Прежде чем вылететь на боевое задание, экипаж тщательно разрабатывал маршрут. Друзья изучали подробно район разведки: есть ли зенитки, аэродромы, откуда могут взлететь истребители. Не раз возникали жаркие споры по поводу того, как лучше для внезапности использовать высоту, солнце, облака, местность. Для одиночного воздушного разведчика самый опасный враг истребители. Встреча с ними не могла сулить ничего приятного. Хорошо отработанное членами экипажа наблюдение за воздухом позволяло вовремя замечать истребителей и всегда уходить от них. Вот почему краснозвездный "петляков" был неуловим.
У экипажа не было такого полета, чтобы боевое задание осталось невыполненным. Правило: "Не удалось - уйди. Снова вернись. Опять не удалось - уйди. Еще вернись... Перехитри врага и добейся своего" - стало их девизом. По своевременным и точным данным, добытым разведчиками, авиация Краснознаменного Балтийского флота наносила фашистам сокрушительные торпедные и бомбоштурмовые удары. Экипаж скоро стал орденоносным.
"Воздушные следопыты" - с гордостью говорили о Саше и его товарищах летчики-балтийцы.
"Неуловимые красные разведчики" - окрестили их фашисты.
Истребители врага не раз устраивали засады, вылетали на перехваты, но ничего сделать не могли. Бывало, фашисты ловят "петлякова" на большой высоте, а он проносится на малой; они стерегут на малой высоте, а Саша с друзьями пролетает в заоблачной выси; ждут над сушей, а он пролетает бреющим над морем.
Зенитчики врага ставили перед разведчиком огневую стену из рвущихся снарядов, а "петляков", как завороженный, проходил сквозь стальной дождь.
Фашисты распространяли слухи, что "Пе-2" балтийских разведчиков особый, сильно бронированный, скорость его намного больше, чем у обычных самолетов этого типа, на борту радиоаппаратура, позволяющая своевременно обнаруживать истребителей, а летчики - отборные асы.
Фашисты заблуждались, приписывая "Пе-2" то, чего он не имел. Пикировщик, на котором летали боевые друзья, был обычный, серийного производства, а летчики действительно необычные - советские, верные сыны своей Отчизны.
В июле 1943 года на Балтике стояла чудесная погода. Белые ночи теплые, тихие, а дни солнечные и безоблачные... Июльская погода не радовала только воздушных разведчиков. Им больше была по душе непогода, с небом, затянутым облаками.
Но ничего не поделаешь. Война в разгаре, летать на боевые задания необходимо...
В один из июльских дней Саша получил боевой приказ: разведать морскую базу Котка, в Финском заливе, где, по некоторым данным, стали сосредоточиваться боевые корабли и транспорты фашистского флота.
На семитысячной высоте, используя для маскировки солнце, вел Саша своего "петлякова" на фотосъемку, но сделать ее не удалось. Многочисленные зенитные батареи береговой и корабельной артиллерии настолько точно били по высоте и курсу, что пришлось свернуть и уйти в сторону.
Ушел "Пе-2" подальше от Котки. Зенитчики врага успокоились, а наши разведчики нет. Они решили добиться своего - тщательно разведать базу и заснять ее на пленку.
Штурман уточнил расчет заранее предусмотренного второго варианта. Александр на увеличенной скорости, уже с другого направления, повел самолет на Котку.
Снова открыли фашисты ураганный зенитный огонь, но снаряды, пятная небо, рвались позади и выше. Хитрость удалась. Самолет пронесся над Коткой. Фотоаппарат заснял на пленку базу, прилегающие к ней шхеры, где укрывались корабли флота и транспорты.
При отходе Александр бросил пикировщика в резкий разворот. Григорий и Николай во все глаза осматривали воздух.
- Товарищ командир, - закричал Николай, бросаясь к своему крупнокалиберному пулемету, - со стороны солнца атакуют шесть "фокке-вульфов".
Прильнул к пулемету и Григорий.
За счет резкого снижения Александр увеличил скорость.
Истребители продолжали догонять разведчика.
Их тупорылые силуэты росли...
Наблюдая за ними через сферическое кабинное зеркало, Саша предупредил штурмана и стрелка:
- Не подпускать фашистов близко.
Около тысячи метров отделяло истребителей от нашего разведчика, когда их ведущий, с белым винтовым коком и белой стрелой во всю длину фюзеляжа, изображающей молнию, и его ведомый резко ушли в глубокое пике. Другая четверка веером разошлась вправо и влево. Сближаясь с разведчиком, они с большого расстояния открыли пушечный огонь.
Увидев цветные трассы, Александр начал маневрировать и предупредил экипаж:
- Гриня, четверка берет на испуг. Бей по ней. Не подпускай близко... Коля, смотри за парой, что ушла вниз! Она атакует на "горке".
Перебрасывая пулемет с одного борта на другой, штурман посылал короткие светящиеся трассы, не давая четверке приблизиться. Потом Саша услышал перестук второго пулемета. Это стрелял Якушев по той паре "фокке-вульфов", которая, разогнав на пикировании скорость, вышла на "горку", пытаясь атакой снизу решить судьбу разведчика.
Истребитель с белым винтовым коком и молниеобразной стрелой на фюзеляже, будучи на "горке", с большой дистанции выпустил длинную пушечную очередь. Николай выждал и ответной очередью прервал его атаку. "Фокке-вульф", переваливаясь через крыло, распластался своим грязно-серым брюхом, и стрелок-радист успел прошить его второй очередью.
Словно задумавшись, что ему дальше делать, истребитель завис. Получив еще очередь из пулемета штурмана, "белая стрела" отвесно пошла вниз.
Пока штурман и стрелок отбивали атаку истребителя с молниеобразной стрелой, его ведомый успел дать прицельную очередь из всех своих пушек. Снаряды зацепили правое крыло и хвост "Пе-2". Ответный огонь стрелка-радиста заставил фашиста прервать атаку и прекратить огонь. Из его фюзеляжа заструился дым...
Гибель двух самолетов охладила пыл остальных гитлеровцев. Они на какой-то миг замешкались, прекратив обстрел. Александр воспользовался этим и бросил машину в отвесное пике. Фашисты погнались, но опоздали. Саше удалось оторваться от них.
Обшивка побитого крыла вибрировала. За самолетом тянулись газообразные струи...
Разогнав самолет до скорости, намного превышавшей максимальную, Александр вывел его перед самой водой. Придя в себя от страшной перегрузки, летчики увидели под крылом свои острова.
Со стоявших вблизи кораблей зенитчики открыли отсекающий огонь. Фашисты отвернули, ушли к востоку от острова, спикировав до воды. Они знали: подбитый разведчик обязательно должен пройти над заливом на Ленинград.
Саша разгадал нехитрый замысел фашистских истребителей. Лететь на Ленинград - значит быть сбитым. Но и другого пути не было.
"Что делать? Что делать?" - мучительно искал он решение. Виража над островом, он вдруг заметил среди темного гранита маленькую площадку, "пятачок". Спустился пониже, прикинул на глазок длину и передал экипажу:
- Лететь домой нельзя... Собьют... Будем садиться на остров.
Штурман возразил:
- Там же нет аэродрома! Не сядем...
- Будем садиться! Приготовьтесь! - твердо заявил командир.
- На живот? - спросил Григорий.
- Да ты что? Ломать самолет? Будем сажать на колеса... Летчик стал выпускать шасси, а они - ни с места.
- Штурман, давай вручную! - крикнул Александр, делая еще круг над островом.
Шасси вышли.
Увидели матросы на острове, что бомбардировщик идет на посадку, и давай махать бескозырками: садиться, дескать, нельзя. Но Саша шел на посадку. Он точно сделал расчет. И, чуть не зацепив колесами за глыбы гранитных валунов, приземлил самолет на крохотную площадку, остановившись у скалы. Не успел "петляков" закончить пробег, как к нему подкатила санитарная машина. Из кабины с брезентовой сумкой, надетой через плечо, выскочила взволнованная молоденькая медицинская сестра в морской форме.
А летчики оказались как в мышеловке. Фонарь кабины не открывался. Полозки, по которым он двигался, зацепили снаряды "фокке-вульфа" и расклепали их.
Саша мог бы аварийным способом сбросить фонарь, но, падая, он побился бы о гранит. Командир экипажа не мог этого допустить.
Первым из самолета выбрался Николай. Он пролез через верхний астролюк, спрыгнул на землю. Схватив кусок гранита, бросился под фюзеляж и стал бить им по замку, закрывавшему нижний люк.
Медицинская сестра подбежала к Николаю и с волнением в голосе спросила: