А мне тогда было так хорошо в их компании, что я забыл, кто я на самом деле такой. Откуда. Просто наслаждался этими мгновениями теплоты и уюта.
То и дело я всё ненароком тогда представлял, что мой Рэн, ещё когда он был маленьким, сидит сейчас с нами рядом. Его глаза так же сверкают, как и у Лѝсы. Он хохочет. Играет и веселится с нами…
Ну почему его мать не такая, как Маш’ша? Почему она была холодна с ним? На то, что Нара’Ариш ненавидела меня, мне было плевать… Но за что она поступала так с сыном? Я никогда не забуду, как он сидел рядом со мной на всех этих званых ужинах и грустил. А мать не обращала на него внимания…
Прости, Рэн. Я старался, как мог. Но был, наверное, ещё слишком молод, чтобы стать отличным отцом. И мне так жаль, что у тебя была не такая мать, как Маш’ша.
Определённо точно, будь мне тогда, как сейчас, я никогда и не женился на Нара’Ариш. Однако в то время мне пришлась по вкусу её красота. Её дикий норов. Поэтому, взвесив все плюсы, что получу от этого брака, главный из которых: мои противники станут моими родственниками, я взял в жены Нара’Ариш. О какой-то любви между нами сразу не было и речи. Но мы поддерживали нейтралитет. И даже сохраняли друг другу верность.
Потом родился Рэнар.
Когда я увидел его впервые, ощутил, как формируются невидимые драконьи нити, связывающие нас, меня охватило что-то прежде неведомое. Чувство безумной любви к этой крохе.
Каждую свободную минуту я старался быть с ним. Был бесконечно счастлив, когда сын мне улыбался. Смеялся. Хватался своей крохотной ручкой за мой палец и тянул его в рот. Чувствовал себя самым счастливым, когда он произнес «папа». Когда заговорил. Он был для меня всем… И я был для него всем… А вот Нара’Ариш, наоборот, с каждым днём отдалялась от него всё больше. И чем больше Рэн становился похожим на меня, тем сильнее портились наши отношения. А вскоре она наплевала на все правила и приличия. Забыла, что у неё есть сын.
В тот момент наши «пути» с ней разошлись окончательно.