-Да.-закрыв динамик телефона, отвечает он мне.
Я вопросительно приподнимаю бровь, в ожидание пояснений и они тут же последовали.
-Не пиши мне больше ни просто так , ни под заезженными предлогами. Тот вечер-недоразумение, не стоит придавать ему особое значение, - его слова были подобны отрезвляющей пощечине, такие покровительственные, сказанные утешающим тоном, отчего мне стало невыносимо мерзко. Гнев и злость затопили, прежде всего, на себя саму. Дура, что ты молчишь? Тебя унижают, а ты словно язык проглотила! Соберись и пошли этого урода на хрен с его «недоразумением» и « предлогами».
Напяливаю на лицо свою любимую маску «отвязной девки» и с усмешкой парирую;
-Остыньте Олег Александрович, не наивная чукотская леди, так что никаких особых значений и предлогов. По-моему, это ты чего-то там навертел из-за одной смс-ки. Подумаешь, пожелала хорошего дня, что в этом особенного? А браслет я действительно потеряла, и если найдешь, верни, будь добр. Надеюсь, все, а то мне работать надо?
-Счет принеси. – невозмутимо отдает он распоряжение, как будто я ничего до этого ему не сказала. Сжимаю челюсти крепче. Терпи, Янка, терпи! Обслуживающий персонал все стерпит, верно?.
Киваю ему и ухожу. Спускаюсь на кассу, прошу у кассира счет, а Стаса отнести его. Видеть равнодушную рожу Гладышева не могу.
Иду в подсобку. Сил больше нет. Прислоняюсь к приоткрытой двери черного входа и чувствую осеннюю прохладу. Вдыхаю, но не получаю кислород, боль унижения сковывает, держит в своих тисках и не дает дышать. Так плохо, что хочется просто исчезнуть, убежать от сюда далеко-далеко, домой, к маме, которая убережет меня от ошибок и «недоразумений». Пытаюсь отвлечься, но не получается. Правильно кто-то сказал; « Можно закрыть глаза на то, что видишь. Но нельзя закрыть сердце на то, что чувствуешь.» А я чувствую сильнейшую обиду, вкупе со злостью. В голове только единственный вопрос; «Почему?». Почему он повел себя, как мудак? Не понимаю, а впрочем, и не хочу понимать, пусть катится ко всем чертям!
Я хорохорюсь, а у самой слезы текут по щекам, и я не пытаюсь их остановить, напротив, еще больше травлю душу воспоминаниями. Прокручиваю в голове каждое уничижительное слово, взгляд и жест. Да и вообще свое положение. Наверное, я мазохистка.
Не знаю, сколько так стояла и жалела себя, но вышла покурить наш повар по горячим блюдам Надя, и я взяла себя в руки, хотя это было не легко. Но я нашла способ-попросила сигаретку и потихонечку глотая дым, привела свои нервы в порядок. На душе было погано, и с каждой затяжкой ноющее чувство разрасталось. Слез больше не было, только разочарование и апатия. Докурив сигарету, принимаюсь еще за одну. Надя, посмотрела на меня обеспокоенно.
- Что-то случилось, Ян?-спросила осторожно.
Я усмехнулась, затянулась так, что дыхание перехватило и слезы навернулись на глаза. А потом охрипшим голосом прошептала, медленно выпуская дым;
-Да, нет…просто «недоразумение».
-А, ну, не переживай, наладится. Я тут у Коэльо вычитала; «Всё всегда заканчивается хорошо. Если все закончилось плохо, значит это еще не конец!», так что не хандри. –похлопала она меня по плечу. Я невесело хмыкнула и кивнула.
Нет, уж это конец, хотя какой «конец», учитывая, что не было начала?!
-Янка, я тебя обыскался, ты че здесь застряла?- раздался за спиной голос Стаса. Закатываю глаза и делаю последнюю затяжку. Пора на каторгу.
-Куришь?-вскинул он ошарашенно бровь, остановившись напротив меня.
-А что? Ты тоже не любитель «пепельниц»?-поинтересовалась иронично, выбрасывая сигарету.
-В смысле?-нахмурился он, глядя на меня непонимающе.
-Забей.-отмахнулась я с тяжелым вздохом. Не хватало еще на Стасе срываться. –Пойдем пахать.-улыбнулась краешком губ, подхватив его под руку. Стас посмотрел на меня пристально, хотел что-то сказать, но потом передумал и улыбнувшись тоже невесело, согласился;
-Пойдем.
-Как насчет выходных, все в силе? Развеем скуку и …грусть?-как бы между прочим поинтересовался он, когда мы вышли в зал.
Мне стало смешно. Стас просто гуру подходящих моментов, но тем не менее, будучи в подавленном состояние, я решила, что мне действительно нужно развеяться, поэтому согласилась.
-Ну, давай, развеем. Москву мне покажешь, а то уже третий месяц здесь живу, а нигде толком не была.
-Отлично. Тогда оставляй среду свободной. –подмигнул он мне и занялся работой. Я последовала его примеру. Оставшиеся полдня прошли на автопилоте. Я отключила эмоции и просто механически выполняла свою работу, стараясь не смотреть в сторону второго столика-мою Голгофу. Когда рабочий день подошел к концу, Стас как обычно вызвался меня провожать, я не возражала. Мне необходима была компания, чтобы не погрязнуть в дурацких мыслях и рассуждениях о превратностях судьбы.
Стасик всячески старался поднять мне настроение и ему это удалось, я смеялась до слез, слушая его байки. Вообще он милый, остроумный парень, если откинуть предвзятость, с которой я к нему относилась все эти месяцы. Не то, чтобы я вдруг решила утешиться или реанимироваться свою гордость за счет Стаса, просто перестала заморачиваться.
По дороге купила себе пачку сигарет, зная, что дома буду грузиться. Глупо, конечно, в моем возрасте приобретать подобные привычки, это больше подростковая тема, но меня пускание дыма успокаивает.
Стас не стал комментировать мои действия. И правильно. Я бы и сама себе не объяснила, отчего так обидно; уязвленное ли самолюбие или что-то еще ?
Вечер прошел, как обычно, а ночь мучительно; я не могла уснуть, прокручивала раз за разом прошедший день. Курила украдкой, смотрела на звезды, слушала сопливые песни. В страданиях есть особая прелесть.
Последующие дни до среды были похожи на нудное кино. Я пребывала в амебном состояние и подавленных чувствах. Олег за эти четыре дня ни разу не появился в ресторане. А я ждала и даже скучала. Вот не дура ли? Все время думала о нем. Прям какая-то напасть. Открывала, порой, контакты в телефоне, сверлила взглядом «Вкусный Зануда», думала, что надо бы удалить, но почему-то не могла. За эти дни пришла к выводу, что не стоит раскрываться людям, даже на секунду ; ни в едином жесте, взгляде и слове. Никакой искренности, никаких порывов души. Дистанция и маска. Так спокойней. Если бы я не написала ему ту смс, не было бы так унизительно и больно. Наверное…
Единственная хорошая новость за эти дни ; Лерка достала пропуск и теперь я могу тренироваться в зале при Академии. Придется отказаться от полного рабочего дня, но я даже рада, поперек горла стоит Де Марко. Да и тренировки важнее.
Среда наконец-то наступила. Надо признать, что я ее ждала. Надоела работа, действительно хотелось хоть немного развеяться.
На сборы у меня ушло немного времени. Оделась я просто; черные шорты, колготы цвета мокрый асфальт, серый джемпер поверх него кожаную куртку, из обуви тяжелые армейские ботинки-отголосок подростковых заскоков; в десятом классе у меня был период милитари. Макияж неброский; просто выровняла цвет лица, подкрасила ресницы тушью и губы прозрачным блеском. С прической решила не парится, распустила волосы, давно я их не отправляла в свободный полет. Достали эти шишки, да хвосты.
Тетя Катя одобрила мой образ и с ее благословения ,я отправилась на встречу к «Лерке». Да, я опять солгала, но иначе предстоял долгий разговор, а мне только этого не хватало.
Было, конечно, неловко от вранья, но когда я обнаружила Стаса на байке, мысли об этом улетучились.
-О, боже. Мы что на этом поедем? –со смехом поинтересовалась я, подходя ближе.
-Привет. Ну, да. Ты очень кстати нарядилась, прям, как чувствовала. Отлично смотришься.- ответил он с улыбкой, оглядывая меня с головы до ног. Я тоже отметила, что выглядит он замечательно в рэйбэнах, черных джинсах и косухе.
Я немного побаивалась, ведь на мотоцикле мне ездить не доводилось, о чем и сообщила Стасу, когда он протянул мне шлем.
-Если честно, страшно. Я первый раз на мотоцикле поеду. Это твой?
-Нет, друга. Не трусь, держись крепче, хотя с нашими пробками особо не разгонишься. Короче просто наслаждайся и не думай о том, сколько и чего можно переломать, если свалишься. –подмигнул он. Я засмеялась.
-Мда, утешил. –прокомментировала я, садясь позади него и вцепившись мертвой хваткой, когда мы сорвались с места и помчались, по моему мнению, с бешеной скоростью. Мое сердце чуть от ужаса не разорвалось. Как я еще не заорала? Не ясно. Зажмурила глаза и прижавшись щекой к спине Стаса, не дышала. Он же смеялся надо мной. А потом напряжение немного спало, я открыла глаза и действительно начала получать удовольствие. Холодный ветер ласкал мое лицо. Город, как калейдоскоп картинок мелькал у меня перед глазами. Убойная доза адреналина разнеслась по крови, вызывая эйфорию. Мне хотелось смеяться и кричать от этих улетный ощущений. Уже даже экскурсия потеряла свое значение, хотелось только колесить по городу и наслаждаться ветром, скоростью и столичными видами. Но Стасик не позволил мне отвертеться от знакомства с Царицыно, где мы провели чуть ли не весь день, бродя по заповеднику, увлеченные болтовнёй. А когда проголодались, Стас предложил пообедать в «Double B» в Останкино , где, как он говорит , варят одно из вкуснейших латте. Да и к тому же, мы как раз собрались посетить Останкинскую башню, посмотреть с нее на вечерний город.
Настроение у меня было чудесным, со Стасом не приходилось скучать, он постоянно шутил, смешил меня разными историями из жизни.
В кофейню мы в буквальном смысле ввалились, загибаясь от смеха. Я опиралась на Стаса, задыхаясь и вытирая слезы. Все посетители, смотрели на нас, но я ничего не замечала вокруг, мне было слишком весело.
-Что будешь?- спросил Стас, когда мы сели за столик. Я втянула аромат кофе, которым была пропитана кофейня, и блаженно закрыв глаза, ответила;
-Гляссе и …тирамиссу.-выпалила, решив попробовать, что за зверь этот десерт. Внутри вновь неприятно кольнуло, но я отмахнулась от ощущения.
-Тебя еще не тошнит от кофе?
-Нет, его запах –это единственная приятная вещь в нашей работе. –усмехнулась я, Стас понимающе улыбнулся. Подошел официант, мы сделали заказ, а потом я заметила, что мой коллега смотрит как-то настороженно в другой конец зала.
-Ты чего? –спросила, ткнув его в бок.
-Да просто вон там, кажется, один из наших постоянных. Так странно на нас смотрел. Мне даже не по себе стало. –отозвался Стас таким голосом, как будто рассказывал какой-то ужастик на ночь, а потом для наглядности поежился. Я вновь засмеялся только громче, чем обычно. Пульс же участился. Меня кинуло в жар, а диафрагму свело. Я словно кожей почувствовала пристальный взгляд. Казалось, что он проникает мне в под кожу и видит насквозь. Не выдерживаю и осторожно поворачиваюсь. Смотрю в голубые глаза, взгляд ленивый, оценивающий. Сердце ухает с огромной высоты, становится душно. Не знаю, как мне хватает сил сохранять безразличие на лице. Мне хочется сражу же отвернуться и уйти отсюда, но я заставляю себя держать удар ; не отвожу взгляд, нагло осматриваю Гладышева с усмешкой на губах, а потом встретившись с ним глазами, приподнимаю бровь, как бы спрашивая ; « Какого черта уставился?».