Набрав в легкие побольше воздуха, я выдохнула. Такого я точно не ожидала. Та и вся эта ситуация мне в принципе напоминала одну сцену в начале книги «Пятьдесят оттенков серого». Где Кристиан приходит домой к Анастейше, после того как ушел, отшлепав ее. У нас с Максом, конечно, все немного по-другому, но основная мысль та же. Макс приехал ко мне поздно вечером только ради того, что бы объяснить мне свои слова на интервью. А потом просто остался на ночь, обнимая меня во сне. Оу, и кроме этого, утром он предложил мне переехать к нему.
И вот теперь я сижу в своей комнате, – Макс на кухне общается с Лизой или Эдиком, – и абсолютно не представляю, что мне делать дальше. Всего каких-то несколько лет назад я мечтала о том, какими будут отношения с парнем моей мечты. Как мы просто познакомимся в парке или кофейне. Как будем долго приглядываться друг к другу, бросая скромные улыбки и отводя взгляды. Как однажды, он предложит мне свою руку с предложением погулять. После этого мы будем ходить на свидания, пока в один день наши губы не соприкоснуться и он не признается, глядя в глаза, что любит меня. После этого начнутся наши отношения. Дальнейшее знакомство с родными, съезд, а затем и брак. Ежедневные проводы его на работу, готовка еды и встреча после работы. Обычная спокойная и размеренная жизнь.
– Алина, у тебя все хорошо? – приоткрыв дверь, и заглянув внутрь, спросила Лиза.
Она уже готова к труду и обороне. Волосы заплетены в косу и перекинуты через плечо. На глазах тонкие стрелки и дымчастые коричневые тени. На губах нюдовая помада.
– Да, да все хорошо, – поспешно киваю, поправляя волосы. – Я сейчас выхожу.
– Мы на кухне, – коротко бросает Лиза, закрывая за собой дверь.
Качнув головой, решительно отдергиваю футболку и подхожу к шкафу. Открыв дверцы, наталкиваюсь взглядом на белое платье с вышивкой на груди и двойной полупрозрачной юбкой. И почему-то у меня не возникает мысли надеть что-либо другое. Аккуратно достаю вешалку с платьем и бросаю на кровать. Рядом на пол ставлю новые белые босоножки на толстом каблуке. Выглянув в окно, и невольно жмурясь от ярких лучей солнца, улыбаюсь. Весна окончательно прогнала зиму и вступила в свои права. Теплый легкий ветерок, проступившая зелень на деревьях и куча народу, выходящих из своих домов навстречу солнцу и теплу.
Закрыв за собой дверь, подхожу к кухне и застываю в дверях. На кухне повисла тишина. На диване сидит Макс, спокойно попивая кофе и закусывая бутербродами с сыром и колбасой. Эдик стоит, прислонившись к кухонной тумбе с кружкой кофе, и суровыми глазами наблюдает за спокойным парнем. Лиза сидит рядом с Максом и переводит взгляд с него на своего брата и обратно.
– Что уже происходит? – спрашиваю, посмотрев на молчавшего до этого дядю.
– Ничего, – пожимает он плечами. – Видишь, завтракаем. Ты кофе будешь? – и наглядно демонстрирует свою чашку со струйкой горячего пара.
– Буду, – бурчу, сев на диван между Лизой и Максимом.
Парень, повернув на меня голову, улыбается уголками губ и подмигивает. Эдик, хмуря брови, садится перед нами, поставив на стол еще одну тарелку с бутербродами и мою любимую чашку с котиком в черной куртке с гитарой наперевес.
– Спасибо, – киваю, улыбнувшись Максу уголками губ.
Дальнейший завтрак проходит в тишине и напряжении. А все из-за грозных и недоверчивых взглядов Эдика в сторону солиста. И никто не собирается ему противостоять.
Спустя время, когда кофе допит, а бутерброды съедены, Лиза выдыхает, поднимаясь.
– Я на работу.
Пройдя через кухню к двери, она останавливается в проеме.
– Эдик, ты тоже, – качает она ему головой в сторону коридора.
– Мне не на работу, – безразлично-металлическим голосом отвечает тот, пронизывая брюнета гневным взглядом.
– Тебе на тренировку. Эдик подъем, и на выход.
Побеждено выдохнув, он поднимается на ноги и выходит вслед за сестрой. Уже в коридоре слышно, как он бурчит:
– Я не хочу оставлять ее с Вороновым наедине.
– Она взрослая девушка и сама со всем справится. В том числе со своим парнем, – шипит на него Лиза.
– Но не с этим. Лизон, ты даже не представляешь, кто его отец…
Дальнейшие их фразы заглушает шум одежды и хлопок двери. Задумавшись над словами дяди, поворачиваю голову на спокойного Максима, откинувшегося на спинку диванчика.
– Почему Эдика волнует твой отец?
– Малышка, я бы не хотел обсуждать тему моего отца именно сейчас, – выдыхает, положив ладонь мне на плечо и прижав к себе. – Тем более, у нас есть тема гораздо интересней.
– И какая же? – спрашиваю, прижавшись носом к его голой коже, не скрытой тканью рубашки.
– Очень привлекательная, – шепчет он мне в макушку, прижавшись к ней губами. – Давай сегодня прогуляем учебу.
– Сегодня нельзя, – отвечаю, отлепившись от его груди. Укоризненно смотрю на безмятежного парня. – Ты же помнишь, что мы до сих пор не сдали Геннадиевичу план проекта?
В тот вечер к проекту мы так и не вернулись, а на следующий день Макс не пришел в универ. Я собиралась пойти сдавать Геннадиевичу примерный план проекта, который мы набросали до того, как Максим набросился на меня с поцелуями. Днем я встретила его в коридоре, где он сказал, что ожидает увидеть нас обоих. И если, как он сказал, Самойлов не явился сегодня, то мы должны сдать план в любой другой день, но желательно на этой неделе.
– И что? Сдадим завтра.
– Не знаю, как ты, а я собираюсь пойти на учебу, – заявляю, поднимаясь с диванчика. Но Макс хватает меня за руку, сажая боком к себе на колени и сжимая мою талию руками.
– Малышка, – томно шепчет мне на ухо, коротко прижимаясь губами к зоне за ним, от чего по моему телу проносится дрожь. – Составь мне сегодня компанию. Давай вместе проведем этот день.
– А как же учеба? Я не могу пропускать занятия, – шепчу, выдохнув от ощущения его губ на своей коже и рук на теле.
– Со мной можешь. Давай, только один день.
Выдохнув, я задумалась над его словами. И правда, что может быть плохого в одном дне, проведенным со своим парнем. Может быть, я смогу узнать о нем что-то новое. Особенно мне было бы интересно узнать об этой таинственной девушке, которой он посвящает свои песни, и которую любит уже долгие годы.
– Хорошо, – поднимаю на него глаза, согласно кивая.
– Отлично, – широко улыбнувшись, он наклоняется ко мне и коротко, но не менее жадно, целует в губы. – Тогда собирайся, поедем с тобой в кино.
Улыбнувшись, поднимаюсь с его колен и встаю. И пройдя через кухню, останавливаюсь в дверном проеме.
– Значит, у нас будет классическое свидание в кино? – спрашиваю, повернув на него голову.
– Считай, что я решил прибегнуть к традициям.
Хихикнув, прячу лицо за волосами и, бросив на парня мимолетный взгляд, выхожу. А оказавшись в своей комнате, хватаю халат и бегу в ванную. Возвращаюсь обратно через десять минут, завернутая в халат с наброшенным на мокрые волосы, капюшоном. Сушу феном волосы, надеваю нижнее белье и, завязав волосы в низкий хвост, принимаюсь за макияж. Сегодня мне хочется быть красивой. Поэтому наношу тонкий слой туши, светло-коричневых теней и краской помады, что бы она лишь выделяла небольшую красноту, придавая губам полноты и пухлости. Затем следует очередь платья и туфель. Разгладив на себе небольшие складки юбки, подхожу к зеркалу и рассматриваю получившийся результат.
– Вот черт, – шиплю, оказавшись перед зеркалом. Макияж сделала, одежду красивую надела, а про прическу забыла. Так и стою вся такая нарядная, с вороньим гнездом на голове. Развязываю слабый хвост и расчесываю их. Несколько минут смотря на свое отражение, задумываюсь о прическе. И что бы такое сюда сделать? Обычный хвост? Слишком обычно. Завязать передние пряди сзади? Слишком романтично, а у меня этой романтичности в платье и туфлях хватает.
Щелкнув пальцами, закусываю губу, и начинаю искать по тумбочкам и шкафчикам свою плойку. Вариант, возникший в моей голове, словно горящая лампочка, идеально подойдет к моему сегодняшнему образу. Спустя еще пять минут, стою, довольно улыбаясь и подхватив юбку кончиками пальцев, кружусь вокруг своей оси.
Вместо чего-то вычурного или обычного, я решила сделать себе локоны. Просто слабые локоны на кончиках волос. Что бы придать образу какой-то детской непосредственности.
– Малышка, – выдыхает за моей спиной хриплый голос Максима. Поворачиваю голову, обнаруживая того застывшего в дверях моей комнаты. – Ты прекрасна.
Опустив голову, что бы скрыть покрасневшие от румянца щеки, смущенно улыбаюсь уголками губ. Макс в это время медленно подходит ко мне, остановившись на расстоянии вытянутой руки. Подняв голову, смотрю в его затуманенные зеленые глаза, на быстро вздымающуюся грудь и сжатые кулаки. Кажется, что он готов в любой момент наброситься на меня.
– Ты похожа на темноволосого ангела, – хрипло шепчет, сократив расстояние между нами. Приподняв мою голову за подбородок кончиками пальцев, он заставляет меня посмотреть в свои глаза. – Я в смятении.
– Почему? – спрашиваю внезапно охрипшим голосом. Сердце в груди бьется в удвоенном ритме, а дыхание замирает.
– Потому что одновременно хочу показать всему миру, что ты моя, а с другой, запереть тебя у себя дома и никому не показывать, – выдыхает мне в губы.
– Не мели ерунды, – выдыхаю вместе со смешком.
– С каждой секундой я больше склоняюсь к тому, что бы запереть тебя дома. У себя дома, – и посмотрев своими горящими глазами в мои, впивается в мои губы жадным поцелуем.
И в который раз его поцелуй пропитан жадностью, потребностью. И ощущается, словно клеймо. Он обхватывает мою голову, пока я закидываю руки на его шею, зарываясь пальцами в шелковистые пряди. Максим вжимает мое тело в свое, припечатывая к поверхности зеркала, таким образом не оставляя мне путей отхода.
– Ммм, – мычу, разрывая затянувшийся поцелуй. – Макс, моя помада.
Бросив на него суровый взгляд, и пытаясь не дрожать от жадного взгляда и горячих рук на моем теле, разворачиваюсь к зеркалу, прижимаясь спиной к его груди.
– Ну что ты сделал? – поджимаю губы, бросив на него грозный взгляд. Широко ухмыльнувшись своими полными, опухшими от нашего поцелуя, губами, он зарывается носом в мои волосы.
– А что такого? – не очень разборчиво спрашивает, шепча в волосы. Поднимает голову, встречаясь с моим взглядом в зеркале. – Мне кажется, что тебе так даже лучше.
В ответ только смеюсь, смотря на такого грозного рокера с растрепанными волосами, горящими глазами и красной помадой на лице. А также все еще в одних джинсах.
– А мне кажется, что красный, не твой цвет, – развернувшись к нему лицом, сквозь смех пытаюсь смазать помаду с его лица.
– Вот черт, – шипит, получше взглянув на свое отражение. Опустив голову, Максим смотрит на меня. – Только не говори мне, что твоя помада хреново смывается.
– Не скажу, – качаю головой, продолжая улыбаться. Спустив его ладони со своей талии, подхожу к своему туалетному столику и вручаю парню спонж и жидкость для снятия макияжа. – Держи.
– А может мне лучше оставить? – нерешительно спрашивает, посмотрев на меня с мукой в глазах. Выгибаю бровь, смотря на него с вопросом. – Ну, знаешь, что бы каждая девушка знала, что для меня есть только ты.
– Думаю, что многие не так поймут, – отвечаю, продолжая держать вытянутые в его сторону руки. – Так что, смывай.
– Эх, – шумно выдохнув, он забирает их с моих рук и садится на пуфик за мой столик. И пока парень, смочив спонж, пытается стереть следы помады, я разворачиваюсь и, стерев остатки, наношу новый слой.
Развернувшись, я мгновенно делаю шаг назад. Макс стоит передо мной, широко ухмыляясь, а на его лице не осталось ни следа помады.
– Нет, – качаю головой. – Больше ты мою помаду не размажешь.
И слушая за своей спиной ворчание парня, выхожу из комнаты, на ходу бросив о том, что жду его одетого в коридоре.
Спустя пару минут Макс вышел из моей комнаты полностью одетый, на ходу поправляя волосы ладонью. Обувшись, он говорит:
– Все, я готов.
Усмехнувшись, я накидываю тонкую кофту и, одев босоножки, мы выходим из квартиры. Заперев за собой дверь, моя рука оказывается в плену ладони Максима.