Мистеру Альфреду Хичкоку
Студия «Парамаунт»
Голливуд, Калифорния
9 сентября 1955
Уважаемый мистер Хичкок,
это снова я, Сильвия Слейтер из Лондона, штат Вермонт. Надеюсь, до вас дошли мои предыдущие письма.
Не помню, говорила ли я вам, но я умею гипнотизировать людей. Начинала я с цыплят (с ними довольно легко), а теперь практикуюсь на своей сестре Роуз. С ней сложнее, но, по-моему, прогресс есть.
На прошлое Рождество дядя Фентон подарил мне книгу «Искусство и наука гипноза», и я внимательно ее прочитала.
Хороший гипнотизер должен излучать уверенность в себе и не сомневаться в успехе, иначе ничего не выйдет. Думаю, это касается не только тех, кто владеет гипнозом, но и также, например, актеров и режиссеров. Вы согласны?
В книге сказано, что, познав искусство гипноза, можно заставить доброго человека сделать нечто плохое или, наоборот, воодушевить злого человека на хороший поступок.
Я проверяла на Роуз – хотела, чтобы она была дружелюбнее со мной и вообще побольше общалась с людьми. Ее волю тяжело сломить, но я не остановлюсь на достигнутом.
Искренне вашаМисс Сильвия А. СлейтерМотель «Тауэр»Шоссе 10, дом 328Лондон, ВермонтЗдорово гулять поздним вечером в пятницу! Роуз и Сильви шли по Мэйн-стрит в Барре вместе с дядей Фентоном, который так здорово изображал Джеймса Дина, что все девчонки смотрели им вслед. Он купил племянницам по шоколадному коктейлю в пластиковом стаканчике.
Моросил дождь. Роуз и Сильви шли под одним зонтом, а Фентон не боялся промокнуть, и в его зализанных волосах и на кожаной куртке блестели крошечные капли. На главной улице было полно людей. Дядя Фентон оставил старый пикап «форд» на другом конце городка, и до центра они дошли пешком.
– Что тут происходит? – спросила Роуз. – Какой-то фестиваль?
– Сюрприз, – напомнил ей Фентон. – Большое событие. Твоей сестре очень понравится.
«А мне? – подумала Роуз. – Мне понравится?»
От холодного молочного коктейля ломило зубы. Нарядные туфельки натерли ноги. Все было очень здорово, но Роуз уже устала и замерзла.
Сильви приплясывала впереди и вся раскраснелась от волнения.
– Эй, не отходи от сестренки! – крикнул ей Фентон. – Не вздумайте потеряться, а то родители больше вас со мной не отпустят.
Сильви неохотно замедлила шаг, взяв Роуз за руку, сильно сжала ее ладонь и потащила за собой, будто упиравшуюся собаку. «Как ты мне надоела», – значило это движение.
Фентон спросил у мамы разрешения свозить Сильви в Барр. «Такое бывает раз в жизни», – сказал он. Мама согласилась, только если они возьмут с собой Роуз. Сильви возражала, но мама была непреклонна.
Впереди над всей улицей и тротуаром мелькали яркие огни. Роуз вспоминались лишь папины истории о прожекторах, которые во время войны подсвечивали вражеские воздушные самолеты в небе над Европой.
– Мы что, на войне? – вдруг испугавшись, спросила Роуз. Так вот почему все вышли на улицу? Немцы хотят сбросить на них бомбу и уничтожить весь Вермонт? Роуз знала, что атомная бомба способна на такое. Папа рассказывал, как США сбросили бомбу на город в Японии. На его месте осталось лишь облако в форме гриба.
Папа говорил, что удар такой бомбы уничтожает все и люди просто испаряются. Трудно поверить, это скорее похоже на сюжет какого-нибудь научно-фантастического романа, которые так любит дядя Фентон. Как такое возможно – чтобы все люди, из плоти, крови и костей, вдруг превратились в пар, в облако дыма?
Сильви вдруг схватила сестру за куртку и дернула назад.
– Ты чего? – сердито спросила Роуз. Она испугалась и, потеряв равновесие, едва не упала на мокрый тротуар. Что самое страшное, Фентон ушел далеко вперед и теперь растворился в толпе людей перед кинотеатром «Парамаунт».
Сильви затащила Роуз в узкий темный переулок между двумя кирпичными зданиями. Значит, Роуз права? Началась война, и отважная Сильви спасает сестренку от катастрофы?.. Роуз пригнулась, накрыла голову руками, но Сильви подняла ее.
– Смотри, – сказала Сильви, повернув голову Роуз в сторону улицы.
– Куда? – спросила Роуз.
– Ты что, не видишь его?
Роуз разглядывала людей в толпе сквозь моросящий дождь. На другом конце улицы среди толкающихся незнакомцев она заметила знакомое лицо: это был их отец, в длинном черном пальто и шляпе набок.
По пятницам он играл в боулинг и сегодня вышел из дома со своей черной сумкой для шаров еще раньше, чем девочки. Но вот он здесь, на Мэйн-стрит, и не один. Какая-то женщина держала папу за руку и шептала ему что-то на ухо. Рыжая, в зеленом пальто и шляпке в тон. В ответ отец покачал головой, а затем улыбнулся.
– Кто это? – спросила Роуз.
– Папа.
– А то я не знаю! Кто с ним рядом?
Сильви молчала.
Незнакомка прижалась к их отцу и поцеловала его в щеку.
Роуз удивленно моргала; та женщина с отцом то появлялась у нее перед глазами, то исчезала.
Для Роуз это было как настоящий взрыв бомбы. Земля пошатнулась, в ушах зазвенело. Она выронила стаканчик, и остатки молочного коктейля заляпали ее нарядные туфли и колготки.
– Пошли. – Сильви потащила сестру к кинотеатру, обратно в толчею людей. – Пока он нас не заметил.
– Вот вы где! – крикнул Фентон, пробиваясь к девочкам. – Господи, я уж подумал, вы потерялись. Хотел бить тревогу. Где вы были?
– Прости, дядя Фентон, нас унесло толпой, – ответила Сильви.
– Что ж, вы как раз вовремя. Смотрите, вон они.
– Кто? – Роуз испугалась, что он имеет в виду папу и рыжеволосую женщину.
Перед кинотеатром «Парамаунт» установили сцену, улица и тротуар освещались прожекторами. К кинотеатру подъехало несколько блестящих машин в сопровождении полицейского эскорта.
– Что происходит? Кто там? – любопытствовала Сильви, встав на цыпочки.
Головы впереди стоящих людей мешали Роуз разглядеть хоть что-нибудь, и Фентон, заметив ее беспокойство, поднял девочку и усадил к себе на плечи. Хотя так сажают только малышей, сейчас Роуз не возражала. Отсюда она отлично все видела.
Из первой машины вышел крупный щекастый мужчина в черном костюме с короткими седыми волосами и помахал толпе. Следом появилась молодая красивая женщина в темно-синем платье с глубоким вырезом. На плечах у нее была норковая накидка.
– Не может быть! Не может быть, это правда он! – закричала Сильви.
– Кто? – спросила Роуз.
– Альфред Хичкок, – сказал Фентон. – Один из самых известных режиссеров в мире. Видишь ту актрису рядом с ним? Это звезда его нового фильма, Ширли Маклейн. Красивая, правда?
Ширли Маклейн грациозно помахала собравшимся и улыбнулась, ее жемчужные серьги заблестели в свете прожекторов.
– Они из Голливуда, – изумленно проговорила Сильви, когда режиссера и актрису повели к сцене сквозь толпу. Будто притянутая магнитом, Сильви полезла вперед, к проезжей части.
– Фильм называется «Неприятности с Гарри», – продолжал Фентон. – Мировая премьера проходит здесь, потому что фильм снимали в Крафтсбери, в Вермонте. Вот и мы получим немного Голливуда. Запомни этот момент, Роуз. Когда-нибудь ты будешь рассказывать своим внукам, как Альфред Хичкок приезжал в Барр на премьеру своего фильма.
Сильви пробралась сквозь толпу к самой сцене, где какой-то мужчина представлял зрителям Альфреда Хичкока и Ширли Маклейн.
Она с открытым ртом смотрела на режиссера и кинозвезду, словно на этот раз загипнотизировали ее саму.
Мистеру Альфреду Хичкоку
Студия «Юниверсал»
Голливуд, Калифорния
30 сентября 1955
Уважаемый мистер Хичкок!
Сегодня дядя Фентон отвез нас с Роуз в Барр, и мы стояли в толпе на Мэйн-стрит и смотрели, как вы с мисс Маклейн заходите в кинотеатр «Парамаунт».
Это было самое потрясающее событие в моей жизни. Я подошла так близко к сцене, что могла коснуться вас и мисс Маклейн рукой.
Папа говорит, в жизни бывают моменты, которые меняют все.
Раньше я не понимала, что он имеет в виду.
Но сегодня, увидев вас и мисс Маклейн, я осознала, что однажды, несмотря ни на что, я приеду в Голливуд и буду сниматься в кино.
Эта мысль пришла мне в голову совершенно внезапно. Я стояла посреди Мэйн-стрит, где-то позади были мои дядя и сестра, а я едва не задыхалась. Я смотрела на жизнь по-новому. Словно наконец все стало на свои места.
Что-то невнятно бормотала Роуз, даже мой замечательный дядя Фентон ушел на второй план…
Я хотела крикнуть, что я та самая девочка, которая пишет вам письма, только было очень шумно, и я боялась, что меня задавят в толпе. Но я уверена, что вы на меня посмотрели, и в этот момент я подумала: интересно, знаете ли вы, что это та самая девочка, которая пишет вам письма из маленького мотеля в Вермонте?
Фентон обещал сводить меня на «Неприятности с Гарри», если разрешат родители. Я видела много фильмов, хотя из ваших пока ни одного. Зато теперь я постараюсь посмотреть их все, даже если ради этого мне придется пролезать в кинотеатр через заднюю дверь (Фентон рассказывал, что так делают мальчишки, когда у них нет денег).
А еще я хочу вас поблагодарить. Пусть нашу сегодняшнюю встречу у «Парамаунта» и нельзя назвать настоящей, она все равно круто повернула мою жизнь.
Надеюсь, что однажды мы встретимся в Голливуде и я смогу лично сказать вам спасибо.
Искренне ваша,Мисс Сильвия А. СлейтерМотель «Тауэр»Шоссе 10, дом 328Лондон, Вермонт– Ты не спишь, Сильви? – спросила Роуз.
Сестры лежали рядом, каждая в своей кровати. На комоде между ними стоял новый радиоприемник «Зенит», который папа подарил Роуз на прошлое Рождество, группа «Билл Хейли и его кометы» играли рок-н-ролл. Сильви любила засыпать под радио, говорила, что музыка проникает в ее сны.
– М-м-м.
– Как думаешь, что все это значит? Ну, папа и та женщина?
Сильви молчала. По радио начался прогноз погоды. Грядут морозы, завтра возможен ливень.
– Не знаю, – наконец ответила Сильви. – Но он точно не хотел, чтобы мы его заметили.
– Кто она такая?
– Я ее раньше не видела.
– А мне она кажется знакомой, – задумчиво добавила Роуз. Рыжие волосы, зеленое пальто… Может, она когда-то останавливалась в мотеле? Или была маминой знакомой из города? – Надо спросить у папы.
– Нет! – сердито воскликнула Сильви. – Сделаем вид, будто ничего не случилось. Будто мы ничего не видели. И не вздумай рассказывать маме.
– Но…
– Никаких «но». Мне что, загипнотизировать тебя, чтобы ты все забыла? А то я могу.
Роуз съежилась и накинула одеяло на голову.
– Не надо. Я ничего не скажу. Забыли.
Только вот чем сильнее хочешь о чем-то забыть, тем больше об этом думаешь.
В темноте играла песня Фрэнка Синатры. «Сказки сбываются», – обещал Фрэнк мягким, как бархат, голосом.
– Не переживай, – уже по-доброму сказала Сильви. – Все будет хорошо. – Словно она пыталась убедить в этом не только Роуз, но и саму себя.
Роуз снилось, что она идет по кукурузному полю. Сначала ее держала за руку Ома, но потом исчезла. Как же выбраться из бесконечных рядов кукурузы? Сильви тоже была где-то рядом.
– Сильви? – позвала она.
Что-то зашуршало впереди. Злые, будто ожившие листья царапали кожу и хлестали по лицу. Скорее бы найти выход.
На одном из растений примостился ворон, впившись черными когтистыми лапками в зеленый початок. Роуз замерла. Вид у смотревшего прямо на нее ворона был знакомый. Роуз точно его где-то видела.
Ворон вдруг склонил голову и подмигнул ей блестящим черным глазом.
– Ты засыпаешь, – каркнул ворон голосом Сильви. – Твои веки тяжелеют, ты не в силах открыть глаза.
«Я понимаю вороний язык», – изумилась Роуз.
– Бедная Роуз, – каркал ворон. – Так хочет, чтобы ее заметили, но все без толку. Обычная, ничем не примечательная девчонка. Никаких способностей.
Открыв глаза, Роуз сразу же вспомнила, откуда она знает рыжеволосую женщину, которая целовала папу в щеку. Она приходила к ним. Как-то весной Роуз возвращалась после школы одна, потому что Сильви осталась на репетицию группы. Та женщина выходила из дома вместе с папой.
– Это Вивьен, подруга твоей мамы, – представил ее папа таким тоном, будто они куда-то спешили, а Роуз их задерживала.
– Очень приятно, – сказала Роуз. Женщина улыбнулась и взяла ее за руку. На ней была милая шляпка с кружевом и зеленый свитер с кардиганом в тон. На щеках румяна, черная подводка на глазах немного смазалась. Красивая. Почти такая же красивая, как мама.
– Я слышала, что ты очень талантливая девочка.
– Нет, мэм, вы путаете меня с Сильви, моей сестрой, – ответила Роуз. – Я ничего особо не умею.
– У каждого из нас свои таланты, – с улыбкой сказала Вивьен. – Просто иногда они скрыты. Главное – найти их.
– Да, мэм.
Папа суетился. Он прошептал что-то на ухо Вивьен, взял ее за руку и помог спуститься по лестнице.
– Рада знакомству, – сказала Роуз ей вслед.
– Еще увидимся. Может, при следующей встрече расскажешь, какие таланты ты в себе обнаружила.
Зайдя в дом, Роуз позвала маму, но потом заметила записку на столе: «Скоро буду, пошла на рынок. Съешь кусочек пирога».
– Я познакомилась с твоей подругой, – сообщила Роуз, когда через полчаса мама принесла домой два пакета продуктов.
– С какой?
– С Вивьен. Когда я вернулась из школы, они с папой как раз уходили.
– А, Вивьен.
Раскладывая продукты, мама чересчур сильно хлопала дверцами шкафчиков.
– Сильви? – позвала Роуз в темноте. – Ты спишь?
Сестра не ответила. Радио по-прежнему работало, однако волна ушла, и лишь помехи жужжали назойливым комаром.
Роуз на цыпочках подошла к соседней кровати.
– Просыпайся. Я вспомнила, где видела ту женщину!
Желая растормошить сестру, Роуз схватила ее одеяло. Оно было еще теплым, но постель оказалась пуста.
– Сильви? – позвала Роуз, хотя в комнате явно никого не было.
Роуз решила проверить в ванной и осторожно приоткрыла дверь, однако и там никого не нашла. Туалет и раковина светились ярко-белым. Зубные щетки стояли, как солдаты на страже. Кран подтекал, и каждая капля била в фарфор с невероятно громким плеском. Роуз спустилась по лестнице на кухню – может, Сильви пошла попить воды или молока. Она не спеша ступала по застеленным коврами ступеням, держась за деревянные перила.
На кухне Сильви не было.
Падающий сквозь окно лунный свет подсвечивал холодные квадратики белой плитки на полу. На их фоне босые ноги Роуз выглядели черными лапами. Тарелки были аккуратно разложены в сушилке, мамины резиновые перчатки висели на кране над раковиной. Пахло лимонным средством для мытья посуды, а еще витал пикантный аромат чили, что они ели на ужин. «Чили кон карне» – так мама его называла, как будто это и правда блюдо из французского ресторана, а не мешанина с консервированными томатами и фасолью.
Роуз выглянула из окна, которое выходило на подъездную дорожку и освещенную вывеску мотеля «Тауэр» – «Есть свободные номера». В темноте рядом с башней мелькнули светлые волосы и белая ночная рубашка.
Сильви.
Сестра шла к башне.
Роуз выбежала на улицу. Мокрый гравий дорожки впивался в босые ноги, от холода по телу побежали мурашки. Роуз оглянулась – вдруг родители зажгли свет в спальне? Нет, в окнах темно. Пахло костром, яблоками, гниющими листьями – днем эти запахи казались приятными, а ночью навевали мысли о чем-то испорченном.
В свете луны башня выглядела гигантской. Роуз продрогла, зубы стучали, изо рта шел пар. Надо вернуться домой, залезть под теплое одеяло и забыть обо всем этом. Только сначала она узнает, что такое задумала ее сестра.
Может, Сильви ходит во сне? Роуз как-то видела такое в кино. Говорят, лунатика нельзя будить, но как тогда отвести его обратно в постель?
– Сильви? – Роуз вглядывалась в дверной проем башни, похожий на раскрытую пасть.
Тишина.
– Сильви? – позвала она еще раз. – Что ты делаешь?
Внутри башни было темно хоть глаз выколи. Там может таиться что угодно. Чьи-то зубы. Длинный язык. Ее проглотят и сжуют, хрустя косточками.
Сердце бешено стучало. Бояться глупо. Она сто, а может, и тысячу раз бывала в башне. Знала на ощупь каждый камень, каждую половицу, хотя никогда не заходила сюда ночью, в темноте. Стены надвигались. Пахло сыростью. Мрак окутал Роуз, словно ее и правда проглотило чудище.
С другой стороны, чего бояться, ведь она не одна. Сильви где-то рядом.
– Я знаю, что ты здесь! – уже громче крикнула Роуз. – Я тебя видела!
Наверху скрипнули половицы.
– Сильви, это ты? Иди сюда! Тут жутко холодно.
А еще страшно. Я боюсь, что меня съедят.
Роуз выставила перед собой руки и нащупала лестницу. Стала подниматься наверх. Ладони вспотели, во рту пересохло.
– Сильви! – прошипела она.
Шорох доносился откуда-то сверху, но, тщательно осмотрев второй этаж, Роуз никого там не увидела. Сквозь два окна на грубо отесанный пол падал лунный свет.
Как глупо! Уже за полночь, а она тут играет в прятки со старшей сестрой. Родители поймают их и запрут дома на целый месяц, а то и больше.
Роуз нехотя поднялась на верхний этаж. Ветер раздувал ночную рубашку. Стены башни представляли собой идеальный круг из камня и извести.
Как ни странно, Роуз была там одна.
Или почти одна.
У дальней зубчатой стены бил крыльями огромный мотылек.
Роуз подошла поближе.
Это сатурния луна: размах ее бледно-зеленых крыльев почти десять сантиметров. Задние крылья вытягиваются длинными хвостиками, а усики у нее тонкие и перистые.
Только вот для сатурнии луны еще слишком холодно – обычно она появляется в начале лета. Вдруг ей причудилось? Роуз поморгала, но мотылек никуда не исчез.
Роуз протянула к нему руку, и тот неуверенно полетел прочь от башни.
В этот момент, когда мотылек исчез в темноте холодной ночи, Роуз в голову пришла невероятная мысль.
Сатурния луна и есть Сильви.
– Ночью ты выходила на улицу, – с суровым видом сказала мама.
Стояло утро субботы, и Роуз занималась своими привычными делами – кормила Люси и цыплят. На Роуз были высокие резиновые сапоги и прошлогоднее зимнее пальто – рукава стали коротки, но в нем все равно тепло.
– Я? – Роуз насыпала Люси зерна и проверила, достаточно ли у коровы воды.
Из всех дел по дому Роуз больше всего любила ухаживать за Люси. Хотя Люси родилась в один день с Сильви, что делало их вроде как близняшками, именно Роуз поручили заниматься коровой, и она по-настоящему полюбила Люси. Глядя в ее большие глаза, Роуз не сомневалась, что коровам известно нечто такое, о чем нельзя говорить вслух.
Роуз обожала животных. Когда-то у них жил лохматый черный пес по имени Рейнджер. Ночью он спал на кухне у печки. Иногда по утрам Роуз, тогда совсем маленькая, просыпалась рядом с теплым пушистым Рейнджером.
«Ты что тут делаешь?» – сердилась мама, а Роуз отвечала, что старичку Рейнджеру, наверное, стало одиноко, вот он и вытащил ее из кровати и забрал с собой. «Роуз считает себя собачкой», – говорила Сильви. И Роуз это нравилось: она бегала по дому и лаяла, пока папа не грозился ее отшлепать.
– Не ври мне, Роуз, – сказала мама, заходя в загон. Раз она пришла сюда, значит, за конторой присматривает Сильви или папа. – Что заставило тебя выйти из дома среди ночи?
Роуз погладила корову по ее пятну в форме штата Вермонт.
– Я искала Сильви.
– Детка. – Мама подняла ее подбородок, чтобы заглянуть Роуз в глаза. – Я же просила не врать мне.
– Я не вру! – Почему это Роуз считают врунишкой? – Я проснулась, а ее не было. Я пошла вниз и увидела, что она на улице, у башни.
Мама недоверчиво посмотрела на нее.
– Я проследила за Сильви до башни, – объясняла Роуз. – А потом она… исчезла.
На самом деле Сильви забралась на самый верх башни и упорхнула мотыльком.
– Люди просто так не исчезают, – возразила мама.
– Ну а Сильви вот исчезла.
Хотя она скорее… переменилась. Роуз размышляла об этом всю ночь и каждый раз приходила к одному и тому же выводу: ее сестра – оборотень! Прямо как в рассказах Омы. Может, Ома даже знала об этом и так часто упоминала оборотней, чтобы подготовить Роуз.
Вот бы сейчас поговорить об этом с бабушкой.
– Наверное, просто показалось, а Сильви все это время лежала себе в кровати.
Роуз промолчала. Спорить было бесполезно.
Из дома на улицу вышла Сильви в ярко-красном кардигане и с письмом в руках. Когда вчера они вернулись из Барра, Сильви села за пишущую машинку и стала настукивать письмо. Роуз спросила, что она там пишет, но сестра не ответила. «Если не перестанешь меня доставать, я пожалуюсь маме», – пригрозила Сильви.
– Ты расскажешь все папе?
– Если снова увижу тебя ночью на улице, расскажу. У него и так полно забот, не хватало еще беспокоиться о том, что ты бродишь по ночам, как уличная кошка.
Роуз напряглась.
– Какие у папы заботы?
Она подумала про женщину в зеленом пальто. Вивьен. Рядом с ней он не выглядел озабоченным.
Утром Роуз услышала, как мама и папа ругаются. Она зашла на кухню как раз в тот момент, когда мама сказала: «Я не идиотка, Кларенс». Заметив дочь, папа раздраженно бросил: «Займись своими делами, Роуз».
Похоже, мама не знала, промолчать ей или все же ответить на вопрос дочери. Она оглянулась, нет ли рядом папы.
– Трасса может подкосить наши дела, и папа встревожен. На днях он встречался со знакомыми из города – те говорят, что, как только трассу построят, люди перестанут сворачивать на десятое шоссе.
– Не может быть, – сказала Роуз. – Такого мотеля, как у нас, не найдешь ни на одной трассе. Здесь башня, куриный цирк и корова Люси. – Роуз погладила питомицу по ее счастливому пятну. – Люди не забудут «Тауэр».
Роуз замолчала, увидев, что Сильви подошла к почтовому ящику. Сестра открыла его, положила внутрь письмо и подняла вверх красный флажок – сигнал почтальону, что надо забрать почту. Кому же написала Сильви?
Мама улыбнулась ей.
– Надеюсь, Роуз. Очень на это надеюсь.
Роуз вышла из загона Люси, а за ней и мама, закрыв за собой воротца. По дорожке с довольной улыбкой поднималась Сильви.
– Ну что, ты все поняла? – спросила мама. – Больше никаких ночных прогулок.
Роуз кивнула, не сводя взгляда с Сильви, которая заходила в дом.
– Пообещай мне. – Мама посмотрела ей в глаза.
– Обещаю.
– Молодец. А теперь заканчивай свои дела и приходи завтракать.
– Хорошо, мама.
Роуз подождала, пока мама зайдет в дом и начнет хлопотать на кухне. Проверила окна – никто не смотрит. Наверное, все сидят за столом, накладывают себе кашу, посыпая сверху корицей, сахаром и изюмом.
Роуз побежала к почтовому ящику, открыла его и достала письмо. Оно было адресовано Альфреду Хичкоку в Голливуд, штат Калифорния.
Не раздумывая, Роуз сунула письмо в карман пальто и поспешила обратно, чтобы позавтракать вместе со всеми.
Мистеру Альфреду Хичкоку
Студия «Парамаунт»
Голливуд, Калифорния
8 октября 1955
Уважаемый мистер Хичкок,
дядя Фентон сводил меня на «Неприятности с Гарри» в «Парамаунт» в Барре – тот самый, где я видела вас неделю назад. Вы оставили автограф на стене, и я даже до него дотронулась – просто невероятно! Фильм мне очень понравился! Мисс Маклейн сыграла великолепно. Насколько я знаю, это ее первая роль в кино. Интересно, как вы ее нашли? Как попасть в ваш фильм, если ты не звезда?
Я прикладываю фотографию: мы с сестрой Роуз даем представление в нашем «Знаменитом курином цирке Лондона». Выступаем перед постояльцами мотеля. Мы научили кур делать разные трюки, а в конце представления я их гипнотизирую. Прошлым летом про нас с Роуз даже написали в газете – репортер взял у нас интервью и сделал снимок.
Если вы когда-нибудь снова окажетесь в Вермонте, приезжайте в мотель посмотреть на наш куриный цирк.
На фотографии я та, что со светлыми волосами и постарше. Роуз не любит сниматься, вот она и скорчила рожу.
Роуз всегда была странной, а сейчас ведет себя еще хуже: стала постоянно следить за мной. Прячется в шкафу или у меня под кроватью. Думает, я ее не вижу, а я делаю вид, что и правда не замечаю – хочу проверить, долго ли она там просидит, но терпения у нее хоть отбавляй. Она даже ночью за мной наблюдает! Иногда я просыпаюсь, а Роуз стоит у моей кровати с фонариком и светит мне в лицо. Мама говорит, она просто завидует и не стоит обращать на нее внимания. Странный способ проявления зависти, скажу я вам.
Ну, на этом пока все. Надеюсь, вы сейчас заняты съемками новой картины – скорей бы посмотреть ее! Если у вас найдется время, я буду рада получить ответ или снимок с автографом. Тогда я стану самой счастливой девочкой во всем Вермонте!
Искренне вашаМисс Сильвия А. СлейтерМотель «Тауэр»Шоссе 10, дом 328Лондон, Вермонт