— Я не знаю, что сказать, Рид.
— Тогда скажу я.
Я была готова слушать, поэтому ждала, когда он начнет.
Его глубокий голос был мягким, как шепот:
— Мэгги была моей няней и вырастила меня. Моя мама хотела, чтобы я как можно дольше оставался вне поля ее зрения. Мои самые ранние воспоминания связаны с отцом или Мэгги, но не с мамой. Когда мне было пять, отец взял меня с собой на рыбалку. Мы отлично провели время. Он высадил меня у входной двери, чтобы я сбегал и принял душ. А мама сидела на диване с двумя своими подругами.
Рид на мгновение замолчал и откашлялся, прежде чем продолжить:
— Я помню взгляд, который она бросила на меня. Отвращение, гнев, и даже в пять лет я знал, что она ненавидела меня, потому что я не соответствовал ее определению настоящего богатого ребенка. Я никогда не забуду ее слова: «Иди к своей матери на кухню и не забудь в следующий раз воспользоваться другим входом». Я направился к кухне и услышал, как одна из подруг удивилась, ведь думала, что я Тайлер. «О боже, нет. Мой сын в школе-интернате. Это мальчик горничной. Мой муж слишком дружелюбен с ней, но я прослежу, чтобы она не пускала сюда своего сына.» Впервые в жизни я понял, что моя мама меня не любила.
Рид переплел наши пальцы, поднеся мою руку к губам.
— Я хотел семью. Хотел сестер и братьев. Хотел, чтобы мама любила меня, а отец еще больше присутствовал в моей жизни. Знаю, он пытался, но мать была невыносима, а он не был достаточно силен, чтобы противостоять ей, даже ради меня.
Рид говорил, а его теплое дыхание овевало мои пальцы. Я закрыла глаза, борясь со слезами.
— Я хочу создать семью с тобой, детка. Ту, которую ты построила и за которую держишься всем, что у тебя есть. Я хочу, чтобы Джон и Битси стали частью меня. Но я хочу и тебя. Хочу увидеть, как ты закончишь колледж и продолжишь покорять мир. Хочу, чтобы ты родила от меня детей и пополнила нашу семью. Меня не волнует социальный статус или то, насколько различны наши миры. Я хочу, чтобы ты сделала мой мир своим. Или я буду жить с тобой, Джоном и Битси в вашем трейлере и стану частью твоего мира. Я брошу бейсбол, если это будет означать, что ты будешь со мной.
Я открыла глаза и уставилась в потолок. Мое зрение затуманилось, потому что я не могла сдержать слез.
— Я люблю тебя, Рид.
— Я знаю, детка. Ты выйдешь за меня замуж? — он не повернулся в мою сторону и не прикоснулся ко мне, за исключением руки, которую слегка сжал.
Мы лежали, глядя в потолок, наше дыхание было ровным. Я и представить себе не могла, что все будет так.
Его голос ворвался в мои мысли.
— Я усыновлю Джона и Битси. Не хочу, чтобы ты когда-нибудь переживала о том, что их заберут. И не хочу неожиданных визитов в наш дом, или чтобы ты расстраивалась из-за того, что я хочу им что-нибудь купить.
Слезы текли по моему лицу, затекали в уши и капали на кровать. Я перевела дыхание, но все еще была не в состоянии говорить.
— Никто не полюбит тебя сильнее меня. Скажи «да», и я буду доказывать это до самой смерти.
— Да. — удалось прошептать мне.
Я ожидала, что Тайлер, наконец, притянет меня в свои объятия, но он этого не сделал.
— Как ты думаешь, Джон и Битси тоже примут меня?
— Они любят тебя.
— И я люблю их.
— Ты поцелуешь меня, Рид?
— Возможно.
Смех вырвался из моей груди, и я решила ускорить неизбежное. Я провела пальцами по своему животику, который был обнажен, потому что моя футболка слегка задралась, когда Рид уложил меня на кровать. Скользнула за пояс джинсов и далее вниз, между ног.
— Что ты делаешь, детка? — в голосе Тайлера звучал юмор.
— Забочусь о своих желаниях, потому что мой жених этого не делает.
— О, не волнуйся, он исправится. Ты уже мокрая?
— Мокрая.
Рид расхохотался во все горло.
— Ничего не напоминает?
Это было точь-в-точь как наш секс по телефону.
Он отпустил мою руку.
— Расстегни джинсы.
Я расстегнула.
— Что теперь? — спросила я.
— Подними бедра и медленно опусти их вниз. И трусики тоже сними. Я хочу, чтобы ты была полностью обнажена.
Я молча последовала его указаниям.
— Теперь снимай футболку и лифчик.
Я бросила одежду на край кровати.
— Обхвати грудь, детка, и ущипни соски.
Я не сдержала легкий стон, когда сделала то, что велел Рид.
Его дыхание стало прерывистым.
— Что ты чувствуешь?
— Они очень хотят тебя, — ответила я со вздохом.
Он быстро встал с кровати и избавился от своей одежды. Мы оба вспотели после дня, проведенного на солнце, но это не имело значения. Его неповторимый аромат лишь сильнее меня возбуждал.
— Ты прекрасна, — сказал Рид, прежде чем переместиться на меня сверху.