С опытом ошибаться становится интересней.
Время до весны пролетело незаметно. Я старалась не выделяться и ничем себя не проявлять — так, обычная прилежная студентка без явно выраженных талантов. Отводила душу по вечерам, у себя в башне. Выяснив, что никто, кроме меня, на «Старый плющ» не претендует, я под руководством Колина понаставила вокруг и на лестнице кучу охранных рун. Те пропускали невозбранно меня, Колина и вернувшегося Алена. А Хаос ходил через крышу, откуда перемахивал на ветку ближайшего дуба. Руны, между прочим, я рисовала незаметным глазу отваром трав. Колин сначала не верил, что такое извращение будет нормально работать, но я демонстративно ошпарила в ведре веник, а потом изобразила у порога кабинета, где обычно сидела леди Острис, руну, заставляющую спотыкаться. За результатом мы, хихикая, наблюдали из-за угла.
Мне ужасно хотелось начать серьёзно учиться магии ветра так, как я сейчас училась огню. Но шанса не было. Хуже, я даже не могла никому рассказать о сокровище, которым владею. И летала лишь во сне.
Правда, Хаос меня утешил. Фамилиар утверждал, что магия воздуха, хоть я её и не использую, растёт вместе с огненной. А освоить нужные приёмы и заклинания я могу и потом.
Местные красавицы так и не простили того, что я бессовестно присвоила внимание Девичьей Погибели, и всем коллективом искренне желали наглой выскочке, то бишь мне, сгинуть с этого света или хотя бы навернуться на лестнице. Я и не представляла, что магические щиты, которые я носила теперь почти круглосуточно, будут спасать меня не от суровых дядек с мрачными лицами и огненными шарами в руках, а от стайки девиц с нездоровой фантазией. В меня плевались ядом, обливали водой и едкой жидкостью, которая должна была превратить платье в дым, толкали с лестницы и подсыпали в суп порошок, от которого я должна была пойти прыщами и синими пятнами. Пятнами я не шла, зато запоминала, кто меня чем одарил, — и отдаривалась вдвойне. Через месяц попытки навредить как-то сами собой закончились.
Что интересно, творилось всё это безобразие в замкнутом девичьем кружке, и при взгляде снаружи казалось, будто ничего и не происходит. Тишь, гладь и море нежной любви, просто сердце радуется. Правда, я не удержалась и начала делиться сводками новостей с невидимого фронта с друзьями. Уж больно было смешно. Иногда контрмеры придумывали мы втроём, причём выяснилось, что у Колина на редкость извращённая фантазия.
Единственной грустной нотой было то, что я скучала по лорду Тиурре, хотя сама же его и избегала. Противоречиво? Но как быть, если не знаешь, можешь ли верить словам того, кого хочется видеть рядом? Пару раз я замечала его на моих выступлениях в «Трости и свече», но сама не подходила. И он не подходил тоже.
Впереди уже маячило лето, а летом, как известно, студенты разъезжаются по домам и Академия закрывается. Мне тоже предстояло найти себе угол и занятие на целых три месяца.
С углом всё оказалось сравнительно просто — я отыскала подходящий дом и сняла всего за золотой в месяц там чердак. При этом строго предупредила хозяина, что люблю покой, так что, если начнутся непрошеные вторжения и незваные гости, стребую деньги назад и переберусь в другое место.
Что примечательно, и Колин, и Ален приглашали меня погостить в родовых поместьях… но я была не готова. Диким и однажды брошенным непросто приручаться. Сначала парни расстроились, но потом, узнав, что я не приняла ничьё предложение, успокоились. А Колин даже приволок мне дневник с записями своего прадеда, только взял слово, что я буду беречь раритет как зеницу ока.
Неожиданно решился вопрос с работой в «Трости и свече». Господин Фосс за зиму заработал столько денег, что решил расширить дело и перестроить зал и кухню и вынужденно закрывался на два месяца. А после этого он, конечно, ждёт меня назад. И даже готов поднять плату до золотого за вечер!
Итак, у меня есть три свободных месяца и деньги — чем бы заняться? Может, куда-нибудь съездить? Купить удобную корзину для кота, уложить в саквояж небогатое имущество, сесть в дорожную карету и отправиться… А куда, собственно, отправиться? И зачем я тогда снимала чердак? Гм, очевидно, затем, чтобы иметь возможность обдумать всё без спешки и в комфорте.
Обустроилась я хитро. Главным преимуществом стала огромная бочка, в которую вёл водосток с крыши. При необходимости можно было открыть затычку и спустить использованную воду вниз, в уличную канаву. Сейчас бочка стояла наполненной, я уже выстелила её простынёй, теперь оставалось только нагреть воду — и можно нырять! Как же давно из-за этих академических дрязг и разборок я нормально не купалась!
Пока возилась, Хаос неодобрительно следил за моими действиями прищуренными жёлтыми глазищами, а потом одним прыжком исчез в приоткрытом окне. Наверное, чтобы я не изловила и опять не осквернила котика принудительным купанием. Ведь с предыдущего прошёл всего-то год.
Хихикнула ему вслед.
Наконец, раздевшись, погрузилась в горячую воду и начала болтать ногами. Вот оно, счастье!
…И тут послышался стук в дверь.
— Никаких гостей, сказала же! — прорычала я. — Ступайте прочь!
— Вы негостеприимны, леди… — послышался знакомый голос. Дверь, которую я заперла на крючок и две щеколды, распахнулась, и на пороге возник лорд Тиурра. Увидел мою голову, торчащую из бочки, выдал осмысленное: — О! — поспешно отвернулся, произнёс скороговоркой: — Извините, похоже, я действительно не вовремя. Зайду позже… — и вылетел вон.
Крючок и щеколды вернулись на место сами собой.
И кто сейчас смутился больше — я или он?
Уже вечером, спустя четыре часа, я узнала, зачем ко мне пожаловал лорд Тиурра. Оказывается, он собирался покинуть столицу и отправиться к морю, в город Эйферу. Рядом располагались огромные карстовые пещеры, смыкавшиеся со старыми разработками, где когда-то добывали известняк. И вот теперь там стали пропадать люди.
— Хотите поехать со мной? В качестве ученика и помощника?
На море я хотела, но…
— На сегодняшний день, лорд Велани, я обязана вам двумя достижениями — знанием древнеферейского и умением бросать сгустки пламени. Но чтобы выжить, этого мало. Возможно, я согласилась бы, если бы вы, в свою очередь, согласились меня действительно обучать. Начните с того, что объясните, как именно вы отперли дверь и как можно от такого защититься. А потом, если вы и вправду на моей стороне, — сделала паузу и уставилась в сапфировые глаза, — объясните природу взрывов!
Его как подбросило — напрягся, глаза прищурены, взгляд острый:
— Откуда вы знаете о взрывах?
— Друзья поделились. А что, после того, как вы снесли целую крепость, это ещё для кого-то секрет?
— Сам факт — нет. — Казалось, он слегка успокоился и расслабился. — Но природа этой магии — военная тайна Эрвинии. Если бы вас услышал кто-то посторонний, леди, вы сейчас уже были бы в Тайном департаменте, и не факт, что я сумел бы вас спасти.
— Похоже, у нас проблемы с доверием с обеих сторон, — вздохнула я.
— Вы мне не верите? Почему?
— Потому что мне не ясны ваши мотивы. Кого вы представляете в наших отношениях — лорда Тиурру эйд Велани или же Дом Велани?
Он заморгал, пытаясь понять, что я имею в виду. Я попыталась перефразировать:
— Я спрашиваю о том, интересна ли я вам как человеку, или же вы проявляете ко мне внимание, потому что я могу оказаться полезной вашему Дому?
— Кстати, я давно пытаюсь понять, а чем плох мой Дом? Или любой другой Дом? Вы настолько рьяно отстаиваете независимость…
— Для вас Дом — это семья и надёжная гавань, где вы свой по праву рождения. Вы для Дома — гордость и любимый сын. Я же думаю, что в любом Доме буду бесправным приёмышем, на которого можно взвалить неприятные или опасные дела, а потом во славу Дома выдать замуж за стодвухлетнего лорда Кикимора в ближайшее болото. Именно поэтому, а не из врождённой зловредности, я предпочитаю стоять на собственных ногах.
Лорд Тиурра засмеялся, а потом задумался:
— Вон оно как…
И склонил голову набок:
— Но когда вы соберётесь замуж, вам придётся искать жениха-мага, хотя бы потому, что у обычных людей другой срок жизни, и потому, что вы наверняка захотите дать детям шанс получить преимущества магии. Но все мужчины — члены каких-то Домов. Как с этим?
— Если честно, пока не думала. Знаю только, что не хочу замуж по расчёту, когда муж будет смотреть на меня как на имущество или на инструмент. Кстати, кто вообще сказал, что я доживу до свадьбы?
— Ладно, вижу, вас не переспоришь. Давайте вернёмся к щеколде. Я готов объяснить, как её открыл и что делать, чтобы такого избежать.
Я навострила уши…
К концу занятия — изводила я его вопросами почти два часа, и он терпел — мне даже стало жаль, что я не могу поехать с ним. Потому что куда я дену Хаоса?
Но всё же поинтересовалась напоследок:
— А когда вы выезжаете?
— Через три дня.
И добавил:
— Завтра я зайду снова.
Не успел лорд Тиурра уйти, в окно запрыгнул Хаос.
«Езжай. Котята должны учиться ловить мышей».
— А ты? Я же не могу везти тебя с собой так, чтобы он этого не заметил.
«Я останусь здесь. Тут под каждой крышей по три десятка голубей, так что не волнуйся, голодным не останусь. И не бойся, что попаду в беду, — у меня тоже есть магия, вдобавок я умею прятаться».
— Не хочу. Ты знаешь, что меня бросили. Не хочу поступать так ни с кем.
«Тогда расскажи ему обо мне. Хотя, возможно, он уже знает».
— Что-о?
«То! — Хаос махнул хвостом. — У него тоже есть фамилиар — серебристо-серая с чёрным птица. И мы с ней друг друга видели. Если у этого мага хватило ума сложить два и два, то он знает».
— Почему ты мне не сказал раньше?
«Что бы это изменило? — И непонятно добавил: — Люди — смешные создания».
На следующий день лорд Тиурра появился поздним утром. С собой он принёс плетёную корзинку свежей выпечки, от запаха которой у меня немедленно закапали слюнки, хотя я вроде бы уже позавтракала.
Замечу, что, постучавшись, лорд три минуты безропотно ждал за дверью моего «войдите». Я не вредничала — просто поправила причёску перед зеркалом и застелила постель покрывалом.
Мы присели к столу. Я уставилась на чайник — надо же тот подогреть? Лорд Тиурра обвёл взглядом чердак:
— Удивительно. Минимум обстановки… но уютно. — Сказав, прищурился на меня: — Ну как, подумали над моим предложением?
— Дело в том, лорд, что некоторое время назад я подобрала попавшую в беду кошку. Собственно, я и на чердаке поселилась, чтобы продолжать заботиться о ней. Вам известны мои обстоятельства, лорд. Меня бросили в шесть лет. Своего питомца я не брошу. Понимаете?
На секунду он задумался, потом усмехнулся:
— Понимаю, леди. У меня тоже есть питомец, только пернатый.
Поднял голову к раскрытым створкам окна и пронзительно свистнул. Не прошло и минуты, как в комнату с резким криком влетела незнакомая пепельно-серая с чёрным птица размером с галку, повисла, быстро-быстро махая крыльями, в воздухе, а потом, очевидно, сориентировавшись, опустилась на плечо лорда Тиурры.
— Это сорокопут. Он мой товарищ уже много лет.
Птах склонил голову набок и уставился на меня гагатовым блестящим глазом. Я тоже начала его разглядывать. Красивый… Особенно мне понравилась идущая через глаза от клюва к затылку похожая на маску чёрная полоса. Концы крыльев и хвост тоже были чёрными. Но он большой для сорокопута… мне казалось, что обычно эти птицы помельче. Или это как с Хаосом, который был очевидно крупнее большинства обычных, немагических котов?
— Погладить можно?
— Не стоит. Подождите, когда он подойдёт сам. А кто у вас?
Как он подхватил мою игру! Вряд ли это совпадение? Похоже, сейчас лорд Тиурра сознательно не называет вещи своими именами. «Питомец» вместо «фамилиар» — и даже если на нём висит обязанность наблюдать за безродной аномалией, такая подмена понятий позволяет умолчать о происходящем, формально не нарушая букву закона. Подобрала кошку, подумаешь, было бы о чём говорить!
Привстала и потянулась к окну:
— Кис-кис-кис!
Убраться вовремя я не успела — на плечи плюхнулись полпуда откормленного котика. Я так и села, хорошо, что под попой оказался стул. Хаос в своей манере гнусно захихикал.
— Какой красавец! — восхитился лорд Тиурра. — А зовут как?
— Мурзик! — бестрепетно заявила я, решив отмстить полосатому негодяю за всё сразу.
Хаос обиженно зашипел.
Через день — мои сборы были недолгими — я погрузила в карету лорда Тиурры кофр, коробку с новой шляпкой — потому что если шутить с солнцем, то вернёшься вся в веснушках, — и, наконец, объёмистую корзину с мягкой подстилкой, где сидел Хаос.
— Вам всё это нужно именно внутри кареты? — нейтральным тоном поинтересовался маг. — Не хотите поместить часть поклажи в дорожный сундук? Будет просторнее.
Я почувствовала, что краснею. Не объяснять же, что до сих пор я путешествовала на таких средствах передвижения и в такой компании, что лучше было держать своё имущество как можно ближе к телу. Проще говоря, не выпускать из рук.
— Да, всё, кроме кота и фляжки с водой, можно убрать.
И мы поехали.
Сорокопут моего спутника своим ходом летел следом за экипажем, волнами ныряя с неба почти до земли, а потом снова взмывая ввысь. А хитрый Хаос выбрался из корзины и развалился у меня на коленях, на каждом ухабе выпуская когти. Мстил за Мурзика.
Не знаю, на что рассчитывал мой спутник, но я с ходу постаралась перевести разговор на магию. И, достав тетрадь, попросила зарисовать в ней все руны, которые ему известны.
— Все?
— Все! — твёрдо ответила я. — И напишите, пожалуйста, что какая делает.
Даже если он что-то опустит, несколько новых закорючек наверняка узнаю. А его полезное занятие отвлечёт от вредных мыслей. А то начнёт меня опять уговаривать отдаться под покровительство какого-нибудь Дома…
Хаос захихикал и боднул меня лобастой башкой… Интересно, сорокопут лорда Тиурры тоже такой разговорчивый?
Пока раздумывала о причудах кошачьей психологии, обнаружилось, что лорд покрывает бисерным почерком уже третью страницу. Ничего себе! Что такое он там вырисовывает?
Спихнув Хаоса с колен, пересела на противоположное сиденье, к лорду Тиурре поближе, и уставилась в тетрадь через его плечо. Почти сразу в глаза бросилась похожая на замок со сломанной дужкой закорючка, рядом с которой значилось: «Для отвода глаз». Если это то, что я думаю, то мне точно пригодится! Можно даже на Хаоса повесить. И на себя заодно!
И тут карету тряхнуло. Нас буквально бросило друг на друга, лорд Тиурра только и успел, что выставить руку, оберегая меня от удара. Я уткнулась носом куда-то в лордову подмышку. Завозилась, пытаясь отстраниться, — и въехала макушкой в твёрдый подбородок. Отчётливо лязгнули зубы. Ой, что мне сейчас скажут…
Но не сказал. Придержал за плечи, помогая выпрямиться, проверил, что я схватилась за поручень, который, оказывается, имелся на стенке, и только потом постучал кулаком в переднюю стенку кареты, напоминая кучеру, что тот не дрова везёт.
Хаос, кстати, отлично пережил катаклизм, вцепившись когтями в бархатную обивку сиденья. Вовремя я этого царапучего бандита с колен сняла!
Покосилась на лорда Тиурру — и прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Второй раз за последние дни вижу, как у взрослого мужчины краснеют уши. В первый раз это случилось, когда он ворвался на чердак, где я принимала ванну. И вот сейчас… Получается, надо держать ухо востро.
Наверное, стоит ему напомнить, кто я такая. Чтобы не питал иллюзий и не надеялся, что их стану питать я. Через пару дней, если правильно помню дорогу, мы проедем через Фарес, где девочкой я работала истопником при храмовой школе. Вот и свожу его туда на экскурсию.
Слово я сдержала. Попросила остановиться и повела его в школьный Храм, который, кстати, славился хором мальчиков. Удивительно, но старый настоятель — отец Ферет — ещё служил там, хотя меня он, конечно, не узнал. Лорд Тиурра с интересом осмотрел старинные стелы во дворе Храма, послушал хор, а потом обернулся ко мне:
— Понимаю, что вы хотите мне сказать, леди. Только цепляться за прошлое, каким бы оно ни было, не стоит. Смотрите в будущее.
Я задумалась. Потом передёрнула плечами — слишком много в этом будущем вопросительных знаков, чтобы на него рассчитывать.
Путешествие продолжалось шесть дней. Хаосу всё надоело, кот хотел твёрдую землю под лапами, а я наслаждалась. Лорд Тиурра отвечал почти на все мои вопросы, иногда усмехаясь их наивности, а я впитывала новое, как губка. Иногда он порывался мне что-то рассказать, но меня мало интересовали интриги королевского Двора или архитектурные красоты. Они не помогут мне выжить. Единственная моя надежда — выучиться и суметь защитить себя самой.
Лорд Тиурра качал головой:
— Пожалуй, зря я вам сказал о том, что один из Домов предложил вас устранить. Остальные-то идею не поддержали. А вы приняли сведения слишком близко к сердцу. Знаете, сколько народу хотело бы избавиться от меня самого?
Вздохнула: эти неподдержавшие не знают о Роне. Но если когда-нибудь старая история всплывёт, то расклад голосов сразу может измениться. И тогда, если я не стану сильной, как лорд Тиурра, мне придёт конец. Не стоит этого бояться, — ведь до сих пор меня не нашли? — но держать в уме надо. И не расслабляться.
— Впервые вижу такую девушку, — печально вздохнул лорд Тиурра. — У меня появляется комплекс неполноценности. Столько дней в моём обществе — и ни намёка на романтику.
— А заместителю ректора дозволяется ухаживать за студенткой? — поинтересовалась я.
— Естественно, это же справедливо! Если б вы знали, сколько студенток ухаживает за заместителем ректора, делая временами его жизнь совершенно невыносимой!
Я засмеялась:
— Если кто-нибудь узнает о нашей совместной поездке…
— …то мы назовём это «практикой». Тем более что так и есть. — Синие глаза смеялись.
Так мы и ехали.
Я крепилась, но чем дальше, тем сильнее хотелось, чтобы дорога не кончалась никогда.
— Так, разгружаемся! — скомандовал лорд Тиурра паре выбежавших встречать нас слуг. — Вещи в дом, карету в сарай, коней час водить, а потом поставить в конюшню. В доме две комнаты готовы? Хорошо. А ванна, точнее, две ванны? Отлично. Ужин жду через полтора часа.
Ух ты, как быстро! Хотя быстрей всех успел Хаос — кот сиганул в кусты, не успела открыться дверца кареты.
Я огляделась — симпатичный, с колоннами по фасаду особняк из светлого известняка, перед ним цветник с оранжевыми незнакомыми цветами, по сторонам начинается ухоженный сад, хотя до плодов, увы, ждать ещё два месяца. И, наконец, глухим ритмичным рокотом издалека доносился шум прибоя.
Интересно, кому принадлежит этот дом?
Ладно, узнаю потом — а сейчас меня ждёт обещанная ванна!
За ужином я узнала, что в пещеры мы отправляемся прямо завтра. Лучше сразу справиться с обязанностями, а отдохнуть, если останется время, позже. Я была полностью согласна с таким подходом.
Встал вопрос — брать ли с собой «питомцев»? Насчёт Кая — так звали сорокопута лорда Тиурры — сомнений не было. Оказалось, что тот отлично видит в темноте и не в первый раз помогает в подобных мероприятиях. А вот в «Мурзике» я сомневалась. Всё же кошки быстро устают, для дальних переходов они не приспособлены. А если тащить увесистого зверюгу на себе — сама стану обузой.
«Я не просто кот, — обиженно распушил усы Хаос. — Не возьмёшь — пожалеешь».
Вздохнула:
— Корзинку для переноски брать?
«А куда класть колбасу?»
Ужас! С колбасой, корзиной и полосатым чудовищем…
В пещерах никогда не бывает жарко. Даже если те на юге, а на дворе лето. Так что я оделась примерно как для езды верхом — куртка и штаны из плотной шерсти, на талии — отстёгивающаяся юбка, на боку кинжал и фляга с водой. На ногах — высокие ботинки на толстой подошве. Образ бравой первопроходицы портила корзина, в которую я под присмотром Хаоса положила полкаравая хлеба и два увесистых круга колбасы.
Лорд Тиурра оделся в тёмное, на ногах — сапоги, на поясе — меч и кинжал, через плечо — моток веревки. Ну да, сообразила я, ведь в пещерах приходится лазить то вверх, то вниз.
Вообще, это был первый мой поход такого масштаба, и я предвкушала приключения.
Энтузиазм несколько поугас после часа петляний вслед за проводником по крутым, заросшим колючими кустами склонам. Если бы не то, что сейчас было прохладное раннее утро, я бы испеклась в своих штанах и юбке. Похоже, лучше всех чувствовал себя Кай — посмотрела я с завистью на перепархивающую с куста на куст и время от времени испускавшую радостные трели птицу.
— Вот вход, — показал рукой проводник на темневшее в склоне отверстие. — Сначала пропал мальчик. Пока его искали, сгинули ещё четверо. Я тоже был там, и больше в пещеры — клянусь Небесной пятёркой — ни ногой! Там эхо…
— Какое эхо? — насторожился лорд Тиурра.
— Услышите — сразу поймёте, — покачал головой проводник.
— Ладно, карта у нас есть, так что нечего время терять. Спускаемся!
Сначала не было ничего необычного — тонувшие в сумраке стены, неровный пол, слабый ток воздуха куда-то вниз. Я поняла, что сейчас мы не в естественных пещерах, а в рукотворных штольнях, пробитых много десятилетий назад.
— Давайте остановимся. Хочу ещё раз взглянуть на карту, а заодно покажу вам один магический приём, — обернулся шедший впереди лорд Тиурра.
Поставил у стены вещи, вышел на середину прохода, широко раскинул руки и закрыл глаза. И что? Это и есть тот самый приём? Обернулась к Хаосу:
— Ты понимаешь, что он делает?
«Ловит. Пытается почувствовать…»
— Ловит что?
«Магию…»
Лорд Тиурра опустил руки, встряхнул кистями и неожиданно подмигнул:
— Кажется, вам уже объяснили суть происходящего?
— Лучше, если вы повторите ещё раз.
— Ну, давайте. Как вам известно, пальцы и вообще ладони — одно из самых чувствительных мест нашего тела. В кончиках пальцев огромное количество рецепторов, в том числе магических. Когда я раскидываю руки, то могу уловить на достаточно большом расстоянии отголоски магии. Но скажу сразу: просто это умение не даётся. Вы должны долго тренировать чувствительность, чтобы начать видеть пальцами. Зато, если научитесь, это поможет вам обходить ловушки, обезвреживать обереги и руны и так далее.
Ух ты! Буду тренироваться… Но остался ещё вопрос:
— А зачем раскидывать руки крестом?
— Затем же, зачем у людей два широко расставленных глаза. Только так мы можем получить объёмную картину мира и оценить расстояние до предметов.
— Поняла. И как, в пещере что-то есть?
— Да. Но далеко… Хотите — попробуйте почувствовать тоже, а я пока посмотрю карту.
Стояла в позе «пугало на гороховом поле» я долго, но так и не уловила ничего. Обидно.
Дальше мы двигались тихо. Кай ехал на плече у хозяина, Хаос крался вдоль стены справа от меня. На перекрёстках лорд Тиурра приостанавливался и замирал с раскрытыми ладонями. Потом уверенно поворачивал направо или налево.
Я начала нервничать, боясь, что сбилась со счёта и не смогу найти обратную дорогу. Хаос, почувствовав моё смятение, пушистой акулой скользнул у ног:
«Я знаю путь. Не волнуйся».
— Леди, вы поставили щиты? — разорвал тишину голос лорда Тиурры.
Я хотела ответить, но тут началось:
— Щиты! Щиты? Щиты-ы… — на разные голоса, с разными интонациями, то громко, то тихо.
— Держитесь рядом. Кота это тоже касается. Похоже, это большая жора, и сожрала она уже немало народа.
— Жора?
— Да, вид нечисти, обладающей своей магией и питающейся жизнями людей и разных тварей, которые попались на пути. Голоса, которые вы слышите, — это голоса жертв.
— А как она выглядит?
— Она прозрачна, почему и опасна. Можете начать кидать вперёд сгустки огня, как попадёте — сразу поймёте. И заодно поможете мне.
Спрашивать дальше глупо. Надо просто делать, как он сказал.
Аккуратно, как если бы вязала рыбацкий невод, развесила от стены до стены, от пола до потолка прохода ровные ряды язычков огня. Потом отдала команду — и моя сияющая сеть понеслась вперёд, в темноту. Прошло несколько секунд — и я увидела, как часть огней неожиданно растеклась по чему-то в пустоте, где, как казалось, не было ничего.
Голоса взвыли — визг, вопли, стенания, отчаянные крики… словно там, впереди, кто-то умирал в пламени пожара.
Напрягшись, развернула остальные сгустки огня и пустила их цепью вокруг невидимой жоры.
— Отлично! А теперь закройте глаза! Быстрее!
Последним, что я успела заметить, был зажмурившийся у моих ног Хаос. Я зажмурилась тоже — и вовремя: перед глазами полыхнула яркая голубая вспышка, а по пещере покатилось глухое ворчащее эхо…
— Можете открывать, всё закончилось. Я угостил жору порцией солнечного света — нежить обычно такое не переносит. Хотите взглянуть, что осталось?
— Хочу. Скажите, а если бы жору уничтожали не вы, а обычный огненный маг, что нужно было бы сделать?
— Заключить в кокон голубого пламени и сжечь. Так, пришли. Посмотрите — на полу должны остаться следы эктоплазмы. Она довольно противная, похожа на слизь, но нужна для многих магических субстанций. Да, обязательно запомните запах, пригодится.
Как же интересно и как хорошо, что я с ним поехала! Настоящее занятие — сегодня я узнала столько нового! И сама, кажется, не ударила в грязь лицом.
— Ну вот, можно трогаться обратно, — удовлетворённо произнёс лорд Тиурра, запечатывая бутылку, в которую собрал эктоплазму, сургучом, плавившимся от прикосновения его пальца. И вдруг напрягся: — Впереди что-то не так.
Что именно, мы узнали, когда упёрлись в глухую стену из здоровенных камней там, где прежде был широкий проход, ведущий к выходу.