— Олесь, что случилось? На тебе лица нет, — первым делом поинтересовался Рома, только на меня взглянув. Мы встретились перед стойкой регистрации нашего рейса.
— Ничего. Ром, извини пожалуйста. я правда дико извиняюсь, но я не смогу с тобой полететь.
— Почему?! Что произошло такого? Мы когда утром с тобой разговаривали, все было хорошо, да и когда мы по дороге сюда созванивались, ты тоже ничего не сказала.
Чувствую, как у меня дрожат губы. Да и пальцы. Вот такой паники, как сейчас, я точно в жизни никогда не испытывала. Я не знаю что делать и куда бежать. Хочется ругаться, хочется плакать, да, в конце концов, хочется просто материться. Но пока держусь.
Звук, словно что-то упало. Взглянула себе под ноги и крепко ругнулась, тут же подобрав выпавший из дрожащих пальцев предмет.
— Лесь, это что? — Рондо поймал мою руку и буквально насильно разжал пальцы. Вот вроде Роман мужчина, а понял все сразу, и словцо такое крепкое подобрал для увиденного, красочное. Надо запомнить, мне в ближайшем будущем пригодится, и не раз.
И вот сидим мы с Рондо в зале аэропорта, между нами царит мрачная тишина. Коллега, судя по лицу, мне искренне сочувствует, я сама вообще никакая.
Оперлась локтями о колени и спрятала лицо в ладонях.
— Лесь, а отец ведь будущий, это Геррарди?
— Да.
— А вы именно в ссоре?
— Да.
— Ты не планировала заводить в ближайшем будущем?
— Да, не планировала.
— Фигово. Скажешь ему?
— Не знаю. Скорее всего нет.
— Почему?
— Мне нужно подумать обо всем. Я… я не знаю. Не могу ничего сказать. Пока срок маленький совсем, можно ведь и вовсе сделать так, словно ничего и не было.
— Лесь, может не надо?
Может, и не надо. А зачем надо? Есть у меня подозрения, и не слабые, что Алекс меня обманул в те выходные. Доказательство этих сомнений сидит у меня в животе. Если это так, то я буду очень зла. Да я и сейчас уже вне себя. Нельзя было верить Геррарди на слово. Попробовала, называется, что такое близость с мужчиной. Теперь приходится расхлебывать. Забеременеть после первой же раза просто верх идиотизма.
— Ром, я ничего еще не решила. Говорю же, мне надо подумать. Ты на рейс не опоздаешь?
— Нет, регистрация еще даже не началась. Давай так, я сейчас схожу купить тебе, да и себе воды, вернусь, и мы вместе подумаешь, что делать. Плюсы и минусы всех вариантов разложим, подумаем о развитии событий в зависимости от выбранного варианта поведения. Иногда важен взгляд со стороны, ты сейчас расстроена и мыслишь однобоко.
— Тебе-то это зачем?
— Ну как, я твой друг, мне не все равно.
Рома ушел, правда, появился довольно скоро, всучил мне в руки стаканчик с водой и пачку бумажных салфеток и шоколадку.
— Салфетки и шоколадка мой подарок на будущее, так, на всякий случай.
Это Рондо думает, что я слезами горючими буду обливаться сегодня весь день, заедая горе сладким? Ну, может быть.
— Так. Теперь давай думать. — Коллега сел рядом. — Главный вопрос, я так понимаю, у нас на повестке дня стоит извечный: «Что делать?»
Рома достал из своей сумки небольшой блокнот с ручкой, блокнот раскрыл и расчертил чистый листок пополам, так, что получилось две колонки. Сверху одной колонки мужчина нарисовал плюсик, а сверху другой минус, а еще и обозвал импровизированную табличку. «Ребенок».
— Смотри, Лесь. Я часто делаю таблички, когда не знаю, какое решение принять или растерян. Давай обсудим и запишем все плюсы и минусы возможного появления у тебя ребенка.
Ну тоже вариант.
Стала по одному называть всевозможные плюсы и минусы, а Рома помогать мне с аргументами в обе колонки. По итогу минусов вышло в два раза больше, чем плюсов. Из основных плюсов. Возраст у меня не самый юный, но и не прям старость, я бы даже сказала, прям самая пора для детей. Гены, опять же, хорошие у ребенка будут — от одного только взгляда на папашу, сразу ясно, что они там иго-го какие. Из минусов — с работы не уволишься, надо будет думать о ребенке, с Алексом стану крепко повязана, к материнству морально совершенно не готова. Это серьезно, это на всю жизнь, в то время как я решила, что точно не буду с папой будущего ребенка.
Благо, Рома не уговаривал и не отговаривал меня, лишь помогал рассмотреть ситуацию под всеми углами, ну и сам, похоже, был за ребенка, поскольку по всем минусам, даже самым мелким сразу предлагал варианты решения.
Настроение поганое. У Рондо уже регистрация началась, а он все со мной возится, потому волевым усилием взяла себя в руки и вызвала такси. Поеду опять в дом отдыха из которого же приехала. Место проверенное, спокойное, свежий воздух. Денек еще обо всем подумаю.
Рома мельком взглянул на свой телефон, видимо сверившись с часами.
— Я тебя провожу до такси. Лесь, ты звони, если что, я на связи, помогу всем, чем смогу.
— Ага, — без энтузиазма откликнулась я.
Водитель такси отзвонился, что приехал, я, не глядя особо по сторонам, поплелась вслед за Ромой, доверившись ему в плане ориентирования на местности и поиска нужного выхода.
Выхожу на улицу, оглядываюсь в поисках такси и вижу его. Нет, не такси.
Растерялась. Как он меня нашел?
Передо мной Александр, он молчит, сверля меня внимательным взглядом, словно оценивает, как изменилась за время расставания. Перевела взгляд на отошедшего в сторону Рондо, тот ни капли не удивлен при виде начальника.
И тут я поняла все. Мужчинам нельзя доверять. Вообще. Ни одному.
— Леся, мы уходим, — с нажимом очень серьезно произнес Алекс и шагнул ко мне.
— Нет. — шагнула назад, за тем еще шаг. — Я не хочу с тобой общаться и быть рядом.
— Нам нужно поговорить. И ты больше от разговора не уйдешь.
Так, спокойно, тут где-то же должно быть мое такси.
Не зная, на что, собственно, рассчитываю, рванула в сторону, но и Геррарди был наготове, нагнал меня в мгновение ока, закинул к себе на плечо и понес в сторону дороги.
Проходящие мимо люди удивленно оглядываются. Рома, захватив мой чемодан, спокойненько идет рядом, словно ничего и не произошло.
— Обалдел?! Пусти! Лю-юди! Помогите! Полиция-я!
Никто быстро из толпы не сориентировался, народ с чемоданами, с мыслями о дороге, им, видимо, не до меня. Еще всех сбивает наверняка улыбающееся лицо моего несостоявшегося попутчика и полное спокойствие неспешно несущего меня высокого красивого мужчины в дорогом деловом костюме. Мои похитители не суетятся, идут словно так и задумано, а когда подходят к переходу, ведущему к подземным парковкам, Александр прибавляет шагу и скрывается из виду, а Роман наоборот приостанавливается и громко, театрально разведя руки, объявляет всем, кто заинтересовался моей судьбой:
— Молодожены, что с них взять. Голубки ругаются, только тешатся.
— Су-у-у… — это я хотела сказать пару ласковых Роме, но тут Геррарди по-хозяйски хлопнул меня по мягкому месту, видимо, чтобы не ругалась грязными словечками, а я сразу вспомнила благодаря этому, в каком положении нахожусь, и что надо как-то выбираться, не тратя время попусту.
— Алекс, пусти меня, — произношу угрожающе.
— Иначе что?
— Никогда и ни за что не буду с тобой разговаривать.
— Так даже лучше. Меньше ссориться будем.
— Мы вообще ссориться не будем, я уйду при первом же удобном случаею
— Да кто же тебя теперь отпустит?
— Что, в подвале запрешь?
— Зачем в подвале? Можно в спальне.
Александр остановился возле своей припаркованной машины. Надо же, красная. Не с работы, получается, приехал? Времени прошло не так много с начала нашего разговора с Рондо. Час, ну может полтора.
Теперь на феррари смотрю совершенно иным взглядом. Не нравятся мне уже алые паруса. Сказка перестает такой быть, когда ее навязывают насильно, принц связывает и запирает в каюте корабля.
Александр повернулся к подошедшему Роману и, по ощущениям, пожал тому руку, с моего ракурса плохо не видно. Изогнулась, чтобы в лицо тоже пару благодарностей Роме сказать и заметила, как коллега достает знакомый блокнот и вырывает оттуда исписанный листок. Бумагу Рондо протягивает Алексу.
— Пожалуйста. Вот, это мой подарок. Надеюсь, предсвадебный. Постарайся, пожалуйста, чтобы плюсов в этом списке стало значительно больше.
Он сдал еще и мой список с мыслями о ребенке!
— Козел, — устало констатировала я и повисла у Герради на плече. Устала что-то.
Александр этак сочувствующе погладил меня по филейной части и усадил в машину, верх открыт, так что ему это не составило большим проблем, лично пристегнул и пригрозил:
— Дернешься бежать, все равно поймаю, и на самом деле запру в спальне.
Сложила руки на груди и отвернулась от мужчины в знак протеста.
Вскоре босс сел за руль. Машина зарычала и рванула с места. Алекс даже свой любимый навигатор не включил.
Правда и ехали мы недолго. Хотя какой там ехали, гнали. Я даже занервничала, причем не за себя стала бояться, а за маленькую новую жизнь, и только поймав себя на этой мысли, поняла, что все, кажется решение мной подсознательно принято. Я уже переживаю и думаю о ребенке, и как бы что не повернулось, а это уже мое, личное, родное.
— Не гони так, — тихо попросила я Александра, и тот тут же сбавил скорость, а потом и вовсе, завернул в какой-то поселок, проехал еще немного и остановился в чистом поле. Мужчина отстегнул свой ремень, затем нагнулся ко мне, тут же отстегнул и, несмотря на то что попыталась отпихнуть его руки, перетащил меня к себе на колени. С силой сжал в объятиях.
— Наконец-то. Как же я скучал.
Не могу двинуться, Алекс держит так, что и вздохнуть лишний раз трудно.
Молчу. Жду, когда мою безучастность заметят, но мужчина не хочет этого замечать, в глазах его теплота и радость. Геррарди проводит рукой по моим волосам, гладит щеку, и, придерживая за затылок, чтобы не смогла отклониться наклоняется и целует, легко, нежно, и в то же время быстро и нетерпеливо. Целует губы, мои мокрые от слез щеки, глаза, лоб, виски. У меня нет сил все это прекратить, мне это нравится, я получаю от этого удовольствие. Я знаю, что ничего не могу противопоставить Александру, когда нахожусь в его объятиях, и он это знает, без зазрения этим пользуясь. Не просто так я не хотела встречаться с шефом лицом к лицу. Не отвечаю, но и не отворачиваюсь. Так тепло, уютно, хорошо. Я словно сидела на диете, а теперь появился мой персональный человек-торт.
— Пирожок, давай поговорим, — оторвавшись от меня, с хрипотцой в голосе произнес Александр. Мужчина тяжело дышит, зрачки расширены, руки Алекса сейчас с нажимом, нетерпеливо гладят то мои коленки, то бедра. Меньше всего похоже, что босс настроен на разговоры.
— Угу, давай. — Руки мне освободили, потому я не сдерживаясь, стукнула Александра кулаком в район селезенки. Мужчина охнул. — Ты ведь в курсе, что сделал меня пирожком с начинкой?
Александр до противного широко, довольно и вместе с тем светло улыбнулся.
О, дака. Ронемалаканне успел пронесвятмаиалтмаь.
Следующий мой удар в направлении печени мужчина успел пресечь.
— Зачем ты это сделал?
— А что я сделал, Лесь? Если ты о предохранении, то я предохранялся.
— Ага, тогда как по твоему это случилось?
— Интимная близость это в любом случае риск. Да, на выходных, что мы провели вместе, я, дорвавшись, возможно был несколько небрежен, плохо себя контролировал, и потому допускал подобную вероятность, но она действительно, как я тогда посчитал, была ничтожна мала. Как видишь, я ошибся.
Геррарди нежно погладил мне живот, за что мне снова захотелось ударить мужчину.
— Ты мне ничего не сказал об этой вероятности.
Алекс только пожал плечами. У-у-у!
— Конь педальный, — отвернулась. С грустью и тоской смотрю в поле.
— Кто-кто? — хохотнул Александр. — Лесь не надо обзываться.
— А что еще остается делать?
— Общаться. О чем сначала ты хочешь поговорить? О прошлом или будущем?
— А почему не о настоящем.
— С настоящим все просто. Я тебя держу в руках и никуда не собираюсь отпускать. Ты злишься. Вся ясно и понятно.
— Ну, давай о прошлом.
— Прошлое в прошлом. Было и не было. Сейчас все иначе.
— Следуя твоей логике — будущее в будущем, оно еще не наступило, и нечего о нем говорить.
— В идеале — да. Но все же уточню некоторые моменты. С Кэтти я допускал откровенные разговоры о тебе, поскольку действительно относился ко всему несколько несерьезно, и не думал, что могу тебя потерять. Это моя ошибка и я не собираюсь ее повторять. Болтовню с Кэтти я не воспринимаю как что-то ужасное, такой стиль общения у нее, раньше меня забавлял. Я не учу никого жизни и не пытаюсь исправлять, меня ее слова попросту не напрягали, поскольку я им никогда не предавал вообще никакого значения. По поводу моего разделения на Анри и Александра… я сам до сих пор не понимаю, что на меня нашло. Да, это было ужасно глупо, но я ревновал тебя сам к себе и соревновался, получается, с самим собой. Надеюсь, ты меня когда-нибудь за это простишь. Хотя ты вроде говорила, что уже простила? Доверие. С доверием все плохо, но у нас впереди много времени, думаю, когда-нибудь я его вновь завоюю.
Смотрю на мужчину скептически.
— Я уже спрашивала, но все-таки еще раз спрошу. Почему ты так за меня уцепился? Полно ведь девушек вокруг, причем куда менее проблемных и куда более статусных.
— Я не говорил тебе этого, но больше всего ты меня зацепила поначалу именно как Пай. Зацепила, удивила. У меня еще никогда не было столь интересного и позитивного опыта общения с девушками, причем без каких-либо постельных отношений. Более того…
Геррарди вдруг замолчал.
Что? Ну что он там хочет такое сказать трудное?
Терпеливо жду. Мужчина выдохнул и сказал, кажется, совсем не то, что хотел:
— Ты оказалась моей лучшей и самой очаровательной помощницей, с которой я совершенно не готов расстаться.
Алекс улыбнулся мне тепло, обезоруживающе, но не на ту напал.
— Этого мало для совместной жизни. Мы знакомы всего ничего, а я уже беременна. Что с этим делать?
— Здесь все без вопросов, — Геррарди перестал улыбаться. — Мы поженимся. Никаких споров и обсуждений, только так.
Вздернула брови.
— У нас, что тут, каменный век? Схватил девушку за волосы. отволок в пещеру и давай на ней жениться? Самоуверенность не зашкаливает? В нашем современном мире ты как это представляешь? Связываешь меня и тащишь в загс?
— Лисенок, в этом плане я старомоден, и считаю, что дети должны рождаться в браке. У ребенка должны быть мама и папа. Ты так не думаешь? Еще я не считаю, что у нас есть шанс быть вместе, надо им воспользоваться и попробовать восстановить отношения. Я прошу тебя дать мне такую возможность хотя бы ради нашего будущего ребенка. Я не призываю идти жениться прямо завтра (но можно и завтра, я бы договорился), пару недель, ну может месяца, полагаю, будет достаточно для более плотного знакомства. В это время можно будет и к торжеству тогда подготовиться.
У меня задергался глаз.
— Есть другой вариант, — говорю это исключительно в пику Алексу, меня злит эта его самоуверенность и то, что не оставляет мне свободу воли. — Нет ребенка, нет и необходимости жениться.
Глаза мужчины зло сузились.
— Об этом даже не думай.
Фыркнула зло.
— Иначе что?
— Леся, не беси меня!
Ну, все, у Алекса опять включился режим вспыльчивого итальянца, он ссадил меня с колен, пересадил на соседнее сидение, а потом какое-то время смотрел что-то в своем телефоне, после чего включил хорошо знакомый мне навигатор и мы поехали куда-то в полном молчании.
Думала, что Геррарди повезет меня к себе домой, но нет. Через какое-то время подъехали к белому зданию, чем-то напоминающему клинику.
— Вся, Леся, мы приехали. Ты хочешь избавится от ребенка? Я привез тебя в нужное место, идем.
На лице Александра играют желваки. Мужчина стремительно выходит, громко хлопая дверью, обходит машину, и открывает дверь мне. Хотя открывает, это мягко сказано, чуть ли не с корнем вырывает, затем протягивает мне руку, чтобы помочь выбраться.
Я сижу.
— Лесу, ну?
Отвернулась от мужчины, сложила руки на груди и продолжаю сидеть.
— Леся, если ты сейчас откажешься идти туда, то больше о том, чтобы избавиться от ребенка никогда не заговаривай, поняла? И относись к этому иначе, как подарку и самой большой радости, что только может быть.
Внутри все сжалось. Продолжаю молча сидеть в машине.
Александр закрыл мою дверь и вскоре сам сел за руль. Машина тронулась с места, увозя от неприятного здания.