Между нами слышится только вода в душе. Меня парализует, когда я вижу, что он расстегивает оставшиеся пуговицы на рубашке. Его плечевые мышцы напрягаются, когда он стягивает ее с себя полностью. Я устремляю свой взгляд в стену, ненавидя то, как краснеют мои щеки. Какого черта он творит?
Слышу его приближающиеся шаги, и осмеливаюсь снова посмотреть на него.
- Сеньор…
Он наклоняется ко мне, и у меня включается режим боевой готовности, я вот-вот оттолкну его, как слышу его шепот у уха:
- Постирай ее, она одна из моих любимых, – он кладет рубашку мне в руки и идет в ванную. – Выходя, закрой дверь как следует.
Мне хватает одной секунды, чтобы вылететь оттуда.
Я так быстро шагаю по коридору, что не замечаю Аполо до тех пор, пока не оказываюсь прямо перед ним.
- Хэй, куда так торопишься?
Он в своей пижаме, волосы растрепаны, выглядит очень мило. Я улыбаюсь ему.
- Никуда, просто устала.
Его глаза падают на дверь Артемиса, а затем снова возвращаются ко мне.
- Все в порядке?
- Да, все хорошо.
Он берет меня за руку.
- Хочешь… пойдем ко мне в комнату?
Его румянец его выдет. В последние месяцы мы с Аполо стали очень близки, хотя сначала я относилось ему несколько по-братски, как к младшему брату. Я начала замечать его жесты, взгляды, слова. Думаю, что он понимает все не так и хочет чего-то большего, или, возможно, я все себе напридумывала.
- В следующий раз, – говорю ему. Иногда мы смотрим фильмы, когда я освобождаюсь, но посередине я обычно засыпаю, потому что не могу противостоять усталости.
- Уверена? – он сжимает мою руку.
Я киваю и высвобождаюсь из его хватки.
- Спокойной ночи, Аполо.
- Спокойной ночи, Клаудия.
Я засыпаю под пыткой картинки голого торса Артемиса в моей голове.
Прошло несколько дней и я ни разу не видела Артемиса. Видимо, он загружен работой или еще чем… но я рада спокойствию. Хоть Артемис меня и не страшит, не могу сказать, что мне комфортно в его присутствии. Мы уже много лет не общались и долго вообще не виделись, мне нужно время, чтобы снова к нему привыкнуть.
Однако, мое мирное времяпрепровождение подошло к концу в субботу утром. Я встаю как обычно, помогаю маме умыться и одеться. После того, как я заплела косички по бокам, чтобы волосы не мешали работать, оставляю маму в комнате и иду готовить завтрак.
Зеваю, вытягивая руки по пути на кухню, войдя, вздрагиваю, когда замечаю фигуру, сидящую за столом.
- Господи!
Артемис сидит в идеальном черном костюме со скрещенными на груди руками и темным галстуком. Лучи солнца, проникающие через окно, отражаются от его волос, выделяя эти маленькие светлые пряди, которые почти не видно. Его нейтральное лицо и холодные глаза смущают меня. Он впервые на кухне с той вечеринки.
- Доброе утро, сеньор.
- Я уже 20 минут жду завтрак, – он не здоровается.
- Сейчас 7 утра, я не накрываю завтрак до 7:30, когда Арес и Аполо идут в школу или, когда они встают по выходным.
- Ну, теперь я хочу, чтобы ты исправила свое расписание под мои нужды.
Это меня задело.
- Тебе незачем так со мной разговаривать.
- Я разговариваю с тобой так, как мне хочется, – блеск его глаз побуждает меня к протесту, не отмалчиваться.
«Веди себя достойно». Голос матери звучит в голове, и я стараюсь заглушить его, потому что мне хочется много чего ему сказать. Я буквально прикусываю язык.
- И так как нам нужно все прояснить ,– он указывает на униформу на столе, которую я до этого не заметила, - … с этого момента, ты будешь носить униформу.
Это то, что мне было нужно, чтобы взорваться.
- Прости?
- Ты прекрасно меня слышала, – он протягивает мне форму. – Думаю, что тебе нужно помнить свое место в этом доме. Мои братья слишком много тебе позволяют.
Я натягиваю саркастичную улыбку.
- Ты чертов кретин.
Он вскидывает бровь, но, кажется, совсем не удивлен моим оскорблением.
- Как ты меня назвала?
- Ты. Чертов. Кретин, Артемис, – выделяю каждое слово паузой.
Я смотрю, как он сжимает свой подбородок и встает, опираясь обеими руками на столешницу.
- Извинись сейчас же, – я качаю головой.
- Нет, – я звучу смелее, чем чувствую себя на самом деле.
Я трусливо пячусь назад и спешу покинуть кухню, но он движется быстро и хватает меня за руку, останавливая. Его сильная рука сжимает меня, припечатывая к стене позади.
- Ты никуда уходишь.