На секунду у меня промелькнула мысль о том, что возможно, это не Макс. Мало ли сколько в городе парней ездящих на таком байке. Может это просто чей-то друг или брат. Решил сделать сюрприз и приехать к универу. Типа, вы не ждали, а мы приперлись.
Эта мысль мгновенно вылетает из моей головы, как только парень на байке достает из кармана телефон, и, набрав на нем что-то, поднимает взгляд на меня. В ту же секунду у меня в руке завибрировал телефон. Опустив взгляд, я читаю входящее сообщение от Максима.
«Мои планы изменились. Я жутко проголодался. Перекусим?»
Усмехнувшись, я уже без каких-либо раздумий иду к байкеру. Но останавливаюсь на полпути, когда у меня вновь вибрирует телефон.
«Надеюсь, что ты любишь пиццу?»
Хмыкнув, набираю текст.
«Обожаю».
Отправив, засовываю телефон в карман куртки и подхожу к байку. Макс, покачав головой, – не сомневаюсь, что в этот момент он усмехается, – протягивает мне второй шлем и помогает застегнуть под подбородком.
Закинув рюкзак на плечи, сажусь сзади парня и обхватываю его за торс. И тут же по моему телу проносятся десятки и сотни приятных мурашек. К моему счастью Макс не видит счастливую улыбку на моем лице, когда срывается с места.
Мы проезжаем несколько улиц, прежде чем остановиться рядом с неброской вывеской «Пицца Рика», откуда доносится сногсшибательный запах горячей пиццы.
– Почему-то я думала, что ты привезешь меня в какое-то супер популярное место, где отдыхают богатые и знаменитые, – усмехаюсь, сидя на мотоцикле и снимая с головы шлем.
– Малышка, – ухмыляется Макс, поднимаясь с мотоцикла, и остановившись передо мной, зажимает шлем в руках. – Не смотря ни на что, я не поведу тебя туда, где мне могут помешать наслаждаться временем вместе с тобой, фанаты или денежные мешки.
Сегодня Макс оделся в своем обычном образе рокера. Взъерошенные черные волосы. Нахальная ухмылка, прекрасно подходящая его образу популярного и рискового рокера. Черная кожаная куртка с капюшоном, накинутым на голову. Темно-серая футболка. Черные джинсы с потертостями на коленях. И высокие, до голени, черные ботинки на шнуровке.
Опускаю голову, пытаясь скрыть от ухмыляющегося парня горящие скулы и дебильную улыбку на губах. Ему пока рано знать, какой именно будет мой ответ.
– Макс, слушай, я решила… – начинаю, вложив ладонь в протянутую руку парня, решившего помочь мне слезть с байка.
– Нет, – останавливает меня брюнет, качая головой. – Давай-ка отложим этот разговор на потом. Пока я хочу пожрать и насладиться твоим присутствием.
– Приятно слышать, – улыбаюсь, переплетая пальцы и идя рядом с Максом к пиццерии.
Зайдя внутрь, я немного растерялась от того, что увидела. Это не была пиццерия в классическом ее понимании. Здесь не было каких-либо намеков на то, что касается столицы пиццы – Италии. Никаких скатертей в красно-белую клеточку. Нет каменных стен и таких же полов. Никакого полумрака и свечей на столе. Все совсем наоборот. Правая стена представляет собой сплошное окно. На фасаде окон нет, что немного интригует посетителей, не знающих, чего им ожидать внутри. Скатертей на квадратных столах нет. Только покрытое лаком дерево и красные салфетки.
– Мило, – киваю, пронизываясь этой уютной атмосферой, покрытой какой-то таинственностью. – Откуда ты знаешь об этом месте?
– Был один забавный случай, – усмехается Макс, ведя меня через зал к барной стойке у стены.
За стойкой, протирая высокий пивной бокал, стоит высокий широкоплечий парень с черными волосами, касающимися плеч, тонкими губами и темно-карими глазами. Его широкие плечи обтягивает синяя клетчатая рубашка с несколькими расстегнутыми пуговицами и ослабленным черным галстуком.
– Максимилиан, – радостно восклицает парень, заметив Макса. – Как я рад тебя видеть.
Протянув ладонь через стойку, Макс пожимает парню руку.
– Я тоже рад тебя видеть, Олежка, – ухмыляется солист.
– Давно не виделись, певичка. Ты давно в городе?
– Певичка? – спрашиваю удивленно. Не думала, что есть люди, прекрасно знающие о том, чем Макс занимается. Перевожу на парня вопросительный взгляд.
– Конечно, певичка, – кивает мне парень-бармен. – Дорогая, уверен, тебе еще не приходилось слышать, как этот парень может завывать о своей несчастной любви, – упираясь рукой в стойку, он наклоняется ближе ко мне. – Скажу по секрету, то, что он орет в микрофон, покажется тебе оперой по сравнению с тем, как он визжит, когда выпьет.
– Это никому не интересно, – нахмурив брови, Макс кладет руку на лоб Олегу и оттесняет его обратно за стойку. – Мы проголодались, и я решил удостоить тебя чести накормить нас.
– О, я буду весьма польщен кормить тебя и твою… – Олег переводит на меня взгляд полный замешательства.
– Пока не знаю, – спокойно пожимает плечами Макс, на мгновенье, сжимая мою ладонь в своей. Как бы намекая, что, не смотря на, все сейчас происходящее, он ждет моего вердикта.
– Как это? Ты не знаешь, что… – удивленно спрашивает он у брюнета.
– Она думает о том, что будет дальше.
– Ты хочешь сказать, что она, зная… – он задумчиво переводит взгляд с Макса на меня, а потом обратно. – Или не зная?
– Зная, – киваю я.
– Ага, значит ты, зная, что это за персона в капюшоне, еще думаешь? – в голосе Олега сквозит такое искреннее удивление, как будто это что-то нереальное. Что девушка думает насчет отношений с Максом. Хотя, конечно никто не думает. Это только я такая, особенная.
– Угу, – киваю, пряча взгляд от всевидящего Максима.
– Значит, либо она не до конца знает о тебе и твоей любви. Либо просто хорошо тебя знает, – заключает Олег, довольно потирая ладони белым полотенцем с несколькими бледно-желтыми и коричневыми пятнами.
– Олежка, – устало выдыхает Макс. – Ни то, ни другое. А теперь закрой рот и накорми нас.
– Конечно, – широко усмехаясь, парень поднимает руки и делает шаг назад. – Я провожу вас туда, где вам никто не помешает.
Фыркнув, Макс крепче сжал мою ладонь и повел вслед за Олегом за барную стойку и по темному коридору с множеством дверей. В конце коридора мы поднимаемся по деревянной лестнице с гладкими перилами на второй этаж.
И вот второй этаж, который незаметно было с первого, очень похож на то, что обычно можно увидеть в обычной пиццерии в Италии. Везде царит полумрак. А столики огорожены со всех сторон стенками, для конфиденциальности.
– Ничего себе, – шепчу, осматриваясь по сторонам. Высокие окна зашторены тяжелыми темно-бордовыми портьерами.
– Прошу в ваш тайный уголок, – словно дворецкий, Олег слегка склоняется перед нами, вытягивая руку в сторону одинокой импровизированной кабинки с круглым деревянным столом с красной скатертью и несколькими высокими и тонкими свечами.
– Благодарю, – с ухмылкой Макс кивает парню головой.
– Смотрите меню, дорогие гости, я позову одну из девушек, что бы она приняла ваш заказ.
– Спасибо, – киваю.
Кивнув нам в ответ, Олег разворачивается и выходит из нашего поля зрения.
– Ну что ж, усаживайся поудобней, – говорит Макс, ведя меня за собой и усаживая рядом на мягкий диванчик с высокой спинкой. Сам он вытягивает руку вдоль спинки, тут же захватывая мою прядь волос у лица и накручивая ее на палец. Другую руку он кладет на стол и принимается выстукивать только ему известный ритм.
– Я немного не понимаю, – шепчу, повернув голову на довольного собой парня, который уже в который раз удивляет меня. – Что это за место?
– Пиццерия, – коротко отвечает он.
– Я поняла, что находится на первом этаже. А здесь, на втором?
– Тоже пиццерия. Только элитная.
– Ха, – усмехаюсь, сложив руки на груди, и смотря на парня с превосходством. – А говорил, что не поведешь меня в место, где тебе могут помешать толпы фанаток и денежные мешки.
– Правильно, – кивает Макс. – Это и есть такое место. Понимаешь, Алина, – наклоняется ко мне, обжигая щеку горячим дыханием. – Это место как раз таким и является. Весь его прикол не в том, что здесь меню гораздо больше, чем на первом этаже. И не тем, что посуда дороже. А тем, что здесь ты просто не знаешь, кто сидит в соседней кабинке. Рядом с нами может сидеть депутат с молодой любовницей, которой еще не исполнилось восемнадцать. Прокурор с наемным киллером за разговором о будущем заказе. Двое актеров, скрывающих свою нетрадиционную ориентацию, в том числе от своих подружек, которые сидят в соседней кабинке и скрывают тот же факт, что неравнодушно дышат в сторону друг друга. Это как раз то место, – он поворачивает мою голову за подбородок так, что бы смотреть прямо в глаза. – Где твое внимание посвящено только мне. И никто не помешает мне этим наслаждаться.
И он склоняется к моему лицу, обдавая губы жаром. Его глаза попеременно бегают от моих глаз к губам и обратно. Меня стремительно начинает пожирать этот жар, оставляя в мозгу всего одну мысль. Мысль о поцелуе с парнем, которому я должна сегодня дать ответ насчет наших дальнейших отношений. И именно последняя часть этой мысли приводит меня в чувство. За мгновение до того, как короткое прикосновение губ превратится в поцелуй, я отстраняюсь.
– Макс, ты обещал, – прикусываю дрожащую губу, смотря в зеленые глаза парня, в которых на мгновенье проскальзывает разочарование и страх.
– Да, прости, – неловко кашлянув, он отворачивает голову и откидывается на спинку. – Я обещал, что позволю тебе самой решать, что будет дальше.
– Так, – начинаю, бегая глазами по окружающей нас обстановке. – Что это за пиццерия такая?
– Обычная пиццерия, – пожимает Максим плечами, выдохнув. – Несколько лет назад здесь была обычная пиццерия. Несколько разных видов пицц, пару салатов и гарниров. С выпивки – пиво, сок и лимонад. Обычная пластиковая посуда. Олежка с детства мечтал о своей пиццерии. И когда у него получилось, сначала все шло довольно хорошо. Люди заходили сюда, обедали и оставляли свои деньги. Но прошло несколько месяцев, и у него не хватало денег на выплату аренды, покупки новой мебели и кухонного оборудования. Вот тогда мы и познакомились. Совершенно случайно, кстати. Это было в начале нашей карьеры, как раз после того, как мы решили показать, как же выглядят парни «В огне». И мы совсем не подумали, что раньше, когда никто не знал нас в лицо, мы могли спокойно ходить по улице. Вот тогда, на нас и накинулись толпы девчонок. Димон не придумал ничего лучше, чем драпануть оттуда. К сожалению, его план был обречен на провал. Эти девчонки преследовали нас еще пару улиц, пока мы не увидели перекошенную вывеску пиццерии. Мы, не раздумывая, забежали внутрь, а фанатки пробежали мимо. Ты бы видела тогда выражение лица Олежки, когда мы застыли у двери, словно нас кошки подрали.
– И что случилось? – спрашиваю, не заметив, как придвинулась ближе к парню. Но он это заметил, и довольно хмыкнув, положил ладонь мне на плечо, прижав к себе.
– Ну, он знал, кто мы такие. Посадил в своем кабинете за кухней, накормил нас пиццей. Слово за слово и мы узнали, что он находится на грани банкротства. Тогда я предложил ему идею о конфиденциальном втором этаже. Где расценки будут немного дороже, меню побольше, а люди – побогаче. Что-то вроде места, где любой знаменитый человек может прийти сюда и оставить то, что происходит здесь, здесь. Сплошная конфиденциальность. Потом я помог ему выкупить первый этаж и второй. Закупил сюда мебель, посуду и эти кабинки. Мы с парнями пустили слух об этом месте на паре элитных вечеринок, и вуаля. Сейчас об этом месте не знают только обычные люди. А Олежка может позволить себе купить пару островов на деньги, зарабатываемые здесь.
– Добрый день, что вы будете заказывать? – спросил звонкий женский голос перед нами.
Подняв голову, я увидела перед нами молодую девушку, лет двадцати, с темно-каштановыми волосами, туго затянутыми сзади в конский хвост. На ней белая рубашка с черной бабочкой и черным распахнутым кожаным жилетом. Черные брюки с подкатами и черно-белые босоножки на плоской танкетке.
– Добрый, – ухмыляется уголками губ Макс, повернув голову на девушку-официантку. – Будьте добры нам два крабовых салата, пиццу с курицей и большое клубничное мороженое.
– Одно мороженое? – выгнув одну бровь, и бросив взгляд на Макса, спрашивает девушка. При этом она окидывает его жадным взором своих карих глаз, и медленно облизывает губы. Я с силой сжимаю зубы, что бы ни послать эту девоньку куда подальше со своими предложениями. Пока рука Макса не оказывается под моими волосами на затылке и не принимается массажировать напрягшиеся мышцы. Повернув голову на солиста, я вижу голодный и торжествующий взгляд парня. О нет, он понял, что я ревную?