крышу. Сжав металлический фонарик над головой, Роуз приготовилась нанести удар.
Вот руки хватают ступеньки, все ближе к полу последнего этажа.
Знакомые руки.
Не Сильви.
А мамины.
– Что ты тут делаешь? – спросила мама, преодолев лестницу и изящно ступив на крышу.
Странно было видеть здесь маму. Хотя папа построил башню для мамы, она никогда туда не заходила. Наоборот, норовила обойти башню стороной.
– Я не могла заснуть, – ответила Роуз. – Решила пойти поискать Сильви. Она иногда приходила сюда. По ночам.
Мама задумчиво глянула на Роуз. В тот день она впервые посмотрела Роуз в глаза, однако ее взгляд был чужим, непривычным, настороженным. Словно мама только что встретила незнакомца и сомневалась, понравится ли он ей.
Наконец мама засунула руки в карманы шерстяного пальто и тихо сказала:
– Я слышала, как вчера вы с сестрой тут ссорились.
Левый глаз Роуз пронзила острая боль. Она прижала к глазу большой палец и начала массировать его. Скорее бы спуститься вниз, пойти домой и уснуть, лежа в теплой кровати. Может, если она заснет, этот день перестанет существовать.
– Правда?
Мама кивнула в ответ.
– Расскажешь, из-за чего?
– Я пошла в башню за Сильви.
– С цепями и капканами в рюкзаке?
Роуз шумно сглотнула. Как мама узнала про рюкзак?
– Я хотела поймать ее. Ты бы ни за что не поверила мне, пока не увидела, что она такое на самом деле.
– И что она такое, Роуз?
– Оборотень. По крайней мере, мне так кажется. Я почти уверена. Они действительно существуют, мама, прямо как в рассказах Омы, которые я помню с детства. И теперь я понимаю, зачем она про них рассказывала. Она знала, что Сильви оборотень, и пыталась меня подготовить. Чтобы я смогла остановить ее, если придется.
И ведь все получилось, верно?
Невыносимая боль пронзала левый глаз острым копьем.
Роуз отчетливо помнила, как вчера ночью возвращалась домой. Тяжелый рюкзак хлопал по спине, в руках она зажала сачок с мотыльком. Сначала мотылек хотел вырваться, а потом затих, смирившись с заточением.
Мама устроилась на полу рядом с Роуз и, прижав спину к холодной стене, глубоко вздохнула.
– Ох, милая, – с печалью вздохнула она. – В одном ты права: оборотни действительно существуют. Твоя бабушка была одним из них.
– Нет, не может быть!
Как Ома могла рассказывать ей страшные истории об этих существах, если сама была такой же?
– Она не помнила, что случалось с ней после превращения, – с жалостью продолжала мама. С жалостью и состраданием. – Она приходила домой в рваной одежде и с кровью под ногтями, но понятия не имела, откуда все это.
У Роуз закружилась голова.
– А она… она не была опасна? Ты не боялась, что она навредит нам?
Роуз было так спокойно в объятиях Омы. От нее пахло мятными леденцами, ее голос убаюкивал.
– Нет, я из-за этого не переживала. Мама контролировала свое состояние – видимо, с возрастом это получается лучше. В качестве дополнительной меры предосторожности она принимала снотворное, которое не давало ей превращаться по ночам.
– И все-таки… приглашать в свой дом… – Роуз хотела сказать «чудовище», но не смогла произнести это слово. – Приглашать того, кто способен на подобные вещи…
– Оборотни умеют узнавать друг друга. Так сказать, «носом чуют». Вот я и позвала ее, чтобы Ома посмотрела, вдруг кто-то из вас двоих тоже оборотень. Она сказала, что вы обычные девочки, а значит, мы в безопасности.
– Но она ошибалась, – произнесла Роуз.
– Верно. Точнее, я думаю, она все знала, но солгала мне.
– Когда ты это поняла?
– Я забеспокоилась, когда ты сказала, что Сильви уходит по ночам. Я стала следить за ней и винила себя, когда обнаружила в башне тело Фентона, ведь я могла это предотвратить. Но я снова ошиблась. Я спрятала тело, смыла кровь и продолжила наблюдать за Сильви, а вчера открыто поговорила с ней.
– Она знала? Знала, что она такое?
Мама молча смотрела на Роуз в лунном свете, а затем ответила:
– Сильви не была оборотнем, Роуз. Оборотень ты.
– Ничего не понимаю. – Роуз упала на колени, обхватив голову руками. Боль волной разливалась по всему телу. Ее тошнило.
Слова мамы повисли в воздухе, и от ярких искорок боль стала только сильнее. Мама была маленькой и далекой, как будто она разговаривала с Роуз с самого конца длинного туннеля, и ее слова отражались эхом.
– Вчера я услышала, как вы ссоритесь, и побежала к башне. Вдруг раздался рык, и я увидела, как Сильви падает с крыши. К счастью, она умерла мгновенно.
– Нет! Она упала, но потом превратилась в мотылька и взлетела вверх!
– Я тебе уже говорила, что мотылек – вовсе не твоя сестра. Сильви сломала шею. Я не могла спасти ее и решила спрятать тело, пока не проснулся отец. Я отнесла ее в лес. – Сделав глубокий вдох, мама потерла глаза. – Сквозь деревья я увидела на крыше башни черную голову собаки с блестящей шерстью.
– Нет, – выдохнула Роуз.
– Вряд ли ты желала ей зла. Это был несчастный случай. Вы сцепились, ты начала превращаться, а сестра в испуге побежала и сорвалась.
– Но Сильви… – прохрипела Роуз. – Это она. Я видела ее. Видела оборотня…
А как же те странные сны, в которых она видела когти, клыки и кровь? С утра Роуз находила шерсть на подушке, а собственное тело казалось чужим. Она думала, что оборотень спит в соседней кровати, однако все было куда хуже. Монстр жил внутри нее самой.
Вот о чем ее предупреждала Ома, вот к чему хотела подготовить. Поэтому она проводила с Роуз, своей любимицей, так много времени. Они с Омой были одного племени.
Роуз выронила фонарик.
– Ома говорила, что обычно это передается через поколение и мне нельзя заводить детей. Но потом я встретила вашего отца, а он так хотел малышей.
– Папа в курсе? Он знает про оборотней?
Мама покачала головой.
– Я ничего не говорила – ни ему, ни кому-либо еще – и молила Бога о том, чтобы мне не пришлось об этом рассказывать. Когда он начал строить башню, я попросила его сделать тайную темницу, которая защитит оборотня от остальных людей и людей от оборотня, если вдруг кто-то из вас, девочек, им окажется. Я сказала папе, что темница придаст башне достоверности, и попросила построить ее в качестве особого тайного подарка мне.
Сейчас я отведу тебя туда и покажу эту комнату. Ты будешь там только по ночам, пока мы не придумаем другого способа помочь тебе… справляться с этим.
– Тайная комната? – спросила Роуз. Прямо как у Рапунцель, которую злая ведьма заточила в башне. Только мама не злая ведьма, и это не сказка.
– Я показывала ее Оме. Она пришла в ужас. Сказала, что ребенку там не место. Видимо, она солгала, чтобы защитить тебя. Я сама виновата. Если бы только…
Мама заплакала. От всхлипов содрогалось все ее тело.
– В том, что стало с твоей сестрой, я виню себя. Ты не в силах с собой справиться. Надо было остановить тебя. Уже двое погибли, и я уверена, что они не последние.
Двое погибли.
Двое.
– Фентон? – выдавила Роуз.
Мама кивнула.
– Нет. – Роуз отодвинулась в сторону. – Я не могла. Это Сильви. Я пошла за ней в башню. Я видела, как она превращается.
Мама покачала головой.
– Разве ты не знаешь, что Сильви делала в башне? Она проводила тут время с Фентоном.
– С Фентоном? Зачем?
– Девочка думала, что влюблена в него. Она во всем мне призналась, когда я спросила ее про ночные гулянья. Сказала, что уже несколько лет ходит туда с Фентоном. Они даже обнаружили тайную комнату, только не поняли ее назначения. Сильви спросила меня про темницу, а я ответила, что впервые о ней слышу. В общем, поначалу Сильви с Фентоном просто сидели в башне и болтали ночами напролет, а со временем эти встречи приобрели… романтический характер. Они планировали вместе сбежать в Калифорнию.
– Но Сильви…
– Сильви больше нет, Роуз. Я похоронила ее там, где никто не найдет. Нам не нужно никаких расследований, иначе семейный секрет раскроют и я не смогу тебя защитить.
Роуз уронила подбородок на грудь и заплакала. Мама стала неуверенными движениями поглаживать ее по спутанным волосам.
– Знаю, трудно поверить, но все будет хорошо. Бабушка научилась сдерживать себя с помощью успокоительных; можем попробовать то же самое и с тобой. Мы что-нибудь придумаем, Роуз.
В тот миг весь мир для Роуз перевернулся.
– Ты сможешь жить нормальной жизнью. Одну дочь я уже потеряла. Я не хочу потерять вас обеих.
В мамином взгляде Роуз видела страх, жалость и что-то еще – отвращение. Как бы мама ни старалась, она никогда не простит ее. Сильви останется хорошей девочкой, прекрасным мотыльком с блестящими бледно-зелеными крылышками, а Роуз, пусть ее запрут в темнице или станут пичкать лекарствами, всегда будет чудовищем.