Когда мы вышли в коридор, гостей вокруг уже практически не осталось. Впрочем, оно и неудивительно: была бы возможность, я бы тоже сейчас помчалась к себе в комнату успокаивать нервы.
— В одном Анабель права — покушение глупое. Бессмысленное. Этакая пакость, не более того, — вполголоса, словно размышляя вслух, внезапно произнес Линнелир.
— Или очередная попытка моего убийства, — буркнула я, вспомнив гашшару.
— Нет, вряд ли. — Принц отрицательно покачал головой. — Тебя можно убить и более простыми способами, не затрагивая кучу гостей. Тут явно стояла цель сорвать праздник и очернить меня.
— Это из-за вашего общения с баронессой?
— Именно, — подтвердил принц. — Ведь логично: узнал у Нэлианны о подробностях и быстро подготовил к сюрпризу небольшое дополнение. Такую грубую магобомбу сотворить — дело десяти-пятнадцати минут. А потом все следы сам же и уничтожил.
— Надо же, какой ты коварный, — задумчиво пробормотала я и ойкнула, сообразив, что произнесла случайную мысль вслух.
Его высочество на сарказм не обиделся. Наоборот, фыркнул, а потом вдруг поинтересовался:
— Так уверена в моей невиновности?
— Ну, ты не слишком похож на того, кто опустится до подобного, — выдавила я сконфуженно.
— О?!
Пристальный взгляд Линнелира смутил еще больше, заставляя потупиться и спешно пояснить:
— Нет, я знаю, что ты можешь убить. Но если отбросить сам факт того, сколько сейчас погибло народа, то сделать это, лишь чтобы испортить праздник брату… не знаю, это детство какое-то. Взрослый расчетливый человек так не поступит. Во всяком случае, не ты.
— Увы, обитатели Полуночного замка твои доводы всерьез не воспримут, — задумчиво отметил его высочество.
— Возможно. Но главное, в них верю я. Не могу иначе, слишком тебе обязана, — сумбурно завершила я и замолчала.
— Посмотри на меня.
Приказные нотки в голосе Линнелира проигнорировать не смогла, поэтому послушно подняла голову… и пропала. Где-то на границе сознания билась мысль: Линнелир — принц, а я никто. Так, девчонка неизвестная, и нужна ему только моя кровь, но я смотрела в черные как ночь глаза и не могла оторвать взгляда. Просто не могла ничего с собой поделать.
Неужели я действительно испытываю такую тягу к нему? К темному магу, которого боятся все? Он ведь убийца! Он…
Он спасает меня, пусть и из корысти. Линнелир — единственный, кому не безразлична моя жизнь.
— Не можешь, значит? — повторил он. — Надеюсь, ты не ко всем людям настолько необъективна, это было бы весьма глупо. Помощь в рамках договора не требует такого слепого доверия. Вполне можно обойтись и банальным «спасибо».
— Спасибо, — прошептала я и… решилась.
Глубоко вздохнув, встала на цыпочки, потянулась и поцеловала Линнелира. Сама. Неловко и быстро.
Господи, что я творю?!
Чувствуя, как щеки опалило краской стыда, я опомнилась и попыталась отпрянуть, однако жесткая рука принца тут же, удерживая, скользнула на талию. Одновременно прохладные пальцы коснулись подбородка, приподнимая его и заставляя меня смотреть Лину в глаза.
— Не боишься? — со странной, кривой усмешкой поинтересовался он.
Хороший вопрос. В другое время не знаю, как бы я ответила, но теперь… стыд и смущение со страхом ничего общего точно не имели. Поэтому, с трудом совладав со своим языком, прошептала:
— Нет.
— Не врешь, — с легким удивлением констатировал он и уже задумчиво протянул: — Занятно.
А потом вдруг притянул меня к себе и поцеловал. Сильно, уверенно, так, что коленки вмиг ослабели, а из груди вырвался невольный стон. Будто понимая, что в поцелуях я полная неумеха, Линнелир полностью взял инициативу на себя, заставляя лишь подчиняться и отвечать. И я впитывала жесткую ласку его губ, растворяясь в ней, утопая с головой в новой, ни на что не похожей буре чувств…
Все закончилось так же резко, как и началось.
— Хватит, — отстраняясь, бесцветно произнес принц. — Сейчас не время и не место.
Ответить ничего не могла. Даже кивнуть. Просто, чуть дрожа, замерла в его руках, не в силах поверить в то, что только что произошло. И одновременно до безумия желая продолжения. Кажется, я и впрямь сошла с ума…
А Линнелир, посмотрев в сторону, вдруг жестко позвал:
— Баронесса!
Миг, и рядом с нами появилась и застыла в реверансе мерцающая фигура.
— Да, ваше высочество?
— Меня зовет отец. Проводи Елену до комнаты.
— В башню? — уточнила мадам Нэлианна.
При одной мысли о том, что придется ночевать в помещении, где до этого как минимум двух людей сожрали заживо, к горлу подкатила тошнота. Я сглотнула, мысленно готовясь провести эту ночь на диване гостиной, но неожиданно услышала короткий приказ:
— Нет. Ко мне.
Что?! Я еще и ночевать у него буду?! Боже…
— Как прикажете, ваше высочество, — откликнулась призрачная дама и зажатым в руке веером указала мне на правый поворот коридора. — Пойдемте, Элена.
Удерживающая меня рука принца соскользнула с талии и слегка подтолкнула к мадам Нэлианне. Пришлось призвать все свое самообладание, удержаться на непослушных по-прежнему ногах и пойти вперед. Молча. Ибо от растерянности, шока и смущения язык попросту отказал.
Баронесса, указывая дорогу, скользила чуть впереди и, несмотря на постоянные косые взгляды в мою сторону, начинать разговор не спешила. Возможно, проделать весь путь так, не говоря ни слова, было бы и лучше. Но от понимания того, что она наверняка все видела, и выражения немого укора на лице призрачной дамы мне было слишком неуютно. Поэтому, едва миновав второй поворот коридора, я решилась прервать тишину вопросом:
— Я ненормальная, да?
Мадам Нэлианна вздохнула.
— Скажем так, весьма странная, — дипломатично высказалась она. А потом добавила: — Элена, вам совсем не обязательно было это делать.
— Делать что? — не поняла я.
— Целовать его. Принц Линнелир в любом случае сдержит слово, в этом отношении он безупречен. Не нужно беспокоиться по этому поводу.
— Да, я знаю. — Я недоуменно кивнула и вдруг поняла: баронесса посчитала, что я затеяла это только из страха и желания угодить принцу!
А потом вспомнила и реакцию Линнелира, его слова о лжи… И разозлилась. Да как они вообще такое подумать могли!
— Вы! — гневно выдохнула я. — Да я никогда! Слышите! Никогда не унизилась бы до подобного!
Баронесса вздрогнула, а потом с изумлением уточнила:
— Элена, ты хочешь сказать, что он тебе действительно настолько нравится?
— Да, — хоть и сложно, но признала вслух.
Тяжелый вздох и вывод:
— Ты ненормальная.
— Да, — согласилась я, ибо трудно отрицать очевидное.
Еще один вздох и новая попытка призрачной дамы вразумить:
— Элена, ты — светлая, он — темный принц. Линнелир не просто маг, в нем королевская кровь, он сильнейший в своем роде. Понимаешь?
— Понимаю. — Я мрачно кивнула. — И что?
— Как — что? — Баронесса поперхнулась. — Элена, между вами ничего общего быть не может! Ничего!
— И это я тоже понимаю, — заверила я и, стремясь закончить неприятный разговор, добавила: — Баронесса Нэлианна, не волнуйтесь, я не питаю иллюзий и прекрасно понимаю, что после необходимого ему ритуала мы расстанемся.
Баронесса недовольно поджала губы, но заниматься нравоучениями и попытками вразумить прекратила и смолкла, чему я была несказанно рада. Все-таки понимать — это одно дело, а принять такую правду жизни крайне сложно. В общем, остаток пути прошли в молчании.
При входе в отведенное Линнелиру крыло замка нас с баронессой снова обступила стража. Цель нашего визита прямо с порога пояснила призрачная дама:
— Велено проводить в покои его высочества.
Мужчины лишних вопросов задавать не стали: подобное заявление не вызвало у них никаких эмоций. Знакомый черноволосый охранник распахнул дверь на противоположной стороне «тамбура», и баронесса провела меня уже известной дорогой до покоев с огромной постелью и впечатляющей ванной комнатой. А едва я переступила порог спальни Линнелира, пожелала спокойной ночи и растворилась в воздухе. Растерянная, смятенная и усталая, я осталась одна.
— И как тебя, Ленка, угораздило так вляпаться? — оглядываясь, вслух пробормотала я.
При одном взгляде на кровать-полигон под балдахином мысли в голову лезли самые неприличные. Но хотя впервые в жизни я была не против их воплощения в реальность, именно теперь шансов на это не было.
Что же, во всяком случае, хотя бы жива останусь. А остальное… не бывает всего и сразу. Здесь не сказка, да и я не Золушка. Поджав губы, я постаралась отбросить неуместные фантазии и, раздевшись, забралась под одеяло. Отключилась я почти сразу.
Впервые за все время пребывания в Полуночном замке мне удалось выспаться. Причем даже несмотря на вчерашние ужасы. Видимо, усталость от такого количества стрессов оказалась слишком сильной, так что кошмаров не снилось. Организм наполняла приятная бодрость, словно после пары глотков «клюквенной» настойки. Чудеса, да и только!
Хмыкнув, я решительно отбросила жуткие воспоминания и, стараясь думать только о хорошем, потянулась. В конце концов, я жива! Что может быть лучше? Разве только умывание в королевской ванной комнате!
Впрочем, насладиться процессом не получилось. Я едва успела более-менее привести себя в порядок, как в дверь спальни вежливо постучались и в комнату вошла Гретхель. Женщина поприветствовала меня книксеном и сообщила:
— Его высочество ожидает вас к завтраку. Пожалуйста, следуйте за мной.
Ох ты ж, ничего себе! Совместный завтрак с принцем?
Я сглотнула. Кажется, самое время вспомнить все, чему успела научить меня гофмейстерина Эльза!
Личная столовая второго наследника на Полуночный престол выглядела столь же помпезно. Здесь обнаружился причудливой формы сервант из красного дерева и внушительных размеров овальный стол на изогнутых ножках, накрытый белоснежной скатертью с серебристой бахромой. На столе покоились два комплекта столовых приборов и кружевные салфетки в серебряных кольцах, а ровно по центру возвышалась ваза с букетом свежих бледно-розовых цветов, чем-то напоминающих наши маргаритки.
Расположившийся во главе стола Линнелир коротким кивком указал замершей на пороге мне на место по левую руку от себя.
— Располагайся.
Я послушно скользнула к указанному креслу и, лишь присев, запоздало выдавила вежливое:
— Доброе утро.
— Доброе, — откликнулся принц. — Как спалось?
— Замечательно, — пробормотала я, вцепившись в вилку. — Кровать очень удобная.
Мне показалось или на губах Линнелира проскользнула мимолетная удовлетворенная улыбка, словно в ответе он был уверен? Впрочем, эта странность вылетела из головы буквально со следующей фразой его высочества:
— В таком случае можешь продолжить ею пользоваться.
— К-как? — Я поперхнулась и недоверчиво посмотрела на Линнелира. — А как же… вы?
— Не волнуйся, у меня вполне хватает комнат, — со смешком заверил тот. — И мебели тоже.
— Да, я уж заметила, — ляпнула я и тут же, сообразив что, стыдливо попыталась оправдаться: — Извините. Я не в том смысле… в смысле не хотела вас обидеть…
— Оставь, — отмахнулся принц. — Мне плевать на обстановку, ей занимается мой мажордом.
— То есть это ваш дворецкий, получается, тут все так, э-э, помпезно обставил? — протянула я, понимая, что с выводами о принце-сибарите несколько поспешила.
— Помпезно? — Линнелир хмыкнул. — Да, пожалуй, это точное слово. Кронвальд и впрямь имеет к этому склонность. Но спорить с ним из-за пары деревяшек или цвета гардин у меня нет никакого желания. Главное, чтобы мою лабораторию не трогал.
— Лаборатория? — заинтересовалась я. — А что в ней?
Еще один странный взгляд и откровенная ухмылка с последующим ответом:
— Коллекция крови юных девственниц, разумеется.
Не подавилась я только потому, что еще ничего не ела!
Чувствуя, как заполыхали жаром щеки, я поспешно склонила голову и целиком посвятила себя сверхважной задаче расковыривания вилкой омлета со спаржей. Пожалуй, как и советовали в одной рекламе, иногда и впрямь лучше жевать, чем говорить.
Выбранную стратегию поведения принц поддержал и больше ничего не спрашивал. В результате остаток завтрака прошел относительно спокойно. Ровно до тех пор, пока в столовой не появился сэр Донован. Весьма недовольный и мрачный сэр Донован.
«Ой, а я, наверное, на работу опаздываю!» — мелькнула тотчас тревожная догадка. Однако хранитель, не обращая на меня внимания, смотрел лишь на Линнелира.
— Завтракаете? Приятного аппетита, — процедил сэр Донован тоном, словно желал нам обоим прямо сейчас подавиться.
Его высочество, впрочем, не впечатлялся.
— Благодарю, — с легкой улыбкой откликнулся он. — Присоединишься?
— Нет. — Хранитель нахмурился еще больше. — Линнелир, у девушки контракт. Он гарантирует ей неприкосновенность.
Вот те раз! Я замерла, меньше всего ожидая, что разговор направится в такое русло.
— В курсе, — лениво подтвердил принц. — Но никто не запрещал Елене оставаться здесь по своей воле.
— По своей воле? — Недоверчивый взгляд сэра Донована переметнулся ко мне.
Посмотрел на меня и Линнелир.
— Скажи, разве я принуждал тебя ночевать в своей постели? — вкрадчиво, так, что мурашки по коже пробежали, спросил он.
— Н-нет, — просипела я, в который уже раз за утро чувствуя, как запылали щеки.
И вроде вопрос простой, но формулировка! Сэр Донован наверняка теперь подумает бог весть что!
— Видишь, Донован. Не принуждал, — удовлетворенно откинувшись на спинку стула, резюмировал принц.
А в направленном на меня взгляде хранителя теперь отчетливо сквозила брезгливость.
— Нам с Эленой пора приступать к работе, — холодно отчеканил он. — Если ваше высочество не против.
— Разумеется, — мурлыкнул Линнелир, а потом вдруг встал и галантно помог ошарашенной мне подняться. После чего окончательно «добил», чмокнув в щеку и шепнув: — Вечером жду у себя. Разумеется, если сама, — он выделил это слово, — захочешь.
Из столовой я выходила пунцовая от макушки до пяток. Захочу ли я? Понятное дело, захочу: выбора-то нет, и я это прекрасно понимаю. Только здесь, под защитой Линнелира, ночевки будут достаточно безопасными. Но после столь вызывающего и провокационного поведения принца моей репутации конец. И ведь понимаю, что Линнелир специально подначивал сэра Донована, но опровергнуть подозрения хранителя не могу: опасно.
Эх. Ладно. Черт с ней, с репутацией, пусть скончается в муках. Зато пока все вокруг уверены в том, что я любовница Линнелира, ни у кого не возникнет лишних вопросов, почему тот меня опекает.
Крыло второго из наследников на Полуночный престол мы с сэром Донованом покидали в молчании. Хранитель злился, а я пыталась избавиться от охватившего после легкого поцелуя принца смущения. И это удалось, едва мы оказались в центральном коридоре, ибо здесь царил настоящий хаос.
Больше всего творившееся вокруг нас напоминало массовый переезд. По коридорам сновали слуги с чемоданами, сумками и горами коробок. Похоже, основательность подготовки молодых дворянок к празднику я недооценила. Хотя больше чем уверена, они и половины привезенных нарядов не надевали.
Впрочем, чужие не оправдавшиеся надежды и чаяния меня не заботили. Куда сильнее волновали постоянные пристальные взгляды в мою сторону. От любопытных и презрительных, до надменно-злобных. Конечно, я понимала, что подобная реакция связана с происшествием в Весеннем зале и прилюдным заступничеством Линнелира, но все же было неприятно.
А еще все сильнее жгло любопытство. Хотелось все-таки узнать, что выяснили следователи о подложенной магобомбе и, главное, что удалось узнать сэру Доновану о сожравшей Амира гашшаре. Выяснил ли он, кто открыл окно?
Вот только маг вступать в разговоры по-прежнему не собирался. Хранитель был хмур и даже на приветствия встречных дворян отвечал с каменным лицом. Черт побери, и вот с какой стати сэр Донован на меня взъелся? Ведь в Полуночном замке отнюдь не монастырь, а значит, дело именно в Линнелире. Но чем принц отличается от всех остальных мужчин?
Объяснений у меня не было. Поэтому, чтобы не нарваться на грубость, приходилось предусмотрительно молчать и ждать, когда сэр Донован успокоится. За это время мы успели проверить коридор, ведущий в «Шахматный» зал, куда выстроилась очередь из аристократов и сопровождающих их нагруженных слуг. После чего направились к недавно освобожденным гостевым помещениям, где уже царили тишина и покой.
Оставив суету позади, я облегченно вздохнула и, как оказалось, зря. Уже в третьих покоях нас поджидал весьма мерзкий на вид «сюрприз». Прощальный «подарочек» кого-то из гостей представлял собой склизкую, грязно-зеленую желеобразную массу размером с пару футбольных мячей, прилипшую к потолку в дальнем углу комнаты. При этом, к моему изумлению, у бесформенной субстанции имелись огромные глаза и рот!
— М-да, — протянул сэр Донован, глядя на зеленую пакость, внешне напоминающую Лизуна — персонажа из фильма «Охотники за привидениями». — Не задалось утро. Сначала принц, потом это…
Субстанция тотчас нахмурилась, словно стремясь выглядеть более грозно, после чего открыла рот и, стараясь усилить устрашающий эффект, провыла:
— Бу-у-у!
— Это что? — опасливо спросила я.
— Полтергейст обыкновенный, — решил все-таки заняться моим просвещением сэр Донован. — Субстанция не особо опасная, но крайне досаждающая. Любит двигать мебель, бить посуду, и прочие неприятности учиняет в месте, где образовался. А впоследствии, только упусти его, будет стараться увеличивать территорию влияния, не давая покоя обитателям дома. При этом, что самое неприятное, крайне быстр.
В качестве подтверждения слов хранителя «лизун» с бешеной скоростью спрыгнул вниз, ударился об пол, рикошетом снес здоровенный письменный стол и приклеился в противоположном углу потолка.
Я невольно взвизгнула.
— Бу-у! — возрадовался от произведенного на меня эффекта полтергейст.
Вот ведь пакость инфернальная! Ржать он еще надо мной будет!
Рассерженно выдохнув, я выставила вперед посох, зажмурилась и уже собиралась подумать о ромашках, когда услышала резкое:
— Нет!
Я удивленно распахнула глаза и недоуменно уставилась на хмурого сэра Донована.
— Почему?
— В прошлые разы, когда вы использовали посох, мадемуазель Элена, это приводило к необоснованным разрушениям, — напомнил хранитель. — А тут и от него, — кивок в сторону полтергейста, — хватает убытков.
В ответ «лизун» неожиданно вновь соскочил с потолка и, проскакав точнехонько между нами, неожиданно метко плюнул в отвлекшегося мага.
— Да чтоб его… — Сэр Донован ругнулся и попытался стряхнуть с пострадавшего рукава темного балахона слизь.
А полтергейст тем временем изобразил нечто похожее на победное «бу-га-га» и вновь сменил свою дислокацию.
Плевок. Я с визгом отпрыгнула в сторону, а хранитель выставил посох, и зеленый сгусток растворился. Но полтергейст уже переместился за спину мага и снова отправил свой меткий заряд. На этот раз увернуться хранитель не успел. Разве что выругаться.
— Может, все-таки я… — вновь попыталась предложить я помощь, предусмотрительно прижимаясь к стенке и радуясь, что в качестве жертвы полтергейст выбрал самоуверенного мага.
— Стойте и не мешайте! — рыкнул в ответ взбешенный сэр Донован.
Ну, нет так нет. Я мысленно пожала плечами и продолжила наблюдать за махающим посохом хранителем и, что скрывать, симпатизировать ускользающему от возмездия «лизуну». Полтергейст действительно отличался скоростью и меткостью, так что вскоре сэр Донован был изрядно выпачкан в слизи, а комната разгромлена и без моего участия.
Наконец сэру Доновану надоело отмахиваться от плевков, и он замер, прикрыв глаза. Интуиция взвыла перепуганной сиреной, а в следующий миг хранитель резко поднял боевой артефакт вверх и повелительно выкрикнул:
— Necesse est spuria!
Камень в навершии его посоха полыхнул фиолетовым, и по комнате прошла «ударная» волна силы, от которой меня буквально вжало в стену. Следом раздался грохот мебели и хлопок, словно шарик воздушный лопнул. А потом все закончилось.
Сэр Донован победителем стоял посередине комнаты, стены и потолок которой оказались заляпаны зеленой слизью. Видимо, «лизуна» разорвало прямо в полете. «Бедняга», — искренне посочувствовала полтергейсту я, а после испуганно вздрогнула. Так ведь и меня могло задеть!
— Элена, не переживайте. — Заметив мое состояние, хранитель поморщился. — Я использовал достаточно слабое заклинание. Подобное ваш артефакт настроен нейтрализовать на автоматическом уровне.
Я облегченно выдохнула. Все-таки хорошая штука этот посох, хоть и тяжелая.
А вот вздох оглядывающего себя сэра Донована, напротив, оказался тяжелым и полным досады. В результате на обед мы пошли раньше положенного, ибо хранителю была необходима ванна.
Несмотря на близость мага, в холл башни я поднималась с опаской. И хотя сэр Донован сказал, что в моей комнате уже навели порядок, заходить туда не стала — дожидаться хранителя и обеда предпочла сразу в столовой.
А за обедом, когда сэр Донован подобрел, все же воспользовалась случаем, чтобы выспросить, чем закончилась история с магобомбой и открытым окном в башне.
Оказалось, ни в том, ни в другом случае зачинщика еще не нашли, хотя около окна сэр Донован все же уловил знакомое эхо, пусть и искаженное. И теперь пытался сопоставить его с существующими аурами.
— Это дело нескольких дней. Все равно вычислю, — мрачно пообещал он.
Что ж, хорошо, если так. Может, таинственного убийцу поймают еще до моего отбытия.
Вторая половина дня прошла спокойнее. Сэр Донован уже не демонстрировал откровенное презрение, да и пакости никакой больше не встретилось. Так что к вечеру у нас почти установился нейтралитет. Однако, когда я, забрав из своей комнаты сумку с вещами, собралась уходить на ночевку в крыло принца Линнелира, он все-таки не выдержал, высказав:
— Элена, вы делаете большую глупость.
— Я пытаюсь выжить, — ответила я. — С ним безопаснее, чем у вас в башне.
— Значит, вот в чем причина вашего… распутства? — Последнее слово хранитель почти выплюнул.
Обидно, с презрением. И, несмотря на то что в мыслях я весь день готовилась к подобным обвинениям, вспылила:
— Ой, только не говорите, что в вашем Полуночном гадюшнике одни праведники собрались! Или другую кандидатуру предложите? Что-то не вижу, кто еще способен меня защитить!
— Защитить? — Сэр Донован скривился. — Элена, поймите, у принца Линнелира полно врагов. Общаясь с ним, вы только настраиваете всех против себя, и, когда ему надоест с вами играть, за вас не вступится никто. Понимаете? Линнелиру плевать на женщин, он просто их использует. Одумайтесь! Рядом с ним вы продержитесь не больше недели!
«А мне больше и не надо!» — хотелось выкрикнуть хранителю в лицо, но я сдержалась. Вместо этого процедила:
— Неделя — это лучше, чем ничего. Рядом с вами меня бы уже закопали.
И, развернувшись, стала спускаться по лестнице.
В душе бушевал гнев. Нет, это ж надо такое сказать — распутство! Да плевать я хотела на его мнение!
По знакомым коридорам шла быстро, ни на кого не обращая внимания. Пусть хоть пальцами вслед показывают. Что я, каких-то жалких три-четыре дня не вытерплю, что ли? Вытерплю! Легко!
Я упрямо вздернула подбородок, и тут раздался встревоженный оклик.
— Элена!
Анабель! Черт, совсем забыла, что ее крыло неподалеку. И надо ж было так неудачно столкнуться!
А принцесса в одно мгновение оказалась рядом и затараторила:
— Что случилось? Мне передали, что тебя вчера вечером видели входящей в крыло Линнелира! А вышла ты только утром! Ты у него ночевала? Он тебя насильно заставил? И… — Она запнулась и удивленно уставилась на мою сумку с вещами. — Это еще что?
Мысленно вновь помянув черта, я глубоко вздохнула. Очень хотелось куда-нибудь испариться или по-детски убежать, но увы. Вместо этого пришлось ответить:
— Нет, я сама у него осталась.
— Сама?! — Принцесса уставилась на меня почти с ужасом. — Ты… ты хоть понимаешь, с кем связалась?! Он ведь убийца!
— Да у вас тут ползамка таких, — вполголоса пробормотала я.
— Таких, как он, — нет! — тотчас отрезала Анабель. — Линнелир ненормальный даже по нашим меркам! Ты ведь слышала, он был готов брата убить и ведь не солгал, действительно это сделал бы!
— Ваше высочество, я все-таки не… — попыталась вставить я, но была перебита.
— Пойми, Элена, за моими братьями охотятся многие девушки. За всеми, кроме него! К Линнелиру ни одна не подойдет по своей воле! Он же малейшую фальшь чувствует, а кокетство и любая недосказанность его выводят из себя. Понимаешь? Рядом с Линнелиром ни одна девушка не задерживалась дольше недели! А последнюю он и вовсе убил!
— Как — убил? — не сдержавшись, изумленно охнула я.
— Вот так! — запальчиво подтвердила Анабель. — Марианна была моей хорошей знакомой! Почти подругой! А Линнелир обвинил ее чуть ли не в государственной измене и испепелил на глазах у толпы народа! Равнодушно, не пожелав даже выслушать! Да после такого к нему никто на милю не приближается, а ты… сама!
— Мне жаль, — произнесла я. — И девушек тех жаль, и подругу вашу. Но, извините, ваше высочество, иначе не могу.
В фиалковых глазах принцессы сверкнули опасные огоньки.
— И почему же? — холодно спросила Анабель.
Ответить было сложно. Очень сложно и, если совсем честно, страшно. Однако я понимала, что выхода нет: в аргументы «у него безопасно» принцесса не поверит и, еще чего доброго, потащит ночевать к себе. А признаваться в том, что у нас заключен контракт, и подавно нельзя. Поэтому набрала в грудь побольше воздуха, набралась решимости и выпалила:
— Линнелир мне нравится. Очень. Кажется, я в него…
— Что-о-о?!
В восклицании Анабель прозвучало все: презрение, отвращение, ненависть. Воздух вокруг нее вновь, как тогда, на приеме, к моему ужасу, подернулся темной дымкой.
— Ваше высочество! — в панике попыталась успокоить я принцессу. — Ваше…
Меня прервал глухой рык проявившихся рядом «доберманов».
«Теперь точно капец», — поняла я, наблюдая, как вытягивается лицо Анабель.
— Вот, значит, как? — глядя на инфернальных собачек, прошипела та. — Охрану, значит, привязал. Хор-рошо, бр-ратишка. Я учту.
Принцесса удостоила меня еще одним яростным взглядом и, отступив, скрылась за ближайшим поворотом коридора.
Кажется, пора в крыло Линнелира. Срочно.
Остаток пути я проделала в спешке, на адреналине. Только когда стражники закрыли за спиной двери «тамбура», немного успокоилась и принялась перебирать в голове подробности ссоры с Анабель, а заодно все рассказанное ею о Линнелире.
Облеченный властью сильнейший маг, которому бесполезно лгать. Понятное дело, почему все от него шарахаются! Кому понравится, что тебя видят насквозь и могут наказать в любой момент, отталкиваясь от своего внутреннего чувства справедливости? В том, что оно у Линнелира есть, я не сомневалась: спас ведь он меня, еще не зная об особенностях моей крови. Но в таком месте, как Полуночный замок, вряд ли найдется много искренних людей. И в моем мире при королевских дворах творилось черт знает что, а уж здесь, среди темных магов, и подавно. Неудивительно, что у большинства местных с принцем взаимная неприязнь.
С другой стороны, понятно, почему Линнелиру доверяет отец. Я бы на месте короля столь ценному помощнику тоже доверяла, особенно если они связаны какой-нибудь клятвой. Хотя…
«Будь честной с самой собой, Ленка: ты и так ему веришь, — заходя в спальню, мысленно признала я. — Слишком он тебе нравится».
Вспомнив, как перекосило Анабель после такого признания, я поежилась. Не оставит этого принцесса просто так, и к гадалке не ходи. Как же: любимая игрушка предпочла ей самого лютого врага! Такое не прощается.
Пытаясь понять, чем может грозить ненависть Анабель, я нервно расхаживала по комнате и пыталась просчитать возможные варианты для мести. Однако на первый взгляд угрозе взяться было неоткуда. Здесь, у Линнелира, я под защитой, а днем хожу только с сэром Донованом. Плюс рядом постоянно на страже «доберманы», а собачек принцесса, как я уже успела убедиться, опасается. По всему выходило, что если соблюдать осторожность, то есть все шансы благополучно вернуться домой. Вряд ли за оставшиеся три-четыре дня принцесса успеет что-то предпринять.
Однако на всякий случай все же стоит рассказать об этой встрече Линнелиру. К примеру, за ужином.
Этого ужина в компании принца я одновременно и ждала, и боялась. Очень хотелось увидеть невозмутимого блондина вновь, но при этом совершенно не хотелось вновь сморозить какую-нибудь глупость и получить в ответ насмешку.
Однако ни опасениям, ни надеждам сбыться было не суждено: когда Гретхель проводила меня в столовую, оказалось, что ужинать предстоит в одиночестве.
— Его высочество занят в лаборатории. Просил передать, что, к сожалению, компанию вам составить не сможет, — сообщила она.
— Понятно. Спасибо, — выдавила я разочарованно, опускаясь в кресло.
— Приятного аппетита, — невыразительным голосом пожелала Гретхель и вышла.
Я проводила сухощавую служанку задумчивым взглядом. Была в ней какая-то неправильность: то ли движения более отрывистые, резкие, чем у обычных людей, то ли практически полное отсутствие эмоций. Интересно, кто она? И почему согласилась работать у Линнелира? Бывшая кормилица, что ли? Да, скорее всего, так и есть. Учитывая все, что я успела узнать о втором из наследников на Полуночный престол, принц не подпустил бы к своей спальне постороннего и на милю. Значит, этой Гретхель он доверяет, причем безусловно.
Спешно проглотив ужин и даже не почувствовав вкуса блюд, я вновь задумалась. Брошенная принцессой Анабель угроза по-прежнему не давала покоя. Хотелось спросить совета у Линнелира, но Гретхель сказала, принц занят. Имею ли я право отвлечь его от дел? Разозлится ли он? С другой стороны, у нас все-таки договор, и моя защита — одно из главных условий. А Анабель может оказаться опасна, поэтому сообщить о неконтролируемой вспышке ненависти принцессы я должна.
«Да, и чем быстрее, тем лучше», — приняла окончательное решение я и встала из-за стола. Необходимо было отыскать Линнелира.