Думала, что, вернувшись домой, смогу тихо закрыться в своей комнате, но не тут-то было. В дверь пришлось звонить, поскольку ключей нет. Почему-то мама мне долго не открывала, я уже начала волноваться, что она куда-то ушла, но вот замок щелкнул, и дверь распахнулась. Мама какая-то встрепанная и нервно поправляет полу халата.
— Ой, Лесь, а ты чего так рано? У тебя же корпоратив и встреча с этим… ну, как его?
— Сорвалось. И на корпоративе скучно оказалось.
Захожу в коридор и понимаю, что что-то не так. Не сразу, но поняла. В коридоре чужеродный элемент — лакированные мужские ботинки. Сразу должна отметить, что мужчины посещают нашу женскую обитель весьма редко и только по делу — кран, к примеру, починить. Но ботинки явно не сантехнику принадлежат. На кухне что-то грохнуло.
— Лесь, а у нас гости, — посмотрев в сторону кухни, преувеличенно радостно произнесла мама.
— Кто?
— М-м, один мой знакомый. Мы тут чай решили попить, пообщаться.
Мама ведет меня к гостю. Посреди кухни стоит явно смущенный высокий седовласый мужчина. Одет прилично: белая рубашка, серые брюки. Внешность приятная, располагающая. На полу разбитый бокал. Кинув быстрый взгляд на стол, едва сдержала улыбку. «Чай» тут представлен бутылкой красного вина. Один бокал выжил, и вино там уже на самом дне. Помимо напитка на столе фрукты и цветы в вазе.
Ну все, теперь и я себя чувствую неудобно. Просто понимаю, что в такой ситуации мама бы ни за что халатик не надела, к любым гостям она всегда надевает что-то не такое домашнее, а тут халат явно накинут на скорую руку. Явно я помешала свиданию. Неожиданно. Мама мне ничего не говорила о новом «друге», хотя я ей тоже о многом не стремлюсь рассказывать.
— Леся, познакомься, это мой хороший друг Степан Игнатьевич. Степан, это моя дочка Олеся.
— Приятно познакомиться. Ваша мама много о вас рассказывала, — мужчина мне кивнул.
— Взаимно, — я тоже учтиво кивнула. — Вы извините меня, пообщаться нет времени, я зашла только переодеться и уже ухожу в кино.
Пулей вылетаю с кухни, а в своей комнате быстро переодеваюсь. Достала из ящика старый телефон. Он рабочий, но я сменила его на новый из-за треснутого экрана, потертого вида и из-за того, что очень уж быстро разряжался, но пока сойдет.
Мама заходит в комнату.
— Лесь, ну какое кино. Степа сейчас уйдет.
— Не, мам, я же не успела сказать. На корпоративе скучно, вот друзья и позвали в кино. А вы дальше общайтесь. — На самом деле, я считаю, маме давно пора было завести кавалера, она у меня молодая, красивая, почему бы и нет, а она все отнекивалась и фыркала, впрочем, я вся в нее в этом плане. Но что именно сегодня так получилось все — неожиданно. Мой привычный мир трещит по швам. — А вы давно знакомы?
— Нет, месяц с небольшим.
— Где познакомились?
— В лесу.
В ответ на мои удивленно вздернутые брови мама с усмешкой пояснила:
— Степан, как и я, в нашем полудиком парке на лыжах катается, а летом ходьбой занимается. Я его уже давно замечала. Он тут неподалеку живет, и представляешь, мы на одной работе работаем, он мой начальник, только не непосредственный, он из центрального офиса.
Фу, от одного упоминания про начальство у меня портится настроение.
— Ну хорошо, я рада. Пойду. Буду часа через два, не раньше. А то и позже.
И вот сижу я как дура одна в кино. И хоть бы на мелодраму какую пошла в тон настроению, но мелодрам в прокате нашего маленького кинотеатра не нашлось, романтические комедии мне сейчас совсем никак, на ужастик не решилась идти — я одна, на дворе темно. Так что смотрю боевик. Много стреляют и все время кого-то избивают. Мне самое то.
В середине сеанса откровенно заскучала. Все мысли о боссе и об Анри. Вспоминаю поцелуй раз за разом, не могу об этом не думать. Впечатления новые, сильные, крышесносные. И Анриал. Как же я боюсь заходить в чат, но надо объясниться хоть как-то. Нехорошо вышло, чувствую себя жутко виноватой.
А вот интересно, начальник пытался со мной связаться? Мой номер у него есть. Ладно, в понедельник узнаю. Бесит то, что меня это действительно волнует. Волнует, думает ли обо мне сам шеф, волнуется ли. Нехотя все же захожу в чат. Анриал написал сразу же.
— Где ты?
— Извини. Я не приду, — уже пишу объяснение, почему так, но Анриал написал быстрее.
— Где ты?
— Это неважно.
— Черт, Пай, не беси меня. Говори адрес.
Анриал пишет грубо, что совершенно на него не похоже, правда, я ведь и не знаю, что на него действительно похоже, а что нет. Интернет-образ это одно, а реальный человек — совершенно иное. Ну и можно мужчину понять. Я его кинула.
— Анри, прости меня, но я не буду с тобой встречаться. Совсем. И нам лучше больше не общаться. Ты тут не при чем, дело во мне. Если хочешь, я спрячу твои подарки в условленном месте и позже напишу, как их можно забрать.
Ну вот и все. Написала самые тяжелые для себя строчки. Плачу. Слезы льются потоком, но я хочу быть честной перед собой и Анри. Мой собеседник молчит. Минуту, вторую, а потом что-то пишет. Я замираю. Будет ругаться? Уговаривать?
— Где ты?
Да что он все одно и то же спрашивает?! Я же уже все написала.
— В кино.
— Понятно. — Анриал вышел из чата. Обиделся наверняка.
Весь оставшийся фильм я беззвучно плакала. После кино отправилась в кафе, так как возвращаться домой рановато. На ночь кофе не пью, потому пришлось давиться чаем и отворачиваться от оценивающих взглядов отдыхающих в кафе мужчин, я ведь уже не в платье, так чего они на меня все таращатся?
Позже позвонила маме узнать, можно ли приходить.
— Конечно! Я тебя давно жду. А что это ты с незнакомого номера звонишь?
— Телефон на работе забыла. Взяла старый, а симку по дороге в кино купила, так что на выходные у меня этот номер.
— Странно, ты у меня в этом плане ответственная, никогда ничего не забываешь.
— Все бывает.
Все выходные я пассивно страдала и заедала горе сладостями. Так и не решилась сказать маме, что увольняюсь. Пыталась искать работу, даже заполнила и отправила резюме на сетевые трудовые биржи. И прямо выть хочется. Очень не люблю перемены, а если быстро найду работу, то это заново ко всему привыкать. А еще ведь придется отработать две недели с моим нынешним начальником.
Ната в воскресенье звонила, вся какая-то возбужденная, звала гулять, хотела поделиться новостями, но у меня настроения не было, потому договорились встретиться в понедельник пораньше в нашем кафе.
И вот, утро понедельника. Я никакая. Не выспалась, встала рано, скоро увижу начальника, что оптимизма совсем не добавляет, а главное, у меня настоящая ломка. Все выходные не заходила в чат. Жутко не хватает общения с Анриалом.
— Ох, Леська, у меня такие новости, закачаешься! — в глазах Наты маниакальный блеск.
— Что, удался корпоратив?
— Ага! Я переспала с нашим боссом! С Герарди! Представляешь?! Прямо в мужском туалете. Я потом заметила, когда приводила себя в порядок, сперму вытекшую. То есть он в меня кончил! Не, ну понимаешь, какая удача?! Я, может быть, уже беременна!
Ната не говорит, а прямо-таки орет на все кафе. На нас обернулись абсолютно все утренние посетители.
— Говори тише, Ната.
Меня от всех откровений коллеги аж передернуло, и поселилось на душе неприятное чувство. Оказывается, мне не все равно, с кем спал мой начальник, меня это задевает. Зато вот прямое подтверждение кобелиной натуры шефа. От меня ничего толком не добился, пошел и на корпоративе получил разрядку.
— Да, точно. Меня просто переполняют эмоции.
— Нат, а что, если ты и вправду забеременеешь? У тебя есть уверенность, что начальник на тебе женится?
— Ну, я подстраховалась. На следующий день помирилась с Артурчиком и вечером его же отшила. Если уж совсем все не сложится, приду к Артуру с пузом, пусть содержит, только неофициально, но сама алименты потом на нашего итальянского боссика оформлю. Пусть боссик платит бабосики. Ха-ха.
Прикрыла глаза рукой.
— Нат, я тебя вообще не узнаю. Ты курила что-то?
— Ну вообще да.
— Что?!
— Да я так, немного только. На корпоративе, ну и этой ночью. Для храбрости. В обед Марковича хочу отловить пообщаться. Надо же мосты наводить с будущим папочкой.
— Кхм. Нат, еще вопрос. Если в итоге ты действительно забеременеешь. Ты ведь, так понимаю, можешь и от Артура понести.
— Ну да, тоже неплохо. Знаешь, задолбала эта работа. Но я все же надеюсь на Герарди. Чей бы ребенок ни был.
— Понимаешь, у Артура внешность характерная, южная. Как ты объяснишь, например, нашему боссу, если у тебя чернявый мальчик с орлиным профилем родится?
— Итальянские корни, — хохотнула Ната.
— А Артуру, если мальчик получится светловолосый?
— В моих предков пошел.
Выдохнула. Слов нет.
На работу пришла сильно заранее, успела включить компьютер, заполнить и распечатать свое заявление на увольнение. Подписала. Сегодня на всякий случай у меня с собой в сумочке купленный на выходных электрошокер. Нечего руки распускать и лапать меня.
Александр Маркович вошел в приемную, едва я успела поставить подпись на своем заявлении. Пришел тоже рано, и это на него не похоже. Мужчина сразу подошел ко мне и решительно начал:
— Леся, я… — тут взгляд босса упал на документ, что лежит передо мной. Начальник пригляделся к бумаге. — Это еще что такое?
— Заявление об увольнении. Я ухожу.
— Та-ак. Пройдемте, Олеся Петровна, в мой кабинет.
Что-то не хочется. Встаю медленно, нехотя, и следую за Александром Марковичем в его кабинет. Как будто здесь поговорить нельзя. В дверях начальник резко останавливается и оборачивается, нетерпеливо на меня смотрит.
— Олеся, вы что так медленно идете? И зачем вы взяли собой сумку?
У меня там средства самообороны.
— Просто так. А что, нельзя.
— Леся, у вас там… ручка? — Начальник, гад, даже не пытается скрыть веселую ухмылку.
— Возможно.
— А, ну хорошо.
Александр Маркович проходит в свой кабинет и садится за стол. Все так же сильно нервничая, все-таки тоже захожу и сажусь напротив пока еще начальника. Сумочка крепко сжата в руках и морально меня очень успокаивает.
— Олеся Петровна, я приношу извинения за свою недавнюю несдержанность, такого больше не повторится, я обещаю. Точнее, если повторится, то исключительно с вашего согласия. Так что увольняться вам незачем. Сегодня же компенсирую вам моральный ущерб. Мы закрыли эту тему?
Ну… Кабинет погрузился в молчание. Я все еще колеблюсь.
— Олеся Петровна? — ох уж этот проникновенный, мягкий, обволакивающий и бархатистый голос с легким акцентом и хрипотцой. Александр прекрасно знает свои сильные стороны и умело ими пользуется.
— Хорошо, — отвечаю словно под гипнозом.
— Спасибо, я рад, что все уладилось.
Вышла из кабинета начальника с кучей заданий, требованием кофе и полным непониманием того, как и почему я так быстро пошла на попятную. Может, правда гипноз?
Про Нату ничего спрашивать у шефа не стала, формально это вообще не мое дело.
В обед пришла, как и собиралась, Наташа. Заметно волнуясь, уточнила, у себя ли еще начальник и можно ли ей войти по «срочному» делу. Связалась с начальником по телефону, тот нехотя, но согласился, еще бы — с его нелюбовью занимать личное время рабочим, но Ната скорее по рабочему вопросу. После утреннего разговора прячу от коллеги глаза, уж очень ее поведение стало неприятным. Приободренная Ната решительно вошла в кабинет, а я стала собираться в наше рабочее кафе.
Разговор Натальи и босса почему-то долго не продлился. У меня только компьютер выключился, а они уже вышли. Начальник держит Нату под локоть и куда-то решительно прямо-таки тащит. Коллега морщится и выглядит недовольно. Пара молча вышла, а я осталась гадать, что же там между ними происходит.
В кафе взяла себе обед. Мест как всегда мало, коллеги, как я заметила, особо не рады, когда я к ним подсаживаюсь, зато я увидела, как мне приглашающе помахал рукой Рома, занявший небольшой двухместный столик. Ну, в принципе, почему бы и нет.
Обед прошел чудесно, с Рондо болтать очень весело. Сергея, кстати, видела, он сел в компании двух девушек и в мою сторону больше не смотрит. Как ни странно, все понемногу стало налаживаться. После обеда даже решилась войти в чат. Не знаю, что хотела, то ли еще раз извиниться перед Анри, то ли получить еще капельку его внимания, чтобы стало чуть легче, но Анриала в чате не оказалось. Вообще, судя по дате, его не было в чате с пятницы. Неужели больше не зайдет сюда?
Как бы ни было тоскливо и грустно, взяла себя в руки и продолжила работать. Я уже начала сомневаться в своем резком отказе Анри. Как бы я ни реагировала на своего шефа, это ведь ничего не значит. Ну кобель и кобель, с которым я точно никогда не буду. Однако сделанного не воротишь.
В конце рабочего дня быстро собралась. Хочу поскорее домой. Правда, мамы там не будет, она недавно мне позвонила, предупредив, что сильно задержится на «рабочем совещании». Ага, знаю я, с кем она совещаться будет. Эх, есть у меня предчувствие, что уведет дядя Степа у меня маму, только пирожки ее фирменные распробует.
— Леся, — обращается ко мне вышедший из кабинета шеф. — Подождите пару секунд, я тут все закрою и едем.
— Куда едем? — сразу насторожилась я.
— Я вас до дома подвезу.
— З-зачем?
— Я ведь обещал вам компенсировать моральный ущерб. Ну и вот, подвезу вас, не придется толкаться в метро.
Ха! Да так мне начальник не то что не компенсирует моральный ущерб, а только добавит убитых нервных клеток.
— Спасибо, Александр Маркович, но я предпочитаю самостоятельно добираться до дома.
— Олеся Петровна, я все же настаиваю. И считаю, что нам нужно поговорить. Мне действительно есть, что вам сказать. Не волнуйтесь, я ведь уже сказал, что не собираюсь больше накидываться на вас с поцелуями.
— Почему нельзя здесь сказать?
— Хотелось бы сменить обстановку.
И опять повисла пауза, но не напряженная, я думаю, что ответить, в то время как начальник закрывает дверь кабинета.
— Олеся Петровна, вы идете? — обернувшись, спрашивает босс.
— Иду, — со вздохом отвечаю я, гадая, что же такого хочет сказать мне начальник.