…И когда мы вышли из перехода, я увидела уже знакомые мне стены, белый ковер на полу, витражные окна…
— Наконец-то, — сказал Арххаррион, не отпуская меня с рук, — Хаос.
Прижимая меня к себе, он сделал два широких шага и сел на кровать. Усадил меня к себе на колени. Черные крылья сомкнулись вокруг нас, словно заключив в кокон.
— Моя, — выдохнул демон, глядя мне в лицо желтыми звериными глазами, — хочу тебя. Не могу больше.
Он впился мне в губы. Больно. Жестко. Его горячий язык ворвался в мой рот, заглушая протест. Я попробовала освободиться, но демон просто сжал мне руки одной ладонью и прижал к себе еще крепче. Опустил голову, прикусил нежную кожу на шее, словно оставляя на ней свои метки. А потом рванул на мне платье, просто разодрал, от горла до подола, оцарапав тело. И отбросил его, как ненужную тряпку, оставив меня совершенно обнаженной.
— Не надо! — вскрикнула я, — пожалуйста.
Он зарычал. Перевернулся и уложил меня на кровать, придавил сверху своим тяжелым телом. Я уперлась руками ему в грудь, пробуя оттолкнуть. Глупая. Все равно, что пытаться сдержать раскаленную лаву…
Я не понимала уже целует он меня или кусает, кожа под его губами болезненно горела. Его руки сжимали меня, не давая вырваться или даже пошевелиться. Ужас накрыл меня с головой, потому что сейчас в Арххаррионе не осталось ничего человеческого. Я так привыкла к его человеческому облику, что уже забыла, что он может быть другим. Бронзовая кожа исчерчена шрамами и странными красно- черными рисунками, узкая полоса черной шерсти на хребте вздыблена, в желтых глазах дрожит вертикальный зрачок. И огромные крылья укрывают нас, и чуть подрагивают черные, словно вороньи, перья.
Не человек. Зверь. Демон.
И моих протестов он не слышал, грубо заглушая их болезненными поцелуями- укусами, так что я почувствовала во рту солоноватую кровь… Только Арххарриона вкус моей крови кажется, совсем свел с ума… Потому что он снова зарычал, медленно слизнул с моей губы темную каплю, и больно сжал бедра, коленом раздвигая мне ноги. Черные крылья взметнулись и забились над нами, приподнимая обоих над кроватью…
Я закричала. От страха, от боли, от странной обиды, сжимающей горло. Сейчас я его ненавидела…
Я не поняла, в какой момент мое тело засветилось от Силы, бившейся во мне, и поток света просто отбросил демона от меня с такой яростью, что он пролетел через всю комнату и ударился крыльями о стену. Я вскрикнула, перевернулась на живот и рванула в сторону. Но демон был слишком быстр… В одно мгновение он снова оказался у кровати, дернул уползающую меня за ногу. Перевернул на спину, подмял под себя…
— Моя. Не отпущу… — прорычал он.
— Рион, не надо, пожалуйста… — прошептала я. Я не хотела плакать при нем, но не сдержалась, и слезы сами собой покатились из глаз. Просто мне слишком многое пришлось пережить в этот бесконечный день, усталость и опустошенность накатили волной, затапливая меня и сжимая горло…
Не могу больше. Просто не могу.
Я закрыла глаза, стараясь не всхлипывать. Даже стало все равно на то, что он со мной делает. Не важно. Пусть делает, что хочет. Только пусть это поскорее закончится…
— Ветряна, — позвал он. Я даже не пошевелилась.
— Ветряна, посмотри на меня. Пожалуйста.
Не хочу. Не хочу на него смотреть. Иначе, боюсь, начну реветь так, что уже не смогу остановиться.
— Да открой ты глаза! — прорычал он. Я открыла. Демон пропал. На меня смотрел человек. Только глаза все еще желтые, звериные.
Арххаррион глубоко вздохнул.
— Ну почему ты такая, — как-то тоскливо сказал он, — это просто невыносимо… Ветряна, не плачь.
Теплые ладони обхватили мое лицо. Он осторожно слизнул мои слезы.
— Я снова сделал тебе больно. Прости, — прошептал он, — я слишком давно не оборачивался. Не смог… сдержаться. Тьма, как же я хочу тебя…
Он прижал меня к себе, глубоко задышал, уткнувшись лицом в покрывало.
— Рион, ты… тяжелый, — тихо сказала я. Он невесело рассмеялся и отодвинулся. Я потянула на себя покрывало, пытаясь укрыться, спрятаться от его глаз.
— У тебя странная сила, — усмехнулся он, — похоже, слияние действует только на меня.
Я пожала плечами и отодвинулась еще дальше.
— Так разорви его, — не глядя на него, сказала я, — и отпусти меня. Зачем ты меня забрал? Я хочу…домой.
Он одним движением оказался рядом, повернул мою голову, заставляя смотреть в глаза. Желтизна пропала, и они затянулись тьмой.
— Ты останешься здесь, — резко сказал он.
Я испугано прижала к себе покрывало.
— Зачем, Рион? — спросила я, — зачем я тебе? Отпусти…
— Нет, — он сжал мне плечи. Посмотрел на красные следы на моей шее. На прокусанную губу. И повторил, — ты останешься здесь, Ветряна.
И резко отвернувшись, пошел к двери. Остановился на пороге.
— Я пришлю к тебе Олби. Она поможет… убрать синяки. И принесет тебе одежду.
И вышел, тихо закрыв за собой дверь.
Когда раздался тихий стук, я все еще сидела на кровати, закутавшись в одеяло. И на вошедшую красноглазую Олби посмотрела безразлично.
— Госпожа Ветряна, — обеспокоено позвала она, останавливаясь посреди комнаты, — госпожа, Повелитель велел помочь вам…
Я не ответила, продолжая безучастно рассматривать витражное окно. Олби подошла ближе, рассмотрела запекшуюся кровь на моей губе, красные следы на шее…
— Госпожа, пойдемте со мной, — попросила она.
— Олби, я не хочу, — спокойно сказала я, — я не хочу никуда идти. Уходи, пожалуйста.
Она помялась у кровати.
— Госпожа, я не могу, — чуть ли взмолилась она, — Повелитель приказал. Я не могу… ослушаться.
— Святые старцы, — вздохнула я, — тебя что, накажут, если ты не сделаешь того, что он сказал?
Олби кивнула. Я снова вздохнула. И полезла с кровати, сжимая на груди покрывало.
— Ладно. Тогда мне нужна горячая вода. И еда. Много еды… И одежда.
— Да, госпожа! — радостно воскликнула красноглазая, — пойдемте со мной! Повелитель сказал, что его покои в вашем распоряжении…
Вслед за демоницей я прошла через спальню до двери, которую не увидела раньше, потому что она скрывалась за темными завесами. Там оказались термали, похожие на те, что я уже видела. Большое углубление, наполненное теплой водой, в которое вели четыре ступеньки. Я отдала покрывало, что хвостом волочилось за мной по полу, и вошла в воду.
И даже глаза закрыла от охватившего меня блаженства. Чудесно…
— Госпожа предпочитает аромат Снежного цвета, я правильно запомнила? — уточнила Олби. Я махнула рукой, не открывая глаз. Госпожа все жизнь мылась золой и мыльным корнем, так что любой аромат для госпожи — роскошь. Но говорить этого я, понятно, не стала. По комнате поплыл уже знакомый мне чуть горький и свежий аромат…
— Что это за цветок? — полюбопытствовала я.
— Я ни разу его не видела, госпожа, — ответила Олби, — только слышала, что растет на горных вершинах, в снегу. Я видела лишь изображение Снежного цвета и он прекрасен.
— Ты давно здесь живешь?
— Всю жизнь, госпожа. Мне очень повезло. Сам повелитель взял меня в услужение, хотя я из низшего рода.
Я открыла глаза и с подозрением уставилась на красноглазую. Она, что шутит? Или издевается? Но нет. Глаза спокойные, а на лице ни тени насмешки.
— Ты считаешь везением то, что всю жизнь служишь кому-то? — переспросила я.
— Конечно, — удивилась она, — к тому же не кому-то, госпожа! Я служу нашему повелителю, это огромная честь! Весь мой род гордиться мною! Никто из моей семьи никогда не достигал таких высот!
Я снова закрыла глаза, отдаваясь на милость ее умелых рук, которые мыли мне волосы. Видимо, понять демонов и их мироощущение еще сложнее, чем я думала…
Помимо воли, подумала о доме, друзьях… как там Ксенька? Даже поговорить с ней не успела. А я так по ней соскучилась. Так мечтала, что вернется моя подруга, смешливая, задорная, взбалмошная! Представляла, как мы вернемся в Риверстейн и устроим себе праздник, позовем Данину и Авдотью, Данилу… И лорда Даррелла тоже. А еще в Риверстейн тебе Анташар.
Как они там? Что делают?
Я вздохнула.
— У госпожи такое грустное лицо, — обеспокоенно сказала демоница.
— Просто я скучаю по дому, Олби, — ответила я, — как бы я хотела там сейчас оказаться…
— Зато госпоже повезло быть с повелителем! — успокоила меня красноглазая.
Я снова открыла глаза, всматриваясь в ее лицо. Олби радостно улыбалась, обнажая клыки. Я чуть не завыла.
— Быть с повелителем, это тоже огромная честь, правильно я тебя поняла? — хмуро спросила я.
Олби закивала и разулыбалась еще шире.
— Конечно, госпожа! Это честь и огромное счастье!
Уточнять детали мне больше не хотелось. И вообще спрашивать. Так что я просто молча позволила демонице вымыть мне волосы, смазать их каким-то снадобьем и несколько раз ополоснуть.
— Дальше сама, спасибо, — сказала я, когда она потянулась, чтобы намылить мне тело. Красноглазая послушно кивнула и отошла, поглядывая на меня украдкой. А когда я вышла из воды и закуталась в большую холстину, подошла ко мне с маленькой склянкой.
— Госпожа, у вас красные отметины везде… Позвольте я намажу вас зельем. Это поможет.
Я поморщилась и взяла у нее склянку.
— Принеси мне лучше еду и одежду, Олби, — сказала я, — а намазаться я и сама смогу. Спасибо!
Красноглазая склонилась в поклоне и исчезла за дверью. Я снова завернулась в покрывало и вышла из термали в спальню. Повела рукой и улыбнулась радостно. Эххо был здесь, со мной, хоть и ворочался недовольно. Мой свободолюбивый зверь не любил замкнутые пространства жилищ. Я подошла к огромным витражным окнам и распахнула их.
— Лети, — шепнула я Эххо. Он радостно обвился вокруг меня, взметнул мне волосы, высушив их, и унесся ввысь. А я замерла, рассматривая раскинувшийся за окном город. Видимо, дворец правителя стоял на возвышенности, потому из окон открывался вид до самого горизонта. В Хаосе была странная и дикая красота, чуждая и притягательная, как сами демоны. Здания из мерцающего темного камня протыкали шпилями облака. Огромные витражные окна отражали свет солнца. Возле каждого окна- площадка без ограды. Конечно, ведь у демонов есть крылья…
Многие здание вверху соединены между собой переходами- арками из прозрачной слюды, и свет преломляясь сквозь них распадался в воздухе радужными искрами. Это было красиво…
Я посмотрела вниз. Перед дворцом площадка, выложенная светлым камнем, а в центре мерцает спираль огненного лабиринта. Даже отсюда я ощущала его яростную жгучую власть. Это был Источник Силы в Хаосе. И сквозь него медленно идет темная фигура. Идет сквозь языки пламени, жадно облизывающие бронзовую кожу и вспыхивающие искрами на черных крыльях.
Арххаррион почувствовал мой взгляд, вскинул голову, рассматривая окна дворца. Я испугано попятилась.
— Госпожа, — почтительно сказала за моей спиной Олби, — я не знала, что вы предпочитаете в еде, поэтому прошу не гневайтесь, если я не угадала… Только скажите, я исправлю свою ошибку!
— Олби, — слабым голосом спросила я, — зачем Арххаррион проходит сквозь огонь Источника? Вы все так делаете?
— Что вы, госпожа! Конечно, нет! Пройти лабиринт Хаоса может только хранитель! А это всегда самый сильный из демонов, тот, в чьих жилах течет истинный наследный огонь! Поэтому правителем в Хаосе может быть только Хранитель Источника.
— Он не сгорит? — с опаской спросила я. Олби мне улыбнулась, как неразумному дитя.
— Пройдя лабиринт, правитель станет еще сильнее, госпожа. Сила источника может исцелить или уничтожить, но хранителю она подчиняется. Нет, он не сгорит.
Я кивнула. И только сейчас увидела количество принесенной красноглазой еды.
— Олби, куда мне столько? — простонала я.
Весь стол был просто уставлен яствами! Несколько видов мяса, холодного и исходящего паром, неизвестные мне травы на большом блюде, куски сыра, фрукты, небольшие тарелочки с чем-то жидким, похожим на бульон, графины с вином, водой и густым сиропом, вазы с чем-то воздушным и сладко пахнущим, и еще множество других лакомств!
— Госпожа не довольна? — испугалась Олби.
— Госпожа потрясена, — растеряно пробормотала я, — ой, то есть я хотела сказать, что все прекрасно, Олби! И пожалуйста, не называй меня госпожой, меня зовут Ветряна!
— Конечно, госпожа Ветряна! — покорно повторила красноглазая. Я вздохнула, а в животе настойчиво заурчало.
— Покушаешь со мной? — предложила я, — ты столько всего принесла, что мне за семидневицу не съесть!
На клыкастом лице демоницы отразилась паника.
— Не бойся, повелителю не скажу, — быстро успокоила ее я, — садись, Олби. Мне неудобно есть, когда ты стоишь и смотришь!
— Я могу отвернуться! — обрадовала она.
— Олби! Садись! — чуть ли не простонала я. Есть хотелось неимоверно, а тут еще красноглазую приходится упрашивать, — прошу тебя!
Она покорно присела на краешек, а я накинулась на еду, словно голодная волчица.
— Вкусноооо, — простонала я. И, не удержавшись, слизнула с пальцев мясной сок. Олби боязливо принюхалась и покосилась на воздушное пюре в вазе. Я фыркнула, и поставила вазочку перед нею. И ложку протянула. Красноглазая клыкасто улыбнулась и зачерпнула сладкую массу.
— Эльфийский нектар, — благоговейно прошептала она, — никогда его не пробовала…
Когда я утолила голод и смогла оторваться от стола, я откинулась на спинку кресла, чувствуя, как накатывает блаженная дремота. Зевнула. Но все же, любопытство победило.
— Олби, ты сказала, что ты из низшего рода, что это значит?
— Госпожа Ветряна совсем нечего не знает о Хаосе? — удивилась она. Глаза демоницы подозрительно блестели, а губы постоянно улыбались. Я понюхала эльфийский нектар. Пожалуй, не стану его пробовать…
— Совершенно, — подтвердила я.
— Низшие демоны не умеют оборачиваться, — важно пояснила Олби, — боевую форму имеют только высшие. А управлять Тьмой могут и вовсе лишь наследники истинного огня…
Все это было очень интересно, но я снова зевнула. Глаза слипались.
— Госпожа устала! — слишком громко воскликнула красноглазая и чуть пошатнулась, поднимаясь. Да, надо запомнить, что не стоит пробовать этот нектар…
— У меня был тяжелый день, — сонно сказала я и пошла к кровати, волоча за собой покрывало, — пришлось умереть, прогуляться по Грани, воскреснуть… И подругу оживить…А еще эти Безликие с их ловушками… Мда…
Я забралась на постель и свернулась калачиком.
— О, Тьма, — пробормотала себе под нос демоница, — госпожа бредит… Нужно доложить повелителю… Смилуйся надо мной Бездна!
Я хотела рассмеяться, но не успела, потому что провалилась в сон.
Во сне я чувствовала обнимающие меня поверх одеяла руки. Дыхание на своем виске. Но не проснулась. Измученное мое тело провалилось в спасительный сон, как в морскую пучину, мое сознание плыло по его волнам, не желая возвращаться в реальность.
Я видела сны. Мои сны- воспоминания, ставшие еще более осязаемыми и живыми…
Проснулась я от голода. Открыла глаза, удивленно рассматривая незнакомую комнату. Ах да, Хаос…
Стоило мне сесть на кровати, как дверь приоткрылась, впуская Олби.
— Госпожа, — поклонилась она.
— Благое утро, Олби, — она посмотрела удивленно, — у меня дома так говорят, когда хотят пожелать хорошего дня!
— Да, госпожа, я поняла! У нас желают милости Бездны…
— Я долго спала? — спросила я, голос после сна был хриплым.
— Две луны, госпожа.
Я изумилась.
— Я спала два дня?
— Да, госпожа, — кивнула демоница, — Повелитель велел не будить вас. И ожидать, когда вы проснетесь за дверью.
Я с подозрением на нее посмотрела.
— Олби. Ты что же, сидела два дня под дверью, карауля мой сон?
Красноглазая спокойно кивнула. Я чуть не застонала в голос. Ужас какой-то… Я сползла с кровати, снова волоча за собой покрывало.
— Ладно, — вздохнула я, — ты можешь принести мне одежду? Мой платье… эээ… испорчено. — застыдилась я. Хотя, Олби, наверняка, видела в каком виде было мое серое платье, когда уносила его. Краска стыда еще сильнее залила мне щеки.
— А я пока умоюсь, — пробормотала я и остановила, шагнувшую ко мне демоницу, — Олби, умоюсь я сама! И вообще… Давай договоримся. Купаться, умываться, есть, одеваться… и все остальное я буду сама! Прошу тебя, не возражай. Я так привыкла. Если мне нужна будет твоя помощь, я скажу. Договорились?
Олби кивнула, но я по глазам видела, что мне еще не раз придется ей это повторить. Слишком крепка была ее преданность Повелителю, и именно его приказы были для красноглазой на первом месте.
— Одежду, Олби, — напомнила я, — и еды.
В термали я с удовольствием залезла в воду. На каменном бортике нашла вкуснопахнушие склянки с мылом, а также гребень, и быстро привела себя в порядок. На дальней стене было большое зеркало, но я почему-то смущалась смотреть на себя. Все же, настоятельницы славно потрудились, с детства вбивая в меня понятие, что смотреть на себя в зеркало- грех.
Где сейчас те настоятельницы…
На миг накатила тоска по дому, и невыносимо захотелось увидеть Риверстейн, каменную ограду, вековые сосны… Захотелось пройти, касаясь рукой стены приюта, дойти до святилища и посидеть на бортике купели, всматриваясь в темную воду. А потом опустить ладони в Источник…
Я тряхнула головой, прогоняя накатившую грусть. Я вернусь домой. И никто меня не удержит.
Олби в термали не заглядывала, верно, накрывала на стол. Я оставила волосы распущенными, что бы высохли, и снова подхватила покрывало.
Красноглазой в комнате не было. Рядом с накрытым столом сидел Арххаррион, вытянув длинные ноги и вертя в руках кубок. Я плотнее стянула на груди одеяло и замерла посреди комнаты. Второго кресла здесь не было.
Он поставил кубок на стол.
— Иди сюда, — позвал демон. Я покачала головой. Одним движение демон оказался около меня, подхватил на руки и снова вернулся в кресло. Усадил меня к себе на колени. В темных глазах снова загорелась злость.
— Ты боишься меня, — сквозь зубы сказал он, — меня это…бесит.
— Рион, ты издеваешься? — изумилась я, — ты сделал все, что бы я тебя боялась! Отпусти.
Он помолчал и разжал руки. Я встала, отошла к окну.
— Я хочу домой.
Даже не поворачиваясь, почувствовала, как обожгла меня его ярость. Но лишь на миг.
— Ветряна. Ты останешься в Хаосе, — на удивление спокойно сказал он, — помимо всего прочего… Здесь самое безопасное место. Даже Алира здесь до тебя не доберется.
Я так удивилась, что обернулась.
— А тебя волнует моя безопасность? Или я стала наживкой для ловли жрицы?
На его лице ничего нельзя было прочитать. И чувств его я не ощущала.
— Думай, как хочешь, — равнодушно ответил Арххаррион, — но ты останешься в Хаосе.
Я подошла ближе, заглянула в его глаза.
— И как долго ты собираешься меня здесь держать? Я теперь пленница, правильно я понимаю?
— Давай считать, что ты моя гостья, — ответил он.
— Вот как, — я усмехнулась, — какой, однако, интересный способ приглашать гостей! У вас в Хаосе так принято?
Арххаррион встал, шагнул ко мне. От тьмы в его глазах стало страшно. Я попятилась. Демон улыбнулся.
— Ветряна, ты научилась показывать зубки? — насмешливо спросил он, — надо же…
Но шутить мне не хотелось.
— Когда ты разорвешь слияние? — нахмурилась я.
— Я не буду его разрывать.
— Что? — я задохнулась, — но почему? Зачем?
Арххаррион притянул меня к себе, не обращая внимания на мой протестующий писк, запустил ладонь мне в волосы. И снова улыбнулся.
— Я не буду его разрывать, Ветряна. Более того, я собираюсь его завершить. Не бойся. Я подожду… Пока ты захочешь этого.
Последние события вспыхнули в моей памяти. То как он рвал на мне платье, как слизывал каплю крови, как смотрели на меня звериные глаза. Как на добычу… И страх затянул горло удавкой, мешая дышать.
— Я никогда этого не захочу, — тихо сказала я.
Улыбаться Арххаррион перестал.
— Захочешь.
Не знаю, чего в его ответе было больше, обещания или угрозы? Он отпустил меня и отошел к столу, лениво взял свой кубок, не глядя на меня.
— Ешь и одевайся, — сказал Арххаррион, — я хочу показать тебе Хаос.
— Тогда может, я сама это сделаю, — медленно протянула я, — разорву слияние. Ведь есть способ. Моя первая близость с другим…
Мгновение, и он стоит около меня. Скорость, с которой Рион мог двигаться, все еще изумляла меня. Он постоял, рассматривая мое нахмуренное лицо.
— Ветряна. Лучше не зли меня, — ласково сказал он.
И пошел к двери.
— Я все равно сбегу, — очень тихо сказала я. Но он, конечно, услышал. Обернулся. Усмехнулся. И вышел.
Я вздохнула и села в кресло, расстроено рассматривая яства. Только есть мне уже не хотелось.
А потом явилась Олби с одеждой, и я расстроилась еще больше. Я ожидала, что она принесет мне привычное моему взгляду платье, но ничего похожего у демоницы не было. И на мои просьбы она отвечала недоуменным взглядом.
— Госпожа, это лучший шелк, — расстроено уверяла она, — его привезли с Алмазного Пика, он соткан монахами в храме света! Поверьте, в подлунном мире нет ничего лучше! Почему вам не нравится? И этот цвет так идет к вашим глазам…
— Олби, я верю! Но дело не в том, что мне не нравится…
Я вздохнула. Вот как объяснить это демонице? Бирюзовая с золотом шелковая туника без рукавов струилась по телу, словно речная волна. А перехваченная на талии широким поясом с кисточками, стала еще короче, и теперь была выше колен. Я с тоской посмотрела на себя в большое зеркало. Красиво, конечно. Но я чувствую себя так, словно не одета вовсе. Тончайшая ткань почти не ощущалась на теле.
— Олби, можешь принести мне одежду как у тебя?
На демонице тоже была туника, но из толстой, грубой ткани, и длиннее, почти закрывая ей ноги.
— Что вы, госпожа! — искренне ужаснулась красноглазая, — ваша кожа слишком нежная! К тому же повелитель приказал…
— Так. Все, — не выдержала я. От фразы «повелитель приказал» у меня уже сводило щеки, словно от кислой брусники, — я пойду так. Спасибо.
Еще раз посмотрела на себя в зеркало и отвернулась. Да и потом, после цветочного платья сирен, мне уже ничего не страшно! Да и неважно все это. Не могу же я вечно сидеть в этой комнате. Если хочу отсюда выбраться, нужно выходить. И если в Хаосе принято одеваться так… что ж. Пусть так и будет.
Я даже позволила Олби причесать меня. Вместо моих привычных кос она заплела мне тонкие косички у висков и перехватила их сзади лентой, а остальные волосы оставила распущенными. Единственное, с чем я не смирилась, это обувь. Тонкие туфельки, украшенные камнями и цветами, можно было рассматривать как произведение искусства. Но вот бегать в них, явно, не желательно. Поэтому я потребовала принести мои сапоги.
Олби нахмурилась, но спорить не осмелилась. Так что, из комнаты я выходила в шелковом наряде и грубых кожаных сапогах.
Демоница провела меня по коридору дворца. Я рассеяно рассматривала панно на стенах, фонтанчики в круглых нишах, распахнутые окна, из которых долетал теплый ветер. Несмотря на мои опасения, в коридорах было пусто, только один раз нам встретился демон в боевой форме. Увидев нас, он шагнул ближе, рассматривая меня красными глазами.
Он был не похож на Риона, а я думала, что обернувшись, демоны выглядят одинаково… У этого крылья были кожистые, как у летучей мыши, глаза красные, налитые кровью и тело почти черное, без рисунков. Демон жадно втянул воздух, не мигая, глядя на меня.
И уловив запах, резко отпрянул и торопливо ушел. Я проводила его недоуменным взглядом. И даже тайком принюхалась. Может, я плохо пахну?
Олби весело рассмеялась, обнажая клыки.
— Госпожа, на вас запах Повелителя, — пояснила она, — другим демонам нельзя к вам приближаться. И даже смотреть.
Святые старцы! Куда я попала…
Покачав головой, я пошла за демоницей. Больше мы никого не встретили. Демоница провела меня до высоких арочных дверей и остановилась. Я заметила, что здесь все двери были огромные, хотя это и понятно. В боевой форме демонам не пройти через маленькую дверцу.
— Повелитель ждет вас, — поклонилась Олби, — идите. Мне нельзя заходить в эту часть дворца.
Она открыла мне дверь, и я вошла. Там оказался еще один коридор, и несколько трехаршинных дверей. Я прислушалась. И уловила голоса за одной из них. Потихоньку пошла на звук. Я не хотела подслушивать, просто решила узнать, где искать Арххарриона. И тут же услышала его спокойный голос.
— Даанххар, решение принято. И обсуждать здесь нечего. Договор должен быть расторгнут в ближайший оборот луны.
— Повелитель, я, конечно, не смею, сомневаться в ваших решениях, но… Это не разумно. Договор уже заключен. Вы нанесете оскорбление всему клану Черных Демонов. Их поддержка много значит для Хаоса…
— Еще больше значит для их клана наша поддержка, Даарххар. Если Черные Демоны сочтут это оскорблением… что ж… Я ведь могу и перекрыть им доступ к нашим ресурсам. И к Источнику.
— Повелитель… — голос неведомого мне Даарххара стал похож на шипение гадюки, — но этим вы обречете клан на гибель!
— Надеюсь, они так же быстро это поймут, как и ты, — равнодушно сказал Арххаррион, — иди, Даанххар. Мы договорим после.
Я быстро отошла от двери. Хоть я не поняла ничего из услышанного, но ощущать себя воришкой, застигнутой на месте преступления, было неприятно. Высокие двери окрылись, выпуская демона. Он был в облике человека: высокий, темноволосый, нос с горбинкой, и жесткий хищный взгляд светлых глаз. Одет в черные штаны, высокие сапоги и камзол, застегнутый на все пуговицы, словно военная форма. На темной ткани красный, огненный рисунок- спираль лабиринта. На боку ножны с двумя клинками. Но я нутром ощущала: не человек. Демон. Да и не бывает у людей такой багровой ауры, с пятнами изначальной тьмы.
Он остановился, рассматривая меня. В холодных прозрачных глазах промелькнуло выражение, испугавшее меня.
— Ветряна, заходи, — спокойно сказал и комнаты Арххаррион.
Я вежливо кивнула демону и прошла мимо, чувствуя, как он смотрит мне в спину. Закрыла дверь. Видимо это был кабинет: массивный стол, такое же кресло, много шкафов с книгами… Камин. Распахнутое окно, от пола до потолка, и широкая площадка- терраса за ним.
— Кто это был? — настороженно спросила я.
— Мой дхир, — ответил Арххаррион, рассматривая меня и улыбаясь, — в Северном Королевстве, вы говорите — верховный советник. Тебе идут одежды Хаоса, Ветряна. Мне нравится…
Он подошел ближе. На Арххаррионе тоже были черные брюки и сапоги, а сверху простая светлая рубаха. И ножны с аканарами не выглядывали привычно из-за плечей, а лежали на кресле.
Я смутилась, явственно ощутив слишком тонкую ткань наряда. И сразу нахмурилась.
— У меня есть для тебя подарок, — так же улыбаясь, сказал Арххаррион, — пойдем.
Он пошел к окну, вышел на террасу. Упрямо стоять посреди комнаты было глупо, так что я пошла следом. Внизу жил своей жизнью город, но Арххаррион смотрел вверх. Я тоже подняла голову, рассматривая облака. За одним из них мелькнула что-то изумрудно-рубиновое. И стало быстро приближаться, повинуясь призывному свисту демона.
— Это же… Райс! — ахнула я.
Дракон летел быстро, и уже легко можно было рассмотреть длинную шею, голову с шипами и грудину, отливающую красным. Мощные крылья потемнели, и из желтых стали темно-коричневыми, да и сам ящер сейчас выглядел значительно крупнее и массивнее. Но все же, это был он, дракон- потеряшка из Вечного леса.
Пролетев вдоль террасы, ящер выпустил в сторону тонкую струю огня, покосился на нас янтарным глазом, и приземлился, царапая когтями мрамор. Арххаррион похлопал дракона по чешуйчатой шее.
— Как он здесь оказался? — изумилась я, подходя ближе. Дракон посмотрел настороженно, выпустил из ноздрей пар, но позволил к себе прикоснуться. И даже голову наклонил, чтобы мне было удобнее трогать роговые пластины на его морде.
— Нашел меня, — усмехнулся Арххаррион, — у драконов сильная привязка к своим родичам, но этот, похоже, решил, выбрать своей семьей меня.
Я осторожно «послушала» ящера. Удивительное сознание, разумное, но разум так сильно отличается от всех тех, что я слышала раньше. Сознание дракона было ближе к сознанию единорога, чем человека или даже демона. Но оно точно не было враждебным. Скорее любопытствующим и чуть насмешливым.
— Прокатимся? — спросил Арххаррион.
— На драконе? — не поверила я.
— А что, боишься?
Я с подозрением посмотрела на Арххарриона. Он улыбался и вообще, кажется, чувствовал себя прекрасно. Даже глаза посветлели. Верно, после прохождения Источника его силы восстановились, или просто он был рад вернуться домой…
Я пожала плечами.
— Не боюсь.
— Вот и отлично. Тогда садись.
Только сейчас я увидела между крыльев дракона длинное седло, и подпругу, опоясывающую его тело. Демон поднял меня и усадил на ящера, подтянул ремни и стремена, подлаживая их под мой рост. Я поерзала, устраиваясь поудобнее. Странно, я совсем не боялась, напротив, хотелось скорее оказаться в небе, почувствовать упоительный восторг полета. Я еще помнила, какую радость испытала от полета на грифоне. Я наклонилась вперед, устанавливая связь с ящером. Улыбнулась, почувствовав, как откликается дракон, ощутив и его желание сорваться с каменной террасы и взмыть в облака.
Арххаррион сжал мне ногу, около колена, глядя на меня снизу. И сразу отвел глаза, когда я посмотрела, но я уже успела сжаться от мелькнувшего в них голода. Он опустил голову, и поцеловал мне ногу. Медленно провел губами по голой коже, там, где заканчивалась туника. И резко отпустил, выпрямился. И сел в седло позади меня.
— Я хочу тебя кое с кем познакомить, — сказал он, подхватывая поводья.
Повинуясь его движению, Райс послушно подошел к краю площадки и… сорвался вниз, чтобы уже в полете распахнуть огромные крылья, взмывая в небо! И когда мы поднялись к облакам, а в лицо хлынул чистый солнечный свет, я все-таки не выдержала, рассмеялась. И дракон смеялся вместе со мной, хоть и беззвучно, но я ясно ощущала его веселье в своей голове. А еще я чувствовала огонь Хаоса, который сейчас не обжигал меня своей яростью, а просто грел.
Пролетев сквозь облако, мы все же спустились ниже, пронеслись кругом над городом. Так низко, что я видела изумленные взгляды, провожающие нас. Несколько раз нам наперерез взмывали в небо черные демоны, стражи неба, но опознав своего повелителя, быстро убирались с нашей дороги.
Наслаждаясь полетом, я все же смотрела на город, пытаясь хоть как-то запомнить дорогу. Хотя и не знала пока, для чего мне это. Но на всякий случай смотрела. И удивлялась строгой и в то же время дикой красоте Хаоса. Здесь не было фонтанов и цветущих садов, как в Эллоар. Была четкая геометрия линий и выверенная красота пропорций, сочетание мерцающего черного камня и белых дорожек. Было красное стекло витражей и прозрачные мостики-арки. Были высокие шпили зданий и открытые террасы, с четкими, прочерченными в камне рисунками, основным из которых была спираль лабиринта.
Я заметила, что этот рисунок в разных вариациях повторялся везде: на зданиях, одежде, в интерьере… даже сам город заворачивался спиралью вокруг своего огненного сердца, Источника Силы, лабиринта Хаоса.
Удивительный город. Чужой. Красивый. Не понятный.
Но вскоре он остался позади. Мы пронеслись над границей города, пролетели над рекой, а потом дракон взмыл вверх, направляясь к темнеющей за долиной скале.
— Куда мы летим? — крикнула я сквозь ветер, повернув голову.
— Это Энтар, западный предел Хаоса, — ответил Арххаррион, — скоро мы будем на месте.
Я кивнула. И снова подставила лицо ветру…
Через некоторое время дракон резко пошел вниз, и вот уже мелькает совсем рядом земля, покрытая короткой бурой травой. Приземлился Райс жестковато, я подпрыгнула в седле, и чуть не вывалилась. Арххаррион удержал одной рукой, прижал к себе. Спрыгнул на землю сам и подхватил на руки меня.
— Дальше пойдем пешком, — сказал он, — Дракон не сможет приземлиться на горном склоне, там узкая тропинка. Не бойся, здесь не далеко.
А я и не боялась. Вверху белела шапкой снега вершина, а на скале я увидела деревянный дом.
— Нам туда? — догадалась я. Арххаррион кивнул и мы пошли по тропинке. Я помахала дракону, поблагодарив его за чудесный полет. Райс в ответ выпустил струю огня и взмыл в небо.
— Спрашивай уже, — усмехнулся Арххаррион.
Я нахмурилась. Все же это слияние и связанная с ним прозорливость порой сильно раздражает… Но демон прав, у меня накопились вопросы.
— Почему Ксеня смогла войти в твой портал? Ведь она человек, — начала я с самого легкого.
— Переход Тьмы не совсем портал, — ответил Арххаррион, неторопливо шагая по скальной тропке, — я не использую Силу. Только Тьму. К тому же, твоя подруга вернулась из Грани, думаю ее уже нельзя назвать обычным человеком. Скорее всего, теперь она сможет войти и в обычный магический портал.
Я обрадовалась за Ксеньку.
— А почему ты смог обернуться? — спросила я.
Арххаррион остановился, задумчиво скользнул взглядом по горным вершинам.
— Этот вопрос сложнее, — усмехнулся он, — честно говоря, я не знаю. Мне кажется, все дело в твоей силе. В твоей крови. Она так странно действует…, — он посмотрел на меня, — скажи, Ветряна, когда ты последний раз пополняла резерв у Источника? Любого?
Я задумалась. А правда, когда? Даже источник волчьей тропы нельзя назвать полноценным, он был почти пустой… А в остальное время, я лишь черпала силу у деревьев. Да и то, это не пополнение резерва, да и не та Сила, что наполняет Источники. То есть получается, что в последний раз полноценный Источник я видела в недрах Свободных Гор, в Грааме. Но разве я пополняла тогда резерв? Просто слушала…Кажется, я вовсе не знаю, как он пополняется…
— Давно, — потрясенно прошептала я.
Арххаррион кивнул.
— Так я и думал. Похоже, Источник тебе не нужен, Ветряна.
— Как это так? — удивилась я, — разве это возможно?
Он покачал головой.
— Не знаю. Не уверен. Но ты смогла войти в Грань и вернуть душу Ксени в тело, а после этого, все что тебе понадобилось для восстановления- два дня сна. Ты становишься сильнее. Но твоя сила… она отличается от всех, видимых мною. Она вернула мою способность оборачиваться без лабиринта Хаоса. Я не знаю, как объяснить произошедшее по-другому, но мне кажется… Твоя сила сама по себе похожа на силу Источника, Ветряна. Ты ведь знаешь, что в подлунном мире очень мало целителей? Отдавать свою силу другим очень трудно. А ты делаешь это постоянно.
Я потрясенно на него смотрела. Даже хотела рассмеяться. Но Арххаррион был слишком серьезным.
— Но разве так бывает?
— Мне начинает казаться, что за шесть с половиной веков я совсем ничего не узнал о жизни, — с усмешкой сказал Арххаррион.
— Шесть с половиной веков? — ужаснулась я, — кошмар.
Он рассмеялся.
— Никто в Подлунном мире не знает, что такое Источник Силы, Ветряна. Они были всегда, с самого дня сотворения мира, тысячелетиями питая созданий Бездны Силой. Но понять природу Источников мы так и не смогли. Возможно, лишь схиты знали ответ на этот вопрос.
Он смотрел спокойно. Только взметнулись выше его стены, пряча от меня чувства демона.
— Ты что-нибудь знаешь о них? — тихо спросила я, не глядя на него.
— Нет. Я был слишком молод, когда мы уничтожили последних. Мне было всего двадцать пять лет, даже по человеческим меркам это не много, а по меркам демонов и вовсе… Только почувствовал силу огня в крови… Тогда меня не занимали вопросы о том кто такие схиты и как живут… Прости. Я не хотел напоминать тебе.
Я кивнула, чувствуя, как наворачиваются на глаза слезы. Нельзя напомнить то, о чем никогда не забываешь. Арххаррион шагнул ко мне, словно хотел обнять, но так и застыл, не притронувшись.
— В моей крови отпечаталось множество убийств, Ветряна. Но о схитах я жалею, — сказал он, — хотя… вряд ли тебя это утешит.
Я медленно кивнула, не поднимая глаз. Говорить больше не хотелось.
— Куда мы идем? — спросила я, не желая больше разговаривать на эту тему. Даже радость от полета на драконе потускнела, истаяла…
— Я хочу познакомить тебя со своим учителем, — Арххаррион отошел на шаг, — он обучал меня боевым искусствам. Его дом на скале, он не слишком любит общество. Возможно, он сможет рассказать тебе больше.
— Он отшельник? — удивилась я.
— Он не такой как все. И не любит демонов, — улыбнулся Арххаррион, — идешь?
Конечно, я пошла.
К дому на скале мы добрались через четверть часа, когда я уже устала брести по узкой тропинке и рассматривать низкие деревца с широкими и мясистыми листьями. Наверху было холоднее, даже кое-где блестел на бурой траве иней. Я поежилась. А через мгновение мы уткнулись в невидимую преграду, словно уперлись в прозрачную стену.
— Щит? — догадалась я.
— Да, — сказал Арххаррион и, развернувшись к дому, издал странный протяжный звук. И тут же щит исчез.
— Пойдем. Ты совсем замерзла.
Он взял меня за руку и потянул за собой. Я с любопытством осмотрела небольшой деревянный дом, с обычными, а не трехаршинными дверьми. Неужели, учитель Риона — человек? Вот уж диво… Когда мы подходили к крыльцу на порог вышел и сам хозяин, и улыбаясь, шагнул к нам навстречу.
— Рион! Неужели это ты! Где пропадал!
Пока мужчины здоровались, с явным удовольствием рассматривая друг друга, я глазела на хозяина дома на скале.
У него были длинные волосы, цвет которых в Пустошах называют «волчьей мастью». Пегие, словно смешали черное и белое. Длинный нос и кривая от шрама улыбка, так, что чудилось, будто мужчина постоянно над чем-то насмехается. Фигура высокая и жилистая, а глаза… Янтарные, с удлиненным зрачком. И у него была странная аура, казалось, что и в ней перемещали краски, как в его волосах: темную и светлую.
— Рион, ты привел ко мне в гости девушку? — в голосе пегого прозвучало неподдельное удивление, — человека?
— Бриар, это особенная девушка, — весело сказал Арххаррион, — Ветряна, познакомься, это мой учитель, Бриар. Полное имя не называю, все равно его невозможно выговорить.
Мужчины слажено насмешливо фыркнули. Я удивленно на них посмотрели. Кажется, этим двоим весьма нравилось общество друг друга.
— Благой день, — улыбнулась я, и добавила, — пусть будет добра к вам Бездна.
Бриар снова фыркнул, рассматривая меня своими янтарными глазами.
— Бриар, хватит на нее пялиться, Ветряна совсем замерзла.
— Разве в ней не горит огонь Хаоса? — мягко спросил учитель, — почему вы его прячете, Ветряна?
— Это… длинная история, — неуверенно сказала я.
— Обожаю длинные истории, — криво улыбнулся он, — но Рион прав, пойдемте в дом. Вы дрожите. Человеческое тело такое хрупкое…
И повел рукой, приглашая за собой.
Внутри дома я с любопытством осмотрелась. Обстановка очень простая, хоть и добротная. Простая мебель из такого же светлого дерева, стол, заваленный бумагами и загадочными склянками, камин. Вот последнее привлекло меня больше всего, потому что в нем горело яркое, живое пламя, и я потянулась к огню, чтобы согреться.
Арххаррион подошел сзади, накинул мне на плечи огромную шкуру волка, изнутри обшитую мягкой тканью.
Бриар без лишних церемоний скинул на пол бумаги, и я с изумлением увидела, как они сами собой стали укладываться в книжный шкаф. А потом из воздуха появилось блюдо с мясом и хлебом, графин вина, кубки… И все это само по себе расставлялось на столе под моим пораженным взглядом.
— Вы маг? — догадалась я.
Бриар кивнул.
— Но это не магия, — указал он рукой на передвигающийся графин, — это лейль. Они весьма полезны, многое умеют. Мой помогает по хозяйству, как видишь.
— Кто? — не поняла я.
Теперь он удивился.
— Ты не знаешь, кто такой лейль? Но я вижу, что у тебя связка с одним из них!
Я растерянно посмотрела на Арххарриона.
— Твой воздушный зверь, Ветряна. Это лейль, дух.
— Я не знала, — еще больше удивилась я, — я зову его Эххо…
— Как же ты смогла его привязать, если даже не знаешь, кто такие лейли? — не понял Бриар.
— Так я и не привязывала, — совсем озадачено сказала я, — он сам… привязался…
— Так не бывает! — уверенно сказал учитель. Потом внимательно всмотрелся в меня, янтарные глаза вспыхнули золотым светом. Он вскочил со своего кресла и одним движением оказался рядом. Я попятилась.
— Не бойся, — мягко сказал он, протягивая руку — можно?
Я заглянула в его глаза, прислушалась. Арххаррион смотрел спокойно. И протянула ладонь Бриару. Он чуть подержал ее, прикрыв глаза. На лице его расплылась медленная удивленная улыбка.
— Схит, — уверенно сказал он, отпуская мою руку, — более того, Хранительница Равновесия. Сколько веков я не встречал этой силы… Даже ее отголосков. Как прекрасно…
— Вы знаете о схитах? — с надеждой спросила я, — расскажите!
— К сожалению, совсем немного, Ветряна. Я расскажу все, что знаю, конечно.
Я еще раз внимательно всмотрелась в его черно-белую ауру.
— Вы полукровка, — прошептала я и смутилась. Вдруг мужчина обидится?
Бриар кивнул с улыбкой.
— Да, мой отец был демоном. Низшим, без возможности оборачиваться. У меня этой способности тоже нет, конечно. Зато досталась от родителя долгая жизнь и способность быстро исцеляться. Моя мать была человеком, магом. И ученным, хоть это огромная редкость для женщины. Но она была очень необычной… — мужчина мягко улыбнулся своим воспоминаниям, — мне повезло, что я родился. Ты ведь знаешь, что у демонов практически не бывает потомков от других рас. Да и вообще, полукровки в нашем мире — большая редкость. Разная природа Силы редко смешивается. Но я отвлекся… Моя мать изучала Источники, пыталась понять их природу. Увы… Но уже на исходе своих дней она загорелась мыслью, что все Источники как-то связаны со схитам. Она оставила свои заметки, если захочешь, прочти. Но, к сожалению, в те дни матушка была уже не совсем… разумной.
— А вы видели кого-нибудь из схитов?
— Только раз, когда я был еще юнцом. В дом матери приезжала девушка… С совершенно необычной, потрясающей силой! Как у тебя… Тогда я уже чувствовал ее потоки. Моя мать говорила, что это сила жизни… и называла ту девушку Хранительницей Равновесия.
Его янтарные глаза снова засветились золотом, рассматривая меня. Так, что мне даже стало неуютно от столь пристального внимания.
— А еще гостья была стихийником, она управляла водой. У тебя тоже есть стихия, Ветряна?
— Воздух, — кивнула я, размышляя над сказанным, — только я почти не умею им управлять.
— Хочешь, я попробую тебя научить? — почему-то сильно обрадовался Бриар, — ты можешь приходить сюда каждый день, я поставлю для тебя портал.
Я с улыбкой кивнула, не обращая внимания на помрачневшего Арххарриона.
— Буду благодарна, Бриар. Или мне стоит называть вас Учитель?
Бриар весело рассмеялся.
— Прекрасно! Рион, ты сделал чудесный подарок своему старому наставнику! Садись к столу, Ветряна. Рион, не хмурься, здесь девушка будет в безопасности.
— Кажется, кто-то устал жить отшельником, — усмехнулся Арххаррион и сел в кресло. Я примостилась в соседнем, все еще кутаясь в теплую шкуру. Но вскоре отогрелась, расслабилась и уже с интересом прислушивалась к разговору мужчин. Я удивилась, что Рион рассказал учителю про Алиру, похоже, он ему действительно доверял.
Бриар хмурился, слушая рассказ демона, иногда я ловила на себе его пристальный, внимательный взгляд. Но уже не смущалась. Удивленно рассматривала смутные очертания лейля, который ловко убирал со стола и наливал вино в кубки. Вернее, наливала. Потому что отголоски сознания духа, которые я уловила, были женскими.
Кажется, я даже немножко задремала, согревшись под теплой шкурой и убаюканная тихой беседой мужчин. Проснулась, когда Арххаррион осторожно поднял меня на руки.
— Нужно возвращаться, — сказал он, — ты совсем спишь… Бриар, разрешишь переход?
Учитель кивнул, улыбаясь своей кривоватой улыбкой.
— Я не прощаюсь, Ветряна, — сказал он.
Демон открыл переход тьмы и уже через мгновение мы стояли в спальне с белым ковром.
И сразу меня оглушил странный звук, тревожный и надрывный. Арххаррион быстро поставил меня на ноги и выругался сквозь зубы.
— Что происходит? — испугалась я.
— Какой-то глупец залез в лабиринт.
Он распахнул створки окна и вышел на террасу. Я бросилась следом.
Лабиринт Хаоса горел. Яростное пламя ревело, пожирая фигуру демона, застывшего в мучительной агонии. Я в ужасе сжала ладони. Демон кричал, но пламя выло столь мощно, что голоса не было слышно, лишь виден открытый обожженный рот… Черные крылья уже полностью сгорели, на теле демона проступили кровавые раны- ожоги…
— Ветряна, иди в комнату, — спокойно сказал Арххаррион.
Я не ушла.
— Что… что это? Ему надо помочь! — воскликнула я, — он ведь сейчас сгорит!
— Да, — безучастно ответил Арххаррион. И развернул меня, закрывая собой страшную картину.
— Ему нельзя помочь, — сказал он, — тот, кто вошел в лабиринт, может выйти только, пройдя его.
— Но зачем он туда вошел? — чуть не плача, спросила я. Страшная картина распахнутого в беззвучном крики черного рта и обожженного тела стояла перед глазами.
— Тот, кто сможет пройти лабиринт, бросит мне вызов и может стать Правителем, — спокойно сказал Арххаррион, — только вот пройти его может лишь наследник истинного огня. Это все знают. Но иногда кто-то решает попытаться…
— Святые старцы, — прошептала я. Внизу стало тихо. Пламя уже не ревело. И это могло означать только одно… Демон сгорел.
— Значит, сейчас ты единственный наследник истинного огня? — тихо спросила я.
Арххаррион молчал. Долго. Потом тяжело вздохнул.
— Нет, не единственный, — медленно сказал он, — есть еще Саарххард.
Я даже не сразу поняла, что он сказал. А когда поняла…
— Саарххард жив? — прошептала я.
— Да. Он жив. И уже шесть веков заключен в Цитадель Смерти в черных песках Черты. Его нельзя убить. Пока… Пока у меня не будет наследника. Истинный огонь нужно передать.
— То есть, если с тобой что-то случиться, демоны освободят Саарххарда? — хрипло спросила я, — просто потому, что Хаосу нужен тот, кто сможет пройти лабиринт?
— Да.
Я вошла в комнату и без сил опустилась в кресло.
— Алира охотилась за тобой, — догадалась я, — она тоже знает все это. Ты сильно рисковал, оставаясь с нами…
Демон усмехнулся, вошел в комнату и закрыл окно. И подошел ко мне.
— Скорее за нами обоими.
Он постоял, рассматривая меня.
— Ложись спать, Ветряна. не думай об этом.
Я кивнула, продолжая перекатывать в голове картинки: пылающий в лабиринте демон, Саарххард, заключенный в темницу Черты, убитые схиты…Картины были черными и выпуклыми, окаймленными траурной рамкой и обагренные кровью. Они пахли болью и смертью… Вряд ли мне сегодня удастся уснуть…
— Я помогу, — сказал Арххаррион. И подхватив меня на руки, сел в кресло, усадив меня к себя на колени. И прижал к своей груди мою голову.
— Тихо, — ровно сказал он, — не дергайся. Закрой глаза.
Я закрывать не хотела, но он властно вторгся в мое сознание, приказывая и подчиняя… Не думать. Не вспоминать. Спааать… Сонная дремота охватила тело, туманом вползла в голову, заволакивая ужасные видения белесой пеленой.
— Спи, — шептал он, — моя упрямая девочка… Спи…
И я уснула. Во сне я чувствовала его руки на своем теле, горячие губы, скользящие по коже, но проснуться не могла. Не позволял…
Призраки прошлого в эту ночь меня не тревожили.
Проснулась я в постели и одна. Чьи-то руки сняли с меня сапоги и тунику, облачили в холщевую рубашку. Я вспомнила сны, которые снились мне сегодня ночью, и стыд жаркой волной обжег щеки. Захотелось залезть под одеяло и не вылезать оттуда ближайшую сотню лет.
Я осторожно осмотрела пустую комнату. Даже Олби видеть не хотелось. Но стоило мне сесть на кровати, чуткий слух демоницы уловил это, и дверь открылась. Я встретила ее хмурым взглядом. Потом вздохнула и улыбнулась. Все-таки, красноглазая не виновата. Она лишь делает то, что ей приказано.
— Пусть будет добра к вам Бездна, госпожа, — радостно поприветствовала она. Я кивнула. И все же решила уточнить.
— Олби, это ты переодела меня ночью?
— Что вы, госпожа, — удивилась демоница, — ночью мне нельзя входить… С вами ведь был повелитель…
— Понятно. И где сейчас этот повелитель? У меня к нему есть… пара вопросов, — мрачно сказала я.
— Повелитель велел передать, что будет к вечеру, он улетел, лишь взошло солнце. А для вас оставил портал, который ведет к дому на скале. И еще велел принести вам меха, чтобы вы не мерзли.
Демоница продемонстрировала мне жилет из рыжей лисы, меховую шапочку и такую же муфту.
— Принеси мне штаны, Олби. И рубаху, — хмуро попросила я.
— Штаны? Но госпожа…
— Неси, Олби. Повелитель разрешил, не переживай, — соврала я.
Демоница засомневалась, но спросить было не у кого, поэтому, помявшись на пороге, она ушла, а вернулась уже с холщовыми узкими штанами и черной рубашкой.
— Все что я нашла подходящее, госпожа, — виновато сказала она.
— Отлично, — обрадовалась я. На принесенные цветные шелка я даже не посмотрела, вчера находилась, хватит. Натянув сапоги и собрав волосы в косу, я почувствовала себя увереннее.
— Веди, Олби! Где этот портал?
Демоница повздыхала, рассматривая меня, но ослушаться, не посмела. Мы вышли в коридор.
И почти сразу наткнулись на Даанххара. Демон почти улыбался, глядя на меня, но в прозрачных глазах веселья не было. Напротив, в них дрожало что-то, от чего хотелось спрятаться или убежать.
Олби тоже это почувствовала, и встала между нами, склонившись в почтительном поклоне.
— Господин, — начала она. Даарххар, казалось, просто взмахнул рукой, но от этого движения Олби отлетела в сторону и ударилась головой о стену. Из носа и рта демоницы хлынула кровь. Я вскрикнула и бросилась к ней, но дхир преградил мне дорогу. Чтоб пройти пришлось бы его оттолкнуть, только вряд ли мне бы это удалось.
— Так-так, — с усмешкой сказал он, — новая игрушка Риона.
Я посмотрела ему в глаза. Странные глаза, прозрачная зелень, словно вода, чуть затянутая желтой ряской. А в глубине притаилась злость… И движения у дхира плавные, ленивые, как у змеи перед смертельным броском. Не демон, а ядовитая гадюка.
— Раньше Рион не притаскивал в Хаос людей, — с презрительным удивлением сказал он, — надо же… Такая нежная кожа, такое хрупкое тело… — он беззастенчиво скользнул взглядом по мне, рассматривая оскорбительно долго, — слишком хрупкое. Неужели ты способна удовлетворить его страсть? Хм…
Мои пальцы заколола Сила, желание ударить, выпустить ее стало нестерпимым. Но я все же сдержалась.
— Не думай, что сможешь долго удерживать внимание правителя, глупышка. Скоро ты ему надоешь. Или сломаешься, что еще вероятнее, — прошипел Даарххар, — и тогда… — он чуть отступил, — пожалуй, я попрошу Риона отдать тебя мне. Игры с тобой меня позабавят. Я еще не пробовал… людей.
— Привыкли подбирать объедки со стола Правителя, дхир Даарххар? — тихо спросила я.
Его прозрачные глаза позеленели от ненависти, но губы растянулись в усмешке.
— О, как мило, — почти нежно сказал он, — да, я оставлю тебя себе. Посмотрим, как быстро ты перестанешь язвить, цветочек… — он склонился ко мне, осмотрительно не прикасаясь, чтобы не оставлять на мне свой запах. И жадно втянул воздух возле моей шеи. И снова растянул губы в улыбке. Меня передернуло.
— Вкусно пахнешь, — сказал он, — пожалуй, я его понимаю…
Даарххар еще постоял и резко развернувшись, отошел.
— Да, — бросил он через плечо, — ты ведь, не станешь рассказывать Риону о нашей славной беседе, цветочек? Не так ли?
И пошел к выходу, посмеиваясь.
Когда дхир был уже около лестницы, я все же не удержалась. Выпустила воздушную петлю, силком обхватила ноги демона и дернула. Дхир споткнулся, через голову полетел вниз с лестницы, но все же, приземлился на ноги. И резко развернулся, с подозрением всматриваясь мне в лицо.
— Осторожнее, дхир Даарххар, во дворце крутые лестницы, — почти нежно сказала я, — не сломайте себе… что-нибудь.
Он прошипел сквозь зубы ругательство, наградил меня еще одним ядовитым взглядом, и ушел. Я же бросилась к Олби.
— Простите, госпожа, — покаянно прошептала она, — я не смогла вас защитить. Моя вина. Я должна доложить повелителю…
— Нет, Олби, ты здесь не причем. Посиди вот так, — я взяла ее за руку и влила немножко Силы, залечивая и исцеляя. Когда демоница поняла, что я делаю, красные глаза вспыхнули бордовым светом.
— Госпожа, — прошептала она потрясенно, — госпожа, вы отдали мне свою Силу… Это…это… немыслимо!
— Тихо, Олби, не кричи. И не надо говорить об этом происшествии Риону, хорошо? Прошу тебя.
— Но почему? — не поняла демоница.
— Я скажу сама. Договорились?
Демоница неуверенно кивнула. А я задумалась, размышляя над поведением дхира. Чем вызвана такая откровенная ненависть ко мне? Только лишь тем, что я человек? Вряд ли…Да и какое дело советнику до игрушек правителя? А его злоба может быть вызвана лишь одним: своим появлением я в чем-то помешала Даарххару.
Нужно скорее найти способ убраться из Хаоса, непонятное упрямство Риона только создает лишние проблемы. Как он не может понять, что слишком разная у нас жизнь! И мы слишком разные. Я никогда не смогу жить в Хаосе, как бы ни был он красив. И никогда не смогу жить в неволе.
— Олби, где портал? — очнулась я от своих невеселых размышлений.
— Сюда, госпожа.
Мы прошли в пустое помещение за лестницей, и демоница указала на изящную хрустальную вазу.
— Портал настроен на вашу ауру, госпожа. Просто дотроньтесь.
Я кивнула, надела меховую шапочку, которую держала в руках, памятуя, как холодно в горах. И коснулась ладонью прозрачного хрусталя. И провалилась в пустоту. Но уже через миг под моими ногами оказалась земля, а в лицо хлынул свежий, чуть морозный воздух и солнечный свет.
— Ветряна! — воскликнул Бриар, направляясь ко мне, — я тебя с самого утра жду! Ты завтракала?
Учитель подошел ко мне, помогая подняться с земли. Все же, переход через портал для меня в новинку, с непривычки я упала, не удержавшись на ногах.
— С удовольствием разделю с вами трапезу, учитель, — улыбнулась я, поднимаясь.
— Тогда пошли!
В доме уже был накрыт стол, лейль споро принесла горячие блюда и разлила вино по кубкам. Правда я от него отказалась, попросив воду.
— Чему вы будите меня сегодня учить? — спросила я.
— Для начала, посмотрим насколько ты владеешь своей стихией, — ответил Бриар, криво улыбаясь. И называй меня по имени, пожалуйста. Не хочется лишний раз вспоминать про свой древний возраст, особенно в обществе столь очаровательной девушки!
Я рассмеялась.
— Хорошо, Бриар. Ты вчера говорил, что от матушки остались записки, я могу их взять?
— Конечно. Только учти, матушка писала их уже на пороге вечности, и многое выглядит бредом… впрочем, возможно, так и было. Но они в твоем распоряжении, — Бриар помолчал, рассматривая меня янтарными глазами, — скажи, Ветряна, откуда ты? Я думал, в Подлунном мире не осталось схитов.
Я вздохнула и как могла кратко рассказала свою историю. По мере повествования глаза мужчины разгорались золотым светом, и в конце он уже не мог скрыть волнения.
— Удивительно, — прошептал он, — а я считал, что уже ничто не способно изумить меня… Глупец. Бездна еще большая шутница, чем я думал. Значит, ты выросла среди людей и нечего не знаешь о своей расе… Поразительно.
— Поэтому я ищу тех, кто может мне рассказать, — сказала я, — только, похоже, таких почти не осталось.
— Схиты были малочисленным народом, — задумчиво сказал Бриар, — насколько я знаю, у них очень редко рождались дети. Не знаю почему. К тому же они всегда жили обособленно, не общаясь с другими расами и ревностно охраняя свое единение. Часть схитов проживала за большой водой, на острове Сха. Часть, в заснеженных пустошах Льдистых равнин. Некоторые отдельными семьями проживали в лесах и вблизи Источников. Но в какой-то момент они все исчезли. Ушли. Пропали… Куда? Неизвестно.
— Когда это было?
— Около восьми веков назад по моим подсчетам. К сожалению, потом началась Великая Война, и жителям подлунного мира стало не до схитов. И если и были те, кто что — то знал о них, они все сгинули, исчезли…Последние схиты, насколько мне известно, жили внутри Черты.
— Да, — я кивнула, — там жили мои родители. Там мой дом.
Бриар задумался. Думаю, он знал историю уничтожения поселения схитов, поэтому и не стал продолжать разговор.
— Если ты доела, то пойдем, — поднялся он, — а заметки моей матушки заберешь, когда будешь уходить.
Уже через пару часов, я поняла, что лорд Даррелл был очень добрым учителем! Потому что Бриар со мной особо не церемонился, раз за разом заставлял выпускать Силу, учил удерживать ветер в ладонях и бить направленной волной, контролировать поток моей силы разумом, а не эмоциями. Он не давал мне передохнуть ни мгновения, и через несколько часов я буквально с ног валилась от усталости! Жарко мне стало уже в первые полчаса, так что я сняла с себя меховой жилет и шапку. Волосы, конечно, опять растрепались, и сама я раскраснелась, но Бриар все не унимался. Неугомонный полукровка просто светился от удовольствия, и чуть ли облизывался, как большой кот. Янтарные его глаза уже давно светились золотом и, похоже, мужчина искренне наслаждался нашим уроком.
Видимо, Рион был прав, и Бриар соскучился по обществу.
— Я больше не могу! — взмолилась я, — дайте передохнуть!
Мой учитель с видимым сожалением кивнул.
— Хорошо, полчаса. Работать с твоей Силой сплошное удовольствие, Ветряна! — разулыбался он.
— Я заметила, — хмуро ответила я, но все же не сдержавшись, ответила на его улыбку. Бриар мне нравился, несмотря на его явное желание выжать из меня последние соки!
— Я подышу воздухом, — сказала я, — не хочу сидеть в помещении.
— Хорошо, — согласился он, — только…Далеко не ходи, на тропе стоит щит. Для безопасности.
— Конечно, — склонила я голову и подхватила свой меховой кожух. Для безопасности. И чтобы я не сбежала.
Я медленно пошла по тропинке, издалека присмотрев мощное дерево, росшее у края скалы. В хаосе было мало деревьев, и я соскучилась по чистой силе, текущей в древесных стволах.
— Полчаса, — крикнул мне вслед Бриар.
Я махнула рукой, не оборачиваясь.
У дерева были непривычные моему глазу бурые широкие листья, и тонкий горький запах, но токи в коре — знакомые. Я посидела, прижавшись щекой к гладкой светлой коре, покачалась немножко на теплых нитях силы, опутавших дерево. Но задерживаться надолго не стала, хотелось пройтись, размяться. Осмотреться.
Как я и предполагала, щит был двусторонним, не выпускающим меня на тропу. Я осторожно тронула упругую, но прочную стену. И пошла вдоль нее, посматривая на дом, и делая вид, что просто гуляю. Не знаю, насколько хорошо у меня получалось, но Бриар из дома не выходил. Хотя меня не покидало ощущение, что наблюдает…
И вдруг…
Я увидела это. Шагах в пяти от меня медленно возник клубок Силы. Рванный, с торчащими, словно обрубленными нитями и прерывистой, неровной наполненностью… Бледный, почти неразличимый, он медленно проявлялся в воздухе. Я задохнулась, не веря в такую удачу. Перехлестье. Это точно было оно! Плавающее, неустойчивое, уже начавшее гаснуть в морозном воздухе…
И не думая, я рванула к нему, торопясь успеть, пока вход не закрылся. И уже проваливаясь в сомкнувшееся пространство, далеким эхом услышала отчаянный, испуганный крик Бриара…
Я оказалась на пустыре. Вокруг меня был желтый песок, изредка разбавленный островками бурой и желтой растительности, из него торчали черные осколки камней. Некоторые довольно крупные, размером с дом. Мерцающие прожилки в породе напомнили мне камень, из которого были сложены здания в Хаосе. Может я оказалась на каменоломнях? Не хотелось бы… Я надеялась, что перехлестье перенесет меня подальше от Хаоса, куда-нибудь ближе к Северному Королевству или хотя бы к Волчьей Тропе.
Я отряхнула песок и медленно пошла, осматриваясь. На первый взгляд местность казалась безжизненной. Деревьев почти не было, только камни. Бурая трава влажно хлюпала, когда мои сапоги наступали на нее, и я старалась ее обходить.
— Есть тут кто-нибудь? — негромко крикнула я.
— … кто-нибудь… — отозвалось эхо, отразившись от скал. И еще я обнаружила, что моего воздушного зверя нет рядом, видимо, он не успел проскользнуть за мной в переход. Это так расстроило меня, что на глаза навернулись слезы, но я понадеялась, что дух сможет меня найти…
Появление темной фигуры я почти пропустила. Он вышел столь бесшумно, что я даже не успела испугаться. Демон. В боевой форме. Он шагнул ко мне, принюхиваясь, как собака. И тут же взревев, бросился на меня!
Сила вырвалась из моих ладоней раньше, чем я успела подумать, отбросив демона прочь. Перевернувшись в воздухе, он жутко зарычал, отчего у меня волосы встали дыбом, и снова рванул ко мне. Я опять ударила, но черные когти все же дотянулись, полоснули по моему плечу и разодрали кожу тремя кровавыми бороздами. Я закричала. Скорее от страха, потому что заглянула в красные глаза демона. В них не было нечего человеческого. Нет. В них не было ничего разумного…Совсем. Это был дикий зверь, и единственной его целью было убить, разорвать в клочья…
Я снова ударила его, отбрасывая назад, и опять в самый последний момент увернулась. Спина вспыхнула болью от его когтей. Ладони залило кровью и пальцы стали неметь, плохо слушаясь. А потом из-за валунов показался еще один демон. И еще. И еще несколько… Они выползали из-за черных камней, два, три десятка обезумевших хищников, в которых не было разума… И со странным спокойствием я поняла, куда меня закинуло перехлестье. Внешний круг Хаоса.
— Рион, — прошептала я, видя, как пригибаются перед броском демоны, как жадно принюхиваются, вдыхая запах моей крови, как горят багровым светом жуткие пустые глаза…
Арххаррион шагнул из тьмы за мгновение до их броска. Демоны замерли, настороженно оценивая его фигуру. Но перевес сил был, явно, не в нашу пользу. Всего один демон в человеческом обличии против трех десятков… я чуть не застонала в голос, увидев, что у Риона даже нет с собой его клинков. Он был босиком, в одних штанах, волосы мокрые. Его глаза быстро осмотрели мою разодранную, залитую кровью рубаху.
— Закрой глаза, Ветряна, — ровно сказал он, поворачиваясь ко мне спиной. По его телу поползла тьма, и я решила, что Арххаррион будет оборачиваться. Но нет. Тьма поползла по его рукам в тот момент, когда демоны со всех сторон бросились на нас. Тьма стелилась по песку, капала с ладоней Арххарриона, словно ртуть, черными змеями ползла во все стороны. Обвивала демонов, сдавливая их ядовитыми силками, заползала в их глазницы и распахнутые в мучительном крике рты…Выдавливая из них жизнь. Убивая. Я никогда в жизни не видела ничего страшнее…
Только сейчас я поняла, что значит владеть Тьмой. Что имел в виду Дагамар, говоря о тьме, живущей в Арххаррионе. И как Рион смог выстоять против ххантора…
Просто в нем было не меньше изначальной тьмы, чем в древнем чудовище.
Черная змея добралась до меня, обвила смертельным кольцом… и отпустила. Рион резко обернулся, и я задохнулась, заглянув в его пустые, затянутые чернотой глаза.
— Ну почему ты меня никогда не слушаешь, — сказал он, подхватывая меня на руки.
Из перехода мы снова вышли в спальне. Арххаррион положил меня на кровать, оперся руками о покрывало.
— Сейчас. Не смотри, — тихо сказал он, не поднимая головы. И он дышал хрипло, тяжело. Тьма все еще струилась из его глаз, обвивала тело, жадно лизала кожу. Моя спина и плечо ныли, кровь впитывалась в светлое покрывало, но я почти не чувствовала этого. Первобытный страх перед изначальной тьмой наполнял душу ужасом, сковывал тело неконтролируемой паникой. Вся моя сущность восставала против этой тьмы, стремилась спрятаться, убежать…Я глубоко вздохнула, пытаясь сдержать страх.
Арххаррион отодвинулся и встал. Повернулся ко мне спиной.
— Я пришлю лекаря, — медленно сказал он и вышел, так и не посмотрев на меня.
Когда меня осматривал седой лекарь с цепким и внимательным взглядом, я безучастно молчала. И потом, когда Олби мазала раны тягучим снадобьем, обещая, что никаких следов на моей коже не останется, тоже в разговор не вступала. Демоница была явно расстроена, и даже поглядывала на меня недовольно, поджав губы. Похоже, она уже знала, откуда у меня эти кровавые борозды, и винила меня, что я огорчила ее повелителя. Она даже головой качала, не понимая, почему я так глупо себя веду. Разговаривать с ней мне не хотелось. А после того, как меня напоили горьким отваром, я просто провалилась в спасительный сон.
… я шла по лесу. Вековые сосны с заснеженными макушками. Утоптанная тропинка под ногами. Солнечные лучи, тонкими нитями проникающие сквозь иголки. Риверстейн. Легкая радость наполнила сердце, и я пошла быстрее, уже приметив впереди каменную стену.
— Ветряна, — позвал меня голос.
Я удивленно обернулась и обрадовалась.
— Данила!
— Ну наконец-то! — парень бросился ко мне, — где ты? Почему я не могу к тебе пробиться? Что случилось?
Я изумленно оглянулась. Здание Риверстейна чуть качалось, иногда затягиваясь туманом. И сосны совсем не пахли… а я так соскучилась по их смолянистому запаху.
— Данила, ты мне снишься? — догадалась я.
— Конечно! Ветряна, где ты?
— В Хаосе.
— Лорд Даррелл так и думал, — протянул Данила. Посмотрел насторожено, — с тобой все в порядке? Арххаррион… он не отпускает тебя?
Я кивнула.
— Как Ксеня?
— Хорошо, — улыбнулся Данила, — она скучает по тебе. Мы все скучаем… Почему я не мог найти тебя? Лорд Даррелл уже несколько раз погружал меня в транс. И нечего. Словно тебя вовсе нет. Мы чуть умом не двинулись от беспокойства!
— Я не знаю, — удивилась я, — Данила, скажи…
Но договорить я не успела. Сосны растаяли, истончились, превратившись в узкие лучи света. Я проснулась.
Не знаю, сколько я проспала, но чувствовала я себя на удивление бодро. Потянулась, и с удивлением посмотрела на сковывающие движения повязки. Прислушалась к себе, но плечо и спина не болели вовсе. Я села и размотала тряпицы.
— Госпожа! — воскликнула, вбегая, Олби, — что вы делаете!
И осеклась, потому что под тряпицами ран не было, только белесые шрамы. Но кажется, и их в скором времени не останется. А еще на моем предплечье обнаружилось новое украшение: тонкий браслет, плотно обхватывающий руку.
Откуда он взялся разберусь после.
— Ой, — изумилась демоница, — разве у людей бывает такое быстрое исцеление?
— Олби, мне нужна новая рубаха, — сказала я, слезая с кровати и направляясь в термали, — моя испорчена.
Красноглазая поджала губы.
— Только туника, госпожа.
Я покладисто пожала плечами. Ну, туника, так туника. Не буду спорить. Пока я плескалась в воде, Олби накрыла на стол и принесла одежду. Я, не глядя, надела фиолетовую тунику с широкими рукавами, повязала пояс. Даже туфли обула. И присела на край стула.
— Где Рион, — спросила я.
— Повелитель покинул дворец, — ответила Олби, заплетая мне косички у висков.
— Понятно. Проводишь меня до комнаты с порталом? Боюсь ошибиться в поворотах.
— Госпоже запрещено покидать стены дворца, — тихо сказала демоница.
Я положила на стол хлеб с сыром и повернулась к демонице. Она снова поджала губы, показывая, что полностью согласна с распоряжением своего хозяина. Но потом, все же, виновато опустила глаза.
— Это для вашей же безопасности, госпожа! — сказала она. Я еще посмотрела ей в глаза, отчего демоница совсем смутилась. И отвернулась.
— Хорошо, — почти спокойно сказала я, — тогда прогуляемся по дворцу.
— Да, госпожа!
Мы вошли в коридор. Сегодня здесь было также пустынно, верно в этой части здания, находились жилые покои, и посторонних не было.
— Олби, расскажи мне о Внешнем Круге Хаоса, — попросила я, выйдя на полукруглую террасу.
— Это страшное место, госпожа, — помолчав, ответила она, — туда изгоняются демоны, утратившие возможность оборачиваться в человека. Внешний круг защищен от мира магической стеной, чтобы демоны не могли его покинуть.
Я вспомнила звериные глаза, налитые кровью, оскаленные пасти…
— А почему эти демоны не могут вернуться в человеческий облик?
— Так бывает, если демон слишком долго остается в облике зверя, госпожа. Звериная сущность гораздо сильнее, она подчиняется инстинктам. Многие демоны предпочитают находиться именно в этой ипостаси. Особенно воины и стражи. Но со временем, демоническая суть начинает преобладать над человеческой, лишая разума… и вернуть его уже невозможно.
— Олби, а у ваших женщин тоже есть боевая форма?
— Конечно, нет, — изумилась она, — зачем она нам? Оборачиваться могут только мужчины.
Я кивнула, рассматривая лабиринт и фигуры демонов внизу. В голову пришла одна мысль…
— Олби, где сейчас дхир Даарххар?
— Я видела его в северном крыле, — сказала Олби. Красные глаза блеснули ненавистью.
— Проводи меня к нему, — демоница помедлила, раздумывая. Но, видимо, никаких указаний на этот счет у нее не было, и недовольно оскалившись, она пошла вперед.
Мы прошли через два коридора и лестницу, и перешли в северное крыло здания. Так же недовольно Олби кивнула на высокие резные двери.
— Повелителю это не понравится, — тихо сказала она.
— А ты ему не говори, — посоветовала я и постучала. А услышав спокойное «открыто», вошла. Прозрачные зеленые глаза дхира уставились на меня с насмешливым удивлением. А я испугано попятилась, уже коря себя, что вообще пришла.
Даарххар сидел на длинном диване в одних штанах, а рядом примостилась томная красноволосая красавица. Из одежды на ней были лишь две полупрозрачные полоски, вовсе не скрывающие ее роскошную фигуру. Красавица окинула меня злым взглядом желтых глаз и обнажила клыки. Даарххар лениво проводил ладонью по ее спине, словно кошку гладил.
— Как мило, — с насмешкой протянул дхир, — сама белая лилия соизволила явиться… Какая честь.
Он склонил голову в шутовском поклоне.
— Мы можем поговорить? — спросила я, стараясь не обращать внимания на его насмешки. И на демоницу, которая легко вскочив с дивана, обошла вокруг меня, недовольно пофыркивая. Даарххар рассматривал меня, все так же кривя губы в насмешке. Но прозрачные глаза смотрели холодно.
— Выйди, — кивнул он демонице. Она снова оскалилась, но склонив голову, ушла, плотно закрыв за собой дверь. Дхир молчал, не спуская с меня глаз. Я вознесла короткую молитву Пречистой Матери, надеясь, что верно поняла причину ненависти советника.
— Я тебя слушаю, цветочек, — протянул Даанххар.
— Если вы достанете для меня портал, я исчезну из Хаоса навсегда. Сегодня же.
Дхир молчал. В прозрачных глазах не отражалось ни одно чувство. Неужели я ошиблась?
— Рион найдет тебя и вернет через час, — наконец сказал он.
— Нет, — уверено качнула я головой, — стоит мне оказаться в Риверстейн… Там меня смогут защитить. Я не вернусь в Хаос.
Дхир снова замолчал, и я шагнула ближе.
— Если я исчезну, договор снова вступит в силу, — протянула я, не понимая до конца, о чем говорю. Но помня шипение Даанххара в кабинете Арххарриона.
— А может, мне легче тебя убить? — улыбнулся советник.
— Попробуйте, — пожала я плечами.
Он встал с дивана, неторопливо подошел ко мне.
— Кто знает, что ты пошла ко мне? — спросил он. И я поняла, что он сделает, как я хочу. И испугалась за Олби.
— Никто, — соврала я, честно глядя ему в глаза. Дхир кивнул.
— Хорошо, — прошипел он, — я открою тебе портал, цветочек… Хотя и жаль отпускать тебя, не попробовав…
Он подошел к массивному столу и взял черную шкатулку. Вытащил пару тонких перчаток, надел, закрывая руки. И вернулся ко мне.
— Ты должна очень хорошо представить себе место, в которое хочешь попасть, — сказал он. В черной пасти шкатулки лежал тонкий светлый стержень. Я кивнула. Конечно, представлю. Ведь это мой дом…
— Когда будешь готова, просто возьми стержень в руки.
Перед моими глазами выросли вековые сосны, взметнулись стены Риверстейн, а из леса долетел запах смолы и хвои. И я от всей души, искренне улыбнулась Даарххару. Он ответил мне слегка удивленным взглядом.
— Спасибо, — сказала я и взяла в руки портал.
И все еще улыбаясь, провалилась в разорванное пространство.
И тут же меня словно сжала поперек тела невидимая петля, с силой выдергивая обратно. Я свалилась на пол, судорожно глотая воздух.
— На тебе аркан! — прошипел дхир. Его руки в перчатках быстро скользнули по моему телу, и замерли, нащупав браслет на предплечье.
— Зачем ты пришла ко мне, если на тебе аркан? С какой целью? Рион проверяет меня? Отвечай! — шипел мне в лицо советник. Прозрачные глаза стремительно темнели, наливались кровью.
— Я не знала, — прошептала я. И закрыла лицо руками. Разочарование было таким сильным, что я еле сдержала слезы. И даже шипение рассерженного дхира меня сейчас не заботило.
Глубоко подышав, я убрала руки от лица и поднялась.
— Как снять этот браслет, — уже спокойно спросила я.
— Никак. Аркан может снять лишь тот, кто надел. Хозяин.
Я медленно кивнула. Так я и думала.
— Спасибо, что уделили мне время, дхир Даарххар, — сказала я и пошла к двери. Он молча проводил меня взглядом.
Арххаррион отсутствовал несколько дней. И даже мысленно я его не чувствовал, похоже, он был очень далеко…
Олби следовала за мной, как тень, не выпуская из вида ни на минуту, и это досадная опека уже изрядно меня злила. Каждый раз засыпая, я надеялась снова увидеть во сне Данилу, но он почему-то не приходил. А я все больше тосковала по дому и друзьям. Чуждость Хаоса из притягательной стала отталкивающей. Я уже не видела его красоты, не замечала гармонии…
От скуки я исследовала дворец. Как я и предполагала, в южном крыле располагались покои правителя, и оттого в них было почти всегда пусто. Зато центральное отводилось под основные помещения, и впервые попав туда, я удивилась количеству находящихся там демонов. Их было множество, и все куда-то торопились, двигались, переговаривались и что-то делали! Я даже растерялась. Увидев меня, демоны смотрели заинтересованно, но рассмотрев браслет на предплечье и почуяв на мне запах Правителя, спешно отходили.
Так что, я нашла себе развлечение: приметив одного из демонов, желательно, покрупнее, я скромно опускала глаза, и, приблизившись, норовила взять его за руку.
— Любезнейший, — спрашивала я, — вы не проводите меня в трапезную? Кажется, я заблудилась…
Демоны сначала наклонялись ко мне, даже улыбались, а потом отпрыгивали, как ошпаренные коты, и торопливо удалялись. Олби, наблюдая это, недовольно фыркала. Но мне все чаще казалось, что за ее недовольством скрывается смех.
Правда, довольно скоро я пожалела о своих забавах. Когда развлекаясь подобным образом, заметила тяжелый взгляд Даарххара.
— Веселишься? — спросил он, растягивая губы в усмешке. Я пожала плечами. Дхир наклонился ко мне, — ты ведь знаешь, что ждет того демона, чей запах учует на тебе Правитель, цветочек? Смерть.
Я смотрела в его пустые глаза, не веря.
— Это чудовищно, — прошептала я, — дикость какая-то…
Дхир усмехнулся.
— Развлекайся, белая лилия. Пока можешь.
И ушел, улыбаясь. А я осталась, чувствуя, как горят от раскаяния щеки… Глупая, что же я делаю? Так что, больше я к демонам не подходила вовсе… И даже при встрече старалась обходить их десятой дорогой. Но и сидеть в комнате, глядя в окно, я тоже больше не могла. И попросив Олби, оставить меня одну, села на кровать и закрыла глаза.
Я не знала, получится ли у меня, но понадеялась, что связь крови поможет. Я поплыла по красным нитям, связывающим нас, все дальше и дальше, выдергивая Арххарриона из неведомой дали, в которой он был.
Когда я открыла глаза, Рион стоял на белом ковре и хмурился, рассматривая меня.
— Зачем звала, — спросил он.
Я вздохнула.
— Хотела сказать спасибо. За то, что вытащил меня из Внешнего Круга…
— Да? — он насмешливо улыбнулся, — ну, скажи.
Я сцепила руки и отвернулась.
— Спасибо, Рион, — сказала я и отошла к окну. Задумчиво посмотрела на красную спираль лабиринта внизу, и, не поворачиваясь, сказала:
— Рион, сними браслет. И отпусти меня. Очень тебя прошу. Мне здесь… плохо.
За спиной было так тихо, что я подумала, что он ушел. Но нет, бесшумно подошел, обнял с силой, зарылся лицом мне в волосы.
— Ветряна… — прошептал он.
— Не понимаю, зачем ты это делаешь, — тоскливо сказала я, — Зачем? Если тебе нужна просто…близость…Хорошо. Пусть так. Я сделаю все, что ты хочешь…Только отпусти потом.
Он замер. А затем развернул меня к себе. Не думала, что он настолько разозлится, темные глаза заволокло тьмой, он смотрел на меня почти с ненавистью.
— Какой дивное предложение, — насмешливо сказал демон, — но я, пожалуй, откажусь. Нет, мне не нужна только близость, Ветряна. Мне нужно все. Все, что ты можешь дать, вся ты. И я это получу.
— Посадив меня в клетку и надев ошейник? — грустно спросила я.
Арххаррион поморщился.
— В Хаосе ты защищена, Ветряна. Здесь никто не сможет причинить тебе вред… Все будет хорошо. Ты привыкнешь со временем. К Хаосу. И ко мне.
Я покачала головой, чувствуя его злость. Она обжигала меня изнутри, как раскаленная лава, перехватывала дыхание.
— Ты делаешь только хуже, Рион. Знаешь, я ведь почти начала… доверять.
Он отпустил меня и отошел. Склонил голову.
— Я говорил, чтобы ты не строила на мой счет иллюзий, — спокойно сказал он, — я буду делать так, как считаю нужным. Я предупреждал, что тебе лучше просто смириться.
— Смириться? — тихо сказала я, — Кажется, я начинаю тебя ненавидеть, Рион.
Арххаррион поднял голову, глядя мне в глаза. Внутри что-то болело, не знаю, у него или у меня…
— Ты можешь продолжить обучение у Бриара, — равнодушно сказал он, — Я поставлю портал, ведущий в его дом. Можешь проводить там столько времени, сколько захочешь, но ночью ты должна быть во дворце.
Я чуть ли не до крови закусила губу.
— Я не хочу, чтобы ты ко мне прикасался, — прошептала я.
Одним движением Арххаррион оказался рядом, больно сжал мне плечи.
— Я буду трогать тебя столько, сколько захочу, понятно? — сказал он со злостью, — и тогда, когда захочу. И придержи свою Силу, она тебе не поможет.
Я смотрела на него сухими глазами, даже слез не было. Не глядя, Рион открыл переход тьмы и ушел в разорванное пространство.
Вечером Олби принесла уже знакомую хрустальную вазу, дотронувшись до которой, я перенеслась к дому на скале. Щеки обдул холодный ветер, а в лицо брызнуло солнце, и я улыбнулась почти счастливо. Как же я устала от стен!
— Ветряна! — Бриар шел мне навстречу, улыбаясь своей кривой улыбкой, — как я рад тебя видеть! Ты сильно испугала меня, девочка…
— Прости, — улыбнулась я.
Бриар посмотрел остро, но развивать тему не стал. Учитель был достаточно мудр.
— Ну, готова поработать? — я кивнула, сразу снимая меховой жилет, так уже по опыту знала, что согреюсь, стоит начать. И снова Бриар выжимал из меня все до капли, заставлял видеть и чувствовать мою силу, контролировать ее. Получалось у меня тяжело, слишком зависима я была от эмоций, не могла сосредоточиться, терялась. Но Бриар не сдавался и, кажется, искренне наслаждался нашим уроком.
— Ну, неплохо, — сказал он, когда я буквально свалилась на землю, тяжело дыша, словно набегавшаяся псина. Учитель только рассмеялся, глядя на меня.
— Ничего, привыкнешь, — обрадовал он.
— Издеваетесь? — прохрипела я.
— Так я с тобой еще нежно, — удивился Бриар, — вон, когда Риона обучал, вот тогда да… Издевался. Зато теперь мало найдется воинов лучше…
Я поморщилась. Ни слушать, ни говорить об Арххаррионе мне не хотелось. Только вот Бриар сделал вид, что не понял мой красноречивый посыл.
— Знаешь, — задумчиво сказал он, помогая мне подняться, — Рион… он не плохой. Просто демоны, у них ведь другая суть. Не человеческая. К тому же, Рион вырос на войне, и у него был только Саарххард, а жестокость этого демона вошла в легенды. Ты даже не представляешь, в каких жутких условиях Рион рос. И у него никогда не было того, кто научил бы его жить по-другому. Постарайся его… понять.
Я спокойно посмотрела в янтарные и чуть смущенные глаза.
— Бриар, давай договоримся, — сказала я, — мы продолжим обучение, и не будем обсуждать Арххарриона. Никогда. Прости, но я не хочу о нем говорить.
Бриар медленно кивнул. И улыбнулся.
— А не перекусить ли нам?
— С удовольствием, — сказала я.
После обеда мы снова занимались, а вечером я уснула, свернувшись на кресле под волчьей шкурой. Сквозь сон я слышала, как пришел Арххаррион, о чем — то тихо поговорил с Бриаром, а потом подхватил меня на руки. Я сжалась, когда мы вошли в спальню, но демон лишь положил меня на кровать и укрыл одеялом. И ушел.
Следующие дни так и проходили: за уроками и неспешными разговорами с учителем, а еще я добралась до заметок матушки Бриара, и вечерами пыталась понять нагромождение безумных мыслей и образов. Хуже всего, что чернила на старом пергаменте почти выцвели, побледнели, приходилось до рези напрягать глаза, разбирая их. Но и то, что удавалось прочесть, выглядело бредом скаженной, вычленить оттуда разумную мысль мне никак не удавалось.
Засыпала я всегда у камина, в облюбованном мною кресле, и каждый вечер Арххаррион забирал меня и на руках относил во дворец. И всегда уходил.
А утром, торопливо поплескавшись в термали и одевшись, я снова убегала в дом на скале.
Сегодня собиралась поступить так же и удивилась, когда в комнату вошел Арххаррион. Я как раз заплетала косы, привычно не глядя в большое зеркало, а задумчиво рассматривая витражное стекло. Бесшумное появление демона испугало меня, и я вздрогнула. Повернулась к нему, машинально доплетая косу.
— Бриар говорит, ты делаешь успехи, — помолчав, сказал он. Я не ответила. Арххаррион шагнул ближе, — я хочу кое-что показать тебе. Пойдем.
Арххаррион накинул на меня меховой плащ, и взял меня за руку, открывая переход. И я задохнулась. Потому что мы стояли в сосновом заснеженном лесу. Я закинула голову, рассматривая макушки деревьев, искрящийся под солнцем снег, переплетение иголок и узор теней…
Но самое главное, этот лес был рядом с дворцом Хаоса! Я видела сквозь деревья его стены из мерцающего камня, белый песок и бурую растительность, а здесь, всего в пол версты, раскинулся самый настоящий северный лес! И я прекрасно помнила, что когда мы летали на драконе, ничего подобного здесь и в помине не было!
Наверное, это была какая-то магия, потому что лес был живой, настоящий, остро пахнущий хвоей и морозом, со скрипучим снегом под ногами. Я даже приметила любопытную белку, разглядывающую нас с веток. Как зачарованная, я медленно пошла по дорожке, рукой касаясь шершавых стволов. Теплые. Смолянистые. Живые. Закрыла глаза, прислушиваясь. Лес что-то шептал, переговаривался широкими лапами елей, пел тягучим соком, рассказывал свои истории…
Среди песка и камня Хаоса, этот северный лес был почти чудом.
Я снова не услышала, как Арххаррион подошел.
— Ты так редко улыбаешься, — тихо сказал он, — а мне так нравится твоя улыбка… Я хочу, чтобы ты мне улыбалась. Вот так…
Он осторожно обнял меня, прижал к себе. Я закрыла глаза. Если закрыть глаза и чувствовать только запахи леса, мерный стук сердца у своей щеки, теплые руки, обнимающие меня, то можно… не думать. Я подняла голову, рассматривая его. Арххаррион помедлил, потом осторожно коснулся меня губами. Так медленно и непохоже на него, что стало смешно, и я фыркнула. Он взял мое лицо в ладони.
— Я все для тебя сделаю, — тихо сказал Арххаррион, — все, что захочешь. Только… потерпи. Прошу тебя.
Наверное, это все же была какая — то магия, потому что сейчас, в этом кусочке зимнего леса, мне не было страшно. И я почти ему поверила…
— Повелитель, — раздался холодный голос.
— Не сейчас, Даарххар, — недовольно сказал Арххаррион. Дхир склонил почтительно голову.
— Простите, Повелитель, но Внешний Круг снова пытается прорваться. Защитный купол разорван сразу в нескольких местах, стражи не справляются. Нужно отправить дополнительные силы…
Арххаррион отстранил меня и резко развернулся к советнику.
— Сколько прошло времени? Чей клан сегодня у Круга?
— Полчаса, Повелитель. Огненные.
Арххаррион кивнул, посмотрел на меня.
— Ветряна, останешься здесь? Или вернешься во дворец? Мне нужно идти.
— Останусь, — растеряно сказала я, — что случилось?
Он улыбнулся, но я видела, что его мысли были уже далеко. В лице только спокойная сосредоточенность.
— Не бери в голову. Погуляй, я скоро вернусь.
Дхир посмотрел на меня насмешливо, но в прозрачных глазах промелькнула сталь. Потом Арххаррион открыл переход, и они оба исчезли.
Рион не вернулся ни через час, ни через два. И когда я окончательно замерзла сидеть под елью, я просто вылезла и пошла ко дворцу, благо, он был совсем рядом. Уже на дорожке возле лабиринта мне навстречу бросилась Олби.
— Госпожа, а я за вами! Повелитель приказал…
— Где он? — вдруг испугалась я.
— Велел сопроводить вас в ваши покои…
Странное кольцо боли сжало мне грудь. Я отпихнула Олби и побежала к белой лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Так быстро, что даже шустрая демоница за мной не поспевала, а ее испуганные окрики я попросту игнорировала. Дурное предчувствие все сильнее сжимало сердце, я не замечала, как расступаются демоны, пропуская меня, как заворачивается над моей головой шипящая молниями туча, как мечутся вокруг лица волосы.
Арххарриона я нашла в северном крыле. Я ни мгновения не сомневалась куда идти. Знала. Он полусидел в кресле, рядом суетился седоволосый лекарь, густо намазывая на рану в груди тягучие снадобья. Рион смотрел безучастно, из темных глаз ползла тьма.
Я спокойно отодвинула лекаря в сторону и взяла Риона за руку.
— Что… что вы себе позволяете! — возмутился лекарь, — уберите девчонку отсюда!
Ко мне метнулся Даарххар, изумленно посмотрел в глаза. На его бледной щеке тоже была кровь, как и на теле, на черном мундире кровавая прореха.
— Отойди, Тххар, — вдруг сказал он лекарю, и отошел, потянув седовласого за собой.
Я уже торопливо вливала в Арххарриона Силу, толчками, не задумываясь, всматриваясь в его отрешенное лицо. Рана затягивалась, но Рион в себя не приходил.
— Это Тьма, — сказал Дааррххар, — слишком часто он ее отпускает…
Тьма… Я закрыла глаза, скользнула по кровавым нитям, связывающим нас. И ужаснулась. Как много в нем было изначальной тьмы! Ядовитой, жестокой, разрушающей… Я вспомнила белый снег и свет солнца, тонкими лучами скользящий сквозь хвою, а еще полет на драконе и свои сны, за которые мне было стыдно… И тьма дрогнула, свернулась клубком, как гремучая змея, затаилась на время…
Когда я открыла глаза, в комнате висела такая тишина, что ее можно было резать кусками.
— А я все думал, как это следы когтей так быстро затянулись, — задумчиво протянул седовласый лекарь, — да уж… не думал, что доживу до такого…
Рион улыбнулся, прижал мою ладонь к губам. От его взгляда я смутилась. Слишком горячий, откровенный. Присутствие посторонних его не смущало вовсе… Я чуть покраснела и встала. Посмотрела на бледного дхира, вздохнула, рассмотрев всполохи боли на его ауре, и протянула ему руку. Даарххар поколебался и как-то неуверенно взял мою ладонь. Его раны я затянула быстро, после тьмы Арххарриона это было нетрудно. Потом я поднялась и пошла к двери, на пороге обернулась.
— К Бриару пойду, — сказала я Арххарриону, — мне нужно побыть возле деревьев.
Он кивнул. У него было странное выражение глаз, которое я никак не могла понять. И отчего- то меня это тревожила. Я закрыла за собой дверь, провожаемая взглядами демонов.
В дом на скале Арххаррион пришел, когда мы с Бриаром спокойно тянули травник из глиняных кружек, и в очередной раз пытались разобраться в записках его матушки. Рион шагнул из перехода и, сев в кресло, потянулся к блюду с мясом. Мы с учителем переглянулись и продолжили наши изыскания, низко склонив головы над пергаментом. После, когда Арххаррион наелся и взял кубок с вином, я все же спросила:
— Расскажешь, что произошло?
— Попали в засаду, — поморщился он.
— В последнее время Круг часто стал прорываться, — сказал Бриар.
— Слишком часто, — со значением добавил Арххаррион, — и слишком эти прорывы хорошо спланированы. Дикие демоны сильны, но не разумны. Сегодня купол раскрыли в нескольких местах, там, где были сосредоточенны основные силы Огненных Демонов. И раскрыли магией.
— Их кто-то направляет? — обеспокоился Бриар.
— Да.
— Алира? — тихо спросила я.
Арххаррион помолчал.
— Когда мы прибыли в Хаос я отправил несколько отрядов воинов и магов, чтобы найти ее. Они не обнаружили даже следов. Словно она исчезла с лица земли, растворилась! А ведь ее искали лучшие Темные Хаоса… Но не смогли найти. И еще. Кто-то точно знал, где точка выхода из тьмы. Когда я привел отряд, нас уже ждали…
— Много Огненных ушло за Грань? — спросил Бриар. Арххаррион кивнул.
— Ветряна, тебе лучше несколько дней не покидать дворец. Мне нужно уехать, а там ты будешь в безопасности.
Я хотела возмутиться, даже посмотрела на Бриара в поисках поддержки, но тот кивнул.
— В Подлунном мире это самое защищенное место, — сказал он. И остро посмотрел на Арххарриона.
— Случилось что-то еще?
Нельзя было отказать учителю в проницательности, я и сама чувствовала недосказанность. Рион помрачнел еще больше.
— На востоке стали остывать сразу четыре Источника. И стремительно, гораздо быстрее, чем раньше. Сила пересыхает, как ручей в засуху. Скоро ее не хватит даже на поддержание жизни, не то что магии. В тех местах в основном проживают орки, магией они не владеют, но без Источника теряют способность к размножению. Боюсь, если мы как можно скорее не найдем причину и не восстановим Источники, мир ждет новая война. За оставшиеся.
Арххаррион замолчал. Бриар хмуро смотрел в огонь. Я с ужасом- на обоих.
— А что Лабиринт? — спросил учитель.
— С Лабиринтом все в порядке, я проверяю каждый день. Анвариус говорит, что с Белым Деревом эльфов тоже, — он посмотрел на меня и пояснил, — Анвариус Эролион-это правитель Радушной Империи. Их Источник- белое дерево, они считают, что оно выросло на остатках Древа Жизни, того самого, от которого произошло все сущее в Подлунном мире.
— В нашем мире что-то сломалось, — грустно сказал Бриар, все так же рассматривая огонь.
— Когда ты уезжаешь? И куда? — спросила я.
— Нужно проверить наши пределы, навестить северные кланы, поговорить с Верховными Демонами. И лучше я навещу их сам и без предупреждения. Я должен точно знать на кого могу рассчитывать.
— Будь осторожен, — чуть запнувшись, сказала я.
Арххаррион удивился. А потом усмехнулся.
— Ты за меня переживаешь?
— Я не хочу, что бы с тобой что-нибудь случилось, — спокойно ответила я. И улыбнулась, — на твое исцеление уходит слишком много Сил.
Мужчины рассмеялись и я порадовалась, что обстановка стала не такой грустной…
Уходили мы через переход, когда над скалами уже зажглись синие небесные светочи. И желтая луна с любопытством заглядывала в окно. Я забрала с собой записки матушки Бриара, надеясь просмотреть их во дворце.
В спальне я застыла в нерешительности около кровати, как-то остро ощущая его присутствие. Арххаррион с улыбкой рассматривал мое краснеющее лицо.
— Будешь скучать по мне? — спросил он.
— Нет, — ответила я.
— Врешь, — рассмеялся демон. И прижал к себе, — чувствую, что врешь…
Он постоял так, прижимая меня к себе, и отодвинулся со вздохом.
— Мне нужно идти, Ветряна.
Я кивнула, заглянула в глаза.
— Снимешь браслет?
Арххаррион сразу помрачнел.
— Я сниму его, когда буду уверен, что ты не сбежишь, — спокойно сказал он и вышел, оставив меня одну.
Следующее утро я провела над старым пергаментом. Порой мне казалось, что слова складываются в какой-то ритм, а в странных образах мне чудился смысл. Записки матушки Бриара были похожи на детские сказки или старые сказания, которые рассказывают на ночь безумные старухи…
Через пару часов у меня уже раскалывалась голова от непонятного и ускользающего смысла. Я откинулась в кресле и сжала ладонями виски. Когда дверь распахнулась, я подумала, что это Олби…
Но в комнату ворвалась черноволосая Аллиана… И замерла, уставившись на меня стремительно краснеющими глазами, и обнажая клыки. Я медленно поднялась с кресла, рассматривая ее даже с неким восхищением. Все же демоница была прекрасна. Дикая и темная ее красота приковывала внимание, даже если смотреть не хотелось вовсе. Глаза, словно ночь с мерцающими звездами, волосы- черный шелк, фигура как у богини… Красивая, темная и очень злая хищница.
— Ты! — не сказала, — выплюнула красавица, — это все-таки ты! А я ведь чувствовала… — она, скользнула ко мне, я чуть отступила, — с первого взгляда почувствовала, что от тебя будут неприятности! Гнусная человечка! Отвратительная, мерзкая тварь!
Я усмехнулась ей в лицо и демоница опешила. Что поделать, после жизни в приюте и общения с Гарпией, ее оскорбления совсем меня не трогали. Правда, красавица об этом не знала и очень старалась.
Но все же, через какое-то время я заскучала.
— Аллиана, — вежливо сказала я, — прошу тебя, выйди и закрой дверь. Ты мешаешь мне. А все, что ты говоришь, мне совсем не интересно.
Красавица осеклась, и скользнула еще ближе, скаля зубы. Я подумала, что такой оскал совсем не то, что украшает девушку. Словно услышав мои мысли, скалиться она перестала. И посмотрела задумчиво.
— А я ведь не поверила, что Рион мог разорвать договор из-за человека, — сказала она, постукивая по столу длинным темным ногтем, — это казалось немыслимым…Скажи, — она снова скользнула ко мне, и я снова попятилась, — это какая-то магия? Чем ты привязала его? Околдовала? Что в тебе такого, что он отказался от меня?
Я с жалостью посмотрела на нее. Удивительно, но в темно-красной ауре демоницы пылали огнем всполохи настоящей боли. И капризные губы кривились не только от злобы, но и от женской обиды.
Со вздохом я отошла к окну.
— Аллиана, уходи, — как можно спокойнее сказала я, — мне нечего тебе сказать. И тебя слушать я тоже не желаю…
Она медленно кивнула, резко развернулась и пошла к двери. Я вздохнула с облегчением. Оказывается, я и сама не сознавала, в каком напряжение находилась с момента ее появления. И только сейчас, когда она ушла, меня отпустило. Только рано я обрадовалась. Уже у самой двери, Аллиана развернулась.
— Глупое человеческое отродье, — холодно сказала она, — неужели ты думаешь, что принцесса Черных Демонов способна простить нанесенное ей оскорбление?
Я почти не увидела движения, только тусклый блеск двух черных клинков, выпущенных из ее пальцев. В самый последний момент, я успела отбить их воздушной волной, и они разлетелись в разные стороны, лишь мазнув меня своим жалом. А потом я с ужасом увидела, как сделав круг, черные клинки возвращаются.
Аллиана торжествующе рассмеялась, а я отпрыгнула назад, вскидывая руки и снова выпуская ветер…Отбила, и снова разворот стали в воздухе, и вновь они понеслись ко мне! В одно мгновение я выскочила на террасу, захлопнула высокие створки. Но в тот же миг витражное стекло пошло трещинами и посыпалось вниз разноцветными осколками, выпуская клинки. Я отшатнулась, и, не удержавшись на узкой террасе, полетела вниз, туда, где сходились у лабиринта белые дорожки, словно солнечные лучи…
Только вот в отличие от демонов, крыльев у меня не было…
Мой лейль, мой воздушный зверь сплошным вихрем закружил вокруг меня, но разве мог он сдержать мое падение? Слишком слаб… Единственное, что я успела, поставить щиты, не желая, чтобы Арххаррион почувствовал мою последнюю боль.
И вскрикнула, когда метнулась наперерез черная тень и меня подхватили сильные руки. Я инстинктивно обхватила шею демона, все еще чувствуя под собой пропасть, и только потом посмотрела ему в глаза. Такие же холодные и прозрачные, как и в человеческом обличье. Даарххар.
Черные кожистые крылья демона взметнули нас вверх, а потом он приземлился на широкую площадку и впихнул меня в свою комнату. Я без сил опустилась на стул, глядя, как обращается дхир.
— Спасибо, — тихо сказала я
Даарххар нервно плеснул вина в кубок и выпил.
— Не люблю ходить в должниках, — бросил он.
Я сцепила на коленях дрожащие руки.
— Ну, я всего лишь, залечила ваши раны, а вы спасли мне жизнь, — попыталась улыбнуться я.
Даарххар резко развернулся и скользнул ко мне, словно змея. Я непроизвольно вздрогнула.
— Ты не поняла, цветочек, — прошипел он, — я должен тебе не за свою жизнь… Она ничего не стоит. Я отдал долг за жизнь Риона.
Я изумленно смотрела на него, пытаясь понять его странную логику. Дхир снова прошелся по комнате и остановился возле окна.
— Ветряна, ты должна исчезнуть.
Я так удивилась, что советник назвал меня по имени, что даже не сразу поняла, о чем это он.
— Буду с тобой откровенен, — холодно сказал он, даже не усмехаясь, — ты мешаешь.
— Вам? — спросила я.
— Хаосу, — ответил дхир. Он сложил пальцы рук в замысловатую фигуру, сомкнув кончики, и продолжил, — пойми, ничего личного. В чем-то ты даже хороша… Если бы ты стала просто игрушкой, твоя жизнь в Хаосе могла бы быть вполне благополучной. Но Рион решил сделать тебя своей парой. Связать кровью. А это недопустимо. Хаосу нужен наследник.
Даарххар расплел пальцы и сел в кресло напротив меня. Я молчала.
— Ты ведь знаешь, что у демонов не бывает потомком от других рас? Есть несколько исключений, но только у низших. У высших — никогда. Если ради тебя Рион готов пойти на такие жертвы, то я — нет.
Он помолчал, рассматривая меня.
— Ваш союз может стать началом краха для Хаоса, цветочек. Молодые демоны уже не помнят Великую войну, и не помнят кто такой Саарххард. Время все стирает… Но я помню его прекрасно. И если бы мог, с удовольствием перерезал бы Саарххарду глотку. Но если Рион сделает тебя парой, кто-то может подумать, что ради истинного огня нужно освободить из Цитадели этого монстра. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Я медленно кивнула.
— Вы защищаете Риона? — спросила я.
— А ты, верно, решила, что я хочу на его место? — усмехнулся Даарххар, — Рион гарант мирной и благополучной жизни в Хаосе, цветочек. Он никогда не хотел быть правителем…Пришлось. И стал лучшим за тысячелетнюю историю. Но сейчас он готов перечеркнуть свои обязательства и забыть про долг… из-за тебя.
— Его долг — связать свою жизнь Аллианой? — не глядя на советника, спросила я.
— Аллиана отличная кандидатура, — равнодушно сказал дхир, — она молода, горяча и здорова. И влюблена. Она способна дать Хаосу много наследников истинного огня. И заодно свяжет узами крови с Черными Демонами, самыми строптивыми пределами Хаоса.
Он замолчал, буравя меня своими прозрачными глазами. Я тоже молчала. Дхир вдруг встал, подошел и встал на колени около моего кресла. Я испугано сжалась.
— Пойми, Ветряна, — мягко сказал он, — ты должна уйти. И сделать так, чтобы Рион тебя больше не искал. Вы все равно не сможете быть вместе. Когда первая страсть будет удовлетворенна, он начнет задумываться… Жалеть о содеянном. Мучиться от того, что не может выполнить свой долг перед Хаосом. И винить себя. Он приставит к тебе охрану, справедливо опасаясь, что тебя захотят убить. Ты больше не сможешь гулять на скалах или общаться с Бриаром, ты будешь жить взаперти, в клетке. Гораздо хуже, чем сейчас. Ты хочешь для себя такой дороги? И для него? В постоянном страхе, в чувстве вины, в сожалениях? Хаос не примет тебя. Никогда.
Он еще постоял так, ожидая моего ответа, потом поднялся и снова отошел к окну.
— Подлунный мир меняется, — глухо сказал он, — Источники остывают. Мир встревожен. Внешний Круг Хаоса за последние семь лун прорывался пять раз… Слишком хрупкое равновесие… Новая война может начаться в любой момент… Хаос должен быть сильным и сплоченным, чтобы мы могли выстоять против внешней угрозы. А наш правитель… Должен думать только о Хаосе.
Я встала
— Вы хороший дхир, Даарххар, — сказала я.
Он развернулся ко мне, рассматривая без улыбки.
— Ты должна уйти. Не умереть, не исчезнуть, а уйти. От него. И так, чтобы он поверил. Иначе, ты погубишь Хаос. Ты ведь не допустишь этого, правда, целительница?
Я не ответила и пошла к двери.
— Я найду способ снять аркан, — в спину мне сказал Даарххар, — и накажу Аллиану. Она не имела права…
Но я уже вышла в коридор, не имея желания слушать советника дальше.
Но далеко уйти не успела. В темном углу коридора сгустилась тень, стала живой, и из нее вышел Арххаррион в сопровождении огромного черного демона в боевой форме. Рион одним движением скользнул ко мне, и я безотчетно попятилась, потому что даже без слияния крови видела, насколько он зол. К счастью, не на меня…
Арххаррион быстро осмотрел меня, заглянул в глаза, и кивнул черному демону. И так же быстро ушел обратно в переход тьмы.
— Рион, подожди!
Но переход уже закрылся. Я растеряно рассматривала угол, в котором лежала уже обычная, мертвая тень.
— Госпожа, пойдемте со мной, я провожу вас, — сказал черный демон, чуть склонив голову. Я вздрогнула, рассмотрев его внимательнее: огромное черное тело, кожистые крылья с красными шипами, желтые глаза с вытянутым зрачком и лицо, исчерченное шрамами, словно перепаханное по осени поле… Жуткий.
— Куда проводите? — не поняла я, — вы кто?
— Я ваш страж, госпожа. И провожу в безопасное место.
— Страж? Подождите… вы что же, теперь будите везде со мной ходить?
— Да, госпожа, — снова склонил голову демон.
Святые старцы! Похоже, слова Даарххара оказались пророческими. И стали сбываться гораздо быстрее, чем я ожидала…
Демон проводил меня в комнату-кабинет, у дверей которой я подслушала когда-то разговор Арххарриона с его дхиром. Возле двери я ощутимо почувствовала поток Силы, и поняла, что здесь установлен щит. Мощный, сильный, непробиваемый…
— Куда ушел Арххаррион? — спросила я у черного демона.
— Не беспокойтесь, госпожа, — спокойно ответил страж, — Повелитель во всем разберется. Больше никто не сможет причинить вам вред.
Я нервно прошлась по комнате. Демон молчаливой статуей застыл у двери, его желтые глаза смотрели в пространство без малейшей эмоции.
— Как мне к вам обращаться? — спросила я.
— Госпожа может звать меня страж, — я посмотрела удивлено, и он добавил, — или Кххар. Это мое имя.
Я кивнула, и подошла к двери, которую красноречиво заслоняло черное тело.
— Кххар, я хочу найти Олби. Это… эээ…девушка, которая мне помогает.
Страж даже не пошевелился. Только кожистые крылья распахнулись шире, закрывая дверь. Я закинула голову, рассматривая его лицо. То, что страж не намерен меня выпускать, я уже поняла, но неожиданно охватило беспокойство за Олби. Как бы красноглазую не наказали за то, что не уследила…
К счастью, мои сомнения не подтвердились, и через несколько мгновений, демоница сама постучала в дверь. Я обрадовалась ей, как родной. И странно, она мне- тоже.
— Госпожа Ветряна! — бросилась ко мне красноглазая, — о, Тьма, как же я испугалась! — она отчетливо всхлипнула и вдруг упала передо мной на колени, — простите, госпожа, моя вина! Не смогла удержать госпожу Аллиану… Не ожидала…
— Олби, встань немедленно, — испугалась я, — что у тебя с лицом? Это… Рион?
На щеке демоницы наливался синевой кровоподтек. Демоница покачала головой.
— Что вы, госпожа, Повелитель справедлив… Он сказал, что моей вины тут нет…Это госпожа Аллиана. Так швырнула меня об стену, что я уплыла в вечность на несколько мгновений… И не смогла сразу вас защитить или позвать на помощь!
Я покачала головой и взяла Олби за руку, залечивая ей кровоподтек. Но она руку отдернула.
— Что вы, госпожа, не тратьте на меня Силу. Я недостойна…
— Где сейчас Аллиана? — спросила я.
— Повелитель забрал ее. Не переживайте, больше она вам не навредит.
Я села в кресло.
— Что… что с ней сделают?
— Госпожа Аллиана будет наказана, — поджав губы, ответила Олби, — она нарушила приказ Повелителя, тайно воспользовалась порталом своего отца, Верховного в клане Черных Демонов. Проникла во дворец, хотя ей это было запрещено. И попыталась убить вас. Она будет наказана. А с ней и ее клан.
— Какое наказание их ждет? — тихо спросила я. Олби отвела глаза.
— Госпожа, вы не должны волноваться! — преувеличенно бодро сказала она, и засуетилась вокруг меня, — давайте я накрою вам стол? Покушаете? Или, может, вы хотите отдохнуть? Вы очень побледнели…
— Мне нужно на воздух, — пробормотала я и пошла к террасе. Олби перехватила меня у окна и мягко оттолкнула.
— Госпожа, позвольте, я поставлю вам кресло здесь, в комнате. Вам не стоит выходить, у вас может закружиться голова, и вы можете снова упасть…
Олби преданно заглядывала мне в глаза и ласково улыбалась, словно разговаривала с глупым ребенком. Черный демон безучастно стоял у двери, распахнув свои огромные крылья. Я чувствовала, как начинает раскалываться голова.
— Я хочу побыть одна, — сказала я.
— Госпожа плохо себя чувствует? — обеспокоилась красноглазая. Я глубоко вздохнула, стараясь сдержаться и не заорать. И даже смогла улыбнуться.
— Со мной все в порядке. Я чувствую себя прекрасно. Просто хочу отдохнуть! И остаться одна! Можно?
Демоница медленно кивнула.
— Как прикажите, госпожа…
И ушла. Кххар остался стоять на месте, и я поняла, что просить его удалиться вслед за Олби- бесполезно. Мои просьбы здесь не имели никакой силы, единственный кому подчинялись демоны — их повелитель… Мои слова для них- пустой звук.
За кабинетом я обнаружила еще одну дверь, в большую спальню и термали, и сбежала туда, оглядываясь через плечо, и с ужасом ожидая, что жуткий страж последует за мной. Но, спасибо Пречистой Матери, он так и остался стоять у двери, без движения и даже, кажется, не моргая.
Единственное, что меня обрадовало, большое количество книг, найденных мною в шкафах. Тут были старые фолианты, почти истертые летописи и зачарованные магические книги, к которым я предусмотрительно решила не соваться. Но и тех, что можно было открыть, без опаски получить удар Силы, было достаточно. Так что я просидела в кресле до вечера, уткнувшись носом в тексты. А когда стемнело, залезла на кровать и уснула.
Проснулась я от поцелуев и горячих рук, обнимающих меня. Арххаррион целовал мое лицо, обводил пальцем контур губ, гладил по волосам, и снова целовал, целовал…
Я открыла глаза. За окном солнце лишь всходило, бледный свет только разгорался на востоке новым днем. Арххаррион был в одежде и даже в сапогах, ножны с аканарами лежали рядом, около руки, чтобы в любой момент ими можно было воспользоваться.
— Рион, отпусти! — я дернулась из его рук, — подожди, нам надо поговорить!
Он перевернулся на спину вместе со мной, не выпуская из рук.
— Подожди? — усмехнулся он, — поговорим и продолжим?
— Что… что с Аллианой?
— Она больше не опасна, — спокойно сказал он.
Я настойчиво смотрела ему в лицо, ожидая продолжения. Наверное, демон почувствовал, что лучше сказать мне правду.
— Аллиана нарушила мой приказ. Это не допустимо. Она понесла наказание.
— Она жива? — глухо спросила я, отвернувшись.
— Нет.
— А ее клан?
— Они тоже наказаны.
— Но за что! — воскликнула я, — они ведь не виноваты!
Он притянул меня к себе, провел ладонью по спине.
— Ветряна, не думай об этом. Просто не думай. Не уходи, побудь со мной… я ненадолго, — он прижал меня к себе, так что моя щека теперь лежала на его груди. Я закрыла глаза, слушая, как бьется сердце демона.
— Я могу сегодня сходить к Бриару? — так же глухо спросила я.
Арххаррион ответил не сразу, и я чувствовала, как не хочет он выпускать меня из дворца.
— Хорошо, — все же согласился он, — Кххар пойдет с тобой.
— Он теперь везде будет со мной ходить?
— Да.
Я вырвалась и села на кровати, хмуро его рассматривая. Арххаррион тоже помрачнел.
— Ветряна, так нужно. Я тебя…прошу…
— Потерпи и смирись? — закончила я за него. Арххаррион улыбнулся.
— Когда я закончу дела, обещаю, что мы прогуляемся по Вечному лесу. Хочешь? Навестишь Солмею. Или еще полетаем на драконе… Или отправимся в Эллоар, посмотришь на белое дерево. Не хмурься, иди ко мне. Я соскучился…
Он притянул меня к себе. И когда Арххаррион меня целовал, я не сопротивлялась, и даже ответила на его поцелуй. Искренне, думая лишь о том, как мы будем гулять по лесу, и как люблю я полет над облаками…Демон сначала застыл, не веря, а потом сжал меня сильнее, и впился мне в губы уже жестче. Я чувствовала, как горит его желание, и как он сдерживается, опасаясь снова меня испугать.
А когда демон оторвался от меня, голодным взглядом скользнул по моим распухшим от поцелуя губам, я улыбнулась. Чтобы он не догадался, о чем я думаю на самом деле.
К Бриару меня перенесла уже знакомая хрустальная ваза. Правда, вместе со мной перенесся и мой молчаливый страж. Оказавшись у дома на скале, Кххар по кругу обошел его, осмотрел защитный щит, принюхиваясь, словно собака. Не спрашивая у хозяина разрешения, вошел в дом, и выйдя через какое-то время, одобрительно нам кивнул. Я покраснела, отчего — то мне было стыдно перед учителем за это бесцеремонное вторжение, произошедшее по моей вине.
Но Бриар только улыбнулся.
— Будем заниматься? — спросил он.
— Если честно, я хотела просто посидеть на скале и почитать, — улыбнулась я в ответ, — вы позволите взять что-нибудь из вашей библиотеки?
— Она в твоем распоряжении, — подмигнул мне учитель, — возьми покрывало и меха, сегодня прохладно. Буду нужен, зови!
Так что я весьма удобно устроилась под бурым деревом на принесенном из дома кресле. Закуталась в мех, и приступила к чтению. Правда, боязливо кусала губы, когда учитель увидел набор книг, которые я взяла. Я старалась брать разные, чтобы скрыть свой истинный интерес, и надеясь, что мне удастся провести мудрого полукровку. Он бегло глянул на фолианты с говорящими названиями: «Защита от ментальных атак», «Щиты внешние и внутренние», «Узы крови», и посмотрел на меня задумчиво. Янтарные глаза почему-то погрустнели. Но промолчал. И я, со вздохом облегчения, ушла на скалу, где и устроилась.
Мой черный страж привычно застыл в стороне, благо, достаточно далеко, что позволяло мне не вздрагивать от его присутствия. К тому же, он стоял настолько неподвижно, что стал мне казаться еще одним деревом, или статуей, а не живым существом. На его черном теле, затянутом в черную же военную форму горела лишь спираль лабиринта, и красная нить, сложенная в рисунок, казалась живее самого демона.
Бриар оказался прав, воздух был прохладным, но мне, укутанной в мех, было совсем не холодно, а свежий воздух лишь радовал. Устав от текстов, я поднимала голову, и с радостью упиралась взглядом не в стены, а в затянутые синевой скалы, в широкие бурые листья или в медленно плывущие облака.
И порадовавшись им, я снова приступала к чтению. Пару раз из дома выходил Бриар, приносил мне горячий травник и еду. При его приближении я незаметно раскрывала заранее припасенную книгу «Дети Бездны. Темные и право силы», и невинно улыбалась.
Но, похоже, я все же переоценила собственную хитрость, потому что на третий раз, Бриар не ушел, а остался рядом, посматривая на меня хмуро.
— По этим книгам ты ничему не научишься, — недовольно сказал он.
— Но я всего лишь изучаю историю Хаоса, — соврала я. Прожив в приюте всю жизнь, хоть какими-то навыками, да овладеешь. Например, чуть-чуть искажать истину. Только полудемон с янтарными глазами был, явно, поумнее наших настоятельниц.
— Могу научить, — без обиняков сказал он, — ставить ментальный щит.
Мы помолчали, насторожено рассматривая друг друга. Я сдалась первая, и со вздохом отложила историю Хаоса. Но все же решила уточнить.
— Бриар, почему ты мне помогаешь? Ты ведь знаешь, Риону это не понравится.
Учитель отвел глаза, посмотрел на синие скалы. Глаза его затуманились воспоминанием.
— Знаешь, когда-то у меня была пара… Давно. Ее звали Лирель. Мы прожили прекрасную жизнь, полную любви…Но Плетущая нити Судьбы сплела для Лирель дорогу, которая была значительно короче моей. И она ушла за Грань. Только я не смог с этим смириться. Моих сил хватило, чтобы выдернуть ее дух из Мира Теней, и привязать к себе…
Я молчала. Впрочем, где-то в глубине души, я уже знала продолжение этой истории. Догадалась, когда рассмотрела внимательнее лейля, что накрывал на стол в доме на скале.
— Ваш лейль — это Лирель? — негромко сказала я.
Бриар кивнул.
— Только меня совсем не греет дух, который помогает по хозяйству, — с горечью сказал он, — она не живая, лишь тень, воспоминание… Безмолвный упрек.
— Так отпустите ее.
— Не могу. Сил не хватает. Пробовал много раз. Слишком сильно любил, слишком крепко привязал, — он посмотрел на меня потускневшими янтарными глазами, и добавил тихо, — нужно научиться отпускать. Даже, если от этого мучительно больно.
Я поднялась.
— С чего начнем делать щит, учитель?
Бриар потряс головой, прогоняя воспоминания.
— Для начала поставлю стену для твоего стража, ни к чему ему нас слышать, — хмыкнул полудемон, — а теперь, попробуй отразить это…
И я ощутила знакомое мне перышко, которое словно прошлось по шее, а потом стало погружаться, погружаться внутрь моей головы, в мое сознание… Такое уже было, в харчевне Пустошей, когда я впервые увидела Арххарриона и клыки у черноволосой красавицы…
— Тьма и Бездна! Ветряна! — вскрикнул Бриар и схватился за голову. Подышал тяжело, а потом посмотрел на меня с изумлением.
— Плохо, — протянул он, — не закрылась, а отразила. Но сильно.
— Простите, — я испугано кинулась к нему, — сама не поняла, как это получилось! Просто кое-что вспомнила…
— Ты очень зависима от эмоций, — поморщился Бриар, — давай еще раз. Только теперь ты должна не выкинуть меня из своей головы, а поставить щит. И так, чтобы я его не заметил.
Вскоре я поняла, что сидеть на месте и строить щит в своем сознание гораздо сложнее, чем выпускать Силу. Мой щит был грубый, топорный, слишком громоздкий. Бриар подначивал меня и говорил, что его видно издалека, даже не залезая в голову…
— Ты должна не спрятать свои мысли, Ветряна! Их надо заменить, понимаешь? Если спрячешь, будет пустота, которую видно…
Я кивнула. Голова уже болела, но у меня не было времени на долгое обучение, я должна, должна была научиться! И как можно скорее!
Решение пришло тогда, когда я уже отчаялась и кляла себя последними словами от того, что ничего не получалось. От усталости, я привычно потянулась к деревьям, мысленно ловя дрожащие над ними нити силы, прислушиваясь к току их сока…
Стало легче, голова болеть перестала и жизненных сил прибавилось. И со вздохом облегчения, я улыбнулась учителю.
— Бриар, я готова! Начинайте.
— Так я давно начал, — отозвался он, сверкая глазами, — только все что смог услышать, это шум леса, а увидеть- лесную опушку, густо заросшую травой и колючим кустарником! И даже запах почуял! Душистый такой, хвойный…
— Это можжевельник, — рассмеялась я, — он растет там, где я родилась. То есть, вы хотите сказать, у меня получилось?
Он кивнул и улыбнулся. Я видела радость в его глазах, все же, Бриар был прирожденным учителем, получающим искреннее удовольствие от обучения!
— Как ты это сделала? — поинтересовался он.
— Просто послушала деревья. Потянула на себя их нити, — Бриар смотрел недоуменно, и я пояснила, — нити силы. Видите, над деревьями? Они везде, словно паутинки… Над деревьями, на земле, в траве… даже под землей! Видите?
— Нет, Ветряна, — усмехнулся он, — не вижу, и даже не слышал о таком ни разу. Для меня это просто деревья, трава и земля. Верно, в тебе говорит кровь схитов, не зря их еще называли «слышащими». Однако, мы засиделись, тебе пора возвращаться. Смотри, вон и Кххар к нам уже идет.
Бриар торопливо убрал звуковой щит. Страж приблизился и склонил голову, рассматривая нас желтыми глазами.
— Уже иду, Кххар, — вздохнула я, и попрощалась с учителем. На скалы быстро и властно опускалась ночь, желтыми огнями загорались небесные светочи. И еще раз пожелав Бриару благой ночи, я шагнула в портал.
Первое, что я подумала, очутившись во дворце, это «Олби уронила склянку с ценнейшим эликсиром Снежного Цвета!» Потому что по комнате плыл тонкий горько- сладкий аромат, чистый, как снег в горах, прекрасный, как первая любовь…
Очарованная, я не пошла- поплыла из комнаты-кабинета в спальню. Толкнула дверь и замерла, изумленная. Вся комната была уставлена цветами. Тонкие, гибкие стебли без листочков, а сверху нежный белый бутон, источающий этот дивный запах… И самое удивительное, все цветы были живыми, их стебли утопали в нетающем снегу и земле, перенесенной в высокие вазы с недосягаемого Алмазного Пика. И их здесь были сотни, они стояли везде: на полу, столе, каминной полке, террасе… Целый сад из редчайших цветов Белого Цвета…
Обескураженная этим великолепием, я опустилась в кресло. Против воли на глаза навернулись слезы, все — таки мне никогда не дарили цветов…
Так я и сидела, пока в спальню не постучалась Олби.
— Давно Рион ушел? — спросила я. Горло перехватило, и голос прозвучал сипло.
— Полчаса назад, госпожа, — с придыханием ответила демоница. Глаза ее странно блестели, словно мокрые рубины.
— Ничего не велел передать? — не глядя на Олби, спросила я.
— Нет, госпожа…
Мы помолчали, рассматривая цветы.
— Накрыть вам ужин, госпожа? — очнулась от созерцания красноглазая.
— Я не голодна, спасибо.
Олби кивнула, еще раз осмотрела живой сад, улыбнулась своим мыслям и ушла. А я еще долго сидела у открытого окна, в темной комнате, не желая зажигать магические светящиеся шары… Вдыхала дивный аромат Снежного Цвета, смотрела, как горят на небе небесные светочи. Одна звезда вдруг сорвалась с покрывала небосвода, и заскользила вниз огненной вспышкой. В Северном Королевстве люди верят, что это Пречистая Мать обронила на небе свечу, и загадывают желания. И не успев осознать, я привычно, как в детстве загадала… Глупое, несбыточное желание, которому не суждено сбыться. Так и уснула в кресле.
Рион опять пришел под утро, перенес меня на кровать, прижал к себе. Я заворочалась, открыла глаза, собираясь что-то сказать.
— Потом, — шепнул он, — мне надо немного поспать.
Я затихла. От него пахло пеплом и немножко — травой… Послушала его дыхание, спокойное, ровное, глубокое. И сама провалилась в сон. А когда проснулась, рядом его уже не было.
Даже не позавтракав, я отправилась к Бриару. Целый день мы занимались, а когда я уже устала так, что стало мутить от напряжения, учитель смилостивился и отпустил меня передохнуть. Я медленно пошла по тропинке, вдоль щита, разминая ноги и потирая затекшую шею. И вдруг услышала шепот:
— Ветряна…
Я остановилась, с недоумением осматривая пустые скалы. Неужели почудилось от переутомления? Но тут шепот раздался снова!
— Ветряна… аура.
Я завертела головой и замерла. Возле дерева, за оградительным щитом, пустоту обрисовывала знакомая голубая аура… Пречистая Матерь! Быть такого не может! Это же… Шайдер!!!
— Тихо, — шепнул невидимый лорд Даррелл, — у твоего стража слух, как у рыси. С тобой все в порядке?
Я чуть кивнула. Подошла ближе, делая вид, что рассматриваю верхушки скал.
— Как ты меня нашел?
— Пришлось постараться, — смешок, и я почти вижу прищур ореховых глаз. Надо же, даже не ожидала, что так ему обрадуюсь!
— Шайдер, я так рада тебя видеть! Ой, то есть… слышать…
— Я тоже, Ветряна. Ты даже не представляешь себе…насколько. Ладно, нет времени. Я смогу на несколько мгновений убрать щит, выбегай, когда скажу. У меня портал…
— Нечего не выйдет, — качнула я головой, — на мне аркан.
— Чхер соо мун! Вот же… ахтарам!
— Тише, — шикнула я. И, повернувшись в сторону Кххаара, выразительно чихнула.
— Вот Бездна! — прошептал Шайдер, — чтобы снять аркан без ведома хозяина, нужен сложнейший ритуал! И очень много времени…
Он снова тихо выругался. Я вздохнула, напряженно всматриваясь в пустоту возле деревьев.
— Если он его снимет, ты сможешь перенести меня в Риверстейн?
— Конечно! И не переживай, в замке я установил такие охранные щиты, что даже Повелитель Тьмы не войдет! Даже в Эллоар таких нет… Главное, снять аркан!
Я медленно кивнула.
— Я…постараюсь, — прошептала я.
— Я буду ждать тебя здесь каждый день, — еле слышно ответил лорд Даррелл, — хорошо, что он тебя сюда отпускает, ко дворцу мне не пробраться…
Кххар смотрел на меня, не мигая, и даже отсюда я чувствовала его желтый звериный взгляд. А ведь я ни разу не видела своего стража в человеческом облике… Всегда только демон. Я опять выразительно чихнула, кивнула пустоте и пошла к дому.
— Бриар, — громко сказала я, открывая дверь, — давай на сегодня закончим? Кажется, я приболела, чихаю, и горло болит!
— Заварить тебе лечебные травы? — обеспокоился учитель, — я сам собирал на склонах.
— Лучше я вернусь во дворец и прилягу, — успокаивающе улыбнулась я, — не переживай за меня!
— Буду, — улыбнулся учитель.
Я тоже улыбнулась, чихнула, и пошла к порталу, поманив за собой стража.
В спальне Олби перестилала постель, на ее лице застыло мечтательное выражение. Она прикрывала свои красные глаза, принюхивалась к аромату Снежного Цвета и улыбалась сама себе. И удивилась, увидев меня.
— Госпожа? Вы сегодня рано… С вами все в порядке?
— Да, просто устала от занятий, хочу полежать. Не торопись, я пойду в термали, посижу в горячей воде. Я немножко замерзла на скалах…
— Госпожа, да вы вся дрожите! — воскликнула Олби, — вы заболели!
— Олби, все в порядке. Сейчас согреюсь, и все пройдет.
— Я накрою вам стол к ужину, госпожа.
Я постояла возле двери в термали. Меня и правда, трясло, только не от холода…
— Олби, — не оборачиваясь, попросила я, — принеси мне, пожалуйста, эльфийский нектар. Немножко… И разожги камин.
И не дожидаясь ее ответа, быстро вошла внутрь. В горячей воде я немножко расслабилась, закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать. Мне было страшно. Очень… я боялась того, что собиралась сделать. Если бы я могла с кем-то посоветоваться! Поговорить… Но увы, я была одна.
Когда вода в термали начала остывать, я торопливо обтерлась холстиной, надела бирюзовую тунику и вышла. Расторопная демоница уже сервировала стол, огонь в камине весело разгорался оранжевым пламенем. Я поблагодарила красноглазую и отпустила ее. Есть не хотелось вовсе, я лишь вертела в руках кубок с водой. Съела ложку воздушного, пахнущего персиками эльфийского нектара, и сразу в голове зашумело, а в теле появилась желанная легкость. Стало немножко легче, нервная дрожь уже не колотила меня. Но все же, я отодвинула нектар подальше, сегодня мне нужна ясная голова…
На столицу Хаоса опускалась ночь. Тихо подкрадывалась по крышам и шпилям, словно большая черная кошка, с мягкой и теплой шерстью… Я стояла возле окна, рассматривая этот красивый и жестокий город, такой непонятный и чужой… В вышине мелькнула изумрудная искра, и я улыбнулась пролетевшему в облаках дракону.
В гостиной раздался легкий шум и сразу- голос Арххарриона, отпускающий Кххара.
Я глубоко вздохнула и повернулась к открывающейся двери.
— Ветряна, что с тобой? Ты заболела?
Он стремительно шагнул в спальню, скинул плащ, снял аканары, повесил ножны на специальный крюк. И сел в кресло, рассматривая меня. Я покачала головой.
— Нет, просто немножко замерзла. В горах похолодало. Как прошел день?
Он посмотрел на меня удивлено. Налил себе вина, рассеяно повертел в ладони кубок.
— Много дел, — сказал он.
Я подошла ближе.
— Рион, что-то случилось? У тебя уставший вид…
Я отметила это с каким — то удивлением, потому что он и правда выглядел уставшим, даже огонь в глазах словно стал меньше… Арххаррион вскинул голову, улыбнулся.
— Все в порядке, Ветряна. Расскажи, как дела у Бриара. Ты уже поела?
Я покачала головой, и помедлив, села в соседнее кресло. Арххаррион задумчиво отпил вина, и остро посмотрел на меня.
— Ветряна, что с тобой?
Я торопливо потянула на себя нити силы, представляя себе хвойный лес и солнечные лучи, пронзающие мохнатые ветки елей. И улыбнулась.
— Просто я давно тебя не видела. Я… соскучилась.
Он настороженно смотрел мне в глаза. Не верил. Я смутилась и отвернулась.
— У меня есть для тебя подарок, — сказал он, отошел к своему плащу и достал небольшую вытянутую коробочку, оббитую черным бархатом. Я подошла, с любопытством рассматривая ее. Внутри лежала рубиновая ящерка, маленькая, меньше моей ладошки.
— Какая красивая, — улыбнулась я, — это украшение?
Арххаррион убрал коробочку и положил ящерку себе на ладонь.
— Я могу подарить тебе все украшения Хаоса, — усмехнулся он, — но что-то мне подсказывает, что ты им не обрадуешься… Смотри.
Он поднял ладонь. И рубиновая ящерка вдруг шевельнула хвостом, ожила и вспыхнула искрами! Потом погасла и побежала по его руке, рассматривая меня черными глазками, а после снова вернулась на ладонь Арххарриона, обвилась вокруг его пальцев, словно ласкаясь.
— Это саламандра? — ахнула я, Арххаррион улыбнулся. Его забавляло мое восхищенное удивление. И покачал головой.
— Нет, Ветряна, это Арха. Капля истинного огня. Моего огня. Дай руку.
Я опасливо протянула ладонь, и он нежно переложил ящерку на нее. Арха замерла, повертела головой, и бодро побежала вверху по моей руке, чуть вспыхивая искрами. Там, где она пробегала, кожу чуть заметно щипало, словно кто-то проводил по ней листочком молодой крапивы. Добежав до локтя, ящерка снова замерла и вдруг… пропала! И почти сразу же появилась на моем плече, потерлась вытянутой головой о шею. Я снова ахнула.
— Признала, — рассмеялся Арххаррион.
Арха быстро обежала вокруг моей шеи, и снова исчезла. А возле ключицы кожу чуть защипало, словно внутри согрело ласковым огнем.
— Где она? — испугалась я.
Он потянул меня к зеркалу, встал сзади и осторожно отодвинул край моей туники. Скользнул пальцем по коже.
— Смотри.
Я подняла глаза, всматриваясь в наши отражения. На моей коже, чуть ниже ключицы медленно проступал красно-черный рисунок ящерицы…
— Когда она будет тебе нужна, просто позови, — тихо сказал он, — возможно, с Архой тебе будет немножко теплее…
Я поймала в зеркале его взгляд, остро чувствуя его близость и теплые пальцы на своей коже. Арххаррион нахмурился, развернул меня к себя.
— Ветряна, что происходит? — резко спросил он.
Я чуть испугано вздохнула и медленно положила ладони ему на грудь. Арххаррион стоял и не двигался. Я неуверенно закинула руки ему на шею, обняла, вглядываясь в его глаза. Сердце колотилось, словно пойманная в клетку птица…
Я потянула его к себе, и когда Арххаррион наклонил голову, все-так же не отрывая от меня взгляда, сказала:
— Чудесный подарок, Рион. Спасибо.
И поцеловала. Вернее, попыталась. Все же, есть разница, когда целует он, или когда это не умело пытаюсь делать я… Неуверенно прижалась к его твердым губам, но он не отвечал, даже не шевелился. Не зная, что делать, я медленно провела по его губам языком.
Арххаррион отодвинул меня. Я чуть сжалась, увидев его глаза.
— Ветряна, что ты задумала? — усмехнулся он.
Я качнула головой, не отрываясь, всматриваясь в темноту его глаз. Словно в саму Бездну. Страшно… Но я упрямо смотрела.
— Я больше не хочу от тебя убегать, Рион, — спокойно сказала я.
Думала, обрадуется, а он еще больше помрачнел. Поднял мой подбородок. Я видела, что он мне не верит. Не доверяет. Ищет подвох. Слушает мои эмоции. И продолжала неотрывно на него смотреть. Я больше не боялась. «Нужно верить в то, что говоришь», — учил меня Бриар. А мне и не нужно было верить. Я говорила совершенно искренне. Подняла руку и провела ладонью по его щеке, обрисовала контур губ, как делал он. Демон смотрел все так же хмуро, но не отталкивал…Осмелев, я коснулась его шеи и зарылась пальцами в темные волосы. Почувствовала, как напряглось его тело, и медленно улыбнулась. Странная власть над ним завораживала меня…
— Поцелуй меня, — попросила я.
Он не откликался, медлил. Все еще не мог мне поверить. Потом вздохнул.
— Я не уверен, что смогу остановиться, — глухо сказал он.
Я притянула его к себе и выдохнула ему в губы:
— И не надо…
… Это была очень длинная ночь. Бесконечная ночь, когда я узнала, что такое любовь демона…
Я думала, будет больно, а оказалось сладко…
Рион не торопился, хотя я чувствовала пламя, сжигающее его, но он как лакомка растягивал удовольствие, медлил, опасаясь меня испугать. Несколько раз он останавливался, смотрел мне в глаза, снова и снова прислушивался к моим чувствам, недоверчиво, неверяще. И я снова обнимала его, скользила пальцами по его коже. Я сама расстегнула его черный камзол, путаясь в непривычной для меня мужской одежде, стянула его рубаху… Потянулась к штанам. И не заметила, когда сама осталась без одежды. Он снова замер, давая мне возможность увидеть, привыкнуть к его телу, уже такому знакомому и в то же время совсем чужому.
Я с любопытством трогала его кожу, грудь, спину, проводила пальцами по многочисленным чуть выпуклым шрамам. Он поморщился, и я испугано убрала руку.
— Тебе больно?
— Ветряна, мне не больно, — усмехнулся он, — мне…щекотно.
Я рассмеялась, и он не выдержал, подхватил меня на руки, отнес на кровать…
Да, это была очень длинная ночь…
Мне хотелось бы думать, что на меня так подействовала ложка эльфийского нектара, но зачем врать самой себе? Нектар здесь был ни при чем…
На моем теле ни осталось ни пяди кожи, которой не коснулись бы его губы, он целовал меня всю, и я целовала тоже… То, что он шептал мне, то что делал со мной, погружало меня в какой-то сладостный дурман, с которым не мог сравниться ни один нектар. Дурман желания и страсти, нежности и чувственности, бесконечного, сводящего с ума притяжения… Горько — сладкого, как запах Снежного Цвета, что мы вдыхали.
Уснули только под утро, и даже во сне он не отпускал меня, прижимал к себе, оплетая руками, словно боялся, что убегу.
Проснулась я от солнечного луча, забравшегося ко мне под ресницы. Пошевелилась, пытаясь выбраться из-под тяжелой руки. И ойкнула, когда Арххаррион перевернулся на спину, укладывая меня себе на грудь. Он улыбался. А я смутилась. При свете дня все выглядело как-то… по-другому. К тому же, лежа на его твердом теле, я слишком явно чувствовала его… желание. Кажется, я снова покраснела.
Он рассмеялся, провел ладонью по моей спине.
— Не хочу от тебя уходить, — с сожалением сказал он и прижал к губам мою ладонь, — ни хочу расставаться ни на мгновение…
— Рион, у тебя глаза посветлели, — удивилась я.
— Я тебя люблю, — спокойно сказал он. Тихий стук в дверь заставил меня испугано скатиться с его тела и залезть под одеяло.
— Повелитель, Совет уже собрался, — настойчиво позвал из-за двери Даарххар.
Арххаррион притянул меня к себе, зарылся лицом в волосы, подержал мгновение.
— Мне нужно идти, — сказал он. Я кивнула, радуясь, что он не видит моего лица. Демон отпустил меня и встал.
— Даарххар, я скоро буду, — сказал он не громко, но дхир услышал.
— Да, Повелитель.
Арххаррион ушел в термали, и скоро вернулся, с мокрых волос капала вода. Он быстро оделся, закинул на спину аканары. Шагнул к кровати, где я сидела, закутавшись в одеяло.
— Уже скучаю, — с улыбкой сказал он, прикоснулся губами и ушел.
Я еще посидела, рассматривая комнату, белые бутоны, догоревшие угли в камине… И тоже встала. Браслета на моем предплечье не было.
Быстрое омовение, не глядя в зеркало, одевалась, не думая. Только снова и снова заворачивалась в нити силы, как в кокон. Положила в кармашек на поясе записки матушки Бриара, намериваясь отдать их учителю. И вышла в гостиную- кабинет.
— Кххар, — спокойно сказала я стражу, уже занявшему свой пост у двери, — я иду в дом на скале.
Он кивнул, и мы вместе коснулись руками портала.
Когда перенеслись, я старалась головой не вертеть, не высматривать у деревьев всполохи голубой ауры, и сразу пошла в дом. Мне нужно было сделать еще кое-что.
— Ветряна! — обрадовался мне Бриар, — я боялся, что ты заболела. Как себя чувствуешь?
— Все хорошо, — выдавила я улыбку.
— Ты точно здорова? — засомневался учитель, — ты выглядишь бледной…
— Бриар, я прекрасно себя чувствую, — уверила я, — вот, принесла заметки твоей матери.
— Оставь себе, — махнул он рукой, — почитай пока что-нибудь, мне нужно сходить в город. Я через портал, это быстро. Скоро вернусь, и начнем заниматься.
— Не торопись, — улыбнулась я, провожая его взглядом. А я гадала, как удалить его из дома… похоже, сама Бездна мне сегодня помогает.
Бриар ушел, а я села на стул, рассматривая смазанную тень лейля.
— Лорель, — тихо позвала я.
Тень не услышала, все так же переставляя предметы, убирая со стола завтрак. Бриар был прав, это всего лишь воспоминание.
Я потянулась к нитям, связывающим дух с хозяином, они чернели пыльной паутиной, натягивались тоскливыми струнами. Я разрывала их одну за другой, решительно рвала эту мучительную связь. Освобожденный дух завис, чуть уплотнился, тень приобрела черты темноволосой девушки… По ее губам скользнула благодарная улыбка, и дух Лорель исчез.
Сжав губы, я вышла из дома на скале и пошла к тропинке. Кххар стоял возле стены и лишь проводил меня взглядом.
Голубую ауру я приметила все под тем же деревом. За моей спиной неслышно опустился полог тишины.
— Ветряна, — обрадовался невидимый Шайдер, — ты сняла аркан?
Я кивнула.
— Отлично! — с ликованием в голосе сказал он, — сейчас я уберу щит! Подожди…
Я замерла, безучастно рассматривая деревья. Все же, книги Бриара мне пригодились, я знала, что слияние крови вступит в полную силу через один оборот луны. Но уже сейчас я чувствовала, как крепчает моя связь с Арххаррионом, яснее ощущала его эмоции. И они били меня, словно плетью.
Демон был счастлив.
Я ощущала это его счастье, в котором совсем не было торжества обладание, а то что было… сводило меня с ума. Где-то далеко, он сидел в окружении демонов и старался спрятать столь неуместную на Совете улыбку…
И снова и снова я заворачивалась в нити силы, пряча от него свои чувства и мысли, не пуская в свое сознание, подменяя реальность иллюзией…Понимая, что долго не продержусь…
— Получилось! — торжествующе воскликнул лорд Даррелл, — Ветряна, скорее, иди сюда! Ветряна?
Я осталась стоять.
— Шайдер, я не могу… — прошептала я, — не могу… так. Мне надо поговорить с ним… объяснить… прости…
Я сделала шаг назад.
— Я боялся…этого, — тихо сказал лорд Даррелл, и сколько же боли было в его словах!
Тихий шорох за моей спиной заставил меня обернуться. На тропинке стоял Арххаррион и хмурился, глядя на меня. Я вскрикнула. Все-таки почувствовал. Понял. Пришел.
Бросилась к нему, прижалась, заглядывая в глаза.
— Рион, я…
Теплые руки меня обняли, крепко, не давая вырваться. Я замерла, вдруг поняв, что в темных глазах не горит огонь Хаоса.
— Анташар, — прошептала я.
— Ты еще скажешь за это спасибо, Ветряна, — сказал Безликий, — накидывая на нас обоих петлю портала.
Я только и успела, что вскрикнуть, и провалилась в разорванное пространство.
Риверстейн. Здесь все еще была зима. Лежали под соснами сугробы, хмурилось сизыми тучами небо, и каменные стены замка белели инеем. Все осталось по-прежнему, а мне казалось, что прошла целая жизнь…
Мы стояли в пустой трапезной, из портала Анташар вышел уже в своем истинном облике. Посмотрел на меня, вздрогнул от моих эмоций. Ах да, этот Безликий- гурман, боль пить не любит… Почти сразу из второго портала вышел лорд Даррелл и бросился ко мне.
— Ветряна, как ты?
Я не успела ответить, потому что тени по углам трапезной зашевелились, все разом выгнулись, заходили ходуном!
— Он не пройдет, — сказал Шайдер, но торопливо свел руки, заплетая дополнительную защиту. Тени дрожали, ползли по стенам, двигались, переплетались между собой. Их рывки становились все яростнее и злее, они стремились ко мне, тянулись тьмой…
Анташар встал рядом с Шайдером, сквозь зубы бормоча заклинания. Тьма ожила во всем замке, живые тени сгущались, сливались в черную, непроницаемою темноту, и я видела в ней фигуру демона…
Лорд Даррелл выругался.
— Шайдер, поставь на нее щит! — выкрикнул Анташар.
Лорд Даррелл обернулся и торопливо опутал меня защитным куполом. Тьма стала еще гуще, вздрогнула и раскрылась. Арххаррион вышел из нее, осмотрел всех желтыми звериными глазами. Сложил за спиной распахнутые крылья. И усмехнулся.
— Значит, все было ложью? — ровно спросил он меня, чуть склонив рогатую голову.
Я торопливо тянула на себя нити силы. Своей Силы, которая была разлита в Риверстейн, словно лужи после весенней грозы… Ее было много, и она помогала мне, укрывала, прятала.
Я медленно кивнула. Наверное, если бы он обернулся, я бы не сдержалась. Но на меня смотрел демон. Смотрел почти спокойно, только тьма вокруг него заворачивалась вихрями, билась рваным плащом, корчилась.
— Вот как… — протянул он, — ты хорошо умеешь… притворяться.
Он шагнул ко мне, задумчиво осмотрел защитный купол, установленный Шайдером.
— Рион, не подходи к ней, — крикнул лорд Даррелл. Арххаррион откинул его так, что Шайдер пролетел через все трапезную. Тьма жадно поползла к Шайдеру и Анташару, обвила их черными кольцами.
— Рион, не надо, — взмолилась я, — отпусти! Они не виноваты. Я сама… ушла.
— Почему? — тихо спросил он.
Я молчала, прикусив губу. Как же трудно это сказать…
— Я не люблю тебя, — надо же, голос почти не дрожит, — и никогда не полюблю. Я тебя… боюсь. А ночью… Я просто хотела, чтобы ты снял аркан!
Думала разозлиться, даже приготовилась к яростному пламени, что сожжет меня изнутри. Но нет. Ярости не было. Стало больно. Очень. Он кивнул, словно этих слов и ждал от меня.
— Я думал, что если постараться, можно что-то исправить, — задумчиво сказал он, — изменить. Ошибся…Прости, — он провел ладонью, начертил на защитном куполе руны, которые вспыхнули синим огнем, и купол сгорел. Лорд Даррелл сквозь зубы выругался.
— Все правильно, — сказал мне Арххаррион и улыбнулся, — я бы на твоем месте никогда не простил. Но ты другая, а надеялся…Что ты сможешь. А ты умница, научилась давать сдачи. Хорошо получилось. Ощутимо.
— Забери Арху, — прошептала я. Он поморщился. Я его снова обидела. Еще миг постоял, рассматривая меня, и ушел. Тени замерли, расползлись по углам. Тьма таяла.
— Ветряна! — лорд Даррелл и Анташар подбежали ко мне, затормошили, пытаясь заглянуть в глаза, — что с тобой?
— Он больше не придет, — ровно сказала я, оттолкнула их руки и ушла наверх, в свою синюю комнату. И не выходила оттуда, сколько они не стучали.
А ночью я проснулась от дикой боли. Нет, не проснулась. Перенеслась. Туда, где горел лабиринт Хаоса, и сквозь него шел демон, выжигая в своей сущности слияние крови. На этот раз Источник не исцелял, он сжигал Арххарриона, ревел яростным огнем, опаляя до крови кожу. Но он упрямо шел, как когда давно шел через красные линии пентаграммы.
И я шла вместе с ним…
Почувствовал мое присутствие, вскинул голову.
— Прощай, Ветряна, — сказал он. И я очнулась уже в Риверстейн, безумно глядя на струящийся сквозь мутное окно свет луны. Я знала, что он пытается оградить меня от этой боли, что я не чувствую даже малой толики того, что чувствует он, проходя лабиринт, и все равно кричала так, что сорвала голос.
Не слышала, когда мужчины снесли дверь, не чувствовала руки обнимающие меня…
Больно…
— Ан, ты можешь помочь? — с отчаянием спрашивал лорд Даррелл, — выпить боль?
— Слишком много… — хриплый голос Безликого доносился до меня словно сквозь пыльный тюфяк.
Не знаю, сколько это длилось, пока блаженная пустота не оглушила меня, и я провалилась в бесчувствие, словно в вязкий омут…
Проснулась я одна. Полежала, рассматривая тесную комнатку, витражное стекло, истертые стены. Возле узкой койки, маленький столик с глиняным кувшином. Я села, потянулась к нему, жадно напилась.
Неторопливо встала, надела синее ученическое платье, заплела косы. Внутри было пусто. Огонь Хаоса больше не горел во мне, слияния больше не было. Была звенящая тишина, как в этом глиняном кувшине, с трещиной на боку.
Своих друзей я нашла в трапезной. Они вскочили, когда я вошла. Лорд Даррелл бледный, под зеленными глазами залегли тревожные тени. Анташар хмурый. Ксеня смотрит чуть расширившимися глазами, и, словно успокаивая, ее руку сжимает Данила.
— Я хочу сделать в Риверстейн школу для детей с магической силой, — сказала я, — для тех, кто однажды услышал Зов.
Прошла через трапезную, провожаемая их молчаливыми взглядами.
— И еще я хочу есть…
Они как-то разом все зашевелились, засуетились, доставая из корзин хлеб и сыр, наливая в кружки травник и преувеличенно громко что-то говоря. Я не слушала, улыбалась, и даже кивала, рассматривала родные стены, знакомые с детства столы и лавки…
Сегодня мне исполнилось девятнадцать лет. По меркам Северного Королевства я стала совсем взрослой…
Первое, что я сделала после легкого завтрака, отправилась к Источнику. Друзья порывались со мной, но я покачала головой и все послушно уселись на лавки. Не знаю, что пугало их во мне, может, спокойствие, но смотрели они со странной опаской… и ни о чем меня не спрашивали. Совсем. Словно все по молчаливому согласию, решили сделать вид, что я никогда не была в Хаосе…
И меня это молчание более чем устраивало.
Выйдя из здания, я замерла, прислонилась к обледеневшей каменной стене. Риверстейн. мой замок, моя земля, мои корни… Духи снега и озер, болот и сосен уже начали петь свои песни, почуяв возращение Хранительницы. Еще несмело, не веря, что их слышат, а потом все громче, они шептали свои истории, рассказывали о том, как ждали меня…
Я пошла вдоль стены, трогая замерзшие камни. Кончики пальцев чуть покалывало от мороза, иней таял от тепла моих рук, оставляя на камнях тонкие дорожки.
На стене ограды, нахохлившись, сидели черные вороны, неизменные спутники Риверстейн. Когда- то я боялась их…А сейчас улыбнулась, как старым друзьям. Вон та, большая, старая ворона еще помнит наши с Ксеней детские забавы. И тогда она сидела здесь, под лапами елей, смотрела неодобрительно. Вон те, молодые и любопытные, склоняют головы с горбатым клювом, смешные… Под стеной, прячась от ветра, застыла раненная птица. Черные перья взъерошены, на боку- кровь. То ли в капкан угодила, то ли в лапы к кошке… Я поманила ее, и птица тяжело взлетела, опустилась на мою ладонь. Я пригладила перья ворона, излечила рану, отпустила…
На небе недовольно ворочалась сизая туча. В ее брюхе зарождался снежный буран, и туча пыхтела, спеша вывалить на землю пушистый снег. Я толкнула ее ветром. Иди, милая, иди на север, там плачут без снега деревья, мерзнут… Укрой их белым покрывалом, пусть спят до весны. А в Риверстейн бурь достаточно.
В конюшне тихо плакала лошадка Марыся. Я зашла к ней, погладила по пегому крупу. За старой кобылкой присматривала Данина, кормила ее и ухаживала во время нашего отсутствия. Но Марыся стала совсем старенькой, болели натруженные ноги, подслеповато смотрели глаза. Она уже не радовалась свежему сену и яблокам, устала… Я еще погладила свалявшуюся шерсть, и оборвала нити ее жизни… Порой избавить от страданий лучшее, что можно сделать. Пусть теперь Марыся резвиться на сочных лугах Мира Теней.
Еще посидела, вытерла слезы, и пошла в святилище.
Источник спал. Сонно дрожала разлитая в воздухе сила, покачивались на ветру ее нити. Я опустила руки в холодную купель, пробуждая.
Пусть проснется Источник, пусть польется Сила не ручьем, потоком. Пусть забурлит полноводной рекой, наполняя все сущее. Пусть наполнит жизнью и магией эти земли, пробудит скрытое, вернет тайное.
Пусть встанут стены вокруг Риверстейн. Для защиты, для охраны тех, кто внутри. Никогда не пройдет за стены тот, чьи помыслы злы, а душа не ищет света… Пусть станут эти стены лишь крепчать от каждой вспышки магии, от светлых чувств, что наполнят замок. От смеха детей, от жажды знаний, от восхищения новым. От первой любви, от нерушимой дружбы, от детских клятв, что пронесут юные маги через всю жизнь…
Пусть станет Риверстейн домом для всех, кому нужен дом.
Вода в купели побелела, налилась светом, вспыхнула. И понеслась потоком, повинуясь приказу Хранительницы.
Я еще постояла, пропуская через себя этот поток, наполняя его своей Силой, и вышла из святилища.
Лорд Даррелл стоял за дверью, рассматривал возведенные мною невидимые стены.
— Шайдер, — позвала я, — надо поговорить.
Он кивнул, накинул мне на плечи меховой плащ, за что я благодарно ему улыбнулась.
— Я хочу открыть в Риверстейн школу, — сказала я, — но это твой замок, так что…
— Это хорошая мысль, Ветряна, — кивнул он, — детям Северного королевства, пожалуй, было бы лучше обучаться здесь, чем в Эллоар.
— Да, Шайдер. Слишком много горя принес Зов, многие семьи и сейчас оплакивают своих детей, думая, что они ушли в Черные земли… Это должно прекратиться. Сила Источника скоро разольется везде, ее не скрыть, — я задумалась, — возможно, мне нужно поговорить с королем, не знаю. Здесь необходимо будет установить порталы. И еще. Нужны наставники… как думаешь, могу я обратиться с просьбой в Эллоар? Я готова встретиться с вашим Кругом Света и все рассказать о себе и Источнике, взамен попрощу помощи с открытием школы и денежные средства на это. Шайдер?
Он молчал, рассматривая меня.
— Ты изменилась, — с грустью сказал он.
Я пожала плечами. Все мы когда-нибудь взрослеем. То, что раньше пугало меня, перестало казаться существенным.
— И еще…, — глядя в его ореховые глаза, сказала я, — прости, но между нами ничего не будет. Никогда. Я не хочу, чтобы ты терял время около меня, надеясь, что мои чувства изменятся. Ты очень дорог мне, как друг. Прости меня, Шайдер. Мне…жаль.
Боль в его глазах стала такой сильной, что захотелось плакать. Что ж за судьба у меня такая, проклятая… Только боль причиняю.
Он почувствовал, улыбнулся.
— Не вини себя, — чуть хрипло сказал Шайдер, — ты ни в чем не виновата. А я… Останусь с тобой, если не прогонишь. Тебе понадобится помощь с открытием школы.
Я вздохнула.
— Не переживай, не буду досаждать тебе тоскливыми влюбленными глазами, — с усмешкой сказал лорд Даррелл, — И, наверное, мне надо извиниться… Я думал, что помогаю, забирая тебя из Хаоса. Мы все так думали.
Я рассматривала заснеженные сосны.
— Да, я знаю. Я тоже… так думала, — спокойно сказала я, — пойдем, пройдемся, подумаем с чего начать подготовку к открытию. Впереди бездна работы…
После прогулки меня перехватила на лестнице Ксеня. Ее волосы немножко отросли и уже не торчали на макушке короткими вихрами. Только вот ходила подруга по-прежнему в мужской одежде, а к ее аканару добавились несколько метательных звезд, тускло сверкающих на солнце.
— А я надеялась, что после возращения из Грани, ты снова наденешь платья, — рассмеялась я.
Ксеня тоже улыбнулась.
— Нет, Ветряна, как бы там не было, но я изменилась. И с платьями покончено. Как же я по тебе соскучилась! — воскликнула она и крепко меня обняла.
Я привычно осмотрела ее ауру, и Ксеня, заметив это, вздохнула.
— Боишься, что Тьма все еще живет во мне?
— Просто, по привычке, — смутилась я.
Ксеня улыбнулась.
— Вот и Данилка все присматривается, глупый.
— Я рада, что у вас все хорошо, — сказала я, и Ксеня неожиданно покраснела. Я не удержалась, подначила, — а как же лорд?
— Ах, Шайдер, — закатила глаза Ксеня, — добрый волшебник… Мечта. Но знаешь, — она лукаво улыбнулась, — сдается мне, что после того, как я пыталась пырнуть его ножичком, он уже не оценит мою душевность и красоту. Увы… К тому же, лорд Даррелл сильный, и как-нибудь проживет без меня, а вот Данила… Жалко мне его. Пропадет же… остолоп.
Я рассмеялась. Ну да… Но, глядя на Ксеню, мне в голову пришла еще одна мысль.
— Слушай, а что если обучать у нас не только магов, но и их защитников? Тех, в ком магии нет, или совсем мало, но кто станет сильным воином- хранителем…
— А что, мне нравится, — кивнула Ксеня, — я бы поучилась.
— Кажется, впервые услышала от тебя желание учиться, — изумилась я.
— Так то песнопения петь нудно, а вот драться и ножи метать, это я всегда рада! — расхохоталась подружка, — к тому же, что ты у меня, что Данилка, слабые оба, должен же вас кто-то защищать!
Я улыбалась, слушая ее, заглядывала в искрящиеся рыжими искрами глаза подруги. Ее смех чуть-чуть заполнял звенящую пустоту внутри меня, которой я боялась. Поэтому я и хотела наполнить Риверстейн смехом, голосами, звуками шагов… я боялась тишины. В ней слишком громко начинают звучать воспоминания.
Еще постояв с Ксеней, я ушла в свою синюю комнату. Подруга проводила меня взглядом, и я знала, что смотрит она с жалостью и испугом. Все же, Ксеня слишком хорошо меня знала, чтобы обмануться моей улыбкой.
В комнате я заперлась на щеколду. Новая привычка, появившаяся у меня, запирать дверь…
— Арха, — позвала я.
Кожу кольнуло и огненная ящерка вспыхнула на ладони. Такая теплая, живая, настоящая… Капля истинного огня…Я полюбовалась на нее, посидела, рассматривая искры и всполохи. И снова спрятала. Тщательно застегнула платье до самого горла, чтобы не видно было проступивший под ключицей рисунок. Пусть Арха останется моей тайной, моим утешением, с которым, возможно, мне будет немножко теплее…
Я сжала зубы. Впереди много работы, это хорошо. И я даже знала с чего начать.
Я начала с того, что поехала в Пустоши, и нашла Авдотью.
Когда она увидела меня на пороге своего крепко сколоченного, нового дома, то ахнула от неожиданности, а потом расплылась в широкой улыбке.
— Ветряна!!! Вот радость-то какая! Девочка моя, вернулась! Какая ты стала красавица…
Я осторожно обняла нашу бывшую кухарку, которая была уже на сносях, ее большой живот появился на пороге раньше самой Авдотьи! А женщина просто светилась от счастья. Я улыбнулась, прислушиваясь к беззвучному голосу ее ребенка. Девочка, красавица, с магическим даром…Как прекрасно.
— Авдотья, я тоже очень рада тебя видеть. И я по делу. Хотела поговорить с твоим супружником, он ведь кузнец? Мне нужна помощь, есть работа. Нужны крепкие мужчины, которые смогут привести замок в порядок. И женщины, чтобы навести чистоту. Возможно, в Пустоши найдутся желающие? Я заплачу, конечно.
— Ох, да конечно, найдутся! — всплеснула руками женщина, — а зачем? Никак ты, милая, все ж одумалась, рассмотрела лорда Даррелла? Свадебка будет? Он же так тебя любит, все наглядеться не мог…
Тоска сжала сердце, и я быстро улыбнулась, прогоняя ее.
— Нет, Авдотья. В Риверстейн будет школа. Для детей. Вместо приюта.
— Ах, вон оно как… — Авдотья чуть огорчилась, все же вариант со свадебкой ей нравился больше. Но тут же рассмеялась, — школа тоже хорошо! Будет, где моей кровинушке учиться!
— Да, — улыбнулась я, — ей у нас будет самое место…
— Ей, значит, — протянула с улыбкой Авдотья.
Я кивнула. Авдотья улыбалась, поглаживая свой живот.
— Это ведь будет необычная школа? — житейской своей проницательностью догадалась кухарка, — для таких, как ты, Ветряна?
Я снова кивнула.
— Пока не стоит об этом распространяться, — сказала я, — люди еще не готовы. Но скоро… Больше не надо бояться Зова. Никто в Северном Королевстве больше не будет оплакивать своих детей, ушедших в Черные земли.
Авдотья помолчала.
— Я соберу людей, чтобы помочь тебе, — сказала она решительно, — а для начала накормлю… ох, горюшко, что ж ты такая худая? Никак на тебя мясо не нарастет, бездоля…
Я улыбалась, слушая ее причитания, и помогая накрывать на стол. Как в детство вернулась.
С утра в Риверстейн потянулись деревенские.
Пришли мужчины, насторожено замерли у ворот, не смея войти. Топтались, сжимая в руках инструменты, с опаской поглядывали на темный замок. Рядом с ними жались женщины, теребили головные платки, прятали за испугом бабское любопытство.
Войти без моего разрешения они не могли, защитная стена их не пускала, хоть они этого и не осознавали.
Я вышла за ворота, осмотрела чуть отхлынувшую от меня кучку людей. Они смотрели боязливо, осматривали мое темное глухое платье, что я теперь носила, белые непокрытые волосы. Вперед вышел кузнец, здоровый, крепкий мужик, с окладистой бородой и веселыми глазами. Чем-то он напоминал мне Дагамара.
— Госпожа, — пробасил он, — супружница моя сказала, работка в замке имеется!
Я улыбнулась. И тут же все расслабились, улыбнулись в ответ.
— Да, имеется, — ответила я, — меня зовут Ветряна Белогорская. И со всеми вопросами можно обращаться ко мне. Пойдемте, в замке найдется работа для всех…
Первым делом я провела людей в покои Селении. Деревенские испугано озирались, жались к стенам, словно опасались нападения из темноты кровожадных вурдалаков. Из комнате матушки- настоятельницы я попросила вынести все ее вещи, и даже мебель. И предложила некоторые из них в качестве оплаты за ту работу, что необходимо сделать в замке. И увидела, как загорелись глаза деревенских женщины, что уже мысленно примеряли на себя элегантные платья и мужчин, что предвкушали выгоду, с которой можно продать роскошное черное покрывало и бархатные занавеси.
Так что, вопрос оплаты был решен к нашему взаимному удовольствию. Всю мебель из покоев луной жрицы я решила продать, хоть и было это, наверное, расточительством. Но я не желала оставлять здесь нечего из того, что принадлежало ей. К тому же, это дополнительные деньги. Хоть лорд Даррелл и просил меня не беспокоиться о средствах. Я предложила Шайдеру занять в Риверстейн должность ректора, и чуть смутившись, он согласился. И теперь раздумывал, как будет совмещать эту должность со своими обязанностями в Империи.
Но я в эти его размышления не вникала, так как вопросов по благоустройству замка становилось все больше. Но прежде необходимо было посетить Эллоар. Но я все откладывала этот вопрос. Меня больше не пугал пресловутый Круг Света, и даже сам император Радужной Империи не вызывал у меня никаких эмоций. Я боялась покинуть стены Риверстейн лишь потому, что опасалась случайно встретить Риона…
И одним хмурым утром, Круг Света сам посетил меня…
Первым гостей почувствовал Анташар. Ан, как называли его в Риверстейн.
Вообще, с Безликим отношения складывались странные. Так же и Шайдеру, я сразу объяснила ему, чтобы ни на что не рассчитывал с моей стороны. Анташар кивнул и улыбнулся, неотрывно глядя на меня своими серебряными глазами. Понял ли? Не знаю. Все же, Безликий не обладал благородством лорда Даррелла, да и вовсе никакими чувствами не обладал. И зачем он защищал меня там, в Долине Забвения, я так и не поняла. Но его поступок перечеркнул для Анташара возможность вернуться домой. Повелитель душ предательства не прощал…
На мой прямой вопрос, что заставило его так поступить, Безликий не ответил. Впрочем, я и не настаивала. В Риверстейн было достаточно людей, а у этих людей эмоций, чтобы Анташар не голодал.
Только с некоторых пор я все же стала Анташара избегать.
В тот вечер я долго не могла уснуть, сидела в комнате, записывая планы на предстоящий день. Потом просто смотрела в окно на заснеженный лес, на тени, что лежали у каменной ограды. И уснула тяжело, тревожно…
Уже во сне почувствовала на своем теле нетерпеливые руки. Жадные губы, что целовали меня. Я открыла глаза, всматриваясь в темные глаза Арххарриона, прижимаясь к его телу… Такое сильное, такое…желанное…
Злость взметнулась во мне столь мощно, что я не удержала ее, выплеснула, сметая мужчину со своей узкой кровати, сковывая льдом его тело, опутывая вихрем…
— Ветряна, не надо… — прошептал он.
Я медленно поднялась, подошла.
— Никогда больше не смей так делать, — почти с ненавистью выдохнула я, сжимая на нем ледяные силки, — не смей… понял?
— Ветряна, я хотел помочь…
— Смени облик, Анташар, — холодно сказала я, — на этот раз я тебя прощу. Но если еще хоть раз, ты посмеешь притвориться… им… Покинешь Риверстейн навсегда. Убирайся из моей комнаты.
Фигура Арххарриона пошла рябью, перетекла в блондина. Его серебряные глаза потемнели, стали черной ртутью.
— Ветряна, прости, — тихо сказал он, — я хотел помочь… Тебе так больно…
— Уходи.
Он постоял за моей спиной и вышел. Я с силой сжала ладони, пытаясь сдержаться и не расплакаться.
Так что, Анташара я сторонилась. К счастью, Безликий нашел, чем себя занять. Он проводил время с людьми, работающими в замке, и даже наведывался в Пустоши и руководил работами. У него это хорошо получалось.
Люди при виде Анташара долго не могли прийти в себя, особенно женщины, так и стояли, открыв рот и рассматривая его белые волосы, собранные в хвост, и серебряные глаза. Безликий улыбался, деревенские бабы ахали и хватались за сердце. Так что, я даже попросила Шайдера с ним поговорить, как бы не пришли к нам с вилами обманутые супружники…
Но Анташар если и шалил, то тихо, по крайней мере, в замок с претензиями никто не являлся.
Иногда я замечала на себе взгляд Безликого. Он смотрел на меня, когда думал, что я не вижу, но о чем Анташар размышлял, я не знаю. Впрочем, меня это и не слишком интересовало…
Но сегодня он первым почувствовал посторонних.
— У нас гости, — сказал Анташар.
— Это…демоны? — задохнулась я.
— Эльфы, — нахмурился Безликий, — у ворот.
Я кивнула и быстро пошла вниз, Безликий неслышно скользил рядом, сменив обличье на бестелесную фигуру в черном плаще. Уже на выходе к нам присоединился Шайдер, а у пролома в стене я заметила Ксеню, которая насторожено осматривала гостей, держа наготове свой аканар. Такое единодушие меня позабавило, и к воротам я вышла с улыбкой.
Пришлых было трое. Всадники на иссиня — черных лошадях. Все трое высокие, светловолосые, с характерными вытянутыми ушами и яркими глазами. Красивые. Холодные. Высокомерные. Они смотрели на нас чуть свысока, однако, увидев Шайдера, их лица изменились, стали более человечными. И все разом спешились.
— Лорд Даррелл! — вперед выступил эльф, с удивительными сине-фиолетовыми глазами, — Шайдер, не ожидал вас здесь увидеть! Это ваш защитный щит? Потрясающая работа…
— Кллариус, — чуть склонил голову в приветствии лорд Даррелл, — да и твое появление в Северном Королевстве весьма неожиданно… Насколько я знаю, ты уже сотню лет не покидаешь пределы Эллоар.
— Так и случай из ряда вон, — вскинул бровь Кллариус, — слухи, что дошли до Империи, поистине удивительны. И я уже понимаю, что эти слухи не беспочвенны, в человеческих землях проснулся Источник… Я почувствовал его дивную силу за много лье от этого места, она прекрасна…
Цепкий взгляд эльфа пробежал по моим друзьям, задержался на Безликом, и остановился на мне. Несколько мгновений эльф рассматривал меня своими удивительными фиолетовыми глазами, а потом склонился в церемонном поклоне. И его спутники склонились вслед за ним.
— Нижайше прошу простить мою оплошность, Хранительница, — сказал эльф, выпрямившись, — я не представился должным образом! Меня зовут Кллариус Эльвон, первый лорд серебряной ветви Эллоар, и Седьмой страж в Круге Света.
Я вежливо улыбнулась, стараясь вспомнить, что означают его регалии. Припомнилась картинка их зачарованной книги: большой круглый зал и тринадцать кресел вокруг Оракула. Это стражи Круга Света, Хранители Времени и Пространства. Один из тринадцати также является Хранителем Источника силы в Эллоар, правда, кто именно, тщательно скрывается. Чтобы спрятать его связь с белым деревом, все хранители проходят специальный ритуал, объединяющий их ауры. И сейчас я с удивлением рассматривала густую, разноцветную ауру эльфа.
Собственно, тринадцать стражей и оракул составляли правящую верхушку Радужной Империи, почти наравне с Императором. А серебряная ветвь относилась к императорской династии. Да, в Риверстейн пожаловала важная птица. Спутники эльфа, насколько я поняла, были его обережниками.
— Рада приветствовать вас в Риверстейн, лорд Кллариус Эльвон, — сказала я и представилась. Просто назвала свою имя и фамилию, более ничего не уточняя.
— Вы позволите нам осмотреть Источник, госпожа Белогорская? — поинтересовался эльф.
— Вы сможете зайти и стать гостем в замке, если ваши помыслы чисты, и никто из вас не мыслит зла против обитателей Риверстейн, — спокойно сказала я, — если это так, щит пропустит вас.
Эльфы переглянулись, Кллариус кивнул, и они одновременно шагнули сквозь щит. Вошли.
— Удивительно, — сверкая глазами, сказал седьмой страж, — просто поразительная сила! Кто поставил этот щит?
— Источник, лорд Эльвон, — и улыбнулась, видя недоумение в его глазах, — я лишь направила силу, задала ей форму, но содержание создал источник. Поэтому щит такой прочный. И избирательный.
Кллариус с пониманием кивнул. Мы провели гостей в замок, благо к этому времени все работы по уборке были почти закончены, так что нам не пришлось краснеть за висящую по углам паутину. Эльфы с интересом осматривались, задавали Шайдеру вопросы. Я слушала их краем уха, раздумывая, что именно рассказывать о себе. И решила нечего не говорить о Петле Времени, Алире и событиях, предшествующих пробуждению Источника.
— Лорд Эльвон, мы разместим вас для отдыха, и приносим свои извинения за весьма скромное убранство комнат. Долгое время в Риверстейн располагался приют. И, пожалуйста, называйте меня по имени, — улыбнулась я.
Эльф склонил голову и тоже улыбнулся.
— Простите, госпожа Ветряна, мы проделали долгий путь, последний портал был в Старовере, дальше пришлось двигаться верхом, подчиняясь лишь зову Силы. И я не смогу отдыхать, пока не увижу Источник. Вы позволите?
— Тогда прошу следовать за мной, — улыбнулась я, направляясь в святилище.
У купели эльф стоял долго. Так долго, что мне даже почудилось, что он уснул. Его обережники, имен которых я не запомнила, неподвижно застыли рядом. Я тихо вышла, оставив их одних.
— Надолго приехали? — спросила Ксеня, когда я подошла к ней, — корми их теперь…
Я рассмеялась.
— Ксенька, вот почему ты вечно голодная, а? Хотя насчет еды стоит подумать… Нужно найти кухарку, хватит нам уже питаться хлебом с сыром.
— Так Шайдер уже нашел, — сообщила Ксеня, — а ты не знала? Из трапезной с утра такие запахи, свой язык проглотить можно.
— Какой Шайдер молодец! — обрадовалась я.
— Ага, заботливый, — хмыкнула Ксеня, — опасается, что ты совсем истощаешь…
Я посмотрела на нее с беспокойством, и подруга насмешливо фыркнула.
— Брось, Ветряна, меня это уже совсем не трогает! Если честно…я бы хотела, чтобы ты… и Шайдер… ну… поладили. Мне за тебя было бы спокойнее, знаешь…
Я качнула головой.
— Этого не будет, — ровно сказала я.
— Ну, может не сразу, потом…
— Нет.
Ксеня вздохнула.
— Раз так…Почему же тогда ты ушла? От… него… — тихо спросила она.
Я вздрогнула.
— Я не хочу об этом говорить.
— Ох, Ветряна, я всегда говорила, что от твоей головы одни проблемы, — хмуро сказала Ксеня, — Ладно, пошли, поедим что ли, вон и остроухие из святилища появились. Смотри, какие у бедолаг глаза квадратные, словно белены обелись.
Я шикнула на подругу, но своей цели хитрая Ксеня все же добилась, и дышать мне стало легче.
Потом был долгий разговор с эльфами в трапезной. После горячего мясного рагу и вина наши гости расслабились, их лица утратили высокомерие и стали просто заинтересованными. Я рассказала свою историю, вернее, ее сокращенный вариант, и попросила помощи в организации школы. Лорд Эльвон согласился, даже не раздумывая.
— Наш мир переживает тяжелые времена, — вздохнул он, — все уже знают, что Источники утрачивают свою Силу. В свете этих печальных событий, новый мощный Источник — великая радость для всего Подлунного мира, — он задумчиво смотрел на меня своими удивительными глазами, — я лично помогу вам с организацией в Риверстейн школы, и направлю к вам наставников. Единственное, о чем прощу, разрешить Кругу Света и лично мне посещать вас. Возможно, с вашей помощью, госпожа Ветряна, нам удастся понять, как вернуть в Источники их Силу.
— Я с радостью сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам, — серьезно ответила я, — скажите, лорд Эльвон, уже хоть что-нибудь удалось выяснить? Понять, почему они остывают?
Эльф помолчал, раздумывая, что стоит говорить, что нет. Но, похоже, счел Хранительницу достаточно весомой фигурой для откровенности.
— Оракул увидел лишь одну причину: в нашем мире нарушено равновесие, баланс между тем, что отдано, и тем, что взято. Силы, питающие наш мир, истончаются, их уже не хватает на всех…
— Как это исправить? — спросил Шайдер?
— К сожалению, этого Оракул не знает. Вы ведь знаете, лорд Даррелл, Оракул не провидец, он лишь чувствует тонкие материи нашего мира, подсказки Бездны, если они есть. Ответы нам придется найти самим.
Мы помолчали, грустно размышляя об услышанном.
— Госпожа Ветряна, — наклонился ко мне эльф, — может, вы попробуете спеть вашу песню у тех Источников, что остыли? Вдруг это поможет? Звучит, конечно, странно, но вы первая, кто смог разбудить спящий Источник… И как это делается, никто кроме вас не знает.
— Есть разница между спящим источником и пересохшим, — сказала я, — но, конечно, я могу это сделать, лорд Кллариус.
С этими мыслями мы и разошлись.
В своей комнате я уже привычно позвала Арху, полюбовалась на всполохи огня. Ночью, наедине с собой, я могла не притворяться, и не улыбаться через силу. Ночью мне было плохо. Я снова лежала без сна, лихорадочно, до боли в глазах, вглядываясь в тени, притаившиеся по углам. Но тени были мертвы. Зато оживали воспоминания. Днем они бледнели, чуть таяли от повседневной суеты, но ночью…О, ночью воспоминания расцветали яркими красками, цвели сладко-горьким Снежным Цветом. Били так больно, что я кусала подушку, чтобы не завыть.
Столь желанная мною свобода пахла пеплом сожженных мостов, а еще мерзко отдавала мертвечиной моего предательства…
Проснулась я снова на ранней заре, с криком первых петухов. Быстро заплела косы, надела темное платье. Накинула на плечи кожух. Риверстейн еще спал. Глухо шелестели пустые коридоры, тихо всхлипывал в каминных трубах ветер.
Я неслышно спустилась по лестнице, и вышла на воздух. Тонкая полоса света дрожит на востоке, а на западе еще царствует зимняя ночь. Время безвременья.
Сгорбленную фигуру у ворот я скорее почуяла, чем увидела. Так тихо он стоял, так безмолвно. Чуть испуганно я подошла ближе, потянула на себя деревянную дверь. У ворот был наш старый приютский привратник. А я ведь думала, что он уехал вместе с Селенией, но нет. Не нужен был жрице старик, столь преданно любивший ее всю жизнь.
— Ветряна, девочка, — сипло сказал старик и закашлял, — вот уж радость… А я думаю, что за госпожа в Риверстейн пожаловала, порядки наводит… а это ты.
Он все так же подпирал стену, внутрь не заходил и даже не просился. Только смотрел угрюмо, как смотрит старый бездомный пес, знающий, что ничего хорошего ему от людей ждать не стоит.
— Входите, — сказала я.
Он шевельнулся, все еще не веря. Я чуть посторонилась, пропуская его.
— Пустишь, что ли? — сипло спросил он.
— Если сможете войти, считайте, что в Риверстейн вы дома, — спокойно ответила я.
Старик не стал спрашивать смысла моей фразы. Постоял, рассматривая замок через открытую дверь, повел косматой головой. И вошел, подволакивая ногу и тяжело опираясь на клюку. А я вспомнила, как его зовут.
— В трапезной вас накормят, Руфус. А жить вы можете на своем прежнем месте, если вас оно устраивает.
Привратник медленно кивнул, и я отвернулась от слез, блестевших в его глазах.
— Спасибо, — сказал он, а я тихонько накрыла старика Силой.
И вышла за ворота, уже привычно пошла в лес, под сосны. Порой мне хотелось остаться тут, в уютном и снежном шатре из колючих веток, раствориться в силе, стать частичкой света, паутинкой, что плывет в вышине по воле ветра. Но если я задерживалась, приходил волк с белыми подпалинами на боках, смотрел на меня ореховыми глазами, грустно положив морду на лапы. И приходилось возвращаться, со вздохом сожаления вылезать из-под ели, и идти в замок. Волк за моей спиной оборачивался вороном, и с места взлетал вверх, кружил над верхушками деревьев, посматривая на меня зорким глазом. Порой хотелось прогнать Шайдера, накричать, чтобы оставил в меня в покое, не лез… но я молчала. И волк продолжал приходить.
Эльфы пробыли у нас три дня, а потом лорд Даррелл и Седьмой страж установили у ворот в Риверстейн портал. Расчистили от снега землю и в промерзшей почве принялись чертить руны, что-то бормоча и вскрикивая. Руны загорались белым светом, а когда мужчины закончили, возле ворот появилась белесая дымка, словно завесь. Прямой портал в Эллоар.
Так что обратный путь для эльфов был значительно короче и легче.
На прощание лорд Кллариус поцеловал мне руку, прижался к ладони теплыми губами, и я вздрогнула от неожиданности.
— Благодарю за гостеприимство, госпожа Ветряна, — улыбнулся эльф, сделав вид, что не заметил, как я отстранилась, — надеюсь, на скорейшее свидание с вами.
— Буду рада снова видеть вас, лорд Эльвон, — вежливо сказала я. Но все же вздохнула с облегчением, когда эльфы исчезли в портале.
Впрочем, совсем скоро в Риверстейн ожидались и другие гости. И нам нужно было быть готовыми к их появлению.
Уже в следующую седмицу в замке стало многолюдно и очень оживленно. Лорд Даррелл привез из Загреба мастеров, которые на месте собирали удобные койки, сколачивали новые лавки и столы для трапезной и ученической. Пришли обозы с тканями для завасей и постельного белья, покрывала, писчие принадлежности и кухонная утварь.
Как-то из портала явился совершено удивительный седовласый эльф, который принес маленький дорожный сундучок.
— Подарок от лорда Эльвона госпоже Ветряне и новой магической школе.
Мы с любопытством на него смотрели. Эльф невозмутимо открыл крышку и принялся доставать оттуда книги! Фолианты были маленькие, размером с полмизинца, но когда их укладывали на стол принимались расти, достигая размеров от обычных — книжных, до огромных аршинных томов. Так что вскоре вся трапезная уже была в книгах. И все магические, зачарованные, ценные! Остро пахнущие неведомыми, восхитительными знаниями!
— Щедро, — присвистнул лорд Даррелл.
Анташар скривился.
— Передайте лорду Эльвону мою глубочайшую признательность, — восхищенно сказала я, уже с предвкушением рассматривая это богатство.
Эльф кивнул. Поклонился и так же невозмутимо отбыл обратно в Эллоар.
Прибыли из портала мастерицы: тонкие и бледные девы в белых одеждах, с проворными шестипалыми руками и длинными иглами в ладонях. Я даже ахнуть не успела, как девы окинули взглядом замок, подняли руки, выпуская иглы и те, сами собой, принялись сшивать завеси и скатерти, вышивать постельное белье затейливым рисунком с буквой «Р», и шить платья для будущих учеников. У меня лишь поинтересовались фасоном и цветом, но я так растерялась, что этот вопрос пришлось решать Шайдеру.
— Но мы ведь даже не знаем, какого возраста у нас будут послушники? И размеры не знаем… — пролепетала я, но девы лишь глянули на меня огромными зелеными глазами без ресниц, и я поняла, что этот вопрос как-нибудь решится…
Так что я предпочла от них сбежать. Но не удалось, одна все же перехватила меня возле двери.
— Какую одежду изготовить для Хранительницы? — высоким голосом спросила она.
Я показала рукой на свое простое темное платье.
— Такую же, пожалуйста. Цвет темно-серый или черный, с высоким горлом, — попросила я.
Дева чуть нахмурилась. Потом медленно кивнула. А я с облегчением ушла в библиотеку, которую мы организовали в одном из пустых помещений. Новые книжные шкафы, большие, пузатые, важные и солидные, уставленные магическими книгами, манили меня, как манит лакомку изысканный десерт! А еще здесь поставили удобные кресла и стол, так что я уже знала, где буду проводить свободное время.
В бывших покоях Селении стало светло, черно-красный цвет сменился на зеленый и бежевый, появилась удобная и простая мебель. Теперь здесь жила я. С легкой грустью я покидала свою синюю комнату, и в то же время хотела уйти, надеясь, что на новом месте мне станет легче.
Глупая, так и не поняла, что от себя не сбежать…
Меня радовали происходящие в замке изменения, Риверстейн оживал, расправлял свои черные каменные крылья и уже поглядывал на округу с молодецким задором. Я чувствовала, как веселиться дух старого замка, хоть и ворчит по привычке на суету…
А больше всех, похоже, радовались изменениям Ксеня и Данила.
Вообще, где бы не появлялась эта пара, они всюду вызывали улыбки. Невозможно было не улыбнуться, видя лучистые счастьем голубые глаза Данилы, и то, как нежно он касается руки Ксени, каждое мгновение ищет ее взглядом. И как фыркает насмешливо на его обожание моя вредная подруга, а сама тайком краснеет, и за обедом старается отдать ему лучший, самый вкусный кусочек! А это, зная искреннюю любовь Ксени к еде, говорит о многом…
Я смеялась до слез, когда Данила преподнес любимой еще парочку ножей, выкованных умелыми гномами, а девушка одарила возлюбленного букетом из редких травок для его знахарского набора!
Данила нежно нес уснувшую Ксеню на кровать и заботливо укрывал покрывалом, а утром она отрабатывала на нем приемы рукопашного боя… А потом ругала, что он не увернулся, остолоп, и теперь сидит тут с синяком! А сама умоляюще тянула меня за руку и просила залечить. Только, чтобы «дурень» об этом не знал…
Даже Анташар ходил за ребятами тенью, жадно вдыхая их любовь, жмурил серебряные глаза. А потом перестал. Стал закрываться, уходить от людей и подолгу сидел один, не желая никого видеть. Я пыталась поговорить с ним, понять, что происходит с Безликим, но он молчал, только смотрел напряженно.
И настаивать я не стала.
Все же, шестипалые девы оказались волшебницами. Когда одна из них принесла мне мои новые платья, я кивнула удовлетворенно, увидев темные свертки. И лишь вечером, когда уставший от дневной суеты Риверстейн уснул, примерила.
Одно темно-серое, с серебряной вышивкой у горла из мягкой, но плотной ткани и широким серебряным поясом. Второе почти черное, отливающее синевой, гладкое, как воронье крыло. Простые. Закрытые. И волшебно красивые…
Несколько раз к нам наведывался лорд Эльвон, приносил мне подарки, одобрительно рассматривал новшества. Смотрел на меня своими удивительными глазами и настойчиво звал посетить его поместье в Эллоар. Я вежливо отказывалась. Анташар при появлении эльфа всегда менял обличье и шипел сквозь зубы. Когда спросила, почему он так не жалует седьмого стража, прошипел мне в лицо:
— Потому что слишком хорошо чувствую его желания!
К счастью, Кллариус не задерживался надолго.
Конечно, я была весьма самонадеянна, решив, что смогу самостоятельно открыть школу. И если бы не лорд Даррелл, боюсь, моя идея если не провалилась бы, то точно осуществилась бы весьма нескоро. Тем более, что я почти ничего не знала о том, чему именно обучают в магических школах. И всю подготовку к процессу обучения Шайдер взял на себя. Слушая перечень предметов, которые будут у нас преподавать, у меня широко распахивались глаза.
— Ветряна, только не ходи с таким лицом, когда прибудут ученики, — смеялся лорд Даррелл, — а то разом подорвешь наш авторитет!
— Шайдер, какой авторитет, я сама первая усядусь в ученическую! Это же потрясающе!
— Вот что с тобой делать? — сокрушался Шайдер, — впервые вижу такую рьяную воспитанницу!
И смотрел на меня с нежностью. И я сразу сбегала.
Как не пытался он скрыть свои чувства, но я все равно замечала их, к сожалению. Они проскальзывали в его взглядах, которые он не мог утаить, в трепете случайных прикосновений, в том как менялось его дыхание, когда я стояла слишком близко. В желании постоянно быть рядом, тенью следовать за мной, дышать мною…Порой мне хотелось прогнать его, заставить уйти, найти свое счастье за приделами Риверстейн, потому что, кто если не он так достоин был счастья! Но я молчала. Пусть решает сам.
Потому что я уже сделала один выбор за двоих, решила за обоих, как будет лучше, и теперь тихо умирала, улыбаясь.
Однажды я все же сорвалась.
Надела старое платье, повязала платок и пошла к воротам. Обернулась к тихо следующему за мной мужчине.
— Шайдер, не ходи за мной, — почти с угрозой сказала я.
— Ветряна, куда ты? Ночь уже…
— В лес. Мне… надо.
— Ветряна, — умоляюще начал он.
— Не ходи, — резко сказала я и, отвернувшись, ушла.
Я вышла за ворота и пошла по тропинке к лесу. Я не боялась. Я хотела остаться одна.
Ночь прятала меня от чужих глазах, укрывала. Деревья перешептывались при моем приближении, раздвигали ели колючие лапы, расчищал ветер дорожку. Лунный свет соткал кружевной ковер, постелил мне в ноги, покрывалом укрыл плечи. Я шла долго. Пока совсем не истаяли за деревьями высокие стены Риверстейн. Шла туда, где лишь дикий лесной зверь, затянутые ледком топи и нетронутый снег. Шла в чащу, куда идут умирать старые волки, и духи земли поют им песню прощания.
Там я и осталась.
Упала без сил, подтянула к груди колени. Наверное, я плакала. Может, кричала. Не знаю… Не помню. Сорвала голос.
Потом успокоилась, легла горячечной щекой на колючий снег, затихла. Я устала притворяться. И улыбаться устала… Устала от людей, их навязчивого любопытства. От мужчин, что смотрят мне в глаза, прикасаются, и я вижу, как разгорается в них жажда обладания. От взгляда Ксени, жалостливого, словно у деревенской плакальщицы…
От чувства вины перед Шайдером, от невозможности дать ему то, что он так хочет и ждет…
Устала от всех.
Я думала, здесь свобода, а здесь тоже клетка. Клетка обязательств, долга, отношений. Клетка моих чувств. Куда сбежать из нее? Я думала, что уйду и освобожусь, так почему же еще крепче стали узы, что связывают меня с демоном? Словно невидимые нити, натягиваются с каждым днем все сильнее, тянут душу…
Я думала, что буду счастлива, а оказалось, счастье уже было. Постояло тихо рядом, и ушло, не замеченное мною…
Я думала, что сделаю его несчастным, если останусь, и предпочла просто убить все, что между нами было…
Потом неслышными тенями пришли черные волки. Постояли у деревьев сумрачными тенями, скользнули ко мне. Легли рядом. Самый крупный, вожак, потянул меня зубами за кожух, как тянут неразумных щенят молодые волчицы, закинул себе на спину. Я раскинула руки, повиснув на волчьей шкуре, как бесполезная тряпка. Зверь лег, сложил лапы, опустил морду. Рядом устроилась стая. Я слушала, как бьются их сердца, как мощно и ровно входит в глотки морозный воздух, как пахнет лесом и зверем черная шерсть.
Затихла.
Утром стая ушла, вожак стряхнул меня на снег, посмотрел в лицо звериным взглядом. Коротко ощерился. И черной тенью скользнул за деревья. Я тяжело поднялась, отряхнула с одежды снег, вздохнула.
И медленно побрела обратно в замок, расправляя спину и высоко поднимая голову…
А на следующий день появилась одна из будущих настоятельниц нашей магической школы. Маленькая, сухонькая женщина с пронзительно-голубыми глазами, в строгом зеленом платье и аккуратным пучком седых волос.
— Тиана Кросс, преподаватель по «Управлению даром и выявлению сути» — представилась она.
Я улыбнулась обаятельной магиане, которая понравилась мне с первого взгляда. Как и все, приходящие из Эллоар, она первым делом попросила показать ей Источник, а после мы расположились в кабинете, небольшом помещение, которое мы с Шайдером уже обустроили.
— Прошу вас, называйте меня по имени, — попросила я, — расскажите о себе, госпожа Кросс. Вы выросли в Империи?
— Да, в Эллоар, — улыбнулась она, — и преподавала в высшей школе столицы. Но знаете, — она лукаво улыбнулась, — на старости лет меня потянуло на приключения. А ваша новая школа, сдается, мне станет очень занимательной страницей моей жизни!
— Надеюсь, мы не разочаруем вас, госпожа Кросс!
— О, Ветряна, не напоминайте мне о возрасте! Прошу вас. Для вас я Тиана. Кстати, почему вы скрываете свое настоящее имя? — я удивлено на нее посмотрела, — не удивляйтесь, у меня дар «видящей», мне почти невозможно соврать! Согласитесь, весьма полезное качество для преподавателя!
Я снова рассмеялась. Помимо дара видящей, Тиана, несомненно, обладала даром располагать к себе собеседника.
— Ведь ваше имя хоть и подходит вам, но не отражает сути. Не его дали вам при рождении, не так ли? — проницательно осведомилась она. Я кивнула.
— Вы правы, Тиана. Меня назвали Таярой. Но я выросла без родителей, и это имя узнала лишь недавно. Долгое время я ничего не знала о своем прошлом.
— Таяра, — задумчиво произнесла магиана. Словно перекатила на языке ягоду, пробуя ее на вкус, — Ветер Севера. Знаете, это имя очень подходит вам. Вы ведь стихийник? Правда, не могу уловить ваши способности… странно. И у вас такая странная аура…Зеленая.
— Моя стихия воздух, — улыбнулась я, — и я схит.
Вдаваться в подробности я не стала, несмотря на весьма заинтересованные глаза Тианы. Но ей хватила такта не расспрашивать.
После осмотра замка Тиана осталась весьма довольна, и сразу выказала желание остаться. Я с радостью выделила ей одну из уже обустроенных комнат для преподавателей.
Вслед за Тианой явились и другие учителя: высокий и надменный эльф- господин Ярван Ургус, преподаватель боевой магии. К моему удивлению, у него были не светлые волосы, как у других эльфов, а темные, зато уши еще более вытянутые, чем у всех, кого я встречала раннее.
Молодой историк Варан Галон, в ярких петушиных одеждах и с потрясающими знаниями, разговаривать с ним было одно удовольствие.
Пришел давний друг лорда Даррелла и замечательный преподаватель — стихийник господин Шелус.
Последней явилась тонкая волоокая девушка, госпожа Лея Светлая Звезда, прекрасная, как ее имя дриада из Липового Цвета.
Все преподаватели, кроме Тианы, после знакомства и краткого пребывания в замке ушли в Эллоар, пообещав явиться к началу учебного года. Моя мечта по открытию школы близилась к своему осуществлению. А одним тихим вечером в ворота замка постучала еще одна гостья, и я изумленно выбежала ей на встречу.
— Солмея! Неужели это ты! Как я рада тебя видеть! Но… что ты здесь делаешь?
Сирена стояла на заснеженной дороге, одетая в человеческую одежду: простое серое платье, меховой плащ. На бледном лице лихорадочно горят зеленый глаза. Обоз, привезший русалку, медленно скрылся за поворотом.
— Слухи о новой школе и удивительной Хранительнице уже разлетелись по миру, — улыбнулась она, — я тоже рада тебе, Ветряна.
— Заходи, скорее, — потянула я ее за ворота.
В замке я провела русалку в свои покои, напоила травником. Сама сирена не мерзла даже в человеческом обличье, я же с некоторых пор мерзла постоянно, поэтому устроилась поближе к камину.
— Что случилась? — не стала я ходить вокруг да около.
— Поединок, — со вздохом сказала русалка, — Им сказал, что время пришло, и я вызвала Майиру на поединок…
— Ты… проиграла? — тихо спросила я.
— Ах, Ветряна! Если бы я проиграла, не пила бы сейчас с тобой травник! Нет, я выиграла… — Солмея не видя, рассматривала темную воду в своей кружке. Потом сжала зубы и подняла голову, — но не смогла довести дело до конца. Я не смогла убить Майиру… И меня изгнали из Им.
Мы помолчали. Она- рассматривая свою кружку. Я- огонь в камине. Я не стала спрашивать, почему она так поступила. Иногда на такой простой вопрос очень сложно ответить.
— Мне кажется, ты все сделала правильно, — тихо сказала я, — приходит время, когда нам нужно принимать решения, меняющие нашу жизнь. И мы понимаем, что не можем по-другому… Иначе, наша жизнь уже никогда не станет такой, какой мы хотим ее видеть, — я улыбнулась грустной русалке, — я надеюсь, в Риверстейн тебе будет тепло, Солмея. Так говорят в Северном Королевстве.
— Пусть будет добра к тебе Вечность, Ветряна, — тихо отозвалась сирена, — и знаешь…Кажется, я поняла почему вы, люди, плачете…
Вечером мы собрались в трапезной на ужин, и я познакомила Солмею с Тианой и Анташаром. Остальных она уже знала. Ксеня окинула русалку ревнивым взглядом и крепко ухватила Данилу за руку, на что юная сирена лишь насмешливо улыбнулась. Анташар снова был в обличье бестелесной фигуры в плаще, последнее время он так выглядел постоянно. На появление сирены Безликий никак не отреагировал, даже головы не повернул, так и сидел в своем углу, почти слившись с тенью.
Зато лорд Даррелл очень обрадовался, а Тиана и вовсе принялась столь живо расспрашивать Солмею и столь икрене восторгаться, что русалка улыбнулась и начала рассказывать. Противиться обаянию жизнерадостной магианы не было никакой возможности. Так что этот вечер прошел во вполне приятной и уютной обстановке. Даже Ксеня расслабилась и перестала кидать на русалку неприязненные взгляды. Тем более что та на Данилу не смотрела вовсе, и весь вечер общалась с Тианой и Шайдером.
Мне нравилось, как оживает и меняется Риверстейн. В нем снова зазвучали голоса, смех, разговоры. Его гулкие коридоры наполнились шорохом торопливых шагов, а помещения — голосами. У старого замка появилось будущее. И это наполняло мое сердце радостью.
Зима была на излете, и хоть я знала, что в эти края еще нескоро придет весна, но уже сейчас мы все ощущали ее дыхание.
Каждое мое утро начиналось с обхода владений, как я это называла. Я просыпалась рано, еще до зари, просто открывала глаза, в один миг уходя из ночного забытья. Странно, но сны сниться мне перестали вовсе. Или я их не помнила… Даже старые кошмары более не мучили меня. Устав за день, я просто ложилась на кровать, отворачивалась лицом к стене и проваливалась в темную яму. Я старалась уставать так, чтобы проваливаться мгновенно, не думая.
А встав и умывшись, шла к воротам и уходила в лес. Проходила по снежным тропкам, прислушивалась к духам земли и озер. Иногда шла туда, где нужна была моя помощь, залечить лисицу, поймавшую боком охотничью стрелу или перенаправить токи в молодом дереве, начавшем засыхать. Я не вмешивалась в естественный ход жизни, просто порой чуть поправляла его и приносила облегчение там, где это было возможно.
Очень скоро про мои целительские способности прознали и в Пустошах…
А началось с того, что однажды в ворота замка заколотил отчаянно кузнец, супружник Авдотьи.
— Госпожа Ветряна! — кричал он, — госпожа, прошу вас! Выйдите!
Я выскочила за ворота, даже не успев одеться.
— Госпожа! — лихорадочно блестя глазами, бросился ко мне мужчина, — прошу вас, пойдемте со мной! Авдотья… ребеночек… Она сказала, вы поможете!
— Что случилось? — испугалась я.
— Ребеночек рождается! Да не так что-то… Кажется, моя Авдотьюшка умирает…
— Скорее, едем, — сказала я, и кузнец потянул меня в седло, усаживая перед собой.
Он несся так, что я всерьез опасалась, как бы лошадь не сломала себе ноги на обледеневшей дороге, но, хвала Святым старцам, все обошлось. Зато в деревню мы приехали поразительно быстро. Я влетела в дом кухарки, где уже собрались женщины и сидели вокруг роженицы скорбным кружком.
Авдотья лежала на кровати, сравнявшись цветом лица с сероватым суконными покрывалом. Ее аура бледнела, силы уходили и истончались нити жизни. И уже завис над ней жадный сгусток Изначальной Тьмы…
Я решительно выгнала из комнаты всех посторонних, оставив лишь повитуху и Данину. Ослушаться меня не посмели. Взяла Авдотью за руку, вливая Силы, потом потянула нити, сплетая над ней защитный панцирь, не позволяя Тьме добраться до женщины.
— Что застыли? — окрикнула я повитуху, — действуйте!
Та торопливо обнесла себя священным полусонцем, покосилась на меня, но все же, подошла к кровати и привычно нажала на живот роженицы, ласково приговаривая…И через некоторое время дом огласил первый негодующий крик младенца, а его мать откинулась на подушки и сжала мне руку.
— Спасибо, — прошептала она.
Я удовлетворенно осмотрела ее ауру и прочные, сильные нити жизни, кивнула и вышла. Счастливому новоиспеченному отцу лишь улыбнулась и обрадовалась, когда увидела стоящего у порога Кайроса, а рядом лорд Даррелла.
— Все хорошо? — встревожено спросил Шайдер, — как ты?
— Немножко устала. Спасибо, что приехал за мной.
Он накинул на меня теплый плащ, усадил в седло. Чуть дольше, чем нужно задержал ладонь на моей ноге, поправляя стремя…
— Всегда приеду, — вздохнул Шайдер, направляя Кайроса к замку.
Пару дней я переживала, что в деревне начнутся волнения, и перепуганные жители Пустошей вызовут по мою душу обережников. Конечно, я их не боялась, с поддержкой Эллоар, мне уже не нужно было опасаться обвинения в колдовстве. Просто не хотелось неприятностей. Но вместо ожидаемых вооруженных стражников, на третий день у ворот робко застыла заплаканная женщина с чумазым мальчуганом. Когда я вышла она кинулась мне в ноги, умоляюще схватилась за мою серую юбку.
— Госпожа, — залепетала она, — госпожа, посмотрите! С мальчонкой моим чтось не то! Заболел намедни, охрип, а теперь и вовсе рот открыть не может, все нутро словно кровью обмазано! Помогите, госпожа, умоляю! Я для вас все сделаю…
— Проходите, — чуть шире открыла я дверь, на ходу осматривая ауру мальчишки…
Очень скоро весть о моем целительском даре пронеслась по округе, словно ветер… И порой у ворот замка появлялись люди с испуганными глазами, просили у привратника разрешения повидать «белую колдунью».
Как-то явилась полная рябая девушка, долго озиралась и жалась, шептала, что дело тайное, прятала глаза. Я подумала, что у нее какой-то недуг, которого она стесняется, но потом быстро осмотрела двойную ауру и нахмурилась.
— Понимаете, госпожа, — бормотала рябая, — я ж всего разок, по глупости-то… а тут такое. А у меня жених есть, Парька, сын кожевника. Так он то со мной ни-ни… любит меня… а тут дело такое… Может, как-то того… избавите? От обузы-то…
Я не сразу поняла, о чем она просит. А когда поняла…
— Мамочки! — заорал рябая, вытаращила в ужасе глаза, и в панике попятилась, — не губите, госпожа…
Мои волосы взлетели, закружил вокруг снежный вихрь, зашипела молниями черная туча над головой… Рябая уже повалилась на пол от страха и только мычала бессвязно. Я глубоко подышала, успокаиваясь. Все ж, не хотела пугать беременную, а то еще произойдет то, о чем она просит. Медленно подошла к ней.
— Узнаю, что ты пробуешь избавиться от ребенка, накажу, — почти ласково сказала я, но девушка сжалась от моего голоса и поползла к двери, безостановочно осеняя себя полусонцем.
— Да не в жить, госпожа… Да я ж по дурости… Да не подумала…Да больше никогда…
Когда она ушла, бормоча клятвы и уверения, я упала на стул, сжала ладонями виски, пытаясь успокоиться. Но получалось плохо. Как все… несправедливо…
В Риверстейн зачастил лорд Эльвон.
Поначалу я еще верила, что эльфа привлекал в наши северные земли Источник, но довольно быстро поняла, что у мужчины в замке совсем другой интерес. Его ухаживания становились все более настойчивыми, а знаки внимания — дорогими. Когда эльф преподнес мне браслет, украшенный драгоценными лазуритами, я поморщилась и покачала головой.
— Лорд Эльвон, я благодарна вам за помощь в открытии школы, но вам не стоит рассчитывать на нечто большее… с моей стороны. Прошу вас, заберите, такие подарки неуместны.
Эльф недовольно сверкнул удивительными фиолетовыми глазами.
Когда он пришел, я сидела в библиотеке, в очередной раз пытаясь разобраться в записках матушки Бриар, и сейчас отодвинула рукопись и поднялась из кресла. Кллариус подошел ближе.
— Ветряна, я могу многое сделать для вас. Дать вам все, что вы захотите, — вкрадчиво сказал он, — поверьте, не стоит пренебрегать моим…расположением.
Я посмотрела на него с удивлением.
— Лорд Эльвон, я вас правильно поняла? — холодно осведомилась я, — вы мне угрожаете? Как мило… В таком случае, думаю, вам больше нечего делать в Риверстейн, а за помощью я могу обратиться напрямую к Императору Радужной империи. И почему — то уверенна, что он мне не откажет!
Эльф был умен и быстро сообразил, что перегнул палку.
— Ветряна, простите меня, — со вздохом сказал он, — я глупец… Не прогоняйте, прошу, — белозубо улыбнулся он, — просто ваша удивительная красота и ваш холод так действуют на меня… Трудно удержаться. Мне хочется осыпать вас украшениями, одарить самыми прекрасными подарками! Простите. Вы словно снежный цветок севера… Знаете, на вершине Алмазного Пика растет чудный цветок, с горько-сладким ароматом, вы так похожи на него…Такая же прекрасная и недоступная…Ветряна? Что с вами? Вы так побледнели…
Я отвела его руки, когда он бросился ко мне, подхватил.
— Все в порядке.
И отошла к окну, повернулась к нему спиной.
— Лорд Эльвон, давайте закончим этот разговор. Простите, у меня много дел…
Эльф немного постоял, но настаивать не стал, ушел. Все же он умел учиться на своих ошибках.
Внимание эльфа ко мне, конечно, не осталось незамеченным для Шайдера, и тем же вечером, он постучал ко мне в покои.
— Ветряна, можно?
— Конечно, входи. Что-то случилось?
Он стоял, не отрывая от меня взгляда, и чуть хмурился. Я его не торопила.
— Ветряна, ты не думаешь, что тебе… нам… Будет проще, если мы объявим о нашей помолвке? Фиктивной, конечно, — торопливо добавил он, отводя взгляд, — но так ты избежишь ненужных разговоров… И неприятного для тебя внимания. А я на законных основаниях смогу тебя защитить…
Я вздохнула. Конечно, это был бы выход, но только как быстро Шайдер забудет, что помолвка фиктивная? Начнет воспринимать ее, как настоящую и предъявлять на меня права?
Поэтому я покачала головой.
— Боюсь, уже поздно спасать мою репутацию, — усмехнулась я, — да и потом, меня она мало волнует с некоторых пор. А от ненужного внимания я смогу себя уберечь. Но… Спасибо, Шайдер. Я знаю, ты хотел помочь.
И по мелькнувшему в его глазах разочарованию поняла, что поступила правильно. Не стоит давать Шайдеру большей надежды, чем есть уже.
— Знаешь, ко мне в руки попала одна рукопись, — перевела я неприятную тему, — но часть текста написана рунами, я не могу прочесть. Поможешь?
Я протянула ему записки матушки Бриар. Исследователь в Шайдере на миг победил мужчину, и он заинтересовано всмотрелся в текст.
— Где ты это взяла? — поразился он, — это ведь рукопись, написанная Амалией Видящей, очень известной магианой Империи! Видишь, вот тут ее знак? Но я думал, что читал все ее исследования!
— Эту рукопись она написала уже перед смертью, — вздохнула я.
— Ты позволишь?
Шайдер углубился в чтение, потом с азартом схватил чистую бумагу и принялся выписывать руны, бормоча себе под нос. Я с облегчением вздохнула, радуясь, что из его глаз пропало это тоскующее выражение и теперь они горели азартом ученого.
И все же эльф не оставил своих попыток добиться моего расположения. Но подарки дарить перестал, по крайней мере такие… личные. Зато приносил редкие книги и магические предметы для обучения, презентовал их в дар школе, и даже делал вид, что это от Империи, а не лично от него. Порой я даже делала вид, что верю.
А однажды он торжествующе вручил мне свиток с печатью Радужной Империи: над бумагой сияла маленькая разноцветная радуга, и медленно всходило солнце.
— Личное приглашение Императора на бал в честь основания Империи!
Я еще полюбовалось удивительной радугой, и отложила приглашение в сторону.
— Я благодарна императору за оказанную мне честь. Но, к сожалению, не смогу посетить этот бал. Прошу передать мои извинения.
— Но…Ветряна! — опешил лорд Эльвон, — от приглашения императора не отказываются!
— Увы, я вынуждена это сделать. Я не покину Риверстейн. Надеюсь, император меня простит, — равнодушно сказала я.
Кллариус не отрываясь, смотрел на меня своими фиолетовыми глазами.
— Ветряна, почему вы отказываетесь? — спросил он, — поверьте, в Империи вы будете в совершеннейшей безопасности! Дворец императора одно из самых защищенных мест в мире, и я лично буду вашим сопровождающим. И вашим стражем… Я прошу вас… Не отказывайтесь…
Я вздохнула и отвернулась.
— Я открою для вас портал во дворец, Ветряна! — продолжал уговаривать эльф, — и вы сможете вернуться в Риверстейн, когда вам будет угодно! До бала еще семь дней, просто подумайте об этом!
— Хорошо, я… подумаю, — ответила я, просто, что бы прекратить этот разговор. Эльф просиял и ушел весьма довольный. А я сразу же забыла и о нем и о приглашении императора…
Одной из самых сложных задач в открытии школы, было перенастроить порталы Северного Королевства так, чтобы они вели не в Эллоар, а в Риверстейн. И заняться этим пришлось, конечно, Шайдеру.
— Возьму с собой Данилу, — сказал лорд Даррелл, собираясь в дорогу, — парню будет полезно обучение. И, кстати, Анташар тоже вызвался с нами. Но я думаю, ему лучше остаться здесь, мне не нравится, что в замке остаются только женщины.
— Не беспокойся, щит не пропустит незваных гостей.
— Не выходи за него, пожалуйста, — попросил он.
— В моем лесу есть, кому меня защитить, — улыбнулась я.
Шайдер покачал головой.
— Алиру ведь так и не нашли, — тихо напомнил он.
— Я ей не нужна. Ее основная цель, это освобождение Саарххарда, а за нами она шла лишь, чтобы добраться до… Арххарриона. Шайдер, не переживай, все будет в порядке.
— Я возьму помощников в Эллоар, в столичной школе магии, так что мы должны управиться довольно быстро. Еще нужно повидаться с королем Амароном, пора прояснить эту ситуацию с Зовом и новым Источником. Я уже отправил ему вестника, но, конечно, давно пора посетить его высочество лично…
— Не переживай, в Риверстейн мы в безопасности, — еще раз улыбнулась я.
Утром лорд Даррелл и Данила ушли через портал в Эллоар, а оттуда планировали уже отправиться в Старовер, потом проехать по границе королевства.
Анташар остался в замке, и я решила еще раз с ним поговорить. Безликого я нашла в пустом восточном крыле. Здесь тоже все убрали и привели в порядок, но помещения еще не заставили мебелью, и гулкое эхо разлеталось от звука моих шагов.
— Ан… Анташар, постой, — воскликнула я, заметив тень, обрисованную плащом. Он недовольно качнулся, но остановился. Я торопливо приблизилась.
— Анташар, что с тобой происходит?
Бесплотная тень молчала. Я всмотрелась в пустоту под его капюшоном.
— Анташар, смени облик, пожалуйста.
— Не хочу, — прошелестел его голос, — и ты больше не властна надо мной, Ветряна. Власть, знающего имя, заканчивается с его смертью. А, войдя в Грань, ты умерла…
— Я и не собиралась тебе приказывать, — вздохнула я, — и рада, что эта странная власть больше не действует. Принуждение, это ужасно… Я хочу помочь. Я… волнуюсь за тебя.
— Почему? — качнулась тень.
— Почему? Потому что ты мой друг. Я надеюсь…
Тень замерла, словно раздумывая, потом медленно пошла рябью, перетекла в блондина. Я обрадовано заглянула в серебристые глаза, и робко дотронулась до руки Безликого.
— Ты можешь сказать мне, что случилось?
— Я…я не знаю, — он смотрел на меня хмуро, — после того, как я встретил тебя, Ветряна, со мной что-то происходит. Первый раз я почувствовал это, когда мы летели на грифоне к Скале Скорби… а потом, после того, как ты влила в меня свою Силу, стало появляться все чаще… а сейчас почти постоянно…
— Что? — тревожно спросила я, — что появляться?
Анташар сжал кулаки, в его глазах дрожала…
— Боль! Я чувствую боль, Ветряна! Не чужую, свою… и это ужасно!
Я изумленно ахнула, а потом схватила его за руки.
— Анташар! У тебя появилось чувство? Но ведь это замечательно! — рассмеялась я.
— Ты издеваешься? Это мучительно… невыносимо… я не хочу! Я думал, что чувства это красиво и приятно, но то, что чувствую я… Сводит с ума! Я родился уже без чувств и всегда искал способ вернуть их, понять, почувствовать,… но это! Я не хочу! Я стал чувствовать это постоянно: когда ты грустишь, когда вижу, как смотрят друг на друга Ксеня и Данила, даже, когда просто смотрю на звезды! Не понимаю, что со мной!
Я снова улыбнулась.
— Анташар, любое существо приходит в наш мир с болью. Это первое, что все мы чувствуем при рождении. Так что… с рождением тебя, Анташар из рода Погруженных во Тьму! Потерпи, боль пройдет, и ты ощутишь и другие чувства, прекрасные, волшебные, светлые…
Я снова рассмеялась, радостно рассматривая его мрачное лицо. На душе стало легко.
— Кажется, я понимаю, почему Рам хотел пленить тебя, — криво усмехнулся Безликий, — твоя сила способна снять проклятие нашего клана.
— Ваш повелитель родился с чувствами, не так ли? — уточнила я, — он еще помнит их…
— Да, Рам — сын и наследник первого повелителя, того, который подарил наши чувства Бездне. Но когда это произошло, Рам был уже взрослым, и у него была любимая…
— Прекрасная Майира, — грустно закончила я, — если бы я знала, что могу вернуть его чувства, я бы помогла. Он мог бы просто попросить.
— Повелители не просят, Ветряна, — улыбнулся Анташар, — они приказывают. И первое, что сделал тогда Рам, сверг с престола своего отца и отправил его в Вечность, а душу навсегда поработил… Так что, дух предка и по сей день томиться в оковах вечной муки…
В моей голове мелькнула догадка.
— Анташар, а ты кто? — спросила я, — вторая тень, это что означает?
Он усмехнулся и отвесил мне церемонный поклон.
— Это означает второй наследный принц, Ветряна. Тени- это сыновья правителя, конечно. Как видишь, выступать против своего родителя у нас наследственное!
— Вот это да! — изумилась я, — а я думала, ты простой страж границ… И то место, в которое ты меня привел, на скале, весьма скромное для принца!
— Это мое тайное убежище, — еще шире улыбнулся он, — во дворце бывало невесело.
— Наверное, ты скучаешь по дому?
Он покачал головой.
— Мне хорошо в Риверстейн, — сказал Безликий, — и потом… я все еще надеюсь, утешить тебя, моя сладкая девочка…
Он взял мою ладонь, поднес к губам и медленно провел языком по запястью, не отрывая от меня взгляда. Я полюбовалась, как дрожит отблеск света в его серебряных глазах. Очень красиво. И с улыбкой убрала руку.
— Интересно, почему моя магия перестала на тебя действовать? — с досадой спросил он, — надеюсь, с появлением чувств, я не утрачу столь полезное качество!
— Анташар, ты неисправим! — рассмеялась я, — зачем тебе магия обольщения? Ты себя в зеркало видел?
— О, так я тебе все-таки нравлюсь? — хитро улыбнулся он. Я закатила глаза и фыркнула. Но на душе после этого разговора стало значительно легче.
И сам Анташар тоже повеселел, по крайней мере, на ужин он явился в своем истинном обличие, а не стал снова прятаться за бестелесной тенью. И даже подмигнул удивленной Солмее и улыбнулся Тиане. В руках он вертел приглашение, оставленное мною за ненадобностью в библиотеке.
— Пойдешь? — спросил он. Я покачала головой, не отрываясь от наваристого куриного бульона.
— Такими приглашениями не разбрасываются, — тихо сказал Безликий, — на твоем месте, я бы познакомился с Императором, Ветряна.
— Я не покину Риверстейн, — спокойно сказала я.
Безликий помолчал, о чем-то раздумывая. Потом решился.
— Арххарриона там не будет, — тихо, чтобы не услышали остальные, сказал он.
Я положила ложку на стол, промокнула холстиной губы.
— Откуда ты знаешь? — так же тихо спросила я. Безликий повел плечом.
— Слышал от эльфов, что Правитель Хаоса очень занят укреплением границ и проверкой боеготовности своих стражей, и приглашение Империи проигнорировал. Внешний Круг совсем озверел, защитный купол прорывался уже несколько раз. Так что ему сейчас не до развлечений…
Я молчала, и Анташар заглянул мне в глаза.
— Решай сама, но поддержка императора много значит для нас. Только я пойду с тобой. Я не доверяю этому эльфу… Представишь меня своим любимым братом…
Он улыбнулся и слегка затуманился, и вот уже вместо серебряных глаз на меня смотрят темно-синие, такие же, как у меня! И волосы стали короче, другого оттенка, а черты лица приобрели удивительную схожесть с моими, и в то же время остались чертами его истинного обличья!
— Как ты это сделал? — поразилась я.
— Частичная смена облика, — с ухмылкой пояснил он, — а еще я могу представиться твоим строгим родителем!
Черты загрубели, стали взрослее, обозначились морщины…
— Мне кажется, милая дочурка, ты сегодня плохо себя вела, — елейным голосом протянул он, — иди ко мне, папочка должен тебя наказать…
— Ан! Прекрати паясничать! — фыркнула я, — фу, от твоих грязных намеков у меня испортился аппетит!
— Зато ты улыбнулась, — пожал он плечам, — так что насчет приглашения?
— Не знаю, возможно, ты и прав…
Так что, благодаря уговорам Анташара и к вящей радости Кллариуса, я приняла приглашение императора.
С эльфом я договорилась сразу: никаких танцев, ужинов и всего остального. Единственное, что я намеренна была сделать, это засвидетельствовать свое почтение императору Радужной Империи. И как можно скорее вернуться обратно в Риверстейн. Еще не покидало противное чувство, что Шайдеру это не понравится…
И я наотрез отказалась следовать моде, принятой во дворце и шить платье для бала. Напротив, надела самое закрытое, что у меня было: черное платье с синим отливом, сшитое шестипалыми девами. Оно имело глухой воротник, закрывающий горло и длинные рукава, хоть и сидело по фигуре и не стесняло движения. Единственное на что я пошла, это распустила волосы, не желая обидеть императора своим через чур мрачным видом.
Лорд Кллариус явился за мной, одетый в придворный зеленый мундир и с ритуальным клинком на поясе.
— Ветряна, вы прекрасны, — восхищено сказал он, и я мрачно подумала, что волосы все же стоит убрать.
Зато при виде Анташара, мои глаза, наверное, стали похожи на две плошки! Безликий спустился к порталу в белоснежном костюме, расшитом серебром, и в сочетании с его удивительными глазами и белым хвостом, выглядел столь потрясающе, что я невольно им залюбовалась.
— Бедные придворные эльфийки, — пробормотала я. Анташар насмешливо улыбнулся. Лорд Эльвон неприязненно на него покосился, и мы вошли в портал.
И сразу окунулись в музыку, голоса и перешептывания, которые стихли при нашем появлении. Я даже не успела толком осмотреться, только и увидела, что стоим мы наверху хрустальной лестницы, которая водопадом стекала к центру большого зала, сияющего многочисленными радугами и заполненного толпой.
Худой, затянутый в бордовый мундир эльф, поклонился нам и негромко произнес:
— Седьмой страж Круга Света, первый лорд серебряной ветви Эллоар, Кллариус Эльвон…
Однако, почему-то его тихий голос эхом разнесся по всему залу.
— Его спутники: Безликий из клана Погруженных во Тьму. И лаяна, Хранительница Северного Источника, Ветряна Белогорская!
Анташар слева от меня издал злое шипение, и я удивленно на него обернулась. Глаза Безликого со злостью сверлили лорда Кллариуса. Тот же, напротив, довольно улыбался и крепко придерживал меня за локоть, помогая спуститься по скользкой лестнице.
— Ан, что происходит? — одними губами спросила я, сохраняя на лице невозмутимо- холодное выражение.
Лица всех присутствующих повернулись к нам. Множество…множество лиц, мужских и женских, человеческих и нет, с затейливыми прическами и разноцветными глазами…Я видела, как появляется изумление в лицах придворных эльфиек, людей и дриад, одетых в яркие, открытые платья. Как рассматривают они меня и моих спутников. Как смотрят мужчины, и заинтересованность проглядывает сквозь эльфийскую высокомерность.
— Этот ушастый гад, этот паскудный эльф, представил тебя своей нареченной! — сквозь зубы выдохнул Анташар и прошипел Кллариусу, — выйдем, убью…
— Рискни, — усмехнулся эльф.
Я безмолвно застонала, и чуть не споткнулась, наткнувшись взглядом на небольшую группу людей. На фоне цветных нарядов их черные костюмы с красной спиралью возле сердца, невольно приковывали внимание. И сразу встретилась с холодным взглядом прозрачных глаз. Даарххар…
Лестница закончилась, и мы ступили на пол зала, выложенный мозаикой с изображением сцен из истории империи. Толпа шевельнулась, закрывая от меня черные фигуры демонов. Я посмотрела вперед, туда, где высился сверкающий трон и где сидел император Анвариус Эролион и императрица, прекрасная эльфийка Тания. Оба в роскошных бело-красных одеяниях, светловолосые и молодые, хотя. Я знала, что Императору уже перевалило за четвертую сотню лет.
Когда мы приблизились, император встал и сделал к нам навстречу три шага. Я не сильна в дворцовом этикете Эллоар, но по прокатившемуся вздоху придворных и гостей, поняла, что мне оказана большая честь. Кллариус рядом со мной довольно улыбался и собственнически держал меня за локоть. Я мягко освободилась, заглянула эльфу в глаза. Довольная улыбка угасла.
Приблизившись к трону, мужчины поклонились, а я присела в реверансе.
— Мы рады видеть Хранительницу Северного Источника в Эллоар, — торжественно сказал император и улыбнулся. И добавил уже не так официально, — новый источник- большая радость для всех жителей Подлунного мира. И тем более радостно, когда его хранительница столь очаровательна! Ваши земли независимы от Империи, но со своей стороны я гарантирую вам, госпожа Ветряна, нашу всестороннюю поддержку и дружбу.
— Благодарю вас, ваше Императорское Высочество, — улыбнулась я.
Анвариус Эролион сделал к нам еще шаг. Еще один вздох толпы…
— Госпожа Ветряна, я слышал, что вы собираетесь открыть школу в ваших владениях? Это хорошая идея, ведь северные земли надежно защищены от мира Чертой, и лишь открытие порталов с вашей стороны позволяют посетить их. Такая школа может стать самой защищенной в подлунном мире. А если учесть, что она будет находиться рядом со столь сильным Источником… О, думаю, у нас, в Империи, будет много желающих обучаться в Риверстейн!
— Вы хорошо осведомлены, Ваше императорское высочество, это честь для нас.
— Скажите, кто представляет ваши интересы? — улыбнулся император, — лорд Эльвон? И я так понимаю, что вас можно поздравить, Кллариус?
Эльф рядом со мной замер, напряженно улыбаясь.
— Мои интересы представляет владелец Риверстейн, мой добрый друг и наставник, магистр магических искусств, лорд Шайдер Даррелл. К сожалению, сегодня он не смог присутствовать, и меня любезно согласился сопровождать лорд Эльвон, — спокойно сказала я, предоставив эльфу самому ответить на последний вопрос императора. Несмотря на его обман, я не хотела унижать эльфа прилюдным разоблачением и отказом.
— Госпожа Ветряна еще не дала своего окончательного согласия, Ваше Императорское Высочество, — тихо сказал Кллариус.
— Ну что ж, я надеюсь, госпожа Ветряна, вы еще навестите нас, и лично расскажите нам с императрицей свою удивительную историю, которая так взбудоражила свет.
— Несомненно, Ваше Императорское Высочество, — сказала я и поняла, что аудиенция закончена.
Мы отошли от трона, и заиграла музыка, разноцветная толпа зашевелилась, закружила вокруг нас. Ко мне хлынул поток придворных и гостей, они что-то говорили, представлялись, жадно всматривались в мое лицо, ощупывали взглядами фигуру. Мужчины целовали мне руки, женщины ревниво хмурились. И тут же расцветали своими лучшими улыбками, переведя взгляд на Анташара.
— Ветряна, потанцуй со мной, — прошептал мне в ухо Кллариус.
— Сейчас я с тобой потанцую, — угрожающим шепотом ответил ему Анташар.
Я схватила Безликого за руку.
— Потерпи, сейчас уйдем, — сказал он, и мрачно посмотрел на Кллариуса, — где выход?
Лорд Эльвон молча пошел сквозь толпу, мы следом. Анташар улыбался, я осматривалась в поисках мужчин в черном…Но вокруг мелькали лишь яркие разноцветные наряды, от которых у меня рябило в глазах. Сбоку потянуло свежим ветром и цветочным ароматом, и я с облегчением увидела высокую арку, ведущую в сад. Через нее мы и вышли, оставив позади шумную толпу и музыку.
В саду нежно пели фонтаны, и деревья мягко светились, подсвеченные магическими искрами. Благоухали розы, и белели извилистые дорожки, уводя к уютным беседкам, увитым плетущимися растениями.
Анташар обернулся к эльфу.
— Иди сюда, ушастый, — со злостью сказал он. И не раздумывая, с плеча, ударил эльфа под дых. Ударил кулаком, как простолюдин, чем еще больше оскорбил благородного лорда. Кллариус увернулся, оскалился и выхватил свой клинок.
Безликий — свой, и они быстро направились в глубь сада.
Я проводила взглядом их удаляющиеся фигуры. Вот так защитники! Пошли выяснять отношения и забыли, кого обещали охранять… Кинулась следом, но меня перехватила темная тень. Сердце сжалось, когда я подняла глаза на Даарххара.
— О, цветочек, удивлен.
— Тому, что видите меня здесь? — уточнила я.
— Тому, что просто вижу тебя, — усмехнулся дхир, — а я полагал, что ты уже тихо зарастаешь где — нибудь травкой… Мирно и спокойно под каким-нибудь деревцем. Странно, что Рион тебя оставил в живых, на него непохоже.
— А что, у него принято убивать своих бывших… пассий? — по возможности спокойно спросила я.
— У него принято убивать тех, кто его предает. Ну, или тех, кто ему врет. А судя по тому, что с ним было, когда ты исчезла, я так понимаю, ты по всем пунктам отличилась! Поэтому и удивлен, увидев тебя живой и даже невредимой! — весело отозвался дхир.
— Я так понимаю, вы на это не рассчитывали, — с отвращением сказала я.
— Ну, я рассчитывал, что ты перестанешь путаться под ногами. Кстати, заметь, я сказал тебе истинную правду, цветочек. Хотя, уверен, ты все перепроверила у Бриара, не так ли? Но выводы сделала правильные, хвалю! И, кстати, я все еще хочу тебя попробовать, белая лилия…
Я смотрела, как он улыбается, весело растягивает губы, рассматривает меня столь откровенно, что стало противно. Внутри меня, словно узор на стекле, расцветала стужа…
— Мне жаль вас, дхир Даарххар, — спокойно сказала я, глядя в его прозрачные глаза, — вы считаете себя умным манипулятором. Даже верите, что делаете все для Хаоса… и для Риона. А на самом деле, вы ему даже не нужны. Вы никому не нужны… Вы, похоже, сильно испугались, когда поняли, какое место я могу занять рядом с правителем, не так ли? Вы и сейчас боитесь… Наверное, это грустно, вот так, всю жизнь суетиться за спиной столь сильного и могущественного правителя, как Арххаррион, интриговать, подбирать за ним то, что он выкидывает… печально. Интересно, та девушка, которая была у вас, красноволосая, тоже бывшая игрушка повелителя? Наверное, еще и представляет его, когда вы с ней… забавляетесь… Имена хоть не путает? Нет?
Я видела, как веселье покидает прозрачные глаза дхира, как он теряет самоконтроль от моих слов, и наружу пробивается его звериная сущность. Как выпускает он когти и оскаливается, как разгорается в нем тяжелая одичалая ярость. Что так сильно задело холодного и насмешливого советника? Он тяжело дышал, пытаясь успокоиться и сдержать обращение, а я лишь вежливо улыбалась, глядя на него.
— Откуда… Откуда ты это знаешь? И откуда та знаешь про… Лейлу? Кто рассказал тебе?
Я покачала головой. Запал прошел, и стало просто противно. И я пожалела, что все это сказала. Во рту остался только гадкий привкус, словно съела что-то протухшее. Да и не к чему все это, дхир преследовал свои цели, и я знала это с самого начала. И злиться на него просто глупо.
Даарххар стоял, сцепив зубы, и до белизны костяшек сжимая рукоять своего клинка. Странно, но я совсем его не боялась.
— Простите мою несдержанность, дхир Даарххар, — спокойно сказала я, — это всего лишь глупые женские домыслы. Не более того.
Я развернулась и пошла по дорожке, между кустами с изумительно красивыми цветущими розами. Дхир подошел стремительно и тихо, я не услышала. Схватил меня за руку, дернул к себе. Обхватил за талию, сильно прижал к своему телу, затянутому черным глухим мундиром. Притянул так близко, что я видела дрожащий внутри прозрачных глаз вытянутый, змеиный зрачок. И застыл, глядя мне в глаза. Не знаю, что он хотел увидеть… Может, страх?
Мои руки закололо от силы. Яркие цветы разом захлопнули свои бутоны, сжались. Темные тучи стремительно поползли по небу, закрывая звезды, и резко похолодало, словно мы перенеслись из теплого Эллоар в заснеженный Риверстейн.
— Уберите руки, Даарххар, — любезно попросила я, — иначе, я за себя не ручаюсь.
Он не убирал, прижимал меня все сильнее, в глазах застыло странное больное выражение. Я положила ладони ему на плечи, наблюдая, как ползет по черному мундиру изморозь. Такая красивая, колючая, заворачивающаяся узорами, проникающая до самого сердца… Холод, способен убить ласково, почти нежно…
Даарххар зашипел от боли, отдернул руки, отшатнулся. Я видела его багровую ауру, тугие, дрожащие нити жизни. И стужу, пожирающую его тело… Глубоко вздохнула, останавливаясь.
— Не смейте ко мне прикасаться, — сказала я.
И пошла в глубь сада, зная, что он смотрит мне вслед. Под моими ногами бежала снежная поземка и расстилался белый зимний ковер… Там, где я шла цветущие кусты превращались в ледяные статуи. Вместе со мной шла моя стужа.
В глубине парка звенели клинки лорда Эльвона и Анташара, и вокруг них уже собралась толпа любопытствующих.
— Хватит, — сказала я.
Но, конечно, меня никто не услышал. Ни эльф, ни Безликий даже ухом не повели. Я с досадой заметила кровь на белом костюме Анташара и рваную прореху на мундире Кллариуса.
— Достаточно! — чуть громче сказала я и развела ладони. Белая изморозь стремительно поползла по траве и цветущим кустам, ледяным панцирем сковала землю. Снежные вихри закрутились воронкой, выросли, и раскидали соперников в разные стороны, взметнув в воздух комья земли.
Толпа эльфов ахнула, отхлынула и сжалась, с испугом глядя на ледяной снег, который сыпался с неба, и вдыхая морозный воздух. В один миг в Эллоар пришел холодный север и накрыл цветущий сад дыханием зимы. Струи фонтанов жалобно зазвенели, замерзая в воздухе, и осыпались льдинками. Вокруг все стало белым, замерзшим и тихим. Ледяным. Придворные дрожали в своих шелковых нарядах, но с места не двигались, только смотрели на меня яркими глазами.
— Но во дворце невозможна магия… — с изумлением прошептал один из них. И затих, замер. Даже глаза отвел.
Я подошла к Кллариусу, и он вскочил на ноги, все еще не понимая, что произошло.
— Лорд Эльвон, портал, пожалуйста.
— Что? Ветряна, я… Но как же бал…Танцы… Я надеялся…
— Портал, Кллариус. Открывайте.
Он посмотрел в мои глаза, нахмурился, достал медальон перехода. Я взяла за руку подошедшего Анташара и вошла в портал.
Мы провалились в разорванное пространство, и уже через миг Эллоар исчез, а рядом выросла каменная стена Риверстейн. Я отпустила руку Анташара и кивнула эльфу.
— Прощайте, лорд Эльвон. И пожалуйста, больше не приходите в Риверстейн. Думаю, вы понимаете, что впредь вам здесь не рады.
— Ветряна, простите меня…
Я отвернулась и пошла к воротам. Эльф бросился за мной следом, но отлетел, отброшенный щитом замка. Вскочил на ноги.
— Ветряна, постой, прошу тебя! Я ошибся… Слишком сильно хотел этого… Хотел, чтобы ты стала моей лаяной… Неужели ты так жестока, что не прощаешь ошибок?
Я обернулась. Его фиолетовые глаза сверкали, словно драгоценные камни, и впервые я увидела на лице высокомерного эльфа растерянность.
— Я прощаю ошибки, лорд Эльвон, — тихо сказала я, — конечно, прощаю. Даже самые страшные. Но лишь своим друзьям. Вы же к ним не относитесь.
— Ветряна! Давай просто поговорим? Послушай меня, я объясню… Не уходи…Ветряна!!!
Он сплел заклинание разрушения, но щит снова откинул его. И опять. И еще раз. Эльф не хотел признавать поражение.
— Ты ранен? — спросила я Анташара.
Он посмотрел на меня как-то странно. Испугано, что ли.
— Нет. Царапина, — и вздохнул, — вот и сходили на бал. А я надеялся, что ты развлечешься.
Я пожала плечами.
— Главное, император готов оказать нам свою поддержку.
Мы с Безликим посмотрели, как полетел в сторону Риверстейн силовой шар и растаял, соприкоснувшись с щитом.
— Боюсь, он так просто не отстанет, — задумчиво протянул Анташар, — привык получать то, что хочет. А заполучить тебя он…хм… просто жаждет.
Я внимательно осмотрела невидимую стену вокруг замка. Крепкая. Закрыла глаза, потянулась мысленно в лес, в чащу. Улыбнулась, услышав отклик. Серая стая волков вышла из леса, из-за темных елей, опуская к земле ощеренные пасти. Рассматривали злыми желтыми глазами эльфа в зеленном мундире, готовились к смертельному прыжку.
Лорд Эльвон понял, что, что на сей раз лучше удалиться, и за воротам стало тихо. Я улыбнулась, и с благодарностью отпустила стаю.
— Он вернется, — покачал головой Анташар.
— Пойдем домой, — улыбнулась я Безликому.
Через несколько дней вернулся Шайдер, и я выскочила во двор, ему навстречу. Радостно похлопала по крупу Кайроса. Следом уже бежала Ксеня, но вылетев из дверей и увидев Данилу, сразу остановилась, сделала безразличное лицо и пошла неторопливо, поигрывая аканаром.
— Ну что, остолоп, неужели вернулся? — насмешливо сказала она, рассматривая сидящего на коне парня, — а я — то надеялась, что ты где-нибудь по дороге потеряешься!
— Я тебя тоже люблю, Ксеня, — безмятежно отозвался Данила. И девушка вдруг залилась румянцем на все лицо, даже кончики ее ушей вспыхнули и запылали!
Мы с Шайдером дружно отвернулись, скрывая улыбки.
— Как съездили? — спросила я лорда Даррелла. Он спешился, кинул поводья конюху- прислужнику. И обнял меня. На миг, но крепко прижал к себе, потом сжал плечи и отодвинулся, улыбаясь.
— Хорошо вернуться домой, — сказал он, — радостно.
Я тоже улыбнулась, все же я очень рада была его видеть. Шайдер был спокойный и мудрый, на него можно было положиться, настоящий друг. Я надеялась, что когда-нибудь и его чувства ко мне остынут, перерастут лишь в теплую привязанность, без болезненной потребности, в дружбу…
А пока я улыбалась, рассматривая его ореховые глаза с насмешливым прищуром.
— Вы тут себя без нас хорошо вели?
— Ну… почти, — слегка смутилась я.
— Почти?
— Пошли, расскажу, — рассмеялась я и потянула его за рукав в замок.
В трапезной уже собрались остальные. Кухарка сегодня расстаралась, приготовила на обед мясное рагу, наварила кисель и испекла булок. Вкусные запахи летали в воздухе, заставляя нас жадно принюхиваться.
Мы уселись, и я кратко поведала Шайдеру о посещении Эллоар. Он нахмурился, но ругаться не стал. Только переглянулся с Анташаром. Все же, лорд Даррелл был слишком умен, чтобы обмануться моим веселым и радужным рассказом.
— Ладно, подробности расскажешь позже, — покачал он головой, — а мы перенастроили все порталы вдоль северной и восточной границы. Впрочем, их оказалось не так уж и много. В следующий раз проверим остальные. Данила способный, если что сможет и без меня справиться. Кстати, где он?
Я улыбнулась. В трапезную ни Данила, ни Ксеня не явились. Тиана завела с Шайдер разговор о способах настройки порталов, и тот оживленно принялся рассказывать. Солмея молча ела, без аппетита ковыряя в тарелке. Я вздохнула украдкой. Мне было жаль сирену. Понимаю, как плохо ей было, без воды, без привычного тепла Вечного леса, в каменных, пусть и гостеприимных стенах Риверстейн. Но не знала, чем ей помочь. Зато, кажется, знал Анташар. Он решительно поднялся и сел рядом с Солмеей. Русалка недовольно на него посмотрела, но отодвигаться не стала.
А я подумала, что двум изгнанникам найдется, о чем поговорить. Даже таким разным.
А утром возле ворот Риверстейн появились наши первые ученики.
Когда тревожно зазвенел на воротах колокольчик, извещая о приходе гостей, я ожидала увидеть испуганного малыша, и уже приготовила свою самую ласковую улыбку, но… за воротами стояла весьма разгневанная девчонка, весен тринадцати от роду, и парень. И эти двое отчаянно ругались, так что любопытные вороны даже головы склонили, заслушавшись!
— Убирайся, — орала девчонка, сжимая кулаки, — хватит за мной таскаться!
— Да нужна ты мне больно, — бубнил парень, — я не за тобой, я сам по себе!
Сути конфликты мы не поняли, но очень скоро эти двое сцепились, как кошка с собакой. И пока я раздумывала, что предпринять, подошли Данила и Ксеня. Данила просто треснул парню по шее, а Ксеня встряхнула девчонку.
— Молчать, — грозно выдала моя подруга, — и слушать. Вы стоите на пороге самого удивительного события в вашей жизни, недоросли! Так что, закройте рты! Так, быстро назвались, кто такие и откуда?
Юные маги сникли, хоть и продолжали кидать друг на друга враждебные взгляды. И назвали свои имена. Оказалось, что оба из Старовера, и туда уже дошли слухи о новой школе. И о том куда ведет Зов… Вел он девочку, а парень, ее сосед, отправился следом, и как ни странно, тоже смог войти в портал. Я с улыбкой осмотрела их ауры. Маги, оба, непробужденные.
— А это правда, что здесь будут учить колдовать? — бойко спросила девчонка и побледнела. Все же, как не хорохорилась она, а боялась.
— Нет, — улыбнулась я, — не колдовать. Мы будем учить вас использовать вашу силу на благо людей. И поможем понять, кто вы.
— Что, совсем колдовать не будем? — протянула девчонка.
Я подумала, что маленькая демонстрация не помешает, и улыбнулась Даниле. Тот хитро подмигнул, взял девочку за руку, и на ее ладонях забили крылышками разноцветные бабочки, а потом взлетели разом, и вспыхнув радужными искрами, растаяли. Красиво.
— Ну, разве что немножко, — сказал парень.
Девочка подняла на Данилу потрясенные глаза, и решительно сжав зубы, двинулась к воротам.
— Никакого почтения, — проворчала Ксеня, — придется научить…
Мы дружно рассмеялись.
А уже через один оборот луны в нашей школе было три десятка учеников, и жизнь в Риверстейн закипела, забурлила бурным потоком, заголосила детскими голосами. Наш старый привратник добровольно взял на себя прежние обязанности, хотя я тактично намекала ему, что это не обязательно. Но старик лишь улыбнулся. Вообще, он отъелся, успокоился, и в новой форме со знаком Риверстейн на груде выглядел очень презентабельно. Вооруженный тростью с набалдашником из красного дерева, он встречал ребятишек у ворот замка и торжественно приглашал в «Единственную и удивительную школу магии Риверстейн»! Бедные дети взирали на старика со священным ужасом, а тот получал от происходящего истинное удовольствие. Так что, я ему не мешала.
Учебный процесс пока не начинался, всех детей мы делили по возрасту и заселяли в комнаты. Многие были сильно испуганны, конечно, так что с ними разговаривали Тиана и Солмея, рассказывали о школе, о даре, о будущем обучении. Пытались преодолеть барьер издавна укоренившегося в людях страха перед колдовством.
К счастью, детское сознание легче взрослого подстраивается под изменяющиеся обстоятельства жизни, а после демонстрации Данилой и лордом Дарреллом небольших красивых иллюзий, большинство расслаблялись и начинали улыбаться.
С теми, кто постарше, было сложнее, но они не моли устоять перед обаянием Тианы.
А одним утром к нам прибыла еще одна группа из пяти детей, только это были не люди, эльфы. Я даже как-то растерялась, рассматривая бледные красивые лица, длинные светлые волосы и заостренные ушки. Три мальчика и две девочки. С ними из портала пришел господин Ярван Ургус, наш преподаватель боевой магии, и сообщил, что родители этих детей пожелали обучать своих отпрысков именно в Риверстейн. И если я соблаговолю их принять, будут мне весьма благодарны.
Я растеряно выслушала цветистые регалии и названия кланов. Маленькие эльфы почтительно склонили головы.
— Рада приветствовать вас в Риверстейн, — улыбнулась я, размышляя нужно ли для эльфов обустроить отдельные спальни или поселить их вместе с людьми?
— Это не все желающие обучаться у вас, — улыбнулся темноволосый эльф, когда детей увела Солмея, — в Эллоар только и разговоров о вашей школе, — он чуть насмешливо посмотрел на меня, — А при дворе стало модно носить черные платья и распущенные волосы. И украшать сад ледяными скульптурами.
Я покачала головой. Да уж… Не понять мне этих эльфов.
В первый день весны в Риверстейн начались занятия. И мое сердце радостно запело, когда зазвенел на башне колокол, и ученики потянулись сначала в комнату омовения, потом в трапезную, а после — в ученическую. Потом в Риверстейн разлилась тишина, а из-за дверей донесся голос Тианы, рассказывающий о Силе и Источнике. И я почувствовала, как внимательно ее слушают, как бьются в такт ее словам маленькие сердечки, как что-то настоящее и прекрасное рождается в этот момент в душах маленьких магов.
Это было волшебство. Мое собственное волшебство, от которого хотелось петь.
Однажды я не удержалась, открыла потихоньку дверь и вошла в ученическую, надеясь тихо постоять в углу, послушать. Но стоило мне сделать шаг, как все ученики встали, и почтительно склонили головы. В детских глазах, смотрящих на меня, я видела восторженное, почти влюбленное выражение, столь искреннее и сильное, что я застыла, не понимая, почему сводит горло.
— Госпожа Хранительница, — тихий шелест, как вздох.
Тиана улыбалась, глядя на меня, и я тоже улыбнулась, кивнула, пожелала всем удачной учебы и вышла.
С каждым днем учеников становилось больше, и не только людей, так что мы уже думали о том, что надо срочно привести в порядок и обставить мебелью второе крыло.
Вечерами, мы с друзьями сидели в библиотеке или в кабинете, пили вино и горячий травник, обсуждали планы и текущие дела. Я улыбалась, и видела, как загораются в ответ на мою улыбку глаза Шайдера.
Белая стужа лежала внутри, но наружу я ее не выпускала. Мне было спокойно. Почти.
Но однажды мой столь тщательно выстроенный покой разрушился. Легко, треснул словно ударили по ледяной полынье кулаком, и она пошла трещинами и провалилась в черную воду осколками.
Мы сидели с Шайдером в кабинете, склонившись над столом, он учил меня читать руны. Колокольчик у ворот не зазвенел, но я почувствовала, как вспыхнул от чужой магии защитный щит, всколыхнулся, не пропуская чужака. Лорд Даррелл тоже почувствовал, нахмурился. Я посмотрела в окно. Из кабинета ворота были видны, а за ними стояла черная фигура, со спиралью лабиринта на груди. Даарххар стоял спокойно, и на таком расстоянии я не видела его глаз, но тревога забилась внутри, сжимая тисками сердце.
— Не ходи, — схватил меня за руку Шайдер. Я торопливо освободилась, выбежала на лестницу. Два пролета и нижний зал, пролетела, как птица. Выбежала во двор, даже не взяв с собой плащ.
В прозрачных глазах дхира плескалась волнение, зубы сжаты.
— Нужна помощь, цветочек, — выдохнул он. Я посмотрела на его мундир. В крови и прорехах, в руке клинок, обагренный кровью.
— Что с ним? — почти спокойно спросила я.
— На дворец напали. Рион слишком много Тьмы выпустил… Не знаю, не приходит в себя. Раньше такого не было.
— Ветряна, — схватил меня за руку Шайдер. Я и не заметила, что он рядом, — ты не должна этого делать! Не ходи! Прошу тебя!
Лорд Даррелл смотрел на дхира с откровенной ненавистью.
— Шайдер, я вернусь, — не глядя на него, пообещала я, и Даарххар протянул мне знакомый белый стержень портала.
— Цветочек, тебе, наверное, лучше закрыть глаза, — с усталой насмешкой сказал советник.
Я дотронулась до портала, и мы вместе провалились в разорванное пространство.
Хаос. Дворец. Нет… то, что от него осталось…
Северное крыло полностью разрушено, от белой лестницы одни осколки, торчащие, словно надгробные камни. И везде… трупы. Коридор, лестницы, переходы, все усыпано трупами демонов и залито кровью.
— Я же говорил, закрой глазки, — равнодушно сказал дхир.
Я сглотнула подступающую к горлу тошноту, и стараясь не смотреть по сторонам побежала за темной фигурой демона. Пару раз споткнулась о чье-то тело, один раз под ноги мне выкатилась голова… Но беспокойство, сжигающее меня было столь сильным, что я лишь перешагнула через нее и ринулась вперед.
— Внешний Круг? — на бегу спросила я.
— Да. Одновременно прорвались на границе и открыли портал во дворец.
— Но эти дикие убиты не Тьмой!
— Эти — да, — отозвался советник, — с первой сотней мы расправились и так… или с двумя… Не считал.
Я перепрыгнула через лужу крови.
— Где стражи?
— Почти все на границе.
— Но как дикие прошли через щит?
— Портал, — прошипел Дарххар, — прямой портал из дворца Верховного в клане Черных Демонов. Предатели… Скорее.
Арххаррион сидел на полу, прислонившись к стене, руки сжимали аканары, глаза открыты. Но нас они не видели… Темнота разлилась по его лицу, клоками облепила тело, в окровавленном мундире, браслетами окольцевала руки.
Я упала рядом, положила ладони ему на грудь и отшатнулась. Ни проблеска света. Один огромный сгусток Изначальной Тьмы… Меня отбросило ею легко, словно тряпку, ударило так, что я согнулась, пытаясь вздохнуть. Помотав головой, я снова присела рядом и снова ладони на грудь. Опять удар тьмы, но на этот раз я даже не шелохнулась, закрыла глаза.
Меня унесло в его темноту, словно маленькую лодочку в океан… Бушующий, страшный, черный океан бесконечности. Здесь не было берегов, не было ничего, кроме черной тягучей тьмы, жадной и разрушительной силы. Меня швыряло в ней, как щепку, грозя уничтожить, поглотить, утащить на дно!
Но я держалась. Снова и снова выплывала, строила мост изо льда и света, освещала тьму воспоминаниями. Вливала свою силу и жизнь в эту бесконечность, отдавала свое тепло, все, что могла, все, что было в моем сердце. И жадная Тьма отступала. Сворачивалась черным клубком, сжимала свою бесконечность до омута, уползала змеями.
Не знаю, сколько прошло времени. Когда открыла глаза, дхир сидел на полу, глаза его лихорадочно блестели на бледном лице. Но на него я не смотрела, только на Арххарриона. Рваные клочья тьмы медленно таяли, исчезали. Я провела ладонью по его груди, видя, как затягиваются раны. Медленно, неохотно, но все же, затягиваются.
И не заметила, как провалилась без чувств в пустоту, даже не почувствовала руки советника, подхватившего меня и понесшего куда-то…
— Ветряна, цветочек, очнись… Ну же, приди в себя!
Щекам стало мокро и холодно, и я со вздохом открыла глаза. Осмотрелась. Я сидела в кресле, в незнакомой комнате, а Даарххар прикладывал к моему лицу мокрую тряпку.
— Я думал, ты решила прогуляться в вечность, — криво усмехнулся он.
— Не дождешься, — пробормотала я и испугано подскочила.
— Рион пришел в себя?
— Нет еще. Но тьма ушла, а демоническая сущность начала исцеление, — Даарххар качнул головой, — так что… спасибо.
Я фыркнула. В теле разлилась слабость.
— Черные Демоны решили совершить переворот? — спросила я.
— Да. Вместе с Алирой. Эта тварь нашла себе союзников. Правда, от их клана уже нечего не осталось.
— А Алира?
— Сбежала. Ее видели возле Черты. Изворотливая змея. Держится за спинами других, действует чужими руками. Поймаем — придушу…
— Много желающих, — вздохнула я и поднялась, — мне надо возвращаться.
Даарххар колебался, рассматривая меня своими холодными глазами. Потом медленно кивнул.
— Настрою портал, — сказал он и вышел.
Я подошла к открытой двери, посмотрела на Арххарриона, лежащего на кровати. Тихо вошла. Я понимала, что не стоит этого делать, не стоит приближаться, смотреть… Но удержаться не смогла. Осторожно села на краешек кровати, протянула руку, и провела кончиком пальца по его лицу, чувствуя, как дрожит ладонь.
И тут же оказалась под ним, даже вздохнуть не успела, как Арххаррион перевернулся, придавил меня своим телом, зажал запястья одной ладонью. Я задохнулась, сердце, словно остановилось. Остались только эти темные глаза, с его бесконечной Бездной, с этой пропастью, в которую я упала и из которой уже никогда не вернусь. С этим притяжением, невероятным, невозможным, сводящим с ума и выворачивающим нутро. Я смотрела на него, забыв, что людям нужно дышать…
— Надо же, — протянул он, — а я думал, мне показалось.
Усмехнулся. И отпустил мои руки, встал. И я, кажется, только сейчас вздохнула. И неуверенно поднялась, поправила платье. Рион молчал, рассматривал меня и молчал. И я не знала, что сказать ему.
Он вскинул голову.
— Спасибо, что помогла, — спокойно сказал он.
Я промолчала. Он заглянул мне в глаза.
— Ты опять отдала слишком много Силы, Ветряна, — нахмурился он.
— Со мной все в порядке, — тихо сказала я.
Арххаррион улыбнулся.
— Наслышан о твоих успехах и школе. Молодец. И о фуроре в Империи. Снежный цветок Севера. Кажется, как-то так, — ровно сказал он. Я поморщилась. О чем он?
Я вскинула голову.
— Рион, я должна тебе объяснить…
Горло перехватило. Он спокойно смотрел, даже голову чуть наклонил, показывая, что жаждет услышать мои объяснения. И я задохнулась, смешалась, замолчала. И поняла, что не знаю, что сказать.
Арххаррион подошел, встал совсем рядом, так, что я почти слышала стук его сердца.
— Не надо, — ровно сказал он.
— Ты не понимаешь…
— Разве? Чего же? Того, что ты соврала мне там, в своем замке, когда я пришел за тобой? Или того, что соврала так, что бы сделать мне максимально больно? Или того, что твоя свобода для тебя важнее всего? Чего именно я не понимаю?
Я закусила губу, осознавая его слова. Арххаррион пожал плечами.
— Понимаю, Ветряна. Ну, почти…, — он поднял бровь, словно приглашая меня что-нибудь сказать. Но я молчала, не в силах выдавить из себя ни звука.
— Молчишь… Ну что ж, тогда скажу я. Видишь ли, дело не в этом. Дело в другом… Дело в том, что я знаю, как ты умеешь бороться за то, что тебе дорого. Видел. Ты борешься до последнего, до смерти, и даже после смерти не отпускаешь. А от меня… Ты предпочла уйти. Ударив посильнее, чтобы лучше понял, — он снова усмехнулся.
— Я не могла жить так. А по-другому, ты никогда не отпустил бы меня, Рион. — прошептала я.
— А ты пробовала? По — другому? — почти нежно спросил он.
Я чувствовала, как дрожат мои пальцы, и сжала их, пытаясь успокоиться. Смотрела на него и видела чужака. Такой знакомый, и такой чужой. Слишком спокойный, равнодушный, в глазах только темнота, даже огонь не дрожит. Наверное, с таким лицом он убивает…
Он скользнул ко мне и вдруг сжал мне плечи.
— Я все думал, как же это ты так, пришла от Бриара, попросила зажечь камин. Посмотрела на звезды. Поплавала в термали. Продумала, что будешь делать и говорить… Как будешь целовать. Как будешь улыбаться. Все продумала? И что будешь делать на следующий день. Как будешь мне врать, прятать свои мысли. А ведь я чувствовал, что не безразличен тебе… видел… и все же… Ты так сделала. Ветряна, у тебя внутри что, скажи? Кусок твоего севера? Тьма, я бы так не смог. Убить легче. Так сильно хотела свободы? Наслаждайся.
— Ты жесток, — тихо сказала я.
— Разве? — ровно ответил он, — ты даже не представляешь, насколько я с тобой… добрый.
Арххаррион убрал руки, отодвинулся. Я не могла понять выражение его глаз. Почему он так смотрит на меня? Напряженно, словно ждет каких-то слов…Тех самых, которые я не могла сказать. Тех, которые могли все исправить. Не дождался.
— Уходи, — разозлился он.
Я пошла к двери, сжав зубы. В голове было пусто. И, правда, что у меня внутри? Как объяснить это?
— Хотя ты права, — в спину мне раздался равнодушный голос, — по-другому я тебя никогда не отпустил бы.
Я не обернулась, просто толкнула дверь и вышла. Вышла из комнаты, в коридор, прислонилась к стене. Во дворце уже вовсю суетились демоны, черные мундиры мелькали перед глазами. На меня внимания не обращали, скользили настороженным взглядом и отворачивались.
Вернулся Даарххар, посмотрел хмуро и протянул мне хрустальную подвеску- портал. Я взяла его, даже не попрощавшись с советником.
Шайдер стоял у ворот. Просто стоял и смотрел на землю, опустив голову. Дернулся, когда я вышла из портала. На его лице вспыхнуло такое облегчение, что мне стало неудобно. Он кинулся ко мне, и не сдержался, обнял. Я осторожно освободилась из его рук.
— Шайдер, все хорошо, не переживай. Я ведь сказала, что вернусь.
— Я… боялся.
— Пойдем, ты совсем замерз. Давно тут стоишь?
Он мотнул головой, не отвечая. Я видела, что он еле сдерживается, чтобы снова не обнять меня, и обрадовалась, когда из ворот вышла Солмея. Я что-то говорила, даже улыбалась, торопясь поскорее уйти, спрятаться в своих комнатах. К счастью, Шайдера отвлекли, так что я смогла убежать. Даже двери закрыла, заперла, не желая никого видеть. И когда лорд Даррелл постучал, сонным голосом сообщила, что собираюсь спать. Порадовалась, что его тактичность не позволила настаивать…
Для правдоподобности я даже потушила свет, и сидела в темноте, рассматривая всполохи на спине огненной ящерицы. Так и уснула в кресле, словно провалилась. Все-таки, я и правда отдала очень много сил…
А проснулась утром в своей кровати, даже заботливо укрытая покрывалом. Полежала, раздумывая. И не замечая, что улыбаюсь.
Риверстейн еще спал. Я быстро оделась и вышла из комнаты, прошла по тихому коридору, прислушиваясь к звукам старого замка. Вышла во двор, вдохнула морозный воздух. В приграничье все еще была зима. До настоящего, первого тепла пройдет еще не менее двух оборотов луны…
Я привычно обошла двор, осмотрела щит вокруг замка. Прошла по тропинке в лес, касаясь пальцами деревьев, ощущая ускоряющийся в них ток жизни. Лес медленно просыпался, готовился сбросить с себя оковы зимнего сна, набухнуть почками, пробиться из-под земли острой травой.
Я любила это ожидание, эту тягучую негу предчувствия весны, согревающую даже в стужу. И поэтому шла легко, радостно. И даже не поняла поначалу, в какой момент мне стало неуютно. Чужой взгляд коснулся затылка, словно липкое прикосновение. Словно мокрица, упавшая за воротник на голую шею. Гадко… Я обернулась, никого. Только привычные заснеженные ели, между которыми вьется цепочка моих следов. Я прислушалась. Но, ни мой внешний слух, ни внутренний, не услышали ничего тревожного. И все же мне было не по себе. Я посмотрела на макушки сосен, и птицы взлетели, пронеслись над деревьями, рассматривая лес. Я внимательно слушала их птичьи чувства, следила за полетом. Ничего.
Позвала волков. Серые хищники скользнули ко мне из чащи, встали рядом, и я подышала, прогоняя противный липкий страх. В окружении стаи полегчало, отпустило. И я рассердилась. Это мой лес, мой дом, земля, в которую я вросла душой! Никому не позволю у меня это отобрать! И напугать себя не позволю… Но сколько я ни прислушивалась, ничего подозрительного так и не нашла. И дальше я пошла уже спокойно, решив, что мне просто почудилось.
Однако, червячок тревоги в душе остался.
Когда я вернулась, в трапезной уже сидели Анташар и лорд Даррелл. Мы обсудили планы и текущие вопросы, а потом я повернулась к лорду.
— Шайдер, ты мог бы открыть мне портал?
— Куда, — в его взгляде мелькнула тревога.
— На Волчью Тропу. Я обещала вернуться к ним и послушать лес. Может, что — то получиться, — вздохнула я, — правда, я надеялась, что смогу к моменту возвращения что-нибудь узнать, но, похоже, только больше запуталась.
— На юге остывает Источник Красной Пустыни, — тихо сказал Анташар, — я был вчера в Эллоар, там сильно обеспокоены происходящим. Вокруг белого дерева уже поставили два щита и кольцо стражей.
— Святые старцы, — пробормотала я. В Красной Пустыне проживали Шепчущие, клан наемником и убийц, а также пустынные кочевники, с их дикими песчаными драконами, от жара которых разрушались скалы. Если их Источник остынет, они вынуждены будут искать новый.
Шайдер хмурился, а мне и без объяснений было понятно, к чему это приведет.
— Круг Света так и не нашел причину? — Анташар покачал головой.
— Все, что они смогли понять, в Источниках заканчивается Сила. Мы всегда думали, что она бесконечна, но оказалось, что нет.
Мы замолчали, погрузившись в невеселые мысли. Без источников в Подлунном мире не останется магии. И не останется тех, чья жизнь питается силой. Если Источники пересохнут, то через какое-то время наш мир будут заселять только люди…Слабые, беззащитные, но совершенно спокойно проживающие свой век без магической Силы. Вот такая вот насмешка Бездны…
— Шайдер, сделай портал на Волчью тропу, пожалуйста, — решительно попросила я. Он кивнул. Я посидела, раздумывая и не зная, стоит ли спрашивать.
— Ветряна, тебя еще что-то беспокоит?
Я внимательно посмотрела в его ореховые глаза.
— Шайдер, скажи, наш щит вокруг замка достаточно прочный? Он не пропустит… чужаков?
— Он очень прочный, Ветряна. Ведь это щит Источника, и с каждым днем он становится все сильнее. Что-то случилось?
Я покачала головой.
— Просто… уточняю. Спасибо. И еще… Что произойдет с Источником, если хранитель погибнет?
Анташар и Шайдер переглянулись, мои вопросы им явно не нравились.
— Ведь даже Хранители не живут вечно!
— Но у них рождаются наследники. Обычно линия хранителей именно наследственная. Но если случится так, что хранитель погибнет, а приемника нет, то дух Источника может сам выбрать нового хранителя. Или может закрыться, угаснуть. Я уже говорил, мы не знаем, откуда эта сила, и что-то такое Источник по своей сути.
Я кивнула.
— Когда ты сможешь открыть портал?
— К обеду настрою.
Волчья тропа встретила теплом, и я с удовольствием подставила лицо солнечному свету. Волки почуяли нас, стоило выйти их портала, и уже через несколько шагов нам навстречу вышел Джаред, как обычно в одних штанах и даже босой. Я обрадовалась молодому волку, заулыбалась радостно. А он почему-то смутился. А потом следом за ним скользнула из-за деревьев молодая девушка, в ее красивых светлых глазах плескалось веселое любопытство.
Я улыбнулась еще шире. Ему и девушке, которая встала за его спиной и красноречиво просунула свою ладошку в его руку.
— Джаред, как я рада тебя видеть!
Волк обернулся к девушке.
— Майя, позови Гранта, пожалуйста. Скажи, что вернулась «слышащая».
Она кивнула, и так же тихо растворилась за деревьями. Я спрятала улыбку.
— Ну вот, — стараясь не рассмеяться, сказала я, — а я то надеялась! Ночей не спала, аппетит потеряла, о тебе думая! А ты, Джаред, себе пару нашел! Вот и верь после этого… волкам!
— Прости, — смущенно пробормотал он, — так получилось… весна…
— Вот-вот, — я старательно сохраняла на лице серьезное выражение, даже почти нахмурилась, — пришла весна, зацвели цветочки, и ты сразу забыл все свои обещания! Эх, Джаред, ты разбил мне сердце!
— Что, правда? — изумился он. За виноватым смущением проскользнуло мужское самодовольство. Шайдер за моей спиной насмешливо фыркнул.
— Кончено, — уверила я, — даже не знаю теперь, как это пережить…
Волк поковырял носком землю, и выглядел при этом так трогательно, что я все же не выдержала и хихикнула. Он вскинул голову.
— Ветряна! Ты надо мной смеешься!
— Чуть-чуть, прости! — я тепло его обняла, и уже открыто рассмеялась, — Майя очень красивая.
— Она самая лучшая, — с нежностью ответил он и ухмыльнулся, — но хорошо, что Майя тебя сейчас не слышала, а то пришлось бы мне коротать эти ночи в одиночестве! Она у меня ревнивая, — все с тем же самодовольством сообщил волк.
— Ладно, пойдем, обманщик. Я ненадолго. Что с Источником?
— Остывает, — вздохнул он, сразу став серьезным. И мы уже давно не видели единорогов. Они пропали сразу после твоего ухода.
— Тогда не будем терять время, — заторопилась я, — тем более что его, кажется, становится все меньше…
Вскоре к нам присоединился Грант, а за деревьями я уже видела серые хищные тени. Весть о моем возвращение в одночасье облетела Волчью тропу, словно птица надежды.
— У вас есть какой-то план? — спросил Грант, подстраиваясь под мой шаг, — вы что-то узнали?
— Нет, но я попытаюсь послушать ваш источник, и спеть песню пробуждения. Просто попытаюсь…
— Это уже много, Ветряна, — кивнул вожак.
Волки проводили нас с Шайдером до нагретого солнцем плоского камня в окружении белых деревьев, и ушли в чащу, не желая мне мешать. Я села на камень, прислушалась. Птичьи трели, возня мелких зверушек, ток травы и деревьев. Обычные звуки леса. Бледные нити силы дрожат паутинками, сплетаются кружевом. Разлетаются над ветвями, путаются в кустарниках, тонко вздрагивают на нежных весенних цветах. Легкие, прозрачные, слабые. Почти неощутимые.
Я положила ладони на камень. Слова пришли сами собой, слова песни, пробуждающей Источник. Я запела, пытаясь уловить изменения, почувствовать жизнь… Ощутить бурный поток силы, подхватывающий меня и несущий в мироздание. Но все было тщетно. Сила не приходила, камень все так же остывал.
От разочарования я закрыла лицо руками, стараясь не расплакаться. Где-то внутри я понимала, что не получится, что этот Источник не разбудить, потому что он не засыпает, а умирает… но все же надеялась. Надеялась, что произойдет чудо.
Чуда не случилось, и теперь я тихо плакала. Потом вытерла слезы и решительно поднялась, пока не вернулась стая.
За белыми стволами сидел на поваленном дереве Шайдер. Он даже не стал ничего спрашивать, все понял по моему лицу. И Грант понял, когда подошел. Кивнул благодарно, но в глазах застыла обреченность, резанувшая мне сердце.
— Круг Света ищет причину, — сказал Шайдер, — мы все надеемся, что они найдут ее достаточно быстро. Источники остывают по всему миру и все быстрее. Теперь это уже общая проблема, Грант, не только ваша.
— Да, к нам тоже доходят слухи, — вздохнул вожак, — поговаривают, что даже в Грааме уже начались изменения. Жители Свободных гор сильно обеспокоенны. Что ж, будем надеяться на милость Бездны. Больше нам ничего не остается.
— Мы будем рады вам в Риверстейн, — тихо сказала я, — если…
Я замолчала, не сумев продолжить. Грант медленно кивнул. За деревьями затаились волки, они сидели на земле, низко опустив морды.
Домой мы возвращались в подавленном настроении.
— Не вини себя, — сказал мне Шайдер, — ты сделала, что смогла.
Я расстроено кивнула.
После обеда мы с Шайдером опять уткнулись в старинные фолианты. Вообще, я заметила, что лорд Даррелл много времени проводил за книгами, что-то выписывал и расшифровывал, чертил руны на желтом пергаменте, и они загорались синим светом, а потом таяли, исчезали… и Шайдер хмурился, ругался сквозь зубы своими непонятными словечками и начинал все заново. Так же, как и Круг Света, он пытался найти ответ на тревожащий всех вопрос.
Мы почти разобрали записки матушки Бриара, переписали все руны, но смысла в них не видели.
— Да что это такое? — не понимал Шайдер, — она что же, рецепты пирогов рунами записывала? Глупость какая-то!
Часть текста, действительно напоминала пособие для кухарок, славная исследовательница, похоже, решила посмеяться над своими потомками, а может, просто выжила из ума. Потому что на нескольких листах она старательно перечисляла ингредиенты, которые нужно соединить и смешать, а потом очень долго описывала свои разочарование и боль оттого, что смешать и соединить все это невозможно. И хоть мы упорно искали рациональное зерно и смысл в этом нагромождении пустопорожних фраз и рун, нам все яснее становилось, что написанное, лишь плод больной фантазии человека, уже видящего перед собой вечность.
— Вот что это такое? — возмущался лорд Даррелл, прикусывая кончик пера, — «Взять зародыш изначального, которого нет негде, и не найти никак, который поглотило время и спрятали духи земли. Который найдет тот, кто не ищет, и возьмет тот, кому не нужно» Вот что это означает? Бред… Или вот здесь: «добавить зефир, бывший некогда живым и по своей воле пришедший из вечности. Заплетающий косы, обнимающий без рук, согревающий без тепла.» Ветряна, ты что-нибудь понимаешь? А дальше еще веселее: «разбавить тем, что было твердым, а стало жидким, тем, что отдано в дар и является сутью»
— У меня сейчас голова взорвется, — грустно сказала я, — Амалия всегда была такой загадочной?
— Напротив, ее трактаты отличались удивительной ясностью и логикой! В юности я зачитывался ее исследованиями, она была моим кумиром! И очень огорчался, что на склоне лет эта потрясающая женщина удалилась от мира, писать исследования перестала, и поговаривали, сошла с ума. Твердила о страшных происках Бездны, ведущей мир к погибели, о нарушенном равновесии, о том, что нужно уничтожить этот мир, чтобы начать все заново. Ты видела странников на дорогах? Увешанных амулетами, босых, с отрешенной улыбкой на лице? Это ее последователи. Обещают всем Вечность и новую жизнь после Грани. Называют себя «Возрожденными». Призывают вернуться к истокам. Фанатики, что б их… Саан моон кхур!
Я вспомнила, что видела подобных людей, когда мы вышли из перехлестья возле Темного Дола. Тогда я еще пожалела этих странников, которых путники обливали грязью, как обычной, так и словесной.
— Что еще удалось разобрать? — заглянула я в желтый пергамент.
— О, дальше совсем немыслимо! Целый лист описывает нечто волшебное и совершенно непонятное! Вот это руна означает «истинность», видишь? Вот эта, двойная может означать два процесса «обжигать» и «пленить», тебе какой смысл больше нравится? — я фыркнула, лорд Даррелл покачал головой, — вот-вот, и я о том же. И вот этим нечто, которое к тому же живет внутри и расцветает над сердцем, вот этим самым нужно подогреть все, что описано раньше! Чхер аран гохыр! Удивительная нелепица!
— Может, это жгучий перец, — улыбнулась я, — и мы, действительно, бьемся над рецептом пирога. Может, Амалия напоследок решила посмеяться над своими почитателями, развлечься, а сейчас хохочет за гранью, представляя наши возмущенные лица?
— Да кто ж ее знает, может и так, — лорд Даррелл сел в кресло и потер руками уставшие глаза. И со злостью посмотрел на оставшиеся листы записок.
— Шайдер, не отчаивайся, — попыталась я его подбодрить, — может, когда расшифруешь остальную часть текста, станет понятнее? Вдруг Амалия оставила в конце подсказку или указание? Или фразу: простите, потомки, шутка не удалась?
— Не удивлюсь, — хмуро сказал лорд Даррелл.
Вечером я ушла в свои комнаты сразу после ужина. Посидела, раздумывая над странными загадками желтого пергамента. И намеренно уснула в кресле, не снимая серого платья.
А утром открыла глаза в своей кровати. Опять. И без платья. В одной нижней рубашке.
И вот тут я все-таки разозлилась. Оделась и умылась я за несколько мгновений, даже волосы не заплела. Вытащила за цепочку спрятанную в шкафу хрустальную подвеску — портал. И почему я не сомневалась, что он сработает? Сработал.
Я провалилась в темноту, а уже через мгновения оказалась в Хаосе, на том же месте, откуда ушла в последний раз. В коридоре дворца было тихо и пусто, за огромными витражными окнами из красных стеклышек медленно поднималось солнце, расписывая пространство всполохами огненного света.
Я толкнула дверь, не сомневаясь, что Арххаррион меня уже услышал.
Так и было, он сидел в кресле, вытянув ноги, и смотрел на дверь, на лице ни одной эмоции.
— Как ты проходишь? — с порога спросила я, хмуро его рассматривая, — почему щит тебя пропускает?
Он не ответил, а я вдруг догадалась. Арха. Ну конечно! Капля истинного огня, его часть! Я ставила защиту вокруг Риверстейн, когда на мне, а точнее во мне, была капля его огня. Щит воспринимает Арххарриона, как часть меня…
— Умная девочка, — спокойно сказал он, все поняв по моему лицу.
— Ты… ты специально это сделала? Специально отдал ее мне?
Он поднялся, подошел, не спуская с меня глаз.
— Нет. Не специально. Хотел сделать подарок. Ценнее Архи у меня ничего нет… А то, что по ней я всегда смогу пройти туда, где ты, это… ну, будем считать, ммм… случайность.
Случайность? Вот уж не думаю…
— Ты… ты… — я задохнулась от нахлынувших на меня эмоций. Припомнила, сколько ночей я провела, воя в подушку.
— Я не приходил, — он снова все понял. Неужели, по моему лицу так легко понять мои чувства?
— Не верю, — прошептала я.
— Разве я тебе когда-нибудь врал? — резко спросил Рион, — вчера мне не понравилась, что ты отдала мне столько силы. Просто убедился, что с тобой все в порядке.
— А сегодня?
В его глазах промелькнуло что-то такое, отчего я покраснела.
— Арха, — сказала я, подняв руку. Огненная ящерка скользнула на ладонь и забилась, чувствуя рядом своего истинного хозяина, — забери.
Он покачал головой. Мне захотелось затопать ногами, как маленькой девочке и заорать. Или стукнуть его чем-нибудь тяжелым.
— Ветряна, Арха останется у тебя, — спокойно сказал он, — ты даже не представляешь, насколько ты уязвима. Не понимаешь, что происходит вокруг тебя и откуда ждать подвоха. Веришь, что твоей силы хватит для защиты, — он покачал головой, — твои друзья тебе не помогут, если однажды Империя решит прибрать к рукам твой Источник. Или тебя. А ты наивно веришь всему, что тебе говорят. Я пытаюсь защитить тебя, но ты очень упряма в своих… убеждениях!
Он отошел от меня, налил вино в высокий кубок. Лицо спокойное, руки уверенные.
— Но Император сказал, что готов оказать мне всяческую поддержку, — чуть растерянно сказала я, — и в нашей школе уже учатся эльфы из Эллоар…
Он насмешливо улыбнулся.
— Не сомневаюсь. Даже, наверняка, из знатных семейств. Ветряна, Анвариус Эролион вовсе не добрый дядюшка, готовый растечься лужицей перед новой Хранительницей. Сейчас он улыбается, но в дальнейшем постарается укрепить связи с Риверстейн. Например, твой брак с одним из стражей Круга Света стал бы очень хорошим решением для Империи.
Я потрясенно молчала. Верить в то, что мною манипулируют, не хотелось. И все же, я не могла не признать, что в словах Риона есть смысл…
— Твои друзья, — он усмехнулся на слове «друзья», — не могут тебя защитить, Ветряна. От них никакого толка, только путаются под ногами. Даарххар на балу совершенно спокойно мог убить тебя, покалечить или пленить, а твой защитник Безликий в это время упражнялся во владении мечом. И освободился бы как раз к твоему хладному трупу. И даже твоя сила не помогла бы. Против хорошего и быстрого клинка стужа не поможет. К тому же, убить ты не сможешь. Даже для защиты.
— Ты знаешь, что было на балу? — выдавила я из себя.
Арххаррион покачал головой, словно удивляясь моей наивности. Отпил вина, поставил кубок на стол. Подошел.
Я потрясенно смотрела в его темные глаза.
— Рион, а может, ты тоже хочешь заполучить для Хаоса новый Источник?
Он замер на мгновение, а потом рассмеялся.
— Конечно, — сказал он, — именно этого я и хочу.
И прижал меня к себе, намотал на ладонь мои волосы, заставляя откинуть голову, впился в губы поцелуем. Жестко, без ласки, болезненно, прикусил губу, но тут же нежно стал зализывать укус языком, словно извиняясь. Рука его так крепко прижимала меня, что я не могла пошевелиться, чувствуя какой он горячий и даже без слияния ощущая его дикое желание. Наверное, я могла его оттолкнуть. Могла выпустить стужу, но я даже не вспомнила о ней. И если бы он не держал мои руки, я запустила бы ладони в его волосы, чтобы притянуть еще ближе…
Он отпустил меня и отодвинулся.
— Демоны не могут использовать Силу других Источников, Ветряна, — сказал он, рассматривая мои распухшие от его поцелуя губы, — мы можем лишь восстановиться от них, но для жизни и обращения нам нужен лабиринт. Для хранительницы ты удивительно несведуща в элементарных вещах. Но я подумаю над твоим предложением.
Его взгляд скользил по мне так, что я ощущала его почти физически. Он оторвался от моих губ и заглянул мне в глаза. Мы просто смотрели друг на друга и молчали. Хотя нет… не просто. Разве можно смотреть так, что никакие слова становятся не нужны, так, что перехватывает дыхание и разум отключается, оставляя лишь безумное, невероятное притяжение, столь сильное, что противиться ему невозможно? Хочется сдаться, упасть в эту бездну, забыть обо всем. Откинуть ненужной тряпкой гордость, долг, свободу, обязательства, забыть, раствориться, ощутить эти жесткие губы и руки, которые умеют быть такими нежными, что хочется плакать… Стать кем угодно, лишь бы быть рядом… Нас тянуло друг к другу так, что приходилось сжимать зубы и до крови прикусывать губы, чтобы устоять. О, небо, а ведь я искренне верила, что все дело в слиянии… какое слияние, когда есть такое?!
Он обрисовал пальцем контур моих губ, и я почувствовала, как дрогнула его рука и как напряженно его тело.
— Арха останется с тобой, Ветряна, — тихо сказал он, — а я приду,… когда ты меня позовешь.
Я сжала зубы и отодвинулась. Нельзя… Потому что кто-то за моей спиной зовет по имени, напоминает. «Таяра, — говорит она, — мой Ветер Севера…»
— Арха- это очередной ошейник, Рион, — так же тихо ответила я, — если ты не понял, именно поэтому я и ушла. Ты снова пытаешься контролировать меня, ты хочешь посадить меня на цепь, и решать, как мне жить. Удивительно, но кажется, все вокруг точно знают, что для меня лучше. Кроме меня, разумеется! Чем ты отличаешься от Императора? Все преследуют свои цели, и каждый пытается меня использовать в угоду своим интересам. А я так жить не могу. Никогда не смогу. Да, наверное, я наивная, не понимаю ваших интриг, верю дружеским улыбкам… Но я знаю точно: я не позволю никому решать свою судьбу.
В его темных глазах вспыхнула злость.
— Я пытаюсь защитить тебя, Ветряна. Даже если ты сама упрямо не хочешь замечать опасностей, я, увы, не могу их не видеть. Ты просто удивительно упряма!
— В Риверстейн мне ничего не угрожает!
— Серьезно? А ты надеешься всю жизнь просидеть за щитом замка? Или надеешься на своих защитников? — он насмешливо улыбнулся.
— Я просто хочу жить своей жизнью! — в отчаянии сказала я.
— Так живи, — ответил Арххаррион, не спуская с меня глаз, — пока что.
— Пока что? — задохнулась я, — да ты… ты…
— Да, — Арххаррион поморщился, — я вполне соответствую всем тем эпитетам, которые не может произнести твой благовоспитанный ротик. Я уже понял.
Кажется, я его все-таки ненавидела.
— Рион, — медленно сказала я, — не приходи больше.
— А я должен тебя слушаться? — лениво протянул он.
Я отвернулась, сжала подвеску и шагнула в портал.
А в Риверстейн меня ждали и другие новости. Анташар сообщил, что должен покинуть замок и вернуться в Долину Забвения.
— Но Повелитель Душ… — испуганно начала я.
— Рам саа Тен мертв, — без эмоций сказал Безликий, — как и первая тень. А Долина Забвения хоть и сохраняет свою… эээ… некую автономность, но теперь официально подчиняется Хаосу. Империя предпочла закрыть на это глаза.
Я ахнула, и прижала ладонь к губам. В голове возникло воспоминание, как мы стоим в мраморном зале, а к нам со всех сторон скользят Безликие. Как оборачивается Арххаррион и открывает переход тьмы. Как бросает уходя: «Ответишь за это, Рам саа Тен…»
Теперь Арххаррион исполнил свое обещание, а заодно убрал из Риверстейн Анташара. И даже практически сделал повелителем Безликих, правда, под своим контролем…
Анташар тоже это вспомнил и вздохнул.
— Отцу не стоило выступать против Правителя Хаоса, это было глупостью. Непростительной. Он слишком много лет провел в затворничестве, погрузившись в мир теней, который заменил ему живых людей. Погруженным во Тьму давно пора…выйти на свет.
— Ан, — я сжала его ладонь, — мне жаль…
— Я никогда не был близок с отцом, Ветряна. Даже не знаю, что теперь чувствую…Но мне придется покинуть Риверстейн, — вздохнул он, — получается, что теперь я первый наследник клана Погруженных во Тьму. И еще… Если Солмея согласится, я хочу забрать ее с собой.
Я внимательно посмотрела в серебряные глаза, и Анташар улыбнулся.
— Конечно, — вздохнула я, — в Долине Забвения ей будет лучше, чем в Риверстейн. Но если обидишь Солмею- накажу, — погрозила я пальцем.
— Боюсь, — серьезно ответил он, — но я не обижу…
Вот так Риверстейн покинули сразу два моих друга, и расставание далось мне тяжело. Я вздыхала и чуть не плакала, когда Шайдер открывал портал для сирены и Безликого. И погода за стенами замка была под стать моему настроению: выл ветер в каминных трубах, метель заметала округу, серчала и сбивала с ног случайных путников. Злилась стужей и плакала белыми хлопьями снега.
— Ветряна, ну что ты, — улыбнулась мне Солмея, — мы ведь вернемся. Поставим портал и будем тебя навещать. Я надеюсь еще научиться чему-нибудь в твоей школе. Давно пора расширить свои знания, в Им нас почти ничему не учат. А в мире столько всего интересного! Просто без воды мне очень плохо, — она вздохнула, — озеро Забвения в долине почти такое же большое, как Им, и такое же теплое… Прекрасное, — ее глаза заблестели в предвкушении.
Я вспомнила, как скучала в Хаосе по Риверстейн и кивнула с пониманием.
— Обещай, что будешь навещать меня, — вздохнула я.
— Конечно, буду! Спасибо тебе, — она вдруг порывисто меня обняла и я удивилась. Солмея была не склона к таким явным проявлениям чувств. Анташар на прощание тоже меня обнял, правда, на этот раз без всякого соблазнения. Но потом, все же, не удержался.
— Не грусти, сладкая моя, — прошептал он, — соскучишься, зови…
Я нахмурилась, а он рассмеялся.
— Да шучу я, — и погладил меня по голове, как маленькую.
— Увы, с тобой мне нечего не светит, — лукаво сказал он, — свое сердце, хранительница, ты мне никогда не подаришь…
Он сделал такое несчастное лицо, что я не выдержала и рассмеялась.
— Ан, не думаю, что тебе нужно мое сердце, — улыбнулось я.
— Да уж, я гораздо лучше обращаюсь с… другими частями тела, — усмехнулся Безликий. Я стукнула его по голове. Кое-кто не меняется и меня это, кажется, радует.
Спать я устроилась в кресле. Из вредности, наверное.
А утром проснулась… тоже в кресле. Тело затекло от неудобной позы, головы была тяжелой, и я чувствовала себя разбитой и не отдохнувшей. А еще хотелось расплакаться. Наверное, от ощущения собственной глупости.
Без Анташара и Солмеи в замке стало как-то тише и темнее. Но, конечно, лишь по моим ощущением. К тому же из Риверстейн уехал Данила, настраивать оставшиеся порталы, а с ним отправилась Ксеня, под предлогом, что «этот дурень и бестолочь без нее не справиться». Я немножко грустила, осознавая, что у моей подруги на первом месте теперь не детская наша дружба, а взрослая ее любовь. И в то же время радовалась, понимая, что это правильно, так и должно быть. Впрочем, скучать было некогда, учебный процесс набирал обороты, подкидывая нам с Шайдером все новые задания.
Я активно занималась обустройством второго крыла, понимая, что старое всех не вместит. Вникала в учебные планы, а главное, сама, в ускоренном темпе пыталась читать и учить, потому что по магическим знаниям те же маленькие эльфы в разы опережали меня. Я выросла в мире, где магии не было, и сейчас пыталась наверстать упущенное, понять, осмыслить, разобраться и выучить. И все это в кратчайшие сроки, потому что чувствовать себя наивной глупышкой мне не нравилось.
В Риверстейн появились еще несколько наставников из Эллоар, старые друзья Шайдера. Ко мне все относились тепло и с улыбкой отвечали на мои бесконечные вопросы. Наверное, столько вопросов не задавал им не один из наших учеников…
Лорд Даррелл смеялся и нежно надо мной подтрунивал, называл «любопытной сорокой», и припоминал, что наставницы приюта когда-то запирали меня в чулане за такую любознательность. Я фыркала на его слова и снова утыкалась носом в книги.
Меня беспокоило поведение Шайдера. Нет, он не допускал никаких вольностей, и по-прежнему был предельно деликатен, но все чаще говорил вместо «я» — «мы», его взгляды становились настойчивее, а прикосновения горячее. Совсем немножко, на лишнюю долю касания, на более жаркую ноту, на взгляд, но эти изменения были ощутимы мной и окружающими. Мне не нравилось, как многозначительно и понимающе улыбается Тиана, когда мы уходили в кабинет вечерами, чтобы снова разбирать желтые пергаменты или старые фолианты. Мне не нравилось, что маленькое пространство кабинета стало казаться мне слишком тесным, и что Шайдер каждый раз оказывался слишком близко. Он склонялся надо мной, когда я читала, смотрел через плечо, и я чувствовала его дыхание на своем виске. Он шутил, но это дыхание слишком красноречиво прерывалось, тяжелело, касалось моих волос настойчиво и жарко. Он дотрагивался до моих плеч и рук, ненароком, небрежно, но за этой небрежностью таилась болезненная потребность дотронуться, необходимость ощутить, почувствовать, обладать…
И тут же отступал, чувствуя мое напряжение, снова шутил, а я боялась смотреть в его зеленые глаза, боялась увидеть тот взгляд, после которого уже невозможно будет сделать вид, что мы просто друзья. Боялась, что однажды ему надоест ждать и Шайдер переступит ту грань, которая еще отделяла нас от необходимости признать очевидное.
Шайдер любил. Шайдер хотел большего. Шайдер не понимал, почему у нас нет будущего. Любовь слепа и предпочитает верить в то, во что так хочется верить…
И порой я с тоской думала, насколько все было бы проще, уступи я его чувству. Ведь он согласился бы даже на простую уступку, был готов обмануться и поверить, что когда-нибудь и это измениться.
Но я не могла. Ничего во мне не откликалось на его присутствие, на его призыв, на его чувство. А ведь даже наша прекрасная дриада, Лея Светлая Звезда, не могла сдержать восхищения ректором Риверстейн. И только я рядом с ним чувствовала себя ледышкой, стужей, мерзлым цветком, и нечего во мне не согревалось при виде него. Спокойно, надежно, привычно, и не более того.
Я все так же запиралась вечерами в своей комнате, и даже порой засыпала в кресле, просто от усталости. А может, я врала себе, и засыпала специально, не знаю. А может, даже не засыпала, сидела, свернувшись калачиком, рассматривала переплетения теней на полу.
Но Рион не приходил.
Однажды у ворот замка появился гость из Эллоар. Когда я вышла, эльф с поклоном подал мне приглашение, над которым сияла радуга, и всходило солнце.
— Император Радужной Империи Анвариус Эролион приглашает Хранительницу Северного Источника во дворец для личной беседы, — известил посыльный.
Я немного растерялась. Шайдер еще вчера уехал в Загреб, а идти к императору без него мне не хотелось.
— Вопрос срочный, — вздохнул эльф, — это касается остывающих источников. Император уверил, что не займет много вашего времени, хранительница. Он передал личный портал, по которому вы пройдете во дворец. Он и императрица ждут вас.
И я кивнула, протянула руку к порталу, с беспокойством раздумывая, что еще могло случиться, раз я понадобилась императору.
Из портала вышла в темной комнате, и после заснежено-белого Риверстейн, заморгала, пытаясь привыкнуть к смене освещения. И не сразу поняла, что за тени метнулись ко мне. Вскрикнула, рассмотрев полутемный зал, в котором было около десяти мужчин с оружием. И двое уже держали меня за руки, пытаясь надеть на запястья тяжелые красные браслеты. Я откинула их вихрем почти инстинктивно, на задумываясь, и не понимая, что происходит. Развернулась, вскинула руки, выпуская стужу, и она поползла снежными узорами, замораживая помещение. На меня бросились одновременно несколько мужчин, я отпрыгнула, отскочила, понимая, что сзади стена и бежать некуда. И деваться некуда, снова вскинула руки, но увы… Что-то тяжелое ударило меня по голове, и я свалилась на пол, как подрубленное деревце. Сознание не потеряла, просто чувства расплылись и как-то потускнели, меня оглушило на миг. Придя в себя, я неуверенно села, перед глазами мелькали черные мушки, а на голове, кажется, стало липко.
— Осторожнее, — недовольно крикнул знакомый голос, — она нужна мне живой и в меру невредимой.
Легкий смешок и мое лицо повернули теплые пальцы, и я увидела фиолетовые глаза.
— Я скучал, моя гордая льдинка, — с насмешкой сказал лорд Эльвон. И защелкнул на моих запястьях браслеты.
— Видишь, и твою силу можно обуять… Такая могущественная… и такая беззащитная. Кровавый эгонит удержит любое проявление магии, даже силу схитов, так что не старайся понапрасну.
— Лорд Эльвон, вы с ума сошли? — осведомилась я, все так же сидя на каменном полу.
И с ненавистью заглянула в его улыбающееся лицо. Силы не было. Сколько я не тянула ее, сколько не пыталась, она утекала сквозь пальцы, уходила в красные браслеты на моих руках.
— Сошел, — с усмешкой согласился он, — сошел…Но теперь ты будешь сговорчивее, радость моя, — сверкнул он фиолетовыми глазами и прижался к моим плотно сжатым губам.
Силы не было, но двигаться я могла. А также кусаться и лягаться ногами. Я приоткрыла губы, и эльф издал удовлетворенный вздох, а потом вцепилась зубами в его язык, скользнувший в мой рот. И оттолкнула его от себя изо всех сил. Кллариус отшатнулся.
— Дрянь, — как-то удивленно сказал он, — ничего, Ветряна, я умею убеждать, поверь мне. Если бы ты с самого начала вела себя правильно, нам не пришлось… принуждать тебя.
— И что вы собираетесь делать, лорд Эльвон? — презрительно спросила я, — бить меня? Пытать? Что вы сможете сделать? Вам нужен мой Источник и я, чтобы обрести власть, не так ли? Седьмой страж из тринадцати… а вам так хочется быть первым! Первый страж Круга Света, звучит гораздо лучше! И целый Источник, который можно контролировать, источник, охраняемый Чертой! Что может быть лучше?
Эльф расхохотался. Язык я ему все-таки прокусила, и в углу рта запеклась кровь.
— Не подозревал в тебе такой прозорливости! — резко оборвав смех, сказал он.
А это и не прозорливость. Я и, правда, очень наивна… глупая песчинка, попавшая в водоворот чужих игр и интриг…
— Так что вы собираетесь делать? — снова спросила я.
— Я собираюсь отдать тебе свою руку и сердце, ледышка, — сказал эльф.
— Я никогда на это не соглашусь.
— Согласишься, — улыбаясь, сказал он, — конечно, согласишься. Есть много способов убеждения, кроме магии и вполне традиционные… Такие, как ты всегда очень трепетно относятся к своим близким, не так ли? И боятся за их жизни. Так что, давай просто договоримся по-хорошему. Поверь, мне совсем не хочется применять к тебе силу. По своему, я тебе даже благодарен, ты так вовремя появилась…Мир на грани новой войны, твой Источник может иметь решающее значение в будущем противостоянии. Я искренне хотел, чтобы ты согласилась добровольно, не понимаю, чем я оказался для тебя не хорош… Но у меня нет времени на долгие ухаживания и ожидание. Уже нет… Завтра будет проведен обряд возле Белого дерева, и ты станешь моей парой.
Я все еще сидела на полу, прислонившись к стене, а лорд Эльвон стоял, глядя на меня сверху. Его обережники со скучающим видом рассматривали стены.
Он присел на корточки рядом со мной. И почему-то только сейчас мне стало страшно. Потому что глядя в это красивое, почти совершенное лицо, я поняла, что все было иллюзией, игрой в человечность, которой эльф просто забавлялся. Я смотрела на него, как зачарованная: шелк светлых волос, лежащих на плечах, идеальные черты лица, удивительные глаза. И как диссонанс- капля крови на губе. Словно соринка на мраморной статуе. Смех, улыбки, проявления чувств, все это было лишь игрой, за красивой оболочкой таился холодный расчет.
В моем мире все было просто и понятно, в моем мире не было существ, живущих несколько веков, скрывающих за красивыми улыбками неприглядную сущность, не было магии, не было интриг. А в подлунном мире все было не таким, каким казалось…
Эльф подцепил пальцем мой подбородок.
— Последний схит… — задумчиво протянул он, — знаешь, Ветряна, а ведь схиты были самыми могущественными магами в мире. Перед их силой отступала даже Изначальная тьма…Даже смерть. И в то же время, самыми слабыми созданиями. Знаешь почему? Потому что все дети Бездны способны убивать. А схиты нет. Это против их природы, против их сущности. Сила схитов, это сила жизни, они не способны убить никогда, даже для защиты, даже для спасения этого мира! Они могли принести смерть, как избавление от мук, но никогда — отобрать жизнь намеренно… Поэтому они жили так уединенно и обособленно, поэтому никогда не общались с другими расами. Наверное, тебе тяжело Ветряна? Тяжело жить в этом мире? Твоя душа корчится, глядя на жестокость и убийства, правда?
Он заглядывал мне в глаза с такой любознательностью, словно ему это было ужасно интересно. И кивнул своим мыслям, не дождавшись ответа. А потом эльф протянул руку и коснулся моей щеки, и я от омерзения рванула в сторону. Пальцы Кллариуса ухватили лишь краешек моего платья, у самого горла и ткань треснула, обнажая мою шею и ключицы. И лорд замер, уткнувшись взглядом в красно-черный рисунок.
— Что это? — спросил он.
Я не сочла нужным отвечать.
— Это печать Темного! — не сказал, а выплюнул эльф, и вскочил, озираясь. Почуяв опасность, обережники подобрались, встали кольцом вокруг своего господина.
Арха заколола теплом, а потом проявилась, скользнула ящеркой мне на шею, покалывая кожу искрами огня.
— Это подарок, — тихо сказала я и позвала, — Рион. Ты очень нужен мне… пожалуйста.
Мрак по углам комнаты сгустился, уплотнились безжизненные тени. Поползли по стенам, разрушая защиту этого дома, разрывая щиты и пространство. Арххаррион шагнул из тьмы, одним взглядом оценил обстановку. Чуть задержался, рассматривая меня, и его глаза неуловимо изменились. Но эта неуловимость носила такой страшный характер, что обережники инстинктивно попятились.
— Арххаррион таа Сель Кра, Правитель Хаоса, — эльф чуть склонил голову, — не ожидал… Чем обязан?
— Ветряна, выйди, — без эмоций сказал демон.
— Девушка — моя лаяна, Повелитель, — любезно сказал лорд Эльвон, — наш союз одобрен императором, и завтра будет скреплен у Источника. При всем уважении империи и меня, как стража Света, вы не имеете права вмешиваться…
— Ветряна, выйди, — так же ровно повторил Арххаррион.
Я осторожно поднялась, придерживая разорванную ткань у горла. По стеночке обошла стражников. Кажется, в этот момент Кллариус все же понял, что дело не закончится разговорами, потому что двинулся ко мне и протянул руку, пытаясь задержать.
Синий клинок вошел в его плечо с такой скоростью, что эльф даже не успел это осознать. Просто дернулся, изумленно рассматривая кровь, полившуюся из раны. Он не понимал, что все еще жив лишь потому, что Рион не хотел убивать при мне. В отличие от лорда Эльвона, который верил в свою неприкосновенность, защищенную империей, я точно знала, что произойдет дальше. Обережники ощетинились мечами, задвигались, прикрывая своего господина.
Я скользнула за дверь и тут же оглохла. Арххаррион поставил вокруг меня полог тишины.
Несколько заторможено я прошла через комнату и села в кресло, не спуская глаз с тяжелой дубовой двери. Звуков не было. Совсем. Были тонкие нити жизни, которые я видела, и которые стремительно обрывались одна за другой. Быстро и почти одновременно, с промежутком короче промежутка между двумя ударами сердца… Я закрыла глаза, чтобы не видеть, желая не понимать и не чувствовать. А потом меня подхватили сильные руки, сжали, прижимая к себе, исследуя мое тело и ища повреждения. Красные браслеты упали на ковер.
— Ветряна, посмотри на меня.
Я открыла глаза. Арххаррион сел в кресло, все также прижимая меня и заглядывая мне в лицо своими темными глазами. Меня трясло. Звуки вернулись, но было тихо. Там за дверью разговаривать уже было некому.
— Не бойся.
Он обеспокоено провел ладонью по моим волосам, там, где на коже намечалась шишка. Я дернулась под его ладонью.
— Подожди, Ветряна, дай я посмотрю. Ветряна… ну ты что?
Я расплакалась. Глупая девчонка…Просто расплакалась, зажмурилась, пытаясь удержать слезы, не позволить им вытечь из глаз. Он что-то прошипел сквозь зубы, стремительно поднялся, и открыл переход. То, что мы уже в Хаосе я даже не осознала. Меня трясло, слезы катились горохом, и я не могла остановиться. Я даже не понимала, что со мной, то ли запоздалый страх, то ли усталость. То ли облегчение от того, что он пришел.
А может, я плакала от острого и ясного осознания, что когда обрывались нити жизни эльфов, я переживала за того, кто их обрывал?
Арххаррион прижимал меня к себе, гладил по голове, пытался заглянуть в глаза. Но я их прятала, отворачивалась. Эльф прав, моя душа корчилась, когда видела убийства и жестокость. И что за страшная насмешка бездны, полюбить того, кто был рожден убийцей? Бесчисленное количество смертей впечатались в кровь демона, наверное, он даже не помнил их все… И в какой момент я простила ему их? В какой миг простила даже убийство схитов, живущих когда-то на моей земле? Чувствуя себя предательницей к их памяти, я все же простила.
В подлунном мире правили сила, и схитам в этом мире делать нечего. Наверное, поэтому они однажды ушли. Может, они просто стали птицами? Черными воронами на стенах Риверстейн? Или каплями росы на утренней траве? Как часто мне тоже хотелось уйти в лес, спрятаться, сбежать, как сбегала я в детстве, остаться под лапами ели навсегда. Но как мне сбежать, когда душа привязана самым прочным арканом? И к чему телу свобода, если душа в плену?
— Тихо, тихо, — шептал он, согревая своим телом, баюкая меня на руках, — не плачь. Все хорошо, я не позволю никому тебя обидеть… Никогда…Не бойся…
О, небо… Долгое время больше всего я боялась именно его… А теперь он держит меня на руках, и я рада этой защите. Я открыла глаза, посмотрела на него сквозь дрожащие мокрые ресницы.
— Спасибо.
Он покачал головой.
— Ветряна, я… — посмотрел в мои глаза, которые снова затянулись влагой, — да что ж такое! Перестань реветь! Вот угораздило меня с тобой связаться… Не плачь. Тьма… жаль, что они сдохли так быстро…
Я улыбнулась сквозь слезы. Да уж, утешает он… своеобразно. А впрочем, что значат слова? Это всего лишь слова. Куда важнее то, как он держит меня на руках, как самое дорогое, что есть в его жизни, как смотрит, и я вижу в темных глазах свое отражение. Мое отражение в центре его мироздания.
Я рассмеялась, протянула руки и обвила его шею. Прижалась к сухим губам, чувствуя, как напрягается его тело, как каменеют мышцы, и целовала, целовала…Он не двигался, вообще никак не реагировал. А потом Рион развел мои руки, отодвинул от себя. Откинул голову, рассматривая меня. Не знаю, у чем он думал. Понять его мысли мне никогда не удавалось.
— Останешься… со мной? — спросил он.
— Да.
— Почему?
Я чуть пожала плечами. Конечно, я знала, что он хотел услышать. Но Рион прав. Я очень упрямая. Он усмехнулся, чуть склонился ко мне.
— Ветряна, если ты завтра опять сбежишь, я тебя, все-таки, убью.
— Ладно, — согласилась я.
Он замер, всматриваясь в мое лицо, удерживая мои руки. Смешно, раньше он меня держал, чтобы я не сопротивлялась, а теперь держал, что бы я не целовала.
— Ладно? — насмешливо приподнял он бровь.
— Ладно…, — выдохнула я, улыбаясь сквозь слезы.
Он все также внимательно смотрел на меня. Нахмурился, а потом сдался, опустил голову, коснулся губами моих мокрых ресниц, сцеловывая мои слезы. Так нежно, что мне снова захотелось плакать.
— Не смей реветь, — прошептал Рион.
— А то убьешь? Ммм, и будешь убивать…долго? — подразнила я. И облизнула разом пересохшие губы. Он откинул голову, глаза блеснули хищным блеском.
— Ветряна, — протянул он, — ты решила поиграть со мной?
И поднялся, легко перекинув меня через плечо.
— Наивная девочка… Ну, давай, поиграем.
А потом меня накрыло лавиной его страсти, его желания, его нежности, его горячих рук и губ, от которых не было спасения, да я его и не хотела. Я таяла, таяла…Это было лучше, чем Сила, мощнее, чем Источник, притягательнее, чем Бездна. Мне хотелось плакать и смеяться одновременно. Он рисовал на моей коже узоры, словно художник создавал новый мир, а вместо мольберта у него было мое тело. И этот мир затягивал меня неизведанностью, хотелось окунуться в него без остатка, погрузиться целиком, раствориться. В глазах демона горело пламя хаоса, истинный огонь, без которого я замерзала. И я грелась с жадностью, почти обжигалась и блаженно жмурилась, словно сытая кошка. Только с ним мне было тепло. Только рядом с ним, с тем, кого я столько времени боялась, ненавидела, и не понимала! Только рядом с ним я оживала, и стужа моей души уходила, расцветала робкими снежными пролесками.
Много позже, когда я все же запросила пощады от его сумасшедшей ненасытности, и лежала на его груди, пальцем обрисовывая контур его губ, скул, бровей… Прикасалась к прямым черным ресницам, теребила темные пряди, пропуская их сквозь кольцо своей ладони.
— Ветряна, если ты не прекратишь, мы продолжим, — улыбаясь, сказал он. Я покраснела и убрала руку.
— Мне надо возвращаться, — тихо сказала я.
И сразу его руки на моей спине стали тяжелее, а взгляд темнее. Я с беспокойством ждала его ответа. Кроме безумного притяжения у нас было слишком много нерешенных вопросов. И задавать их было страшно.
— Рион, в Риверстейн будут беспокоиться. Искать меня. Я не хочу никого волновать, пойми. И у меня там дела, ученики, школа… Моя земля, мой Источник. Я не могу жить без всего этого. Для меня это важно.
Он хмурился, сжимал зубы, не хотел отпускать. Я видела как он борется с собой и ждала с замиранием сердца. Потому что если он снова меня не отпустит…Я не знала, что буду делать.
Рион со вздохом ослабил зажимающее меня кольцо рук.
— Завтра я официально сделаю тебя своей лаяной, Ветряна. И объявлю будущей парой. Ты будешь под защитой Хаоса, и Империя больше не сможет претендовать на тебя.
Он внимательно смотрел мне в глаза, наблюдая, следя за моей реакцией. Я кивнула.
— Хорошо.
— Твоя покладистость меня даже пугает…
— Разве тебя может что-то напугать? — со смехом спросила я. Рион не ответил, перевернулся, навис надо мой, так что темные волосы коснулись моих щек.
— Не верю, что ты со мной. Не верю, что не убежишь, не исчезнешь… Хочу запереть тебя во дворце, спрятать от всех, не отпускать… Никогда.
Я задохнулась, от того, что горело в его глазах, от острой боли, от страха меня потерять. Потянулась, обнимая его.
— Я с тобой. Я не убегу. Просто… отпусти меня.
Он медленно кивнул, усмехнулся и прижался губами к моей шее. Арха взметнулась огнем, и это двойное ощущение от его губ и огня под кожей заставило меня вскрикнуть, от удовольствия. Рион рассмеялся, и снова начал целовать, исследовать мое тело, обжигать кожу.
Закатное солнце окрашивало комнату красными всполохами, под окном вспыхивал лабиринт, бросая на белые дорожки огненные искры. А мы все не могли оторваться друг от друга, снова и снова сплетая руки и тела, в бесконечном танце близости.
Так что, в Риверстейн я вернулась поздним вечером. Арххаррион открыл переход в замок, и мы вышли в моей комнате. Я чувствовала, что ему это не нравится, что он злится, хотя лицо его было спокойным. Я не представляла, как мы будем жить дальше, как сможем принять друг друга и смириться, как решим свои нерешаемые вопросы, но я точно знала, что больше не могу и не хочу жить без него. Наверное, для осознания этого меня нужно было хорошенько стукнуть по голове!
— Не засиживайся над книгами допоздна, — улыбнулся он.
Я кивнула. Расставаться не хотелось. Тонкая ниточка понимания между нами казалась такой тонкой, что было страшно сделать лишнее движение, обронить ненужное слово, из боязни разорвать ее.
Арххаррион коснулся моих губ легким поцелуем и ушел. Я перевела дыхание. Все-таки, мне до последнего казалось, что он скажет «нет».
Бездумно побродив по комнате и блаженно улыбаясь, я все-таки нашла в себе силы переодеться и заплести косы. Вынырнуть из водоворота чувств оказалось не так просто, хотелось раскинуть руки и полететь, или упасть в снег и лежать, глядя в небо. Перекатывать в голове воспоминания и чувства, предвкушать встречу…
Со вздохом, я вышла в коридор и сразу столкнулась с Шайдер. Он был в дорожной одежде, в плаще, и нервно похлопывал по бедру перчатками.
— Ветряна! — воскликнул он, — Тиана сказала, что не видела тебя целый день! А привратник видел посыльного из Эллоар! Что случилось? Где ты была?
— Все в порядке, — ответила я и замолчала, не зная, что еще сказать.
Лорд Даррелл остановился рядом.
— Я привез тебе подарок, — начал он и вдруг замолчал. Прищурился, внимательно меня рассматривая. Его взгляд скользнул по моим шальным глазам, распухшим губам, которые так и норовили сложиться в хмельную улыбку, тяжело остановился на моей шее, отмеченной слишком жаркими поцелуями. Я подняла голову, глядя на него в упор и не собираясь стыдливо отводить взгляд.
Перчатки упали на пол, а Шайдер шагнул ко мне, больно сжал мне плечи.
— Почему? — шипящим шепотом спросил он, — объясни мне, почему?
Я вздохнула.
— Прости, но я не обязана тебе нечего объяснять, Шайдер.
Он словно не слышал меня. В глазах заворачивалась буря, кипела боль, а лицо побледнело, стало похоже на маску.
— Объясни, почему…он? Почему ты выбрала его? Почему ты выбираешь того, кто причинил тебе боль? Почему не меня? У нас с тобой столько общего, мы понимаем друг друга, я готов жизнь за тебя отдать! В конце концов, мы оба- люди…Как ты могла выбрать того, кто… — он замолчал, лихорадочно закусил губу. Конечно, Шайдер знал про уничтожение схитов. И про то, кто в этом участвовал. И я была ему благодарна, что он смог остановиться и не произнести это вслух. И все же, неоконченная фраза повисла в воздухе.
— Прости, — повторила я, — мне жаль… жаль, что тебе из-за меня больно. Но я не знаю…что тебе ответить.
— Тебе жаль… просто жаль, — он скривился, — как ты не понимаешь…Думаешь, Рион тебя любит? Ты ошибаешься. Он просто не умеет любить! Все, что он делает, имеет цель и расчет, он просто не понимает, что такое любить кого-то, играет тобой! Ты сама лезешь в яму, Ветряна!
— Шайдер, замолчи, — сказала я. Тихо сказала, но он осекся, прикрыл глаза, словно от яркого света, причиняющего боль.
— Прости, — он опустил руки.
Внизу слышались голоса и смех, громкий голос преподавателей, одергивающих расшалившихся учеников. А здесь, наверху зависла тягостная тишина. Я не знала, что сказать ему, какие слова найти, чтобы успокоить? Да и есть ли такие слова… Извиняться? Не за что. Объяснять? Нечего…
И все равно больно, маятно, тяжело.
Лорд Даррелл отступил на шаг, поднял голову.
— Прости, — повторил он, — я веду себя…низко. Конечно, это твой выбор, ты имеешь на него право. Я…,- он как-то растеряно провел дрогнувшей рукой по лицу, — я уеду. Сегодня. Не знаю… когда вернусь. Дела передам временно Тиане, она опытная наставница и поможет тебе со всеми вопросами.
Я молчала, сдерживая желание расплакаться. Я даже не могла сказать, что буду ждать его возвращения или попросить остаться, боясь, что это станет для него очередной надеждой, ниточкой, которая снова потянет ко мне. Поэтому я молчала.
Шайдер еще постоял, потерянно глядя мне в глаза, а потом, резко развернувшись, ушел. На темных досках пола остались забытые перчатки.
Лорд Даррелл уехал.
Я переживала это расставание, но влюбленное сердце жестоко, и быстро забывает отвергнутых поклонников, погружаясь в пучину собственных чувств. Мне было жаль. Увы, лишь жаль.
Ночью Рион снова забрал меня в Хаос.
А на следующий день…
Я сидела в трапезной, когда тени сгустились, и вышел Арххаррион. Вскочила радостно, бросилась ему навстречу и остановилась испугано. Следом за ним из разорванной тьмы выходили демоны. Много. С оружием. В черной форме со спиралью на груди. В боевой ипостаси.
— Рион, что происходит? — испугалась я.
Он быстро обнял меня, отстранил, заглядывая в глаза.
— Ветряна, не бойся, стражи будут охранять тебя. Охранять Риверстейн. Ты должна укрепить щит и поставить дополнительный, сможешь? И закрыть портал. Маги Хаоса уже запечатывают все порталы по периметру Северного королевства, чтобы никто извне не смог пройти сюда. Из замка не выходить. Никуда, даже в лес. Пообещай мне!
— Что случилось? — побелевшими губами выдохнула я.
— Цитадель Смерти разрушена, Саарххард освобожден, — он смотрел спокойно, но в темных глазах уже разгоралось пламя. А я понимала, что это еще не все… — источник Эллоар, белое дерево, начало терять Силу. Утром империя объявила войну Хаосу.
— Рион…
Он сжал меня, прижал к себе так крепко, что я кожей ощутила, как бьется его сердце. И отстранился.
— Пообещай, что не выйдешь из замка, — ровно сказал он.
— Обещаю.
Я хотела сказать и другое. Хотела… но он уже отвернулся, отдавая приказы стражам, а потом еще раз легко прижался губами и ушел в темноту.
Я смотрела на мертвые тени, кусая губы.
Так мало мгновений вместе. Так много времени врозь. Чего стоят наши обиды, глупые страхи, терзания и сомнения перед лицом надвигающейся катастрофы? Кому становятся нужны долг и ответственность, долгие размышления разума и уговоры сердца, когда понимаешь, что времени почти не осталось? Как быстро очищаются души перед этим пониманием, и так ясно становиться главное перед лицом неизбежности…
Время заканчивалось. Наше время. Время подлунного мира.
Одним из пришедших демонов был Кххар, и его присутствие как-то успокаивало меня. Странно, но оказывается, я успела привыкнуть к этому молчаливому стражу. Он быстро и четко расставил демонов по всему Риверстейн, отдал приказы. Мне пришлось успокоить преподавателей, плохие слухи быстро распространились по школе. Удивительно, но все наставники решили остаться и продолжить уроки. Только наши ученики- эльфы вернулись в Эллоар, пожелав быть вместе с родителями в это непростое для Подлунного мира время.
Как и просил Рион, я укрепила щит, сделав его совершенно непроницаемым, и закрыла портал. Меня сильно беспокоило, что до сих пор не вернулись Ксеня и Данила, а так же Шайдер. Я скучала по ним и переживала.
Рион появился за восемь дней только раз, пришел ночью через тьму, подхватил меня на руки. Я еще не спала, сидела в кресле, пытаясь разобрать все тот же свиток матушки Бриара. Меня не покидала надежда, что там может быть разгадка, ответ на вопрос, как спасти наш мир…
Я вскочила, когда тени поползли, сгустились, выпуская Арххарриона.
— Рион!
Он молча прижал меня к себе, так крепко, что стало почти больно. И тут же со вздохом отпустил, заглянул в глаза. Он только что обратился, потому что глаза все еще были желтыми, с вытянутым зрачком и медленно темнели, становились человеческими.
— Соскучился, — улыбнулся он.
И подхватил меня на руки, понес к кровати.
— Рион! — попыталась возмутиться я, — подожди! Расскажи, что происходит…
— Не могу, — улыбнулся он, — я ведь сказал: соскучился…
— Но…
Он закрыл мне рот поцелуем, и я со вздохом сдалась. Демон…Ну, и в конце концов я тоже… соскучилась.
Позже, когда мы смогли оторваться друг от друга, он держал меня в объятиях, нежно целуя мое лицо, волосы, руки. Я нежилась этими прикосновениями, таяла, но все же…
— Рион, расскажи мне.
— У меня мало времени, — вздохнул он, — к империи присоединились южные земли, их Источники полностью угасли.
Я побледнела.
— Они хотят заполучить лабиринт?
— Да, — он медленно перебирал мои волосы.
— А что Саарххард, его нашли?
Рион покачал головой.
— Ни его, ни Алиру. Саарххард слишком слаб после цитадели и Черных песков, он провел там несколько веков. Сейчас он не может победить меня в поединке. Чтобы восстановится, ему нужно пройти лабиринт, но его постоянно охраняют стражи.
— Почему император так поступает? Зачем ему эта война? — я смотрела на Риона с отчаянием, — неужели не понимает, что это путь в никуда? И что демоны никогда не отдадут Хаос, потому что без лабиринта вы все погибните?
— Понимает, Ветряна… но без Источника они погибнут тоже. Возможно, мы смогли бы договориться, но тогда империя будет подчинятся Хаосу, а светлые хотят владеть, а не подчиняться. Впрочем, как и темные…
Он покачал головой. Я с беспокойством смотрела в его глаза.
— Мне надо уходить, — с сожалением сказал он, — будь осторожна, пожалуйста, не выходи никуда.
Я кивнула, стараясь удержать слезы.
— И не вздумай опять реветь. Узнаю, накажу.
Я кивнула, улыбаясь сквозь слезы.
— Жду- не дождусь.
Утром в двери школы стремительно вошел Шайдер и я слетела по лестнице, услышав в холле его голос. Перегнулась через перилла, рассматривая его такую привычную фигуру. Он почувствовал мой взгляд, поднял голову. Прищурился, улыбнулся.
— Шайдер!
Я пробежала оставшиеся ступеньки и застыла неловко, не зная, что делать. Он стремительно шагнул ко мне, коротко обнял меня и тут же отпустил.
— Я волновалась за тебя, — сказала я.
— Я знаю, — мягко сказал он, глядя мне в глаза, — я за тебя тоже. Ксеня с Данилой еще не вернулись?
— Нет, меня беспокоит их отсутствие. Конечно, внутри Черты мы в безопасности, но…
— Сейчас уже никто и негде не в безопасности, Ветряна, — вздохнул он, — пойдем, расскажешь, что тут нового.
Он неторопливо пошел к лестнице, и я пошла следом, улыбаясь. Все-таки, Шайдер был важной частью моей жизни и дорогим мне человеком.
Утром следующего дня я из дверей школы, намереваясь подышать воздухом. Я устала сидеть в замке, меня тянуло в лес, к деревьям, но я не хотела нарушать обещание, данное Риону. Поэтому решила пройтись внутри щита, вдоль стен Риверстейн.
От сосен упоительно пахло свежестью и клейкими молодыми иголками. Я слышала, как просыпается под снегом трава, как уже пробивают землю первые весенние пролески.
Эххо налетел вихрем, закружил вокруг меня теплым воздухом, растрепал волосы. Я улыбнулась. Мой воздушный зверь не любил каменные стены, и почти всегда я его отпускала на волю, носиться по макушкам деревьев. Раньше мы вместе гуляли по лесу, и теперь он скучал без меня, мой ветер не понимал, почему хозяйка не приходит. Я мысленно послала ему свою любовь и тепло, попросила прощения. Эххо свернулся у ног верным псом, затих. Правда, надолго моего непоседу не хватило, и он снова закружил, поднимая вокруг меня вихрь из снега и сосновых иголок.
— Пошли, неугомонный, — с улыбкой прошептала я.
Я дошла да конюшни, обогнула ее и пошла дальше, за восточное крыло замка, где был большой и пока еще заброшенный пустырь. За невозможностью побыть в лесу я решила посидеть хотя бы у дальней стены, где было тихо и куда совсем не долетали голоса. К тому же здесь росли деревья, несколько сосен, которые когда-то проросли из залетевших по весне семян.
Неладное я почувствовала издалека. Маленькое темное пятнышко на белом снегу, вроде нечего страшного, но сердце рвануло и забилось сильнее. Я осторожно приблизилась, надеясь., что мне показалась. Нет. Так и есть. Возле стены кусок земли был усыпан черным песком, таким, который был только в Черте.
Я присела рядом, не веряще рассматривая серый пепел по краям и песок в центре. Протянула руку так, чтобы ладонь оказалась над темнотой. Щелкнула пальцами, пытаясь сделать огненный шарик. Ничего. Я даже не ощутила в руке покалывание силы, вся она утекла в черный песок…
Кусая от волнения губы, я уселась рядом, прямо в снег, не зная, что предпринять. Возле Риверстейн появился крохотный кусочек Черты. Почему это произошло? Еще один вопрос, на который у меня не было ответа.
Но настроение испортилось и беспокойство усилилось настолько, что над головой начали сгущаться тучи. Я подышала, успокаиваясь, подняла руки, разгоняя их. Посидела еще, но так нечего и не придумав, встала и потихоньку пошла обратно.
Лорда Даррелла я нашла в кабинете, он просматривал отчеты преподавателей, и поднял голову, когда я вошла.
— Шайдер, с порога сказала я, — ты можешь открыть портал в Долину Забвения и найти Анташара?
— Могу, зачем он тебе?
— Нужно, чтобы он открыл Грань Теней. Для меня.
Лорд Даррелл пару мгновений переваривал сказанное, а потом вскочил.
— Ветряна, нет! Ты с ума сошла?
— Да. То есть, нет, не сошла, и да, это надо сделать. Шайдер, нам нужны ответы! Мне постоянно кажется, что разгадка близко, что стоит понять что-то главное, и мы разгадаем, догадаемся, узнаем, что происходит с Источниками! В мире теней есть та, кто может помочь…
— Ветряна, ты туда не пойдешь! В прошлый раз мы чуть не потеряли тебя. Ты же знаешь, Грань опасна своей притягательностью.
Я улыбнулась.
— Я вернусь, Шайдер. К тому же, я уже была там и знаю, где искать, думаю, второй раз будет легче.
Лорд Даррелл сел в кресло и сложил на груди руки.
— Нет, — упрямо сказал он, — это слишком опасно.
Я прошлась по кабинету, остановилась у окна, рассматривая лес.
— Опаснее ничего не делать, Шайдер, — вздохнула я, и повернулась к нему, — возле Риверстейн появился черный песок. Такой же, как в Черте, и он полностью поглощает Силу.
— Где?
Он снова вскочил. Я рассказала, где увидела сегодня черный песок. Лорд Даррелл начал торопливо раздеваться.
— Подожди меня за дверью, — опомнился он, — я хочу облететь окрестности птицей, посмотреть, может, где-то еще есть признаки Черты.
Я кивнула
— Буду в библиотеке.
Лорд Даррелл вернулся через час. Бледный и явно встревоженный.
— Черный песок не только возле замка, но и в лесу, немного, словно маленькие островки, размером с ладошку. Но они тянутся вокруг Риверстейн цепочкой, где-то ближе, где-то дальше…
Мы помолчали, раздумывая.
— Нам нужен Анташар, Шайдер. Ты и сам понимаешь, что у нас нет выбора. Я смогу найти в Грани ту, кто знает ответ, по крайней мере, я надеюсь на это!
Лорд Даррелл рассматривал меня нахмурившись.
— Шайдер, ну пожалуйста! Не бойся, я вернусь из Грани! Поверь мне!
— Нет! Да пойми, это слишком опасно! Грань не место для прогулок! Нет.
Я рассерженно фыркнула и ушла, даже дверью почти хлопнула. И подумала, что надо срочно научиться делать порталы…
Однако, Шайдеру все же пришлось сдаться.
Потому что через несколько дней мы заметили, что кусочков Черты становится больше. Маленькие островки песка, что тянулись вокруг Риверстейн, разрастались, между ними появлялись новые, они словно стремились взять замок в кольцо и это пугало нас все сильнее. Так что в один из дней, лорд Даррелл все-таки открыл портал в Долину забвения.
Вернулся он через несколько часов, и я извелась в ожидании. И вздохнула с облегчением, когда из разорванного пространства вышел лорд в сопровождении Анташара и Солмеи. Я бросилась им на встречу, обняла обоих. Улыбнулась, увидев, как держит Безликий тонкую ладошку сирены.
— Я так рада вас обоих видеть!
— И мы тебя. Ты задумала опасное дело, Ветряна, — сказал Анташар, расцеловав меня, — но Шайдер рассказал про песок. Я открою тебе Грань, надеюсь, ты сможешь вернуться.
— Темный нас убьет, — пробормотала Солмея, — всех и мучительно.
Я чуть покраснела, стараясь не думать о том, что скажет на мою затею Арххаррион. Вернее, я была уверенна в том, что он скажет… И это меня пугало.
— Я просто не могу сидеть, сложа руки и ждать, пока Источники всего мира угаснут, а Черта поглотит Риверстейн! Империя воюет с Хаосом, даже сейчас где-то идут сражения, это все… ужасно! Мы должны хотя бы попробовать! — в отчаянии сказала я.
Анташар покачал головой и грустно улыбнулся.
— Ты права, Ветряна. На востоке идут бои, клан Погруженных во Тьму сражается на стороне Хаоса. Меня Шайдер чудом застал в Долине. Уже сейчас потери значительные, орки присоединились к нам, как и гномы, и те и другие всегда недолюбливали светлых. Но и у эльфов немало союзников. К ним присоединился весь юг, это внушительные резервы, — Безликий мрачно усмехнулся, — но самое страшное, что многие понимают бессмысленность этой войны. Демоны никогда не отдадут Хаос, будут сражаться до последней капли крови, но не отдадут.
Солмея кивнула на его слова.
— Сирены пока держат нейтралитет, но это тоже временно.
— Майира присоединится к Империи? — с беспокойством спросила я.
— Не знаю, я ее не видела… Но многие сирены покинули Им и теперь обитают в Озере Забвения, — Солмея улыбнулась, — так что, Ветряна, я все-таки стала Хозяйкой.
— Прекрасной Хозяйкой, — с нежностью сказал Анташар и снова взял Солмею за руку.
Я подавила радостную улыбку. В серебряных глазах Безликого светилось такое явное чувство, что не заметить его мог только слепой.
— Поэтому и нужно открыть Грань, — вернулась я в действительность, — если есть хоть малейший шанс… Я им воспользуюсь.
— Что ж… Тогда давайте приступим, — сказал Безликий.
Шайдер стоял совершенно белый, и на него я старалась не смотреть. Солмея тоже хмурилась, что было не похоже на обычно хладнокровную сирену, один Анташар улыбался. Впрочем, и он не слишком весело.
Мы заперлись в кабинете, надеясь, что никто из демонов нас не подслушивает.
— Держи хронометр, помнишь, что должна вернуться до того, как он пройдет полный круг? Готова? — спросил Безликий. Я неуверенно кивнула.
Анташар выдохнул и резко ударил меня в грудь.
И я провалилась в Грань.
Уже знакомый мне мертвый лес с клочьями белесого тумана. За спиной повисла дымка перехода, и щелкнул хронометр, начал свое движение по кругу. Я торопливо встала и пошла между стволов. Тени проскальзывали мимо, задевая меня сгустками тьмы. Я торопилась, потому что время в грани шло удивительно быстро.
Красный шарик успел докатиться почти до середины, когда я все-таки увидела ее.
— Таяра.
Деревья со скрюченными сухими ветвями расступились, открывая тропинку, уходящую вдаль, и на ней стояла синеглазая хранительница. Моя мама. За ее спиной, цвели цветы и нежно шелестел весенний лес, чуть дальше был уже знакомый мне домик с соломенной крышей. Там светило солнце и пели птицы.
Она стояла на границе между Гранью и миром Теней и в ее глазах застыло беспокойство.
— Таяра, что ты здесь делаешь? Твой путь не пройден.
— Я знаю, — торопливо сказала я, — мне нужны ответы. Ты знаешь, почему умирают Источники подлунного мира? Куда ушли схиты? Как все исправить?
— Таяра, — она грустно покачала головой, — тени не имеют права вмешиваться в жизнь за Гранью. Мы не можем изменять ее течение или нарушать ход событий, прости.
Я в отчаянии подошла ближе, заглядывая в глаза, которые были так похожи на мои.
— Пожалуйста, помоги! Я так надеялась, что ты сможешь подсказать мне… мама…
Она затуманилась, образ хранительницы поплыл… Потом снова стал четким, но в синих глазах теперь блестели слезы.
— Ах, девочка моя, какое счастье это услышать. Даже здесь, за гранью. Я очень хочу тебе помочь… — она замолчала, размышляя, — ты должна вспомнить, Таяра. Увидеть то, что видят только схиты. Прийти туда, откуда все началось. Понимаешь?
Я отрицательно мотнула головой.
— Куда?
— Светлые духи, единороги, они уже показывали тебе! Вспомни!
— Но я ничего не поняла в их разуме! Он слишком отличен от человеческого!
Она вздохнула.
— Таяра, я не могу сказать тебе больше. Помни, что все возвращается на круги своя. Нужно вернуться к началу и начать заново, это единственный путь.
— Мама! Ты говоришь как безумная Амалия Видящая и ее последователи! Они призывают разрушить наш мир до основания! Это же бред какой-то! Я ничего не понимаю!
— Это не бред, Таяра, это закон.
— Значит, Источники должны угаснуть? Все?
— Да.
Я смотрела на нее с ужасом. Не такого ответа я ждала…Хронометр тикал, отсчитывая мгновения.
— Таяра, тебе нужно уходить. Смотри туда, куда не смотрят другие. Туда, куда они не могут смотреть, и ты увидишь путь.
Я подняла хронометр, маленький шарик дрожал уже в конце пути. Посмотрела за спину хранительницы, туда, где цвели дикие розы, оплетая деревянную ограду.
— Таяра, не смотри туда, — испугалась она, — нельзя, затянет…
Я с улыбкой покачала головой.
— Нет, уже нет. Мне есть к чему возвращаться. И к кому, — я посмотрела на нее чуть виновато, и она понимающе кивнула.
— Плетущие нити Судьбы мудрее нас, моя любимая девочка. Доверяй своему сердцу и не оглядывайся назад. Иди.
Я постояла еще миг, глядя на нее. Если бы можно было ее обнять, почувствовать живое тепло, биение ее сердца… Ощутить на своих волосах родные руки, как когда-то в детстве. Но, увы… она лишь тень. Воспоминание, мой прекрасный сон, в котором есть все это: родители, клены, домик с соломенной крышей… Где я маленькая девочка и бегу по этой дорожке, выложенной белыми камушками…
Но я уже выросла. И та маленькая девочка пусть останется в моих светлых снах.
Я развернулась и, не оглядываясь, пошла назад, почти побежала, торопясь вернуться к дымке перехода. Я успела в самый последний миг, когда красный шарик сухо щелкнул, сделав полный оборот.
Я очнулась в Риверстейн, в кабинете и сразу почувствовала давящую и зловещую тишину. А открыв глаза, сразу встретилась с очень злым взглядом темных глаз.
— Со мной все в порядке, — испуганно сказала я и села.
Арххаррион стоял у окна, в темных глазах бушевало пламя.
— Эээ, — протянул Анташар, — мы, пожалуй, пойдем.
И они с Солмеей выскользнули за дверь. Я проводила их чуть обиженным взглядом, друзья называются… Зато лорд Даррелл, похоже, уходить не собирался и смотрел на Риона напряженным мрачным взглядом. Так что его я сама попросила выйти.
— Шайдер, пожалуйста, — умоляюще сказала я.
Арххаррион молчал, разглядывая меня, и на движения моих друзей даже внимания не обратил. Лорд Даррелл недовольно сощурился, но вышел. Я сконфуженно поправила юбку, боясь встретиться с ним взглядом. Рион молчал, и я осторожно подняла голову. Неловко поднялась, подошла.
— Рион, не злись, пожалуйста, я хочу помочь.
— Ветряна, мне порой кажется, что ты вознамерилась меня добить, — сквозь зубы сказал он, — ты хоть понимаешь, что я почувствовал, когда Кххар доложил, что ты вошла в Грань Теней?
— Кххар следит за мной? — возмутилась я.
— Не следит, а присматривает. Причем оправдано.
Он со злостью притянул меня к себе.
— Все-таки зря я не запер тебя в Хаосе, — мрачно сказал он.
Я виновато улыбнулась и хотела что-то сказать, но Арххаррион вдруг поднял голову, словно прислушиваясь. Отпустил меня, прижал руку к груди. Клочья тьмы поползли по его телу, в темных глазах вытянулся зрачок, и они начали желтеть. Рион стремительно обращался.
— Что происходит? — испугалась я.
— Истинная кровь… Саарххард вошел в лабиринт. Мне нужно уходить, — ответил демон. За его спиной раскрылась тьма, и разорвалось пространство. В последний момент я схватила его за руку, и вместе в ним провалилась в переход.
Через мгновение мы уже стояли в Хаосе.
Арххаррион открыл переход, который вывел прямо к лабиринту, красная спираль горела всполохами огня, и внутри нее шел демон. Но не сгорал, как уже было с другими, а наоборот, восстанавливался. Сутулая фигура с каждым шагом становилась ровнее и выше, расправлялись черные крылья, темнела кожа. Саарххард возвращал свои силы.
И никаких стражей возле лабиринта не было. Здесь вообще не было никого.
— Ветряна, я тебя побью, — сквозь зубы сказал Рион, настороженно следя за демонов в лабиринте, — когда освобожусь. Возвращайся в Риверстейн.
Я согласно кивнула и испуганно закусила губу, потому что Арххаррион попытался открыть обратный переход, но у него нечего не вышло. Он пробовал снова и снова, но переход не открывался.
— Рион, не нужно, — прошептала я, — Саарххард уже почти в центре. Его нужно остановить! Иди, не волнуйся за меня.
Он ответил мне хмурым взглядом желтых глаз. Я раскрыла ладони, заворачивая вокруг себя вихри.
— Со мной все будет в порядке, — твердо сказала я.
Он усмехнулся, покачал головой и ушел, туда, где огнем горел вход в лабиринт хаоса. Я проводила его испуганным взглядом, как не бодрилась я, мне было страшно.
Теперь в огненной спирали было две фигуры, два демона. В какой-то момент Саарххард повернул голову в мою сторону, и я сжалась от взгляда красных глазах. Да, Саарххард и Рион были, несомненно, похожи, те же темные волосы, телосложение, черные рисунки на теле. Но в то же время, они были совершенно разные
Арххаррион проходил лабиринт быстрее, ему не нужно было восстанавливаться, он просто шел сквозь пламя, догоняя Саарххарда. Языки огня взмывали в воздух, обволакивая две фигуры так, что порой их не было видно за огнем, к тому же от жара лабиринта у меня слезились глаза.
Звон стали долетел до моего слуха глухим, приглушенным. Я моргнула и всмотрелась. Саарххард стоял в самом сердце спирали, а значит, он полностью восстановился и держал в обеих руках клинки, отражая удары Арххарриона. Движения демонов были столь быстрыми, что за ревущим пламенем иногда смазывались, расплывались, за ними невозможно было уследить.
Я следила за ними с замиранием сердца, кусая губы от напряжения. Если бы я могла помочь Риону…
Внимательно всмотрелась в ауру Саарххарда и нахмурилась. Красно- черная, она полыхала радужными пятнами… Я видела такое уже, у лорда Эльвона, одного из тринадцати стражей Круга Света. Его аура была разноцветной, потому что стражи, таким образом, скрывали истинного хранителя.
Но откуда радужные пятна на ауре демона?
Подняла глаза, внимательно рассматривая нити силы, и ахнула. И словно в ответ на мой испуг, пространство вокруг лабиринта завибрировало, помутнело, а потом прояснилось. Заклинание сокрытия перестало действовать, и я увидела отступников, которые стояли вокруг с поднятыми вверх руками. И их было не двое, их было девять. Нити силы и их ауры, сплетались с аурой Саарххарда, питая его мощью и магией отступников, увеличивая его силы и возможности. Я в ужасе прижала ладонь к губам, чтобы не вскрикнуть. Потому что еще здесь была Алира, она улыбалась, глядя на меня, и у ее ног лежали связанные Ксеня и Данила.
Мне стало дурно. Показалось, что время повернулось вспять и все началось сначала. Как тогда, когда Арххаррион горел в огне пентаграммы, а Селения- Алира угрожала мне расправой над моими друзьями. Так вот почему Арххаррион не мог открыть переход… Жрица и это предусмотрела.
Алира увидела мой взгляд и расхохоталась.
— Маленькая глупая Ветряна, — протянула она, — вот мы и снова встретились. Как видишь, у меня всегда есть козыри, в отличие от тебя. Ты как была наивной глупышкой, так и осталась!
Я мельком глянула в центр спирали, где кружились в смертельном танце демоны. Саарххард наступал, но синие клинки Арххарриона двигались с такой скоростью, что пока на его теле не было ни одной царапины. Я перевела дух и снова сосредоточилась на Алире.
— А где же Рогнеда? — поинтересовалась я, — я думала, вы теперь неразлучны.
— О, Рогнеда… Еще одна глупышка. Думала, что нужна мне. Хотя ее сила сослужила мне неплохую службу, но когда можно забрать силу, оболочка становиться не нужна.
Алира кровожадно улыбнулась и я горько вздохнула, пожалев глупую послушницу, которую когда утешала в коридоре Риверстейн после ее встречи с призраком… Как давно это было.
— Алира, зачем тебе мои друзья? — спросила я, с беспокойством осмотрев ауры Ксени и Данилы. Они были живы, хотя, похоже, без сознания, — чего ты добиваешься? Отпусти их.
— В обмен на тебя, Ветряна, — расхохоталась Алира. Ее волосы растрепались, и жрица была похожа на сумасшедшую, — разве ты не понимаешь? Иди сюда, и я отпущу их.
Я замерла. Если я подойду к Алире, она убьет меня, не раздумывая. А еще вероятнее, отвлечет Арххарриона. Что сделает Рион, если увидит меня в руках жрицы? О, святые старцы… что же делать?
— Мир на грани конца света, Алира, а ты все борешься за власть? — сказала я, делая маленький шажок в ее сторону, — Источники гибнут, скоро уже станет неважным, кто управляет Хаосом или Империей, потому что не останется ни того ни другого!
— Так это же замечательно! — жрица раскинула руки, словно желая обнять этот мир, — только твое скудное умишко не способно это понять, глупышка! Мир, наш подлунный мир исчезнет, провалится в Бездну! Это прекрасно!
— Но какой в этом смысл?
Я сделала еще один шаг и быстро посмотрела в лабиринт. Закусила губу, потому что на теле Арххаррион темнела кровавая борозда. Но и на Саарххарде тоже была кровь. Я отвернулась.
— Какой в этом смысл? За что ты борешься, если все исчезнет? Без Источников вы тоже погибните!
— Не так быстро, — продолжала улыбаться она, — в отличие от всех остальных, я знаю способ получения силы не от Источника, а от живых существ! И мне и Саарххарду, этого хватит надолго. До тех пор, пока мы не найдем первозданный источник! И тогда… Тогда мы станем его хранителями, а это значит почти богами! Этот мир будет наш! А для начала нам нужен Хаос, демоны сильны и их сил хватит Саарххарду на многие годы!
— В собираетесь приносить демонов в жертву? Да вы оба безумны… — ужаснулась я.
— Демонов, эльфов, людей… какая разница? Это всего лишь оболочки, в которой содержится сила!
Я не удержалась и снова посмотрела в сторону. Кажется, силы Саарххарда увеличивались, его аура уже пылала разноцветьем, вспыхивала багровой силой. Девять отступников щедро отдавали ему свою магию. Арххаррион слабел. На его груди появилась еще одна рана.
Селения тоже посмотрела на спираль.
— Ему не выстоять, — с мстительным удовольствием сказала она, — несмотря на всю его силу! На этот раз Саарххард победит.
— На этот раз? — переспросила я и сделала еще шажок, пользуясь тем, что жрица не смотрит на меня.
— Все повторяется, — задумчиво протянула она, — шестьсот лет назад, Арххаррион победил Саарххарда и заточил его в Цитадель смерти. На этот раз все будет по — другому. Нам не нужны пленные.
— Арххаррион заточил Саарххарда? — удивилась я, — но ведь…
— О, эта глупость про то, что это сделали эльфы… — отмахнулась Алира, — ни один светлый не смог бы одолеть Повелителя Тьмы. Глупая история, которой тешаться эльфийские летописцы. Нет… Это сделал Арххаррион. После того как мы уничтожили поселение схитов и вышли из Черты, он вызвал родного брата на поединок, потому что был не согласен с действиями Саарххарда. Надо же… тогда мы подумали, что это глупость, выступить против повелителя, казалось, что силы так не равны. И не в пользу Арххарриона… А он победил.
Алира скривилась, ее глаза помутнели, словно опять видели тот бой. Я быстро посмотрела в лабиринт, но на этот раз ничего не увидела за ревущим пламенем. Значит, вот как было дело… Почему же Рион никогда мне об этом не говорил? А впрочем, разве было у нас время для разговоров, длительных бесед и неспешного узнавания друг друга? Нет.
— Но теперь все будет по-другому, — со злостью сказала Алира и повернулась ко мне, — Саарххард победит. Он уже побеждает.
Я боялась обернуться, боялась увидеть то, что происходит в лабиринте. Краем глаза увидела демонов — стражей. Но почему-то они не могла подойти к лабиринту, словно их не пускал невидимый барьер. К сожалению, Алира и это предусмотрела.
Жрица пнула ногой Данилу, и тот застонал. Я испуганно вздрогнула, посмотрела на друзей. И встретила взгляд Ксени. Подруга почти незаметно мне кивнула, и я вздохнула с облегчением. Слава Матери прародительнице, с ней все в порядке.
Я раздумывала, успеет ли Алира причинить вред моим друзьям, если я выпущу ветер. Рисковать не хотелось. И потому я медлила, присматривалась, думала, чем еще отвлечь жрицу и подобраться ближе. Хотя, честно говоря, я не знала пока, что делать дальше.
— Ты сказала, что силы жертв вам хватит, пока не найдете первозданный источник? Что это?
— Ветряна, ты такая же любопытная девчонка! Мало тебя пороли! — сказала Алира. Кажется, безумная жрица чувствовала себя прекрасна, ее глаза горели предвкушением победы, губы кривились в торжествующей усмешке. Она уже торжествовала, словно все уже закончилось.
— Так что это?
Еще один осторожный шаг. Ксеня потихоньку отодвинулась, повела руками, пытаясь освободиться. На лабиринт я вообще боялась смотреть, только слышала звон стали и шум пламени.
— Первозданный источник…О, это то с чего все началось, Ветряна! То, с чего начался наш мир.
— Э…Бездна? — спросила я. Еще один шаг. Ксеня скривилась, сильно вывернув руки, но освободиться у нее пока не получалось.
— О, Тьма, — неискренне простонала Алира, — как тяжело общаться с убогими! Наш мир начался с первозданного источника! С Древа Жизни! Как можно быть такой глупой?
Я застыла, вспоминая. Так вот, о чем речь! Древо жизни! Именно его показали мне единороги! Самое начало жизни и Подлунного мира, первый день сотворения! Сначала из Бездны залетело семя, из которого выросло Древо Жизни, а уже потом пришли демоны, эльфы, гномы и все остальные!
— А схиты? — с замиранием сердца спросила я, — ты знаешь, откуда пришли схиты?
— Хранящие равновесие, — выплюнула Алира, — единственные, кто вышли не из Бездны. Дети Света… Хорошо, что их не осталось в этом мире!
Я сделала еще шаг, уже открыто.
— Ты ошибаешься, жрица, — сказала я, раскрывая ладони, — остались.
Ветер закрутился вихрем, приподнял меня над землей. Я развернулась, выпуская его на волю, желая смести Алиру, отбросить! Но она была очень быстра… и сильна. Сила непробужденных магов и жертв, которые она приносила, все же дали ей магию. Жрица вскинула руки, останавливая мой вихрь, и он словно уткнулся в стену, зарычал, пытаясь прорваться!
— Вот как! — закричала она, — так вот почему ты смогла вернуться из петли времени, девчонка! Ты схит! Что ж… мне пригодиться твоя сила! Очень пригодиться!
Ксеня и Данила приподнялись над землей и зависли в воздухе, повинуясь магии. Алира захохотала.
— Думаешь, твой ветер остановит меня, глупышка?
Данила перевернулся в воздухе вниз головой и завертелся. Я сжала зубы, увеличивая поток ветра. Черные вихри вокруг меня уже выросли на полверсты, все вокруг гудело и вертелось. Алира продолжала смеяться.
— Ты не знаешь самого главного, — крикнула она, — быть схитом- это слабость, Ветряна! Чтобы ты не делала, ты не способна убить, а значит, никогда не выпустишь свою силу полностью! Ты слаба! Ты нечего не сможешь мне сделать!
Я в отчаянии повернула голову и на мгновение встретилась взглядом с Рионом. На его лице тоже была кровь, но в желтых глазах я увидела беспокойство за меня. Он видел, что происходит за пламенем лабиринта. Мы смотрели друг на друга лишь миг, а потом он снова отвернулся и его синие клинки замелькали еще быстрее, с такой разрушительной силой, что Саарххард изумленно зарычал и начал отступать.
— А вот я убить могу! — закричала Алира, — и легко!
Она взмахнула рукой и Данила взлетел на невообразимую высоту, а потом камнем полетел вниз. Ксеня закричала. Я бросила свой ветер навстречу парню, всеми силами пытаясь сдержать это падение. Я никогда этого не делала, но сейчас старалась изо всех сил. И мне удалось! Подчиняясь моей воле, ветер подхватил Данилу и уложил на землю за лабиринтом.
Снова быстрый взгляд. И радостный вскрик. Потому что теперь наступал Рион, а Саарххард жался возле стены огня, отбивая его атаки. Короткий росчерк стали, и через обнаженную грудь старшего демона легла кровавая полоса. И одновременно упал один из отступников, Саарххард вытянул из него все силы, иссушил до дна.
Ксеня пыталась отползти от жрицы, но та догнала беглянку, прижала ногой к земле.
— Куда собралась? — почти ласково спросила она. Мой вихрь снова закружил вокруг нее, пытаясь прорваться сквозь защиту.
— Это все, на что ты способна? — насмешливо спросила Алира. И нахмурилась, потому что за лабиринтом упали одновременно еще два отступника. Ксеня извернулась и вцепилась зубами в лодыжку жрицы, что придавливала ее к земле. Алира вскрикнула и наотмашь ударила девушку.
— Не смей трогать моих друзей, — обозлилась я. Сила забурлила во мне с такой мощью, что встала на дыбы земля, а вокруг меня вспыхнуло пламя. Оказывается, моя стихия не только воздух… я откинула жрицу, и она отлетела от Ксени, перевернулась через голову и упала на землю. И тут же пропала. Я растеряно огляделась, не понимая, куда она делась. Ксеня села, потрясла головой, тоже осматриваясь.
— Она где-то здесь! — закричала подруга, пытаясь выбраться из связывающей ее веревки, — Ветряна, берегись!
Я настороженно отступила, оглядываясь. Еще один отступник упал.
Алира возникла за моей спиной и уткнула нож мне в спину.
— Глупая девка! — процедила она, — доигралась? С кем ты надумала тягаться, убогая?
Я обернулась, хотела что-то сказать, но лицо жрицы вдруг исказилось такой гримасой боли и ужаса, что оно стало похоже на лицо умертвия.
— Нееет!!! — закричала она.
Я повернула голову в тот момент, когда клинок Арххарриона вошел в сердце его старшего брата, и одновременно с Саарххадом упали на землю отступники, которые питали его силой. Лабиринт вспыхнул невыносимо ярко, черно-алым пламенем, принимая жертву истинной крови. Но Рион даже не задержался, чтобы взглянуть на это, его крылья распахнулись и демон взмыл в небо, а опустился уже около нас. Клинок Алиры прижался с моему горлу.
— Ты убил его… — выдохнула она. Я не видела ее лица, но чувствовала тяжелое дыхание жрицы, ее отчаяние и боль. Проследила на нитями силы…Святые старцы! Алира была связана с Саарххардом слиянием крови… Так вот почему он был ей так нужен, так жизненно необходим, вот почему она шесть веков искала способ его вернуть. На какой — то миг во мне шевельнулась странная жалость к ней. Но лишь на миг. Жрица слишком много принесла невинных жертв в угоду своей любви, чтобы жалеть ее по-настоящему. А если ее не остановить, то уничтожит еще больше…
Мои ладони закололо силой, тело вспыхнуло, но жрица лишь крепче вдавила лезвие мне в горло.
— Только попробуй, — процедила она, — я буду быстрее.
— Алира, отпусти ее, — сказал Арххаррион, — Ты уже нечего не изменишь, все закончилось.
Он говорил спокойно, но я видела тьму, что ползет по его телу. На окровавленном теле демона это выглядело пугающе.
— Ты убил его… — снова повторила Алира. Клинок сильнее вжался в мою кожу, — как? Как ты сделал это? Это невозможно… невозможно…
— Алира, отпусти ее, — в голосе Арххарриона уже явственно проскользнула угроза, — ты знаешь, что не сможешь уйти. Теперь уже не сможешь. Убери нож и я не трону тебя, обещаю.
За моей спиной раздался жуткий смех жрицы. Кажется, она окончательно сошла с ума.
— Ты меня отпустишь? Отпустишь? Думаешь, я поверю тебе? Не подходи! — завизжала она, уловив движение демона, — сделаешь шаг, и я перережу ей горло! Вот странность… Тебе ведь не все равно, правда, Рион? Она дорога тебе… — снова безумный смех, — убери оружие.
Арххаррион бросил клинки на землю, не спуская с нас глаз. Сталь прижалась к моему горлу еще сильнее, и я почувствовала, как по коже потекла кровь. Рион сжал зубы. Он не смотрел на меня, смотрел за мою спину, на жрицу.
— Ты забрал у меня самое дорогое, Арххаррион, — сипло сказала она, — ты забрал у меня все…Но и у тебя есть слабость. Даже ты не сможешь вернуть эту девчонку из мира теней, не так ли? А я убью ее раньше, чем ты успеешь подойти, поверь мне!
— Чего ты хочешь? — резко спросил он.
— Чего я хочу? Чего я хочу? Я хочу, чтобы ты корчился в муках, демон! Чтобы стонал от боли! Вот чего я хочу! И я знаю, как сделать тебе очень больно! Подарю тебе голову вот этой глупой девчонки, которую ты объявил своей лаяной! Как тебе мой подарок, Арххаррион?
— Стой, — он все так же не смотрел на меня, — отпусти ее и сможешь сделать со мной, что захочешь. Ты ведь жаждешь моей смерти, зачем тебе Ветряна? Убив ее, ты тоже погибнешь и сама знаешь это.
— Думаешь, я тебе поверю? Поверю, что позволишь приблизиться к себе? — прошипела Алира, — да ты убьешь меня, как только я отпущу девчонку.
— Я свяжу себя клятвой лабиринта, — спокойно сказал Арххаррион.
Я пыталась поймать его взгляд, чтобы понять, о чем он. Но он все так же, смотрел только на жрицу. И она точно знала, о чем говорит Арххаррион.
— Нерушимая клятва лабиринта, — сипло сказала она, — ты не сможешь причинить мне вред, если поклянешься ею…
— Да, — все так же спокойно ответил он, — отпусти ее. Дай клятву Лунного храма, что не тронешь Ветряну, а потом уйдешь и никогда не вернешься. А я дам тебе клятву лабиринта.
— Рион, — прошептала я, — не надо давать ей клятв…
Сталь еще сильнее врезалась в мою кожу, и он дернулся, сжал кулаки. Алира хрипло рассмеялась.
— Хорошо, Арххаррион, — сказал она, — договорились. Ты первый.
Он наклонил голову и медленно произнес фразу на незнакомом мне языке. Лабиринт за его спиной снова вспыхнул.
— Клятва вступит в силу, когда ты отпустишь Ветряну, — закончил он.
— Клятва принята, — расхохоталась жрица и опустила руку. Я поднесла ладонь к горлу, все пальцы оказались в крови. И вскрикнула, потому что Алира метнулась к демону, и вонзила клинок ему в бок. Не убила, ранила, но поразило меня не это, а то, что Рион стоял и даже не пытался ее остановить. Клятва лабиринта не давала ему причинить Алире вред.
— Ветряна, уходи, — сказал он, — я приказываю.
Приказывает?
Мое сознание словно раздвоилось, как будто я была одновременно в своем теле и в то же время, наблюдала со стороны. Вот Ксеня катается по земле, безуспешно пытаясь освободиться от пут. Вот Данила пришел в себя и сел, не понимая, что произошло. Вот вспыхивает алым светом лабиринт. Вот бьются в невидимый барьер демоны. Вот Рион, стоит спокойно, и Алира с хохотом примеряется, куда еще ударить его ножом.
Вот я с бледным лицом, и залитым кровью лифом платья. Последний схит.
Я сделала два шага, подняла ладонь и выпустила то, что было во мне. Было всегда, вместе с ветром и светом, вместе с дождем и жизнью, вместе с любовью и болью. Шестая стихия. Смерть. Наверное, я неправильный схит, не такой как остальные…И даже если Арххаррион был готов умереть, чтобы спасти мою жизнь, я некогда ему этого не позволю. Потому что для защиты любимого я тоже могу убить. Сила смерти медленно поднялась с моей ладони и опустилась на грудь жрицы, останавливая ее руку, замедляя стук ее сердца. Убивая.
Алира упала, так и не успев понять, что произошло.
А уже через миг, Рион прижимал меня к себе, гладил по волосам, покрывал мое лицо поцелуями и в желтых глазах отражалось пламя лабиринта. Только сейчас я понял, как сильно он за меня испугался…
— Ветряна… хорошая моя, дай я посмотрю… Подними голову… — говори он, пытаясь посмотреть мою шею. Я отмахивалась, царапина… И тянулась к нему, пыталась положить ладони, чтобы затянуть его раны. Но он мои ладони прижимал к губам и снова целовал меня, словно не мог оторваться.
А потом… Потом мы оба почувствовали это. Странную щемящую пустоту, что образовалась под сердцем, горечь утраты. Источники… Источники подлунного мира угасали.
Арххаррион вскинул голову, оторвался от меня. Мы повернулись к алой спирали. Всполохи огня становились все меньше и бледнее, краснота сменилась золотом, а потом и она стала таять. Рион молчал, в его желтых глазах отражался угасающий лабиринт.
— Источники гаснут, — сказал он, — все.
Я кивнула. Да, все кто обладает магией и силой это почувствовали. В один миг все Источники подлунного мира начали свое угасание. И мой источник в Риверстейн — тоже. Где-то под сердцем образовывалась пустота…Маятник равновесия качнулся в сторону Бездны. Мы стояли и смотрели как спираль становится серым пеплом. Барьер Алиры пропал вместе с ее смертью, и стражи застыли вокруг сердца Хаоса, молча и без движения. Больше не было смысла воевать. Больше не за что было воевать…
Я смотрела на тонкие линии силы, что все еще дрожали в воздухе, бесконечные линии, тянущиеся во все стороны, на многие версты. Я видела их всегда, эти нити, они окутывали мир, словно легчайшие паутинки, дрожали на моем ветру, серебрились в воде, оплетали корни деревьев. Сплетались между собой невидимыми узелками…
«Смотри туда, куда не смотрят другие, Таяра…»- так сказала моя мама.
Схиты видели нити силы. Никто кроме нас, не мог рассмотреть их, а я так привыкла к ним, что уже перестала замечать… И все они были словно указующий путь.
— Рион, — прошептала я.
Он молчал, все так же глядя на лабиринт. Для него, как для Хранителя угасание источника было особенно болезненным. К тому же, Арххаррион понимал, что сейчас видит не просто смерть источника, он видит скорую смерть всех демонов.
— Рион! — закричала я, — да послушай же! Все правильно! Так и должно быть! Источники должны угаснуть!
Он повернул ко мне голову, по его телу поползла тьма, изменяя его, обращая в человека. Я схватила его за руку, настойчиво глядя в глаза.
— Нужно найти первозданный Источник, Рион!!!
— О чем ты? — спросил он.
— О Древе Жизни!
Он внимательно посмотрел мне в глаза, видимо справедливо полагая, что я помешалась.
— Я не сошла с ума! Я поняла! Только что, я все поняла! Нити силы, они все куда-то ведут, понимаешь? Я вижу их! Всегда видела, только не обращала внимания! Они переплетаются между собой, все нити, от всех источников, но все они где-то начинаются! Понимаешь? Где-то есть то, что тысячелетиями питало все источники подлунного мира! И это Древо Жизни, единственный, самый сильный, первозданный Источник!
— И где же нам его искать? — усмехнулся он, видимо, решив не спорить с сумасшедшей.
— Есть только одно место, где оно может быть, — выдохнула я.
Арххаррион внимательно посмотрел мне в глаза.
— Черта, — медленно сказал он, — первозданный источник может быть только в черте.
— Да!
Я вспомнила островки черного песка вокруг Риверстейн. Они стали появляться, когда я усилила защиту вокруг замка, сделала ее мощнее и пожелала защиты от магии. Черный песок не был угрозой, он был защитой, призванной мною. Я сама создала этот барьер, маленькую часть Черты.
— Черта- это защита, Рион! Защита от магии! Вот почему песок поглощает любую магию и вытягивает жизненные силы! Это защита от вторжения, от атаки, от агрессии! Черта скрывает первозданный источник и нам нужно его найти! Мы все исправим, Рион! Мы сможем!
Мгновение он смотрел на меня, а потом улыбнулся.
— Звучит как бред скаженной, Ветряна, но я тебе верю.
Он притянул меня к себе и впился в губы поцелуем, жадно, требовательно, почти грубо, со страстью, от которой у меня подкашивались ноги, и перехватывало дыхание. Я закинула руки ему на шею, и, наверное, мы смотрелись странно, двое сумасшедших, что целуются, когда мир катится в бездну. Но в этот момент, нам было все равно, и на этот мир и на источники, и на демонов. Мира просто не существовало…
Единственное на что Риона хватило, это отдать приказ стражам, чтобы позаботились о Ксене и Даниле.
А потом Арххаррион подхватил меня на руки и понес куда-то, не переставая целовать. Стражи провожали взглядами своего повелителя, но, не думаю, что ему сейчас было до этого дело. Он смотрел на меня, покрывал поцелуями мое лицо, почти рыча от необходимости куда — то идти и невозможности близости прямо здесь и сейчас.
Я пыталась воззвать к его благоразумию и даже напоминала про раны, но Рион смотрел на меня голодным взглядом, и я замолчала, испугавшись, что если буду его останавливать, до дворца мы не дойдем. Я, конечно, всегда подозревала, что демоны огненные создания, но чтобы настолько…
Не знаю, в какую комнату мы ввалились, я не поняла, и даже не заметила, почему осталась без платья и куда делась его одежда… Может, просто сгорела от жара наших тел?
Рион сводил меня с ума своими губами, своими ласками, своими прикосновениями, что были везде. Так ненасытно и откровенно, что я не знала то ли краснеть, то ли наслаждаться. Я не знала, что ласки мужчины могут быть такими…
Я зарывалась пальцами в его волосы, гладила его тело, уже не краснея, а наслаждаясь. Он проложил по моему телу дорожку из поцелуев, его руки и губы плясали на моем теле танец желания. Я прижала его к себе, и он поднял голову, глядя мне в глаза. И во время близости так и смотрел на меня, ловил мое дыхание, не отпускал ни на миг…
— Ты нужна мне, Ветряна… — шептал он, — ты так мне нужна… Не могу без тебя…
И когда мы все же смогли вернуться на эту землю и выплыть из шторма страсти, Рион нежно поцеловал мои губы и посмотрел чуть виновато.
— Ветряна, — тихо спросил он, — я… не сделал тебе больно? Прости… Ты меня с ума сводишь.
Я насмешливо фыркнула. Ну, просто не удержалась.
— Ну… — протянула я, — обещал всего лишь поколотить, а сам…
Он расхохотался.
— Ты невозможная…
Я постаралась сделать вид, что обиделась и даже отползла от него в дальний угол кровати. Рион лениво поймал меня за ногу и притянул обратно. И снова начал целовать, ненасытный. Хотя и я не отставала. Двое сумасшедших на краю Бездны…
— Я за тебя боялась, — тихо сказала я, когда он немножко успокоился и лежал, поглаживая мне спину. Рион поднял мой подбородок, заставляя смотреть в глаза, усмехнулся.
— Звучит почти как признание, — насмешливо сказал он. Я попыталась вырваться, но он лишь рассмеялся и зарылся лицом в мои волосы.
— Я подожду, — тихо сказал он, — я подожду, Ветряна…
В Хаосе я пробыла до утра, Рион меня просто не отпустил и плевать ему было на все мои доводы. Когда я попыталась сказать, что «Шайдер будет волноваться», то просто обомлела от ярости, что блеснула в глазах Риона.
— Ветряна, Шайдер жив лишь потому, что я… пытаюсь понять твои чувства к нему. Дружеские. Ты хоть осознаешь, насколько мне трудно это? Все эти месяцы я думал о том, что Шайдер рядом с тобой, смотрит… прикасается. Даже не представляешь, чего мне стоило сдержаться и не убить его. А заодно и всех существ мужского пола на расстоянии нескольких верст от тебя. Так что, прошу тебя… Ничего не говори мне… О своих друзьях! Если хочешь, чтобы они и дальше дышали.
Я смотрела на него, не зная смеяться или плакать. И странное тепло разливалось внутри меня от осознания, что он… ревнует. Арххаррион, темный демон, ревнует… меня? Как удивительно… Как сладко…
Но как бы не хотелось нам погрузиться в пучину наших чувств, все же пришлось вернуться в реальность.
Утро окрасило мир серым цветом, я проснулась и зябко поежилась от прохлады. Приподнялась на локте. Рион стоял у окна. Я знала, что он там видит: серый пепел угасающего источника. Тихо подошла, обняла его.
— Рион, еще не все закончено, я верю в это.
— Да, — тихо отозвался он, — еще не все, — развернулся ко мне, — расскажи все, что ты знаешь, Ветряна.
Я быстро поведала свой разговор с хранительницей в Грани и свои предположения. Он помолчал, осмысливая услышанное, и кивнул.
— Значит, Черта, — сказал он.
— Да, — улыбнулась я, — Черта.
После омовения в термали, где Рион снова не оставил меня в одиночестве, мне пришлось облачиться в голубую тунику, которую с оскалом на все лицо принесла Олби. Мое платье оказалось испорченным и разорванным, что сильно меня смутило. Но вот красноглазую демоницу я была искреннее рада видеть и не удержалась, обняла ее, отчего Олби залилась румянцем. А я и не знала, что демоницы способны краснеть.
— Я так рада, что вы снова в Хаосе, госпожа Ветряна, — сказала она и вздохнула, — хотя сейчас Хаос становится другим… Эта война и наш лабиринт, который угасает… все так ужасно…
В красных глазах блеснули слезы. Я успокаивающе коснулась ее руки.
— Не теряйте надежды, Олби. Пока мы живы, надо надеяться на лучшее.
Она кивнула.
— Расчесать вам волосы, госпожа?
Я вспомнила, как Рион ночью перебирал мои волосы и помимо воли покраснела. Сам он с утра ушел к демонам, все же, у него были обязанности, которыми он мог пренебречь лишь на время.
— Не надо, спасибо, Олби. Где-то во дворце мои друзья, парень и девушка, они люди, не знаешь, где я могу их найти?
— Конечно, знаю, госпожа, я провожу вас!
Я кивнула благодарно, облачилась в тунику, и мы вышли в коридор, чтобы нос к носу столкнуться с Даарххаром. Он опешил, увидев меня, и даже попятился. Потом замер, в холодных глазах, как обычно, ничего не отражалось. И неожиданно поклонился. Теперь опешила я.
— Издеваешься? — спросила я.
— Нисколько, — ровно ответил советник, — вы, объявлены лаяной повелителя, госпожа Ветряна, а это значит, выбор сделан и никто не смеет его оспорить. Теперь моя жизнь и моя сила принадлежат вам также, как и повелителю. Столько, сколько позволит Бездна нам всем.
Я несколько растерялась от его слов. В прозрачных глазах Даарххара не было насмешки, ни малейшей, он смотрел на меня совершенно серьезно.
— Спасибо, — не очень уместно сказала я. Он склонил голову, и ушел. А я еще постояла, глядя ему вслед. Когда это Рион успел объявить меня лаяной? И почему об этом знают все, кроме меня?
Друзей я нашла в одной из комнат уцелевшего крыла. После нашествия Внешнего Круга, дворец так и не был отстроен заново, а потом началась война, и демонам стало совсем не до этого. Ну а теперь… Теперь уже не было смысла воевать. Весть о том, что и Источник Хаоса начал угасать разлетелась по миру с первыми утренними вестниками.
Я постучала и вошла, услышав голос Данилы. Парень смотрел настороженно, но увидев меня, расслабился. А Ксенька и вовсе сразу кинулась обниматься.
— Ветряна, прости нас, — виновато сказала она, — мы так по-глупому попались в ловушку Алиры. И ведь у самого Риверстейн! Она тебя ждала, но ты из замка не выходила, вот она и решила нами поживиться. Прости нас!
— Ксенечка, не вини себя, — вздохнула я, — Алира была очень сильной и хитрой, все же за шесть веков можно и ума и умений набраться. А я все переживала, почему вы так долго не возвращаетесь из своей поездки. С вами все в порядке?
Они слажено кивнули.
— Зато в Хаосе побывали. А что, я всегда хотел его увидеть, — сказал Данила, и Ксеня на него возмущенно посмотрела.
— Вот дурень, — пробормотала она смущенно. И уперла руки в бока, — Ветряна, а почему демоны называют тебя лаяной повелителя Хаоса? Это кажется, означает, нареченная? И когда ты собиралась нам об этом сказать?
Я, кажется, покраснела и пробормотала что-то невнятное. Данила одернул Ксеню, посмотрел на нее строго, и моя боевая подруга отвела глаза, улыбнулась чуть виновато.
— Ну, расскажешь, когда захочешь, — примирительно сказала она.
— Источники угасают, что теперь будет? — спросил Данила грустно, — насколько хватит оставшейся силы? На год? Или меньше? А что потом?
Ксеня взяла его за руку, и они переглянулись. Дверь тихо открылась, впуская Арххарриона. Он подошел и обнял меня собственническим жестом, поцеловал в макушку. Ох, не знаю, сколько должно пройти времени, прежде чем я к этому привыкну и перестану заливаться краской.
— Раз все в сборе, отправляемся Риверстейн, — сказал он
Когда мы вышли из перехода в кабинете замка, первое, что я увидела: бледное лицо Шайдера. Он выругался сквозь зубы, увидев нас, скользнул взглядом по моей тунике и отвернулся. Но у всех сейчас были более серьезные проблемы, чем личные отношения, в Риверстейн уже знали про Источники.
Анташар и Солмея тоже были здесь, и Арххаррион кратко рассказал о Саарххарде и Алире, а я поведала про нити силы, которые вижу.
— Мы отправляемся в Черту, — сказал Рион.
— Мы с вами, — твердо сказала Ксеня и Данила кивнул.
— И мы, — улыбнулся Анташар и взял за руку Солмею.
— Я тоже, — вздохнул лорд Даррелл и прищурился, — кто в здравом уме откажется увидеть легендарное Древо Жизни?
— Если оно существует, — со вздохом уточнила я, — надеюсь, что не сошла с ума и все поняла правильно.
— Вообще, я собирался взять с собой отряд обученных и сильных демонов, — отрезал Рион, усевшись в кресло и вытянув ноги. Мои друзья слаженно нахмурились и уставились на меня. Я пожала плечами и умоляюще посмотрела на Арххарриона. Он покачал головой, сдаваясь.
— Не знаю, какой от вас толк в Черте, но пусть так…Нам нужно сделать запас Силы, потому что в черных песках долго не продержаться.
— Сферы силы? — задумчиво спросил Шайдер, — ты знаешь, как их сделать?
— Когда-то я уже проходил Черту с помощью этих сфер, — медленно сказал Арххаррион, — Алира знала много секретов. Думаю, смогу повторить.
— Это те сферы, в которые можно заключить силу Источника, правильно? — у Анташара загорелись глаза, — о, я слышал о них!
Рион кивнул. Было решено не терять время, никто не знал, как много его осталось у нас. Так что после быстрого завтрака, мы с ним отправились к Источнику Риверстейн.
Я опустила руки в купель, закрыла глаза, прислушиваясь. Водоворот силы стих, теперь это было похоже на ветер, все еще сильный, но уже успокаивающийся, мощный в центре и мягкий у краев. Теперь я ощущала его так…
Теплые руки Риона обняли меня сзади, он прижал меня спиной к своей груди.
— Ветряна, ты должна погрузиться в Источник и отделить часть силы, мысленно заключить ее в сферу. Попробуй. Жаль, что между нами теперь нет слияния, я бы помог, но думаю, ты и сама справишься.
Я закрыла глаза, погружаясь в силу, отдаваясь ее течению, становясь ее, и пропуская через себя. Еще глубже, еще сильнее, до полного единения, где уже нет моего сознания, и я лишь часть ветра… Здесь хорошо, спокойно, но теплые руки Арххарриона не дают оторваться от реальности, возвращают меня к себе. И я сосредоточилась, встряхнулась, попыталась сделать так, как он говорил. Поначалу у меня не получалось, я не могла понять как можно взять часть силы, которая не была материальной, лишь ветер, лишь ускользающий поток. Но Рион подсказывал и направлял, и почти через час, когда я уже еле стояла от усталости, мне все же, это удалось. Я распахнула глаза, с восхищением рассматривая маленький светящийся шарик на своей ладони. Чистая сила, заключенная в форму.
От восторга я поцеловала Риона, но тут же выскользнула из сжавших меня рук.
— Сколько нужно сфер?
— Как можно больше, неизвестно, как долго придется идти по Черте. Черный песок высасывает силы и жизнь очень быстро… Сделай, сколько сможешь. Справишься теперь сама?
— Да, а ты куда?
— Я вернусь в Хаос, ведь мне нужна сила лабиринта. Встретимся вечером, а утром выезжаем.
Он ушел, поцеловав меня на прощание, а я вздохнула. Без него мне было холодно…
Но встряхнувшись, я сосредоточилась на сферах силы. Следующие сделать было уже легче, и через несколько часов у меня было два десятка сфер. Больше уже не смогла осилить, все же в каждую я словно вкладывала часть себя, помимо силы источника наделяя сферы своей исцеляющей силой.
На время нашего отсутствия школу было решено полностью передать во владение Тиане. Мы не распространялись о цели грядущего путешествия, все же слишком эта цель была зыбкой и неясной, и честно говоря, звучала бредом скаженной. Я закусывала губы, думая о том, что могу ошибаться, и никакого Древа Жизни не существует. Вдруг Алира соврала? Или сама не знала толком… Или я ее неправильно поняла. Но, как бы там не было, это был хоть какой-то шанс, пусть и весьма призрачный.
На ранней заре следующего дня мы стояли рядом с лошадьми во дворе Риверстейн. Я решила последовать примеру Ксени и облачилась в штаны и кожух, памятуя, насколько неудобно ехать на лошади в платье. Всех тревожило предстоящее путешествие, а Солмея и вовсе выглядела испуганной, что на лице русалки выглядело странным.
— Я не очень дружу с лошадьми, — шепнула она мне.
— У тебя очень спокойная кобылка, не бойся, — успокаивающе сказала я, и добавила доверительно, — знаешь, я тоже плохая наездница, если честно. Не то что, Ксеня.
Мы с русалкой проводили гарцующую на жеребце Ксеню восхищенными взглядами.
Школа еще спала, когда мы уезжали, а мы молчали, обдумывая наш путь. Составлением плана занимались мужчины, я особо их не слушала, сосредоточившись на укладывании провианта в дорогу. Было решено ехать вдоль Черты, а я буду стараться увидеть, куда ведут нити силы. Если замечу путь, придется войти уже на сам черный песок.
Меня передернуло от предстоящей перспективы. Даже если я права и Черта это защита, трудно представить себе более страшное место…
Я оглянулась на Риверстейн, обвела взглядом темные камни, шпили башен, ворон на стене… Мне не хотелось прощаться, и я лишь слушала песню, что пели мне духи моей земли. И изо всех сил сжимала зубы, обещая вернуться.
Мы достигли Черты на третий день нашего путешествия.
В Северном Королевстве уже отчетливо пахло весной, она наступала со всех сторон, властно отодвигая зимнюю стужу. Теплый ветер обдувал наши лица, и мой Эххо, носился вместе с ним, словно обезумевший от радости щенок со сворой бродячих псов.
Я постоянно рассматривала нити силы, что окружали нас, пытаясь найти и увидеть их взаимосвязь. Возле Риверстейн они почти все были зеленоватые, потому что тянулись от моего источника, но чем ближе к Черте мы приближались, тем чаще стали встречаться и другие цвета: розовые, синие, белые, оранжевые… Даже знакомые мне красные нити от лабиринта Хаоса. Это напоминало паутинку, что накрывала весь подлунный мир, и я удивлялась, что не замечала этого раньше. И все эти нити тянулись в Черту… Я рассказала Арххарриону, о том что вижу.
— Но я пока не понимаю, что мне нужно искать. Где вход?
— Значит, просто смотри, — ответил он, — и говори мне, если заметишь, что-то необычное, хорошо?
Так что я пыталась смотреть.
Мы ехали вдоль Черты уже пятый день, делали привалы прямо возле островков пепла, быстро перекусывали и отправлялись дальше. Ночевали в ближайших поселениях, если была такая возможность, а несколько раз пришлось устроиться спать на земле, под защитным контуром, что устанавливали Шайдер и Данила.
Первый раз, когда мы остановились на ночевку в местной харчевне, Рион совершено невозмутимо взял меня за руку и потянул за собой в комнату. Я попытался смутиться, тогда он развернул меня к себе, посмотрел в глаза.
— Ветряна, — спокойно сказал он, — мне плевать на моральные принципы, на мнение окружающих и на все остальное. Я больше никогда тебя не отпущу, понимаешь? Мне хватило тех месяцев, что ты жила в Риверстейн. Если тебя беспокоит чужое мнение, я с радостью надену на тебя брачные браслеты у ближайшего источника, и ты станешь моей парой прямо сейчас. Ты согласна?
Он кинул взглядом узкий коридор харчевни, в котором мы стояли и усмехнулся.
— Прости, наверное, ты ждала другого… предложения. В более подобающей обстановке. Правда, я не уверен, что знаю, как это делается…
А я смотрела на него и понимала, что не нужно мне никакая другая обстановка, и вообще все это не важно.
— Согласна? — повторил он, всматриваясь в мои глаза с напряженным ожиданием.
— Мне не важно чужое мнение, — сказала я, — но все же… давай подождем.
В темных глазах мелькнула грусть, но лишь на миг.
— Хорошо, — медленно сказал он, и вдруг подхватил меня на руки, — но учти, я не собираюсь делать вид, что между нами ничего нет. Ты моя, Ветряна.
Я согласно кивнула, потянулась, чтобы обнять его.
Через восемь дней пути, когда все уже начали уставать от серого пепла, вдоль которого мы ехали, мне показалось, что нитей силы стало больше. Я не стала сразу говорить об этом, переживая, что это мне лишь почудилось. Никто из моих друзей ни словом, ни взглядом не торопил меня, напротив, все старались подбодрить и утешить, когда я впадала в отчаяние.
— Ветряна, не переживай, — гладила меня по голове Солмея, — у тебя получится! Никто кроме тебя не видит эти нити, к тому же, мы не проехали еще и половины пути! Арххаррион сказал, что нужно обогнуть всю Черту со стороны Королевства, и если ты нечего не увидишь, то проделаем такой же путь со стороны подлунного мира.
И вот мне показалось, что нитей стало больше. А уже на следующий день, я убедилась, что мне не кажется. Нити сгущались, и вскоре, стали стягиваться в одну точку, словно свиваясь.
Я остановила лошадь, внимательно рассматривая их. Рион встал рядом, но нечего не говорил, и не мешал мне.
— Здесь, — тихо сказала я.
Друзья слаженно посмотрели на серую полосу пепла, за которой начинался черный песок. Даже отсюда мы чувствовали жар и силу Черту, вытягивающую из нас жизнь.
— Вот и в Черте побываем, — весело сказал Данила, — думаю, там не хуже чем в наших Пустошах! Вот то дыра, так дыра! А здесь всего-то песочек…
Мы рассмеялись, хоть особо смешно не было, но напряжение ушло. Проверили сферы силы и повернули лошадей к Черте.
— Возле песка придется спешится, — сказал Шайдер, — на песок лошади не пойдут, даже если обвязать им морды тряпками.
Серый пепел закружил вокруг нас, поднимаясь от каждого шага и забиваясь в рот и нос, мешая дышать. Хоть и обвязали лица платками, а все равно пепел пробивался даже сквозь ткань. Через несколько часов, когда мы уже напоминали друг другу серых призраков, пепел закончился, захрипели лошади, и впереди показался песок.
Мы спешились, сняли седельные сумки, распредели между собой, и отпустили лошадей. Обезумевшие от ужаса лошадки, почуяв свободу, рванули в сторону земли. Только Кайрос задержался, преданно постоял возле Шайдера, перебирая ногами. Лорд Даррелл погладил своего коня по шее, что-то тихо ему говоря, и хлопнул по крупу. Кайрос мотнул головой, и рванул за остальными рысаками, поднимая тучи серого пепла. Шайдер перекинул через плечо седельную сумку и молча пошел в сторону Черты. Мы потянулись за ним.
Кроме меня и Арххарриона никто из моих друзей не ступал еще на черный песок. И хоть я им рассказывала, как выглядит Черта, но даже мои красочные рассказы не могли сравниться с реальностью.
Вскоре пепел остался позади и вокруг нас потянулись безбрежные пески, разбавленные островками перевернутых каменных изваяний и черных водоворотов. Мы молчали, не желая растрачивать силы на разговоры. Арххаррион был прав, в Черте, казалось, не действовали законы пространства и времени, принятые во всем остальном мире, здесь не было неба и горизонта, чернота сливалась с белесой дымкой на разном расстоянии, и порой возникало тошнотворное впечатление, что мы движемся вверх ногами, отчего начинала кружиться голова. Здесь не было солнца или луны, свет небесных светочей не проникал сквозь серое марево, покрывающее Черту, словно заключая в кокон. Постоянно меняющийся и плывущий пейзаж вызывал желание сесть на песок, чтобы унять головокружение от этой зыбкой реальности.
Единственное, что не позволяло впасть в отчаяние и окончательно потеряться, это нити силы, что вели меня. Правда, и они здесь выглядели по-другому, словно всполохи света, искры, от которых у меня болели глаза, и в которые я вглядывалась до рези, боясь их потерять.
А через несколько часов на нас напали змеемонстры.
Сдержанная Солмея вскрикнула от неожиданности и испуга, когда возле нее образовалась воронка, и оттуда выскользнуло длинное шипастое тело. Мужчины отреагировали мгновенно: Анташар закрыл собой сирену, и одним ударом перерубил тварь пополам.
— Они нападают группами, — ровно сказал Арххаррион, в его руках уже синели клинки.
И точно, через мгновение, песок вокруг нас забурлил, выпуская страшные порождения Черты из своих недр, и наружу выскользнуло сразу несколько змеемонстров. Мужчины атаковали их одновременно, Ксеня сразила одного змея, метко кинув кинжал, и даже Солмея ловко крутила гвард, одна я стояла внутри круга сражающихся. Магии в черте не было, а оружием я не владела совершенно.
Атаку мы отбили, и черный песок успокоился, но Арххаррион не спешил разделить всеобщую радость.
— Этих тварей в песках слишком много, — хмуро сказал он, — но самое плохое, что сейчас мы потратили огромное количество силы. Похоже, для этого они и нападают.
Мы растеряно переглянулись. И правда, даже я, которая вообще не принимала участия в сражении, ощущала себя уставшей. А Данила и вовсе выглядел бледным.
— Используем сферы? — спросила я.
Рион покачал головой.
— Слишком рано. Мы двигаемся всего три часа. Используем, когда уже совсем не останется сил. Пойдемте. И держитесь ближе друг к другу, клинки не убирать. Смотрите внимательно под ноги, прежде чем выпустить змея, появляется черная воронка.
Через несколько часов на нас снова напали. Песок закрутился в водовороты сразу в десяти местах, и змей оказалось в два раза больше. На этот раз сражение длилось дольше, и одному монстру все же удалось зацепить Данилу, через грудь парня пролегла кровавая полоса. Я осторожно подползла к нему, приложила руки, потихоньку вливая силы и залечивая. На голову посыпался песок, и я вскрикнула, увидев сверху разинутую пасть с загнутыми желтыми клыками. И тут же эта пасть отделилась от тела и покатилась в сторону. Арххаррион быстро посмотрел на меня и отвернулся, встречая клинками нового монстра.
Я не смотрела по сторонам, сосредоточившись на Даниле, который кусал побледневшие губы и смотрел виновато. Попыталась потянуть на себя нити силы, как делала всегда, и поняла, что не получается. Искры просто вспыхивали, но ухватить их я не могла. Пришлось залечивать внутренним резервом. К счастью, рана была неглубокая, и затянулась быстро.
К тому времени, когда я закончила, остальные уже расправились со змеями и сидели на песке, устало оглядываясь.
— Солмее — сферу, — распорядился Рион.
— Я в полном порядке, — попыталась возразить русалка, но сникла под взглядом демона. А по тому, как она жадно сжала в руках освобожденную силу, я поняла, что Рион прав. Среди песков русалка быстро теряла силы, и возможно, Арххаррион был прав, когда не хотел брать моих друзей с собой. Но теперь уже поздно было сожалеть об этом, и все мы отправились в Черту добровольно.
Я не знала, как Рион ориентируется в пространстве черного песка и как чувствует время, мне казалось, что идем мы уже несколько не часов, а дней… Даже мой Эххо успокоился, жался к ногам, заворачивался вокруг меня потоком ветра. Моему лейлу в Черте было неуютно.
Вскоре Рион приказал всем взять по сфере, и мы послушно сжали их в ладонях, ощущая блаженный приток жизни. После сфер все взбодрились, пошли веселее и быстрее, хотя вокруг была все та же пустыня, без малейших изменений. Нити- искры по-прежнему вспыхивали вокруг, но порой мне казалось, что их становиться больше. Только по этим моим странным ощущениям мы и двигались, и я упорно отгоняла от себя мысли, что могу ошибаться. Я не имела права на ошибку, потому что все мы уже зашли так далеко в Черту, что возможно, не сможем вернуться, даже с помощью сфер. К тому же и сфер становилось все меньше. Чем дальше мы уходили от нормальной земли, тем быстрее песок вытягивал наши силы и жизнь, и тем чаще приходилось подпитываться силой.
Не знаю, сколько прошло времени, когда мы увидели… озеро.
Большое круглое озеро посреди черного песка. Я протерла глаза, не доверяя своему зрению, но тут Ксеня неуверенно спросила:
— Только я это вижу? Там вода?
— Вода… — прошептала Солмея.
У всех словно сил прибавилось, и мы пошли быстрее, почти побежали, остановились на берегу, с изумлением разглядывая озеро.
— Рион, разве в Черте может быть вода? — неуверенно спросила я, как и все, не решаясь прикоснуться к такой манящей глади. Он пожал плечами, присел, настороженно рассматривая зеркало такого красивого озера, от которого чуть пахло тиной и рыбой, тянуло свежестью и мы с наслаждением подставили ветерку свои пыльные лица.
— Да, чего вы застыли? — изумился Данила, — купаться! Вот повезло, на озеро вышли!
— Стойте, — одновременно сказал Рион и Солмея. Русалка хмуро на нас посмотрела.
— Я не чувствую воду, — медленно сказала она, — глаза видят, уши слышат, но не чувствую… Это не вода.
Мы застыли разочарованно. Не доверять сирене, для которой вода — суть, было бы глупо.
— А что же это? — устало спросил Шайдер.
— Кажется, я знаю, — удивленно сказал Анташар, — это грань…Это вход в Грань.
Я присела на корточки, вглядываясь в зеркало «воды». Там с другой стороны было то, что я приняла за водоросли и рыбок: мертвый лес и проплывающие мимо тени. Я резко отпрянула.
— Да уж, хорошо, что мы удержались от заплыва в этой водичке, — присвистнул Шайдер, — в Черте, похоже, не стоит доверять даже своим глазам и ушам.
Мы торопливо отпрянули от озера, отошли подальше, вздыхая. Остановились в нескольких шагах. Усталость давала о себе знать.
— Сколько осталось сфер? — тихо спросил Шайдер
— По одной на всех, — ответил Анташар.
Я в отчаянии рассматривала искры силы, что кружили в воздухе, словно безумные светлячки, или огоньки- путаники, что бывают на болотах и заманивают странников в топь. Может, и эти искры лишь обман?
Арххаррион взял мою руку, уверенно сжал в свои ладонях.
— Ветряна, ты все делаешь правильно, не сомневайся, — и повернулся к остальным, — идем, не будем терять время.
Через несколько часов на нас снова напали змеи. На этот раз сражение было дольше, все ощутимо устали. Отбиться удалось без потерь, но после битвы мы сидели на песке, чувствуя себя почти так же, как убитые монстры. Черта вытягивала из нас последние силы. Мы раздавили в ладонях оставшиеся сферы, стараясь подбодрить друг друга улыбками, и скрыть отчаяние. Насколько хватало взгляда, вокруг был только черный песок и серый туман, двигающийся клочьями, словно приведения. И никаких признаков пресловутого Древа Жизни… Черта огромна, и не подчиняется законам нашей реальности, вполне возможно, что если и есть где-то первозданный источник, то нам туда не попасть…
Арххаррион держал меня за руку, поддерживая и не позволяя упасть, упрямо шел вперед, все так же внимательно глядя по сторонам. Темные глаза спокойны, но через какое-то время, он чуть замедлил шаг.
— Ветряна, ты видишь нити?
Я устало кивнула. Он остановился.
— Я сейчас обернусь, — сказал он, — в демонической сущности я сильнее, и у меня есть крылья. Остальных придется оставить здесь.
— Нет, — испугалась я.
— Да. Выхода нет, Ветряна. Я предлагал взять с собой Черту обученный отряд демонов. Хотя и от некоторых твоих друзей есть толк, — он замолчал на мгновение, по рукам поползла тьма, меняя его, — время уходит, Ветряна. Мы должны использовать его. Остальных придется оставить.
Я молча смотрела как он изменяется, обращаясь в демона. Шайдер подошел ближе, остальные снова сели на песок, пользуясь передышкой.
— Полетишь? — спросил лорд Даррелл, глядя в желтые глаза Арххарриона. Демон кивнул.
— Правильно, — тихо сказал Шайдер, — верю, что вы все же сможете найти это дерево, верю в вас. Надо было сделать это еще до того, как закончатся сферы.
Я пыталась сдержать слезы и не думать о том, что, возможно, вижу своих друзей в последний раз. Кажется, я все же ошиблась… Прощаться ни с кем не стала, это было слишком тяжело, да и сил на это уже не было. Кивнула Шайдеру, отвернулась от его взгляда, в котором сейчас было столько откровенной любви и тоски, которую он уже не видел смысла скрывать. Даже Рион ничего не сказал на этот взгляд, просто обнял меня, прижал к себе и распахнул свои черные крылья. И мы взмыли в туманную пелену, которая здесь заменяла небо.
И уже в полете я подумала, что это наш первый полет, Рион никогда так раньше не делал, а жаль, это так прекрасно… Даже в этот страшный момент, я не смогла не насладиться восхитительным чувством, когда взмываешь вверх, ощущая мощь черных крыльев и сильных рук, что держали меня. Я прижалась к Риону крепче, обхватила его ногами.
— Ветряна, — усмехнулся он, — ты меня… отвлекаешь. Смотри на искры.
Я оторвала взгляд от его глаз и попыталась рассмотреть за клочьями тумана нити.
— Не вижу, нужно лететь ниже.
Он послушно опустился ближе к песку и взмахи крыльев стали медленнее.
— Если бы у меня были крылья, — мечтательно сказала я, — я бы целыми днями летала под небом…
— Значит, так и сделаем, — отозвался Рион, — будем летать… целыми днями…
— Договорились, — пошептала я.
Через какое-то время, Рион снизился еще, взмахи крыльев стали тяжелее, я чувствовала, что и он устал. Как ни силен демон, но Черта сильнее. И в какой-то момент, одно крыло словно надломилось, и мы резко упали вниз, теряя высоту. Он выровнял полет почти у самого песка, прижал меня крепче, в желтых глазах дрожал вертикальный зрачок.
— Прости.
— Рион, опускайся, — с беспокойством сказала я, положила руки ему на грудь, пытаясь влить в него свою силу.
— Прекрати, — рявкнул он, и снова взмыл вверх. Он уже не спрашивал, вижу ли я искры, и я поняла, что Арххаррион просто пытается добраться до земли. Но вокруг был только туман и песок, песок и туман… бесконечность… У меня возникло стойкое ощущение, что мы выпали из нашей реальности, потому что на карте Черта выглядела как линия, а здесь ей не было ни конца ни края, безбрежность и необъятность…
Арххаррион сжал зубы и рванул вперед, черные крылья со свистом рассекали воздух, он тяжело дышал, но упрямо не снижался, понимая, что пешком мы точно не дойдем. Мои глаза слезились, и я почти нечего уже не видела, только мелькающие круги и разноцветные нити…
— Рион, — прошептала я, распахивая глаза и всматриваясь, а потом уже закричала, — Рион!!!
Потому что искры вдруг слились и вытянулись, закрутились в тугие спирали и сверкающие радужные нити. Сильные, прочные, красивые, в которых были все цвета: и зеленый цвет Риверстейн, и красный- Хаоса, и мерцающий Белого дерева Эллоар, и синий, и желтый, и голубой… И еще десятки разных цветов и оттенков…
А впереди… мне показалось, что я вижу морок, иллюзию, потому что не могла поверить, что мы правда нашли его. Я плакала, когда Арххаррион опускался на черный песок, и шел, так и не опустив меня с рук, шел туда, где зеленела трава, шумела вода ручьев, и где раскинуло кроны могучее дерево. Первозданный источник подлунного мира, Древо Жизни.
А еще нам навстречу бежали люди. И Рион не дошел до них совсем чуть- чуть, споткнулся, упал на колени, продолжая сжимать меня в руках. Проваливаясь в беспамятство, я увидела его желтые глаза, а потом их заслонили другие — синие. Потому что люди возле Древа Жизни были не людьми. Это были ушедшие схиты…
Я очнулась и какое-то время лежала, рассматривая небо. Обычное небо, с облаками, и солнцем, кажется, даже тучки собирались. Потом вспомнила где я и вскочила, оглядываясь. И сразу меня прижали к себе сильные руки Арххарриона, а его губы принялись жадно покрывать мое лицо поцелуями.
— Рион, подожди! — не выдержала я, — надо найти остальных! Где мы? Что…
— Тихо, — он снова поцеловал меня и со вздохом отпустил, — ты долго не приходила в себя, хотя Ларан и сказал, что с тобой все в порядке и ты просто спишь. Но я беспокоился. Остальные уже тоже здесь, кстати, они ушли довольно далеко от того места, где мы их оставили, я их еле нашел, — Рион покачал головой, — все живы и здоровы, и так же неосмотрительны, как и прежде, не переживай. Солмея плещется в воде, Анташар преданно ждет ее на берегу, остальные где-то бродят. Шайдер как ненормальный жук ползает по Древу Жизни, изучает.
Я захихикала, представив себе эту картину.
— Так значит, мы его все-таки нашли, — радостно протянула я, — мы нашли первозданный источник!
— Ты нашла, — с нежностью сказал он и снова поцеловал меня.
— А кто такой Ларан?
— Пойдем, познакомишься, — улыбнулся он, — тебе он понравится. И насколько я понял… Он твой дедушка, Ветряна.
Я замерла, неверяще глядя в его глаза, в которых плясали искры смеха. И вдруг они пропали, и появилось беспокойство. Рион прижал меня к себе, ласково погладил по голове, как маленькую.
— Ветряна, не вздумай опять реветь, — приказал он.
— А то побьешь, я помню, — сквозь слезы пробормотала я.
— А я уже говорил, что знаю занятия интереснее.
Я все-таки рассмеялась и наконец-то осмотрелась. Мы сидели на небольшой террасе, верее Рион сидел и держал меня на руках. И отсюда открывался прекрасный вид на могучее дерево, под кронной которого можно было построить небольшое поселение. Только часть веток была засохшей, и, к сожалению, это была большая часть.
Дерево стояло на небольшом пригорке, а вокруг нас раскинулся цветущий сад, в котором виднелись соломенные крыши небольших домов. Где-то вдали блестело зеркальная гладь озера, на этот раз настоящего.
Порывом теплого ветра налетел Эххо, окутал нас ароматами цветов и трав и снова унесся куда-то, негодник.
— Ларан ждет нас, Ветряна, пойдем? Схиты заглядывают сюда каждые полчаса, хотят с тобой познакомиться и я уже устал их выгонять.
Я слезла с колен Риона, как смогла пригладила волосы и поправила одежду.
— Если хочешь, для тебя принесли чистую одежду и в доме есть термали.
— Очень хочу, — серьезно ответила я, — но потом. Я слишком долго этого ждала. Пойдем. Только…
Я закусила губу и смутилась.
— Что? — забеспокоился он.
— Держи меня за руку, — тихо сказала я, вложила ладонь в его руку и отвернулась, чтобы не видеть его глаз. Но он лишь крепче сжал мою ладонь.
— Даже не сомневайся, не отпущу, — спокойно сказал он.
Мы вышли с террасы, спустились по ступенькам на дорожку из белого камня и пошли мимо цветущего сада к Древу Жизни. Около него стояли люди и все смотрели на меня так, что мне снова захотелось заплакать, но я только крепче сжала руку Риона. В синих глазах схитов была любовь…Ко мне. И это было так странно видеть в глазах незнакомых людей, столь искреннее и глубокое чувство, словно они нашли своего потерянного родственника. Впрочем, в каком-то смысле так и было.
Высокий старик пошел к нам навстречу, остановился, разглядывая меня, а потом обнял.
— Таяра, девочка моя, как ты похожа на мать, — сказал он с улыбкой, от которой по его лицу разбежались добрые морщинки, — такая же удивительная красавица. Меня зовут Ларан, я хранитель источника.
Я кивнула, улыбаясь с искренней радостью.
— Как называется это место?
— Аларания, на древнем языке схитов это значит «начало». Отсюда когда-то начался весь наш мир.
— Значит, я правильно поняла, Черта создана для защиты источника?
— Все верно, Таяра, тысячелетия назад схиты окружили Древо Жизни щитом и со временем, питаясь силой источника, этот щит разрастался и становился Чертой. Чем больше угрозы было во внешнем мире, тем мощнее становился щит, сами собой в песках появились змеемонстры и ловушки, призванные защищать древо от внешних угроз. Даже открылся переход в Мир Теней. Черта стала жить сама по себе, скрывая Аларанию и Древо от остального мира.
— Но что случилось потом, Ларан? — спросила я, — я вижу, что дерево засыхает. Из-за этого все источники тоже начали угасать, так ведь? Первозданный Источник питал их все.
Старик грустно кивнул.
— Восемь веков назад, когда мы заметили первые признаки, все схиты ушли в Аларанию, чтобы подержать своей силой Источник. Мы ведь единственные, кто может отдавать силу, каждый схит сам по себе небольшой источник, мы можем питать дерево, поддерживать равновесие. Но, к сожалению, процесс необратим. У всего в мире есть свой срок и ничто не вечно, даже Древо Жизни, — он положил мне руку на плечо, — пойдем, Таяра, мы ответим на все твои вопросы чуть позже. Для нас большая радость увидеть тебя, мы и не думали, что дети света остались в подлунном мире. Арххаррион рассказал, как так получилось, прости, мы просто замучили его вопросами, пока ты спала.
Старик постоял, с улыбкой глядя на меня.
— И мне будет приятно, если ты сможешь называть меня дедушкой, — смущенно сказал он, — твоя мать, Кария, была моей дочерью…
— Я… попробую, — неуверенно пробормотала я.
Старик кивнул и потянул нас туда, где уже нетерпеливо переглядывались схиты.
Через пару часов у меня голова шла кругом от разных имен, радостных улыбок и синих глаз. Схитов собралось около четырех десятков, это были старейшины и почетные жители Аларании, хотя как я поняла, особых органов власти здесь просто не было. Схитам претят конфликты и распри, к тому же все они объединены великой целью, которая настолько важна, что отбрасывает прочь любые неурядицы. Здесь всегда было тепло, и жители носили свободные светлые одежды, не стесняющие движений. К нам присоединились мои друзья, Ксеня и Данила долго меня обнимали, наперебой рассказывая, как пошли куда-то по песку искать нас. Потом меня забрали у них Солмея и Анташар, правда, Безликого Рион отодвинул плечом, не позволив ко мне прикасаться. А Шайдера я все же обняла, коротко и быстро, заглянула с улыбкой в ореховые глаза, которые сейчас светились исследовательским интересом. И снова взяла Риона за руку, посмотрела виновато. Он насмешливо приподнял бровь.
— Нет, а почему Шайдеру можно обниматься, а мне нельзя, — чуть обиженно протянул Анташар и сдержанная Солмея неожиданно наступила ему на ногу с мстительной улыбкой. Безликий взвыл, ошарашено глядя на сирену, которая теперь безмятежно улыбалась.
— Ветряна, ты не представляешь, какое здесь чудесное озеро! — пропела русалка. После долгих знакомств со схитам, и восторгами от встречи, нас усадили за столы, а после того, как все наелись, Ларан пригласил нас в укромную беседку. С нами пошли еще несколько схитов, старейшины Аларании, правда, имен я не запомнила.
— Спрашивайте, — сказал хранитель, усаживаясь на скамейку с резной деревянной спинкой.
— Мы все еще в подлунном мире? — спросил Анташар.
— Да. Но у Черты есть еще одно свойство- искажение пространства. На самом деле Аларания больше Радужной Империи и Хаоса вместе взятых.
Мы изумленно переглянулись, хотя я подозревала нечто подобное.
— Как давно началось угасание Древа? И почему это началось? — спросил Шайдер
— У всего свой срок, как я и сказал, — вздохнул Ларан, — даже Бездна не вечна. Семя Древа Жизни занесло к нам тысячелетия назад, и оно стало источником, первозданным источником, столь мощным, что наполнил силой разные предметы в мире. Дерево в Эллоар, лабиринт в Хаосе, Подземный грот в Свободных горах и все остальные. Нити силы опутывают наш мир и схиты видят их, умеют перенаправить силу туда, где это нужнее или ослабить слишком сильный источник, чтобы он не перегорел. Но когда Дерево начало засыхать мы все ушли сюда. Долгие века нам удавалось поддерживать Древо, но, увы…
— И что же теперь делать? — задала я главный вопрос.
Старейшины переглянулись и я занервничала.
— Понимаете, — как-то неуверенно сказал Ларан, — в свое время Древо дало несколько семян. И теперь выход один, посадить новое Древо Жизни, — он развел руками, — других вариантов нет, это уже не спасти, к сожалению.
— Так в чем дело, — спросила Солмея, — давайте его посадим!
Старейшины опять переглянулись.
— У вас нет этих семян, — тихо сказала я.
Ларан кивнул.
— Тысячелетия назад семена Древа Жизни были распределены между расами. Демонам, эльфам, гномам, сиренам, людям, оркам и остальным досталось по одному семени. И когда схиты уходили в Аларанию, мы постарались собрать эти семена…
— Так и говорите, что украли, — фыркнула Ксеня, и Данила пихнул ее локтем. Хранитель склонил голову.
— Ну, можно и так сказать. К сожалению, никто не хранил наследие Древа, Подлунный мир сотрясался в войнах, расы делили территории и совершенно забыли о главном, о том, что по-настоящему важно. Древо Жизни стало просто легендой, забытой сказкой о сотворении мира, в которую даже не все верили. Мы решили, что сможем лучше распорядиться семенами.
— Но раз мы все здесь, у вас что-то не получилось, — задумчиво протянул Шайдер.
Старейшины слаженно кивнули.
— К сожалению, да. Мы смогли добыть не все семена, некоторые просто затерялись в толще веков и пропали, у нас было шесть, и мы были уверенны в успехе. Остались руны, которые описывают процесс, но… Ни одно из семян не проросло.
— Но почему?
— Мы не знаем. Нам казалось, что мы все делаем правильно. Основным условием было истинное слияние света и тьмы, каждое семя мы высаживали в день солнечной тьмы, которое случается крайне редко, раз в сто лет. Это день, когда солнце становиться черным. Но семена все равно не проросли, увы… Возможно, мы где-то ошиблись…
Они замолчали, виновато глядя на нас. Я вздохнула.
— Вы использовали все семена? — с замиранием сердца спросила я.
— К сожалению, да, Таяра, — очень тихо сказал Ларан, — поэтому мы не знаем, на что нам делать дальше и на что надеяться. Простите нас…
— Как долго еще продержится Древо Жизни?
— Этого мы тоже не знаем. Скорее всего, недолго. Токи дерева почти остановились… — Ларан горько улыбнулся, — нам остается только ждать.
— А мы так верили…Наверное, пора возвращаться домой, — с грустью сказала я.
— Мы надеемся, что вы погостите в Аларании, — тепло сказал хранитель.
— Да уж, перед обратной дорогой сквозь Черту нужно как следует набраться сил, — пробормотала я, с содроганием представляя необходимость снова идти по черному песку.
Схиты удивленно переглянулись.
— Таяра, но зачем вам идти через Черту? Мы удивились, когда увидели вас на песке.
— А как же иначе? — не поняла я и обрадовалась, — о, у вас есть портал?
Схиты снова переглянулись и заулыбались.
— Она не знает, — с детским восторгом сказал бородатый схит слева.
— Не знает, — с улыбкой кивнул Ларан.
— Чего я не знаю? — почти рассердилась я.
— Таяра, ты дитя света, — с нежностью ответил Ларан, — ты можешь пройти везде, где есть хоть малейший луч света. Везде. Тебе нужно просто захотеть этого.
Я смотрела на них изумленно, Шайдер присвистнул.
— Ничего себе, — пробормотала Ксеня.
Арххаррион просто улыбнулся. А я сидела потрясенная.
После долгих разговоров мы все-таки разошлись. Было решено ненадолго задержаться в Аларании, мне многое хотелось узнать у схитов, все-таки, я нашла своих родственников. Шайдер попросил разрешения исследовать те самые руны, что остались у старейшин, и целыми днями сидел под Древом Жизни, изучая их.
А еще у нас случилось очень радостное событие.
Ксеня и Данила решили стать парой и надеть брачные браслеты именно у Древа Жизни. Это событие и предстоящий союз всколыхнуло, кажется, всю Аларанию, схиты, много веков живущие уединенно и отдающие силы на поддержание тока дерева, радовались предстоящему празднику, как дети.
Солмея вызвалась помочь Ксени с платьем и прической, и с самого утра девушки заперлись в дальнем домике, из которого выгнали Данилу. Но парня забрали Анташар и Шайдер, так что им тоже было нескучно.
Я хотела помочь Ксене, но только бестолково слонялась по комнате, а когда в окно ворвался Эххо, раскидав заботливо сложенные на столике цветы, меня и вовсе выгнали, чтобы не мешала. Так что повздыхав, я отправилась в свой домик, приводить в порядок себя. Рион тоже куда-то ушел, и я в одиночестве выкупалась в термали, расчесала волосы и надела белое платье. Такие платья, белые или других светлых оттенков здесь носили все женщины и девушки. Подумав, я все же оставила волосы распущенными, и прикрепила сбоку красный цветок. В Аларании, как и у нас в подлунном мире, красный был цветом брачного союза.
К обеду женщины накрыли возле Древа Жизни праздничные столы, здесь же появились увитые цветами беседки с удобными диванчиками для отдыха. Из домиков доносилась музыка и смех, царило радостное оживление. В это трудное время нам всем хотелось праздника.
Я стояла у окна, с улыбкой рассматривая прекрасный цветущий сад, когда меня обняли сильные руки и Рион поцеловал меня в шею. Потом развернул к себе, в темных глазах плескалось такое выражение… что я смутилась.
— Ты такая красивая, Ветряна, — сказал он, прижал к губам мои ладони.
— Ты тоже, — смущено сказала я.
Арххаррион улыбнулся. Он был в простой белой рубашке и темных штанах, обычной одежде местных жителей.
— Много людей собралось? — спросила я, чтобы отвлечься от его глаз, в которые просто не могла смотреть спокойно.
— Не меньше сотни, — усмехнулся он, — и это еще не все. Идем?
Я кивнула, и он уже привычно сжал мою ладонь.
Возле Древа Жизни действительно, собралась огромное количество людей, все нарядные, женщины с цветами в волосах, и даже некоторые мужчины украсили свои головы цветущими венками. Из беседки доносилась музыка, там расположились музыканты с инструментами, похожими на эльфийские флейты.
Данила тоже уже стоял тут, немножко бледный от волнения и серьезный. Он стоял у Древа, напряженно вглядываясь в белую дорожку, что вела к домику, где сейчас была Ксеня.
— Идет… — шепотом прокатилось по собравшимся, и все головы повернулись в одну сторону.
Я открыла рот от изумления. Просто потому, что не узнала свою подругу в той удивительной красавице, что шла сейчас нам навстречу. Кудри Ксени отросли и сейчас были уложены в красивую прическу, ее глаза сияли, а платье… Это было настоящее чудо, Солмея превзошла сама себя. Живое платье из белых и красных цветов, покрывало тонкую фигуру девушки причудливым узором и тянулось за ней длинным шлейфов. Ксеня была настолько красива, что все замолчали, с восторгом рассматривая ее, и не в силах оторвать от девушки взгляд.
А она словно и не видела никого, шла вперед, глядя только на Данилу и улыбаясь лишь ему. Подошла, и остановилась рядом, взяла Данилу за руку.
Вперед вышел Ларан, как хранитель Источника он был в праве скрепить их союз. Ларан поднял перед собой два брачных браслета, проговаривая ритуальные фразы скрепления союза.
Любить… Верить… Доверять… Не мыслить зла… Защищать… До последнего вздоха. До последней капли силы. До последнего луча света. И даже во тьме.
Данила взял браслет надел его на руку Ксени, поцеловал ей ладони. Потом девушка надела браслет на него. Прекрасно выполненные брачные украшения были подарком от старейшин Аларании.
В толпе схитов кто-то отчетливо захлюпал носом, да я и сама растрогалась, невозможно было смотреть на счастливых друзей без глупой улыбки умиления. Когда браслеты были надеты, Древо Жизни вспыхнуло на миг белым светом, Источник Силы скрепил брачный союз.
Музыканты до этого не нарушавшие торжественную тишину, заиграли, схиты захлопали в ладоши, а Данила подхватил Ксеню на руки и поцеловал. И в воздух полетели красные цветы, налетел порывом радостный Эххо, разметал их в стороны.
Я повернулась, встретилась со взглядом темных глаз. Рион наклонил голову и поцеловал меня, и даже мне сейчас было уже все равно, кто и что подумает. Впрочем, никто на нас и не смотрел особо, потому что вокруг все танцевали, обнимались и пели, разбрасывали цветы и хлопали в ладоши. А потом толпа закружила нас и потянула к накрытым столам, откуда вкусно пахло свежими лепешками и горячими жаренным мясом, а еще там были фрукты и сладости, и самые разный закуски, и янтарное вино в высоких пузатых кувшинах.
Праздник продолжался до самого вечера, а после застолья начались танцы и песни. Через какое-то время я заметила, что среди веселящихся нет Шайдера, и отошла от Арххарриона.
— Я быстро, — с улыбкой сказала я.
Он посмотрел внимательно, но кивнул.
Лорда Даррелла я нашла ближе к озеру, он сидел на траве и смотрел на воду.
Я легко коснулась его плеча, села рядом. Он повернул голову, улыбнулся.
— Не переживай за меня, Ветряна, — негромко сказал он, — со мной все будет в порядке. Знаешь, я хочу остаться а Аларании, мне здесь хорошо. И к тому же у Ларана такое собрание древних свитков… хочу подробнее их изучить. А школу вполне сможет контролировать Тиана, поможет тебе. Если, конечно, ты продолжишь заниматься школой и не переедешь в Хаос…
Я вздохнула.
— Я… пока не знаю, что буду делать дальше, — медленно сказала я, — но, конечно, ты можешь остаться здесь, если захочешь. Надумаешь вернуться, в Риверстейн тебе всегда будут рады, Шайдер. Я всегда буду тебе рада.
— Я знаю, — тихо сказал он, прищурил свои ореховые глаза, улыбнулся, — ты хороший друг, Ветряна. Как бы там не было… я очень рад, что встретил тебя. Иди к Риону, не заставляй его нервничать, — усмехнулся он. Но усмешка вышла добрая.
Я кивнула, еще раз коснулась его руки, и ушла.
Последующие дни я проводила, гуляя с Рионом по Аларании или общаясь с Лараном, который много рассказывал мне о схитах и о моей семье, о маме. Поселение около Риверстейн было единственным, схиты которого не успели уйти в Черту, они собирались, но просто не успели. Слушая рассказы хранителя, своего деда, я словно наяву видела семью, и мои детские сны оживали, становясь воспоминаниями.
А через несколько дней Древо Жизни угасло окончательно.
Токи дерева остановились, и последние тонкие листья медленно кружась, опали к ногам плачущих схитов. Мы просто стояли и смотрели, как засыхают ветви, и первозданный источник умирает. Нити силы бледнели на глазах, растворялись, таяли, исчезали…
Я тоже плакала, уткнувшись лицом в грудь Риона. Мы проделали длинный путь и все-таки нашли Древо, но даже это не могло спасти наш мир. В мире больше не осталось семян, первозданного источника, а те, что были у схитов, не проросли…
Значит, время подлунного мира подходило к концу. Мы стояли и просто смотрели, пока Источник не угас окончательно, а нити не растаяли в воздухе. Силы больше не было. И когда это случилось, огромное, исполинское дерево задрожало и стало медленно оседать, превращаясь в белый пепел, который вспыхивал искрами, касаясь земли. И через несколько мгновений на месте первозданного источника ничего не осталось.
Схиты в молчании расходились, вытирая слезы. Ларан медленно побрел в сторону озера, чуть спотыкаясь, и я впервые поняла, что хранитель очень стар…
Арххаррион тронул меня за руку, и я подняла голову. Все ушли, на месте, где раньше стояло Древо Жизни никого кроме нас с Рионом не осталось. Я присела на корточки, подобрала с земли узкий серебристый лист, последнее воспоминание… Представила сколько людей, эльфов, демонов и других существ стоят сейчас возле угасших источников и с отчаянием молчат, потому слова уже бессмысленны. Рион не торопил меня, просто стоял рядом, и я была ему за это благодарна.
Я вертела в руке тонкий лист, задумчиво рассматривая его. Красивый, узкий листочек, как на моем кулоне, что когда-то подарил мне Дагамар.
И вскочила на ноги.
— Ветряна? — испугался Рион, увидев мое лицо.
Я кажется, застонала. Медленно запустила руку в ворот платья, достала круглый медальон, что всегда был на мне, и я так привыкла к нему, что давно не обращала внимания. Как привыкла к Эххо. Или к Архе.
— Рион, — шепотом, потому что не могла говорить от волнения, сказала я, — Рион…
Я положила медальон на руку, на узкий серебристый лист, и с тихим щелчком он открылся. А внутри лежало семечко.
— Смотри, — сказала я, глядя на него сияющими глазами.
Арххаррион посмотрел на семечко Древа Жизни, что лежало в моей ладони, а потом снова на меня. Вздохнул.
— Ветряна. Я люблю тебя, — сказал он, — я безумно тебя люблю. Так сильно, что эта любовь долгое время пугала меня и даже самому себе я не хотел в ней признаваться. А потом понял, что ты самое лучшее, что было, есть и будет в моей жизни, самое дорогое. Ты мой свет и моя жизнь, Ветряна… И мне уже не важно, что будет дальше, и прорастет ли это семя, я просто хочу тебе это сказать. И знаешь… Это странно, но именно сейчас, когда наш мир умирает, я счастлив, просто потому, что ты со мной.
Я смотрела в его темные глаза, не в силах оторваться.
— И я люблю тебя, Рион, — сказала я, — люблю так, что не хочу и не могу жить без тебя. Я полюбила тебя с первого взгляда, хоть и отрицала это, пряталась за своими страхами и обидами, но все равно любила… Я люблю все в тебе, твою силу, твой огонь, и твою тьму, просто потому, что все это часть тебя. И мне тоже не важно, что будет дальше. Я счастлива здесь и сейчас. С тобой.
Я смотрела в его глаза, любимые глаза, в которые не могла насмотреться.
Мы потянулись друг к другу одновременно, и он целовал меня с такой нежностью, что мир перестал существовать, просто растворился, остался только он, мой темный демон.
Семечко выпало из моей ладони, но я этого даже не заметила, закинула руки на шею Арххарриона, запуталась пальцами в его темных волосах. И когда вокруг нас разлился белый свет, я тоже не оторвалась от него, потому что сейчас не существовало ничего на земле, что было бы важнее нас.
И поглощенные друг другом, мы не видели, как из упавшего семечка показался тонкий росток. Свет стал тьмой, а тьма стала светом.
«Взять зародыш изначального, которого нет негде, и не найти никак, который поглотило время и спрятали духи земли. Который найдет тот, кто не ищет, и возьмет тот, кому не нужно» Вот так о семени написала Амалия Видящая, и ведь, правда, Дагамар подарил мне медальон, потому что я нечего не взяла в его мастерской…
«Добавить зефир, бывший некогда живым и по своей воле пришедший из вечности. Заплетающий косы, обнимающий без рук, согревающий без тепла» — это мой Эххо, мой ветер- зефир, мой лейль, который так долго был со мной. Он обернулся вокруг руки Арххарриона теплым ветром, приобрел очертания, затвердел и стал синим брачным браслетом, моей стихией на руке демона.
«Истинное и обжигающее» — это Арха, капля огня, которая скользнула вниз и стала красным браслетом для меня.
«Разбавить тем, что было твердым, а стало жидким, тем, что отдано в дар и является сутью» И самой последней на росток упала капля воды, дар Солмеи, ее чешуйка, суть сирены.
Но мы с Рионом этого не заметили. Мы не видели, как бегут к нам изумленные схиты, как разливается вокруг нас радужный свет, переливающийся свет силы, как прорастает и поднимается новое Древо Жизни. Как от него брызжут во все стороны лучи и заплетаются новые нити, которые протянуться по всей земле и напитают все Источники. Мы не знали о том, как плачут и кричат от счастья все жители Подлунного мира, как держаться за руки, ощущая возрождение…
Аларания означает начало.
Но это все узнаем только потом, а сейчас были только мы…
«…меня зовут Таяра, Ветер Севера. И наравне с темным демоном Арххаррионом таа Сель Кра, моей парой, я являюсь хранительницей первозданного Источника, Древа Жизни, самого сильного Источника в Подлунном мире. Впервые в нашей истории у одного Источника оказалось сразу два Хранителя…»
Рион как всегда подошел неслышно, обнял меня, заглядывая через плечо, поцеловал в шею. Я улыбнулась. Надо же, шесть лет прошло, а я все никак не привыкну к его поцелуям, и к тому что он теперь мой…
— Дашь почитать? — спросил он, посмотрев на пергамент.
— Ну… — смутилась я, — просто хочу записать нашу историю…
— Там и про меня есть? — заинтересовался он.
Я торопливо спрятала пергамент за спину и покраснела. Он сделал вид, что пытается его отнять, я не давала, и в итоге Рион просто перекинул меня через плечо, и все листы разлетелись по полу.
— Рион, перестань! — захохотала я, пытаясь вырваться. Он прижал меня крепче, а от моих движений только задралась юбка и свалилась мне на голову, которая болталась на его спине.
— Какой чудесный тут вид открывается, — промурлыкал Арххаррион.
Я завертелась ужом, понимая, что это бесполезно, и давясь хохотом. Но Риону все же пришлось меня отпустить, когда из коридора дворца донесся звонкий голос нашей дочери, шестилетней Карии. И следом сразу голос Бриара, ее брата.
— Говорю тебе это фея!
— Глупая, фей не существует! Все это знают!
— Врешь! Феи бывают! Мне мама рассказывала!
— Сама ты все врешь! Врушка…
— Вот тебе! Ааа…
— А это тебе…
Рион поставил меня на пол, торопливо поправил на мне платье и сделал строгое лицо. Я прыснула от смеха. Детишки ввалились в комнату, как обычно ругаясь до посинения. Эти двое жить не могли друг без друга. И без того, чтобы не поругать раз сто за день. Они были как свет и тьма, и несмотря на то, что являлись двойняшками, были совершенно разными. Потому что Бриар родился демоном, а Кария- схитом. Вот такой подарок сделало нам с Рионом Древо Жизни.
Какое — то время мы честно пытались вникнуть в спор двойняшек, но они были так увлечены друг другом, что родители им не требовались. Так что мы махнули рукой, оставили детей на попечение Олби, и отправились в Аларанию, проведать друзей.
Многие схиты вернулись в Подлунный мир, чтобы снова контролировать потоки силы и хранить равновесие, а в Аларанию, напротив, стали наведываться жители других земель. Несколько лет Подлунный мир бурлил, осознавая произошедшее, а потом жизнь потекла своим чередом.
Моя школа в Риверстейн продолжала работать и обучать, рядом со старым замком мы построили новое здание из белого камня, потому что желающих у нас учиться было очень много. Ксеня и Данила тоже жили в школе, сначала учились, а потом и сами стали обучать других. И у них подрастал чудесный сынишка, ровесник наших с Рионом двойняшек. В школе теперь заправляла Тиана, а Шайдер так и остался в Аларании, активно изучал Древо Жизни, писал бесконечные трактаты, и создал Круг Знаний, куда вошли лучшие ученные Подлунного мира. И я искренне надеялась, что когда-нибудь он встретит ту, что станет его парой.
В тот памятный день, когда выросло новое древо, и раскинуло над нашими головами свою огромную крону, от него отделилось несколько семян, и все они были заботливо собраны. Мы надеемся, что потомки не повторят наших ошибок и сохранят семена для будущего. Ведь у всего есть свой срок.
Я положила руку на живот и улыбнулась, лукаво посмотрел на Арххарриона. И решила, что расскажу ему вечером, после ужина. Я таила улыбку, предвкушая счастье в его темных глазах… Прислушалась к себе, с трепетом ощущая биение новой жизни. Эта жизнь зародилась во мне всего несколько дней назад, но ведь я схит, и почувствовала ее сразу…
Я взяла Риона за руку, и мы пошли к нашему Источнику, туда, где уже ждали друзья.
Теперь я знала точно, что круг жизни бесконечен и прекрасен, вечный и беспрерывный путь, который таит в себе столько чудес, и каждый день начинается заново.