Для него было ударом в живот видеть ее такой. Она казалась такой маленькой. Крошечной. Как будто съежилась за пару часов. С помощью одного телефонного звонка. Стелла, несмотря на свои физические данные, всегда казалась ему такой большой. Такой сильной. Она занимала все пространство в комнате, и люди не могли не заметить ее, потому что она была чертовски сияющей. Потрясающая, харизматичная, каким-то образом умудрялась говорить о своем чертовом коте или своем любимом научно-фантастическом телешоу с первым встречным, и они ловили каждое ее слово, как будто она сообщала им совершенно секретную информацию.
Стелла была самым большим чудом в его жизни, ее присутствие, ее сущность проникали даже в самые темные уголки. Теперь одна новость высосала из нее всю жизнь.
И если бы он не облажался с Фелисити, Стелла не оказалась бы сидящей на грязной скамейке в парке без свитера, главной мишенью для любого, кто может ее похитить. Стелла пошла бы к нему. Пришла бы к нему со своей болью и доверилась ему.
А он подорвал ее доверие.
Позже он себя за это накажет.
— Стелла.
Она моргнула, все еще глядя на океан, но он знал, что она его услышала. Черт, он хотел прикоснуться к ней, но все в языке ее тела говорило обратное. Обычно Джею было бы наплевать на то, о чем предупреждал язык тела Стеллы. Он достаточно долго времени провел без нее, не имея возможности прикоснуться к ней. Если его женщина близко, его руки были на ней.
Но он причинил бы ей боль, если бы прикоснулся. Джей боялся, что она разобьется вдребезги, как только он коснется ее рукой.
— Стелла, — повторил он.
Она посмотрела на него пустыми глазами. Джей сдержал дрожь.
— Стелла, нам нужно идти. — Он хотел добавить «домой», но это была больная тема. Этот дом для нее небезопасный. Уже нет.
Из-за него.
Он протянул руку, и она посмотрела на нее пустым взглядом.
Джей ждал. Стелла имела полное право игнорировать его прикосновения. Он причинил ей достаточно боли.
Но через несколько секунд она вложила свою маленькую руку в его.
Джей вздохнул про себя с облегчением, хотя он не должен был быть так чертовски доволен тем, что его женщина захотела держаться за него, даже после того, как он причинил ей боль.
Но он был очень рад.
Стелла
Джей собрал вещи для меня. Отвел в душ, вымыл, а затем выбрал одежду. Это первый раз, когда я была обнажена, когда его руки касались меня, и это не закончилось оргазмом. Хотя где-то внутри меня была скрытая потребность, но она была похоронена глубоко под слоями оцепенения, под которыми я сейчас пряталась.
Джей не приставал, его брови были нахмурены от беспокойства, а челюсть напряжена на протяжении всего процесса. Но он заботился обо мне. Нежно. С терпением. С любовью. С состраданием, на которое я не думала, что он способен.
Но было много вещей, на которые я думала, что он неспособен.
Мне удалось одеться и причесаться самой. Я залпом выпила водку, которую он принес мне, морщась от острого вкуса, но благодарная за жжение в горле.
Потом села в машину, поехала в аэропорт и села на самолет, который он заказал. Я не спрашивала, куда мы направляемся. Точно так же, как не спросила его, как он нашел меня или как узнал, что происходит. Это же Джей.
Только когда мы были на высоте тридцати тысяч футов, он перестал мириться с моим молчанием. Несмотря на то, что моя мать только что умерла, часть моего мозга все еще цеплялась за то, что произошло до всего этого.
Фелисити.
Что со мной не так? Неужели я действительно была такой эгоисткой?
Все, чего я хотела, это свернуться калачиком рядом с Джеем, хотела прильнуть к нему, как к единственной безопасной, стабильной вещи в мире. Но это не так. Я не могла преодолеть пропасть между нами, потому что не простила его. Больше не верила, что он для меня безопасен.
— Стелла, — Джей встал передо мной на колени, положив руки мне на ноги. Его лицо было осунувшимся, брови нахмурены, а голос резким. Он обеспокоен. — Мне нужно, чтобы ты поговорила со мной, — взмолился он, когда я не ответила.
— Тебе нужно, чтобы я с тобой поговорила? — повторила я мертвым тоном. — Потому что ты беспокоишься, что я потеряю себя в печали или отчаянии из-за смерти мамы, или потому что беспокоишься о том, что твоя ложь сделала с нами?
Он вздрогнул. Это должно было стать победой, но нет.
— Потому что, так долго не слыша твой голос, я схожу с ума, — невозмутимо ответил он. — Мне не нужно, чтобы ты меня прощала. Не жду от тебя этого. Я облажался. Я чертовски ненавижу себя за то, что причинил тебе боль. Ненавижу себя за то, что это дерьмо совпало со временем, когда я тебе нужен. И это моя вина.
Джей встал. Я заскучала по его рукам на своих бедрах.
Он провел рукой по волосам, движение было безумным, маниакальным для такого человека, как Джей. Его брови были нахмурены, рот опущен. Он снял свой пиджак, небрежно бросил на одно из сидений в самолете, рукава его рубашки были беспорядочно закатаны, вены на жилистых предплечьях выступали.
— Я не знаю, как тебе помочь, — он стиснул слова, как будто ему было больно. Его глаза метались по салону самолета, глядя куда угодно, только не на меня.
Я зачарованно наблюдала, как мой мужчина, моя скала, моя сталь разваливалась на куски.
Радужки, похожие на зеленые шарики, наконец-то остановились на мне.
— Я могу убить человека, Стелла. Легко. Без запинки. Без угрызений совести. Я могу сделать так, чтобы его, бл*дь, вообще никогда не существовало. Могу разрушать жизни. Навредить кому-нибудь. Могу заставить тебя кончить. Заставить тебя умолять. Каким-то образом заставил тебя влюбиться в меня, но это не умение, это лишь несчастный случай судьбы.
Его руки легли на мои бедра, подтягивая меня с моего места к своему телу. Я была благодарна за контакт, за легкую боль, которая исходила от того, как он сжимал меня.
— Я могу всё это, — продолжил он, в нескольких дюймах от моего лица. — Потому что мир порезал меня, когда моя кожа была мягкой, и я весь покрылся шрамами, чтобы никто никогда больше не заставил меня истекать кровью. Я ожесточился против всего мира, чтобы никогда не чувствовать боль, а лишь сам ее причинять. — Он поднял руку, чтобы погладить меня по лицу. — Но теперь у меня есть ты, и мне нужно быть с тобой мягким. А я, черт возьми, не знаю, как это сделать.
Полная беспомощность в его голосе проникла сквозь мои слои. Через все. Поразила самую суть меня, ту часть, которая все еще кровоточила из-за предательства, ту часть, которая была разорвана на куски из-за смерти матери и всего, что осталось неразрешенным с ней. Как бы я ни была зла, наказать его не так уж и просто.
Я подняла руку, чтобы схватить его за шею, прижать еще ближе ко мне, чтобы он не отодвинулся от меня.
— Ты делаешь это прямо сейчас, — прошептала я. — Ты ведешь себя так нежно, как только можешь. Мне больше ничего не нужно, кроме тебя.
— Нам нужно поговорить о…
Я приложила палец к его губам, прежде чем он успел произнести ее имя. Я не могла сейчас слышать это.
— Да, — согласилась я, чувствуя под всем этим кипящее пламя ярости. — Но не сейчас.
Джей вглядывался в мое лицо. Я знала, что он был не из тех людей, которые откладывают трудные разговоры. Особенно только потому, что кто-то другой не хочет этого.
Но он кивнул, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать меня в макушку.
— Не сейчас, — согласился он.
— Ты можешь кое-что для меня сделать? — прошептала я, цепляясь за него.