Аполо рычит, послушно ускоряя круговые движения пальцев. Я опускаю одну руку с его рубашки и кладу ее на его промежность поверх брюк. Меня не удивляет, насколько твердым он стал. Откидываю голову назад, когда чувствую один из его пальцев внутри, и отчаянно стону. Наслаждение овладевает мной. Его движения становятся еще быстрее, так что я повторяю их поверх его брюк.
Мы одновременно достигаем оргазма.
Наше учащенное дыхание заполняет крошечную комнату, мы почти задыхаемся. Чем больше проходит времени, тем яснее я понимаю, что наделала.
Я делаю шаг назад, обхожу его и выбегаю.
К моему невезению, при выходе я сталкиваюсь с Артемисом.
- О, черт!
Он одет в свое обычный костюм. Видимо, только что вернулся с работы.
Артемис, ничего не говоря, осторожно осматривает меня. Наверное, я красная как помидор.
- Прошу прощения, – я убираюсь подальше прежде, чем ему удается прочитать все по моему лицу.
Хотелось бы мне сказать, что я чувствую вину или что-то вроде того, но это не так. У нас с Артемисом абсолютно ничего нет, и после того, как он солгал мне ради поцелуя, у меня не осталось к нему ни капли уважения, особенно сейчас, когда я знаю, что у него есть невеста, не просто девушка, а невеста.
Однако, меня волнует Аполо. Меньше всего я хочу разрушить наши отношения или, чтобы они стали неловкими. Я даже не знаю, что между нами происходит. В какой момент мы пересекли черту от братско-сестринских отношений к сексуальному влечению? Я никогда не видела в нем кого-то больше, чем брата, до этого момента. Помню его взгляд, стоны, как вены на его руках пульсировали, пока он трогал меня, вибрирующее желание в его глазах. Трясу головой.
Ты не можешь хотеть его, Клаудия, не можешь так все усложнять. Взгляни на него снова как на младшего брата, не надо смотреть на него, как на мужчину.
Я не осознаю, что нахожусь перед дверью Ареса, пока та не открывается, заставляя меня замереть на месте.
- Клаудия?
Не знаю, что я здесь делаю. Полагаю, что убегаю, но от кого точно не знаю. Раньше Аполо был моим убежищем, но к нему я сейчас пойти не могу, не после того, что произошло только что. Он, наверное, так же растерян, как и я.
- Можно войти? – Арес отходит в сторону и пропускает меня внутрь. В его комнате темно, свет исходит только от прикроватных ламп.
В окне сверкает молния, затем раздается гром. Начинается дождь.
- Что-то с дедушкой? – Арес даже не пытается скрыть беспокойства.
Качаю головой.
- Нет.
На нем белая рубашка и джинсы. Я удивлена, что он еще не в пижаме, уже поздно. Он куда-то идет? Арес садится в кресло, стоящее в углу комнаты.
- Что случилось?
Мешкаюсь. Я не могу рассказать ему, слишком стыдно. Как я могу рассказать? Хэй, Арес, несколько недель назад я замутила с Артемисом, но он оказался помолвленным кретином, поэтому сегодня я развлекалась с Аполо, что скажешь?
- Мне просто нужно немного отвлечься. Можно я здесь немного посижу?
Он просто кивает, вздыхая и проводя рукой по лицу. Он плохо выглядит, что-то его гложет. Концентрация на чужих проблемах всегда помогает мне забыть о своих собственных.
- Ты в порядке?
- Да.
Я хмурюсь.
- Выглядишь фигово.
Замечаю, что он все еще обут.
- Ты куда-то собираешься? – он качает головой, но что-то проскальзывает в его выражении. – Ты хочешь куда-то пойти?
Он ничего не говорит.
Я вспоминаю, как Ракель с друзьями внезапно ушли сегодня вечером, и как расстроен был Арес. Знаю, что он очень подавлен из-за дедушки, что ему нужно выговориться, положиться на кого-то. И я могла бы быть этим человеком для него, но я не тот, кто ему нужен. У него уже есть тот, кто его любит, а я могу лишь подтолкнуть его к этому человеку.
- Ты должен пойти к ней.
Арес поднимает взгляд. Он знает, что я имею в виду Ракель.
- Не могу.
- Почему нет?
- Она злится на меня.
Вздыхаю.
- Ты рассказал ей, что случилось с дедушкой? – Он снова качает головой. – Почему?
- Я не хочу, чтобы она видела меня таким.
- Каким таким? Человеком с чувствами, который волнуется за своего дедушку?
- Я не хочу быть слабым.
Это меня подбешивает.
- Ради всего святого, посему ты думаешь, что любовь к кому-то, доверие, это слабость?
- Потому что так и есть.
- Нет, это не так, Арес, – утверждаю, поджав губы. – Как может быть слабостью способность открыть свое сердце кому-то? Это самое смелое, что вообще может быть.
- Не начинай свои проповеди, как Аполо.
- Я просто пытаюсь донести до тебя, дурачок, что быть влюбленным не значит быть слабым.