– Ты дорогой мне…
– Человек?– тихо, и с какой-то хрипотцой в голосе спросила Кристина.
– Прости…
– Всё в порядке, для меня это даже комплимент. Ты не поймёшь то, что происходит со мной, скажем так, я выхожу на новый уровень своего развития и переношу это не так гладко, как хотелось бы. Ты не переживай, со мной ничего не случится, да и не может ничего случиться! Заболеть и умереть я не могу, поэтому давай просто помолчим, я хочу послушать, о чём говорит мне дождь.
– Дождь разговаривает?
– Если сконцентрировать всё своё внимание на нём, то можно услышать его шёпот.
Как я не старался сконцентрировать своё внимание, у меня ничего не получалось, я просто не мог этого сделать. Мне мешала тревога, которая выедала в груди израненное сердце. Я не мог ни на чём сконцентрироваться, в голове не было ничего, пустота и негодование.
– Ты чего это сидишь на подоконнике?– негромкий голос Ольги Викторовны испугал меня.
Она вошла неслышно в мою комнату, тем самым застала меня врасплох. Кристину она не видела, поэтому мне оставалось сделать вид, как будто я тоже никого не вижу.
– Ты испугала меня!
– Это ты пугаешь меня, с кем ты разговариваешь?
– Сам с собой.
– Зачем?– удивлённо спросила она.
– Просто мысли вслух, но я думаю не очень красиво подслушивать и входить без стука в комнату. А вдруг я бы лежал тут голый и смотрел порнофильм?– с улыбкой на лице говорил я.
Ольга Викторовна сразу же покраснела, подойдя ко мне, она еле прикоснулась к моей щеки, тёплая рука подарила мне нежность.
– Просто я давно не слышала, как ты просыпаешься от ночных кошмаров, или как не спав всю ночь ты расхаживаешь по своей комнате. В последнее время ты стал более спокойным, и меня это безгранично радует. Это наверно из-за девушки, с которой ты встречаешься?
Я осторожно посмотрел на Кристину, она не спеша оторвала свой взгляд от окна и посмотрела в мои глаза, ожидая ответа.
– Нет, это не из-за девушки…
– Правда? Мне не один раз уже говорили, что видели тебя с высокой, красивой девушкой, и я подумала, что у тебя с ней любовь и в скором времени ты познакомишь нас с ней?
– Не нужно жить в догадках и вымыслах, проще всего спросить меня.
– Значит, мои надежды рухнули, как карточный дом.– она поцеловала меня в лоб и уже было стала поворачиваться к двери, как медленно повернулась ко мне.– Иногда как будто я слышу из твоей комнаты женский голос, понимаю, что это звучит абсурдно, но и сейчас я как будто слышала.– Она постояла ещё секунд тридцать и ушла.
– Она тебя чувствует?– удивлённо спросил я.
– Надо же, я уже не могу тщательно скрываться от людей, слабею…
После этих слов она растворилась в воздухе, и я стал смотреть в стену. Было странно и боязливо видеть её такой. И самое главное, что я не мог ничем ей помочь, всё, что я мог, это всего лишь сидеть и молча наблюдать за тем, как ей тяжело. Что-то забирало у неё силы, она была похожа на неизлечимо больную. Лёгкий холодок снова пробежал по моей спине, но я уже не боялся очередной боли. Я предчувствовал какую-то неприятность. Посмотрев в окно, я увидел, как Кристина шла не спеша по дороге, раскинув руки, она что-то говорила себе, белое пятно выделялось из этой серости. Я выбежал за ней, на улице уже не было такого сильного и странного урагана, но всё равно было тяжело смотреть и идти, сырость и холодный ветер вызывали у меня отвращение.
– Кристина!– крикнул я что есть мочи.
– Иди домой!– крикнула она в ответ, даже не повернувшись ко мне.
– Что происходит?– кричал я, догоняя её.
– Иди домой, люди смотрят!– крикнула она в ответ.
И правда, те люди, которые попадались мне на пути, смотрели на меня как на ненормального. Это было очевидно, ведь как прохожие должны были на меня реагировать, если я бежал и что-то кричал неизвестно кому. Мне было всё равно, что меня посчитают идиотом, она всё дальше и дальше уходила от меня, я не мог нагнать её, хотя уже бежал за ней и ускорялся.
– Я могу помочь, ты только скажи!
Понимая, что больше не могу за ней бежать, я остановился и упал на колени, джинсы сразу же промокли насквозь, появился лёгкий кашель, странный дождь, странная погода, странный ангел, всё было странным! Даже люди были странные. Хорошо, что именно сейчас мало кто пробегал мимо меня, погода делала своё дело, все сидели дома и грели свои носы около телевизоров или сидели за компьютерами в чатах под псевдонимами. Я уже не видел Кристину, по всей вероятности, она просто исчезла, но было очевидно, что у неё появились секреты, которые пугали её, которые не входили в её планы, которых она сама боялась. Может, конечно, мне не дано знать, что её тревожит, но ведь я живой человек и видеть не могу, когда кому-то так плохо. Что-то разрушало её и, вместо того чтобы поделиться со мной, она убегала, совершала странные поступки, смотрела как-то странно, как будто находилась под наркотическим опьянением. Вместо глубокого океана её дивных голубых глаз я видел пустоту и серость. Неужели ангел, не человек, может испытывать такие чувства, как разочарование, боль, горе? Она более чем человечна, я по сравнению с ней – животное. Да мы все, люди – по сравнению с ней животные, кто мы такие, чтобы за нас боролись ангелы? Небесные дети, воины, белая энергия? Могут ли люди сохранить свои души? Зачем ей нужно спасать меня? Что я сделаю для них? Нужно дать мне умереть, и может быть тогда люди, погрузившись в хаос и войны, поймут смысл своего пребывания на этой планете. Мне надоело жить, я боялся будущего, я хотел просто жить, как все, быть обычным, самым обычным человеком.
– Пускай твоя душа не болит за меня, то, что происходит со мной, не должно тебя волновать, не бойся за меня, я не оставлю тебя и поборю то, что разрушает меня. Представь, что я заболела, что меня поразил вирус, но всё излечимо, даже это.
Эти слова эхом раздавались в моей голове, она проникла в неё. Это объяснение не было для меня утешением. Или я узнаю, что с ней творится, или мне придётся применить жёсткие меры, я верил в себя. Ей придётся сдаться, я приложу к этому все свои силы.
На следующий день погода была превосходной! Как будто и вовсе не было этого противного, сильного дождя, на улице светило солнце и дороги были сухими. Снова моя любимая Москва погрузилась в пробки и суету, машина стояла около подъезда. Помнится, когда-то я на нём часто разъезжал по ночному городу, теперь же это было в прошлом. Я был благодарен отцу за такой дорогой подарок, машина во многих вопросах стала моей спасительницей. Теперь же финансовая сторона нашей семьи трещала по швам, бизнес не вязался, постоянно попадались нечестные люди и отцу приходилось туговато, тем более когда бизнес связан со строительными материалами. Моя машина – это всё, что осталось от старой жизни.
Недавно отца кинули на большие деньги, и теперь он даже дома редкий гость, он стыдился того, что позволил себя обманывать, и ещё куча ненужных нам отговорок. Его отсутствие дома не очень благотворно влияло на Ольгу Викторовну, я всячески помогал ей, поддерживал её, нам нужны были деньги. Как-то за обедом она мне предложила продать машину, якобы может быть одной проблемой станет меньше, отец погасит долг, и может тогда вся семья вздохнёт с облегчением, но эти деньги уже предназначались Марианне, как я мог предать её? Но, с другой стороны, страдала моя семья, и нам были необходимы деньги…
– Думаешь об отце?– спросил ласковый, нежный голос.
Я прогуливался по Москве и не заметил, как проходил мимо храма Христа Спасителя. Возле меня шла Кристина, на ней было симпатичное белое платье, такое воздушное, похожее на взбитые сливки, распущенные волнистые волосы играли с ветром, нежные розовые губы нежно мне улыбались, от неё пахло свежестью и розами. Я был рад увидеть её в хорошем расположении духа, как будто вчера ничего и не было, как будто ей не было плохо и она не гуляла под дождём, как ненормальная. Я боялся спросить у неё, что же всё таки вчера с ней творилось? Но понимал, что сейчас неподходящее время, и тем более она сама знала, как мучили меня любопытство и беспокойство.
– Ты помнишь того старого человека, который повстречался тебе около кафе? Ты тогда расклеивал объявления на столбах?– тихим голосом спросила она.
– Когда тебя искал? Смутно, но помню.– спокойно ответил я.
– А ведь он правда меня видел, единственный из людей, который почувствовал меня, как бы я от него ни скрывалась, он всегда видел меня. Знаешь, он тоже особенный человек, непохожий на других.– сначала она говорила тихо и нежно, потом её голоса совсем не стало слышно, а глаза наполнились какой-то странной грустью.
– Ты чего это погрустнела?– спросил я, взяв её за руку.
Я редко прикасался к ней, наверно, проще сказать – практически никогда, она или сразу же убирала руку, или же отходила от меня на шаг, поначалу меня это смущало, забавляло, тревожило, но потом я смирился с таким поворотом событий. Мне нравилась её кожа, она была белая, бархатная и тёплая. От неё вкусно пахло чем-то, я много ощущал разных запахов в своей жизни, но этому запаху я не мог дать определения, он был её, был особенным, не таким, как у всех. Да о чём я думаю? Конечно, она будет пахнуть по особенному, ведь она не человек, а ангел, высшее существо, самое лучшее творение бога…
А её глаза? Разве возможно пройти мимо неё и не заглянуть в эти глаза? Голубые океаны, если в них долго смотреть, можно увидеть, как там, в глубине играют волны, и цвет их становится более ярким и загадочным. В груди что-то щемило, чем больше я разбирал её в голове, тем больше мне хотелось прижать её к себе и поцеловать. У неё была удивительно лёгкая походка, она как будто не касалась земли, она порхала…
Не мог я не заметить её детской и наивной улыбки, она всему была рада. Её волновало и интересовало всё: природа, животные, люди, постройки. Как-то она сказала, что мы, люди, так быстро изменяем жизнь вокруг себя, домашний очаг, природу, внутренний мир, что она постоянно находится в изучении нас, нашего вида, она изучает каждого человека, ей все интересны, может, поэтому мы ещё нужны богу? Он видит, что мы не глупы, что хотим прогрессировать, но этот прогресс не даёт тех результатов, которые он ждёт от нас. В этом компьютерном мире мы теряем душу, нас пожирает лень, и мы перестаём думать о чём-то высоком и нужном. Мы забыли, кто мы, и поэтому мы начали забывать бога. Человечество неминуемо рухнет, как карточный домик, если не вывести его из глубокого одурманивающего сна. Я знал, что Кристина сейчас читает мои мысли, на её губах играет блаженная улыбка, ей нравится, что я всё чаще и чаще задумываюсь о людях, не только живущих по соседству, а обо всех, но знала ли она, что больше всего на свете я мечтал о ней?
– Я рада твоим мыслям, Антон, честно! Ты растёшь на моих глазах, мои слова и поступки не проходят для тебя даром, ты хороший ученик, и спасибо тебе, что терпишь все эти загадки и тревоги. И прошу тебя, не волнуйся за меня, в моём мире есть вещи, которые ты не поймёшь, твой мозг не сможет понять. Знаешь, я хочу чтобы ты почувствовал на себе всю боль, которая таится в сердцах людей. Я не садистка, я просто хочу, чтобы ты знал, они все тебе дороги! И тот мальчик без ноги, который просит на хлеб, и та пожилая женщина, которая похоронила своего мужа вчера! Ты в них нуждаешься, а они в тебе!
– Как это всё сложно…– тихо ответил я.– Скажи мне, а почему ты иногда появляешься перед людьми, а иногда нет? И мне приходится ощущать на себе косые взгляды прохожих, когда я отвечаю в пустоту?
– Я вообще не должна появляться перед людьми, но иногда мне очень хочется, чтобы меня увидели и я смогла почувствовать на себе взгляд постороннего, но дорогого мне человека.
– Тебя за это ругают?
– Ругают.– тихим, сладким голосом ответила Кристина.– А теперь дай деньги этому мальчику.