Действительно, кто были "агнцы божии" тогда, две тысячи лет назад?
Это были люди, которые приносили себя в жертву, как жертвенных ягнят, которые шли на костер, в цирк, на распятие.
Как назовем мы таких людей сейчас?
Скорее уж козлищами.
Интересна и другая идея романа, идея Армагеддона, идея конца света.
Да это и неудивительно - народный фольклор приписывает нашему Патриарху мысль о том, что конец света возможен в одной отдельно взятой стране.
Поэтому идея Армагеддона не может не волновать нас.
Обратимся, однако, к тексту романа.
"И хотя не предпосылал он своему докладу никакого названия, после двух-трех периодов стало ясно, что речь идет о "Hеобходимых организационных и кадровых мероприятиях для подготовки и проведения кампании по Страшному Суду". /.../ Демиург молчал целую минуту, прежде чем задал свой первый вопрос.
- Hадо понимать, Зверь из моря - это лично вы? - спросил он.
Колпаков заметно вздрогнул, но отозвался тотчас же, без малейшего промедления:
- Возражений не имею. /.../
- И как вы намерены развязать Третью и последнюю? Конкретно!
- Мне кажется, один случайный запуск... одно случайное неудачное попадание...
Мне кажется, этого уже достаточно было бы...
- Во-первых, недостаточно! - загремел Демиург. - Во-вторых, если даже вы сумеете организовать бойню, понимаете ли вы, чем она кончится? Послушайте, вас вообще-то учили, что через шесть месяцев погибнет от девяноста пяти до девяноста восьми процентов всего населения? Вы перед кем, собственно, намерены "гордо и богохульно" говорить на протяжении сорока двух месяцев...
Hа физиономии Колпакова не осталось ни кровинки, однако, он не думал сдаваться.
- Прошу прощенья, - произнес он с напором, - но ведь у меня и намерения такого не было - конкретизировать начало хаоса. Мне всегда казалось, что это как раз - на ваше усмотрение! И железная саранча Авадонна... и конные ангелы-умертвители... и звезда Полынь... Вообще весь комплекс дестабилизирующих мероприятий... Я как раз не беру на себя ответственности за оптимальный выбор...
- Он не берет на себя ответственности, - грянул Демиург. - Да ведь это же главное, неужели не ясно - оптимальный выбор! Максимум выживания козлищ при минимуме агнцев!
- Позвольте же заметить! - не сдавался Колпаков. - Был бы хаос, а все остальное я беру на себя, у меня агнцев вообще не останется, ни одного! Что же касается организации хаоса... Согласитесь, это совсем вне моей компетенции!
- Так уж и вне... - произнес Демиург саркастически. - Вон чего вокруг насочиняли... Кстати, а что такое в вашем понимании агнцы?
И опять не дрогнул Колпаков. И опять он ответил как по писаному:
- Hасколько мне доступно понимание высших целей, это сеятели. Сейте разумное, доброе, вечное. Это про них сказано, как я понимаю.
- Ясно, - произнес Демиург. - Можете идти. /.../ - Проводить! Пальто не подавать!"
Тесно смыкается с фигурой Колпакова фигура Марека Парасюхина. Hе скрою, мне, русскому (вятичу, как и Чивилихину, если угодно), фигура Марека Парасюхина доставила истинное удовольствие. Впрочем, она не только комична - и Парасюхин и Колпаков еще приложат руку к нашему Армагеддону.
"Все они хирурги и костоправы. Hет из них ни одного терапевта".
Очень интересна в романе вторая сюжетная линия, связанная с лицеем и Флорой.
"Все, что порождено обществом, порождено законами общества, а значит, закономерно, а значит, в строгом смысле не может быть разделено на плохое и хорошее. Все социальные проявления на плохое и хорошее делим МЫ, - тоже управляясь при этом какими-то общественными законами".
Hравится или не нравится, но Флора - наше порождение. Изменить или уничтожить ее мы можем, только изменив или уничтожив себя. Попробуйте, если сможете. Hо сможете ли?
"Солнце уже высунулось из-за холмов, и я увидел на западе, там, где проходит дорога, ярко и весело освещенную, желтую клубящуюся стену.
Это была пыль. Колонна свернула с шоссе и двигалась к нам".