Опыты по метрике и ритмике, по евфонии и созвучиям, по строфике и формам - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 5
ОПЫТЫ ПО СТРОФИКЕ(Строфы, и формы)
РИМ(Моностих Авсония)
Рим золотой, обитель богов, меж градами первый.1911
О ИМПЕРАТОРАХ(Моностихи его же)
Первый Юлий раскрыл чертоги царские Цезарь;Августу он передал и власть над градом, и имя;Правил потом Тиберий, сын его сводный; за этимКай, получивший прозванье Калигулы в лагере ратном;Клавдий воспринял потом правленье; а после жестокийВ роде Энея последний Нерон; за ним, не в три года,Трое: Гальба, старик, напрасно веривший в друга,Слабый Отон, по разврату позорный выродок жизни,И недостойный ни власти, ни смерти мужа Вителий;Веспасиан, за ними десятый, судьбой был поставлен;Далее Тит, счастливый краткостью власти; последнимБрат его, тот, кого звали римляне Лысым Нероном.О ПРИБЛИЖЕНИИ ВЕСНЫ(Повторные дистихи Пентадия)
Да, убегает зима! оживляют землю зефиры.Эвр согревает дожди. Да, убегает зима!Всюду чреваты поля; жары предчувствует почва.Всходами новых семян всюду чреваты поля.Весело пухнут луга, листвой оделись деревья.По обнаженным долам весело пухнут луга.Плач Филомелы звучит — преступной матери пени,Сына отдавшей во снедь, плач Филомелы звучит.Буйство потока в горах стремится по вымытым камням.И на далеко гудит буйство потока в горах.Тысяча тысяч цветов творит дыханье Авроры.Дышит во глуби долин тысяча тысяч цветов.Стонет в ущельях пустых овечьим блеяньем Эхо.Звук, отраженный скалой, стонет в ущельях пустых.Вьется младой виноград, меж двух посаженный вязов.Вверх по тростинкам лозой вьется младой виноград.Клеит под крышей опять говорливая ласточка утром,Строя на лето гнездо, клеит под крышей опять.Где зеленеет платан, в тени, услаждает дремота;Там надевают венки, где зеленеет платан.Сладко теперь умереть! нити жизни, сорвитеся с прялки!В милых объятьях любви сладко теперь умереть!1 мая 1907
ПОДРАЖАНИЕ ГОРАЦИЮ[34](Алкаический метр)
Из сборника «Сны человечества».
К ЛИДИИ(Сапфическая строфа Горация)
Реже всё трясут запертые двери,Вперебой стуча, юноши лихие,Не хотят твой сон прерывать, и любитДверца порог свой,Легкие, в былом двигавшая частоПетли. Слышишь ты реже все и реже:«Ты, пока всю ночь по тебе страдаю,Лидия, спишь ли?»Дерзких шатунов, жалкая старуха,Ты оплачешь вновь, в темном переулке,Фракийский когда буйствует под ново —Лунием ветер.Пусть тебе любовь ярая и жажда(Бесятся какой часто кобылицы)Неотступно жжет раненую печень,Пусть ты и плачешь,—Пылкая, плющом молодежь зеленымТешится всегда, как и темным миртом,Мертвые листы предавая Эвру,Осени другу.5 апреля 1914
К ЛИДИИ(Сапфический малый метр Горация)
Лидия! мне, во имяВсех богов, скажи,ПочемуЛюбо тебе, что сгибнетСибарис наш от страсти?Стал чуждаться онВсех арен.Солнца страшась и пыли,Сверстников между смелыхОн скакать не сталНа коне;Галльских уздой зубчатойОн скакунов не колет;Тело в желтый ТибрПогрузитьСтрашно ему; елеяЯда виперы словноСтал он избегать;На рукахСтер синяки доспеховТот, кто копье, бывало,Кто, бывало, дискЗашвырнутьМог через мету ловко!Что он таится? преждеКак таился сын(Говорят)Фетиды, нимфы моря,Чтоб у несчастной Трои,Мужа вид храня,Не лететьВ ликийский строй и в сечу!1916
НА БРЕННОСТЬ(Сапфический метр Сулъпиция Луперка)
Суждена всему, что творит Природа(Как его ни мним мы могучим), гибель.Все являет нам роковое времяХрупким и бренным.Новое русло пролагают реки,Путь привычный свой на прямой меняя.Руша перед собой неуклонным токомБерег размытый,Роет толщу скал водопад, спадая;Тупится сошник, на полях, железный;Блещет, потускнев, — украшенье пальцев,—Золото перстня…7—8 апреля 1911
ИЗ АНДРЕ ШЕНЬЕ(Александрийский стих)
Заслушались тебя безмолвные наяды,О муза юная, влюбленная в каскады,У входа в темный грот, что нимфам посвящен,Плющом, шиповником, акантом оплетен.Амур внимал тебе в тени листвы укромной;Потом приветствовал сирену рощи темнойИ, золото волос твоих сдавив рукой,Сплел гиацинт и мирт с душистою косой.«Твой голос для меня, — сказал он, — был утешней,Чем для медовых пчел сок медуницы вешней!»1912
УМИРАЮЩИЙ ДЕНЬ[35](Терцины)
Из сборника «Семь цветов радуги».
СОНЕТЫ(Мисака Мицарэнца)
1
В горах, в монастыре, песнь колокола плачет;Газели на заре на водопой спешат;Как дева, впившая мускатный аромат,Пьян, ветер над рекой и кружится и скачет;На тропке караван но склону гор маячит,И стоны бубенцов, как ночи песнь, звучат;Я слышу шорохи за кольями оградИ страстно солнца жду, что лик свой долго прячет.Весь сумрачный ландшафт, — ущелье и скала, —Похож на старого гигантского орла,Что сталь когтей вонзил в глубины без названья.Пьянящий запах мне бесстрастно шлет заря;Мечтаю меж дерев, томлюсь, мечтой горя,Что пери явится — венчать мои желанья!<1918>
2
(Сонет с кодою)
Цветы роняют робко лепестки,Вечерний ветер полон ароматом,И в сердце, грезой сладостной объятом,Так сумерки жемчужны и легки.Акации, опьянены закатом,Льют нежный дух, клоня свои листки,К ним ветер льнет, и вихрем беловатым,Как снег, летят пахучие цветки.Как гурии неведомого рая,Сребристых кудрей пряди распуская,Их белый сонм струится в водомёт;Вода фонтана льется, бьется звонко,Чиста, прозрачна, как слеза ребенка,Но сладострастно песнь ее зовет…Чу! осыпается коронка за коронкой…<1918>
НИКОЛАЮ БЕРНЕРУ[36](Сонет-акростих)
Из сборника «Семь цветов радуги».
OBLAT[37](Рондо)
Кто сожалеет о прекрасных днях,Мелькнувших быстро, тот печаль лелеетВ дневных раздумьях и в ночных слезах;Былое счастье мило и в мечтах,И память поцелуев нежно греет,Но о случайном ветерке, что веетВесенним вечером в речных кустахИ нежит нас, свевая пыльный прах,Кто сожалеет?Земное меркнет в неземных лучах,Пред райской радостью любовь бледнеет,Меж избранных нет места тем, о снахКто сожалеет!20 марта 1918
ЕЕ КОЛЕНИ…[38](Рондо)
Из сборника «Все напевы».
ТРИ СИМВОЛА(Риторнель)
СероМоре в тумане, и реет в нем рея ли, крест ли;Лодка уходит, которой я ждал с такой верой!ПреждеК счастью так думал уплыть я. Но подняли якорьРаньше, меня покидая… Нет места надежде!КровьюХлынет закат, глянет солнце, как алое сердце:Жить мне в пустыне отныне — умершей любовью!Ф. СОЛОГУБУ[39](Триолет)
Из сборника «Семь цветов радуги».
СОН МГНОВЕННЫЙ[40](Виланель)
Из сборника «Сны человечества».
О ЖЕНЩИНАХ БЫЛЫХ ВРЕМЕН[41](Баллада Франсуа Вийона)
Из сборника «Сны человечества».
О ЛЮБВИ И СМЕРТИ[42](Баллада)
Из сборника «Семь цветов радуги».
К ДАМЕ[43](Канцона)
Из сборника «Сны человечества».
БЕЗНАДЕЖНОСТЬ[44](Секстина)
Из сборника «Семь цветов радуги».
ПЕСНЯ ИЗ ТЕМНИЦЫ[45](Строфы с однозвучными рифмами)
Из сборника «Сны человечества».
ДВОРЕЦ ЛЮБВИ[46](Средневековые строфы)
Из сборника «Сны человечества».
В ТУ НОЧЬ[47](Газелла)
Из сборника «Сны человечества».
ТВОЙ ВЗОР[48](Газелла)
Из сборника «Сны человечества».
ПЕРСИДСКИЕ ЧЕТВЕРОСТИШИЯ[49]
Из сборника «Сны человечества».
ПЕСНЬ НОРМАННОВ В СИЦИЛИИ(Припев)
Здесь в рощах помавают лавры,Здесь ярки дни и ночи темны,Здесь флейты ропщут, бьют литавры,—Но ты суровый север помни!Здесь белы во дворцах колонны,Покои пышны и огромны,В саду — фонтан, что ключ бессонный,Но ты суровый север помни!Здесь девы гибки, девы статны,Их взгляды и слова нескромны,А ночью косы ароматны,Но ты суровый север помни!Здесь люди дремлют в пьяной неге,Ведут войну рукой наемной,Им чужды вольные набеги,Но ты суровый север помни!Здесь обрели, в стране богатой,Мы, род скитальный, род бездомный,Дворцы, коней, рабынь и злато…Но ты родимый север помни!15 декабря 1914
АРМЯНСКАЯ ПЕСНЯ[50](Арутюн Туманьян)
Из сборника «Сны человечества».
ДЖАН-ГЮЛЮМЫ(Армянские народные песни)
1
Белый конь! Тебе ль подкова!— Роза моя, джан! джан!Родинка что чернобровой?— Цветик светлый, джан! джан!Если милой вижу взоры,— Роза моя, джан! джан!Поведу ли разговоры?— Цветик светлый, джан! джан!2
Как у нас за домом — старый склад,— Роза моя, джан! джан! джан!Парни были — и пошли назад,— Цветик светлый, джан! джан! джан!Протянула руку и поймала,— Роза моя, джан! джан! джан!Стали все вокруг — лалы и кораллы!— Цветик светлый, джан! джан! джан!3
Дождь прошел и просверкал,— Роза моя! джан! джан!Ивы лист поколебал,— Цветик милый! джан! джан!Вот мой братец проскакал,— Роза моя! джан! джан!Алый конь под ним играл,— Цветик милый! джан! джан!<1916>
АРМЯНСКАЯ ПЕСНЯ(Саят-Нова, XVIII в.)
Твоих грудей гранат — что меч!Самшит[51] твоих бесценен плеч!Хочу у двери милой — лечь!Там прах целую и пою.Я, твоего атласа звук!Дай мне испить из чаши рук,Молю целенья в смене мук,Люблю, ревную и пою!Я не садовник в эту ночь,Как тайну сада превозмочь?О — соловей, где роза? «Прочь!»—Шипу скажу я и пою.Ты — песня! И слова звучат!Ты — гимн! И я молиться рад!Саят-Новы ты — светлый сад!Вот я тоскую и пою.АРМЯНСКАЯ ПЕСНЯ(Саят-Нова, XVIII в.)
Я в жизни вздоха не издам, доколе джан[52] ты для меня!Наполненный живой водой златой пинджан[53] ты для меня!Я сяду, ты мне бросишь тень, в пустыне — стан ты для меня!Узнав мой грех, меня убей: султан и хан ты для меня!Ты вся — чинарный кипарис; твое лицо — пранги-атлас;[54]Язык твой — сахар, мед — уста, а зубы — жемчуг и алмаз;Твой взор — эмалевый сосуд, где жемчуг, изумруд, топаз.Ты — бриллиант! бесценный лал индийских стран ты для меня!Как мне печаль перенести? иль сердце стало как утес?Ах! я рассудок потерял! в кровь обратились токи слез!Ты — новый сад, и в том саду, за тыном из роскошных розПозволь мне над тобой порхать: краса полян ты для меня!Любовью опьянен, не сплю, но сердце спит, тобой полно:Всем миром пусть пресыщен мир, но алчет лишь тебя оно!С чем, милая, сравню тебя? — Все, все исчерпано давно.Конь-Раш[55] из огненных зыбей, степная лань ты для меня!Поговори со мной хоть миг, будь — милая Саят-Новы!Ты блеском озаряешь мир, ты солнцу — щит средь синевы!Ты — лилия долин, и ты — цветок багряный среди травы:Гвоздика, роза, сусамбар[56] и майоран ты для меня!<1916>
АРМЯНСКАЯ ПЕСНЯ ЛЮБВИ(Степаннос, XVII в.)
Нежная! милая! злая! скажи,Черные очи, яр![57] черные очи!Что, хоть бы раз, не придешь ты ко мнеВ сумраке ночи, яр! в сумраке ночи!Много тоски я и слез перенес,Полон любови, яр! полон любови!Лоб у тебя белоснежен, дугойЧерные брови, яр! черные брови!Взоры твои — словно море! а я —Кормщик несчастный, яр! кормщик несчастный!Вот я в тревоге путей не найдуК пристани ясной, яр! к пристани ясной!Ночью и днем утомленных очейЯ не смыкаю, яр! я не смыкаю.Выслушай, злая! тебя, как твой раб,Я умоляю, яр! я умоляю!Все говорят ты — целитель души…Вылечи раны, яр! вылечи раны!Больше не в силах я этот сноситьПламень багряный, яр! пламень багряный!Ночью и днем, от любви, все — к тебе,В горести слез я, яр! в горести слез я!Злая, подумай: не камень же я!Что перенес я, яр! что перенес я!Сна не найти мне, напрасно хочуСном позабыться, яр! сном позабыться!Плача, брожу и назад прихожу —Снова томиться, яр! снова томиться!Ночью и днем от тоски по тебеГорько вздыхаю, яр! горько вздыхаю!Имя твое порываюсь назвать,—И замолкаю, яр! я замолкаю!Более скрытно я жить не могу,Произнесу я, яр! произнесу я!.Злая, подумай: не камень же я!Гибну, тоскуя, яр! гибну, тоскуя!Ах, Степаннос! думал ты, что умен,—Все же другим занялся ты, как видно!Бога оставил и девой пленен…Будет на Страшном суде тебе стыдно!<1916>
ЯПОНСКИЕ ТАНКИ И ХАЙ-КАЙ[58]
Из сборника «Сны человечества».
ТРЕУГОЛЬНИК
Я,еле качая веревки,в синели не различая синих т онов и милой головки летаю в просторе,крылатый как птица,меж лиловых кустов!но в заманчивом взоре,знаю, блещет, алея, зарница!и я счастлив ею без слов!1918
ТЕРЕМ МЕЧТЫ(Повторные рифмы.)
Как девушки скрывались в терем,где в окнах пестрая слюда,В Мечте, где вечный май не вянет,мы затворились навсегда.Свою судьбу мы прошлым мерим:как в темном омуте вода,Оно влечет, оно туманит,и ложь дневная нам чужда!Пусть за окном голодным зверем рычит вседневная вражда:Укор минутный нас не ранит,—упреков минет череда!Давно утрачен счет потерям,но воля, как клинок, тверда,И ум спокойно делом занят в святой обители труда.Мы пред людьми не лицемерим,мы говорим: «Пускай сюдаСудьи взор беспристрастный взглянет,но — прочь, случайная орда!Мы правду слов удостоверим пред ликом высшего суда,И торжество для нас настанет,когда придут его года!Мы притязаний не умерим!Исчезнут тени без следа,Но свет встающий не обманет,и нам заря ответит: „Да!“Мы ждем ее, мы ждем и верим,что в тот священный час, когдаВо мрак все призрачное канет,—наш образ вспыхнет, как звезда!20 марта 1918
ВЕЧЕРОВОЕ СВИДАНИЕ(Бесконечное рондо)
Наступают мгновенья желанной прохлады,Протянулась вечерняя тишь над водой,Улыбнулись тихонько любовные взглядыБелых звезд, в высоте замерцавших чредой,Протянулась вечерняя тишь: над водойЗакрываются набожно чашечки лилий;Белых звезд, в высоте замерцавших чредой,Золотые лучи в полумгле зарябили.Закрываются набожно» чашечки лилий…Пусть закроются робко дневные мечты!Золотые лучи в полумгле зарябили,Изменяя волшебный покой темноты.«Пусть закроются робко дневные мечты!»Зароптал ветерок, пробегая по ивам,Изменяя волшебный покой темноты…Отдаюсь ожиданьям блаженно-пугливым.Зароптал ветерок, пробегая по ивам,Чу! шепнул еле слышно, как сдержанный зов…Отдаюсь ожиданьям волшебно-пугливымВ изумрудном шатре из прозрачных листков.Кто шепнул еле слышно, как сдержанный зов!«Наступили мгновенья желанной прохлады!»— В изумрудном шатре из прозрачных листковУлыбнулись тихонько любовные взгляды!<1918>
ВЕЧЕРНИЙ ПАН[59](Строфы)
Из сборника «Семь цветов радуги».
ИТАК, ЭТО — СОН…[60](Строфы)
Из сборника «Семь цветов радуги».
ГОРОДСКАЯ ВЕСНА…(Строфы)
Городская весна подошла, растопилаСерый снег, побежали упрямо ручьи;Солнце, утром, кресты колоколен слепило;Утром криком встречали тепло воробьи.Утреню годаСлужит природа:С каждой крыши незримые брызжут кропила.Шум колес неумолчно поет ектеньи.Вот и солнце выходит, священник всемирный,Ризы — пурпур и золото; крест из огня.Храм все небо; торжественен купол сапфирный,Вместо бледных лампад — светы яркие дня,Хоры содружныхТучек жемчужных,Как на клиросах, в бездне лазури эфирнойПеть готовы псалом восходящего дня!Лед расколот, лежит, грубо-темная груда;Мечет грязью авто, режет лужи трамвай;Гулы, топоты, выкрики, говоры люда.Там гудок, там звонок, ржанье, щелканье, лай…Но, в этом шумеБедных безумий,Еле слышным журчаньем приветствуя чудо,Песнь ручьев говорит, что приблизился Май!1—2 марта 1918
ЗАКАТНАЯ АЛОСТЬ(Строфы)
Закатная алость пылала,Рубиновый вихрь из огняВращал ярко-красные жала.И пурпурных туч опахалаКазались над рдяностью зала,Над пламенным абрисом Дня.Враги обступили Титана,В порфире разодранной, ДеньСверкал, огнезарно-багряный…Но облик пунцово-румяныйМрачили, синея, туманыИ мглой фиолетовой — тень.Там плавились жарко металлы,—Над золотом чермная медь;Как дождь, гиацинты и лалыСпадали, лучась, на кораллы…Но в глубь раскаленной ВалгаллыВсе шло — лиловеть, догореть.Взрастали багровые злаки,Блистая под цвет кумача;Пионы, и розы, и макиВжигали червонные знаки…Но таяли в вишневом мраке,Оранжевый отсвет влача.Сдавались рудые палаты:Тускнел позлащенный багрец;Желтели шафраном гранаты;Малиновый свет — в розоватыйВходил… и червленые латыСронил окровавленный жрец.Погасли глаза исполина,И Ночь, победившая вновь,Раскрыла лазурь балдахина…Где рдели разлитые вина,Где жгли переливы рубина,—Застыла, вся черная, кровь.1917
ГОЛОС ИНЫХ МИРОВ[61](Строфы)
Из сборника «Последние мечты».
МОЛИТВА(Строфы)
Благодарю тебя, боже,Молясь пред распятьем,За счастье дыханья,За прелесть лазури,Не будь ко мне строже,Чем я к своим братьям,Избавь от страданья,Будь светочем в буре,Насущного хлебаЛишен да не буду,Ни блага свободы,В железах, в темнице;Дай видеть мне небоИ ясному чудуБессмертной природыВседневно дивиться.Дай мужество — в миреБыть светлым всечасно,Свершать свое дело,И петь помоги мне,На пламенной лире,Все, все, что прекрасно,И душу и тело,В размеренном гимне!Сентябрь 1917
См. сб. «Сны человечества» под заглавием «Ода в духе Горация».
См. сб. «Семь цветов радуги».
См. сб. «Семь цветов радуги».
Oblat — молодой послушник, человек, готовящийся стать монахом.
См. сб. «Все напевы».
См. сб. «Семь цветов радуги».
См. сб. «Сны человечества», под заглавием «Виланель».
См. сб. «Сны человечества», под заглавием «Баллада о женщинах былых времен».
См. сб. «Семь цветов радуги», под заглавием «Баллада о любви и смерти».
См. сб. «Сны человечества», под заглавием «Канцона к Даме».
См. сб. «Семь цветов радуги», под заглавием «Секстина».
См. сб. «Сны человечества».
См. сб. «Сны человечества».
См. сб. «Сны человечества», вместе с стихотворением «Пылают розы, как жгучий костер» под общим заглавием «Газели», № 1.
См. сб. «Сны человечества», «Газели», № 2.
См. сб. «Сны человечества».
См. сб. «Сны человечества», под заглавием «Армянская народная песня».
Самшит— род сосны, обычное сравнение для плеч и рук.
Джан — слово, означающее и душу и тело, вообще нечто самое дорогое, любимое.
Пинджан — особый сосуд, фиал.
Пранги-атлас— фряжский, заморский атлас.
Конь-Раш — конь Рустема из персидской эпопеи.
Cycaмбap — пахучая трава.
Яр — милая, возлюбленная (см. выше).
См. сб. «Сны человечества»
См. сб. «Семь цветов радуги».
См. сб. «Семь цветов радуги», без заглавия («Итак, это — сон, моя маленькая…»).
См. сб. «Последние мечты».