Стратегический замысел Баудолино по отражению Белых гуннов казался безупречным. Одноногие исхиаподы должны были поражать врага отравленными стрелами из трубок. Великанам предстояло дубасить по мордам гуннских скакунов. Крылоухие паноции готовились по-птичьи падать на кочевников с высоты. Безбашковым флегмам, приделав им журавлиные морды-обманки, поручили разить агрессора снизу. Нашлась работенка и пигмеям, и понцам, и безъязычникам, и нубийским околокефальникам… В общем, разгром неприятелю был гарантирован — полный и сокрушительный. Но как до дела, сразу пошло наперекосяк. И всего-то великан попрекнул заспавшихся исхиаподов в ереси. Слово за слово, — завертелась карусель самоистребления. Басурманам даже не пришлось убивать, они двигались по трупам уничтожавших друг друга христиан, искони не знавших меры-уему в богословских распрях. Спаслись лишь правительствующие евнухи. Так не стало Царства Диакона Иоанна. Аллегорическую фантасмагорию о том, как бессмысленные теологические (читай: партийные) голопрения погубили сперва единство защитников, а затем и всю державу, преподнес живой классик Умберто Эко в новом романе «Баудолино».
То взбулькивая, то погромыхивая, ползет по России-матушке партийная дискуссия. Партпринадлежно-сти не уточняю. Не будет ошибкой сказать, что буквально все наши партии (и партийки) погрязли в разборках. То, что происходит в первичках и областных организациях (хоть «Родины», хоть КПРФ, о СПС вообще молчу)) оставляет гнетуще-тягостный осадок. Картина не просто тоскливая, а временами безобразная.
Лучшие и, можно было бы сказать, харизматические «вожди» оппозиции в пылу «дискуссии» катятся на дно необратимого одичания. Осталось перешагнуть последнюю ступеньку в стиле публичной месиловки и византийских примочек с ядом, шелковой удавкой и кинжалом. Все доблестные наработки и заслуги вчерашних любимцев ударно сцеживаются в одно жирное БЫ. Бы — признак имитации, пароль профанации. Но об этом попозже.
Дискуссия, о которой так много говорили партийные функционеры, свершилась. Только принесла совсем не то, чего бы желали уставшие от тупиковости последних методов и месяцев борьбы рядовые коммунисты и патриоты. Спрашивается, а чего ради? В ответ робкий такой шепот: «Когда вокруг борьба, дискуссии вредят, низ-зя». Хм, а где-то и неробкий: «Когда вокруг имитация борьбы и профанация работы, тогда и вбрасывается «дискуссия». Сверху — вниз. От знающих и указующих к исполняющим и беспрекословно подчиняющимся авторитету». А уж эта-то «дама» под приче-сом глобальной перетряски мигом выявит, назначит и стравит твердокаменных и колеблющихся, верников и изменников, героев и отступников. Уже выявила, уже назначила, уже стравила. По полной программе
С горечью остается признать: все, что происходит с партиями РФ, — крайне печально. Прежде всего, для людей, поверивших в своих героев, возведших их на трибуну, вывернувшуюся на поверку лишь хроменьким карьерным котурном.
Куда ни кинь, всюду ощущение, что в стране торжествует и все подминает тотальная профанация и деятельная имитация. Имитация работы, борьбы, патриотизма, державности, милосердия, заботы, дружбы, любви. И это относится не только к деятельности профильных министерств, служб и ведомств. Разве в партиях не та же картина, по большому-то счету? Здесь более всего жаль рядовых членов, самых искренних исполнителей и настоящих борцов, отдающих все силы ради недолгого апофеоза имитаторов, которые всюду прорвались на ключевые посты, и самые оппозиционные партии и блоки тут не исключение. В итоге, все усилия честных активистов оборачиваются фуком для народа. Поэтому их, с одной стороны, жалко, а с другой — нет. Кто, в конце концов, мешает им, вместо фанатической необдуманности исполнительских действий, поучиться и хотя бы попытаться узреть разницу между настоящей целью и ложной мишенью чужой игры, чужого честолюбия?
Бисмарк утверждал, что в блистательных войнах фельдмаршала Мольтке, воссоздавших Германскую империю, победил немецкий учитель!
Исстари учителя чтились и старались закрепиться в обществе на достойной ступени. Осознавая свою направляющую силу, хороший педагог умел поставить себя как надо. В итоге выигрывала нация. В случае социального краха учителей, в упадок приходило все общество. Попадая в пасынки у государства, учительство в значительной массе вырождается и растит люмпенов.
Нищий учитель подчас готов продаться тому, кто даст больше унизительной милостыньки, определенной ему государством. А общество получает беспринципных и покупаемых наставников. Такие пастыри привьют не принципы, не идеалы, не заповеди, а пороки раболепия, чревоугодия, трусости, конформизма. Можно ли доверять таким пастырям? Нет, это преступление перед нашей сменой. В отличие от прусского учителя, восславленного Бисмарком, современный российский педагог (из тех, кто продается) растит не победителей и защитников, а соглашателей, предателей и рабов. Власть знает, кого ей надо вскормить, и поощряет соответствующую селекцию среди учителей. Если ей нужны державники, учителей снабжают не только хлебом и грошами, но вооружают лучшими образцами героической истории народа. Если же власть пестует Иуд и Иванов родства не помнящих, то держит педагогов на голодном пайке, принуждая их уродовать мышление ребенка по космополитическим учебникам (типа фонда Сороса). Дырка на ошейнике в массе случаев служит усмирению педагогического самолюбия и пресловутого собственного мнения.
Манипуляторов, при желании, можно не только разглядеть, но раскусить и разоблачить. Но лучше это делать не в одиночку, а сообща. А для выполнения этой цели нисколько не помешают следующие меры.