Я знаю.
- Это утомительно, – признает шепотом, - … держать все под контролем очень… выматывает. Мне двадцать лет, не сорок, и я всегда жила с такой осторожностью, но я, – ее голос срывается, - … так устала. – Натягивает печальную улыбку, - … так что сегодня я напилась, и мне плевать, если я наделаю глупостей. Я никогда не делала глупостей, так что один раз в жизни не считается, да?
- Не считается, – протягиваю ей руку. – Можешь делать, что захочешь, я позабочусь о тебе. Ты больше не одна, Клаудия, я с тобой, можешь переложить немного своего груза на меня.
- Ты такой милый, – она хватает меня за обе щеки, щипая их, а потом растягивается на своем кресле.
Когда мы приезжаем домой, я сомневаюсь, что она может идти сама, не создавая шума и не будя всех вокруг, особенно, ее маму, а это не очень хорошая идея. Так что, я беру ее на руки, и она продолжает тихо смеяться.
- Такой джентльмен, – утыкается мне в грудь. – Ты так хорошо пахнешь.
Прохожу гостиную и направляюсь к гостевой комнате, потому что она вряд ли захочет спать с мамой в таком виде.
- Нет, – она хватается за мою рубашку. – Я хочу спать с тобой, пожалуйста, мне нравится просыпаться рядом с тобой.
Черт, эта женщина растопит мое сердце.
- Обещаю не соблазнять тебя, – бормочет, и я не могу сдержать улыбки.
Несу ее в свою спальню и кладу на кровать, накрывая покрывалом. Неугомонная, она садится. Знаю, нелегко будет уложить ее спать. Снимаю пиджак, рубашку и брюки, оставаясь лишь в боксерах. Подхожу к кровати и сажусь рядом с ней.
Клаудия нагло рассматривает мой торс.
- Мои глаза здесь, наверху, Клаудия.
Она прикусывает нижнюю губу.
- Могу я тебе рассказать один секрет?
- Конечно.
- Я в восторге от твоего члена.
Я давлюсь собственной слюной, кашляя и хлопая себя по груди. Не знаю, что сказать. Клаудия накрывает свое лицо подушкой.
Я отбираю подушку.
- Расскажи поподробнее.
Она качает головой. Это гораздо веселее, чем я думал. Как будто алкоголь снял с нее все фильтры и этот ее самоконтроль. Она придвигается ко мне, приобнимая сбоку, зарывается лицом мне в шею.
- Это всегда был ты, Артемис, всегда, – от ее шепота на моей коже бегут мурашки. – Если бы не она, мы бы давно уже были вместе.
В недоумении я хмурюсь. Если бы не она? Кристина?
- В то 4е июля я была такой счастливой рядом с тобой. Я хотела, чтобы это было наше первое 4е июля из всех, что мы проведем вместе.
Но она меня отвергла в тот день. О чем она говорит? Это напоминает мне о том, что меня как раз интересовало.
- Ты все еще хранишь этого поросенка, которого мы тогда выиграли на ярмарке, – говоря, вспоминая, как видел его на ее тумбочке. – Почему?
- Потому что я хотела быть с тобой, дурачок, я всегда хотела быть с тобой.
- Но в тот день ты… меня оттолкнула, – мне больно говорить это.
Она зевает, а я жду объяснений.
- Клаудия?
- Я оттолкнула тебя не потому, что хотела, а потому что мне пришлось.
Я наклоняюсь вперед и обхватываю ее лицо руками, заставляя смотреть в глаза.
- О чем ты говоришь?
Ее глаза едва открыты.
- Твоя мама, – она начала шепотом, - … она мне угрожала, сказала, что если я тебя не оттолкну, и не буду держаться подальше от тебя, она выставит нас с мамой на улицу.
Кровь стынет в жилах, и я сжимаю свой подбородок.
- Я не могла этого позволить, Артемис, мы с мамой не могла снова оказаться на улице. Ты ведь понимаешь, да?
Я притягиваю ее к себе и обнимаю. Конечно, понимаю, ее мать для нее все. Я бы никогда не стал злиться за то, что она выбирает ее. Я в ярости, но не на нее, а на тот факт, что она изначально не должна была стоять перед выбором. И от того, что моя мать поставила ее в это положение, у меня внутри все переворачивается.
И все теперь обретает смысл. Я всегда чувствовал, что нравлюсь Клаудии так же, как и она мне. Поэтому ее отказ так задел меня в ту ночь. Я не понимал, как я мог ошибаться, если было очевидно, что она ко мне неравнодушна. Я и правда ей нравился, но вмешательство моей матери все разрушило.
Сколько всего еще тебе надо разрушить, мама? Мы вообще тебя волнуем? Завтра ты меня выслушаешь.
Клаудия вздыхает, засыпая в моих руках, и я целую ее в висок. Полагаю, что нам суждено быть вместе, потому что, несмотря на препятствия и время, она сейчас здесь, в моих руках, на своем месте.
Глава 28:
«Как можно не любить этого мужчину?»
Клаудия
Меня будит легкий стук по дереву.
Открываю глаза, ожидая увидеть потолок своей комнаты, но свожу брови, когда понимаю, что это не она. Голова страшно гудит, рывком я сажусь и осматриваюсь.
Комната Артемиса…
Стоп… Как…?
- Артемис, ты там? Я вхожу.