ность по определению взаимоисключающие понятия. Стругацкие
же полагают, что гуманность должна сочетаться с разумом, так
же как "вера и мечта" /В.Сербиненко/. Посему критик и отно
сится к писателям как к своим идеологическим противникам, а
в таком споре от подтасовок очень трудно удержаться, ибо
идеолог стремиться опорочить все идеи противника и лишить
его самого внутренней опоры. /На это свойство идеологии 60
лет назад указал К.Маенхейм в работе "Идеология и утопия"/.
По "правилам" такой игры он во второй части статьи приписы
вает Стругацким некий вариант своих собственных воззрений,
чтобы разбить противника окончательно.
Стругацкие обвиняются в искании магического чуда, волшеб
ной всеобщей панацеи. Иными словами - в "вере и мечте". Воп
рос, как это сочетается с "тотальной расчетливостью, критик
улаживает с помощью нескольких силлогизмов, которые я, при
бегая к его же терминологии, назвал бы магическими пассами.
Шаг первый: шуточную сказку-памфлет "Понелельник начинается
в субботу" и очень злой памфлет "Сказку о тройке" критик
обьявляет мистическими произведениями - замечая при том, что
"серьезные" фантасты обладают отличным чувством юмора".
/Крошечная, но показтельная деталь - каывычки у слова "серь
езные". К чему они? Показать, что Стругацкие не серьезные
писатели? А чего ради тогда тратить на них жэнергию и черни
ла?/
Кога я прочел пассаж о мистических сказках, то поначалу
пожал плечами и подумал, что серьезному - без кавычек - кри
тику как-то неприлично не знать азбучную истину: смех несов
местен с черным, готическим напряжением мистицизма, он всег
да побеждает - на карнавале черт напяливает шутовской
колпак. Тут мне и напомнил, что речь идет не о литературе с
ее законами, а об идеологическом штурме с его обычным безза
конием, напомнили таким высказыванием: "Жажда... чуда - это
своего рода "несчастье" рационалистического сознания". Под
разумевается, что если герои сказок рационалисты, мы обязаны
принимать сказочные чудеса всерьез.
Но давайте всерьез разберемся, каков смысл метафоры:
"несчастье рационалистического сознания". Жажду чуда и ожи
дание чуда обычно считают фундаментальной основой веры, ре
лигии - иррационального сознания вообще. Надо ли понимать В.
Сербиненко так что рационализм несчастным путем переходит в
религию? Подобную трактовку можно бы обсуждать; например, в
начале века много говорили о марксизме как религии /А.В.Лу
начарский и другие/ Но очередным ходом доказывается иное:
рационализм провоцирует "идеологи оккультного типа", "ок
культный мистицизм", "теософию и антропософию" - словом,
скатывается к Елене Блаватской. Доказательства? А очень
просто: рационализм существует с античных времен - и "идео
логии окультного типа" с тех же времен; рационализм достига
ет расцвета в ХХ веке - тут же появляются Блаватская и про