59772.fb2
Семен поднялся и, далеко выставив автомат, выстрелил одиночным. И снова пулеметная очередь - в верхний край дверного проема. Стрекалов - он прятался в это время за косяком - определил:
- Он справа, за грудой камней.
- Это ж совсем рядом! - обрадовался Семен.
- Да, близко, - подтвердил Стрекалов. Они посмотрели друг другу в глаза. - Повеселим фрицев, Сема?
- Напоследок - это можно, - согласился Драганов и громко крикнул: - Эй вы! Обождите стрелять! Мы вам тут подарочек приготовили.
Он подхватил ящик с РБМ, вышел с ним наружу, постоял, озираясь по сторонам, затем поднял рацию над головой. Но вместо того чтобы бросить ее на снег, с силой хрястнул о камни.
- Получайте!
Кто-то выстрелил из пистолета в воздух, заругался сердито. Драганов ввалился обратно в землянку, отошел от двери подальше. - Сань, пулемет накрыть - плевое дело. Это я сработаю. Ты сними гада с землянки - целит прямо в спину!
- Где остальные? - спросил Сашка.
- Метрах в сорока, за деревьями, полукругом. Ближе боятся... Давай все барахло в мешок.
- Зачем?
- Сейчас увидишь.
Драганов сложил в вещмешок питание к рации, два чьих-то тощих рюкзака, обломки дерева.
- Мало...
Стрекалов снял эсэсовскую шинель, свернул, отдал Драганову.
- Теперь хватит! - Драганов взвалил мешок на спину. - Значит, так идешь за мной следом, вплотную. Как только откроется этот гад на землянке, бей! И сразу - вправо, туда, где пулеметчик.
- Но...
- Не бойся, я его раньше прикончу. Солнечный свет на секунду ослепил Стрекалова.
Темная фигура на крыше землянки дернулась. Сашка нажал спусковой крючок. Позади гулко ухнул взрыв. Стрекалов в три прыжка достиг каменной гряды, нырнул за нее головой вперед. Семен уже лежал у пулемета.
- Гляди, обходят!
Стрекалов первой же очередью уложил четверых, Драганов из пулемета столько же. Немцы прятались за деревьями, ложились в снег, били по каменной гряде суматошно, почти не целясь. Под ногами у Сашки корчился в агонии немецкий пулеметчик.
Драганов, убедившись, что немцы отошли, вытер вспотевший лоб.
- Что дальше?
- Что-нибудь придумаем. Теперь уже легче... Стрекалов оглянулся. Позади - крутой обрыв, за ним ровное поле, дальше - лес. Сашка на глаз прикинул расстояние до опушки.
- Семен, пока они не очухались, беги! Драганов отрицательно помотал головой.
- Давай ты, я прикрою.
Сашка медлил. В щелях между камнями он видел, что немцы приближаются ползут по снегу.
- Не медли, Санька, беги! - Драганов, прищурясь, водил стволом, выбирая ближайшую цель.
Стрекалов прыгнул с обрыва, зарылся в снег по самые плечи. Наверху снова заработал пулемет.
В перерывах между очередями Драганов оглядывался и видел, как по белому полю, утопая в снегу, нестерпимо медленно тащится Стрекалов. Немцы его пока не видели - весь их огонь был сосредоточен на Драганове.
- Наддай, Саня, наддай, - шептал Семен. Еще минута - и они заметят его, маленького, одинокого, и пришибут, как муху на скатерти. И вдруг Стрекалов остановился. Нет сил бежать? Ага, смотрит в его сторону... Грустная улыбка трогает колючие губы Драганова.
- Поздно до тебя дошло, Саня... Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Гитлеровцы заметили Сашку, когда до лесной опушки оставалось метров пятьдесят. Но их пулемет все еще у русского, а для автоматов расстояние великовато. Между тем Сашка лег в снег и изготовился для стрельбы. Он ждал Семена. Вот-вот умолкнет пулемет, Семен прыгнет с обрыва, побежит через поле, и он, Стрекалов, прикроет его отход.
Потом они вместе рванут через лес и еще засветло будут возле Алексичей, а оттуда до своих рукой подать...
Но пулемет не умолкает. Издали Стрекалов видит, как по крутому склону ползут эсэсовцы, обходя Драганова сзади. Командует ими коренастый офицер с резким, пронзительным голосом.
Стрекалов ползет вперед, потом останавливается] тщательно прицеливается и бьет по офицеру. Тот замечает Сашку и что-то кричит. Человек двадцать сразу же направляются к Сашке. Наконец-то! Он расставляет локти, устраивается поудобнее. Снег глубок, и немцы двигаются медленно. Но почему же не умолкает пулемет? Самое время Драганову бросить его и уходить. И вдруг сержант понял: Семен не уйдет.
Чуть приподнявшись, Сашка кричит изо всех сил:
- Семен, ко мне!
Одна пуля ударила в плечо, вторая осой впилась в бок. Сержант поспешно ткнулся в снег и слышал, как на спине пули царапают ватник. Несколько раз он делал попытки поднять голову или отползти в сторону, но немцы стерегли каждое его движение.
Наконец пулемет замолчал. Эсэсовцы, решив, что с пулеметчиком покончено, поднялись и двинулись к Стрекалову, больше не опасаясь за свой тыл. Сержант уже видел перед собой тускло блестевшие каски и темные пятна лиц под ними, слышал скрип снега под сапогами, команды коренастого офицера и позвякивание котелков, привязанных к ранцам. Сашка выбрал офицера, тщательно прицелился и нажал спусковой крючок. Вместо очереди послышался легкий щелчок. Сержант похолодел. Запасного магазина у него не было, пистолета тоже...
Полукруг эсэсовцев сжимался. И одновременно с ним сжималось Сашкино маленькое, всегда так верно служившее ему сердце. Сашка ясно ощущал его торопливые, прощальные толчки...
И в этот момент ударил пулемет Драганова. С великолепной точностью старший сержант бил по эсэсовцам, окружавшим его друга. Застигнутые врасплох, они заметались, ища спасения, одни - в глубоком снегу, другие - в густом кустарнике справа ov Сашки, на минуту забыв о нем, а когда вспомнили, разведчика уже не было на прежнем месте. Спотыкаясь и придерживая здоровой рукой раненую, он бежал к лесу, то показываясь на миг среди кустов, то скрываясь в них, и с каждым шагом все приближался к спасительной опушке.
Через минуту-две он растворился в белом безмолвии, и лишь иней, осыпающийся с веток, еще некоторое время указывал его путь.
ТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР Бородина с Пугачевым 13 декабря в 3 часа утра
- Мои наблюдатели фиксируют почти непрерывный шум работающих двигателей на той стороне. Так что сомнений нет...
- Давно начали докладывать?
- Примерно с двадцати трех часов, товарищ генерал. (Пауза.)
- Хорошо. Информируйте меня каждые полчаса.
- Слушаюсь, товарищ генерал.