-Аа, то есть на твои звонки она всегда отвечает, а на мои можно забить-так что ли? – начала она нести ахинею.
-Лен, ты дура вообще или как? Ты понимаешь, что твой ребенок в одиннадцатом часу где-то хрен пойми где и с кем! Ничего не екнуло?
-В смысле, ты что, не в курсе, где наша дочь? –заорала она.
И тут я ощутил себя такой сволочью. Внутри все сжалось от дикого страха и волнения.
-Нет, я не знаю. – признаюсь с тяжелым вздохом, представляя, что сейчас последует . Ленка, конечно, мать херовая, но не упустит возможности ткнуть меня в то, что и я отец –дерьмо.
-Прекрасно! Какой у нас ответственный, заботливый папа! –съязвила она довольным голосом. Но мне было не до ее триумфов. Я беспокоился за дочь, поэтому закончил разговор и помчался домой, выяснять, что вообще происходит.
Глава 14.1
Спустя полтора месяца.
Любовь…Красивое слово, скрывающее под собой необъятное море впечатлений, чувств и поступков. Не всегда красивых и возвышенных, порой, ничтожно низменных, отчаянных, приносящих дикие страдания и боль.
Раньше это слово вызывало у меня кучу прекрасных ассоциаций. Сейчас… Сейчас я узнала, что она тоже бывает разная. Как знаете, в той песне;« А я и не знал, что любовь может быть жестокой, а сердце таким одиноким..». Кому-то повезло столкнуться с чистым, не запятнанным ничем, взаимным чувством, а кто-то бьется за каждую минуту счастья, за островок в сердце любимого человека, за миг, один-единственный миг тепла и нежности, проливает потоки слез и воет от боли в подушку одинокими ночами. Зачем? Ради чего?
Потому что, порой, бывает такая любовь, от которой легче удавиться; болезненная, одержимая, уродливая и упрямая.
Моя именно такая; до нелепости упрямая и в тоже время наивная, ибо я с отчаянной надеждой борюсь за человека, которому не нужна. Верю во что-то, цепляюсь за эту веру, вонзаюсь всем своим существом. Не могу иначе, когда он шепчет « моя девочка» и нежно целует меня, перебирая мои волосы, думая, что я сплю. Когда задумчиво смотрит с улыбкой, а в голубом океане его глаз мимолетно проскальзывает такая тоска, что мое сердце сжимается от боли за него. Знаете, эта боль во сто крат сильнее, чем та, которую он мне причиняет, потому что осознавать, что любимый мужчина несчастлив и ты не в силах что-либо изменить-это невыносимая мука.
Минуты подобной откровенности со стороны Гладышева крайне редки, чаще всего этот мужчина плотно упакован, я бы сказала, забетонирован в непробиваемый раствор холодной отстраненности, невозмутимости, снисхождения и высокомерия, чем медленно, но верно, словно яд убивает что-то внутри меня. Хотя нет. Не «что-то», а меня. Именно меня он убивает. Подобно плющу душит во мне характер, гордость, силу, веру и любовь. По каплям высасывает ее, наполняя мою душу отчаянной пустотой и горечью. Ему хватило двух месяцев, чтобы из жизнерадостной девчонки я превратилась в согласную на все куклу. Лишь бы он был рядом.
Но знаете, я его не виню. Сама позволила, а нужно было тогда-на той остановке отрезать от себя, с корнем вырвать, как сорняк это фатальное влечение. Сейчас только понимаю, как важно все делать вовремя. Жизнь взымает слишком высокий процент за просрочку. Я не нашла в себе силы отказаться от губительной связи, подпитывала ее своей энергией, омывала слезами, травясь ядом плюща, тянущего из меня последние силы, взращивала его с отчаянной надеждой на спасение от палящего солнца мук любви, потребности в нем, не ведая, как погружаюсь во мрак одиноких ночей и бесконечного ожидания.
Странно так, проснуться однажды по утру и понять, что ты другая. Сегодня я увидела себя, будто со стороны и стало не по себе. Кто я? Кто эта девушка, с решительным взглядом заплаканных глаз? Кто эта девушка, пытающаяся восполнить недостаток любви деньгами? Разве в восемнадцать так живут? Да и вообще живут ли только по средам и пятницам после семи? Шутка стала стилем наших отношений. И смешно и плакать хочется. Где же ты-пресловутая золотая середина?
Меня кидает из стороны в сторону. Я словно маленький кораблик в шторме безбрежного океана эмоций; страх потерять, потребность, чтобы оставил в покое, любовь, злость, ненависть, и снова любовь еще больше, чем раньше. Я словно пчелка в паутине; бьюсь за свободу или любовь. Я уже и не знаю. Но лишь путаюсь еще больше. Впрочем, к черту эти красивые сравнительные обороты, от которых только накатывает раздражение. Ибо все, на что я способна; красивые слова, жесты и отчаянные, жалкие попытки отомстить самым примитивным бабским методом; тратя его деньги. Раскидываясь ими, соря налево и направо, словно это был мусор. Словно эти чертовы бабки являлись воплощением всех моих бед, и мне нужно как можно скорее от них избавится. И я избавлялась. Заполняла шкаф разным барахлом, опустошая душу.
Именно этим я сейчас и была занята, со скучающим видом бродя по Столешниковому переулку, переходя из одного бутика в другой и рассказывая о своей безоблачной, успешной жизни Лерке.
Наверное, такой моя жизнь в принципе и является, если не погружаться во все эти чувства и взаимоотношения. Мне, пожалуй, стоило начать с того, как обстоят дела в целом и общем, а после ныть. Сейчас наверняка каждый из вас задается вопросом; а чего ради тогда она терпит, раз все так плохо? Ответ в духе ; любовь зла-это не совсем мой случай. Что уж лукавить; да, хотелось бы иного, но не все так плохо, как я обычно люблю рисовать в красках. За прошедшие полтора месяца моя жизнь претерпела значительные перемены и стоит признать, что все они в лучшую сторону.
Я последовала совету Гладышева и начала пользоваться открывшимися возможностями. И это касательно не только банковской карты. О своих переменах я и рассказывала в максимально сжатой и сухой форме;
-Сейчас у меня практически нет времени. В начале месяца я пошла на курсы АПФ,-было моим ответом на упрек о том, что практически не созванивались в последнее время, не говоря уж о встречах, хотя конечно, не в том причина.
-И что это у нас?- снисходительно поинтересовалась Гельмс, перебивая меня, словно делала великое одолжение своим вопросом. Меня это взбесило, но я сдерживала себя. Наша встреча напоминала мне ту самую «ярмарку тщеславия» Теккерея только в миниатюре. Не было ни теплоты, ни интереса, ни участия со стороны моей «подруги». Только желчь, сарказм и зависть. Чем я была поражена и глубоко задета.
Да, между нами пробежала черная кошка в последнюю встречу, но я надеялась, что со временем удастся наладить отношения. В течение этих шести недель со дня моего переезда мы созванивались, но дальше дежурных вопросов о том, как дела и настроение да односложных ответов, дело не шло. Я всей душой верила, что при встрече вернется былая атмосфера беззаботности и пропадет эта ужасающая неловкость и натянутость, но, увы; меня ждало разочарование. Возникло такое чувство, будто прошло не несколько недель, а годы. Все изменилось настолько, что сейчас, кажется, невозможным былая дружба. Я смотрела на полки с красивыми вещами, а на ум приходили странные аллегории, что зачастую общение с людьми похоже на отношение к одежде; пока новая, вроде все прекрасно, но чем больше времени проходит, тем меньше она тебе нравится. В какой-то момент она изнашивается или становится тебе не по размеру; ты перерос, либо напротив. Пожалуй, это вполне естественно, что девяносто девять процентов нашего окружения(ну, у кого-то больше, у кого-то меньше) -это люди-шмотки. Но до чего же больно осознавать, что человек из твоего святооберегаемого, одного процента, переходит в эту громаднейшую категорию людей, которым нет до тебя дела. И я эту боль ощущала всем своим существом. Меня захлестывало чувство горечи и потери. Смотрела на Гельмс и пыталась понять, что же случилось и когда? Где я упустила момент? И в тоже время спрашивала себя; а не придумала ли я эту вселенскую дружбу?
Вот такие мысли бродили в голове, но я не подавала виду и спокойно рассказывала о курсах ассоциации профессионалов фитнеса ( АПФ). Когда меня уволили из Де Марко, я задумалась, какая бы подработка мне подошла в дальнейшем, что мне действительно по душе. Я стала размышлять о будущем и реальном положение дел. Конечно, в душе постоянно теплилась надежда, что с Гладышевым может что-то получится, но все чаще проскакивала мысль; а что если нет? Неужели я хочу остаться у того же разбитого корыта? Неужели еще раз хочу оказаться в том безвыходном положение, когда мне пришлось пойти на эту унизительную, пошлую сделку? Нет! Никогда больше!
Наверное, все же есть Бог или Кто-то, Кто заботится о нас, направляет в нужные моменты. Ибо именно тогда я впервые в своей жизни обратила внимание на объявление, раньше никогда даже не тратила время, но тут что-то заставило меня задержаться, и я узнала о наборе в группу обучения по программам; инструктор групповых программ, а также персонального тренера тренажерного зала. В ту минуту я поняла, что это то, что нужно. Лицензия обеспечит стопроцентной работой, учитывая, что здоровый образ жизни вошел в моду, и сама всегда буду в форме. К тому же подобная работа была бы мне действительно в радость.
Гладышев одобрил мою идею и без лишних вопросов выделил деньги на курсы. В тот день я была по-настоящему счастлива, уже представляла свое будущее, как поступлю в академию и буду подрабатывать в разных залах инструктором, буду независимой, самостоятельной и по-настоящему довольной своей жизнью. Такие вот совсем не грандиозные планы, но надо же с чего-то начинать. Гладышев научил меня мыслить рационально и последовательно, но ставить большие цели. Обосновывая тем, что в большую цель легче попасть. Казалось, что его советы о последовательности и высоких целях противоречат друг другу, о чем я ему и сообщила, но у Олега на все всегда имеется ответ. Он тогда ответил, что надо всегда иметь цель всей жизни, а также цель на конкретное время. И всегда сопоставлять эти цели, жертвуя незначительными, ради главной, если появляется такая необходимость. Вот тогда будет успех.
«-А что, если все настолько плохо, что ты вынужден поставить крест на своей мечте, чтобы как-то выжить в этом мире? –поинтересовалась я. Гладышев усмехнулся и открылся для меня с совершенно неожиданной стороны;
-По мне, лучше поставить на себе крест. Человек без мечты, как птица без крыльев. В жизни каждый из нас должен иметь смысл, чаще всего мы обретаем его в достижение определенных целей. Знаешь, как говорил старина Уайльд?
Я покачала головой, лежа на его груди, рисуя какие-то непонятные узоры на его ладони. В эту минуту было спокойно и хорошо. Я любила наши беседы, любила эту атмосферу умиротворенности и взаимопонимания. Мне хотелось, чтобы это длилось вечность. Я чувствовала себя нужной ему и любимой, как бы наивно это не звучало.
-Он говорил, что даже сидя в канаве, можно любоваться небом,-прервал Гладышев мои размышления, а затем шепотом добавил, целуя меня в макушку с каким-то вздохом сожаления или чего-то такого тяжелого, - Никогда об этом не забывай, даже когда совсем плохо и некого позвать на помощь! Сдаться всегда успеешь.
Я прижалась к нему сильнее и кусая губы до боли, сдерживала рвущееся наружу фатальное « Я люблю тебя!», а хотелось кричать о своих чувствах, но даже в такие мгновения я понимала, что нельзя, если я не хочу окончательно потерять себя. Гладышев может быть разным; он может быть строгим, может быть смешным, добрым, заботливым и даже по временам кажется, что любящим, но он всегда остается манипулятором, который точно знает, чего хочет и какие цели преследует, поэтому однажды, если понадобится, он использует любой имеющийся козырь против меня. И это не нужно забывать никогда!
Но в то мгновение я впитывала каждое его слово как губка и знаете, понимала, что даже если не получится у нас ничего, то этот опыт стоит всех моих страданий. Этот мужчина их стоит. Уже просто за то, что делится со мной своим огромным опытом. И пусть не любит, но искренне заботится и переживает.
-Ян, ау!- помахала Лерка перед моим лицом, я удивленно осмотрелась, не совсем понимая, в какой момент погрузилась в себя.
-Извини, я какая-то рассеянная стала! Ты что-то спросила?
Гельмс едва ли не закатила глаза, но вместо этого натянуто улыбнулась и все в той же покровительственной манере продолжила наш разговор;
-Спросила, чему вас там-на этих курсах учат.
-А.. Ну, дают базу. Программа обучения довольно непростая, включает в себя фитнес-анатомию, даже физиологию мышечной деятельности. Конечно же, основной упор на теорию и методику тренировочного процесса, силовой и функциональный тренинг. Ну, и еще разные моменты охватывает типа реабилитационного фитнеса.
-Понятненько, - ответила Гельмс скучающе, а после с издевкой поинтересовалась, - А что, Саныч не раскошелился и не запихнул тебя в академию, ты же так хотела… Или не по карману?
Меня этот вопрос окончательно вывел из себя. Я с довольно громким стуком поставила на место ботинок, который без особого интереса вертела в руках, и резко повернулась к Гельмс, обжигая яростным взглядом.
-Во-первых, он тебе не « Санныч»! Во-вторых, не все в этой жизни зависит от денег!
-Ну, да конечно. Ты еще не сняла свои розовые очочки? –вставила она язвительно, вызывая у меня желание врезать по ее кислой физиономии.
-В чем твоя проблема, Лер? – спросила я напрямик, но Гельмс наигранно засмеялась, обращая на нас внимание продавцов и немногочисленных покупательниц.
-Моя проблема? Я тебя умоляю! У меня вообще никаких проблем, это ты у нас проблемная.
-Тогда что ты так на гавно исходишь? Жлоба заела или что, я не пойму?-дознавалась я. На нас уже не просто косились, а смотрели во все глаза.
Гельмс осмотрелась по сторонам, натянуто улыбаясь, как бы говоря; « не обращайте внимания на эту дурочку, она не в себе.»
-Яночка, угомонись ради Бога! Ты не звезду с неба урвала, а всего лишь мужика чуть побогаче, который потрахает и забудет. Пользуйся моментом; покупай все эти шмотки, рассказывай с самоуверенным видком о своей прекрасной жизни, но не забывай, что это временно.- елейным голосом пропела она, но я уже ничему не удивлялась. Усмехаюсь, проглатывая непрошенные слезы, но беру себя в руки. Спасибо Гладышеву. Благодаря его бесконечным «тренингам» я научилась сохранять бесстрастное лицо в самой ужасной ситуации, поэтому насмешливым голосом отвечаю;
-А ты все так и учишь, Гельмс. Про таких, как ты знаешь, как говорят?
-Ну, просвети меня.
- Кто умеет, Лерунь, делает. Кто не умеет, учит. –отвечаю таким же елейным голосом, как она несколькими минутами ранее. Лицо Гельмс потеряло все краски, губы задрожали, а в глазах промелькнули слезы.
-А кто учит, говорит тебе Яночка; иди в жопу! –вскричала она, разворачиваясь, чтобы уйти.